Восход.

Хрупкое тело мило ёжится, ещё глубже зарываясь в объёмную темную толстовку, натянутую поверх короткого джинсового сарафана на металлических пуговках. Капли дождя утихают, всё реже соприкасаясь с терморецепторами на лбу. Летняя погода сменилась аномальным ледниковым периодом. — Здорова, Кирюх. — эмоциональный выкрик позади побуждает немного обернуться. И хоть голос до одури знакомый, но всё же. — Ты че хмурая такая? Резы пришли? — обеспокоено интересуется друг, и я еле заметно киваю. Кажется, органы задыхаются. Предательские слёзы подкатываются к глазам, и я шумно моргаю длинными ресницами, стараясь отвлечься достойными результатами. — Почти двести семьдесят. Факультет международных отношений приглашает на вступительные. — Нихуя себе! Да ты чертов вундеркинд! Дружелюбно потирает мое плечо через влажную ткань толстовки, и я вынуждаю себя приподнять уголки губ, дабы продемонстрировать минимальную эмпатию. Исправительная группа местного концлагеря разместилась в холле воссозданной колонии. Откидываю небольшой рюкзак в сторону, через голову стаскивая промокший свитшот. — Я хотел поговорить с тобой. — светловолосый бывший стоит сбоку от меня, испепеляя голубой радужкой мое тело. — Дядю неделю назад менты повязали. И этот гаденыш тянет на дно моего отца. Он, конечно, гандон редкостный, но в его делишках не участвовал. Я уверен. — Дань, — мило шепчу я, дёргая за небольшую пружинистую резинку в густых женских волосах, — гандон—ты, раз рассчитываешь, что я вновь полезу в дерьмо из которого кое-как смогла выбраться. Единственное, что я могу, это протянуть хуй помощи. А, увы, у меня его нет. Как жаль. Ехидная улыбка мгновенно озаряет мое лицо. Насильники всегда должны оказываться в тюрьме. И те, кто усердно прикрывал им зад. Ощущение судимости стирается, а никчемность и тошнота, издающиеся от покалеченного тела — нет. — Так, будущие уголовники и те, кто будут приносить им передачки. Всё хуево. Игра с Ярославлем накрывается медным тазом, потому что им прикрыли финансирование. А без этого матча мы оказываемся в прямой кишке без возможности выбраться наружу. Эмоциональный выпад вновь прибывшего мгновенно перемещает на себя вектор внимания. А в моей голове высвечивается крупная неоновая стрелка с бегущей строкой: «ПОГОВОРИ С НИМ, ДУРА». — Это как запор? — смеясь задает вопрос Платонов, и несколько его друзей утопают в безудержном веселье. — Ага, а потом задохнёшься в поносе, когда центр закроют без спонсорства, а вас раскидают по местным участкам для прослушивания ежедневных лекций. — Антон Вадимович, прекратите! У меня чувствительный желудок! — нытьё Дрочера вызывает истерическую усмешку. Присаживаюсь на скамью, наблюдая за новым действием на малой сцене. — Так че предлагаете? У Германа нет лишних бабок, чтобы транспортировать нашу ораву в Ярославль. — довольно обдуманно произносит Фил, и я обращаю внимание, как карие глаза неустанно всматриваются в мои стройные конечности. — У него нет, а вот у желающих организовать конкурс красоты—есть. — загадочно выдаёт Ковалёв, и я вновь ощущаю вибрацию мобильника в заднем кармашке. — Короче, Подмосковье устраивает конкурс, этакие смотрины перед Мисс Москва. Они вышли на моего агента, желая заполучить десяток участниц из нашего центра. И трое из списка находятся в вашей группе. Охуенно? И пока радость на лице футболиста не стерлась моими возмущёнными возгласами, я вытаскиваю смартфон, и на несколько мгновений моя конечность застывает в воздухе. Немного отвожу щупленькую руку в сторону и мобильник с грохотом падает на бетонную поверхность. Откровенно горделиво поднимаюсь со скамьи, несколько раз наступая грубой поверхностью берц на алюминиевую поверхность айфона. Треск порабощает недавно возникшую тишину непонимания и шока окружающих. — Ну же, продолжайте дискуссию. — немного суетливо произношу я, вновь возвращая тело в прежнее положение. — Нервы совсем не к черту? — наигранная улыбка на маленькой светловолосой шлюшке выглядит до блевоты отвратительно. — Дорогая, тебе стоит прикрыть свой изрядно использованный ротик, если не желаешь исполнения подобного, только с твоим лицом. — Че ты сказала?! Ну же, повтори! Писклявый крик сокамерницы поражает барабанную перепонку всех присутствующих. Вскрикивает с места и откровенно боязливо совершает несколько шагов в сторону моего расслабленного тела. Сдержанность сменяется желанием подколоть данную мадам. Поставить на место, дабы избавить себя от столь противного голоса. — Из тебя уже выскоблили эмбрион или же перед нами будущая неадекватная мамашка? Гримаса шока застывает на лице Лены. Барабанная дробь и аплодисменты. Не стоит пытаться обыграть кого-то, если не имеешь несколько козырей в кармане толстовки. — Ты ей рассказал? Чертов урод! — обращение и пылающая пощечина долетает до лица Белова, но последний даже не уклоняется ни на миллиметр. Мадам убегает в сторону выхода из центра, и я безжалостно всматриваюсь ей в след. Заслужила. — Потом разберётесь в своей драме. Игра завтра вечером. Если девочки согласны, то нам оплатят трёхдневный трип по Ярику. — Бухич будет? — интересуется Платонов, и вновь все возвращаются в прежнюю эмоциональную нестабильность. — Если вы обыграете эти кривоногих, то я собственноручно тебе положу насвай под губу. Выдыхаю, всматриваясь в лицо рыжеволосой девушки. Она красива. Необычна, но притягательна. И, определённо, находится в списке тех троих. И что имеем. Ленку, согласную на всё. Яну, поддерживающую любую хуйню в надежде получить хоть небольшую дозу и Кирюшу-меня, которой может и не быть уже через пару недель. И надежду. Что поимеют нас условно, а не физически. — Ладно, мне без разницы, можно и поучаствовать. — сухо отвечает Янчик, рассматривая ногти на своих руках. — Кир? — Ты уверен, что твоя Наташа-суперагент не втащит нас в очередную хуйню? — спокойно интересуюсь, соприкасаясь с ответным взором надзирателя. Его глаза долго всматриваются в моё лицо, и зрачки изрядно расширяются. Обрывки воспоминаний определённо порабощают сознание футболиста. Вот цепляется за кусочек отколотого айсберга, вспоминая как входит в меня, и дыхание учащается, а губы расслабляются, пропуская струю обкуренного воздуха. — Вадимыч, ты че залип? — вопрос Макса вытягивает в реальность тело футболиста, и я ехидно лыблюсь. — Всё будет ок. Никакой порнухи и толстосумов, дрочащих на вас в купальниках. — судорожно отвечает Антон, явно стараясь совладать с потоком желаемых мыслей. — То есть проходок в купальнике не будет? Так че меня не взяли. Между прочем вы должны показать, что девушки бывают разные и все красивы по-своему! — мотивационно произносит Женя, и я искренне улыбаюсь. Кажется, это самая стабильная девушка из нашего отшибленного коллектива. И не менее прекрасная. — Ты их подиум сломаешь, ещё должны останемся! — стеб со стороны Дани и одобрительные возгласы пацанов вызывают злостную феминистическую реакцию внутри меня. То есть как вы неухоженные, с пивным животом, раздутым эго и членом в десять сантиметров при эрекции — это норм. А ухоженная полная девушка, нет? — Женечка, просто ты слишком хороша для данного циркового представления. — подбадривающе произношу я, и девушка расплывается в широкой доброй улыбке. — А ты? — язвительный тон Фила сообщает о намерении поддеть. — Участие в цирке уродов стало обыденностью. Не переживай, дорогой, я не позволю себе упасть ещё ниже. Хотя… ниже некуда, я же переспала с тобой. Шумные возгласы окружающих вызывают у меня победоносную улыбку, и я гордо складываю руки на груди, желая как можно скорее избавиться от столь прекрасной, но сегодня как никогда раздражающей компании. Пора сообщать о событиях, произошедших несколько месяцев назад. Новостная лента от Кирюши повергнет вас в шок. — Прости, брат, но тебя кинула самая охуенная девчонка, даже после того, как ты вставил в неё свою волшебную палочку. Признайся, облажался? — стеб Ушастика вызывает обидную агрессию у моего прошлого партнёра и завязывается жестокая игривая потасовка. И только взор светлых глаз порабощает весь чувствительный эпителий. Кожа покрывается крупными мурашками, а внизу живота завязывается узел томления. Кажется, осознание удовольствие от данного процесса снизошло только с третим сексом. Странно, что это мужчина старше меня на десять лет, странно, что такие ощущения возникли впервые именно с ним. Поговори с ним, дура. А лучше займись сексом, пока вновь не исчезла из его жизни.

***