Коснуться радуги

Напрасно Джокер опасался, что Джоанн перестанет приходить к цирковому шатру. После того, как она узнала правду о своей маме, её как магнитом тянуло в это место. Правда, рассказывать теперь уже приходилось не девушке, а самому хозяину цирка. Джоанн хотела знать всё, а точнее абсолютно всё. А Джокеры были теми, кто знал Клэр ещё до того, как она познакомилась с её отцом. Хотя Джулиусу это и не особо нравилось, но он понимал, что для девушки важны эти встречи, а потому не возражал — только просил предупреждать заранее и не сильно задерживаться. Вдыхая запах опилок, рассматривая костюмы и наблюдая за репетициями, Джоанн всё время пыталась представить здесь свою маму. И приходила к выводу, что та гораздо органичнее смотрелась бы в цирковой атмосфере, чем там, где девушка привыкла её видеть. Мысли Сандерс всё время сводились к одному вопросу: прав ли был отец, что притащил Клэр в их мир? Возможно, её мама так и не смогла справиться с тоской по родному, привычному ей миру. Джоанн вздохнула. Она до сих пор не знала, что побудило её отца бежать — Джокеры упорно об этом молчали. Были, правда, и оговорки с их стороны, которые Джоанн пока не понимала, но сохраняла на полочке в своей памяти, в надежде, что позднее что-то прояснится. Как-то Сандерс предложила: — А давайте так, вы рассказываете в чём накосячил отец, а я каждый день в течении месяца буду приходить и рассказывать сказки. Хорошее предложение, а? — Так не пойдет, хитрая юная леди, — лукаво улыбнулся Белый Джокер. — Ну, я хотя бы попыталась, — вздохнула Джоанн. — Ты каждый раз пытаешься, — хмыкнула маска, — И всё без толку. Похоже, пытаться заключать сделки у вас в роду… Белый Джокер недовольно цокнул языком. Черный моментально понял, что сказал лишнего и замолк. — А кто ещё пытался заключить сделку? — не упуская момента, спросила Джоанн и предположила, — Отец, чтобы остаться в этом мире? — Возможно, — уклончиво ответил хозяин цирка. Девушка вновь вздохнула, поняв, что её вопрос так и останется без ответа. — Ладно, пойду пожалуй, — немного виновато улыбнулась она, — Надоела я вам уже, наверно, со своими расспросами. — Всё в порядке. Желание узнать больше о близком человеке нормально, — улыбнулся Белый Джокер. — Хотя ты и бестолочь, но хотя бы не пытаешься отвести взгляда, — хмыкнула маска. — Благодарю за комплимент, — усмехнулась Джоанн, — Ты необычайно добр ко мне, — сказала она, оставляя Черного Джокера в лёгкой депрессии, так как тот терпеть не мог, когда его называют добрым. — Ты быстро поняла, как его дразнить, — засмеялся Белый, — Кстати, ты ведь придёшь на представление? — Непременно, — улыбнулась девушка, — Сам ведь знаешь, я не могу не прийти. *** — Обычно ты не носишь платья, — искренне удивился Эйс, увидев Джоанн, — На балу, помнится, это было больше в принудительном порядке. — Так сегодня и не совсем обычный день, — придирчиво осматривала себя в зеркале девушка, поправляя ленту, охватывавшую её волосы вместо ободка, — Мама бы точно принарядилась по такому случаю. Цирк был для неё важен, так что в некоторой степени это в знак памяти о ней. Джоанн, выбирая наряд, долго ходила вдоль торговых рядов вместе с Алисой, пока наконец не остановилась на ретро-варианте — летящем белом платье в черный горох и ленте для волос в цвет наряда. На ногах красовались белые босоножки — эту обувь Сандерс посчитала более практичной и удобной, чем туфли. — Хорошо выглядишь, — оценил её наряд Джулиус, надевая перчатки. Цирковое представление считалось официальным мероприятием, на котором были обязаны присутствовать всё ролевики. Хотя, видя Джоанн в таком нежном и даже немного романтичном образе, часовщик был не особо против подобной обязанности. И что-то ему подсказывало, что смотреть он сегодня будет по большей части вовсе не на представление. Войдя в здание цирка, а оно появилось посреди города словно по волшебству (как и торговые палатки, и павильоны рядом с ним), Джоанн замерла в проходе. Всё же, видеть репетиции — это одно, а находиться на официальном представлении — совсем другое. В глаза бил яркий свет софитов, всё сверкало разными красками, блестело и переливалось, мгновенно захватывая внимание зрителей и погружая их в веселую радостную сказку. — Идём, — потянул её за руку Джулиус, уводя с прохода. Впрочем, до мест им дойти не удалось. — Джо, сестрёнка, как круто, что ты пришла! — подбежали к девушке два парня в строгих костюмах, которые совершенно не вязались с их широчайшими улыбками, почему-то казавшимися ей смутно знакомыми. — Эм-м, мы раньше встречались? — уточнила Джоанн, рассматривая юношей. Те загоготали. — Само собой! Ты нас последний раз в «выше ноги от земли» учила играть, — смеясь заявили они. — Ди и Дам?! — не могла поверить своим глазам девушка, — Я конечно слышала, что чужие дети быстро растут, но не настолько же! — пробормотала она. — У них есть способность менять возраст по своему желанию, — вздохнул, внезапно появившийся рядом Эллиот, — Зачастую это довольно проблематично. — Зато наверно в парке аттракционов удобно, там где есть возрастные ограничения на качели, — засмеялась Джоанн. Их светскую беседу прервал подошедший к ним Блад. — Юная леди, — изящно приподнял он цилиндр, приветствуя девушку, — Прекрасно выглядишь, — не преминул отвесить он комплимент и тут же съехидничал, выразительно посмотрев сперва на неё, затем на часовщика, — Но тебе уже, вероятно, об этом сказали. А Алиса не с вами? — Была с нами, — вздохнула Джоанн, не обратив внимание на намёк, — Пока Вивальди с Питером не подошли. Как ты понимаешь, здесь жёсткая конкуренция… Прозвучал сигнал, оповещающий о начале программы и призывающий присутствующих занять свои места. Джоанн оказалась сидящей посерединке между Джулиусом и Найтмэром, как представителями одной территории, и её такая компания вполне устраивала. Она отыскала глазами Алису, помахала рукой Эйсу, которые сидели на стороне обитателей Замка и устремила свой взгляд на арену. В круг, освещенный прожекторами, вышел Белый Джокер и начал представление. — Леди и джентльмены! — торжественно объявил он, — Добро пожаловать в расчудесный мир чудес! Жизнь наполнена грузом, что мы носим на своих плечах или перекладываем на других. Но сейчас… на краткий миг, прошу, наслаждайтесь спасительным светом сладких грёз! — с широкой сияющей улыбкой призвал хозяин цирка слушателей. Джо невзначай покосилась на Найтмэра и подумала, что обладай тот хоть толикой ораторских способностей Джокера, выступление на ассамблее прошло бы гораздо легче. Кошмар тяжело вздохнул, прочитав мысли девушки. — Сбросьте оковы времени и повеселитесь на славу! — завершил свою вдохновенную речь Джокер и в тот же миг сцена вспыхнула тысячей огней, взорвались хлопушки, выбрасывая в воздух блёстки и конфетти, а белые голуби взметнулись под купол цирка. Джоанн замерла от восторга, ощущая себя всё тем же маленьким ребенком, которого мама впервые привела в цирк. Но то представление, которое она видела в своем мире, не шло ни в какое сравнение с представлением Джокера. Казалось, местные акробаты полностью игнорировали физические законы: они легко порхали с трапеции на трапецию, делая в воздухе совершенно фантастические сальто и как будто абсолютно не подчинялись никакой гравитации. Фокусники тоже поражали своим мастерством — как некоторые предметы помещались в шляпу, так и оставалось для Джоанн загадкой. Были и уже знакомые ей маленькие ножеметатели, которые умудрялись совмещать метание ножей с жонглированием. Что уж говорить о глотателях огня, канатоходцах, укротителях и лихих наездниках. Одним словом, шоу было незабываемым. Джоанн рисковала начисто отбить ладошки, настолько громко она апплодировала. Джулиус периодически бросал на неё взгляды и мягко улыбался. Честно говоря, он немного боялся, что здесь девушку захлестнут сильные эмоции, связанные с её воспоминаниями о матери. Но пока вроде всё шло хорошо, Джоанн радовалась как ребенок, а в её карих глазах сейчас отражались яркие огни сцены. Кажется, Монрей слишком надолго задержал взгляд на девушке, так как Найтмэр, не сдержавшись, прыснул в кулак, явно прочитав его мысли. — Невежливо читать мысли других людей, — тут же сделал ему замечание Грей. — Да там и читать ничего не надо, — отмахнулся Готтшалк. На арену вновь вышел Джокер. — Для заключительной части мне требуется доброволец из зала. У одного из вас сейчас есть уникальная возможность побывать на цирковой арене в качестве артиста. Есть ли среди вас смельчаки? Джоанн ни на секунду не сомневалась, что призыв обращён к ней и только к ней. Слишком многое совпадало и девушка, даже не успев толком сообразить, что она делает, встала со своего места, моментально попадая в луч прожектора. — Джо, я думаю, не стоит… — мгновенно забеспокоился Джулиус. — Оставь её, — успокаивающе улыбнулся Найтмэр, — Джоанне это сейчас нужно. Это поможет ей попрощаться с мамой. Да и Джокер не станет делать ничего плохого на глазах у такого количества народа. Джоанн и впрямь ощущала необходимость выйти на арену, как будто так нужно, так правильно. Девушка хотела прочувствовать мамину жизнь, понять, что та оставила. Возможно, ей это поможет понять, почему мама ушла, почему бросила отца и её саму. Нет, она не злилась, почти нет. Просто искренне недоумевала. А Джокер всё это время не отводил от неё своего пронзительного взгляда, как будто ощущая внутреннюю борьбу девушки. Хозяин цирка не был удивлен, он словно знал, что выйдет именно Джоанн. — Поприветствуем храбрую юную леди! — Джокер подошёл к проходу и, галантно взяв Джоанн за руку, помог ей перебраться через край высокого бортика. — Я ждал тебя, Джоанн, — сказал парень вполголоса и улыбнулся с обворожительной хитринкой, из-за чего девушка почему-то сразу засомневалась, было ли то, что она сейчас творит, действительно, хорошей идеей. Кроме того, Сандерс не любила быть в центре внимания и ей было крайне не по себе от того, что её тут же ослепили софиты и раздался шквал аплодисментов. А что самое скверное: из-за слепящих огней, она не могла разглядеть в зале своих друзей. — Ну же, Джоанн, улыбнись, — мягко проговорил Джокер, — Ничего страшного с тобой не случится. Просто ты сегодня почетная гостья в моем цирке и тебе выделено особое место. Это всего-навсего дань уважения Клэр, дочерью которой ты являешься, — сказал он так, что слышно было только Джоанне, так как слова заглушали ещё не стихшие апплодисменты, — Сияй сегодня вместо неё! Действительно! Как глупо она себя ведёт. Никто не собирается ей навредить. Так зачем же сразу думать самое плохое и искать подвох в действиях окружающих? Похоже, Клэр здесь ценили и теперь Джокер просто-напросто решил показать девушке мир её глазами. Значит, нужно быть смелой. Значит, нужно сиять! Джоанн улыбнулась. Сначала робко и нерешительно, а затем всё ярче. Светлое платье очень выгодно смотрелось в свете прожекторов, и из-за этого казалось, что саму девушку словно окружает лёгкий ореол. Джоанн помахала рукой своим друзьям, хотя и не видела их из-за огней, но девушка знала, что они где-то там, в зале, сейчас смотрят на неё. — Вот и умница, — губы Джокеро мягко изогнулись в лукавой улыбке и он громко объявил, — Сейчас я попрошу нашу прекрасную гостью подойти к черному ящику. Надеюсь, Джоанн, ты не боишься темноты? Та отрицательно помотала головой, пытаясь понять, когда это вдруг на арене успел появиться большой ящик в человеческий рост, предназначенный для фокусов. Он был не совсем чёрный — по бокам были наклеены золотые звёзды. А так как ящик стоял вертикально, то это явно не был фокус с распиливанием, что несказанно радовало. «Наверно, фокус с исчезновением», — догадалась Джоанн. Джокер, улыбаясь настолько ослепительно, что мог бы посоревноваться с софитами под потолком, подвёл девушку к ящику. Та послушно дала себя завести в него и закрыть за ней одну из его стенок, служивших дверью. В первые секунды она крепко зажмурилась, чтобы быстрее привыкнуть к темноте, затем открыла глаза и увидела, что мгла теперь не является абсолютной — на стенке ящика напротив, Джоанн заметила очертания зеркала. Правда, увидев в нём смутные очертания фигуры — явно не её собственное отражение, девушка чуть было с воплем не выскочила наружу. Точнее, так бы она скорее всего и сделала, если бы фигура не заговорила. — Ну, и долго ты стоять собираешься? — произнес недовольный голос по ту сторону стекла. — Джокер? — ахнула Джоанн, уловив в тоне знакомые нотки, с которыми обычно разговаривала маска на поясе хозяина цирка. — Он самый, — ухмыльнулся тот, протягивая руку, явно в приглашении ступить по ту сторону стекла, — Идём же! — поторопил он девушку, — Не хочу, чтобы шоу сорвалось из-за какой-то тормознутой идиотки. Джоанн, уже привыкшая к такой манере общения, абсолютно не обиделась и даже храбро протянув руку, сказала нараспев: — Джокер настолько беспокоиться о шоу? Это та-ак ми-ило! Ухмылка моментально сползла с лица парня, уступая место кислому выражению, как будто тот глотнул уксуса. Он молча втянул девушку в зазеркалье. Джоанн ожидала каких-то спецэффектов, что она почувствует холодок или услышит музыку как в фильмах, но ничего такого не было. Её рука, а потом и она сама свободно прошли сквозь зеркало, не встретив абсолютно никакого сопротивления со стороны гладкой поверхности стекла. — Где это мы? — огляделась Джоанн, когда Джокер, не останавливаясь, потащил её за запястье куда-то вдаль, по плохо освещенному коридору. Нет, тащил не больно, но настойчиво. Периодически притормаживая и меняя направление, чтобы девушка не врезалась в очередной ящик, которые стояли здесь в изобилии. — Мы за кулисами, — коротко сообщил парень. У Джоанн впервые была возможность рассмотреть Чёрного Джокера. Его наряд разительно отличался от одежды хозяина цирка. Он был скорее похож на униформу какого-то служащего или военного. «Надзиратель тюрьмы», — вспомнила его роль девушка, но спросила совсем другое. — А что там сейчас на арене происходит? — Ничего особенного, — пожал плечами парень, — Протыкают ящик, в котором ты была шпагами, скорее всего. — ЧТО-О-О?!!! — Да что ты так волнуешься? — не понял причину повышенных децибел Черный Джокер, — Всем же ясно, что это фокус. Никто не станет убивать иностранку на глазах у всех жителей. Так-то оно так, конечно. Но Джоанн представила, какого там её друзьям смотреть на нечто подобное. Похоже, она всё-таки послужит причиной сердечного приступа и остановки часов для Алисы и Джулиуса. — Пришли! — внезапно сказал Черный Джокер, прерывая размышления девушки. Мрачный коридор заканчивался ещё одним зеркалом и Джоанн поняла, что похоже, это был выход к ещё одной контрольной точке шоу. Она рассеянно поблагодарила парня за то, что тот её провёл, услышав от него короткий смешок. Напоследок Черный Джокер с нехорошей такой ласково-садистской улыбочкой пожелал ей хорошо повеселиться и, прежде чем Джоанн успела уточнить, что тот имеет в виду, вытолкнул её через зеркальную поверхность наружу. Луч прожектора, ослепив её на короткий миг, выхватил её тоненькую фигурку из полумрака. Раздался шквал апплодисментов, а затем громко заиграл невидимый оркестр. С удивлением, девушка обнаружила, что находится на высоком помосте для воздушных гимнастов, рядом с которым раскачивалось несколько трапеций. Взглянув вниз, Джоанн в ужасе отпрянула от края — осознание того, что она находится так высоко над ареной (наверняка её и из зрительного зала-то едва видно), как-то не прибавляло девушке уверенности в себе. Сандерс радовало лишь одно: зрителям отсюда точно не видно выражение паники на её лице. А паника была, да ещё какая! Внезапно девушка ощутила, что её буквально подбросило вверх. Это было так пугающе, что Джоанн заорала, что есть мочи. Но музыка звучала настолько громко, что она не слышала даже звук собственного голоса. И тут же сила гравитации неумолимо потащила девушку вниз, заставляя сердце сделать бешеный кульбит и, по ощущениям, застрять где-то в горле. Беспомощно забарахтавшись в воздухе, как будто это могло хоть как-то отсрочить неминуемое падение, Джоанн внезапно почувствовала, как её схватили за руки в районе запястий и вновь потащили куда-то наверх. Приоткрыв один глаз, который она вместе со вторым зажмурила во время падения, девушка увидела, что её подхватила одна из воздушных гимнасток, которая сейчас висела на трапеции вниз головой, чудом держась ногами за шаткую перекладину. Но не успела Джоанн даже подумать о том, что она спасена, как акробатка, ослепительно улыбаясь и сильно качнувшись, разжала руки так, что испуганная девушка кувырком полетела по широкой дуге куда-то вперёд и вверх. Всё вокруг завертелось волчком, цвета разом смешались, соединяясь в одну бешено-вертящуюся карусель. Джоанн не могла сейчас с уверенностью даже сказать, где находится арена, а где купол цирка, не говоря уже о зрительных рядах. Она слышала только оглушающую музыку, проникающую через её собственный визг. Сандерс даже почти не удивилась, когда её вновь подхватила и вновь начала раскачивать на трапеции теперь уже другая гимнастка. Джоанн лишь покрепче вцепилась в руки той, надеясь, что больше её не отпустят. Как выяснилось, зря надеялась! Её вновь подбросили в воздух и вновь поймали тогда, когда девушка уже начала прощаться с жизнью и жалеть о, так и не написанном, завещании. Это повторилось несколько раз, давая Джоанне почувствовать себя безвольной марионеткой в чужих руках. Но… как известно, человек ко всему привыкает. Где-то минут через пять, приофигевший мозг девушки, видимо, уже устал бояться, так что Джоанн перестала думать о периодически приближающейся земле, а начала сосредоточиваться на ощущениях. А ощущения были! Да ещё какие! Шутка ли, находиться под куполом, на высоте птичьего полета?! Взмывать в небеса, чувствуя как сердце замирает от восторга уже в какой-то сладостной эйфории от полёта. Хотя какая-то часть девушки втайне надеялась, что полет скоро закончится и её опустят обратно на твёрдую землю. Подумать только! И это то, что её мама делала постоянно. Да Джоанн даже вполовину не такая храбрая, как она! Её вновь подбросили, вырывая из груди удивлённо-восторженный вздох, и вновь поймали. К счастью Джоанн, трапеции спустились ниже, и она поняла, что шоу, видимо, подходит к концу, теперь Сандерс хотя бы могла различить людей в зрительном зале. И тут, внезапно, после очередного подбрасывания вверх, девушка ощутила, что её никто не держит и не ловит! Высота всё ещё была такой, что если грохнешься, от тебя останется не особо красивая лепёшка. Сердце, до этого всё ещё застрявшее где-то в горле тоже подчинилось гравитации и ухнуло куда-то вниз, очевидно, через желудок проваливаясь в пятки. Джоанн с перепугу забыла как дышать, потому воздуха в её лёгких не обнаружилось и она, абсолютно молча, рухнула в руки, подхватившего её внизу, Джокера. — Прости, что напугал, — не очень-то виновато проговорил тот, напротив, его глаза озорно блестели, — Хотелось, чтобы финал шоу был особенно впечатляющим. — Ну, меня он точно впечатлил, — пробормотала Джоанн, удивляясь, что этот голос принадлежит ей и она может, в принципе, говорить спокойно, не вопя при этом от страха, как потерпевшая. Следующей смутной мыслью девушки было то, что она больше никогда и близко не подойдёт ни к цирку, ни к Джокерам. Во всяком случае, в ближайшую неделю точно! И тут происходящее вновь ошеломило её бедную нервную систему. После слов Джокера «поддержать храбрую иностранку», Джоанн была уверена, что оглохнет от того, насколько громкими были аплодисменты. Да и не только они: крик, свист, слова похвалы шквалом обрушились на её бедные уши. И вот, она уже стояла на сцене, с ног до головы закиданная цветами, растерянная, но всё равно почему-то невероятно счастливая, нервно и одновременно радостно смеясь, и уже не понимая, действительно ли она в восторге от происходящего или это начинается истерика. Она переключила свой взор на Джокера, который в отличие от неё чувствовал себя очень уверенно и ослепительно улыбался. Видимо, поняв состояние Джоанн, которая на почти негнувшихся ногах, чувствуя себя новорожденным оленёнком, сделала несколько шатких шажочков в сторону зрительного зала, Джокер подхватил девушку на руки и буквально передал через бортик подоспевшему Джулиусу. Совершенно ошалелая и чувствующая что её мозг вот-вот отключится от обилия событий (если уже не отключился), девушка судорожно прижалась к часовщику, отмечая про себя насколько бледным он сейчас был. «Ну вот, заставила его опять поволноваться», — огорченно подумала Джоанн первую связную за всё это время мысль. Джокер, стараясь не смотреть на Джулиуса, который был сейчас готов убить его одним только взглядом, тем временем наклонился и собрав несколько букетов, сунул их в руки плохо соображающий девушке. Та, разумеется, сопротивляться не стала и на автомате их приняла, вцепившись в них как в последнюю надежду. Про себя девушке оставалось только радоваться, что её сейчас держали на руках, иначе она скорее всего совсем постыдно грохнулась бы на арену и начала расцеловывать твердую землю под ногами. А потому Джоанн лишь сильнее прижалась к Джулиусу, обхватив его шею одной рукой и уткнувшись носом в ключицу, про себя моля о том, чтобы тот унёс её куда подальше отсюда: от шума, аплодисментов и света софитов. А главное, от Джокера. Хотя нет, от Джокеров!