Duncan Laurence - Arcade
Тишина, пустая голова, одиночество. Идей для следующей фотосессии нет от слова совсем, и Луз уже начинает загоняться. Она ненавидит это состояние. Кажется, что бы она не делала, всё выходит не так... Не так, как это было раньше. Хуже, неправильно, не идеально. Но проблема даже не в этом, проблема в том, что она и понятия не имеет, как с этим бороться, а работать нужно. На неë все надеятся, чего-то ждут, во что-то верят, но Носеда абсолютно бессильна сейчас. Всё, что ей остаётся, так это надеяться, что скоро это закончится, и она будет широко улыбаться, когда завершит эту выставку и начнëт работать с кем-то новым. Но сейчас она одна в своей квартире, стоит и глупо пялится в стену, не зная, что ей делать. Перед шатенкой еë прошлые работы, стена старых снимков, на которой очень и очень много людей, слишком много еë воспоминаний. Кара, еë первая любовь, которая надломила хрупкое сердце и подготовила его к тому, чтобы однажды разбиться. Блайт застыла на фотографии сбоку, с яркой улыбкой, сверкая золотыми и такими родными для Луз глазами. Здесь она счастлива и у неë нет той ужасной гримасы, исказившей побледневшее лицо на последней фотосессии. Нет и кругов под глазами, той ярости, с которой она разрезала тахту, только счастье, их безмятежное счастье вместе. Здесь им обеим так хорошо... Непроизвольно поджимая губы, кареглазая резко отворачивается от стены. Она не должна думать о ней, не здесь, не сейчас, хватит. С глубоким вздохом Луз поднимает взгляд, окидывая им комнату. В глаза бросается шкаф с реквизитом для съёмок, там до сих пор хранятся чужие костюмы. Шатенка подходит к нему, проводя дрожащими пальцами по мягкой ткани. Костюм для полёта на обруче, гладкий, удобный. И почему Блайт так и не забрала его? Шатенка не знает, но со вздохом опускается на колени. Руки сами тянутся к одной из коробок, спрятанных на полу, и она достаёт еë, открывая. Стопка снимков с Эмити тут же встречает еë, раскрываясь множеством листов, сложенных по порядку. Капли дождя на первом фото, словно настоящие, и Луз проводит по ним пальцем, сдувая накопившуюся пыль. Первая фотосессия, "дождевой бар" и их знакомство. Подумать только, это ведь было не так давно, а столько всего уже успело произойти. Тогда она и подумать не могла, что так будет, даже не предполагала, не думала, что после выставки они станут друг другу никем, просто бывшими партнёрами по съёмкам. Но, к сожалению, всё вышло совсем по-другому. А на снимках время застыло, там ещë ничего не успело случиться, и у них всё только впереди. Их ждут множество фотосессий, выставка, поцелуи, объятия и много-много ослеплющего счастья... Но всё это когда-то закончится, уже закончилось для неë. Жаркая фотосессия в лесу возвращает шатенку в момент, когда она с улыбкой подожгла собственную руку и рассказала Эмити историю своей жизни в тёмной чаще в лесу. Казалось, тогда они горели друг другом, отдаваясь сполна, но похоже прогорели, как спички: ярко и разом. Ещë мятный цвет чужих волос радует глаз, и кареглазая непроизвольно улыбается, видя бывшую девушку в тени осенней листвы, такую улыбчивую и загадочную. Блайт и правда была ведьмой, укравшей еë сердце и затмившей собою разум. Даже сейчас еë чары ещë не развеялись. Луз качает головой, откладывая эту фотографию подальше, и достаёт следующую. Розовое стекло, кристалл, сверкающий на чужой щеке, и лиловая линза. Луз помнит, как в тот день они целовались в еë студии, помнит чужой напор и желание, Блайт действительно хотела этого так же, как и она тогда. Металический обруч, тёплые ночи, когда она могла обнимать еë, крепко-крепко прижимая к себе, вдыхая аромат чужих дорогих духов, а потом выставка и он... Неужели именно Хантер всё разрушил? Носеда ведь всё ещë помнит тот взгляд, которым одарила еë Блайт, когда неожиданно появилась на его первой фотосессии. Это непонимание, презрение, она ничего не поняла, и это ошибка Луз. Всё же, стоило сказать ей раньше. Но сейчас, сейчас это всë неважно, она больше не еë модель, а на Хантера ей плевать, он всего лишь инструмент, с которым Носеда обязана доработать. Все те моменты счастья и грусти пусть останутся на снимках, она больше не желает о них вспоминать, ей нужно окунуться в данный момент. Почувствовать себя тем, кто ловит хороший кадр и оказаться в нём, так, как всегда хотела. Она должна выбраться из этого чëртового объектива, разорвать плёнку. Это воодушевление прерывает телефон, разрывающийся на кровати, и шатенка оборачивается, чтобы взять его в руки.True Kinda Love—(feat. Estelle & Zach Callison)
—Madre...—вырывается у неë, и она тут же берёт трубку. —Buenos días, cariño.—слышит Носеда голос матери. Спустя долгие минуты почти гробовой тишины он не может не радовать. —Buena, mamá, правда уже день или почти вечер...—задумывается кареглазая, потому как в последнее время часто теряется во времени. Камилла усмехается и говорит: —Уже вечер, дорогая, неужели твой день так быстро пролетел? Видимо, он был насыщенным. —Н-не совсем, просто я сегодня много работала, так что даже не заметила, как прошло время. —мнётся с ответом Луз и бросает взгляд на открытую коробку со старыми снимками. Работала она, конечно. —О, ты всегда много работаешь, hija, но не забывай отдыхать, это крайне важно для твоего здоровья, ты знаешь. —шатенка молча кивает в ответ, будто бы мама может это увидеть. Отдыхать она никогда не умела, и Камилла это прекрасно знала. —Знаю, но пока не доработаю, отдыха мне не видать. —вздыхает шатенка, и слышит невнятное ворчание по ту сторону трубки. Много шумов на фоне голоса матери говорят Луз о том, что та куда-то идёт, вот только куда? —Хотела бы я думать, что это твоя девушка так на тебя влияет, но знаю, что это не так. Нужно будет поговорить с ней об этом.—с глухим щелчком поправляет очки Носеда старшая. А Луз всё думает, как бы ей перевести тему, чтобы не говорить о том, что скорее всего она всё же приедет одна. Глаза бегают по комнате, и она выглядывает в коридор, медленными шагами направляясь в свою комнату за камерой. —Поговорите, думаю, но сейчас я могу отдохнуть и с тобой, да? —уже уверенее произносит Луз и, лёгким движением закрепив фотоаппарат на шее, возвращается в коридор. Нужно действовать быстро, иначе всё может пойти не по плану. —Что?—удивляется Камилла, но Луз не отвечает. Плечом прижимая телефон к щеке, она наклоняется, чтобы завязать шнурки. Кожанку брать не будет, простыть не должна. Сейчас кареглазая вновь чувствует себя пятилетней девчушкой, которая готовит маме сюрприз и очень боится проболтаться, какой. Кожу пробирает знакомый мандраж, будоража сознание, но времени наслаждаться совсем нет, нужно спешить. Так, поднимаясь и вставляя ключ в замочную скважину, Носеда покидает дом вместе с женщиной.Axwell Ʌ Ingrosso—More Than You Know
—Спрашиваю, у нас сегодня пасео или осио?—с усмешкой задаёт вопрос Луз, когда начинает спускаться по ступеньками вниз. Еë звонкий голос эхом разносится по лестничной клетке вместе с частыми гулкими шагами, пока она и вовсе не оказывается на улице. Эта идея прогулки с мамой кажется ей одной из лучших за последнее время, вот только она не знает, куда пойти и ждёт ответа от Камиллы. —Осио, конечно, мы же с тобой сегодня не встретимся. —звучит слегка грустно, и Луз это замечает, а потому спешит сказать: —Не волнуйся, скоро будет и пасио, я же обещала. С этими словами кареглазая сворачивает налево, начиная свой путь к давно забытому ею пирсу. Ближе к своему страху, воде. Такую дорогу выбрала ей мама, но шатенка не боится идти туда, сейчас это даже кажется ироничным. Она разбита, одинока и идёт на место, где ей будет максимально неуютно, разве не дикость? —Я помню и очень сильно жду этого, Луз.— говорит женщина и заставляет фотографа улыбнутся. —Хорошо, тогда скажи мне, где ты сейчас? —спрашивает Носеда, начиная потихоньку воплощать свой план в жизнь. —В трёх кварталах от дома, возле твоей школы. —мигом отзывается женщина, и Луз тут же обращает взгляд вверх на остроконечную крышу какого-то здания. "Не подходит" — думается ей, и шатенка пробегается взглядом по бульвару, на который так удачно вышла. Множество людей снуют туда-сюда по каменной плитке, чуть ли не сбивая еë с ног. Все друг на друга похожи, серые костюмы, чёрные галстуки, белые майки—она не видит никого, кто мог бы ей помочь. С отчаянием обращая взгляд в бок, Носеда краем глаза замечает кафе. Название "Break the rules" сразу же привлекает внимание, ведь она понимает, что это место как нельзя лучше описывает для неë школу. Шоколадного цвета дверь, светлые тона и огромные окна—всё это она запечатляет на снимок, делая пометку в голове, что начало задано. —Есть, теперь скажи мне название улицы. —просит шатенка точно зная, что на здании есть нужная ей табличка. —Так ты знаешь название, сама же прозвала "Грейсфилд" в честь фильма ужасов.—с лёгким удивлением произносит Камилла и уже начинает что-то подозревать. Луз ничего не отвечает, вновь окидывая улицу взглядом и подходит ближе к кафе. Грей... Серый, казалось бы, тут много всего именно этого цвета, но ничего не подходит. Ей нужно что-то страшное, непонятное, ей нужен человек! И он попадает в поле зрения девушки как раз возле раздающего листовки в странном костюме аниматора. Серые, посидевшие волосы собранные в хвост, крючковатый нос и пару проколов в правом ухе. Это он! Мужчина преклонных лет, одетый в старую поношенную одежду с громадными красными цифрами один и три сзади на чёрной футболке. Луз фотографирует и его, решая назвать про себя "Парень из Пятницы 13", пускай этот фильм она сама никогда и не смотрела. —Ага, а сейчас... —хочет сказать девушка, но женщина по ту сторону перебивает еë: —Сказать тебе, что я вижу перед собой, да? Когда Луз слышит этот вопрос, она улыбается в разы шире, чем раньше. Мама всё поняла, разгадала загадку. —Именно! —восклицает девушка и готовится вновь искать нужную вещь. Так, медленно, но верно Луз и оказывается на пирсе, сама не замечая того. Эта идея, этот план был придуман не ей одной. Игра детсва, так сказать, "Угадайка" была их с мамой фишкой. В детстве из-за отсутствия отца и работы Камиллы, Луз часто приходилось оставаться одной. И женщина, чтобы девочка не скучала, придумала ей игру. Каждый раз, уходя на дежурство, она оставляла ей листок с самыми разнообразными названиями вещей, красиво выведеными на нём, и Луз должна была найти и сделать фотографию того, что описывает для неë та или иная вещь. У маленькой Носеды тогда в распоряжении был только лишь скромный испанский дворик, но сейчас.... Сейчас еë игровой площадкой стал целый город, и мама играла вместе с ней. Луз обожала это развлечение и сейчас была в невероятном восторге, рассматривая каждый снимок, который позже отправит Камилле. Где-то были запечатлены здания, где-то люди, а где-то даже еда, и это и вправду было невероятно. Ветер на пирсе заставлял жмурить глаза, а вода омывала подошву еë белых кроссовок, но Луз не обращала на это никакого внимания. Она была настолько увлечена разговором и снимками, что совсем забыла, где сейчас находится. Да и разве это было так важно? —Луз, скажи честно, у тебя всё хорошо? —задаёт вопрос женщина по громкой связи, и это заставляет шатенку вздрогнуть. —Д-да, конечно, мам, думаю... Думаю, лучше было бы спросить это у тебя. —вздыхает девушка и вновь берёт себя в руки. —Почему? —Потому что мы говорим уже не первый час и знаешь, ты сидишь на лавочке у дома совсем одна... Я имею ввиду, обычно ты в это время на работе, но часовые пояса разные и... —хочет сформулировать мысль кареглазая, но получается плохо, и Камилла тяжело вздыхает в ответ. —Во-первых, я сижу не одна, а с тобой, а во-вторых, сегодня выходной, bebé. И наконец, в-третьих, если бы что-то было не так, я бы сказала тебе. —Луз молча кивает, когда слышит это, соглашаясь с чужими словами. —Прости, просто я правда волнуюсь о тебе. —оправдывается девушка, покрепче сжимая камеру в руках. —Потому что у самой не всё так гладко, как говоришь. —замечает Камилла и попадает точно в цель, но Луз в ответ лишь качает головой. —Я справлюсь. —твёрдо произносит она. —Знаю, hija, знаю, но помни, ты не одна, и если нужна помощь, я всегда здесь. —звучит мягкий голос Камиллы, и на лице Носеды младшей возникает слабая, но искренняя улыбка. —Спасибо, мам. —благодарит Луз, всё же поднимаясь на ноги, и подбирает телефон с тёплого асфальта. —Но сейчас всё, что нам обеим нужно, так это пойти домой, так что до следующего звонка, думаю? —До следующего звонка. —соглашается женщина, и Луз сбрасывает звонок, погружаясь в тишину. Лучи уходящего солнца слепят глаза, но она поворачивается к нему, только ближе подходя к краю пирса. Раскинув руки, она стоит там ещë долго, позволяя ветру трепать бурые локоны и охлаждать горячую кожу, пробираясь сквозь одежду. Свобода, именно еë чувствует девушка. Она больше не зависит ни от Эмити, ни от работы. Больше ничего не сковывает и любое море словно бы по колено. Даже сигареты никогда не приносили ей этого чувства безмятежной лёгкости. Но вот вопрос: надолго ли это? . . .