Прежде, чем ты попросишь

      Джет почти висел на Брайане, вцепившись рукой в его плечо и чувствуя сильную руку на своей талии — раз уж вырваться не получилось, придется стараться удержаться на ногах, не растянувшись позорно на полу. Дышать стало легче — то ли оттого, что дверь на улицу была открыта, то ли оттого, что Брайан держал крепко и успокаивающе похлопывал по спине. Но все равно хотелось взвыть, провалиться, оказаться где-нибудь на другом конце земного шара. В темноте и одиночестве! Но, похоже, придется стоять здесь, закрыв глаза, чтобы постоянное кружение не оказывало отрицательного влияния на устойчивость — Джет чувствовал мерзкую дрожь в ногах. И уже чуть-чуть знакомый голос парня из туалета продолжал доноситься словно издалека, несмотря на то, что разделяло их весьма небольшое расстояние.  — А чему тебе удивляться? Оставь это тем, кто ничего не понимает и видит то, что хочет. Мало кто осознает, что, стоя одной ногой в прошлом, а другой — в будущем, рискуешь насрать на настоящее. Джет почувствовал, как ладонь, переместившаяся на его спину, вздрогнула и сжалась в кулак, сильно надавив. Голос же продолжал вещать, не скрывая иронии:  — А что, хорошая фраза — услышал как-то в кафе и мне понравилась. Только смешно видеть, как этим занимается Брайан Кинни. Вот уж не думал… Но продолжай, понаблюдаю, это интересно. Джет почувствовал, как напряглось тело Брайана, и не сомневался, что если бы не необходимость держать его, он почти наверняка кинулся бы на говорившего. Но Джет связал ему руки едва ли не буквально, и, возможно, это было к лучшему.  — Тише, тише… — продолжал издеваться незнакомец. — Тебе бы сейчас не на меня бросаться, а бойфренда держать. А еще лучше — везти в больницу, пока у тебя на руках не помер. Хотя, по-моему, это не самое страшное, что его ждет. Все, Кинни, успокойся, уже ухожу. Успею понаблюдать за вашим спектаклем и сделать пару дополнительных ставок на финал. Хотя пока не рискну его предсказать. Звук шагов недвусмысленно дал понять, что они остались одни, и Брайан развернул Джета к себе.  — Я сейчас подгоню машину, сможешь не упасть?  — Да… Только никаких врачей… — прохрипел Джет. В машине он глубоко дышал у открытого окна, точнее, практически высунул голову, пытаясь собрать мысли в кучу. «В тот момент очень многое хотелось сказать Брайану! Но я не мог… И не только потому, что приходилось судорожно сжимать зубы — иначе бы стошнило. Да и я не был уверен, что знаю, что говорить. «Какого черта ты танцевал с Тейлором?!» Дело ведь было не только в этом. Просто странное и непонятное чувство, не давая четко сформулировать, кричало: «Опасность». И не получалось отмахнуться…» Джет пришел в себя, когда Брайан снимал с него обувь, и сначала не мог понять, как оказался дома. Они выходили из машины, поднимались в квартиру… почему он этого не помнил? Пришлось, пошатываясь, тащиться до унитаза — тошнота снова победила, — а потом, сбрасывая одежду и держась за стену, забираться в душ. Вода смывала липкий пот, слегка бодрила, а зубная паста избавляла от противного привкуса во рту. Но лучше не становилось. Джет, кое-как вернувшись в кровать, не удивился отсутствию Брайана: слышал, как закрылась дверца холодильника. Наверное, лучше постараться уснуть. Но резкая боль в животе дала понять, что эти планы лучше отложить — Джет, не успев надеть ничего, кроме трусов, снова бросился в туалет… А когда понадеялся, что удастся лечь, услышал голос Брайана — тот разговаривал по телефону. Джет, аккуратно присаживаясь на край постели, прислушался, но разобрать удалось лишь отдельные слова:  — А я думал, что ты умнее… Не вижу никакого смысла… Слова и тогда бы уже не помогли… И как я к ним отношусь, ты знаешь… Думаю, и многое другое тоже… Нет, не собираюсь освежать твою память… «Я не сомневался, что Брайан разговаривал с Тейлором. Но если и нет, в тот момент все равно не подумал бы о другом. Даже если бы оказалось, что он обсуждал дела с Тедом — случались форс-мажоры, когда Брайан посреди ночи хватал телефон, потом вскакивал и бежал. Хорошо, если в «Киннетик», а не сразу в аэропорт! Но я ничего не сказал. И не стал притворяться, что сплю: какой смысл, если снова скрутило, и пришлось спешить в ванную? И оттого, что Брайан поддерживал за плечи, легче не становилось. Как и от его слов:  — Я вызвал своего врача, сейчас приедет, и решим, что с тобой делать.  — А можно мне самому с этим разобраться?! — Признаю, это было не очень умно с моей стороны, но… Я не был уверен в тот момент, что знал, о чем говорю. О собственном желудке или о не оставляющей в покое картине танца Брайана с Тейлором? Об искрах, которые отлетали от их сплетенных в одно тел. И не радовала противная мысль: а есть ли те же искры в наших с Брайаном танцах? В нас с Брайаном… Но его не так-то просто обмануть. Подавая мокрое полотенце, Брайан легко провел ладонью по моей руке, а его слова заставили меня вздрогнуть:  — Не бери в голову. Ничего не изменилось.  — Я разве что-то сказал? — Подняться с пола было трудно и неприятно — как и смириться с тем, что Брайан почти отнес меня на кровать и помог надеть футболку.  — Да тебе и говорить не надо. — Укладываясь рядом, Брайан потянулся поцеловать меня, но я увернулся. Сколько еще раз придется сегодня чистить зубы?!  — Ревнивая дайка, — продолжил Брайан. — Смешно, Джет!» Джет не успел ответить: пришел врач. После осмотра диагностировал так называемый «кишечный грипп», острая фаза которого могла длиться до семидесяти двух часов. И был риск заразить Брайана, которого, как ни странно, небезопасная перспектива не встревожила. Он был более чем спокоен, когда звонил в круглосуточную аптеку, заказывая доставку лекарств, а потом всю ночь Джет пытался увернуться от бесконечных бутылок воды: Брайан заставлял пить. В воскресенье Джету стало немного лучше, а в понедельник — уже настолько, что он смог выгнать Брайана на работу. Но все равно злился уже на себя, слушая, как Брайан вечером по телефону обсуждал с Энтони время завтрашней тренировки — Джет пока был не в состоянии выйти из дома — и другие вопросы. Спонсорская помощь самого Брайана и клиентов «Киннетика», которых он уговорил поддержать соревнования, позволили привлечь хороших специалистов для их организации, и Джет понимал, что несколько дней без него вполне справятся. Но бездействие, даже и не длительное, бесило неимоверно. И приходилось одергивать себя, чтобы каждый раз, как Брайан уходил из дома, не думать о том, что… И не вздыхать с облегчением, когда он возвращался, не пытаться уловить незнакомый и какой-то определенный запах, обнимая. Это отравляло и постоянно держало в напряжении. Джет пару раз ловил себя на том, что подбирал слова, разговаривая с Брайаном о простых обыденных вещах, и постоянно ждал чего-то… плохого? И эта убежденность, что оно непременно случится, действовала отравляюще — гораздо разрушительнее кишечного гриппа. От него он избавился без последствий — разве что сбросил пару-тройку фунтов, что даже шло. Но от «неправильного себя» избавиться не получалось, а образ «ревнивой дайки» Джет подходящим не считал. Оставалось утешаться, что Брайан этого не замечал. Более-менее собраться удалось только на тренировке, которая стала причиной первого выхода из дома еще не совсем выздоровевшего Джета — слабость сохранялась. И хорошо, что не было необходимости самому садиться на мотоцикл — Джет всерьез подозревал, что не удержится. На обед в кафе они не поехали: Джет был уверен, что выглядел не лучшим образом, и втайне радовался возвращению в лофт и возможности упасть в кровать. А когда проснулся, обнаружил, что Брайан стоит у шкафа, перебирая одежду.  — Пойдешь? — Брайан спросил, не отвлекаясь от своего занятия, и заставил Джета гадать, как тот понял, что он уже не спит. Куда собирается Брайан — гадать не надо!  — Нет желания, — резко бросил Джет, прекрасно понимая, что не будет прикрываться самочувствием. Тем более что сейчас, отдохнув, был вполне в состоянии провести пару часов в «Вавилоне». Вопрос только в том, чего он не хочет там видеть.  — Зря, — пожал плечами Брайан, надевая рубашку. — Не веди себя как ребенок. Ты всю неделю бесишься из-за того, чего не было. Просто танец, чтобы подогреть интерес толпы и напомнить всем о ставках. Там нешуточные битвы за выигрыш, если тебе интересно.  — Чувствовать, что ты вытираешь об меня ноги перед всей толпой? Весьма мазохистский интерес, тебе не кажется?! — Джет встал с постели: не хотелось смотреть на Брайана снизу вверх.  — Джет, мы оба можем танцевать с кем хотим. И трахаться, если уж на то пошло. Ты не предъявлял мне претензий, когда я был в задней комнате, но сходишь с ума из-за танцпола, где мы с ним и слова друг другу не сказали.  — Брайан, ты прекрасно понимаешь, о чем я! И да, ты бы еще в заднюю комнату с ним пошел! Поверь, это бы гораздо сильнее подогрело толпу! Ставки взлетели бы до небес — если о них волнуешься! Можно подумать, поставил на самого себя!  — Ханикатт ставил. Для меня. Если выиграю, отдам деньги «Дому Вика Грасси» в качестве страховки. Чтобы когда стану старым, больным и никому не нужным педиком, для меня нашлась комната и медбрат с упругой задницей. А я буду трясти головой, пускать слюни и вспоминать, как это было. «Я бы засмеялся — если бы не вспомнил отчетливо, как будто это было вчера, колечки дыма в воздухе и «а знаешь, если бы я делал ставку, то только на то, что когда-нибудь ты сам уйдешь. И будешь прав».  — А ты хочешь выиграть? — Я смотрел на Брайана в упор, не отводя глаз и надеясь, что хватит решимости не отступить. В очередной раз. И в этот момент не имело значения, догадался ли он, о чем я сейчас думаю.  — Нет. И быть старым и больным — тоже. — Брайан подошел ко мне и внезапно толкнул на кровать. А потом упал сверху и почти прошептал: — И я даже не уверен в том, что собираюсь в «Вавилон». Все, чего я хочу — здесь. Губы Брайана. Руки Брайана. Сердце Брайана, стук которого я слышал всем, что было мной. Ничего, кроме Брайана. До звезд перед глазами. До черных всполохов на алом… Только потом я не мог отделаться от странного ощущения: да, Брайан рассказал все, как было. Столкнулись, потанцевали, разошлись… Но почему было стойкое чувство, что Брайан впервые меня обманул?»