play with fire

Уён никогда раньше не был в ночных клубах, но сейчас он может с уверенностью сказать, что ему тут определенно нравится. Полумрак, местами переходящий в темноту, периодически разрезали неоновые вспышки света, выхватывая самое интересное на танцполе. Нет ничего лучше, когда после долгого запрета на определенное действие, ты наконец можешь сделать то, что так хотелось. Когда его совершеннолетние друзья ходили в клуб без него, Уён завидовал белой завистью, с упоенной жадностью слушая их истории о том, как они весело проводили время. И вот наконец наступил его день рождения, и теперь он на всех правах совершеннолетний. Коктейли пить оказывается вкусно, а двигаться на танцполе после крепкой дозы алкоголя – головокружительно. Неоновые вспышки становятся более размытыми, а тело качает, как на волнах, но главное, что в такт музыке. Ёсан с Ёнджуном полностью довольны своим решением сводить своего младшего друга в клуб в день рождения, ведь сейчас Чон Уён отрывается и наслаждается жизнью как никогда. Пьянящая эйфория от танцев вместе с алкоголем постепенно сходит на нет, и именно тогда Ёсан хватает Уёна за запястье и тащит его подальше от танцпола в сторону каких-то комнат. На лице Кана хитрая улыбка, а Чон вспоминает, что ему обещали сюрприз. Переливающаяся золотом табличка «VIP»на двери выглядит многообещающе, и теперь улыбается уже Уён. Конечно же, в клубах подобного формата бывают особые клиенты, предпочитающие приватный стриптиз или типа того. Но каким образом Ёсан с Ёнджуном сумели это организовать? А, неважно. Уён остаётся в комнате один, запомнив только слова Ёсана о том, что долго ждать ему не придется. Он думает о том, что убранство внутри слишком строгое, но с другой стороны – атмосферное. Широкое кожаное кресло на колесиках ему очень нравится, а уж шикарный диван, стоящий у стены, и подавно. Как включить большой свет, Уён не знает, да и мягких светильников вокруг вполне достаточно. Чон медленно, стараясь не шататься после выпитого, обходит стол и опускается в кресло, довольно выдыхая. Единственная претензия к местному дизайнеру – кто ж стол к стене поворачивает, когда дверь за спиной? Ничего ведь не видно. Хотя, очевидно, вип-клиентам абсолютно все равно, они не работать сюда приходят. Уён блаженно прикрывает глаза, уже мысленно представляя красивые формы симпатичной девушки. Наверняка у нее будут шикарные бедра и грудь. Сколько минут эстетического наслаждения его ждет… Уён пытается прислушаться к звукам, но звукоизоляция была хороша – ничего со стороны основного зала здесь не было слышно. Он не считает минуты, и по ощущениям довольно скоро дверь за спиной открывается, на секунду впуская громкую музыку внутрь, тут же обрывая ее на полуноте. Тишина. Чон предвкушающе ухмыляется, не спеша пока что разворачиваться. Торопиться некуда. Все ведь уже оплачено, верно? Несколько секунд тихого шороха, и комнату заполняет льющаяся из динамиков колонок вкрадчивая мелодия. Уён чувствует мурашки по всему телу. Наверное, уже пора. Три… два… - Вы уже готовы? Извините за задержку, - низкий томный голос звучит необычно громко, не успевает Чон досчитать до конца. Реплика заставляет широко распахнуть глаза в изумлении: либо Уён пьян в дрова, либо голос и правда мужской. Резко развернуться не получается, и кресло медленно, со скрипом поворачивается. Так и есть. Первое, о чем думает Уён, бесконтактная ли форма стриптиза или нет. Второе, если он выбежит из комнаты, визжа, как перепуганная девчонка, Ёсан с Ёнджуном будут издеваться над ним до конца его дней. Других мыслей пьяный мозг не генерирует от слова совсем. Мужчина перед ним не выглядит как типичный стриптизер, обыкновенная черная рубашка и такого же цвета штаны. Но вот закатанные рукава позволяют рассмотреть обострившемуся взгляду Уёна вены на руках, и он невольно подмечает, как это красиво. Мужчина проводит ладонями по волосам, откидывая назад темную челку и глядя на Чона хитрым взглядом лисьих глаз. Уён изо всех сил старается не паниковать. Жесть, что происходит вообще? Чужие ноги делают несколько шагов, приближаясь к вжавшемуся в кресло парню. Странное оцепенение не дает сдвинуться ни на миллиметр. Или это странная аура этого стриптизера приковывает к месту, лишая возможности отвести взгляд? Уён даже не понимает, что за музыка играет и нужна ли она здесь вообще, когда мужчина делает парочку плавных движений, и горло буквально перехватывает – как красиво. Чон никогда не думал, что можно так пластично и красиво двигаться. Он всматривается в черты лица и судорожно вздыхает, пытаясь что-то вспомнить. Волна рукой перебивает его внимание, бедняга теряется и не знает, куда ему смотреть. Смотреть вечно можно на несколько вещей: как горит огонь, как течет вода и как танцует этот стриптизер. Ни одного промаха в битах, точки, переходящие в волны, потрясающее владение своим телом – Уён задыхается от того, что этот танец целиком заполняет комнату. Тонкие пальцы мужчины потянулись к воротнику рубашки, расстегивая пуговицы в такт собственным движениям. Плечо – пуговица, волна – пуговица. Уён пытается считать, но сбивается уже после второй. Рубашка отбрасывается элегантным движением, а у Чона по ощущениям пожар во всем теле. Широкие плечи в сочетании с узкой талией – откинуться можно. Уёну хочется крикнуть своему мозгу, чтобы тот заткнулся, поскольку возникшие мысли о том, как сильно можно сжать эти плечи, закинув ногу на чужую поясницу, только распаляют возникший внутри огонь, а кончики пальцев начинают судорожно дрожать. Мужчина делает волну обнаженным торсом, а Уёну хочется умереть. Невозможно тонкая талия, такую можно обхватить рукой и сломать. Или скорее тебе сломают руку. Этот вечер вполне можно записать в топ самых ужасных пыток за всю историю человечества. В ушах звенит так, что музыку невозможно расслышать, Чон уверен на все сто, что он мечется в кресле как безумный, но на деле же сидит и почти не дышит, прикованный к одному месту. Мозг давно упаковал чемоданы и свалил в закат, осталась только нарастающая с каждым шагом мужчины паника. Уён неконтролируемо скулит, когда стриптизер подходит почти вплотную к нему, упираясь ладонью в спинку кресла левее его головы, ставя колено буквально в миллиметре от его собственных ног. Чон рассматривает усмехающееся лицо, и у него появляется непреодолимое желание выйти в окно, которого тут нет. Он буквально чувствует чужое дыхание на своих губах и судорожно переводит взгляд вниз. Становится только хуже. Уён видит, как натягивается ткань брюк, облегая чужие бедра. Видит, как рука мужчины тянется к поясу с ремнем, медленно начиная вытягивать его из петель. Уён зажмуривается, изо всей силы вцепляясь дрожащими пальцами в собственные штанины, боясь подумать, что может случиться дальше. Чужое дыхание обжигающе касается его уха, заставив Уёна тихо пискнуть. Но… - Время вышло, - вкрадчиво шепчет мужчина, медленно отстраняясь. Чон открывает глаза, наблюдая, как стриптизер невозмутимо подбирает брошенную на пол рубашку и отходит к двери, мимоходом выключив колонки, о которых Уён давно забыл. – Хорошей ночи, - звучат последние слова, мужчина выходит из комнаты, оставляя парня наедине. Чон Уён надрывно воет, схватив ладонями голову и с силой оттянув длинные волосы. Это просто сущая катастрофа. Во-первых, Ёсан с Ёнджуном – сволочи, раз подложили ему такую свинью. Во-вторых, у него встал, и это проблема. В-третьих, он не знает, как жить дальше, потому что перед ним только что раздевался его репетитор по английскому Чхве Сан.