Другой мир - попытка вторая

      После завершения конкурса ребята единогласно соглашаются пойти в кафе отметить новоиспечённые таланты.       По Джисону было видно, как сильно он расстроен вторым местом: он шёл, опустив голову, не включаясь в разговоры друзей, когда его о чём-то спрашивали, он лишь пожимал плечами и неловко выдавливал из себя улыбку. Это не ускользнуло ни от кого. Усевшись за свободный столик, ребята начали нахваливать выступление Сынмина и Джисона. Было приятно, но осадок обиды всё же саднил где-то в груди.       Минхо пододвинулся ближе к Джисону и положил свою руку тому на бедро в знак поддержки.       «Спасибо» — одним взглядом говорит Хан, а Минхо не убирает руку до конца вечера. — Хани, чем будешь сегодня заниматься? — интересуется Феликс. — Не знаю, приду домой и лягу спать, наверное, — устало пожимает плечами. — Ну, Сони, это не дело, хочешь, сходим с тобой прогуляемся? — Прости, Феликс, но я забираю Джисона сегодня к себе, — вмешивается Минхо, видя, что Джисон не сможет отказать другу, хоть и идти он совсем не хочет. — У-у-у-у-у, — радостно раздаётся за столом сразу от троих парней. — Я его вкусно накормлю, укутаю в плед и налью горячий шоколад, а потом мы будем смотреть какую-нибудь сопливую мелодраму, — спокойно продолжает, ласково поглядывая на друга. — Минхо, да ты романтик, — поддразнивает его Феликс. — Бинни, а давай тоже устроим сегодня марафон фильмов? М? Как тебе? — Любой каприз, — соглашается Чанбин, потягивая свой чай. — Минни, а мы чем хуже? Требую тоже устроить ночной марафон фильмов! — чуть ли не кричит Хёнджин. Как это так? У всех свиданка, а у него нет! К тому же это отличный шанс напроситься в гости к Мину. — Хорошо, хорошо, только не ори, пожалуйста, — закатывает глаза Сынмин. — Сынмин, можно вопрос? — Ким обращает свое внимание на Минхо. — Почему у тебя всегда такой вид, будто ты невыносимо сильно устал от Хвана? Вы же встречаетесь, — некий подкол в сторону Хёнджина. — А почему как будто? — Минни! — ну, вот опять, сейчас развернётся концерт драмы квин.       Сынмин кидает на Минхо взгляд «Мол, ты реально думаешь, я не устаю от него с такими концертами?» и у Ли не остается больше вопросов, он лишь тихо хихикает с развернувшейся драмы. — Как хорошо, что ты у меня не такой, Бинни, — хихикает Феликс и ластится в чужие объятия. Чанбин целует того в макушку и все за столом готовы пищать от умиления с этой картины, но сделать это они не успевают, потому что Хёнджину становится завидно и он решает чмокнуть Сынмина, за что получает подзатыльник и громкий хохот друзей.       Проведя ещё немного времени в компании, все решают разойтись. — Наконец-то, вы все по парам, — подмечает Чан вслед уходящим парням. На что Феликс довольно хихикнул, а Хёнджин довольно улыбнулся, глядя в спину уходящим вперед, Минхо и Джисону. — Как тебе мои друзья? — мурчит Феликс, крепко держась за руку Бина, прогуливаясь по парку перед домом. — Они весёлые и вроде хорошие, но ты у меня самый лучший, — нежно целует в макушку младшего.       В это время Хёнджин с Сынмином уже походили к дому второго. Волнение захлёстывало обоих. — Проходи, — тихо говорит Сынмин, пропуская старшего в дом. — У тебя тут миленько, — разувается Хван и проходит вглубь дома. — У меня нет ничего покушать, — виновато говорит Сынмин, заглядывая в холодильник. — Мы же только из кафе, зачем нам еда? — А позже ты заноешь, что ты голоден, — вздыхает Ким, представляя очередной «концерт», который закатит Хван как только проголодается. Что уж тут поделаешь, такой он человек. Но признаться честно, Сынмину очень это даже нравится. Хёнджин в такие моменты становится очень уж сильно похож на маленького капризного ребёнка, в такие моменты Сынмин чувствует, как он нужен Хёнджину. — Ты так хорошо меня знаешь, — Хван подходит со спины к Киму и нежно обнимает его, складывая руки на талии младшего, и нежно целует в затылок. — Давай что-нибудь приготовим вместе? Мы раньше част… — спотыкается Хван. — Что? — Мы раньше никогда не готовили вместе, я хотел сказать, — выкручивается Хёнджин.       Сынмин подозрительно потупил взгляд перед собой, но придираться к словам не стал. «Конечно, не готовили, ты впервые у меня в гостях…» — проносится в голове Мина. — Как на счет пирога с клубникой? — Сынмин разворачивается лицом к Хёнджину, не разрывая объятия, и легонько чмокает в нос.       Хёнджин больше всего любил, когда они с Сынмином остаются один на один. Ким в такие моменты становится очень нежным и любвеобильным, хоть и сильно смущается этого.       Готовить вместе оказалось очень весело, а вот убирать квартиру после — не очень. «А во всём виноват Хван, кто вообще кидается мукой? Но признаю, это было весело и даже мило. Особенно, когда он пытался угостить меня клубникой, а вместо этого поцеловал» — щеки Кима зарумянились. — Эй, ты чего так покраснел? У тебя температура? — Хёнджин подходит ближе и кладёт руку на лоб, отчего Сынмин смутился ещё сильнее. — Да вроде нормальная. — Не отвлекайся, на тебе еще посуда, — бурчит Мин и принимается дальше оттирать стол от прилипшего теста и муки.       Закончив с уборкой, Сынмин налил вкусный чай и нарезал пирог, Хёнджин составил всё это на поднос и понёс в спальню. Сынмин последовал за ним. — Что будем смотреть? — интересуется Хван уже с ноутбуком на коленях. — Что-нибудь спокойное, сегодня был тяжелый день, не хочется напрягать мозг ещё сильнее. — Заказ принят! Сейчас что-нибудь найдём.       Устроившись поудобнее, принялись уминать безумно вкусный пирог под семейную мелодраму.       Когда пирог был съеден, а второй фильм подходил к концу, Хёнджин уже сидел на полу, устроившись головой межу ног Сынмина, что сидел на диване за ним, сложив ноги в позе лотоса. Хёнджин увлеченно смотрел фильм, а Сынмин витал в своих мыслях, перебирая чужие волосы. — Знаешь, — внезапно Ким нарушает общее молчание. — Прежде мне ни с кем ещё не было так комфортно, как с тобой. — Я знаю, — тихо говорит Хван и ловит чужую руку на своей голове, переплетая пальцы с чужими. — Иногда твои слова заставляют меня реально задуматься, а не ясновидящий ли ты, — тихо посмеивается Сынмин, чтобы не спугнуть атмосферу. — Может, и так. Но я, правда, знаю о тебе очень много. — Например? — Хм, например, свитера с V-образным вырезом созданы только для тебя. Они безумно тебе идут. — Прекрати нести чепуху, — Мин легонько бьет Хёнджина по плечу, переплетёнными руками. — А ещё ты легко смущаешься, и, чтобы скрыть это — начинаешь грубить — это мило. Ты ревнивый до чёртиков. Ты предпочитаешь сидеть дома, нежели куда-то ходить и развлекаться. Ты спишь в обнимку с игрушкой по имени Чарльз. Ты терпеть не можешь молоко, но обожаешь йогурты. Банановый самый любимый. Тебе нравится, когда кто-то принимает решение за тебя, так ты можешь расслабиться и не напрягать свой мозг лишний раз. А учёба для тебя всегда на первом месте. Это немного обидно даже, — Сынмин сидит тихо и внимательно слушает каждое слово. — Ты не подпускаешь к себе людей, потому что не доверяешь им, но, если случится так, что ты кого-то подпустил, то ты уже не отвяжешься от этого человека никогда. У тебя есть милая привычка прикрывать рот рукой, когда смеёшься, потому что стесняешься своих брекетов и ещё много-много всего. — Ладно, это всё, но откуда ты знаешь про Чарльза? — Секрет. Когда-нибудь я тебе его расскажу. — Не честно. — Я люблю тебя, Ким Сынмин. — Что? Почему так внезапно?       Хёнджин разворачивается лицом к Сынмину и приподнимается на коленях, чтобы их лица были напротив друг друга. — Просто хочу, чтобы ты это знал. — Я тоже тебя люблю. Кажется, сильнее, чем сам того ожидал, — шёпотом отвечает Ким. И Хёнджин незамедлительно приближается к чужим губам, касаясь их своими. — Ты такой чудесный, — оставляет мимолетный поцелуй в краешек чужих губ. — Самый невероятный, — в другой уголок. — Ты-мой подарок судьбы, — оставляет почти невесомый поцелуй на губах. — Спасибо тебе, — шепчет Ким в чужие губы и притягивает за шею ближе, утягивая в нежный поцелуй, который говорит о чувствах больше, чем все слова этого мира.       Через поцелуи и прикосновения каждый хотел выразить то, что не получалось сказать словами. Но с каждым поцелуем Хёнджину становилось невыносимо больно где-то глубоко внутри. Он знал, что Сынмин покончил жизнь самоубийством, потому что не вынес утраты — утраты любимого человека. Хёнджин винил в этом себя. У них было столько планов на совместную жизнь.       До сих пор в ночных кошмарах он видел моменты из прошлой жизни, как он лежал в больничной койке, подключенный ко всяким аппаратам, как каждый день к нему приходил Сынмин и какими усилиями он старался улыбаться, чтобы не заставлять его беспокоиться. Всё это не покидало его голову ни на минуту. Какую боль он причинил своему мальчику, не справившись с болезнью, что тот решил уйти из жизни следом. Всё это сжирало изнутри. «Слава богу, что ты ничего не помнишь. Ты не заслуживаешь такой боли» — по щекам Хёнджина текли слезы и Сынмин не мог их не заметить. — Джинни? Всё в порядке? — Ким обхватывает своими маленькими ладошками лицо Хвана и заставляет посмотреть на себя. — Что случилось? — Я просто очень счастлив, — улыбается Хёнджин, заглядывая в обеспокоенные глаза напротив. — Я так сильно рад, что ты у меня есть, — и Хван притягивает в объятия Мина.       Любовь этих двоих — нечто интимное. То, что понять могут только они. Больше ничто не в силах разлучить их. Хёнджин обещает это самому себе. «Я сделаю всё, чтобы уберечь тебя. Чтобы ты был счастлив».       В это время, в соседнем районе Феликс с Чанбином доедали остатки пиццы и что-то непринуждённо обсуждали. — Бинни, я всё хотел спросить… — Чанбин заинтересованно смотрит на младшего в ожидании вопроса. — У нас так быстро всё случилось, — Ли делает неуверенные паузы. Очень сложно сформулировать мысль в голове. Чанбин не торопит и не перебивает, спасибо за это. — Не знаю, как правильно сказать, но почему именно я? То есть… Я хочу сказать, ты уверен в своих чувствах? Я не хочу тебя обидеть, просто у меня такое впервые и я боюсь, что всё это может исчезнуть в один момент. — Ликси, малыш… — Бин подсаживается ближе к Феликсу и берёт его руку в свою, нежно поглаживая. — Я думаю, ты послан мне судьбой. — Судьбой? — В тот день, когда я впервые тебя увидел. Тело обдало теплом. И это тепло было таким родным. Я, правда, не знаю, как это объяснить. Но, увидев тебя, я сразу понял, что ты тот самый. Тот, с кем я хочу разделить свою жизнь. Было ощущение, будто я тебя уже знал. Как будто мы были знакомы вечность, но по какой-то причине нас разлучили и вот мы снова встретились, — Со ухмыляется с долькой печали, как будто и правда их когда-то разлучили. — Может, я звучу сейчас глупо, но так я почувствовал в тот момент. — Это совсем не глупо. Может и правда, мы предназначены друг другу судьбой? — звучало больше как утверждение, нежели вопрос. Феликс пододвинулся ещё ближе и заключил старшего в крепкие объятия. — Честно признаться, мне часто снились сны, в которых я видел силуэт, очень похожий на твой, но я никогда не видел лица. Поэтому, когда я увидел тебя впервые, казалось, будто я сплю и наконец-то вижу чёткий и ясный сон, а не как обычно размытый. Я почувствовал, что это ты приходил в мои сны и просто не мог тебя упустить. Поэтому не придумал ничего умнее, как пригласить тебя на кофе. Знаешь, я тогда подумал, что хотел бы всегда быть рядом и оберегать тебя от всего плохого на свете. Потому что ты излучаешь невероятное тепло. Рядом с тобой хочется находиться. Я хочу быть с тобой всегда: каждое мгновение, каждую секунду своей жизни. Может, и прозвучит громко, но ты не выходишь из моей головы с момента встречи. Я чувствую, будто знал тебя до этого и это чувство не покидает меня. — Чанбин… — старший немного отодвинулся от Ли, чтобы заглянуть тому в глаза. — Я люблю тебя. Очень сильно. За такой короткий срок, я полюбил тебя так, как никогда и никого в этой жизни не любил. Пожалуйста, будь всегда со мной. — Я буду, — шепчет Чанбин и наклоняется к Ли, чтобы подарить нежный поцелуй в знак подтверждения своих слов.

***

— Джисон, будешь чай? — Угу, — мычит Хан и топает на кухню вслед за старшим. — Ты совсем раскис, — подмечает Ли. — Не расстраивайся так из-за этого конкурса. Там же любители, а ты гений своего дела, им не оценить по достоинству твои умения. — А ты профессионал что ли? — язвит Джисон и на лице появляется намёк на улыбку. Ли даже рад, что младший съязвил, значит, ему становится легче. — Конечно! Я самый профессиональный профессионал! — гордо заявляет Минхо и оба парня начинают громко смеяться. — Я рад, что тебе полегчало, держи свой чай. — Спасибо, — и благодарность эта далеко не за чай.       Джисон действительно благодарен Минхо за его поддержку. Минхо продолжает суетиться на кухне и Хана снова обволакивает то чувство уюта и нужности. — Как же мне повезло с тобой Минхо, ты самый лучший друг.       На последнем слове, сердце Ли пропустило удар и так больно укололо. «Друг… Точно, мы же просто друзья». — Да, тебе очень повезло, — Минхо выдаёт натянутую улыбку и возвращается к своим делам.       Джисон ничего не замечает, продолжая наслаждаться чаем и атмосферой. — Кто-то обещал укутать меня в плед и всю ночь смотреть мелодрамы, — дразнится Джисон и Ли мгновенно реагирует. — Ты сам напросился, — Минхо закидывает Хана на плечо и несёт того в спальню. Джисон что-то кричит и пытается вырваться, но безуспешно.       Минхо аккуратно опускает на кровать младшего, на пару секунд задерживаясь глазами на лице напротив. Берёт плед и делает из Джисона настоящий кокон, заматывает его так, что тот не может пошевелиться и начинает орать «Отпусти меня сейчас же!», Минхо всё это пропускает мимо ушей и включает первую попавшуюся мелодраму, как и обещал. Встаёт с места, выключает свет и садится неприлично близко, обнимая «кокон», после чего Джисон резко затихает и просто боится пошевелиться.       Через время Джисон расслабляется и укладывает голову на плечо Минхо. — Минхо, — нарушает молчание Хан. — Мне кажется или ты стал вести себя немного по-другому после школьной поездки? — М? Почему? — сердце Ли делает кульбит и собирается вырваться из его тела, не иначе. — Не знаю, просто показалось. Раньше ты не был таким тактильным и разговорчивым, — осторожно продолжает Джисон. — Может, я просто привык к тебе? — Ну да, для друзей это нормально, — кивает сам себе Хан. — Джисон, ты видишь во мне просто друга? — Нет, — Минхо перестает дышать. — Я вижу в тебе очень хорошего друга, того, кто всегда поддержит и поможет, с кем мне очень комфортно.       Наступает давящая тишина. — Минхо? Я сказал что-то не так? — Всё в порядке, ты тоже стал для меня очень близким, — еле слышно говорит Минхо, потому что ему кажется, что если он начнет говорить хоть на тон громче, то его голос задрожит и он выдаст себя с потрохами. — Давай ложиться спать? — Угу.       Конечно же, Джисон почувствовал, что что-то не так. Но понять в чём именно причина — не мог.       Минхо ушёл спать на диван, оставив Хана с осадком «Я что-то сделал не так».       Уснуть у Минхо не получалось. Сердце саднило от неприятных чувств. «Какой же я тупица! Конечно, для Джисона я просто друг, с которым хорошо проводить время. На что я вообще надеялся? Идиот!» — крутилось в мыслях Ли.       Ближе к трём часам ночи, Минхо услышал из комнаты скулёж и тихие всхлипы. Не успев сообразить что к чему, тело Ли уже подорвалось и вбежало в спальню. Перед глазами открылась пугающая картина: Джисон метался по кровати, скуля и плача, и бормоча «Минхо», « Не надо!», «Я найду тебя!».       Ли подошел к кровати и осторожно взял Джисона за руку, тот сомкнул чужую руку так, словно от этого зависела его жизнь. — Джисон? — Минхо аккуратно трясет за плечи младшего. — Сони, проснись.       После нескольких попыток глаза Хана резко раскрылись и он начал сильно хватать воздух ртом. Минхо быстро сбегал на кухню за стаканом воды и напоил Джисона, чтобы тот успокоился. Выпив всю воду за раз, Джисон уткнулся в живот, сидящего перед ним Минхо. Слёзы никак не хотели останавливаться. — Кошмар? — Джисон кивает. — Такой страшный? — Хан снова кивает, а Минхо кладёт свою руку на макушку младшего и нежно поглаживает, чтобы успокоить. — Ну-ну, тише. Это просто сон, ничего страшного не произошло. — Там были мы, — бубнит сквозь успокаивающуюся истерику Хан. — Мы стояли на крыше. Ты крепко держал меня за руку. Мы оба плакали, сердце до сих пор болит. Как будто я пережил это по-настоящему. Мы поклялись вечно любить друг друга. Ты подошёл ко мне и крепко обнял, а потом… Потом… — истерика новой волной накатила. Минхо успокаивающе похлопывал по спине. — Потом мы упали с крыши. Это было не случайно, мы сами это сделали. Мы убили себя. Почему? — Сони, это просто дурной сон. Он ничего не значит. — Пожалуйста, не оставляй меня. — Хочешь я лягу с тобой? — в ответ кивок головы и парни укладываются вместе.       Минхо прижимает Хана к себе, что есть сил и только тогда тот успокаивается.       В сердце Минхо как будто образовалась дыра. Каждое слово Джисона вырисовывалось яркими картинками, словно он лично видел этот сон. Слишком ярко он это представил, а сердце не находило себе место. «Поклялись вечно любить друг друга, да?»