NOTD feat. Bea Miller—I wanna know
Пробуждение для Блайт вышло довольно странное: не каждый же день просыпаешься в машине на чем-то, а точнее, на ком-то мягком. Эмити повезло, что человек, на которого она так удачно облокотилась, дремал, так же сладко посапывая, как и она минуту назад. Ведь проснись сейчас Носеда , было бы крайне неловко смотреть ей в глаза. Они ведь не какая-то сладкая парочка из сопливых романов ее сестры в подростковые года, чтобы воспринимать это все без какого-либо "странного" подтекста. И повезло, что ее "лежак", сейчас мирно спящий на тёплом сидении, не разбудил голос Рейна. Похоже, он беседовал с кем-то по телефону. Заметив движение, мужчина кивнул мятноволосой на еë собственный подъезд, намекая на то, что пора прощаться. И как бы ей ни было неприятно расставаться с такой тёплой подушкой, она все же сделала это, отправляясь под покровом ночи домой. Желание спать не улетучилось, даже когда она бегом пробежалась по пустынной улице, желая поскорее спастись от холода. А потому, только лишь зайдя в квартиру, девушка тут же плюхнулась на кровать, не раздеваясь сразу же улавливая носом уже приевшийся к одной из вещей запах корицы. Свернувшись клубочком, она прикрыла рот рукой, дабы не пищать от переполняющих еë эмоций. Мало того, что златоглазая не понимала, что же произошло с фотографом тогда в лесу, так она, оказывается, ещë и забыла вернуть ей еë чертову кожанку! Мысли об этом всколыхнули что-то в еë сердце, и это что-то теплом расходилось по телу. Что же это было? Она просто обязана узнать, но только не сейчас. Сон вновь поглотил мятноволосую, давая набраться сил для еë следующего не менее странного дня. О странностях следующего дня она узнаёт позже. Сейчас девушка будет сладко спать, не заботясь ни о чём и ни о ком, отдыхая душой и телом в кои-то веки.***
Au/Ra—Panic room
Типичное утро Луз превратилось в ещë большую пытку, когда в семь утра Ида посчитала нужным сообщить ей о важной встрече днём. О встрече, на которой девушка "просто обязана" быть. Знала бы Носеда по какому поводу эта встреча, предпочла бы доспать положенные ей восемь часов сна. Зная Клоторн, о чём-то связано с работой спрашивать было бесполезно. Потому, отложив телефон, кареглазая попыталась хоть ещë немного поваляться в кровати, но даже задремать не получалось. Какой же мерзкой она была вчера. Почему сказала и сделала все эти вещи? Почему именно с ней, с Блайт? Стискивая зубы, доминикано-американка проводит по собственным волосам, оттягивая вверх, будто желая вырвать вместе с корнями. Тревога вновь ударяет по нервам, заставляя сердце биться чаще. Как же давно этого не происходило. Она снова не знает, чего ждать от другого человека, а ведь не так давно это было еë обычным состоянием. И девушка помнит, насколько оно было до ужаса мучительным и болезненным. С тех пор, как она упала с моста, реакции и мысли людей приобрели для неë совсем другое значение. Ты ведь никогда не знаешь, что взбредёт в голову человеку, сидящему напротив. Может, в какой-то момент он замахнется на тебя ножом, которым всего секунду назад нарезал салат, а может, решит что-то спросить... Или сказать. Что-то, чего ты явно слышать не хочешь, потому что знаешь, что оно ранит тебя. Лучше уж получить ножом... Подобные мысли преследовали еë намного больше, чем пару месяцев после падения. Странное чувство беспокойства сидело глубоко под кожей, каждый раз мешая ей говорить о себе и вызывая необъяснимый страх перед всем и вся. И вот, сейчас девушка понятия не имеет, как Блайт будет дальше воспринимать еë. И пусть она помнит, что когда они вернулись из леса, ничего между ними глобально не изменилось, но... все ведь возможно? Может, тогда до Эмити не дошло, насколько же Носеда на самом деле сломана. Становилось душно, воздуха как будто бы не хватало. Руки вспотели, и она выпустила из них свои многострадальные пряди, без сил распластавшись на кровати. Доминикано-американка невольно метнула взгляд на шкаф, в котором хранились давно не нужные ей таблетки. Раньше именно они спасали еë от всего в этом ужасном тёмном мире. Это были обычные успокоительные, что не раз помогали ей в прошлом, но они были абсолютно бесполезны без всего одного, такого важного когда-то человека. Отгоняя навязчивую мысль принять их, Луз берёт в руки телефон, ещë вчера оповестивший о десятке пропущенных сообщений. Все они были от еë любимейшей подруги. Ещё вчера, выйдя из машины Рейна на холодную улицу, она не смогла заставить себя их просмотреть. Все, чего ей хотелось — так это рухнуть на кровать, чтобы та поглотила еë, даря долгожданный сон без сновидений. Это она тогда и сделала, даже не убедившись, заперла ли дверь за собой. И вот сейчас она нашла в себе силы взглянуть на то, как Уиллоу делится впечатлениями о новой подруге. Девушка не скрывает, кто это, ведь ещё тогда после очередной пьянки Луз, она прямо сказала о том, что это та модель, что приходила всего на одну её съёмку. Конечно, Парк говорит, что розоволосая не так уж плоха, как кажется на первый взгляд и даже скидывает их совместную фотографию в парке, но Носеда-то встречалась с голубоглазой вживую, видела все скрытое в ней через объектив своей камеры. Ей ли не знать, насколько эта особа взрывоопасна. —Ох, Уилл, ты всегда умела видеть лучшее в людях. —вздыхает шатенка, разговаривая с пустотой и рассматривая чужую улыбку. Внезапно взгляд цепляется за зелëную макушку где-то позади. Девушка даже приподнимается с постели, рассматривая такие знакомые черты лица. Как она сюда попала? Конечно же ей хочется спросить об этом синеволосую, но Носеда понимает, что это не закончится ничем хорошим. Подумает ещë, что Луз ею одержима, ведь так много и долго о ней болтает. Оно того явно не стоит. Быстро отвечая Парк, она достаёт свой фотоаппарат, который вчера или уже сегодня, бросила на столе. Каждый снимок она видит уже не в первый раз, но все равно поверить не может, что из идеи с огнём все переросло в это. Листья цвета еë глаз идеально дополняли образ, а костюм создавал своеобразную атмосферу таинственности вокруг. Некоторые снимки пойдут в печать уже сегодня, Луз просто обязана заглянуть за этим к Джербо под вечер. Но это потом. Сейчас же девушка принялась писать идеи для следующих фотосессий, от которых, она уверена, Блайт не сможет отказаться.***
Сидеть, склонив голову, в кабинете своего непосредственного директора было стыдно. Даже не то что бы стыдно, до жути неприятно... неправильно. Такая идеальная и "золотая" девочка, как Эмити, никогда не любила, когда еë за что-то отчитывали. Но даже она понимала, что это должно было произойти рано или поздно. Конечно же, Лилит беспокоилась и звонила вчера, но в лесу сеть не ловила от слова совсем, а дома, когда она уже видела десятый сон, эти звонки ее разбудить не смогли. Думаю, теперь вы и сами понимаете, в какую ситуацию попала девушка. —И вот что, скажи мне, я бы делала, если бы вы не вернулись из того злосчастного леса? А если бы вы там погибли или, не знаю, на вас медведь напал? —возмущению Лилит не было предела, и она уже не сдерживалась, выплескивая на девушку все эмоции, что успели накопиться за вчерашний вечер. Эмити же в ответ ничего не могла сказать или опровергнуть. Она прекрасно понимает и осознаёт всю опасность ситуации, в которой они тогда оказались, но даже если бы у нее был шанс повернуть время вспять и не пойти в лес, мятноволосая не изменила бы своего решения. А потому она просто старалась лишний раз не поднимать голову, мечтая о том, чтобы это все поскорее закончилось. Уши златоглазой уже начинают побаливать от чужого крика, но она стойко держится. После стольких лет, проведённых с матерью, она научилась терпеть это. Внезапно Клоторн ненадолго затихает, но только лишь для того, чтобы томно вздохнуть, садясь за своё кресло. Тишина, такая приятная для Эмити, устанавливается между ними. Правда, длится она лишь какую-то жалкую минуту, после чего прерывается громким ударом чего-то об дерево. Дверь позади Эмити со стуком отлетает в стену, и из дверного проёма к ним тут же залетает Клоторн младшая.Magic—Rude
—Так, мы немного припозднились, ничего же не пропустили, да? —спрашивает она, глядя на нелепо хлопающую глазами Эмити. Лилит ведь не говорила, что пригласит сестру. И, погодите-ка, .... мы? —Ида, у нас нет денег, чтобы платить за реставрацию двери, так что ты это, поаккуратнее! —в кабинет спокойно заходит Носеда, с невозмутимым видом прикрывая за собой ту же дверь, которую Клоторн пару секунд назад нещадно ударила о стену. —Ой, да ладно тебе, мелкая, чего такая хмурая? Я ведь еë даже не сломала! —Ида тут же притягивает Носеду к себе ближе, приобнимая за шею. —Но была довольно близка к этому. —буркает шатенка, смиренно терпя и прикусывая язык, когда Ида ерошит еë идеально зачесаные кудри. Да уж, а она-то думала, что они сходят в кино, на чипсики деньги отложила, а тут... Взгляд невольно скользит по сидящей впереди Блайт, и она ей подмигивает, желая сбить образовавшееся напряжение. Мятноволосая неловко кивает Носеде в знак приветствия и тут же отворачивается. Все взгляды обращаются на покрасневшую от злости Лилит. —Вы... Да вы хоть понимаете, как важно для меня то, что сейчас происходит?! —истеричный голос больно режет уши всех присутствующих. У старшей Клоторн нет слов, чтобы описать все, что она чувствует сейчас. Она все ещë помнит, как, дозвонившись до Рейна, где-то в три утра выслушивала всю эту историю, порой прерывая мужчину для того, чтобы глубоко вдохнуть, выдохнуть и не накричать на невинного Висперса. Мужчина ничего не утаивал, а потому она знала ситуацию от а до я. Ей так хотелось прямо сейчас придушить седовласую за еë безответственность, а затем застрелиться самой, потому что доверилась ей. Какой же дурой она тогда была! Как можно было эту милую девушку доверить такому совиному монстру, как Ида! Это все изначально было ошибкой. А Лилит ведь могло очень сильно влететь от родителей Блайт за этот проступок. С ними она, естественно, как и вообще все жители этого города, связываться желанием не горела. К её счастью, все обошлось. —Конечно, понимаем, Лили, мы прекрасно осознавали всю ситуацию. В любом случае, задержались-то мы немного, да и дети, как видишь, пока что целые. —вновь прикасаясь к волосам Носеды, отвечает седовласая. —Целые, говоришь? Да они могли замёрзнуть насмерть! —кричит она, но, махнув головой, произносит уже тише. —Как ты можешь так спокойно к этому относиться? —Так же, как отношусь и ко всему, что происходит в моей жизни. Нет нерешаемых проблем, даже если ты так не думаешь. Все решилось? Да. Все живы и здоровы? Определённо. Чего тебе ещё не хватает? —разводит руками седовласая, а желание Лилит еë придушить только лишь возрастает. —Мне не хватает уверенности в том, что в следующий раз вы мне еë вернете! Вот как мне после такого доверять тебе, Ида? Я ведь отвечаю за безопасность модели, пока она на работе. Так что, если она вдруг пропадёт или покалечится, вопросы будут в первую очередь ко мне, а потом уже к вам. Главным из них будет: "Как же вы не проверили их?". Как прикажешь с этим справляться? — облокачиваясь на собственный стол, голубоглазая наклоняется к младшей сестре. А Ида только вдыхает побольше воздуха, чтобы начать свою тираду, как это предотвращает Носеда. —Мы всегда можем всю ответственность взять на себя. Дайте просто подписать нам нужные бумаги, вот и все. —тихий голос возвращает Блайт в реальность, и она с непониманием смотрит то на Луз, то на Лилит в надежде, что одна скажет, что это шутка, а другая откажет. Но женщина лишь вновь садится на место, поправляя очки. —То есть, ты готова понести за неë ответственность? —спрашивает она, прожигая взглядом шатенку, что тут же с готовностью кивает. Ида молча наблюдает с ехидной улыбкой за этим процессом. Лилит мельком кидает взгляд на Блайт, тут же открывая синюю папку, взятую из ящика своего стола. Голубоглазая извлекает из неë лист А4, который тут же вставляет в свой принтер, стоящий на столе. Она принимается что-то печать, сразу же открывая на компьютере нужный ей документ. Носеда молча наблюдает за процессом и тем, как иногда Лилит отвлекается от быстрого перебирания пальцами на клавиатуре, чтобы задать примитивные, но важные здесь и сейчас вопросы по типу еë полного имени, возраста и информации, связанной с еë паспортом, который Луз, устав отвечать, положила на край ее стола. Эмити же даже не пыталась вникнуть в это все, просто не веря тому, что происходит. Для Блайт это первый серьезный контракт, для Луз же, похоже, он далеко не первый, и явно не последний. Носеда ведёт себя совершенно спокойно, не подавая никаких признаков того, что не знает, что же будет со всем этим делать, рассматривая бежевые стены офиса Клоторн старшей и "очень необычные" чёрно-белые часы на стене. Это ещë больше напрягает Блайт, но интерес слишком сильно разгорается в еë сердце. Получается, что теперь она не будет иметь право на отказ от съёмки? Конечно же нет, но теперь ей будет не так легко отвертеться от фотографа и еë безумия. Они ведь теперь официально партнёры. Правда, девушка очень надеется, что идеи Носеды станут менее безумными, пусть и знает, что такое вряд-ли когда-либо произойдет. Но они это ещë обсудят, будет момент. И вот Лилит заканчивает набирать текст, победно щёлкает на последнюю кнопку на клавиатуре, и из принтера выходит уже готовый договор. —Быстро же ты, не уж то готовилась к такому? —дразнит голубоглазую Ида. Не обращая внимания на сестру, синеволосая протягивает документ Носеде вместе с ручкой. Быстро пробегаясь по нему взглядом, Луз ставит свою подпись, передавая лист Эмити, что задержав дыхание повторяет за ней. Когда-то это определено выйдет ей боком, но это уже проблемы Эмити из будущего. —Я же правильно поставила дату, это всего на месяц? —вдруг спрашивает директриса, и Носеда на это кивает, поднимаясь со стула. —Все верно, а теперь, пожалуй, пора идти. Не хотите ли прогуляться и обсудить нашу работу, мисс Блайт? —с полуулыбкой предлагает Луз, чем несомненно удивляет Эмити. Поскольку деваться девушке некуда, и важных дел у неë сегодня нет, она соглашается. Ничего не понимающая синеволосая нелепо моргает , глядя им вслед, когда девушки сбегают из её кабинета на улицу. —И давно у них так? —спрашивает она, чем заставляет Иду усмехнуться. —Что именно? То, что они ведут себя как парочка было заметно ещë при нашей с ней первой встрече. —невольно Ида вспоминает, как видела модель в руках Носеды. На непонимающий взгляд сестры она просто махает рукой, пытаясь сказать, чтобы та не забивала этим голову, после чего тоже встаёт из-за стола. —Что ж, думаю, мне тоже пора идти, я же тебе тут всю концентрацию сбиваю, не так ли, работяга?—поправляя мех собственного пальто, произносит Ида и подходит к двери. —Постой! Слушай, Ида, у вас ведь все с ним нормально прошло? Я не знала, как ты отреагируешь на него, вы же, вроде как, наладили свои отношения. Он мне так говорил. —обернувшись, Ида расплывается в доброй улыбке, понимая, о ком идёт речь. —Да все в порядке, но в следующий раз предупреждай о том, что посылаешь с нами кого-то. —с этими словами она со стуком закрывает дверь. Штукатурка над ней немного осыпается, а Лилит с досадой наблюдает за этим. Потом переводит уставший взгляд на экран компьютера. Еë ждёт ещë так много работы.***
We fell in love in october—Girl in red
Прохладный воздух приятно освежает после душного кабинета, и Луз вдыхает его с наслаждением, раставляя руки по сторонам. —О, наконец-то свобода! Как же бодрит. —с последним Блайт молча соглашается, в полной мере ощущая холод. Кажется, этой осенью пора менять гардероб, ну, или же сходить к доктору, потому что ну не может человек все время замерзать. —Ты уверена, что справишься с тем, на что подписалась?—внезапный вопрос заставляет Носеду отвлечься от приятных порывов ветра, проникающих сквозь еë лёгкую куртку, и взглянуть на Эмити. Вздохнув, Луз отвечает: — Увидим, я и сама пока что не знаю. У меня раньше не было опыта в подобном, обычно ведь директорам было плевать на здоровье и благополучие своих моделей, так что я никогда так не заморачивалась. —закидывая руки за голову, Луз чуть отходит от неë, призывая следовать за собой. —Правда? Лилит готова была убить тебя на месте, когда узнала о том, что мы потерялись в лесу. —удивляется девушка, смотря на то, как еë слова смешат шатенку. —Убить, говоришь, что ж, не впервой. Я помню как директор моей первой официальной модели просто понять не мог, как я из его "худшей" девушки, —Носеда специально выделяет эти слова, руками изображая кавычки. —вытянула столько эмоций. Все, что ей было нужно, так это немного уверенности и совсем чуть-чуть мягкой критики. Ничего более, и вот, она уже блистает на снимках. —Луз не называет имя модели, но Блайт это и не нужно, чтобы догадаться, кто это может быть. Уиллоу Парк, кто же ещë. Она помнит как сама, глядя на снимки с выставки, долго поверить не могла, что еë подруга детства может быть такой. Так что еë вовсе не удивляют слова Носеды о директоре. —Вот как, что ж, тогда я даже не представляю, какие у тебя планы на меня. Лилит удивить не так-то просто. —ухмыляется девушка, прекрасно зная, что говорит правду. Ей пришлось хорошо постараться над своим портфолио, чтобы попасть именно к Клоторн абсолютно без помощи родителей. Девушка до сих пор помнит, как долго ей нужно было доказывать, что она здесь не из-за своих богатых родственников, и все, чего она добилась, можно назвать её личными достижениями. Это было выматывающе сложно, но определенно стоило удивленной физиономии старшей Клоторн, когда та смотрела на неë в действии. — Планы? Только сделать тебя своей де... Кхм. Пока никаких, ведь научить тебя чему-то я не могу, на фотосессиях ты и сама неплохо справляешься. —на вопрос в чужих глазах Луз предпочитает не отвечать. Приятная тишина образуется между ними. Золотистые листья пролетают мимо, и Носеда ловко ловит один, останавливаясь, чтобы рассмотреть его. Лист оказывается, на удивление, не жёлтым, а бордовым, но таким красивым, что Луз решает оставить его для "того, у кого есть свой личный гербарий". Блайт подавляет смешок, глядя, как Луз оборачивается вокруг себя, пытаясь найти место, куда положить лист так, чтобы его не помять. Но веселье внутри резко испаряется, когда в мозгу кареглазой что-то щелкает, и она аккуратно заправляет его за ухо Эмити. —Зелëный с красным — великолепное сочетание, смотри, как идеально держится.—щеки Эмити розовеют, и она хочет что-то ей ответить, но не успевает. Заметив что-то позади, глаза Носеды будто бы стекленеют, и она резко тянет девушку на себя, хватая за руку. —Прости, Эмити, но сейчас нам нужно бежать. —еле разбирает Блайт, пытаясь успеть за шатенкой, которая, как с цепи сорвавшись, летит прочь от места, где они стояли. Сердце начинает биться быстрее, она не понимает почему, зачем, и главное, куда они бегут. Девушка даже не знает, что так сильно взолновало фотографа. Они забегают в проём между какими-то домами, где Луз даёт Блайт возможность отдышаться. —Ещë раз прости за это, просто там был огромный рептилоид, ну, знаешь из теорий заговора. —изображая это существо, пыталась объяснить девушка. Златоглазая со скепсисом взглянула на неë, и Луз, понимая, что пора бы заткнуться, прикусила язык. Поняв, что Эмити совершенно не поверила в эти бредни, доминикано-американка отворачивается, думая о том,что Блайт имеет право знать, от чего она бежала, а потому, проводя рукой по волосам вверх, Носеда принимается объяснять: —Там просто был человек, с которым мне очень не хочется видится. Наши с ним отношения закончились, прямо скажем, не на самой радостной ноте. —на это Эмити хмыкает, складывая руки на груди. —И именно поэтому ты просто бежишь от него? Это же глупо. Ещё и меня заставила...—мятноволосая искренне недоумевала, почему же они просто сбежали. Этот человек что, мог убить их? Носеда прекрасно понимает еë реакциию, но все же ей очень не нравится обсуждать этот вопрос. —Я просто не могу видеть еë после всего, что с нами произошло, это причиняет мне боль. А все только потому, что когда-то она была для меня важнее всего на свете, но все рухнуло в один день. И честно, я не хочу сейчас об этом вспоминать... —опуская плечи Луз, хочет провалиться под землю, признавая это перед объектом своих симпатий. Блайт вздыхает, подходя ближе к девушке, и берёт еë за руку. —Что ж, тогда пойдём дальше или как? —добродушная улыбка мятноволосой позволяет Луз вздохнуть спокойно. То, что они, очевидно, больше не будут обсуждать эту ситуацию приносит ей невероятное облегчение. —Знаешь, думаю, лучше будет сходить куда-нибудь посидеть, не хочешь выпить кофе? —на это Эмити незаметно для Носеды закатывает глаза, и вдруг вспоминает о чужой кожанке, висящей дома на вешалке. Это же идеальная возможность, чтобы её отдать. —Тогда, может, ко мне? Мы, вроде как, не далеко от моего дома. —вспоминает недавние знаки на домах Блайт. Луз, конечно, удивляется данному предложению, но решает, что если она не согласится, не отмоется от греха всю жизнь. Девушка кивает ей и, не отпуская руки друг друга, они бредут по осенним улицам, окунаясь в собственные мысли. Луз вспоминает удивленный взгляд родных глаз, с которым она пересеклась перед побегом. Девушка явно хотела остановить еë, что-то сказать, но Луз не хотела, чтобы та даже подходила. В голове мысли кричали: "Беги! " и, повинуясь им, она смылась, прихватив с собой Блайт. Её номер давно заблокирован, да и телефон Луз уже не раз сменила. Хорошо бы забыть все, что связанно с ней, но Носеде это даётся с таким трудом, что она понимает, что не сможет. Уже нет.Soltwine—Ставь чайник
Писк от дверей подъезда выдергивает еë из грустных дум. Они заходят в помещение. Кинув взгляд на спящего вахтера, златоглазая жестом приглашает девушку дальше. Они проходят к нужной двери и, открывая ключом замок, Эмити впускает еë в "свои хоромы". Первое, что встречает Луз там, так это цветы в прихожей, с ранее невиданным для неë приятным запахом. Множество белых оттенков и серый ковёр ведёт к лестнице на... Второй этаж? Девушка не на шутку удивляется, понимая, что Блайт живёт в квартире с двумя этажами. Это довольно необычно и, скорее всего, чертовски дорого. Любопытство распирает еë, а потому, она не может удержаться от вопроса: —Ты живёшь не одна? —на это мятноволосая с удивлением оборачивается. —А я разве не говорила? Да, я живу не одна, а с братом и сестрой, ведь когда-то мы решили, что это "прекрасная идея". На деле это оказалось далеко не так. Я бы с радостью выставила их обоих за дверь, будь у меня шанс. —на последнем предложении девушка вздохнула, вешая свое пальто и куртку Носеды на крючок, решив, что кожанку вернёт, когда Луз будет уходить. —Ладно, пойдем уже, сделаю тебе что-то. Кофе или чай? —Блайт идёт дальше, сворачивая на кухню. Во все глаза таращась на арку, Луз поверить не может, что попала к настолько богатым людям. Даже трогать все как-то не хочется, потому что если она что-то поцарапает, потом ее заставят подписать договор на продажу души дьяволу. Хотя если этим самым дьяволом будет сама Блайт, Луз оставит подпись прямо здесь и сейчас. Но даже такие мысли не остановливают Носеду от того, чтобы провести кончиками пальцев по маленькой фигурке грифона на кухонной полке, совсем недалеко от арки. Правда, она тут же отвлекается от него из-за касания чего-то мягкого и тёплого к своим ногам. Белая кошка, вальяжно потягиваясь, проходит мимо, кидая взгляд своих любопытных голубых глаз на неë. Носеда приседает с явным намерением коснуться гладкой шёрстки, но вдруг раздаётся голос ранее молча наблюдавшей за всем Эмити. —Сильно рискуешь, Луз. Можешь вполне без пальца остаться. —девушка хмыкает и все же прикасается к животному, начиная мягко почесывать ту за ушком. Кошка трется об еë ладонь, требуя не прекращать эти ласки, а Эмити невольно рот открывает от удивления. Раньше, кого бы она не привела к своей кошке, та лишь полосовала им руки, оставляя ярко-красные следы, кусалась, не подпускала никого ни на шаг, а тут такое. Видя реакцию девушки, Носеда решает объяснить: —Моя мама ветеринар, а потому животные любят еë. Она не учила меня, как с ними обращаться, но они словно чувствуют во мне что-то родное и сами тянутся навстречу. —в голове Блайт многое проясняется, и она просто кивает, вновь поворачиваюсь к столешнице. Поскольку шатенка не сказала ей, чего хочет, Эмити сама решит, что ей подать. В конце концов, на этой кухне хозяйка она. —Еë, кстати, зовут "Призрак", и обычно она не очень-то приветливо относится к людям. —произносит Блайт, не отвлекаясь от "увлекательного" и уже такого привычного процесса приготовления кофе. Носеда же удивляется такому имени, но говорит, что звучит красиво и идеально подходит животному. А все потому, что "она выглядит так, будто искупалась в воде лунной ночью, и спутник подарил ей частичку себя, превратив в духа". Блайт улыбается, слушая порыв чужой фантазии и невольно в голове проскальзывает образ Луз в роли писателя. Где-то в подсознании она даже дорисовывает девушке очки. В них Носеда смотрелась бы довольно необычно, но по какой-то причине Эмити кажется такой образ милым. Она даже представляет их маленькую сценку с редактором, где Луз будет защищать свои "священные" идеи. Улыбка невольно расцветает на еë лице. —Эй, Луз, а почему ты решила стать именно фотографом? —вопрос срывается с языка быстрее, чем Блайт осознаёт его странность. Почему ей вдруг так интересно? Шатенка поднимает голову, глядя ей в спину и отвечает: —А вы довольно любопытны для простой модели, мисс Блайт. История-то самая обыкновенная, но если хочешь, то слушай. — начала вещать Носеда — в детстве у меня, как и у многих детей, был широкий выбор кружков, но ни в один я не вписывалась. Где-то из-за роста, где-то из-за силы, а где-то просто было до смерти скучно. И вот на мой двенадцатый день рождения отец подарил мне полароид*. Не такая уж и древняя технология, но даже с такой мне было до жути трудно разобраться.—Луз поднимается, не прерывая своего рассказа и садится за стол. В еë голове тут же проскальзывает образ отца, от чего на душе сразу становится грустно и тяжело. Сейчас Луз хочется быть ближе к мятноволосой и чувствовать еë "своеобразную" поддержку. —С того дня и началось мое путешествие сквозь объектив. Видишь ли, до этого я все думала, как мне... Остаться в моменте и хорошенько запомнить его, запомнить момент, когда мне хорошо и спокойно, в кругу моей семьи или собственной комнате. Насладиться тем, что происходит, в полной мере, словно нет никакого "до" или "после", есть только здесь и сейчас. —откидываясь на стуле назад, кареглазая вдруг вспоминает, каким же прекрасным было чувство, когда она впервые сделала снимок. Эта эйфория, охватившая еë в момент, когда из полароида вынырнул маленький снимок еë матери просто непередаваема. И пусть, получилось "не очень", тогда это было одно из лучших событий её жизни, где-то наравне с моментом в Новый Год, когда в 12 бьют часы, и ты бежишь под ёлку за подарками. —Я, конечно, понимала, что это просто невозможно, но детское желание преодолеть было невозможно, и тогда палороид стал для меня спасением. Он ведь мгновенно печатал мне именно тот момент, в котором я так хотела остаться. В моём старом фотоальбоме хранится слишком много спонтанных фото, которые я и по сей день люблю делать, ведь не каждый человек знает, как он выглядит когда злится, радуется или делает что-то. —Носеда разводит руками, когда произносит следующее: —Ни для кого ведь не секрет, что люди хотят узнать себя со стороны.—Эмити даже оборачивается, отвлекаясь от всего, целиком и полностью слушая фотографа. Луз открывается для неë, говоря об одном из самых важных выборов в своей жизни. Стоит ли говорить, что это значит для неë? —В общем, с тех пор как он появился, я заинтересовалась людьми вокруг и пообещала себе запечатлеть все самое важное на Земле, чтобы люди вокруг наконец обратили внимание на вещи и существ, что их окружают. —со стуком девушка ставит чужой кофе на стол, тем самым ставя точку в рассказе. —Что ж, благородно, Носеда. И что же ты нашла во мне, раз считаешь такой важной для людей? —златоглазая задирает подбородок, глядя сверху вниз на фотографа. —Пока не знаю. —пожимает плечами шатенка, ехидно улыбаясь, и вместе с кофе выскальзывает из-за стола. Разочарование на лице Блайт она предпочитает не замечать и отпивает из своей чаши немного кофе. Тут же еë зрачки расширяются, и она вновь смотрит на Эмити. —Он что, с корицей? —спрашивает она, нелепо указывая пальцем на белую чашку в руке и определённо зная ответ. Мятноволосая сначала недоумевает, а затем, будто бы что-то вспомнив, неловко отворачивается и отвечает: —Потому что от тебя только ей и пахнет. — щеки шатенки покрываются красным, и она пытается придумать, что же ответить, но слова так и остаются у неë в голове. Блайт тут же переводит тему, не давая вставить Носеде и слова: — Что насчёт печенья? У меня в комнате, вроде, немного осталось, я прятала от Эдрика.—поворачивая в сторону лестницы, предлагает златоглазая, а у Носеды на языке вертится лишь один вопрос: —А Эдрик, это?... —Мой брат, точнее, самый непутëвый член нашей семьи, живёт вон там. —указала девушка на дверь с табличкой "Не входи, оно тебя сожрëт" огромными, красными буквами. Носеда решила этой надписи целиком и полностью довериться и не на шаг не приближаться к белой двери. Но зацепила еë взгляд далеко не дверь, а странное фото, недалеко от неë на стене. Там была запечатлена семья, по всей видимости именно мятноволосой, ведь только еë Луз смогла узнать. Девушка выглядела печально, стоя рядом с какой-то женщиной, что была скрыта тенью от Носеды. Это еë мать? Если и да, то может у Эмити были проблемы в семье? Луз не знала, но теперь уж хотела узнать, это могло бы обьяснить боязнь огня, ну или что-то ещë. Стоит позже спросить. —Чего застыла? Эта дверь, вроде, не должна сегодня взорваться, давно здесь стоит, не волнуйся.—уже забравшаяся наверх Блайт отвлекает Носеду от рассматривания чужой двери, и девушка спешит вслед за моделью. Как только девушки поднялись по лестнице, они выходят в коридор, через который кареглазой удаётся заглянуть в зал, где она видит огромный белый... рояль? Она решает не останавливаться на этот раз, но обязательно расспросить о нём девушку позже. Неужели она умеет на нём играть? Это кажется Носеде интересным, но она не успевает ничего сказать, ведь тут они останавливаются возле деревянной двери с надписью "Варежка" . Кареглазой кажется таким милым то, что для каждого здесь есть своё прозвище. Может и ей когда-нибудь придумают что-то получше, чем "Красная шапочка". —Ну, что ж, единственное правило для тебя сегодня — не разнести мою комнату, или же я разнесу потом тебя.—пообещала девушка, и Носеда хмыкнула, с улыбкой отвечая: —Ничего не обещаю, но очень постараюсь. —на это златоглазая предпочла не отвечать и просто открыла дверь, пропуская Луз внутрь. Чужая комната оказалась на удивление..."обычной"? Ничем не примечательные: рабочий стол возле окна, заправленная односпальная кровать и небольшой диванчик с туалетным столиком, а также белый шкаф у стены. Это все, что было здесь. Но, переведя взгляд на стены, шатенка тут же изменила своё мнение. Множество разнообразных плакатов говорили о многочисленных увлечениях Блайт. Но один зацепил Носеду особенно сильно, и она не смогла удержаться от того чтобы "спросить". —Это что, Азура?!—указывая пальцем на тот самый плакат, почти что прокричала девушка. На секунду у Эмити в голове проскочило желание убить еë, но оно тут же улетучилось, когда она поняла из-за кого было такое громкое восклицание. —А, да, и правда она. Азура мой кумир ещë со времён, когда я жила с матерью. Постеров с ней у меня валом, нужно только поискать. —потирая затылок, отвечает Эмити, подходя к рабочему столу и выуживая из него пакетик с печеньем. Луз же, не дожидаясь приглашения, падает на еë кровать, не забыв оставить чашку на книжной полке модели. —Эй, вообще-то... —хочет было возмутиться Эмити, но еë перебивают: —Вообще-то мы должны были с тобой съёмки обсуждать, а не меня или же твоих родственников. —на такое заявление Луз получает печеньем прямо в живот. Вскрикнув, она почти падает на пол, и добродушная Блайт "помогает" ей, сталкивая до конца. С громкими воплями Носеда оказывается на полу с печеньем в руках. —Какого хрена, Блайт?! —возмущается она, с недовольством глядя в золотые глаза напротив. —Ну, знаешь, не очень-то вежливо залезать в чужую постель без разрешения. —Луз нелепо моргает, глядя на неë, ведь не знает, что и ответить. А потому, буркнув что-то неразборчивое, девушка раскрывает пакет, вдыхая запах шоколадного печенья. —Это будет твоя плата за мой раненый в нечестном бою живот.—Блайт на это закатывает глаза, поудобнее устраиваясь на мягкой постели. Она никогда не позволит занимать "свою личную лежанку" кому-то ещë, пусть даже своему "лежаку". Обиженная Носеда, облокотившись на стену, стала хрустеть печеньками. И пусть они были прекрасными на вкус, девушка все еще не собиралась прощать Блайт за еë поступок. Спина разболелась вновь напоминая о себе, но кареглазая упорно терпела, заедая боль печеньем. —Ну ладно тебе, Луз. Радуйся, что это была не жестяная коробка, а всего-навсего пакетик. Впрочем, это и не важно. Что же ты хотела обсудить? —бросает на неë взгляд мятноволосая и вдруг замечает оставленную некогда на столе банку. На неë уставилась и фотограф. —Планируешь перекраситься? —спрашивает она, и Эмити решает ответить: —Хотела, но это вряд-ли подойдет для твоих съёмок. Ты ведь подписала договор с моделью с зелëными волосами, а не с розовыми. —карие глаза блестят, и Носеда вдруг приподнимается, приближаясь тем самым ближе к девушке, лежащей на подушке. —А сделай это. У меня в голове уже есть пару идеек. —отвечает она, невесомо проводя по чужим волосам. Лежавшая смирно до этого момента Эмити ещë не понимает к чему это приведёт и никак не реагирует, лишь наблюдая за такими приятными действиями. Луз невольно сравнивает еë с "Призраком", уж очень они с кошкой сейчас похожи. Лёгким движением Носеда стягивает резинку с мятных волос, тем самым освобождая их от оков, а также лишая спокойствия Блайт. Тут же подрываясь на кровати, златоглазая пытается выхватить резинку из смуглых ладоней ругаясь себе под нос, но забывает где находится, и тоже летит с кровати вниз, прямо на шатенку. Носеда не может сдержать смех даже когда оказывается прижата к полу моделью, но все же успокаивается, когда больше не слышит чужих возмущений. Глядя на Блайт сверху вниз, она думает, что ей так даже больше нравится. Нравится быть снизу. Эмити же не может произнести ни слова, глядя в карие глаза напротив. Еë щеки покрываются заметным румянцем, и странные мысли вихрем проносятся в голове. Но тут же идиллию прерывает громкий звук открывающейся двери. . . .