Любовь зла — полюбишь и Кощея, или Как два Иванушки друга выручали

Задёрнув шторы, Ваня с размаху плюхнулся на стул и крутанулся вокруг своей оси, настраиваясь на нужную волну. Поправил очки, которые иногда надевал, чтобы от долгого сидения перед монитором не болели глаза, и щёлкнул выключателем древней настольной лампы-прищепки. Мягкий леденцово-жёлтый свет залил клавиатуру. — Ну, погнали, — пробормотал Ваня и быстро застучал по кнопкам, запуская поисковую программку собственного сочинения. — Ага, вот ты где, — кивнул удовлетворённо, вглядываясь в ряды и столбцы символов, мелькающие на экране. Ввёл в выскочившее окошко несколько букв и цифр. Динамик пикнул, Ваня нажал ввод и замер, расслабляясь. Дело сделано, оставалось немного подождать. Хорошую он программку всё-таки написал: маленькая, юркая и, главное, со стороны незаметная, тихо вытянет что надо и сама заметёт следы. На секунду экран мигнул, отражая странные коды. Вдруг завыл антивирусник, всё замельтешило, строчки задёргались, выплясывая сумасшедший танец, прямо на глазах превращаясь в неведомую хрень. Ваня наклонился, едва на влипая лицом в монитор. — Блядь, это ещё что за?.. — бормотнул сквозь зубы, бешено кликая мышкой. — Я же только что... Пальцы запорхали над клавиатурой, но в этот момент всё вспыхнуло белым и пропало. Ваня очумело моргнул, пялясь в синий экран смерти. Ткнул кнопку запуска — ноль реакции. Потом комп жалобно загудел и отключился. То есть, совсем. — Охренеть, — произнёс Ваня в тишине и почесал затылок. — Вот это защита. Он встал и на автомате поплёлся на кухню попить водички, всё ещё пытаясь отойти от шока и осознать, что произошло. Это ж насколько мощная противоугонка в агентском компе, что Ванина прога его не просто не взяла, не просто вышибло, а вообще всё умерло, нахуй? И сколько ему потом возиться, чтобы всё починить и восстановить? А главное — что ж они там прячут у себя такого, что так боятся, чтобы не увели? Вот правильно ему с самого начала этот чудила детективный не понравился. Как ни странно, неудача Ваню не подкосила. Напротив, он выставил упрямо подбородок, ощущая знакомый азарт. Для него теперь просто дело чести пробраться туда и всё выяснить. Если удалённо этого компьютерного монстра не достать, значит остаётся одно: проникнуть прямо в агентство и разобраться на месте. «Тебя посадят, идиот», — как всегда некстати нарисовался внутри голос разума, но Ваня отмахнулся. Похуй, раньше надо было думать. А сейчас он уже завёлся и знал, что теперь его не остановит ничто, ни перспектива быть пойманным на месте преступления, ни возможный арест, ни астрономический штраф, который ему наверняка выставят за взлом двери и возможную порчу имущества. Потому что если ему не удастся и там накопать то, что нужно, он тупо разъебёт этот комп топором, к хуям собачьим, и точка. Хоть душу отведёт. Решив так, он отправился в спальню, начал быстро собираться. Ждать целый день до следующего вечера не имелось никаких сил, нужно было провернуть всё прямо сейчас. Метро ещё работало, но он вызвал такси и через час уже стоял у знакомого крылечка, сосредоточенно оглядывая пустынную тёмную улицу. Понаблюдал немного за нужным объектом. Всё было спокойно, свет в окнах не горел, вокруг царила гробовая тишина. — Вот и отлично, — процедил он себе под нос для ободрения и, воровато озираясь, быстро взбежал по крутым ступенькам. Достал из кармана набор отмычек — Славка подарил по приколу ещё три года назад, вот и пригодилось, — решительно вставил в замочную скважину и завозился, каждую секунду обмирая в душе, что его сейчас накроют и препроводят в каталажку. Мысленно сплюнул с досады. С этим недосыпом, Славкиным исчезновением и недавним вывертом с родным компом нервы ни к чёрту! Он в очередной раз агрессивно ткнул отмычкой в замок, раздался щелчок, и дверь приоткрылась. Выдохнув с облегчением, Ваня осторожно шагнул внутрь, не забыв закрыть за собой замок обратно на ключ. Перевёл дух. Половина дела сделана, теперь пути назад нет. Ваня самодовольно улыбнулся, представляя рожу этого детективного гадёныша Евстигнеева, когда тот завтра припрётся в агентство и поймёт, как его наебали, щёлкнули по носу на его же территории. А вот нехрен было мудачить, Ваня же просил по-хорошему. Что, так влом было помочь? Вот пусть и не обижается. Уже совсем без волнения Ваня промаршировал по коридору к знакомому кабинету, распахнул дверь, запнулся ногой и торжественно ёбнулся через порог, больно ударившись локтём. — Да твою же мать, сука! — проорал шёпотом, прикусив губу, чтобы не разразиться матерной тирадой во всю силу лёгких. Кажется, рано он расслабился. Темень вокруг, хоть глаз выколи, но включать свет он поостерёгся, достал из кармана предусмотрительно прихваченный фонарик, включил, медленно освещая комнату. Бледный луч выхватил силуэт пресловутого компа на столе, и Ваня довольно хмыкнул, кое-как поднимаясь на ноги. Прокрался вперёд, тщательно следя, чтобы ещё обо что-нибудь не убиться, уселся в стандартное офисное кресло, протянул руку. Замер на секунду, собираясь с духом, и решительно нажал пуск. Блок пикнул, загораясь приветливым зелёным огоньком, тихо затрещал, начиная загружать систему. Неотрывно пялясь в экран, Ваня предвкушающе потёр руки, ёрзая от нетерпения. Вот сейчас ему и откроются все тайны местного Мадридского двора, вот сейчас... Монитор знакомо вспыхнул ярким белым светом и замигал. «Да ну не-ет! — мысленно взвыл Ваня. — Серьёзно, что ли?» Он зажмурился на миг, готовясь к тому, что сейчас либо взвоет сигнализация, либо комп сдохнет, дёрнулся, срываясь с места, чтобы спрятаться куда-нибудь прежде, чем его накроют здесь, но в тот же миг в лицо ударил сильный порыв невесть откуда взявшегося ветра. Окно случайно открылось? Ваня попытался оглянуться, но ветер в считанные мгновения превратился в ураган, в ушах засвистело. Мир вокруг словно опрокинулся, Ваню поволокло куда-то вбок, шарахнуло вниз со страшной силой. Сипло заорав от неожиданности, он машинально прикрыл голову руками, пока его мотало туда-сюда, несколько раз переворачивая вокруг себя. Вот так, наверное, и чувствуют себя маги из знаменитой Поттерианы, когда аппарируют или телепортируются куда-нибудь с портключом. Мысль была, конечно, очень «уместная». Наконец испытание на прочность вестибулярного аппарата прекратилось. По-прежнему крепко жмурясь, Ваня застыл, тяжело дыша и стискивая кулаки, не понимая, где пол, где потолок и что вообще происходит. В нос ударил странный запах, лицо защекотало мягким и мокрым, и он резко оттолкнулся руками, распахивая глаза. И остолбенел, тупо моргая и разглядывая обстановку. Никакого офиса детективного агентства больше не было. Вообще никакого здания и даже знакомой улицы: Ваня сидел на какой-то странной поляне по пояс в самой настоящей траве. Солнце било в глаза, поодаль шумели листьями деревья густого дремучего леса. — Пиздец, — хрипло выдавил он и облизнул пересохшие губы. Ущипнул себя на всякий случай, но сюрреал перед глазами не исчез. — Вроде не курил ничего. Как ни странно, Ваня не сильно удивился. Мозг прошило мгновенной догадкой, вполне логично объясняющей происходящее: у него просто отключка и галлюциногенный сон. Видимо, напоролся в том офисе на новомодную охранную систему, которая вполне могла выпустить в воздух нервно-паралитический газ, вот он и надышался. Не зря же ему показалось, как ветер в лицо дует, это оно и было. Хреново, он теперь скорее всего попался, но делать нечего, нужно тупо ждать, пока действие газа пройдёт и он очнётся. А до того можно и в глюках посидеть, тут вон как красиво. Прикольное состояние, когда спишь и знаешь, что спишь! Такие перспективы открываются. Жаль, ненадолго. * * * Несмотря на глубокую ночь, Славке не спалось. Всё случившееся не желало укладываться в голове, и он ворочался с одного бока на другой, но сон не шёл. Наконец поняв, что уснуть не получится, он поднялся и подошёл к распахнутому настежь окну. В Питере даже ночью было шумно. Работали бары, кафе, гоняли машины, и молодёжь гуляла от кабака к кабаку. Здесь же стояла непривычная тишина, как будто все вымерли, нахер. Слава несколько минут глядел в темноту и вдруг решительно сдёрнул простыню с постели, за ней покрывало и тяжёлые занавеси на балдахине кровати. Быстро связал их за углы, делая импровизированную верёвку. Один конец закрепил на ножке тяжёлого комода, а второй перекинул в окно. Осторожно спустился вниз и, пригибаясь, рванул через открытый двор. Порвав на колене джинсы, кое-как перелез через частокол и оказался в глухом лесу. Он бежал так, как никогда не бегал. Ветки деревьев хлестали по лицу, а кусты цеплялись за одежду, но он не обращал внимания. Сам не понимал, куда несётся, но продолжал двигаться, лишь бы подальше от замка и его ненормального хозяина. Вдруг лес расступился, и он вылетел на большую поляну. Луна освещала открытую местность своими мягкими лучами. Если бы Славка так не спешил, он бы обязательно полюбовался зачарованным видом, но ему было некогда, и он, не задумываясь, последовал дальше, слишком поздно понимая, что попал не на поляну, а в топкое болото. Он провалился сразу по колени, с трудом вытащил ногу, попытался вернуться, но не тут-то было, болото держало крепко, и Славка чувствовал, как его медленно, но неотвратимо засасывает. — Это кто тут по ночам шастает, спать не даёт? Славка дёрнулся и чуть не сел жопой в мерзкую жижу. У кромки болота стоял человек. Высокий, худой, одетый в темный балахон до пят, из-под которого торчали носы резиновых сапог. Из-за темноты и глубоко надвинутого капюшона Славка не мог рассмотреть лицо незнакомца, однако по спине поползли противные мурашки. Он сглотнул, дёргая кадыком. — Эй, мужик, помоги мне! — крикнул он и только сейчас начал соображать, что видит, кажется, совсем не человека: высокая фигура зависла над землёй и внимательно его разглядывала. А в следующую минуту будто скользнула по воздуху и оказалась как раз перед ним. Славка отпрянул по инерции, чуть опять не завалился в тёмное месиво и громко охнул. На лице незнакомца оказались только один глаз и неестественно широкий рот, и вообще он походил на чучело для отпугивания ворон. — Ты-ы кто? — кое-как выдавил из себя Славка. — Лихо одноглазое, болотное, — вполне дружелюбно ответил незнакомец. — А ты чейный будешь? — Меня Слава зовут, помоги выбраться. — Не, — отказался тот. — Ты сейчас утопнешь, и я тебя к себе заберу. У нас с братом моим старшим, Водяным, значит, договор. Он ко мне в болото не лезет, а я к нему в сине море ни ногой. Так что кто в моей трясине сгинет, все ко мне попадают. До Славки только теперь дошло, что пока он тут с этим ненормальным разговаривал, его уже по пояс засосало. — Отпусти меня, — попросил он, не собираясь сдаваться. — На какой хер я тебе нужен? — Ни за что, — радостно покачало головой Лихо. — В хозяйстве всё пригодится. * * * Сидеть Ване на одном месте быстро надоело. Сон или нет, а солнце жарило как наяву, захотелось пить, ещё и в туалет приспичило. Впрочем, вторая проблема решилась легко — за ближайшим кустиком. Застегнув ширинку, Ваня облизнул пересохшие губы и огляделся. Неподалёку змеилась лента маленькой речушки. Представив чистую свежую водичку, в которую можно окунуться с головой, поплескаться — да хотя бы просто умыться! — Ваня аж зажмурился в предвкушении. Пить захотелось в три раза сильнее. Не отрывая зачарованного взгляда от источника вожделенной прохлады, он поспешил с пригорка вниз. Разумеется, в реале он не употреблял воду даже из-под крана, не то что из естественных водоёмов; экология в последние десятилетия на планете — полное говно, нажраться всяких хуецидов и подцепить кишечную палочку не улыбалось. Но то в реале, а здесь какие хуециды? Можно смело позволить себе всё и не париться. Подбежав ближе, Ваня остановился как вкопанный. Через реку перекинулся странный металлический мостик, а воздух над поверхностью воды дрожал и колыхался, будто над газовой конфоркой. В лицо дохнуло нестерпимым жаром и запахом гнили. Ваня моргнул, пытаясь сбросить морок. — Бардак в моей голове, а мне всё равно-о, — тихо пропел он строчку из тупой песенки и дёрнул плечом. У нормальных людей глюки как глюки, а у него какой-то бред: железный мост и река-костёр. Он шагнул вперёд, чтобы разглядеть получше, что это там впереди, похожее на кучу обгорелых костей, но в этот момент уловил боковым зрением подозрительное шевеление. Резко развернулся влево и буквально обалдел: по мосту с шипением ползла огромная тварюга, явно враждебно настроенная. Встала на мощные задние лапы с полуметровыми загнутыми когтями, вытянулась вверх. — Ах-хуеть! — восхищённо выдохнул Ваня, разглядывая развёрнутые в воздухе перепончатые крылья и целых три змеиных морды на толстых шеях. Он даже не подозревал, какая фантазия и образы таились в его подсознании. Заглушил всё это скучной работой, а оно вон какое... красочное. Как очнётся, надо будет срочно записать, пока не забыл, потом издаст свою книжку и озолотится не хуже Толкина или Роулинг. Дракон между тем, услышав его голос, развернул к нему центральную башку, уставился в упор маленькими злобными глазками. Ничуть не испугавшись, Ваня вытянул руку, сложил пальцы в щепоть. — Цыпа-цыпа-цыпа, — позвал он, — иди сюда, поглажу. Ебать, ты здоровый, дядь! Хорошая птичка! Настоящий дракон, да? А полетать на тебе можно? Змей... растерялся. Озадаченно моргнул и присел, синхронно склонив все три головы набок. Вид у него был, будто при нём заговорило дерево. — Ты чего? — обиделся Ваня, набыченно посмотрел исподлобья. Не, нормально вообще? — Чё зенки вылупил, ящерица пузатая? Алё, я кататься хочу! Ферштейн? Несколько секунд ничего не происходило. Буравя наглого вторженца мутным взглядом, змей раздулся, напоминая гигантский самовар с крыльями. Глаза налились кровью, из ноздрей повалил чёрный дым. Вскинув морды вверх, он заревел, выпуская из пастей три столпа разноцветного пламени. Впервые стало как-то не по себе. Поёжившись, Ваня отступил назад, хмуро глядя на взбесившийся плод собственного воображения. — Ты охуел так вопить? — проворчал с укором. — У меня сейчас перепонки лопнут. Огонь ещё этот, факир недоделанный! Я тебя придумал, хули выпендрива... Ай, бля! Совсем ёбнулся, дядь?! — Он отпрянул, кое-как уворачиваясь от клыкастой пасти размером с пещеру, шарахнулся в сторону. — Да что происходит, сука! Меня мой собственный глюк сожрать решил?! Щёлкнув зубами, Змей спланировал с моста на землю, тяжело бухнулся когтистыми лапами прямо перед Ваней и опять зарядил струю огня. — Отъебись, нахуй! — завопил Ваня, наконец соображая, что подчиняться ему его фантазия решительно отказывается, а умирать даже во сне не очень-то приятно. Больно опять же. Развернувшись, он припустил обратно на пригорок, надеясь, что портал из его галлюцинаций обратно в реальность уже открылся. Пусть там его ждёт суд и тюрьма, но приключения с поехавшими крышей драконами он в рот ебал. Сзади послышалось жадное сопение, спину опалило жгуче-горячим воздухом. Ваня оглянулся и снова заорал, больше от неожиданности, увидев прямо перед лицом страшную зубастую харю. Недолго думая, зарядил ей кулаком в глаз. И ведь попал. Змей завизжал, как угашенный, затряс башкой, заполошно хлопая крыльями, создавая вокруг настоящую пылевую бурю. Ваня бросился вперёд, но споткнулся, грохнулся на четвереньки, обдирая ладони. Перевернулся на спину, машинально отталкиваясь ногами и пятясь. Над ним взметнулась огромная лапа, он зажмурил глаза... Что-то сильно дёрнуло его за руку, рядом глухо ухнуло, будто на поляну упал самолёт. — Беги! — гаркнул над ухом знакомый голос. — Живо, ну! Ваня распахнул глаза и остолбенел: мало ему в своём же сне бешеной ящерицы, теперь ещё и детектив недоделанный заявился. Как с картинки героя фэнтази-бродилки: малиновые пряди превратились в светлые, никаких очков в дурацкой оправе, высокую фигуру облегал костюм защитного цвета. Длинные пальцы судорожно сжимали приклад оптической винтовки. Идиотская экшен-сказка на глазах превращалась в американский боевик. Класс. — Ты здесь что... — начал Ваня, но тот сильно толкнул его в плечо. — Беги! — крикнул снова, упал сам, уходя в перекат и уворачиваясь от очередного огненного залпа. — Да чтоб тебя, блядский змеёныш! Добрыни на тебя нет, пидорас. На, подавись! Прямо из положения лёжа он вскинул в руках винтовку, прицелился и выстрелил. Сверху брызнуло густой липкой гадостью, Змей заверещал, тяжело кружась вокруг своей оси и беспорядочно плюясь слабыми огненными шариками. Воспользовавшись заминкой, Евстигнеев легко вскочил на ноги: — Мотаем отсюда, пока он не очухался! К своей чести, Ваня не затупил. Стартанул со всех ног, не спрашивая ничего, решив, что навести справки может и позже, желательно подальше от агрессивной ящерицы, которую хлебом не корми — дай кого-нибудь заживо испечь. * * * — Просыпайтесь, Ваше бессмертие, — пихнул Кощея в бок Порча. — Невеста ваша сбежала. — Кто? Куда? Ка-ак? — подорвался с кровати Кощей. — А что вы хотели? — проворчал Порча, помогая ему одеться. — Сами виноваты. Где это видано, чтобы добра молодца в невесты. Вот и убёг он, по мне, так правильно и сделал, впредь вам наука будет. Вы же, Ваше бессмертие, с ним как с пленником обращались. Он доброго слова от вас не слышал. Всё указы да приказы. Вот и получили, чего заслужили. — Ну, цыц! Опять ты за своё, — шикнул на него Кощей. — Больно много я тебе воли дал, совсем распоясался, негодник. Порча упрёк проглотил, только головой покачал. И, не сказав ни слова, направился на выход. Понимая, что обидел единственного друга, Кощей крикнул ему вдогонку: — Ладно, признаю, помягче надо было. Порча тут же развернулся, он вообще необидчивый был, и Кощей это ценил. — А я вам о чём талдычу последние дни? Больно уж круто вы его, а парень-то не наш, он из людей. Мало того что не понимает, где и что с ним, так ещё вы тут со своей женитьбой. Я бы тоже сбежал. — Всё, понял я, понял, — признал свою вину Кощей. — Где он сейчас и как сбежать смог? — Так верёвку смастерил из того, что под руку попало, вылез в окно и убёг, — вздохнул Порча. — Вы же только командуете, приказываете и угрожаете ему, кто такое обращение выдержит. — Конечно! — возмутился Кощей. — Он прямо белый и пушистый зайчик. Меня так за всю жизнь не бранили, а он за пару дней кем только ни выставил. И чугунком, и железякой, и каким-то пидорасом. Не знаю, кто это, но слово мне не нравится. — Так и вы хороши, Ваше бессмертие, — фыркнул Порча. — Даже имени его не знаете. Только и слышу — этот или юноша, или гость. Так что жених из вас ещё тот. Никакого внимания к избраннику, одни попрёки. Кощей почесал бритый затылок, понимая правоту Порчи, и пробормотал: — Н-да, об имени я как-то и не подумал. — Вот, а его, между прочим, Славой зовут. — Порча снова пихнул Кощея в бок. — Ну что, где этого вашего женишка искать-то будем? Кощей вдруг похолодел. Ночью в лесу какой только заразы ни водилось. Никто ведь не знал ещё, что парень — Кощеева собственность, охмурят, голову закружат, сгинет молодец с концами. — Леший, явись! — грозно рявкнул он и хлопнул в ладоши. На его зов тут же возник мужик. В крестьянской одежде, подпоясанной бечевкой, с нечёсаной окладистой бородой и парой березовых листочков в лохматой шевелюре. — Звали, Ваше бессмертие? — поклонился он, смачно зевнул и почесал живот. — Юношу в лесу видел? — нахмурился Кощей. — А как же, видал, — кивнул Леший. — Справный молодец, не наш только. Он прямиком к Лиху в болото путь держит. Так что можно сказать — не жилец. — Ах ты ж, раскудрит твою мать! — выругался Порча. — Да я вас всех уничтожу, по ветру развею, в темнице сгною, если хоть один волосок с его головы упадёт! — прогрохотал разъярённый Кощей и снова хлопнул в ладоши. Да, жених ему попался строптивый, своевольный и наглый, но кто позволил нечисти поганой его жизни лишать? Ох и устроит он им развесёлую жизнь, мало никому не покажется. В тот же миг вся честная компания перенеслась на опушку леса. Света луны вполне хватало, чтобы увидеть развернувшуюся картину. На большой кочке вольготно восседал его женишок, вполне себе живой и здоровый. Напротив него притулилось Лихо, скромненько поджав под себя босые ноги. Его плащ и сапоги лежали рядом со Славой, а тот уверенно сдавал карты. Эти двое были так увлечены, что спасательную экспедицию не заметили. — Ну что, может хватит уже? — спросил Слава. — А то мне идти надо. Ты обещал, если выиграю — отпустишь. — Я слово держу, — расстроенно протянуло Лихо. — Только давай сыграем ещё партеечку? Когда мне в следующий раз такая удача выпадет? У нас тут никто, кроме учёного кота, в покер играть не умеет. Но тот вечно занят. А я тебе за это рубаху свою отдам. — Зачем она мне? — отмахнулся Слава. — Лучше из леса выведи. — Идёт, — согласилось Лихо. — Дорогу пока... Договорить оно не успело: Леший, не удержавшись, громко захохотал, и два игрока, вздрогнув, уставились на прибывших. — Всё из-за тебя! Говорил же, что меня искать будут! — Слава кинул в Лихо сапогом. — Нет, прилип, как банный лист к жопе, сука. Больше Кощей не позволил ему и слова сказать: быстро перенёс всех, кроме Лиха и Лешего, во дворец. — Всё равно съебусь! — выпалил Слава прямо ему в лицо. — В темницу посажу, — спокойно парировал Кощей, стараясь держать себя в руках. — Похуй, — пожал плечами тот. — Лучше в тюрьме подохнуть, чем с тобой жить. — Давайте не будем из крайности в крайность, — попытался примирить их Порча. — И ты, Слава, неправ, Лихо тебя запросто мог в трясину утащить. Знаешь, очень бесславная смерть. — Да мне плевать! — гаркнул тот, уперев руки в бока и расправляя плечи. — Ни замуж, ни жениться на этом придурке не стану. Найдите ему тёлку и обхаживайте её. Заебали вы меня вконец! — Не отпущу! — зарычал Кощей, опять начиная заводиться. Только у этого засранца получалось за мгновение довести его до белого каления. — Вопрос решённый! — Ты, пидор, сам напросился! — ощерился злющий Слава. — Я такую тебе сказку устрою, сам меня домой отправишь. — Он развернулся и вышел, так хлопнув дверями, что одна створка слетела с верхней петли. — Вот и поговорили, — покачал головой Порча. * * * Драконий вой позади становился всё тише. Странное дело — ящер не устроил за ними погоню, только возмущённо ревел вслед, пока не выдохся. Однако по молчаливому согласию темп беглецы не снижали, мчась сломя голову. — Ты что, дурак, к Калинову мосту приближаться! — с досадой и испугом выговаривал на ходу Евстигнеев, таща Ваню за руку к лесу. — Вот так, с голыми руками, без меча, без кольчуги! — Будто ты прям в мече и кольчуге, — огрызнулся тот. — В смысле — с мечом и кольчугой... Да бля! Иди на хуй, дядь, — психанул, окончательно запутавшись. — Ну, вообще да, мечом Змея мало кто одолеет. — Евстигнеев наконец замедлил шаг, позволяя остановиться и передохнуть. — Илья в командировке на дальней заставе, Добрыня недавно женился, у него медовый месяц, а с Лёшки пока толку мало — пацан пацаном, ему лишь бы ввязаться в драку и кулаки почесать. Напортачит, придурок, а другим потом разгребать: вон, тому же Горынычу головы нельзя рубить, у него на месте срубленной три новых отрастает. — И как его замочить тогда? — мрачно поинтересовался Ваня. — Насовсем — никак, — признал тот. — А вот в глаз засандалить, чтобы осадить ненадолго — помогает, у драконов глаза слабое место. — А! Как в «Гарри Поттере», — вспомнил Ваня. — Ну, там, где соревнования за кубок огня и вот это всё. Евстигнеев судорожно выдохнул, вытирая со лба пот. — Здесь тебе не «Гарри Поттер», — припечатал угрюмо. Снял со спины и бросил на землю неприметный серый рюкзак, рядом пристроил винтовку. — И Горыныч не какая-то там хвосторога, а тот ещё вредный ублюдок. На кой хрен тебя вообще к реке понесло? Ваня насупился. Потёр переносицу, пытаясь понять, что не так с его новым знакомым. Ну, перекрасился в блондинку, да. Отсутствие очков — о’кей, линзы вставил, Ваня тоже их носил вне дома, потому что удобно. Защитный спецназовский костюм вместо джинсов и мешковатого худоса — хрен с ним, мало ли кто как любит одеваться. Даже наличие огнестрельного оружия по большому счёту хуйня, сейчас за бабки что угодно достать можно, хоть винтовку, хоть гранатомёт. А вот в целом... — Здесь с климатом беда, — буркнул он раздражённо. — Я хотел попить, это преступление? Тот окинул его пристальным взглядом. — О твоих преступлениях мы после поговорим, Ванечка, — произнёс негромко. Ваня покраснел, вспоминая разгромленный офис, но упрямо выставил подбородок, принимая независимый вид. Евстигнеев хмыкнул, качая головой. — А пить из реки Смородины решится только ёбнутый. Как вообще живой остался! — Что мне будет? — пожал плечами Ваня. — Это же всё понарошку. — В смысле?! — опешил тот и глупо хлопнул ресницами. — В коромысле! — окрысился Ваня, чувствуя себя непроходимым идиотом от такой реакции. Будто все кругом что-то знают, один он в счастливом неведении. Ему это сильно не нравилось. — Я в твоём кабинете чем-то траванулся, а может, током ударило, я хуй знает. Вот теперь и... — Он умолк, замечая, что его уже никто не слушает. — Зашибись у тебя манеры, дядь! — и демонстративно сделал фейспалм. Не обращая на него внимания, Евстигнеев выудил из рюкзака нож, вонзил его в ветку дерева, срезая одним движением, потом ещё несколько, умело уложил их в небольшую кучку. Воткнул в землю две палки, соорудил перекладину и, ловко свернув из бересты котелок, повесил на неё. Всё это молча, без единого лишнего движения, чётко и отточенно, будто всю жизнь в школе бойскаутов занимался. И до Вани дошло, что не так: исчезли вечная угловатость и неуклюжесть. Может, и не покупал тот подпольно винтовку, может, это бывший мент? Всё сходится, как раз они чаще всего и открывают детективные агентства, если их из органов попрут, ну или сами уйдут. Евстигнеев между тем поджёг зажигалкой костёр, налил в котелок воды из пластиковой бутылки. Покосился украдкой на каменно молчащего Ваню. — Ты считаешь, всё вокруг ненастоящее? — уточнил глухо. Тот недоумённо выгнул брови. — А какое ещё? — Ну... — Что — «ну»? — слегка разозлился Ваня. — Я ведь уже сказал. Да, я залез в твой долбанный офис вчера ночью! Ты отказался Славку найти, что мне оставалось? Вот и решил ломануть комп, но что-то пошло не так, я отключился, теперь здесь, в глюках своих застрял. Жду, когда проснусь. Евстигнеев от его отповеди даже перестал возиться с костром. Поднял лицо, растерянно приоткрыв рот. — Вот как, — пробормотал под нос. — Ты поэтому такой... — Какой? — подозрительно прищурился Ваня. — Ну, — тот взмахнул руками, силясь объяснить, — не знаю. Не удивляешься ничему, к реке Смородине добровольно пошёл, Горыныча не испугался. Я ведь слышал, как ты его строил там. — Он усмехнулся. — Теперь ясно. Ты думал, что тебе всё чудится, потому и смелый... — Я по жизни смелый, — перебивая, отрезал Ваня и тяжело вздохнул. — Или конченый идиот. Вот скажи мне, каждый попрётся ночью взламывать чужой офис ради того, чтобы найти друга? Так что я полный отморозок, будем знакомы, дядь. * * * — Ваше бессмертие, что с вами? — уставился на Кощея Порча, который отлучался на пару дней из замка. Тот выглядел каким-то помятым, измученным и грязным, чего с ним никогда ранее не случалось. — Этот чёртов Слава меня точно в гроб вгонит, — тоскливо вздохнул он. — Ни у кого за триста с лишним лет не вышло меня уничтожить, а у этого, как пить дать, выйдет. Порча тихо хихикнул. — А чего вы весь в копоти и саже, печи в замке, что ли, учились топить? Вроде лето, и так тепло. — Какие, к лешему, печи? — возмутился Кощей. — Послы у меня из Тритринадцатого царства были. Змей наш проклятущий уже и там, гадёныш, отметился. Деревню попалил, карету с царёвыми домочадцами чуть не сжёг, благо никто не пострадал, выбраться успели. Народ напугал, местного богатыря сожрал. — Совсем сожрал, с одёжей вместе? — уточнил Порча. — Совсем, полностью, что тут ещё непонятно? — вызверился Кощей. — Богатырь-то у них один-единственный на всё царство был. Пусть и неказистый, но всё же престиж от него имелся. Вот и снарядил их царь ко мне послов. Те челом били, слёзно умоляли Горыныча, изверга, наказать и нового богатыря им выдать. — Да где мы им нового возьмём? — возмутился Порча. — Богатыри не подснежники, чтобы каждую весну новые вырастали. У нас и у самих нет. — Тьфу-тьфу, — сплюнул через левое плечо Кощей. — Нет — и не надо. Сами уж как-нибудь, своими силами справляемся. Порча опять обошёл Кощея кругом. — Однако не пойму, были послы, а вы-то почему как подпаленная карета выглядите? Горыныча заставили ущерб компенсировать, а он обиделся? — Где там, — снова вздохнул тот, потёр грязную щёку, глянул на испачканные пальцы и только рукой махнул от досады. — Змея поганого я ещё и не видел. Гостей перед дальней дорогой откушать в трапезную пригласил. Хлопнул привычно в ладоши, чтобы свечи зажечь, а те, словно по команде, как полыхнули, как засверкали, заискрили, взрываться начали. Скатерть на столе будто солома занялась. Насилу потушили. — Опять Слава свои чудеса показывает? — усмехнулся Порча. — А как ты думаешь? — взвился Кощей. — Мало у нас проблем, так ещё женишок, будь он неладен, коленца выдаёт. Порча только головой покачал. А что тут сделаешь? Слава своё обещание держал. И нельзя сказать, что он не предупреждал. — А главное, наглый такой, — обиженно пожаловался Кощей. — Не было, говорит, его в этот момент в трапезной, и ничем, мол, я не докажу, что это опять его чудачества. Призмуция какая-то невиновности. Вот. — Презумпция, — поправил его Порча. — Слово такое у людей есть. Карма рассказывал, когда я у него в гостях был. Он в доме у шибко умного человека живёт, много таких слов знает. А если проще, так — не пойман, не вор. — Да плевать я хотел на людей! — совсем разъярился Кощей. — Я пока ещё в своём царстве всему голова! Никто мне поперёк сказать не может, и всё тут. А этот хулиган очень сильно испытывает моё терпение. Но отныне всё! Я заставлю его быть тише воды, ниже травы, не родился ещё тот, кто супротив меня пойдёт да выиграет! Кощей, конечно, знатную речь толкнул, тут у него не отнять, прирождённый оратор. Да только сильно Порча сомневался, что по его будет. Уж больно парень ему строптивый попался, своевольный. Настоящая пара Кощею. Если бы оба сели да добром поговорили, может, что и сладилось бы у них, а так только воевать и будут, пока друг друга не изведут.