The Greatest New Dawn

Через 6 часов. Солнце было почти в зените. Друзья позавтракали у одного из костров долины и немного поспали. Эта передышка, конечно, не заменит оборванный ночной отдых, но Элой и Слава чувствовали себя лучше. Девушка сидела у костра и грелась, ожидая пробуждения друга. — И давно ты проснулась? — послышался полусонный голос зверя. — Не очень. Скоро будет полдень. Нам пора идти в поселение. Раст, наверняка, заждался, — немного заторможено ответила девушка. — Ты готова к тому, что увидишь? Я имею в виду большое поселение, — поднял голову Ярик. — Вроде как. Слушай, я тут всё думала о том, что было ночью. И у меня есть вопрос, но возможно он тебе будет не приятен. Могу я его задать? — начала заходить из далека Элой. — Ты меня пугаешь… — отозвался Слава и, помолчав, ответил. — Ты можешь задать мне вопрос, но я на него могу не ответить. — Хорошо. Почему ты не хочешь, чтобы тебя называли Яра? — на последнем слове Слава ощетинился. — Ты права, вопрос неприятный. Я на него не отвечу, — угрюмо ответил грифон и, немного помолчав, добавил. — Я расскажу, когда вспомню. — Ты не помнишь? — искренне недоумевала Элой. — Да-а, не помню. Время не ждёт. Пошли, — заторопился Слава, вставая с места. В его голосе читалась какая-то отстранённость и грусть. «Это точно связано с прошлым. Это то, о чём он никогда не говорит. Что же с тобой случилось, друг?» — думала Элой. Напарники шли не долго. Широкая дорога вела их к Сердцу Матери, из которого разносились крики по всей округе. — Что-то я начинаю сомневаться, что хочу идти внутрь. Там слишком шумно, — пыталась привыкнуть к гвалту девушка. — Я вообще туда не хочу, но без этого не допустят до Инициации, — ответил Слава, отряхнувшись как будто хотел избавиться от вороха несвязанных громких звуков. На что Элой только повела плечами. В племени жить будет сложно. Вскоре был виден огромный бревенчатый забор самого большого поселения земель Нора и единственный мост, по которому можно было зайти. У начала этого перехода ждал Раст. Он был хмурым и серьёзным. Это начало беспокоить и Элой, и Ярослава. Ребята подошли. — Ну, пора. Вы готовы? — спокойно, но с небольшим волнением спросил Раст. Элой посмотрела на Славу. Он кивнул в знак согласия. — Да. Вроде… Всё гораздо громче, чем мы ожидали, — немного неуверенно ответила девушка. — Вы ещё не были так близко к большим поселениям, — успокаивал ребят Раст. — В близи всё кажется больше, — ответила Элой, подходя по ближе, чтобы рассмотреть поселение. Отсюда было мало что видно. Огромный трёхметровый забор, проходящий по всему периметру деревни. За ним виднелись некоторые верхушки крыш и большие наблюдательные вышки. Между ними были натянуты верёвки с кусками цветной ткани в качестве украшения. Инициация — это же праздник. — Скоро всё станет привычным. Как дома, — ответил Раст с теплом и небольшой грустью в голосе. Скучает по племени. — Дом есть дом. И его не забыть. Смена места ничего не меняет. Мы там чужие, — прокомментировал Ярик, переминаясь с лапы на лапу. — Ну, не знаю… — Высший матриарх Тирса поможет. Ещё вопросы? — обернулся Раст к Элой. — Скажи, что нас ждёт внутри? — спросила девушка, смотря на поселение. — Там будут люди, праздник, танцы. Столько людей вы никогда не видели. Ни одна деревня не сравнится с этой. Это обитель высших матриархов, центр жизни племени, жемчужина Священных земель. Поживёшь там и полюбишь так же сильно, как и я, когда был среди них, — в голосе Раста смешались любовь к этому месту и грусть, которая не покидает его на протяжении всего разговора. — Посмотрим, — грифону явно что-то не нравилось в этом месте. — А ты уверен, что Славу впустят? Ему же Инициацию проходить не надо, — этот вопрос достаточно сильно волновал девушку. — Он с тобой. Я не помню ни одного закона, запрещающего ему зайти внутрь. Его должны впустить, хотя бы в память о Небесных воинах. Если не пропустят, напомни им о легенде, — уверял Раст. Элой и Ярослав переглянулись. Пора. — Я думаю, мы готовы. Теперь увидимся дома? — рыжеволосая надеялась на согласие учителя. — Меня там не будет, Элой. Вот… — Чёрт! Так и знал! Не нужно было ему вообще говорить! — злился Ярик. — Вот возьми… На память, — протянул Раст выточенный из дерева кулон на шнурке. — Ты как будто решил попрощаться навсегда? — неуверенно и грустно спросила Элой, забирая подарок. Она всматривалась в глаза в поисках ответа. Слава тоже подошёл и испытующе посмотрел Расту в глаза. Оба не верили, что Раст человек, который их вырастил и заботился о них, решил уйти в самый важный момент. Зачем? — Ваше место — среди них. А я… Я всегда буду изгоем, — ответил Раст. — Раст, постой, я всё продумала. Я буду приходить тайком. И говорить с тобой. Это будет мой грех, не твой! — Элой не справлялась со своими эмоциями и почти кричала. Раст хотел было уйти, но дорогу перегородил грифон. — Эта…привязанность ко мне — обуза для вас. Я хочу, чтобы ты стала частью племени. Вы больше не должны жить в изоляции. Ради вас я ухожу туда, где вы меня не найдёте. Да… Мы прощаемся, — Раст уже не пытался уйти, но на сердце ни одного из троих не было спокойствия. — Нет. Нет. Мы найдём тебя, куда бы ты не пошёл, — пыталась вернуть баланс своей душе Элой. — Не в этот раз. — Элой, прошу, передай Расту всё, что я буду говорить, — взмолился грифон, он опустил уши так низко, что они сливались с оперением и казалось, что их у него нет, и крылья поджал как в первую встречу, в детстве. — Раст, постой! Слава хочет с тобой поговорить, — окликнула учителя девушка. Раст обернулся и подошёл к зверю: — Я слушаю. — Раст, пожалуйста, не уходи! Ты и мне, и Элой, как отец. Я не хочу второй раз терять дорогих мне людей! Я просто не перенесу этого, — произнесла Элой, а грифон опустил голову. Раст встал на колено и взял в руки морду зверя, заставляя посмотреть в глаза: — Ты сможешь. Кто же иначе сохранит Элой от всех невзгод, кто её защитит, когда она сама не сможет, кто поддержит, когда она разуверится в себе. Ты должен пройти этот путь, потому что сам его выбрал. С этого момента и до конца вы оба должны заботиться друг о друге и о племени. Обещай мне, что не будете меня искать, — прошептал учитель и стёр единственную слезинку, покатившуюся по шерсти. — Я…я…я обещаю. И буду защищать до конца времён, — еле слышно ответил Слава. Раст впервые слышал его голос. — Я в тебе и не сомневался, малыш, — он погладил зверя по голове и обнял на прощание Элой. — Не ищите меня, потому что я всегда с вами в вашей памяти и сердце. Раст ушёл. Ребята долго смотрели ему в след. — Мы должны его найти, — прервала затянувшееся молчание Элой — Нет. Прости, не можем. Я обещал ему, что мы не будем его искать, — спокойным, но поникшим голосом ответил Слава. — Слава! Зачем? — Он сам боялся. Ему не легче, чем нам. И если мы не оставим попытки его найти, он не сможет найти покой, — оправдывался грифон, обернувшись к девушке. — К тому же мне что-то подсказывает, что это не последняя встреча. — Будем надеяться. Нам пора, — закончила девушка, вытирая слезинки. Элой захватила некоторые припасы и пошла по длинному мосту, а за ней Слава. Это сооружение оказалось секционным, состоящим из нескольких перекинутых через камни мостиков. Вскоре дуэт подошёл к воротам, закрывавшим проход в поселение. Их охраняли два бывалых воина. — Поворачивай назад или сдохни вместе с шавкой. Выбирай, — огрызнулся один из них. Ярик громко зарычал и вышел из-за спины девушки, оскалившись. Его явно разозлили эти двое. И похоже они поняли свою ошибку, так как оба поменялись в лице и от когтей их спасли лишь открывающиеся ворота. — Расступитесь! В сторону! Воины, расступитесь. Пропустите их, — кричала пожилая женщина. Она была одета, как матриарх, в длинную робу и шапку. Вся эта одежда была разных оттенков коричневого. — Сердце Матери открыто для тебя и твоего друга, дитя моё. Пойдём. Женщина поманила девушку в шумное поселение. — Большинство Нора не так грубы, как эти дурни, — продолжила она. — Вы… Тирса? — спросила Элой, почти не слыша, что говорит. — А кто же ещё? Идём со мной… Я ждала этого дня очень долго, Элой, — уходила всё дальше и дальше Тирса. Элой следовала за ней по пятам, осматривая всё вокруг. — Правда? — спросила девушка, теряясь в звуках. — О да. Но я должна ненадолго тебя покинуть. Нужно позаботиться о других чужаках! — О других? — недоумевала рыжеволосая. — Посланники из другого племени. Карха, — ответила женщина. — Пришли посмотреть Инициацию. А Нора не любят Карха. — Карха? — от объяснений легче не становилось. — Но это моя проблема. Мы с тобой ещё поговорим. А пока наслаждайся праздником, — Тирса почти ушла, но потом резко обернулась. — О! Впереди тебя поджидает старый друг! Ему не терпится тебя увидеть! — Но…я тут никого не знаю! — ответила ничего не понимающая девушка. — О, Великая Мать! Что за странная женщина! За спиной послышался хриплый смех. — Ха! Это ты ему скажи! Мы ещё поговорим! Да, хранит тебя Богиня! — сказала на прощание Тирса и неимоверно быстро ушла. — Что происходит? — растеряно произнесла Элой. Перед ней открылась большая шумная площадь с тремя барабанщиками, задающими ритм танца. Элой пыталась обойти столь шумное гуляние и найти место по спокойнее. За ней, не отставая, шёл Слава. Почти все нетанцующие пялились на него и рыжеволосую почти не замечали. Девушка прошла вперёд и вправо за ближайший дом к первому костру. К ней подбежал и грифон, пытаясь спрятаться от глаз. — Ну, что как тебе здесь? — спросила Элой, уверенная, что никто не услышит её. — Так себе… Я сойду с ума… Здесь очень много людей и все они думают… — с большими паузами проговорил Ярик, кладя голову девушке под руку как будто она защитит. — Да, не представляю как тебе тяжело. Может сможешь держать со мной связь и будет полегче? — предложила решение рыжеволосая, осматривая всё вокруг. Вдруг ей на глаза попалась гладкая каменная стена, на которой был вырезан большой треугольник с очертаниями грифона в нём. — Смотри, там какой-то необычный символ. — Да, так легче. Только руку не убирай. Хм… Посмотри через визор. Он показывает, что это «засекреченная информация». Что это? — недоуменно спросил грифон, не прерывая контакт с рукой. — Да… Странно. Об этом должно быть где-то написано, но мы не нашли где. Ладно. Пойдём, найдём этого «старого друга», — Элой двинулась дальше по дороге от площади выше, в центр поселения. За ней потянулся зверь и похоже голова у него начинала болеть, потому что он пытался не отходить от девушки и жмурился. Через два десятка метров рыжеволосую кто-то окликнул: — Элой! Это ведь ты? Подойди! — это кричал молодой парень. Он выглядел очень знакомо. Похоже работал швецом в поселении, так как у него за спиной была лавка с множеством шкур и тканей. Девушка подошла к нему. — Ты ведь Элой, да? Я верно запомнил твоё имя? — спросил юноша. — Элой, это же тот парень с тропы испытаний… Тот, что… пытался говорить с тобой, — подошёл Ярик и снова, поднырнув под руку, положил себе на голову ладонь девушки. — Точно, — присмотрелась Элой. — Ты тот самый «старый друг», о котором говорила Тирса. Я тебя помню. Ты свалился с тропы испытаний, верно? — Я думал ты меня не узнаешь. Да. Я Теб. Вы спасли меня от машин — когда были вдвое меньше меня. Я помнил вас. Надеялся вновь тебя увидеть — вдруг придёшь на Инициацию… Как видите, охотника из меня не вышло. Я в племени работаю швецом. Делаю и чиню одежду и доспехи. Знаете, я подготовил для вас подарки, как запоздалая благодарность за спасение: тебе доспех, твоему другу два бирюзовых платка и ещё одну вещицу, но она вряд ли понравится, — Теб достал из-под стола комплект прекрасных доспехов, два платка и что-то похожее на сетку из кожи. — Это надевается на морду твоего зверя, чтобы его пропустили в поселения. Просто многие боятся Небесных защитников, я имею ввиду не Нора. В поселениях за Объятиями много чужаков из Карха или других племён. — Да уж. Спасибо, Теб. Платки-то я надену, а эту штуку — ни за что! — прорычал Слава. — Прости, малыш. Я не хотел тебя обидеть. Надеюсь, вам не понадобиться, — извинялся парень, немного отходя от рычащего зверя. — Не волнуйся, Теб. Он тебя не тронет. Просто не любит такие штуки, — успокаивала Элой Теба, почёсывая грифона за ушами. — Я бы тоже не обрадовался, но это правда. Многие боятся животных и особенно Карха, но почему я не знаю. Не хочешь надеть доспех, а то твоя старая одежда видала и лучшие годы, по моему мнению. Переодеться можешь в соседнем домике. Он мой и сейчас там никого нет, — указал Теб на невысокий деревянный сруб рядом с лавкой. — О, хорошо. Спасибо. Только у меня большая просьба, постой рядом со Славой, погладь его, а то он очень волнуется, — сказала девушка, забирая одежду. — Э-э-э… Ладно, — неуверенно ответил парень и подошёл к Славе. — Его зовут Слава? Какое странное имя. — Да. Вообще его полное имя Ярослав. Его дали ему родители. Да не бойся ты. Он не тронет. По секрету он боится остаться один. Ну, без меня. Погладь, он по спокойней будет. В конце концов лучше друг друга поймёте, — девушка подмигнула обоим и ушла в домик. Внутри эта хижина была разделена на два помещения тонкой деревянной перегородкой. Передняя часть была похожа на мастерскую, везде лежали шкуры, ткани и инструменты. Элой прошла дальше. Второе помещение было уже жилым. Здесь стояла кровать, укрытая несколькими одеялами из шкур, стеллаж для вещей, стол, три стула и куча полок с разными вещами на них. Девушка воспользовалась одним стулом, чтобы положить одежду. Минут через десять она полностью переоделась в новую одежду, которая была более плотной и тёплой по сравнению с её старой. И на шее у неё был бирюзовый шарф такого же цвета, что и два платка для Славы. Рыжеволосая вышла и увидела такую картину: Слава почти уснул, облокотившись на Теба, и у него на шее был завязан один из двух платков. Похоже зверь нашёл ещё один спокойный разум в таком беспокойном месте. — Спасибо тебе ещё раз за всё. Ни у одного из нас ничего подобного никогда не было. Как нам тебя отблагодарить? — подошла Элой к друзьям. — О, никак. Ещё раз повторюсь, это благодарность за спасение. Вы мне ничего не должны. Ладно, не буду вас задерживать. Идите к дому матриархов, если нужна Тирса. Дом не пропустите. Он большой, старый и снаружи злобная толпа, — указал Теб на дорожку, уходящую выше в гору. — Спасибо. Эм, Теб, а ты не знаешь, пропустят ли Славу дальше? При нашей последней встрече его не считали Небесным воином. — Не волнуйся, если его впустили в поселение, то выгнать из него во время праздника не могут и запретить ходить, где ему хочется, тоже не могут. И я не согласен с большинством по поводу того, что твой друг не воин. То, что он не такой, не значит, что мы должны неуважительно к нему относиться. Ведь его предки помогли Великой Матери, — высказал своё мнение Теб. — Спасибо на добром слове, но мы пойдём, — кивнула на прощание Элой. — Конечно, до встречи. Дуэт направился вверх по дорожке, Ярик снова мучился от головной боли. Как же облегчить ему нахождение среди множества людей? Ответ на этот вопрос Элой не знала, но пыталась найти. Чуть выше по дорожке были поставлены столы с разными угощениями, там же стояли некоторые лавки и огромный дом, но он не был старым и толпы перед ним не было. Между домом и лавками были натянуты верёвки со множеством круглых бумажных фонарей. И улица была похожа на какую-то сказочную дорогу. И везде бегали маленькие дети. Самое забавное, что к зверю сначала они побаивались подойти и у Элой тоже разрешения спросить было нельзя. Но как только девушка остановилась посмотреть выступление певцов и танцоров на деревянной сцене перед тем огромным домом, детишки окружили Славу, и ему это не понравилось. Элой это заметила. — Слава, держи себя в руках. Я понимаю, что голова у тебя теперь похожа на проходной двор, но потерпи немножко, — Элой положила свою руку зверю на голову и почувствовала, как он расслабился. После этого жеста детки осторожно начали трогать грифона и гладить. В итоге, минут через пять недовольство зверя перешло на милость, и он никак не мешал. Так продолжалось недолго, до конца первой песни, потому что как только один из взрослых увидел такую картину, он гаркнул на малышню, и дети вмиг разбежались. Слава недовольно фыркнул. — Не расстраивайся, тебя обязательно ещё кто-нибудь погладит, — усмехнулась Элой. — Кому-нибудь я не дамся. А дети… Я про них уже говорил, — подталкивал Ярик девушку, продолжая путь. После этого широкого дома дорожка начинала снова подниматься. И даже на этом уклоне стояли дома, и на одном из них сидел пьяный мужик. Вокруг этого дома столпились люди, а жена пыталась убедить своего непутёвого мужа слезть с крыши. Но он не слезал, и они ругались. Элой прошла мимо, как и Ярик. Дальше снова стояла невысокая сцена, на которой выступала одна из матриархов и рассказывала ту самую легенду о борьбе Великой Матери с Железным Бесом. Элой остановилась послушать эту историю и, дослушав до определенного момента, пошла дальше. — Как тебе история? Про воинов она сказала, почему же тебя таковым не считают? — задумалась девушка. — Хотел бы я знать… Ведь самое интересное…я не помню…почему остался один, — с перерывами говорил Слава, переходя мост. — Элой! Иди сюда! — кто-то звал шёпотом. Это был Карст! — О, здравствуйте! Что же вы продаёте? — немного наигранно поздоровалась девушка. — Привет, — поприветствовал Карст и шёпотом добавил. — Ты же знаешь, но спасибо. — Я всё помню и обещания держу, — самодовольно заметила Элой. — Если тебе что-нибудь нужно из припасов обращайся, — предложил торговец. — Буду иметь ввиду. Ладно была рада познакомиться, увидимся, — попрощалась девушка и двинулась дальше. Карст лишь головой помотал и еле слышно добавил: — Ух, девчонка. Дорога оканчивалась и вырастала в огромную площадь перед старым деревянным домом с огромным крыльцом. — Элой!.. Может мы туда…не пойдём… Там много недовольных… — еле выговаривал Ярик. — Спокойно. Мы должны туда пойти. Там должна быть Тирса. Иди сюда. Я тебя держать буду. Надеюсь, тебе легче станет, — Элой снова положила руку на голову грифона. — Спасибо. — замученно ответил зверь. Они начали подходить к крыльцу, но близко вдвоем пройти сложно. На импровизированной сцене стояли два матриарха, человек в тяжёлых доспехах и другой мужчина в каком-то красном балахоне с капюшоном, скрывающем лицо. «Видимо это Карха» — подумала девушка. — Скоро мы благословим Инициацию, — громко сказал темнокожий матриарх. — Но прежде воздадим честь гостям. — Уже два года держится мир между нами и Карха! — выкрикнула, подошедшая, Тирса. — Пришла пора наладить торговлю с Меридианом. Эти посланники прибыли для укрепления мира! Тирса отошла назад, давая возможность гостям выйти вперёд на обозрение собравшихся. Народ начал кричать и всячески выражать своё недовольство. Чуть ближе к людям встал человек в красной мантии и развернул свиток. Второй же встал левее и очень внимательно рассматривал людей. Когда он заметил Элой и рядом с ней грифона, воин удивился и напрягся. Видимо, боится, что зверь нападёт. — Выражение благодарности, — начал читать человек в красной мантии, но его было плохо слышно, потому что гул возмущённой толпы становился всё громче. — Написанное рукой Короля-Солнца Авада… — Убийцы и живодёры! Убийцы и живодёры! — кричали из толпы и начали кидать кто — камни, кто — помидоры. — Эй, эй, не кидайтесь вы! — закричал воин, закрывая собой посланника. — Люди Нора, подождите! Я Озерам, не Карха, так что скажу прямо: прежний Король-Солнце был редким уродом! Правда! Этот изверг угонял людей из моего племени так же, как и из вашего! Мою родную сестру угнали! Я ненавидел Карха! Но Тринадцатый король убит — уж два года как, — толпа утихла и прислушалась. — Кто его убил? Четырнадцатый! И не потому, что рвался к власти, а потому что кто-то должен был положить конец этим бесчинствам! Послание, которое принёс этот бедный жрец — это извинение. Из уст Четырнадцатого короля. Пожалуйста, ну дайте ему сказать. Люди начали кивать, соглашаясь с воином. — Прямолинейный, но говорит складно. Не сможет обмануть. И мысли открыты, — оценил солдата Слава. — Тебе лучше. Это хорошо. Я думаю, с ним сначала познакомиться надо прежде, чем делать выводы, — осадила Ярика Элой. — Спасибо. Выражение благодарности. Написанное рукой Короля-Солнца Авада… — снова начал читать жрец. — Элой, включи визор. И наведи на вон того лысого чужеземца, — отвлёк Слава. — «Обнаружено неизвестное устройство»? Что это? — Элой начала пробираться сквозь толпу. — Это…визор… Будь…осторожна… — пытался уберечь от неприятностей Ярик, еле-еле справляясь с океаном чужих мыслей, которые лезли в голову. Элой подошла к этому таинственному незнакомцу слишком увлечённая, чтобы заметить что-либо ещё. — Я впервые вижу кого-то, у кого есть визор. Где ты его взял? — привлекла к себе внимание незнакомца девушка. — Что?! Откуда у тебя это устройство?! — указал он на свой визор. — Это невозможно! Ваше племя боится древние руины! До смерти! О-о-о! Убери его от меня! — закричал незнакомец на грифона. — Спокойно, он не тронет. Не бойся, — пыталась успокоить своего собеседника Элой. — Чёрт, Слава! Уйди ко мне за спину! Грифон, поджав уши, спрятался. Тяжело соображать, когда в голове хаос! — Я слышал, что Нора почитают Стражей, но не настолько, чтобы разрешать им гулять где угодно без намордника и поводка! — возмущался пришелец. — Возвращаясь, к твоему вопросу. Почему ты считаешь, что я боюсь? — пыталась вернуть разговор в прежнее русло девушка. — Да, я ошибся. Раз ты гуляешь с этими монстрами, — всё ещё побаивался незнакомец. Вдруг он схватился за ухо у визора, и грифон сильнее прижался к девушке, как будто оба чего-то испугались. — Что с тобой? — Извини… Просто сбой, — оправдывался странник. — Олин! Уже с местными знакомишься? — подошёл тот прямолинейный оратор. — Я…сейчас приду, — быстренько сбежал Олин. — Стой, — окликнула Элой, он даже не услышал. — Ого. Похмелье у него сильнее, чем я думал, — предположил воин. Слава начал тереться о ноги девушки, намекая, что терпеть он больше не может. Элой положила ему руку на голову. — Эй, у тебя такая же побрякушка, как у Олина. С каких пор они вошли в моду? — продолжил воин. — Кто он? И где взял ту штуковину? — указала Элой на визор. — Да он обычный собиратель, просто со связями. Ищет артефакты, а потом пропивает их или проигрывает. А побрякушка — ну, откопал где-то. А потом нацепил это старьё на голову… Не обижайся. Тебе она идёт, — ответил оратор. — Ты ему нравишься, — пробормотал уставшим голосом Слава. — В каком смысле?.. Лучше посоветуй о чём лучше спросить: о доспехах или Олине? — интересовалась девушка. — Ты красивая и рыжая. Спроси об Олине. Слишком загадочная фигура. — Чего ты испугался недавно? От чего вздрогнул? — спросила Элой. — Ко мне в голову ворвались какие-то жуткие голоса ещё страшнее, чем были. Ну, может это моя фантазия. Я просто очень устал и не понимаю, как закрыться от чужих мыслей. — Видимо, жуткие голоса слышал Олин. А как ты блокировал мысли Раста? — От Олина ты ничего не добьёшься. Если он сейчас молчит, значит и потом ничего не скажет. Мысли Раста я просто не слушал, а здесь слишком много источников. Я не могу их всех игнорировать. — Понятно, — задумалась на секунду девушка и вслух продолжила. — Расскажи мне об Олине. — Он такой интересный? Я начинаю ревновать… Ну, он шарит по руинам, выкапывает старьё и сбывает его знати. Ориентируется неплохо. Вот поэтому он и возглавляет нашу экспедицию. Мы знакомы пару лет. Он верный товарищ, любит семью, с ним можно выпить, он мне по душе. А больше и сказать нечего, — ответил воин. — Он похоже больше по собутыльникам ориентируется, — усмехнулся Слава. — С чего ты взял? Вряд ли он пил, — не поверила Элой. — Ну, может не сегодня, но выпить он любит, — был уверен Ярик. — Посмотрим, может сегодня вечером узнаем. Здесь на удивление много мёда. В жизни столько не видела, — потом продолжила вслух. — Я впервые вижу такие доспехи. — Ты не видела броню Авангарда? Сейчас познакомлю, — начал показывать детали своих доспехов воин. — Кольцевые замки. Ударопрочная. Настолько, что пилозуб подавиться. Авангард — это лучшие воины Короля-Солнца. Мы все — душегубы и победители машин. Даже воительницу племени Нора можем завалить, если что, - игриво прищурился оратор. Тут грифон громко зарычал и явил свою оскаленную морду на глаза воина. — Оу, — солдат отпрыгнул, выставив руки вперёд, как будто это его защитит. — Эй, ты чего. Тише, малыш, — Элой погладила зверя. — Так говоришь, лучшие воины. Что-то я сомневаюсь, с таким грузом на плечах. Да и животных боитесь. Ты же сказал «душегубы», — издевалась девушка, ставя зазнавшегося вояку на место. — Да ты просто не представляешь, кого приручила! Это же самые опасные существа! Правда, я давно их не видел. Но во времена Джирана на них охотились лучшие воины и охотники, и никто не мог одолеть их в одиночку, да даже группами редко. Дам. Похоже мы все друг друга стоим, — немного успокоившись, сказал солдат. — Ты хороший оратор. И до сих пор не представился, — заметила девушка. — О точно, прости. Я Эренд. И спасибо. Честно говоря, я сам этому удивился. Нора до сих пор злы на Карха из-за Красных набегов — и не удивительно, — ответил Эренд. — Как интересно. Что за Красные набеги? Джиран — это предыдущий Король-Солнце? — начал задавать вопросы Слава, и выражение его морды изменилось на чертовски любопытное. — Что это с ним?! Как будто я для него обед, — заволновался воин Авангарда. — Спокойно, ему очень интересно узнать про Красные набеги, и кто такой Джиран, — объяснила перемену в настроении грифона. — А… Ну, ладно. Если хотите узнать об этом или ещё о чём-нибудь. Спрашивайте сейчас или можете позже после этого вашего Благословения, — с самодовольной улыбкой ответил Эренд. — Давай, сейчас. Расскажи про Красные набеги. Мы о них впервые слышим. — Ты говоришь и от его лица? — Да, он не дурак и всё понимает. То, что он не разговаривает, не говорит, что он тупой. Ты про вопросы пошутил? — начала раздражаться девушка. — Эм, нет. Никогда их не воспринимал как разумных, думал они как все животные, — удивился Эренд. — Эренд, Красные набеги, что это? — терпение начало заканчиваться у Элой. — Твоё племя воевало, а ты не слышала? Простите, вы. Где вы росли, в пещере? Родители из дома не выпускали? — немного в насмешливой манере начал Авангардист. — Мы росли изгоями. С нами не общались. Давай, к делу, — раздражалась девушка. — Шутник, твою мать, — не выдержал Ярик. — Да, я слышал про этот обычай… По-моему, это жестоко, — понял свою ошибку Эренд и сбавил обороты. — Ты ведь знаешь про Помешательство машин? Что…они с каждым годом всё опасней? — Вообще-то не знаю. Со мной не разговаривали, забыл? Я очень многого не знаю, поэтому тебе придётся многое объяснить. Благословение начнётся ближе к вечеру, — перебила рассказчика Элой. — Эх, я понял. Лет пятнадцать-двадцать назад машины не были настолько злобными, и таких как пилозубы, тоже не было. При виде охотников тогда машины пугались и убегали. Охота была делом трудным, но не опасным, если им под ноги не лезть. А потом началось Помешательство, и всё изменилось. Машины начали нападать на охотников, и каждые два-три года начали появляться новые более смертоносные машины типа пилозуба. Сейчас их столько, что пальцев на руках не хватит, — закончил своё толкование Помешательства Эренд. — Причину никто не знает? — Никто. Джиран — Тринадцатый Король-Солнце — решил усмирить машин, принося человеческие жертвы Солнцу. Людей он забирал из соседних племён и сгонял в Кольцо Солнца. Это и называют Красными набегами. Говорят, Стражи активно боролись с этим, но их тоже начали нещадно истреблять. Их раньше было в десятки раз больше. И некоторые воины становились Всадниками. Это элитные воины-охотники. Они чаще всего безвозмездно помогали всем нуждающимся. Некоторые, кстати, ещё живы. Я знаю одного, по крайней мере. Если приедешь когда-нибудь в Меридиан, познакомлю. Думаю, ему ты будешь интересна. Всадница, ещё и Нора, — восхищённо закончил Эренд. — Я не «Всадница», во-первых. Во-вторых, чего такого необычного в «Всадниках Нора»? — недоумевала Элой. — Да, прости, забываю. Среди Нора я не знаю ни одного Всадника. Вы бережёте «помощников богини», не используете как Карха или Озерам, — пояснил Авангардист. — Понятно. А как же прекратились Красные набеги? — Сын Безумного короля объединил повстанцев Карха и Озерамских вольных бойцов. И мы совершили невозможное: захватили Меридиан и убили короля. Теперь правит его сын, и жить стало намного легче. Авад навсегда отменил рабство и жертвоприношения. Теперь племена в Меридиане рады всем гостям, даже изгоям Нора. Тебе надо там побывать. — Спроси про его сестру. Что-то мне подсказывает, что с ней всё не так просто, — подал голос Слава. — Слава спрашивает про твою сестру. Ты говорил её забрали в рабство. Она жива или погибла? — очень осторожно спросила Элой, готовясь к самому худшему. — Ха! Да, забрали, но моя сестрёнка боец. Поэтому задала она им жару. Эрза сбежала и стала моим капитаном, капитаном всего Авангарда. Сам Король-Солнце восхищается, — веселясь, ответил Эренд. — Как она сбежала? — удивилась девушка. — О, это долгая история. Может в другой раз, за стаканчиком, в Меридиане? Как раз она тебе всё и расскажет. — Заманчиво, я подумаю, — увильнула Элой. — Расскажи про своё племя. Кто такие Озерам? — Это моё племя. Мы живём на северо-западе в Жиле. Хорошо умеем три вещи: делать сталь, варить брагу и спорить. — Я нашёл наших родственников! — воскликнул Ярик. Элой усмехнулась, посмотрев на друга: — Слава… — Что такое? Он с тобой говорит?! — Эренд был шокирован. — Эм, да. Я с ним могу общаться. Он сказал, что нашёл родственников. Просто мы с ним довольно часто спорим. А про «вольных» не расскажешь? — поменяла тему девушка. — Да слухи не врут. Всадники тоже говорили со своими Стражами. Вольные бойцы — это своего рода наёмники. Воевать за деньги. Но всё-таки кому попало не продавались. Авад не смог бы победить отца без нашей помощи. А теперь некоторые из нас служат в его личном Авангарде, — пояснил воин. — М, понятно. Ты много рассказываешь о Меридиане. Это что единственный город у Карха? Или ты там просто живёшь? — Меридиан — резиденция Короля-Солнца, цветок пустыни, самый крупный торговый город этих мест. Озерам лучшие оружейники, а Карха лучшие строители. Город огромный парит над каньоном, в нём мостов больше, чем дорог у Нора. И дома высотой в гору. А на другом конце долины Шпиль, возносящийся к Солнцу, — Эренд рассказывал это всё с таким восхищённым взглядом, что была видна огромная любовь к этому городу. — Вау, заинтриговал. Может быть, мы как-нибудь зайдём, — ответила на приглашение девушка. — Спасибо тебе за рассказы, а то я сомневаюсь, что мне что-нибудь рассказали бы. И мне пора на Благословение. — Да, пожалуйста. Слушай, ты девчонка смышлёная, смекалистая, я думаю, тебе не место в этом…захолустье. Извини, если обидел это место. Ты прекрасно бы ужилась в Меридиане и была бы не последним человеком, в конце концов у тебя есть Страж. А сейчас их просто не найти. Если будешь в Меридиане, разыщи меня. Я помогу устроиться, представлю кому надо. В общем подумай, и мне тоже пора на Благословение. Ну, ещё увидимся? — попрощался Авангардист. — Заносчивый он, но это со временем пройдёт, надеюсь, — охарактеризовал Эренда Ярик. — Ну, ты как всегда. Хотя ты прав. У нас другие цели, — девушка собралась идти на Благословение, но… — Элой, может найдёшь Теба. Я не вынесу даже десяти минут в толпе, — взмолился зверь. — Хорошо, пойдём. Далеко идти им не пришлось. Теб как раз направлялся к месту проведения обряда. — Теб! Подожди секунду! — окрикнула его девушка. — О, Элой. Конечно, что случилось? — немного встревожился Теб. — Можешь постоять во время Благословения со Славой и просто подержать у него на голове руку? — не решительность отразилась на лице девушки. — Эм, если надо, то могу. А зачем? Чтобы спокойнее было Славе? — согласился парень. — Да. От большого количества незнакомых людей у него голова болит. Спасибо, Теб, — все вместе они спустились по дорожке, которая была правее Карста. На поселение опустились сумерки, а к началу обряда совсем темно будет. Друзья спустились вместе и перешли по мостам к большой площади. На ней было очень много людей: все Нора и гости были здесь. Теб и Слава остались около второго моста. Элой прошла дальше. Эта площадь была уступом, на котором стоял помост для матриархов, а перед ним сидели все участники Благословения перед бумажными шарами. Элой подошла к помосту, так как не знала какой шар её. — Элой, становись вон туда, дитя. Молитвенный фонарь — твой. Я его сделала, — направила Тирса к фонарю между темнокожей девушкой и похоже Бастом. Элой склонила голову в знак благодарности и направилась к указанному месту. — Святотатство! — возмущалась за спиной у девушки одна из матриархов. — Сёстры… — прерывала любые споры и недовольные высказывания среди матриархов Тирса. — Дети мои! Перед каждым из вас молитвенный фонарь, сделанный вашей матерью. Зажгите его в её честь! — произнес третий матриарх. — В честь Раста — за всё, что он для меня сделал, — помолилась девушка. Мать свою она всё равно не знала. Все будущие воины зажгли свои фонари и пустили по тёмному ночному небу. Матриарха начали читать молитву о том, что каждый ребенок - это огонёк, и он будет гореть пока не погаснет и не упадёт, и так передаются узы любви. Фонарики летели по небу как звёзды, до которых можно дотянуться. Это было необыкновенно. Элой любовалась этими искорками неба, сложив руки у сердца, и думала, куда же занесёт её ветер жизни. Она так простояла пока все огоньки не унёс ветер. К ней уже подошли друзья и тоже любовались. — Такое событие проходит каждый год. Каждый год прекрасен и уникален по-своему. Я люблю празднования перед Инициацией, — поделился своими мыслями Теб. — Ладно, мне уже пора. Удачи тебе на Инициации, — похлопал по плечу швец и ушёл. — Спасибо, — чуть погодя задумчиво прошептала Элой. — Завтра сложный день может пойдём спать? — поинтересовался Слава. — Да, пойдём, но не сейчас. Сначала Олин, — Элой резво обернулась и направилась к собирателю, прерывая момент умиротворения и душевного равновесия. Он стоял у моста, прислонившись к дереву. Странно, что он до сих пор стоял здесь, ведь все разошлись. Девушка подошла к навигатору. — Ну, Олин? — продолжить она не успела её перебили. — Знаешь моё имя? Эренд сказал. — Объясни, почему ты себя странно вёл? — допытывалась Элой. — Это всё праздник… Не люблю шумные сборища… — ответил Олин, пытаясь снова сбежать, но его тоже перебили. — Не думаю, что в компании воинов Озерам тихо. Не юли. Скажи правду, за неё не наказывают, — дорогу к мосту Олину перекрыл Ярик, хоть голова у него похоже болеть не переставала. — Смотря где… Ты многого не знаешь девочка. Если у тебя есть ко мне вопросы задавай. Мне скрывать нечего, — сдался Олин. — Когда мы разговаривали, ты вздрогнул как будто от боли или страха. Твой визор что-то показал? — вгляделась девушка в глаза собирателя. — Слава, пожалуйста, постарайся услышать, о чём он думает. — Не…могу… Мысли…мои…путаются, — еле выговорил Ярик. «Проклятье» — подумала Элой. — Визор ничего не показывал. Это был сбой. Так бывает. Он издаёт громкий визг, слышный только мне. Не все могут найти визор не сломанным, — раздражённо ответил Олин. — Ладно, я поняла. Не стану мешать. И ты прав: нужно знать кому и что говоришь, — резко закончила Элой и ушла. — Угу, пока, — кисло попрощался Олин. — Не нравится мне этот парень. Он недоговаривает, — обращалась девушка к другу, снова защищая его от «шума». — Любить его мы не должны. Он не из нашего племени, и жить с ним мы не будем. Поэтому я не считаю его секреты опасными. Он уйдёт и заберёт их с собой. Не переживай, а то не выспишься, — отозвался Ярик. — Возможно, ты и прав… Где ты спать будешь? — переключилась Элой на другую тему, переходя через мост. — Я попытаюсь найти место потише, или напугаю всех Нора, и они меня выгонят… Не знаю. Буду действовать по обстоятельствам, но ты не переживай завтра я пойду с тобой. Только, наверное, меня отошлют на финиш. Я всегда с тобой, искоркаДетское прозвище., — обнял на ночь грифон. Они так простояли пару минут. Обнимашки всегда были приятными будто облако обнимаешь. — Неужели, мы с тобой здесь прощаемся? Не проводишь до ночлега? — Эм… Если хочешь провожу, — уклончиво ответил Слава. — Пошли. У тебя голова болит или как-то по-другому проявляется «шум»? — Элой начала искать нужный дом на улочках поселения. — Ну, вроде того. Я теряюсь в множестве голосов и не могу сам думать. Любое моё действие сопровождается сосредоточением, и я как бы кричу сам себе, что делать, и это вызывает головную боль. У меня уже голова раскололась раз десять. Думается мне, что простого сна мне не хватит, — улыбнулся Слава, еле передвигая лапы. — Понятно почему ты такой вялый. Твои родичи ходили на Инициацию и в крупные поселения, значит они знают, как бороться с «шумом». Надо их найти, — Элой прошла мимо сцены с танцорами и увидела нужный дом. Он стоял в конце улочки, перед ним горел костёр. У костра сидел угрюмый воин Нора при оружии. Другой стоял у двери с копьём и у него была кислая мина. Элой подошла ближе, к самому крыльцу. — Спокойной ночи. Если надо будет, улетай и возвращайся утром, — девушка почесала за большими махровыми ушами, и грифон, кивнув, замурлыкал. Рыжеволосая встала и поднялась на крыльцо, готовая войти, но воин с кислой миной на лице, вызывающем неприязнь, шёпотом сказал: — Безродная погань. — Видимо, его отцу раскроил череп Бром, — подумала Элой. — Что ты сказал? — Иди спать, изгой, и пусть тебе приснится победа. Только во сне такое и может быть, — добавил воин. Слава встал у лестницы, готовый напасть и разорвать глотку этого мерзавца, и пилил охранника взглядом, тот не обращал на зверя внимание и гордо смотрел вперёд. — А, так тут люди спят? — не сплоховала девушка. — А то при виде тебя подумала, тут выгребная яма. — Ты… Тебя не должно здесь… — договорить он не успел, прямо перед его носом закрылась тяжёлая деревянная дверь. Элой осталась стоять у входа и через несколько минут услышала: — И тебя не должно быть, уродец. Пошёл вон, пока я сам тебя не выгнал за ворота! — кричал воин. — Реш, хватит! Ты закон не знаешь или оспариваешь волю Богини? — заступился кто-то, и Реш больше ничего не сказал. Девушка прошла вперёд по дому с двумя рядами двухэтажных кроватей. Многие участники спали, но белобрысый умник, Баст, тот самый, что бросил камень в неё, Элой его сразу узнала, бодрствовал и разговаривал ещё с несколькими у камина. Рыжеволосая подошла к компании, чтобы узнать какое место свободно, но… — Ух ты, кого я вижу, безродная! И шрам у тебя остался от камня, который я в тебя бросил. Отличный сувенир на память, — начал Баст. Элой уже хотела втоптать его в грязь, но вмешалась темнокожая девушка и меткой на лице в виде голубого ромба: — Ну и поганью ты бываешь, Баст. Заканчивай. — Смотрите-ка, даже хотела одеться как Нора и «Небесного воина» притащила? Ой, только он не настоящий и всё это тряпьё тоже. Свинья в медвежьей шкуре… — дальше продолжить он не успел. — Мы с тобой не поладим, — отрезала Элой. — Да кто захочет с изгоем вообще что-то иметь, — презрительно бросил Баст. — В Сердце Матери тебе делать нечего, а на Инициации — тем более. — Что почувствовал свое поражение от моей руки? — продолжила гнуть свою линию девушка. — Ха! Я всю жизнь готовился к Инициации! Я тебя не боюсь. Я ничего не боюсь! — воскликнул Баст. — А стоило бы. Тот, кто ничего не боится, даже до финиша не доходит, скандалист, — спокойно ответила Элой. — Сама бы постаралась, неудачница, — ответил Баст. — Хватит вы оба! Если хотите дальше цапаться, выйдите за дверь! Детские споры и разногласия оставьте в прошлом. Завтра Инициация и все увидят лучшего! Баст, не дели шкуру неубитого медведя, — вмешалась темнокожая девушка и разняла спорщиков. — Элой, давай, я покажу, где ты можешь прилечь. Баст не нашёлся, что ответить дочери вождя, и, зло топая, отправился спать. Вала уселась на свою койку и похлопала по рядом стоящей: — Твоя. Я Вала. Вы с Бастом друг друга стоите. Я знаю кто ты и что за тёрки у тебя с нашим забиякой. Но сегодня праздник, а завтра важный день для нас всех, поэтому я вас разняла. Вы бы до утра спорили, зная Баста, — объяснилась Вала. — Да, возможно, ты права, но… — Элой не успела договорить. — Инициация всё покажет, как я уже сказала. А пока стоит спать лечь. Спокойной ночи, Элой. — Спокойной ночи, Вала, — Элой удивилась дипломатичности Валы. Следующий день предвещал быть непростым, но Элой была уверена в своём успехе. Всеми необходимыми навыками она обладала, и главное могла адаптироваться к любой ситуации, что важно. Трассу, по которой нужно будет следовать, не знает никто из участников. Даже это не беспокоило девушку. Её мысли занимал Раст. Он её покинул и не вернётся, а «благодаря» Славе его нельзя искать. Эти переживания вытеснили все остальные мысли, и она жалела, что рядом нет тёплого бока её друга, который мог помочь успокоить мысли. На этой ноте Элой и заснула, правда, только через час.