Сцирша

Сцирша снова с удивлением посмотрела на свои ноги. Нечасто ей приходилось носить штаны, но теперь, когда необходимо было двигаться как можно быстрее и свободнее, пышная юбка только бы мешала. Она поставила ящик на прилавок и, прочистив горло, влилась в крики торговцев Плавучего Рынка. Под дырявым навесом висели пучки трав, баночки с мазями и зельями, привязанные за горлышки, перед ведьмой были выставлены ящики, открытые и закрытые, полные насекомыми и мелкими рептилиями. Между ящиками лежали сушёные фрукты, совсем немного, но Сцирша надеялась заработать на всём, что нашла в запасах лавки. Она громко оповещала всех посетителей рынка о низких ценах и каждому приходящему сообщала о почти бесплатной раздаче товаров из «Могилы» этим вечером. – Чего это ты, Сцирша? – старушка в ярких одеждах подошла к прилавку, заметив знакомое лицо, – чего так дешевишь? Сборы-то хорошие, зверьё здоровое… – Надо поскорее продать! – крикнула ведьма и, опомнившись, заговорила, как обычно, – некому будет смотреть за ними. – Как это некому? – старушка не глядя оттолкнула от прилавка мальчишку, потянувшегося за мешочком инжира, – и чего это смотреть? Сама не справляешься? – Уезжаю. – Куда это? – Госпожа Триверди, – Сцирша наклонилась к ней, – это не важно. Важно то, что я хочу продать всё как можно скорее. – Да как же не важно! – старушка всплеснула руками, – как же? А матушкины лягушки? – Госпожа Триверди, – ведьма выразительно кивнула на толпу любопытных, которые не могли подойти к прилавку из-за старушки, занимавшей своим объёмным телом и кучей слоёв одежды всё свободное место. – Вот что, дорогуша, – госпожа Триверди отпихнула девушку, которая попыталась пролезть мимо и посмотреть на ящериц, – ты отдавай лягушек мне, а я верну их тебе, как вернёшься. Уж Сабира научила меня за ними присматривать. А то что же это за дело – отдать кому-то таких красавиц, да ещё задаром почти? Сцирша взглянула на старушку. Осмотрела людей, собравшихся позади неё. Убрала с прилавка ящик с береговуньями, закрыла его, привязала к крышке мешочек с кормом и, выставив обратно на прилавок, подвинула к госпоже Триверди. – Я уж позабочусь о деточках, – сказала старушка, легко поднимая ящик, – они у меня не заскучают… Да и ты не задерживайся, – она подняла взгляд на Сциршу, – куда бы ни шла, девочка. Главное за матушкой следом не сгинь. Удачи, счастья в дороге… – Да, госпожа Триверди, – ведьма сдержанно улыбнулась. Наконец к прилавку подошли люди, но, привлечённые исключительно видом столпотворения у одной лавки, быстро разбрелись, и около Сцирши вновь стало пусто. Когда людей стало гораздо меньше, половина торговцев ушла со своих мест, а солнце уже клонилось к горизонту, Сцирша принялась грузить на тележку оставшийся товар. То есть, тот же самый, за исключением ящика с лягушками. Она закинула к ящикам корм, развернулась и потянулась было за мешочками с инжиром, как случайно схватила за руку мальчишку, тоже взявшегося за мешочек. Мальчик вздрогнул и уставился на ведьму. Сцирша несколько мгновений смотрела в грязное лицо, большие серые глаза, неотрывно следящие за ней, и на потёртую одежду, мешком висящую на острых плечах. Она чуть крепче взялась за ручонку и подвинула её вместе с инжиром к мальчику. Сцирша слегка улыбнулась и отпустила его. Мальчик прижал к груди мешочек, попятился и, опомнившись, скрылся в ближайшей подворотне, чуть не попав под ноги какого-то прохожего.

***

Волшебные огоньки зажглись над вывеской, покрыв её голубоватым свечением. Солнце уходило за горизонт, на другом конце неба тускло загорались звёзды. Сцирша проворчала что-то под нос и вытащила из щели между дверью и её косяком полог плаща, застрявшего там. Она обвела взглядом ящики, которые принесла обратно в лавку, тяжело вздохнула и села на один из них. Из ящика возмущённо зашипели, но Сцирша только шикнула в ответ. Кто бы в ящике не находился, он успокоился, а ведьма опустила голову в руки и закрыла глаза. Сейчас был явно не сезон. Праздники толкают людей на покупки зелий, ингредиентов, припарок и лекарств. Подарки и подлянки люди делают круглые год, но именно сегодня никто явно не собирался справлять юбилей или устраивать сюрприз сварливому начальнику. Сцирша открыла ящик сбоку, и оттуда, шурша подстилкой, медленно выполз небольшой питон, покрытый сеткой чёрных и жёлтых полос. Он попробовал воздух языком и, сориентировавшись, обернулся у ног хозяйки, чтобы погреться. Ведьма медленно прошлась рукой по голове и телу змеи, успокаивая его. – Ты прав, Исшах. Нужно держаться вместе. Внутри лавки было темно. Голубой свет, переливающийся в бирюзовый и лазурный, с трудом пробивался через витраж, растекаясь по кривому стеклу. Стрекотание затихло, немногие из животных всё ещё бодрствовали, поэтому Сциршу окружала только мерная песня сверчков. Питон вполз выше, лёг на колени, ярко-рыжие глаза прикрыла склера, а затем и веки. Сцирша продолжала гладить его, пытаясь уследить за собственными мыслями. – Вы полагали, что сможете продать всё за один день? – тёмная фигура встала в проходе, свет обрамлял её контур. Сцирша вздрогнула, но, узнав, голос, тут же успокоилась. – Нет. Но я надеялась, что результат будет лучше. Откуда вы узнали?.. – Слухи распространяются быстро, леди Сцирша, – фигура вошла в лавку и встала рядом с ведьмой, – особенно среди придворных. Особенно, когда источником слухов является болтливая почтенная дама. Сцирша почесала подбородок питона, который вытянулся вверх, чтобы понять, кто стоит рядом с хозяйкой. Властомил улыбнулся, наблюдая за змеёй. – С ящиками вы мне не поможете, – ведьма окинула взглядом товар, в полутьме расставленный, как попало. – Не помогу, – Властомил вытянул палец и попытался тронуть питона за нос, – но я могу купить у вас что-то. Питон вытянул язык и развернулся, опускаясь обратно на колени Сцирши. Она нахмурилась и хотела было сказать что-то, но входная дверь открылась и с тихим болезненным вскриком в лавку ввалился высокий мужчина. Сцирша взмахнула рукой и лампочки вокруг загорелись мягким жёлтым светом. Мужчина потёр ушибленный лоб и огляделся. – Добрый вечер… – Добрый вечер, – Властомил убрал руки за спину и отошёл в сторону. Мужчина ахнул и проследил за судьёй. – Ох… Не ожидал, что… Здесь бывают люди из дворца… О, Сцирша! – он развернулся и сделал шаг к ведьме, но уткнулся лицом в свисающие с потолка горшочки растений. Цветы на цепочках колыхнулись, горшочки звякнули о лоб посетителя. Мужчина снова охнул. – Не торопитесь, господин Мансур. Пригнитесь, – Сцирша встала с ящика и указала на него, приглашая сесть. Мужчина кивнул, сел на ящик и затараторил извинения. Властомил наклонился к Сцирше и, не отрывая взгляда от мужчины, тихо спросил: – Редко он здесь появляется? – Напротив, – Сцирша ответила так же тихо, – но господин Мансур очень забывчив. Поэтому и приходит за зельями из листьев и ягод мирры, – она обратилась к мужчине, – вам как обычно? – Что? А! Да, – он махнул рукой и тихо взвизгнул, увидев на полу питона, примеряющегося к его ногам, – я… я хотел… Тётя Шо… То есть, госпожа Триверди сказала, что ты уезжаешь. И вот я тут подумал, что нигде не достану таких хороших настоев, как у тебя. Поэтому хотел купить побольше, пока ты здесь. А куда ты?.. – Конечно, – Сцирша не стала дослушивать посетителя и повернулась к коробкам, плотно связанным бечёвками. Выбрав несколько из них, она отдала травы мужчине. Он рассыпался в благодарностях и принялся рыться по карманам в поисках денег. – Ну, удачи тебе, что ли. Спасибо! Спасибо! – мужчина отдал мешочек денег, взял коробки с травами, пожал руку Сцирше, – спасибо! – повернулся и зачем-то пожал руку Властомилу, – большая благодарность от меня и моей жены вам, Сцирша! Девушка в ярких, красных и синих одеждах изящно обогнула господина Мансура, который снова стукнулся лбом о низкий для него дверной проём, и деловито осмотрелась по сторонам. Дверь захлопнулась. – Это «Могила»? Папа как услышал, что вы закрываетесь, наказал мне сюда бежать, – девушка упёрла руки в бока, из-за чего её пышные платья и плащи стали казаться ещё больше. – Да. Это «Могила», – Сцирша улыбнулась. – Ну и название. Очень располагающее, – усмехнулась девушка и, увидев ящик с ящерицами, восхищённо ахнула, – а это кто такие?! – Пятнистые гекконы. – О, боги, какие они булочки-лапочки-солнышки! – девушка наклонилась у ящика и протянула ящерицам руку. Гекконы насторожились, подползли к руке ближе и, изучив её, одна за другой доверительно ткнулись мордами в пальцы посетительницы. Девушка тонко запищала. – Вы им понравились, – Сцирша подняла брови, наблюдая за необычной реакцией гекконов. – Ещё бы! Мы с папой держим ящериц уже как лет восемь, но таких необычных я ещё не видела… Ну и окрас! Нам такие точно пригодятся… Ах да, папа ещё просил взять у вас пустырник и ромашку, но какую-то необычную, он уж не уточнил… – на руку девушки взобралось несколько ящериц. Они цепко схватились за ткань и их жёлтые в чёрную крапинку тельца медленно поменяли цвет, чтобы слиться с одеждой девушки. Она тихо засмеялась. Дверь снова скрипнула, на пороге появилась женщина в платке, за её спиной стояло несколько людей. Вечер уже окончательно опустился на Везувию, и мужчины, женщины, старики и дети держали в руках фонари, подсвечивая лавку мягким рыжим сиянием свечей, наполняли тихими переговорами маленький переулок. – Это ваша-то лавка закрывается, Сцирша? – обеспокоенно сказала женщина, подходя к ведьме, – Триверди опять треплется или случилось что? Я не позволю делу вашей маменьки зачахнуть! Где я куплю мази от коленей, если вы закроетесь?! Сцирша широко улыбнулась. – Купите сейчас и побольше. Я вернусь, – она подняла голову и осмотрела людей, вошедших в лавку и спрятавших потушенные фонари под плащи, – обещаю.

***

Властомил долил чая в кружку Сцирши. Она отпила немного. – Спасибо за помощь. – Пересчитывать деньги не так уж и сложно, когда часто имеешь дело со всякой мелочью, – Властомил сел на своё обычное место за столиком, – но та леди была в чём-то права. – В чём? – Название не располагает к тому, чтобы в магазин заходили. – Его придумала мама, – Сцирша улыбнулась воспоминаниям, возникшим в её голове, но тут же нахмурилась и застыла, – во время чумы. У всех тогда было… особое чувство юмора. – Во время чумы всё было особым, – Властомил поморщился, тоже предавшись воспоминаниям. – Мама понимала, что её знаний не хватит, чтобы придумать лекарство от болезни. Но она могла облегчить участь умирающего. И привести в порядок умершего. Властомил поднял брови и уставился на Сциршу. Ведьма не шевелилась. – Это шутка. Игра слов. Можно сказать, что мы исправляли горбатых, – она мягко засмеялась, – мама говорила, что, раз нельзя отсрочить неизбежное, пусть оно будет скрашено гармонией и счастьем. Лучше ведь не страдать самому и не заставлять страдать близких, прежде чем уйти нав… Сцирша осеклась. Она глубоко вздохнула, оперлась локтями о стол, опустила голову и прикрыла лицо рукой, будто бы потирая переносицу. – Прошу прощения, леди, – Властомил потянулся, чтобы положить руку на плечо ведьме, но одёрнул себя и сел прямо, – ни в коем случае не хотел вызвать у вас неприятные воспоминания. – Напротив. Полезно помнить о своей цели, – Сцирша подняла голову, – и ещё кое-что. – Да? – Вы понравились Исшаху. – В самом деле? Сцирша взглядом указала Властомилу под стол. Судья посмотрел вниз и едва заметно дёрнулся, заметив, что питон вьётся у его ног, пытаясь забраться выше. – Как я мог не заметить, что?.. – Он умница. Сам охотится, сам возвращается домой. Только позовите его, – Сцирша наклонилась и погладила змею по спине, – я больше никому не смогу доверить его. И продать уж тем более. Властомил вытянул палец и попытался тронуть питона за нос. Питон лизнул палец судьи и стал виться вокруг его ладони и руки. Властомил улыбнулся и осторожно погладил мягкую и тёплую змею, чешуйки её кожи заскользили под пальцами.

***

Растущий месяц стоял высоко. Его рожки утыкались в небо, звёзды услужливо освещали изумрудные и синие сады перед дворцом, которые становились волшебными ночью. Сцирша сидела за изящным маленьким столиком, который держался на одной узкой ножке неизвестным ведьме образом. Адриан сидел напротив и обмахивался пушистым веером из перьев. – Я, конечно, итак не сплю ночами, – фыркнул он, – но визит всё же поздний. Срочное дело? – Да. Адриан, вы говорили, что знаете о Нопале. – Ну, не я, а мой отец. Он там бывал по каким-то дипломатическим делам, ещё когда я был ребёнком… – Из всех людей, кто мне знаком, вы всё равно знаете о нём больше. Мне нужно попасть в этот город и одна в пути я не справлюсь. Адриан прекратил обмахиваться веером и взглянул на ведьму. – Приглашаешь в путешествие? – Да. – Ты ведь понимаешь, что я во дворце не просто так? – Адриан поднялся с кресла. – Конечно. Графиня дала вам покои здесь. – Нет! Я выполняю важную работу! – мужчина раздражённо всплеснул руками и развернулся, пройдя несколько шагов вдоль балкона, куда и был выставлен столик. – Какую? – Я!.. – Адриан помолчал несколько мгновений, – даю советы! – У графини есть советники. – Я тоже тот ещё советник!.. – Не сомневаюсь. Адриан скрестил руки на груди и резко развернулся, вперив в Сциршу злобный взгляд. Он решительно зашагал к ведьме, оперся о столик, нависнув над ней, и прошипел: – И тебе я вот что посоветую, дамочка: язви своему деду-землекопу, а мне твоё мнение до карниза. Сцирша положила руки на столик, подалась вперёд и, наклонив немного голову в бок, тихо и мягко заговорила. – Я не хотела вас оскорбить. С вами что-то случилось? – она снова отпрянула к спинке кресла, – вы выглядите обеспокоенным. Адриан глубоко вздохнул, развернулся и отошёл обратно. Прошёлся несколько раз из стороны в сторону, вымерил шагами весь балкон, наконец рывком сел в своё кресло перед столиком и наклонился к Сцирше. – Ладно. Знаешь, что? Случилось. И я бы хотел это всё забыть. Так что поехали. В Нопаль, в Пракру, куда угодно. Я здесь больше сидеть не собираюсь. Сцирша поднялась. – Завтра на рассвете у северных ворот. Адриан кивнул. Ведьма собралась закрыть за собой дверь, когда услышала знакомые фразу и тон: – До встречи. Сцирша улыбнулась.