***
Дилюк не часто выходит на смену барменом, однако ему следовало проветриться, поэтому, в последнее время, он сменяет Чарльза в таверне. И он уже привык к тому, как Кэйа приходит в его заведение каждый чертов день. Также, как привык, к периодическому кашлю, когда его физиономия мелькает перед глазами. Он старался не обращать внимание на внезапно охватившую его болезнь. Все болезни, так или иначе, проходят. Каждый день он прячет кашель за обычной простудой и не даёт подступить лепесткам к горлу, когда вокруг него посетители. Он все-же на работе, и не хочет, чтобы кто-то интересовался его проблемами. Однако, с таким он сталкивается впервые, и жить с ежедневным кашлем и лепестками — явно неприятно. Дверь таверны открывается нараспашку, и медленно, грациозно Кэйа проходит к своему столику, под смех собутыльников. У них свои шутки, которые Дилюку, к сожалению, не понять. Сегодня Кэйа особенно счастливый. Выходные. Дилюк проглотил лепесток, приближающийся к горлу. — «только посмей» — он отводит взгляд в сторону полок с вином, чтобы отвлечься. Конечно не получилось. «Вырез на груди Кэйи сегодня больше чем обычно. Или мне показалось? Показалось." Это ревность? Возмущение? Или просто заинтересованность? С каких пор его волнуют такие вещи? Дилюк подставил кулак ко рту, останавливая кашель. В горле пересохло, искусанные губы отдавали привкусом крови. Он облизал их и выдохнул, разливая вино по бокалам. Лишь бы отвлечься. Гадко***
Дилюк устало потер переносицу и встал из-за стола. Работы на сегодня достаточно. Да и сосредоточиться на документах у него не выйдет, пока цветы перекрывают все дыхательные пути, душат, щекотят изнутри. Да, это определённо ханахаки. Как он узнал об этой болезни? В его подростковое время, когда ему было нечем заняться. А нечем заняться ему было, в основном, если Кэйи не было рядом. В такие донельзя скучные дни, он незаметно утаскивал книги из отцовского кабинета и читал их, чтобы хоть как-то себя развлечь. Так он и наткнулся на самый пыльный, лежащий в углу роман. Отцу явно было не до таких произведений, вот он наверное и забыл про него и оставил без присмотра. Книга была скучна и затянута, но в ней весьма детально описывалась болезнь «ханахаки», поэтому он так отчетливо её запомнил. После возвращения Кэйи, Дилюк ещё долго жаловался, что книгу он прочитал очень сухую, и он теперь понимает, почему она находится в самом дальнем углу. Кэйа тогда посмеялся, вроде «сам не заболей, а то я знаю как ты влюбляешься во всяких девчонок» Накаркал. Дилюк громко прокашлился, выгоняя из головы воспоминания. Он сел на кровать, какое-то время смотря в потолок. Нужно ему всё это? Дилюк, снимая запотевшие перчатки, замер, осматривая пышный голубой цветок на тыльной стороне ладони. Он какое-то время разглядывал руки, подмечая ростки, выглядывающие из-под ногтей. — хах. Отвратительно***
Дилюк хватается за стол двумя руками и жадно хватает губами воздух. Ему невероятно повезло, что на втором этаже таверны никого нет. Лицо до невозможности покраснело. Как душно. Он раздражённо простонал, сквозь стиснутые зубы, и прикусил и так искусанную в кровь губу. Так сложно дышать. Голова идёт кругом, а внутри всё колет. Цветы собрались в один огромный ком, запрещая ему дышать. Он схватился рукой за ноющую от боли голову и сжал мокрую челку между пальцев. Следовало бы прокашляться, но ему не очень то хотелось привлекать к себе внимание кровавыми цветами. Поэтому ему просто нужно успокоиться и вернуться на первый этаж. Он приподнимается, стараясь привести себя в порядок. На первом этаже, кажется, его пока никто и не ищет, разве что нервный официант, которого он попросил проследить за барной стойкой. Дилюк сглатывает и осматривает посетителей. Кэйа, как всегда, что-то бурно обсуждает и смеётся, так, что его слышно на всю таверну. Он так очаровательно улыбается. Нет же. Дилюк быстрым шагом добрался до балкона и закрыл рот ладонями, откашливая цветы. Какие это по счёту? Он сбился. Что-то еле слышно хрипя, он выбрасывает цветы, запрокидывая голову назад, дышит полной грудью. — ненавижу эту синеволосую тварь. - Дилюк поправляет взъерошенные волосы, и челку, прилипшую к запотевшему лбу. Не нужно быть гением, чтобы узнать причину его болезни. Конечно, это Кэйа. По другому и быть не может. Но почему именно он? В мире существует столько разных людей, но нет же, он каждую ночь бьётся в конвульсиях из-за Кэйи. Кэйи — с которым они в серьёзной ссоре, но он все равно приходит в таверну почти каждый день. Кэйи — у которого навалом других знакомств, девушек и парней. Кэйи — который одевается как новогодняя ёлка и привлекает всех вокруг своей открытой грудной клеткой. Беспощадно***
Флора подпрыгивает, замечая возле своего магазина Дилюка. Не каждый день его здесь увидишь. Она выпрямляется в спине, будто готова прямо сейчас отдать честь: — простите, господин Дилюк, вы чего то хотели? Дилюк не очень уж рад, что каждый день к нему так обращаются. Вот бы побеседовать с кем то за кружкой чая, посмеяться и говорить о всем на свете, кроме его репутации, политики или ещё чего-то. Он вздыхает и жестом намекает, чтобы девочка расслабилась. Он поднимает взгляд на выше стоящую Донну, которая, в свою очередь, влюбленно машет ему рукой. — я не надолго. — Он наклонился и протянул девочке хорошо вымытый от утренней крови цветок — Хотел спросить, не знаешь как он называется? Флора некоторое время осматривает лепестки и взволнованно качает головой: — это «аконит», господин, ядовитый и очень опасный цветок. — Увидев в глазах Дилюка требование рассказать больше информации, она заерзала на месте — В общем, при попадании в организм человека, его сок вызывает сильное жжение и боли во рту. Отравление сопровождается холодом во всем теле, бледностью, слабостью. Смерть наступает от остановки сердца и дыхания. Вот. И-или вам нужна другая информация? — нет, этого будет достаточно, — Он поднимается и прячет цветок в карман. — спасибо за информацию. — конечно, приходите ещё! Дилюк скрипит зубами и направляется в таверну, поправляя, натеревшие ладони, перчатки. Ядовитый значит? Несправедливо***
Дилюк уперто вытирает бокал, который уже давно сухой и поблескивает, как будто в работу бармена только эта задача и входит. — господин Дилюк, могу я попросить 5 бутылок вашего прекрасного вина? — Уже явно пьяный посетитель худо размышлял и покачивался из стороны в сторону. Дилюк нередко видит его в компании Кэйи. — к вам снова подтянется жалкий Капитан ордо фавониус? Скоро вы раскупите всё моё вино — Дилюк тяжело выдыхает и тянется за бутылками — постарайтесь на этот раз обсуждать свои дела потише. Бедолага тихо посмеялся и протянул необходимую сумму: — обещаю! — И побежал обратно к своему столику. Кэйа, не удивительно, быстро появляется в дверном проёме, заставляя Дилюка моментально отвернуться в противоположную сторону. Он привык стараться не смотреть на Кэйу, ведь знал как лепестки реагируют на его внешний вид. «его не существует, вот и всё» Мысленно он скоро продырявит эти чёртовы бокалы. Его останавливает лишь громкий хохот мужчины: — ничего себе, это где ты так? Неужели это твое очередное своеобразное украшение, в связи с твоими странными вкусами в одежде. Тебе не много ли безделушек на себе таскать приходится? Что-то в голове Дилюка кричит громко-громко: «не смей поворачивать голову, забудь, это вовсе не адресовано Кэйе» — хаха, нормально, не надорвусь — Кэйа как всегда на веселе. Дилюк жмурит глаза и размеренно дышит — «не обращай внимания, этот разговор тебя не капли не касается» — да ничего вы не понимаете, наверное наш капитан как обычно что-то пытается скрыть, например, новый засос от своей дамы сердца! — Дилюк настолько резко-злобно провернулся, что было явно слишком глупо и заметно. Он жадно выискивал объект всеобщего обозрения и заметил странный бинт на шее Кэйи. «это точно не рана» — тут же хмурится. К горлу подступает ком. — точно-точно! — Собутыльники активно кивают и смеются. Кэйа заливается хохотом: — может быть, может быть… Дилюк моментально отворачивается и кашляет в кулак, вытаскивая дрожащими руками цветок, который он не смог удержать в глотке, из рта, неровно дышит. В горле пересохло, а цветы внутри начинают активно заполнять всё пространство, рвутся наружу. Он нервно сглатывает и старается выгнать все мысли из своей головы. «не думай об этом, не думай об этом, не думай об этом». Его так крутит, что он готов с уверенностью сказать, что прямо сейчас превратится в этот чертов аконит. Но это происходит мучительно медленно. Руки немеют, цветы покрывают уже почти всю ладонь, и он не знает, как будет разливать вино. Цветы перекрывают воздух, и он отчаянно хватает его губами. Сжав руки в кулаки, он старается не подавать виду. Сложно. Глаз дёргается, желание закашлять и очистить организм от этих злосчастных цветов съедало его полностью. Он снова повернулся в сторону столика. Все оживленно разговаривали, за исключением Кэйи, он куда-то исчез за это время. Дилюк напрягся, осматривая пространство вокруг себя. Ах, точно. Они же заказывали 5 бутылок вина. Вряд ли он сможет отнести их в таком состоянии, да и имя пьяного клиента, как назло, вылетело из головы. Дилюк позвал официанта и указал на то, что нужно сделать, объясняя свой уход «срочными делами, и вообще это вас не касается». Он развернулся и, быстрым шагом, направился на единственное место, которое его всегда спасает — лестница. Мужчина средних лет, явно уже давно пьяный внезапно восклицает: — господин Дилюк, вы слышали? эта странная повязку на шее у Кэйи. Дилюк взглотнул: — ваши крики, к сожалению, было сложно не услышать. — нам нужно узнать ваше мнение — воскликнула не менее пьяная женщина неподалёку, все активно ей закивали — как считаете, что он прячет? — вы задаёте вопросы не тому человеку, меня его личная жизнь ни капли не интересует — Он, не подавая виду, направился на второй этаж.— «да и вас интересовать не должна.» Кашель. Дилюк остановился на конце ступенек, отчаянно колотя по своей грудной клетке. «прекрати кашлять, просто прекрати, выбрось его из головы! " Дилюк еле слышно проскулил, не прекращая выбрасывать один цветок за другим в ближайшую мусорку. Как все-таки хорошо, что снизу так шумно, никто не услышит его жалобные звуки. Когда ещё в его жизни ему было так сложно дышать? Невозможно***
Дилюк вернулся на рабочее место, активно игнорируя возвращение Кэйи и его пьяного голоса. Он пережил столько боли. Но как же чертовски больно какой час стоять возле барной стойки, пока тебя душит то, на что ты не можешь повлиять. Или можешь? Скоро закрытие. Люди потихоньку выходят из таверны один за другим, да и компания Кэйи рассасывается. Не считая его одного, мирно сопящего на столе. Только от этой, казалось бы, невыносимо-напряженной обстановки, ему почему-то становится легче. Ладони уже не так болят, цветки у горла перестали активно перекрывать ему воздух. Даже как-то спокойно, впервые за 2 месяца. В голове словно что-то щелкнуло: может причина вовсе и не в Кэйе, а в людях, которые его окружают каждый день? Возможно, все эти дни, которые он избегал Кэйу были напрасны? Стоило только остаться наедине. Дилюк вдыхает воздух полной грудью. И откашливает, но менее болезненно, чем обычно. Он улыбается про себя, даже не понимаю почему. Спокойно.***
Нежно-синие цветы — аконит. Красивые, но ядовитые, покрывают бледные ладони. Кэйа ещё какое-то время озадаченно смотрит на цветы, не веря, что это происходит не только с ним. Дилюк, наконец осмелился посмотреть ему в глаза: — я не хочу иметь с тобой абсолютно никакого дела, но. — у тебя тоже ханахаки? — Кэйа удивлённо вскидывает брови. — да, и вроде как это твоя вина. — моя? — Кэйа бегает глазами по таверне. Он был готов к абсолютно всему, но это было последним, что могло случиться. Дилюк опускает руки вдоль и временит с ответом: — да, твоя. Не глухой же? — Он правда старался злиться. — А эта роза, она? Кэйа выдавливает из себя улыбку, скрывая хаос в своих мыслях, смеётся и смотрит куда-то в пол: — из-за тебя. — и чего здесь смешного? — Дилюк хмурит брови, скрестив руки на груди. — не могу поверить, что всё изначально было так легко, — Кэйа поправляет бинт на шее и сглатывает — я думал ты, как узнаешь, меня сроду в таверну не пустишь и будешь ненавидеть до конца своих дней. — не ждите скидку Кэйа Альберих. — мы же только что были на «ты». — Кэйа грустно покачал головой и тут же улыбнулся — но ты, в итоге не так уж и против моего существования? Кэйа осторожно поглаживает ростки на ладонях Дилюка, последний же — моментально отдергивает руку: — нет, то есть да. Я имею ввиду, я всё ещё ненавижу тебя, и ханахаки эта выдумка вовсе, не надейся на мою доброту, но. — но? — Кэйа тихо посмеялся. — Чувствую себя ребёнком — Дилюк вопросительно поднимает бровь. — я так по-детски боялся хоть как-то с тобой контактировать, а ведь ты чувствуешь то же самое. Дилюк пожал плечами и добавил: — наверное потому что со мной не надо контактировать. И ты ошибся, мне неприятна твоя физиономия. Кэйа тихо посмеялся и снова поднял глаза на Дилюка, пробубнил на одном выдохе: — тогда страшно и подумать о том, как ты отреагируешь, на то, что я до безумия влюблен в тебя, в твою одежду, характер и твой алкоголь. Роза на шее — тому прямое доказательство. Дилюк что-то промычал про себя и прикрыл рот рукой. До этого и так можно было догадаться, но, почему-то, когда Кэйа произносит правду в слух, он заставляет его смущаться как маленькую влюбленную девочку. — не говори это так прямо. — а что мне теперь остаётся? — Кэйа искренне улыбается. — Что насчёт твоих цветов? Не хочешь объяснить? — я и не обязан. Дилюк на грани между тем, чтобы сбежать и между тем, чтобы признаться, он упирается и отказывается от всего, но продолжает оставаться на месте. Что-то просто не даёт ему уйти. — до чего упертый молодой человек. — Кэйа волнуется как никогда раньше, это видно по его глазам, он с силой прокашливается, чтобы не говорить дрожащим голосом. — Мы с тобой давно не разговаривали вот так просто… — Кэйа снова берет ладони Дилюка и водит по цветам большими пальцами. Это не ощущается больно, совсем нет. Это просто тепло и приятно. — как у тебя дела? Как работа? Клиенты не раздражают в последнее время? А работники не косячат? Что делал на этой неделе? С кем общался? С кем встречался? Расскажи что у тебя происходит, хоть немного. — Кэйа особенно печально поднимает глаза, и у Дилюка кружится голова. — Я так скучал. Дилюк какое-то время разглядывает руки Кэйи, держащие его жалкие ладони, покрытые лепестками аконита. Что-то заставляет его неосознанно улыбаться и сжимать его ладони в ответ: "я тоже скучал. Правда" — Дилюк убирает улыбку с лица и хмуро прокашливается — не думай, что я тебя простил. — конечно Они держатся так за руки ещё некоторое время. И слов не надо. Хватает только того, что они рядом, и привкус крови, кажется, совсем исчез, меняясь на что-то приторно сладкое. — Дилюк? — Господин Дилюк. — он еле-видно улыбается. — Дилюк. — проигнорировал поправление Кэйа. — Дилюк, могу ли я тебя поцеловать? Дилюк удивлённо вскинул брови, переваривая сказанное. Он медленно высвободил ладони из хватки Кэйи, натягивая на них перчатки: — поцеловать? — Он старался, чтобы вопрос не передовал ни капли смущения. — да. Дилюк взглянул на Кэйю максимально озадаченным взглядом: — с чего бы. — просто внезапное желание, забудь — Кэйа махнул рукой и встал со стула. — Прости, что задержался слишком надолго. И цветы снова подступают к горлу. Весь этот разговор изначально вёл не туда. А о чём им ещё разговаривать, и как? В любом случае, ханахаки сегодня не так уж активна, может и завтра также. «я ни о чем не жалею» — соврал про себя Дилюк, наблюдая за Кэйей, который направляется к выходу таверны. «к чёрту, я жалею» — подожди. — Дилюк хватает Кэйу за руку и разворачивает к себе. Ещё какое-то время он смотрит ему в глаза, а потом в пол, затем снова в глаза, и кратко целует в губы, тут же отстраняясь. Глаза у Дилюка красивые. Особенно тогда, когда он в чем-то не уверен. Кэйа знает это как никто другой и улыбается, кладя руку на его грудь. «сердце стучит сильно, даже слишком» У обоих искусанны губы, однако это вовсе не мешает. Кэйа возвращается к его губам и осторожно целует, прикусывая нижнюю. Его сердце тоже бьётся с бешенной скоростью, и с этим ничего не поделать. Дилюк зарывается пальцами в и так потрепанные волосы Кэйи и неосторожно отвечает. Опасных цветов в горле словно сроду и не было. Так тепло, так уютно, так комфортно. Так абсурдно