Ошибки молодости

      - Вы чем-то опечалены? - вывел Анну из раздумий мужской голос. От неожиданности она вздрогнула и вскочила на ноги.       - Кто здесь?       В саду было темно, но на соседней скамейке она сумела разглядеть чей-то силуэт. Интересно, он давно тут сидит?       - Добрый вечер, сударыня, - ответил мужчина, поднялся и шагнул ей навстречу. В свете луны плохо, но она могла разглядеть этого пугающего незнакомца. Высокий, с тёмными волосами, в мундире из белого сукна. Он улыбнулся кривоватой улыбкой и на щеке заплясала милая ямочка. – Что же Вы гуляете в одиночестве? Да ещё и в таком укромном уголке сада? Где же Ваша компаньонка?       - Вы считаете, что замужней даме необходимо сопровождение для прогулки?       - Так Вы замужем?       - Я баронесса Корф.       - Как? Сама баронесса Корф?       Анна непонимающе взглянула на собеседника. Что он имел в виду?       - Значит, Вы есть та самая дама, которая вышла замуж за барона в день его казни? Наслышан, наслышан. - Незнакомец присел на скамью, положив ногу на ногу. – Должен отдать Вам должное. Я думал, что Вы в скором времени смените эту фамилию и титул. Выскочите замуж за какого-нибудь франта, который быстро промотает всё, что оставил Вам супруг.       - Если Вы обо мне наслышаны, то должны знать, что барона помиловали и отправили служить на Кавказ. А при живом муже я не могу выйти замуж за кого-либо.       - Так вот в чём проблема! Если бы Корф пал на поле боя, то Вы уже щеголяли другой фамилией?       - Простите, сударь, но я не вижу смысла продолжать с Вами беседу. - Анна развернулась, чтобы уйти, когда рука незнакомца схватила её за локоть.       - Не торопитесь. Наш разговор не закончен.       Баронесса хотела уже закричать, но передумала. К ним как раз направлялся хозяин бала Михаил Репнин.       - Михаил Александрович, Вы как всегда кстати, - улыбнулась она князю.       Незнакомец тут же отпустил женский локоток, но остался сидеть на скамье.       - Анна, я Вас обыскался. Лиза с Наташей Вас потеряли. Разве можно одной гулять в такую темноту?       - Не поверишь, Мишель, я даме сказал то же самое.       Только сейчас Репнин заметил, что они не одни. Он обошёл Анну и встретился взглядом с мужчиной.       - Простите, я не знал, что у Вас здесь свидание, - замялся князь.       - Ну что ты, какое свидание? Так, семейный разговор.       - Володька! – вскричал Репнин, только сейчас поняв, кто стоит перед ним. – Ты ли это?! Вот чертяка! Даже не написал, что приедешь. Ты почему здесь? Почему не зашёл в дом?       - Хотел вначале повидаться со своей супругой, - ответил Корф, переведя взгляд на остолбеневшую Анну. По её лицу он не мог понять, то ли дама сейчас рассмеётся, то ли заплачет. – Вдруг баронесса испугалась бы, встретившись со мной в бальной зале. Или один из Ваших кавалеров оказался не рад моему возвращению. Мне бы пришлось встречаться с ним на рассвете.       - Ты что, Володя, о каких кавалерах речь? Мы с Наташей, Долгорукие... Да что говорить, сам Наследник – мы все опекали Анну до твоего возвращения!       Барон скрипнул зубами. Именно это и привело его в бешенство. Рядом с его женой постоянно находились мужчины. На Кавказе он часто слышал от молодых повес, сосланных в наказание на войну, рассказы о своей супруге, которая стала жемчужиной светского общества. О её невероятной красоте и звонком голосе. Она стала украшением балов, а мужчины потеряли покой. Каждый хотел добиться расположения прекрасной дамы. Но многие не решались подойти к Анне, ведь в покровителях был сам Наследник престола. Кто-то даже предположил, что барон Корф и цесаревич Александр стрелялись совсем не из-за Калиновской. Да какие слухи только ни ходили!       Владимир взглянул на супругу. Она стояла с гордо поднятой головой, тщательно скрывая, что этот разговор ей не по душе. Подумать только, настоящая аристократка. Он даже не знал, как выглядит его супруга, ведь в день венчания ее лицо скрывала плотная вуаль. Но сегодня, возвращаясь в родное поместье, он увидел на крыльце особняка милую девушку с белокурыми волосами, которая садилась в карету с его родовым гербом. Неужели это и есть его жена, подумал тогда барон. Он не захотел ждать её приезда после бала. Ему нужно сейчас увидеться с ней, поговорить, напомнить о себе. Владимир влетел в дом, немало напугав слуг, привёл себя в порядок, надел белый мундир и, выяснив у дворецкого, что супруга отправилась на бал к Репниным, выскочил на улицу. Но на крыльце остановился, встретившись взглядом со старым знакомым.       - Спешите, Владимир Иванович? – осведомился граф Бенкендорф, преградив выход молодому барону.       - Еще как, - тут же ощетинился Корф. Приход этого господина не сулил ничего хорошего. – Не далее как несколькими часами ранее я увидел прелестное создание, спускавшееся со ступенек моего особняка. И намерен сию же минуту познакомиться с прелестной обладательницей белокурых локонов.       - Вот поэтому я и здесь. - Александр Христофорович поменялся в лице. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, на кого намекает хозяин поместья. Граф прошел в дом и остановился. – Анна очень нежная и ранимая девушка. Я за нее в ответе и в обиду не дам.       Владимир вошел в дом следом за нежданным гостем.       - Возможно, - продолжил начальник тайной канцелярии, - Вы удивлены такой опекой над своей женой…       - Нисколько, - перебил барон. – Анна мне всё рассказала.       - Письма, - улыбнулся Бенкендорф. - Милая, милая девочка. Я не сомневался, что она поведает Вам тайну своего происхождения. Именно поэтому я стою сейчас перед Вами.       - Вы обеспокоены, что узнав правду, я смогу навредить Анне?       - Но Вы же так ничего и не ответили ей.       Граф прав, подумал Владимир. Жена писала ему нежные строки несмотря на то, что ответа от барона не было. В одном из писем Анна решилась раскрыть тайну своего происхождения. Рассказала о родителях и о том, какую роль сыграл граф Бенкендорф в её судьбе и жизни семьи. Но Корф не отвечал. У него не было уверенности в завтрашнем дне, вернётся ли он вообще домой. Сменит ли Государь гнев на милость? А если он всю свою жизнь так и пробудет на Кавказе? Барон не хотел давать какой-либо надежды на своё возвращение. Да еще этот запрет на переписку. Если кто-то узнает? Если она пострадает из-за этого? Но каждый вечер, изо дня в день он ждал новое послание, написанное красивым ровным почерком. Барон хранил все письма в нагрудном кармане мундира у самого сердца. У него никого не осталось из родных, кроме этой девушки, которая дарила ему надежду в каждой строчке.       - Александр Христофорович, я дуэлянт, называйте даже государственным преступником, но я не подлец. Это дама ни в чём не виновна. Так сложились обстоятельства.       - Вы правы. Обстоятельства. Буду честен с Вами, Владимир Иванович, я рассчитывал на другой исход Вашего наказания. И я был уверен, что с Анной Вы никогда не увидитесь.       - Я и сам на такое не надеялся. Но на всё воля Государя.       - Вы многих женщин лишили спокойного сна. Увидев Вас возле алтаря, невинное дитя по своей чистоте и неопытности могло влюбиться. Поэтому я настоял, чтобы Анне завязали глаза. Я оберегал её как мог. И вот теперь Вы в столице. Живы, здоровы и помилованы.       - Я клянусь Вам, граф, что этой даме нечего бояться. Я все понимаю. В конечном счете, я сам дал согласие на этот брак. Силой меня никто под венец не тянул.       - Значит, я могу быть спокоен?       - Она под надежной защитой!       Александр Христофорович продолжал смотреть в глаза Владимиру, будто искал подтверждения этим словам. И вот он кивнул в знак согласия, вышел из особняка на Фонтанке, поднял глаза к небу и громко выдохнул. Будто скинув со своих плеч неподъемный груз, который нёс долгое время.       Владимиру послышалось, что Бенкендорф прошептал: «Ты слышала, милая, она под надежной защитой!». А может, ему и впрямь только послышалось.       Барон прибыл к особняку Репниных, но в дом заходить не решился. Подумать только, боевой офицер, а боялся встретиться с собственной женой.       Владимир присел на скамейку в саду. Он долго обдумывал их первую встречу, что скажет, когда они встретятся. Как будет вести себя Анна? Может, она с отвращением посмотрит на него? А может, бросится на шею? Хотя с чего это ей бросаться ему на шею? Они были знакомы пару минут. Но барон всё равно решил прийти на бал – будь как будет.       Уже стемнело, когда в саду появилась та самая дама с крыльца его особняка. В красивом синем платье, так выгодно подчёркивающем её фигуру. Владимир сразу же вспомнил жуткий наряд, что был на ней в день их венчания. Будь его воля, он содрал бы эту тряпку и бросил в полыхающий камин. Жаль, что в тот день он не смог так сделать. Мысли прервали кавалеры, нагло преследующие его супругу, но Анне быстро удалось их усмирить и отправить обратно в зал, где громко играла музыка. Она задумчиво прошла вглубь сада и села на соседнюю скамью, не заметив его.       - Я же пообещала Вам, господин барон, что с гордостью пронесу Вашу фамилию и не запятнаю её.       Владимир содрогнулся. Он никак не ожидал, что супруга помнит их скорый разговор у алтаря.       - Володя, как тебе удалось вернуться в Петербург? – не унимался Репнин. Барон вздохнул. Своими расспросами друг очень мешал ему рассматривать Анну.       - Император смиловался. Он учёл все мои заслуги перед Родиной, безупречную службу на Кавказе и принял решение, что мне пора послужить в столице. Хотя, между нами говоря, я уверен, что это Александр Николаевич похлопотал за меня.       Михаил рассмеялся:       - Цесаревич умаялся отгонять кавалеров от Анны. Вот и решил уговорить папеньку вернуть тебя домой. Теперь тебе предстоит эта нелегкая задача.       Репнин продолжал смеяться, не замечая, как двое обменялись смущенными взглядами.       - Ну что, госпожа баронесса, Вы пойдете со мной разгонять Ваших поклонников? – Владимир протянул руку супруге. Анна неуверенно вложила в его ладонь пальчика и кивнула.       - Владимир Иванович, мне нужно задать Вам один вопрос.       Корф внимательно взглянул на супругу.       - До Вас дошло то письмо, где я поведала Вам о своём происхождении?       - Да, я прочёл его.       - Если после этого признания Вы походатайствуете у Государя о расторжении нашего брака, то я пойму Вас.       - Вы этого хотите?       - Нет, но я понимаю, что не ровня Вам.       - Анна, Анна, - покачал головой Корф, – нам очень многому нужно будет научится.       - Чему же?       - Для начала – жить вместе под одной крышей. Лично я больше не желаю оставлять Вас одну.       Они шли рука об руку, и Владимир, глядя на супругу, думал лишь об одном – что такая маленькая, хрупкая, совсем ещё юная девушка на самом деле сильная и смелая. Она его дождалась несмотря ни на что. И он пронесёт свою благодарность и любовь через всю их совместную жизнь. Конец!