За окном, сквозь которое просачивался яркий солнечный свет, раздавалось ненавязчивое птичье пение, перебиваемое падением капель на подоконник. Глоу Шторм вновь сидела на всё том же месте, глядя с кровати на пустую коробку из-под печенья, лежащую у её подушки.
«Она же… была полной ещё ночью, или я не заметила, как всё съела?..» — Глоу глухо застонала, приставив ко вновь разболевшейся голове копытце.
События прошлой ночи сейчас казались ей очередным странным кошмаром, в котором, к её счастью, в дом не ударяла никакая молния и в нём не начинался пожар, что она, наверное, подсознательно ожидает при каждой дождливой ночи с громом.
Как только она внезапно оказалась лежащей на своей кровати, хотя пару секунд назад стояла в одном коридоре с незнакомцем, ей пришлось более часа собираться с духом, чтобы просто-напросто открыть дверь. Почему-то ей тогда казалось, что тот жеребец стоял там, молча ожидая, когда она выйдет из комнаты, но сейчас… Ох, да что она вообще делает? Это же был обычный долбаный кошмар…
«Или нет?..» — пурпурная пегаска вновь посмотрела на пустую коробку из-под печенья красными глазами, от недосыпа ставшими скорее алыми.
Печенье она ела, это да. Много ли она его съела?.. Нет. Вроде нет… ДА КАКОГО ДИСКОРДА ОНА НИХРЕНА НЕ ПОМНИТ?!
— Нет, это бред… — Глоу тяжело вздохнула и упала спиной на кровать, разведя копытца в стороны. — Даже если предположить хоть на секунду, что ко мне в дом и вправду залез какой-то жеребец, то зачем ему это? Здесь и красть же нечего… Ну, кроме меня, конечно, — она нервно хихикнула.
Значит, раз с ней всё в порядке, это был простой кошмар, а печенье… А печенье она съела ещё до того, как случайно уснула — вот и всё! Не было там никакого жеребца, да и быть не могло…
Ведь балкон был заперт изнутри всю грёбанную ночь.
«Нужно пойти хоть умыться», — сдунув с мордочки взлохмаченную фиолетовую прядь, подумала про себя Глоу и поднялась со спины на круп. — «Ну я и уродина…»
Пурпурная пегаска тяжело вздохнула, глядя на своё «чудесное» отражение в окне. Спутанная грива, чуть ли не чёрные круги под глазами с лопнувшими капилярами и взгляд, от которого ей самой стало немного не по себе.
Если она выглядела хоть вполовину так же ещё вчера, то понятно, почему от неё все шарахались и вздрагивали…
— Душ. Мне срочно нужен душ… — она спрыгнула с кровати и, немного пошатываясь, поцокала в направлении двери, открывшейся с неприятным скрипом.
Коридор освещал яркий жёлтый свет, проникающий со стороны лестницы на первый этаж, отчего Глоу неприятно поморщилась и отвернула голову, ненароком бросив взгляд на противоположную сторону коридора, заворачивающую к злополучному балкону.
Немного помявшись, она медленно потрусила туда, прочь от солнечного света, освещающего лестницу. Дойдя до поворота и вздохнув полной грудью, она медленно заглянула через стену, и облегчённо выдохнула, увидев закрытые стеклянные двери балкона… и стул, какого-то Дискорда лежащий на боку…
— Грёбанная деревяшка… Наверное, я услышала как он упал сквозь сон, — Глоу сглотнула комок и осторожно подошла к упавшему стулу, скорее напоминающему табурет.
Недолго думая, она взялась за стул передними копытцами и оттащила тот к балконной двери, на всякий случай убедившись, что шпингалет всё ещё плотно задвинут.
Она всё равно ни разу не выходила на балкон, как переехала в этот дом…
Стук-Стук-Стук
Глоу вздрогнула и нервно дёрнула прижатыми к бокам крыльями, услышав снизу громкие стуки по входной двери, что явно не собирались прекращаться. Глубоко вздохнув и уняв дрожь в ногах, пурпурная пегаска потрусила обратно, выйдя к лестнице и, прикрыв глаза крылом от яркого солнечного света, принялась медленно спускаться.
«Какой идиот мог прийти ко
мне в шесть часов утра?..» — ступая по ступенькам и стараясь смотреть под ноги, пробурчала про себя Глоу.
Спустившись на второй этаж, пурпурная пегаска под сопровождение настойчивых стуков уныло поплелась через гостиную к двери. Спать… Как же она хочет спать… Нужно было вообще не реагировать на стук и лечь в кровать, как только встало солнце…
Взявшись за дверную ручку, Глоу отворила дверь. Увидев за ней далеко не дружелюбную мордочку Рэйнбоу Дэш, она молча захлопнула её и закрыла на увесистого вида шпингалет.
—
ЭЙ! — в дверь с той стороны ударили. —
Ты совсем уже охренела?! Я битый час стояла здесь и стучала, чтобы ты потом закрылась?!
— Дай угадаю, я опять обидела одну из твоих тупых подруг, и ты пришла показать мне свою «верность»? — пурпурная пегаска тихо вздохнула, прикрыв глаза копытцем. Только этой радужной здесь не хватало…
—
Да! И если ты сейчас же не откроешь и не скажешь мне это в мордочку, я проломлю тебе эту дверь!
Здраво рассудив, что остаться без сладостей на целую неделю из-за покупки новой двери гораздо хуже, чем испортить и так уже испорченное утро, Глоу задвинула шпингалет и вновь открыла дверь.
Радужногривая пегаска тут же уставилась на неё со злобным прищуром, стоя в залитом солнечным светом дверном проёме. Глоу Шторм закатила глаза, почти сразу же устав от этой нелепой игры в гляделки — если она так пыталась её напугать, то у Дэш явно не было и капли фантазии…
— Знаешь, — спустя затянувшуюся паузу произнесла Рэйнбоу. — Выглядишь дерьмово…
— Спасибо, — фыркнула Глоу, уже сто раз пожалев, что открыла дверь. — Может, ты скажешь мне всё что хотела и просто свалишь? У меня нет ни малейшего желания тратить на тебя время.
— Лады, — в тон ей фыркнула радужногривая пегаска. — Начну с того, что ты устроила вчера в сахарном уголке — какого, прости пожалуйста, хрена, ты полезла на Флаттершай? На Флаттершай, Глоу! Ладно там Пинки бывает лезет куда не просят, а Твайлайт проповедует всем о дружбе, но какого хрена тебе сделала Флатти?!
— А «Флатти» знает, какими ты пользуешься словами, м? — ухмыльнулась Глоу.
— С таким отбросом общества, как ты, я буду говорить только так, — оскалилась Рэйнбоу. — Ещё раз тронешь моих друзей, мы будем говорить совсем иначе, Глоу. Уж не знаю, почему Пинки взяла с меня клятву не трогать тебя, но я не буду просто так смотреть, как ты вредишь невинным пони…
— Мне жаль, — Рэйнбоу Дэш вздрогнула, будто получив молнией под круп, после чего растерянно посмотрела на неё.
Глоу тихо вздохнула.
«
Таких злых пони — не бывает…» — прошептал на краю сознания голос белой единорожки.
— Послушай… — поджав губы, Глоу отвела взгляд. — Я знаю, что поступила с твоими друзьями далеко не лучшим образом, но… если это так уж нужно, я попрошу у них прощения, а пока просто… оставь меня в покое…
— Стой! — она не успела закрыть дверь, как через оставшуюся щель протиснулось голубое копыто и Рэйнбоу вновь открыла дверь. — Я… ещё не закончила, — неуверенно ухмыльнулась ей пегаска.
— У тебя минута, — вздохнув, согласилась она, едва сдерживаясь от того, чтобы зевнуть. Попрошу у них прощения, ага. Обойдутся…
— Спасибо, что заступилась за Свити Белль, — Глоу резко подняла глаза на Рэйнбоу, которая в ответ ухмыльнулась ещё шире, увидев её удивление.
— Откуда… ты об этом знаешь? — нахмурилась Глоу.
— Ну… — протянула Рэйнбоу. — Скут-с мне всё рассказала ещё вчера вечером, про то, как ты окатила с облака тех двух идиоток. Я, конечно, сделала бы тоже самое, будь там, но… Реально, спасибо, Глоу. Может, Пинки в чём-то и была права на твой счёт…
Глоу слабо улыбнулась — немного, просто приподняв уголки губ. Но даже этого было достаточно, чтобы стоящая перед ней Дэш сглотнула и сделала шаг назад.
— Знаешь… — радужная пегаска натянуто усмехнулась. — Я никогда за все эти годы не видела, чтобы ты
улыбалась…
Словно придя в себя, Глоу кинула раздражённый взгляд на Рэйнбоу, что спустя секунду громко засмеялась. Почему-то, ей стало очень обидно… С чего она вообще смеётся?
— Хех, ладно! — вскоре отсмеявшись, Дэш вытерла копытцем выступившие слёзы. — Я вообще, не только для этого к тебе залетела. Не хочешь сделать ещё одно доброе дело?
— Всё что я хочу сейчас, это лечь спать и не проснуться, — буркнула пурпурная пегаска, положив правое копытце на дверную ручку.
— Ты, наверное, уже заметила, что у нас в Понивилле в последнее время много дождей по расписанию, — наверняка вспомнив про давно закончившуюся минуту, перешла к делу Рэйнбоу. — Вчера пара пегасов из погодной команды словили молнию, и теперь лежат в больнице. Завтра мне опять устраивать точно такой же дождь, как этой ночью, но помощь явно не будет лишней — всё же, мало ли что случится…
— Я ненавижу дождь, и это не мои проблемы, — даже не дожидаясь ответа, Глоу резко закрыла дверь прямо перед носом удивлённой Рэйнбоу, на мордочке которой в последнюю секунду перед тем, как дверь издала громкий хлопок, промелькнуло сильное разочарование.
—
Эх… Знаешь, — раздался из-за двери приглушённый голос голубой пегаски. —
Всё же ты ни капельку не изменилась, Глоу. Сиди у себя дома сколько влезет, ты всё равно не способна на большее.
Мордочка пурпурной пони исказилась в гневной гримасе и она уже было потянулась копытцем к дверной ручке, но услышав удаляющиеся хлопки крыльев, с досадой топнула по дощатому полу. Глоу глубоко вздохнула, отсчитала ровно пять секунд, и выдохнула, почувствовав вместо рвущейся наружу злобы сильную усталость, а ещё… грусть…
«
Ты всё равно не способна на большее. Хех… Как будто бы я должна делать её работу», — Глоу обернулась и посмотрела на свою кьютимарку. Какой же она была дурой, решив, что погода её судьба…
И всё-таки Дэш в чём-то была… права. Конечно, эта радужная бестия ничем не отличалась от других, и прямо сейчас попыталась проманипулировать ею, уговорить делать то, что ей и к Дискорду не сдалось, только потому, что она заступилась за маленькую единорожку. Ну, заступилась, не смогла пройти мимо, как все те, кто наверняка видел происходящее — улица-то была совсем рядом с центром города, и как-то очень странно, что никто больше не пришёл к той кобылке на помощь… Кроме пони, от которой этого не ждёт весь этот грёбанный город!
«Ладно…» — встряхнула головой Глоу. — «Нахрен этот день, дождь и сны с жеребцами в коридорах, мне нужно просто привести себя в порядок и хоть немного поспать…» — по входной двери кто-то вежливо постучал.
Опухший правый глаз пурпурной пегаски судорожно дёрнулся, и она, чуть ли не с рычанием, сорвавшимся из её горла, подбежала к двери. Ударом копыта сняв шпингалет, Глоу резко потянулась копытом к дверной ручке, готовая придушить любого, кого увидит — да хоть саму Селестию, и похрен, что она её взглядом может спалить! Сталлионград же в своё время выстоял!
Она открыла дверь. Стоящий на её пороге белый единорог с гривой цвета голубого неба забавно вздрогнул и отступил назад, притом так смотря на неё, испуганно свесив ушки, что Глоу даже на короткий миг перехотелось его убивать, но лишь на миг…
— Эм, извините… — единорог натянуто усмехнулся. — Наверное, я не вовремя, да?..
Глоу внимательно пригляделась к жеребцу, и только после этого поняла, почему же он казался ей таким знакомым — она же вчера видела его, когда шла домой, да и живёт он в соседнем доме… Что ему от неё нужно?
— Я… хотел извиниться за вчерашнее, — не дав уже было открывшей рот пегаске произнести и слова, сказал единорог и неловко потупил взгляд в пол. — Мне не стоило говорить с вами тогда так грубо, и раз уж мы теперь соседи, я подумал, что нам нужно познакомиться.
— Зачем? — недоверчиво нахмурилась Глоу. — Кажется, вчера тебе было гораздо интереснее читать перевёрнутую газету, чем даже смотреть в мою сторону.
— Я принял вас за местную мать-алкоголичку… Вы уж простите, мисс — но вы сами мне наврали с самого начала нашей встречи, а выглядели, да и выглядите, скажем так, далеко не лучшим образом, — увидев её малость охреневшую мордочку, пояснил единорог и протянул ей копыто. — Впрочем, меня зовут Санрей, а вас, как я понимаю, Глоу Шторм, верно?
— Откуда ты… вы… АГХР! Я не могу говорить с тобой
так!
— Ну, ладно-ладно, — усмехнулся Санрей, перестав корчить из себя аристократа. — Не такой уж я и сноб, в самом-то деле. Живу уже неделю в какой-то обшарпанной халупе, в которой постоянно сыро и протекает крыша…
— Ты… и правда из Кантерлота? — приподняла бровь и слабо улыбнулась Глоу. Странно. Почему-то, в отличии от Рэйнбоу Дэш, этот белый понь её никак не раздражал…
— Был, когда-то…
Тяжело вздохнув, единорог повернулся и показал ей свой бок с кьютимаркой жёлтого луча, отбрасываемого солнцем. Учитывая то, что сам Санрей стоял на освещаемом солнечным светом крыльце, ему эта метка сейчас подходила просто идеально.
Солнечный луч, блин.
— Наверное, я не буду сильно вдаваться в лирику и начну с главного — я психолог, — вновь встав к ней грудью, продолжил жеребец. — Совсем недавно, где-то месяц назад, я открыл свою маленькую клинику. Ну, знаешь, для индивидуальных приёмов…
— Я знаю, — перебила его Глоу, но тут же поджала губы, не сказав, что её уже на такие приёмы водили в далёком детстве.
— Это хорошо… — вздохнул Санрей. — В общем, я прогорел. Потом влез в долги, пытаясь удержаться на плаву, но по итогу потерял всё — деньги, дом. И переехал в этот город. Всё же, кому в столице нужен никому неизвестный психолог без имени и связей? — он невесело усмехнулся.
— Откуда ты знаешь моё имя, — Глоу требовательно взглянула на жеребца из-подлобья. Она уже знала, зачем он к ней постучался.
— О тебе знает чуть ли не весь город, — Санрей со всё той же слабой улыбкой пожал плечами. — Порасспрашивать пони, зайдя в ближайшее кофе-кондитерскую, не очень-то и сложно.
— И ты меня не боишься? Уверена, тебе много про меня рассказали очень «хорошего»…
— Нет, Глоу, — удивив её, ответил единорог и поморщился. — Я не люблю верить всяким… сплетням. В Кантерлоте любое слово и мнение нужно процедить через марлю, чтобы узнать правду, и я предпочитаю иметь своё мнение, а не мнение большинства. Ты хорошая пони, а в пони я, поверь, разбираюсь отлично — просто у тебя есть проблемы, которые…
— Которые нужно решить?! — подавшись вперёд, выкрикнула она в мордочку опешившего единорога.
— Я-я вовсе не это…
— Я — НОРМАЛЬНАЯ! Мне не нужна никакая помощь, советы и уж точно не копания в моём прошлом! УБИРАЙСЯ!!!
Она отошла назад и с силой захлопнула дверь, издавшую жалостливый скрип.
Тяжело дыша, Глоу обернулась и поплелась прочь. Добравшись до дивана, пурпурная пегаска обессиленно рухнула не него, прикрыв уставшие глаза, слыша в ушах нестерпимый звон.
Вскоре, всё поглотила тьма…
***
Глоу слабо поморщилась, внезапно ощутив ужасную слабость, как только она проснулась. Никаких снов, к счастью, ей не приснилось, но как же у неё всё болит… Грёбанный психолог!
«Хотел заработать на мне, сволочь. А ведь я почти поверила, что он нормальный…» — она устало вздохнула. Нет, как бы ей не хотелось порой в это верить, но как показывает практика, бескорыстных и просто так доброжелательных пони — не бывает… — «Ладно, Дискорд с ним. Нужно наконец сходить помыться, пока не пришёл ещё кто-нибудь».
Глоу открыла глаза. Моргнула. И рывком приподнялась, скидывая с себя одеяло, усевшись на своей кровати и принявшись ошарашенно оглядывать свою спальню, в которую сквозь окно просачивался серебристый лунный свет.
— Какого хрена?.. — тихо прошептала себе под нос пурпурная пегаска и обернулась на закрытое окно, за которым мерцала одинокая тусклая звезда. — Я ведь… легла в гостиной, когда было утро…
Она осторожно привстала и с тихим цоком спрыгнула с кровати, бросив взгляд на закрытую дверь, ведущую в коридор. Её кто-то принёс сюда, вынеся из гостиной, пока она спала, иначе и быть не может… Но кто?
Глоу поджала губы, в нерешительности смотря на дверь, вспомнив чёрный силуэт жеребца в коридоре. Был ли это всё-таки простой кошмар, или…
«Нет!» — придя в себя, она с силой встряхнула головой. — «Совсем уже головой поехала. Ну зачем кому-то пробираться ко мне в дом, чтобы просто… уложить в постель?.. Это же просто тупо…»
Глубоко вздохнув, Глоу приставила копытце к пробурчавшему животу, внезапно почувствовав нестерпимый голод. Она же, получается, не ела целый день, который благополучно проспала…
«Нужно пойти что-нибудь поесть», — взяв себя в копыта, уставшая и голодная пурпурная пегаска медленно потрусила к двери.
Остановившись и положив переднюю ногу на дверную ручку, она на мгновение прислушалась к звукам вокруг, после чего, убедившись, что ничего не слышит, открыла дверь.
Ничего, только темнота.
— «Хех… А что я вообще ожидала здесь увидеть?» — облегчённо выдохнув, Глоу нервно усмехнулась и вышла в коридор. — «Надо будет сходить в аптеку. Ещё не хватало начать темноты бояться из-за этих грёбанных кошмаров…»
— Глоу?
Пурпурная пегаска почувствовала, как по её загривку пробежался холодок.
Она медленно повернула голову в сторону лестницы, на которой, стоя прямо под падающим на него сзади серебристым светом, стоял серый жёлтогривый пегас с кьютимаркой дождевого облака и красными глазами — такими же, как и у неё.
В коридоре запахло горелой плотью
— «Н-нет…» — Глоу сглотнула, начав медленно пятиться назад. — «Его не существует, я просто сплю, сплю! Нужно проснуться!»
— Глоу?.. — серый пегас опустил ушки и неуверенно шагнул вперёд. — Не бойся, всё в порядке. Ты… помнишь меня?
Пурпурная пегаска застыла, и затем вгляделась в жеребца…
Клауд. Это он…
— Тебя н-нет, — из глаз Глоу потекли слезы и она тихо всхлипнула. — Ты мёртв, Клауд! Я видела твоё тело в гостиной, ты с-сгорел…
— Так и было, — брат тяжело вздохнул, и грустно улыбнулся. — Но я никогда не винил тебя в этом, сестрёнка. Подойди ко мне.
Переднее копыто Глоу приподнялось, и она нерешительно шагнула вперёд.
Увидев это, Клауд улыбнулся шире и двинулся в её сторону, не издавая при этом ни единого цока, словно… призрак…
Придя в себя и осознав всё происходящее безумие, Глоу вновь попятилась назад. На мгновение, всего на один короткий миг, она увидела перекошенную от боли мордочку, лишённую шёрстки и давно обуглившуюся от огня… А затем всё резко пропало, и теперь на неё с беспокойством смотрели глаза старшего брата.
Он умер десять лет назад. Она убила его. Клауд сгорел из-за неё, и теперь пришёл за ней.
— Глоу, что-то… не так?
Она закричала. Громко, не жалея горло, и развернулась, бросившись бежать в густую темноту.
— Глоу!
Глоу судорожно всхлипнула, в панике несясь по тёмному коридору. Завернув за угол, она едва не взвыла, увидев закрытые ей же утром двери балкона, и бросилась к ним.
Смахнув в сторону развалившийся на полу стул, пурпурная пегаска присела и схватилась дрожащими копытцами за шпингалет, и, кое-как отодвинув его, распахнула двери. Внутрь тут же, чуть ли не сталкивая её с ног, хлынул холодный ночной ветер, и Глоу, раскрывая крылья, не теряя времени выскочила на балкон и взобралась на перила, после чего всё же решилась обернутся.
Клауд стоял возле опрокинутого стула, молча сверля её взглядом красных глаз, что слабо светились в полной темноте.
***
Белый единорог в бежевом пиджаке поправил сбившийся галстук и вошёл в местное кафе, которое ему подсказала встретившаяся по дороге лавандовая единорожка. Жара была невыносимой, а этот старый пиджак, уже полностью вымокший, как назло некуда было деть. Только бы здесь было мороженое…
Санрей обвёл взглядом просторное помещение кафе, почти лишённое посетителей, да и те, что были, о чём-то тихо переговаривались, будто кого-то обсуждая.
Найдя наконец прилавок, он не теряя времени направился к нему, краем слуха прислушавшись к разговору нескольких кобылок за столом, мимо которого он проходил:
—
Да она всегда такая, Роуз! Говорю тебе, к этой сумасшедшей даже подходить нельзя!
—
Я слышала, она приехала сюда из Сталлионграда. Говорят, там все такие, но… Она и вправду всегда такая злая?
—
Всегда! Разве ты не видела, как она посмотрела на Флаттершай? Серьёзно, таким взглядом хорошая пони уж точно посмотреть не может…
— Вы хотите что-то выбрать?
Синегривый жеребец в бежевом пиджаке вздрогнул, переведя взгляд с шепчущихся кобылок на продавщицу, на мордочке которой была явная усталость.
— Д-да… У вас не найдется ирискового мороженого? Её Высочество сегодня уж
слишком добрая, — вспомнив про манеры, приветливо улыбнулся Санрей.
— Найдется, мистер. С вас пять битов, — улыбнулась в ответ кобыла, а ему вот улыбаться уже не хотелось. Пять битов… Вот и верь потом слухам, что в Кантерлоте всё дорожает как минимум на половину — это мороженое что, в золотом рожке будет?!
Санрей уже было собрался вежливо сослаться на внезапные дела и выйти из кафе, как из ниоткуда взявшаяся сиреневая единорожка с растрёпанной черничной гривой бесцеремонно оттолкнула его в сторону, отчего он едва не упал и лишь чудом удержался на ногах.
— Здравствуйте, миссис Кейк! — кобылка, даже не обращая внимание на его недобрый взгляд себе в спину, положила передние копытца на прилавок. — Мне пожалуйста три… Нет! Четыре черничных кекса, а вот этому ранимому обиженке за моей спиной лучшее ирисковое мороженое за мой счёт!.. Ты ведь хотел его? — она обернулась, вопросительно посмотрев на него ярко-бирюзовыми глазами.
Ничего не понимая, он всё-таки кивнул. В пословицу про опасность кобылок, дары приносящих, он не верил.
— Да! Одно ирисковое мороженое! — вновь обернувшись к продавщице, подтвердила заказ единорожка.
— Конечно, Думмейд. Сейчас принесу, — сгребя материализовавшиеся на столе восемь золотых монет, голубая кобыла скрылась за раскрытой дверью.
— Так, раз уж она ушла, — Думмейд убрала копытца с прилавка и без единого цока поставила те на пол. — То давай знакомиться.
— Ну, почему бы и нет? — он пожал плечами. Не отказывать же кобылке, купившей ему мороженое в тридцатиградусную жару?
— Меня зовут Думмейд Стар, — растрёпанная единорожка протянула ему копытце, которое он тут же пожал.
— Я Санрей… Ты, кстати, не знаешь, о чём они? — он кивнул на троих кобылок за столом.
Думмейд заглянула ему за спину и, фыркнув, махнула копытом.
— Да так… Это Глоу тут побывала. Ну, знаешь, такая пурпурная сталлионградская пегаска со взглядом, будто она никогда не спит и давно мертва внутри. Я когда по утрам просыпалась, выглядела точно так же…
Пурпурная пегаска… Неужели та самая?..
— Ты её уже встречал, да? — спросила у него сиреневая единорожка, а он подозрительно покосился на неё. Такое чувство, будто она читает его мысли…
— Ну, можно и так сказать, — Санрей поджал губу.
— Неприятная пони, не так ли? — улыбнулась Думмейд. — Она что-то вроде местной легенды. Ну, знаешь, никогда не улыбается, грубит всем кто ей не нравится и умеет сказать такое, что большинство местных сразу бросает в слёзы. Жаль, что у нас нет какого-нибудь психолога, а то ей бы он явно пригодился… — единорожка протяжно вздохнула.
— Это же просто грубая пони, таких в Кантерлоте каждая вторая кобыла, — он озадаченно нахмурился.
— Ну… — приставив копытце к подбородку, протянула Думмейд. — Может, ты и прав. Но как мне кажется, она на самом деле нуждается в маленьком толчке из того болота, куда её тянет и тянет, только вот всем вокруг гораздо легче клеймить её «врагом общества». Ты, кстати, что-нибудь слышал про вырвавшуюся из-под контроля бурю в Сталлионграде?
Продавщица вернулась, положив на прилавок четыре кекса и стаканчик мороженного.
— Вроде, что-то припоминаю, — взяв в поле телекинеза своё мороженного, он сделал маленький надкус. — Кажется, там десять лет назад погодная команда сделала ошибку и по многим домам попали молнии. Если бы не Вондерболты, там всё могло сгореть…
— Вот теперь думай, причём тут Глоу, — сиреневая единорожка подняла копытцем черничный кекс и тот благополучно исчез у неё во рту. — Я и так уже сказала тебе слишком много… спойлеров.
— Ты её подруга? — спросил он и Думмейд мгновенно подавилась вторым кексом. — В смысле… Зачем ты мне всё это рассказываешь? Насколько я понимаю, в этом городе Глоу мало кто любит.
— Она даже нигде не работает, — подала голос стоявшая рядом продавщица. — Насколько я знаю, Глоу Шторм днями сидит дома и выходит только за продуктами ровно раз в неделю, и получает деньги по почте от родителей. Не могу и представить, как они могут выглядеть…
— Раз они поддерживают свою дочь, то они наверняка хорошие пони, — он хмуро взглянул на стушевавшуюся кобылицу, после чего перевёл взгляд на Думмейд, которая странно улыбнулась. — Ты, кстати, так и не ответила…
— Я просто хорошая пони, Санрей, — сделала смущённый вид единорожка. — И порой замечаю больше остальных. Ты поможешь Глоу увидеть мир таким, каков он есть? Это же твоё призвание, разве нет?
Белый единорог задумчиво посмотрел на странную кобылку перед ним. Совсем недавно он потерял всё, что имел, да и шансов вернуться в Кантерлот настолько мало, что об этом даже думать глупо, но сдаваться так просто будет ещё хуже.
Он застрял здесь, причём очень надолго, и раз уж у него есть свободное время, то почему бы не помочь той пони? Да и он, всё же, виноват перед ней…
— Она ведь моя соседка, верно? — Санрей улыбнулся и поднял голову обратно на Думмейд.
Тускло-сиреневая единорожка широко улыбнулась.
