ветрено

Шатает из стороны в сторону. Тошнит сильно, хотя блевать — нечем. Кровью выкладывает дорогу: иди по следам моим, если хочешь посмотреть. Если хочешь увидеть, во что мои демоны меня превратили. Как они меня по кускам разобрали, разбили меня на тысячи осколков, уничтожили мое «я». Меня тут нет. Тут есть тело, мое ли? Разбитое, окровавленное. Когда тебя душит змея, она все из тебя выдавливает. Морально-волевых не хватило, Тянь. Размазало меня, как таракана, убило и вышибло с огромной силой к херам с этой планеты. Ты смотри, если хочешь. Сморгни этот растерянный взгляд. Я думал, ты спишь, вообще. Дома у себя, на мягкой постели. Перевариваешь во сне свою хуйню, потому что в сознанке сам с трудом справляешься. С собой. Все ещё уверен, что потянешь? Дышать тяжело. Хриплый кашель пробирается сквозь придушенную глотку — цепочка, это, кстати, больно. Рыжий как Христос — не позволял боли своей на лицо просочиться. Сейчас только переебало сильно, от шеи до ног внутри все рушится в труху. У него кишки перемотались, то ли от кроссовок тех пидорасов, то ли от нервов. Сколько он провалялся там? Обрушенный, уничтоженный и разбитый. Жалкий. Это вопрос большой и глубокий, и вряд ли он найдёт на него ответ. Он точно знает, что ему потребовалось определенное время, чтобы потушить огонь. Вода рядом была, он обжегся пару раз, но затушил. Потом потребовалось время, чтобы разобрать остатки шмоток и раскопать в них накалённые гвоздики. Сжать их крепко в руке — было необходимо. Чтобы не расплакаться, как ребёнку. Во рту привкус крови. То ли своей, то ли змеиной — не понятно. Хочется думать, что он Шэ Ли перегрыз артерию. Хочется думать, что он, по пути в свою берлогу, умрет мучительно и болезненно. Жалко, что Рыжий не увидит этого. Рыжему теперь нужно рыбу хоронить. А сейчас, стоя на ватных и непослушных ногах, он вынужден смотреть в воспалённые глаза Тяня. Тянь из башки Рыжего смотрит на него в ответ. Рыжий рад бы сбежать, да совсем не может. Двинуться не может, продохнуть не может нормально, воздух застрял где-то. Ему бы сейчас просто до дома добраться, закинуть футболку в стирку. Рубашку, скорее всего, придётся выкинуть. Нужно в душ залезть и отмокнуть. В себя хоть чуть чуть прийти. Достать из нычки пачку сигарет, затянуться хорошенько — там прямо, в ванной. В зеркало не смотреть. Ни в коем случае. Тянь медленным шагом идёт к Рыжему. Ступает тихо, словно боится любым звуком Рыжего добить. Подходит близко, в глаза заглядывает, брови вверх изламывает — будто ему больно. Руками холодными за лицо берет — так, чтобы сечки не задеть. Рыжего от этой нежности ломает пополам, он на ногах стоит еле-еле. Держится, глаза жмурит, чтобы не показать. Нормально все, чего ты. Привык я, это жизнь моя. Дома перекись на самом видном месте стоит. Добро пожаловать, Хэ Тянь. Добро пожаловать в мои слабые и окровавленные объятия.