кто даёт в нашу будку свет

вару чувствовал, будто ему подложили собаку, под видом дорогущего, преданного пуделя подсунули драную шавку. подсунули зонта. вару шёл куда-то под дождем, прочь от больницы, прочь от диалоговых окон, от самого себя. ничего больше нет, кроме горькой ненависти и яда, разъдающего сердце. вару схватил со случайной лавочки бутылку, оставленную местными алкашами, и бросил в мокрую стену. обшарпанный дом не сдвинулся с места, зато бутылка со звоном разлетелась на сотни осколков. с души будто камень упал, как же здорово, что вару научился худо-бедно справляться с агрессией. но это ведь зонт его научил! — да пошёл ты в жопу, пошёл ты в жопу! — вару схватил ещё одну бутылку и шибанул об асфальт, — пошел ты в жопу, мудила! я ради тебя, а ты! злые слёзы, злые. в одночасье стало так горько и обидно, что ничего больше не оставалось, как разрыдаться в темноте. освещенный благодатным фонарём, вару бежал по ночной улице, чуть слышно подвывая, как хриплый старый волк. — я что, правда такой гандон? — спрашивал он себя, направляясь к остановке. с каждым пройденным домом, дворы становились всё светлее, это знак, что вару на правильном пути. — конечно, так и есть, — отвечал он сам себе, — как может быть иначе? сам спросил — сам ответил, какой ты молодец, вару, боже мой! ты гениален! толстовка намокла окончательно и теперь висела ледяным грузом. фонарь заморгал и потух, ну ничего, уже совсем скоро освещённое шоссе. — ну да, ну да, конечно! кто угодно лучше, чем я! а я буду хуже кого угодно! я же самый отстойный человек на свете! тупой зоз, нравится же тебе строить обиженку! обо мне ты не подумал? слова никуда не денутся, не удалятся из воспоминаний, как ненужный мусор. зонт дерьмовый человек, но он вечно будет сидеть у вару в голове, как старый друг, с которым тебя вновь и вновь сводит судьба. вару ненавидит эти ветры, которые сотни лет возвращаются на круги своя, потому что они вновь и вновь приносят ему один и тот же сценарий. вару вздрагивает при мысли о том, что может привязаться к кому-то. «никто ни к чему не привязан. когда ты умрёшь, все останутся здесь». почему ты так уверен в каждом своем слове, а, пик? ты готов поклясться на крови? готов, что кто-то слепо доверится твоим словам, готов вести глупца за собой? а вару ведь поссорился со всеми перед тем, как уехать. разругался с куромаку из-за того, что купил не такие инструменты, а ехать назад уже не хотел. хотел поехать в больницу. маку в очередной раз обвинил его в эгоизме и безответственности, как нелепо и ожидаемо. пик промолчал, ему слишком понятна душа вару, чтобы он смел туда лезть. вару разосрался со всеми в надежде, что найдет спасение в руках у зонта, но нашел отвержение. такие друзья хуже врагов. лучше остаться совсем одному, чтобы затихнуть и погрузиться в пучину с головой. тишина будет длиться вечно, перетекая равнинной рекой, никто не посмеет ее нарушить, потому что все боятся дракона, что дремлет на дне. дракону никто не нужен, дракон со всеми жизненными трудностями справится сам, поддержит себя сам, полюбит себя сам, по голове сам себя погладит. мелкие людишки, отстойные человечки будто шелуха хрустят под ногами: габри, ромео, феликс и все эти цирковые собачки… но зонт нужен! зонт нужен, как глоток воздуха, как земля под ногами, зонт нужен, как глубинный мыслительный процесс. зонт нужен… кому? мне. а кому нужен я? вару остановился посреди дороги. кроме зонтика он никому не нужен. теперь он понимает это слишком хорошо. где-то рядом скрипят мокрые качели, шумят опадающие березы, во дворе никого нет, да и никто не нужен. двор обойдется одним придурком с боязнью привязанности. похоже, поворот на остановку вару давно прошел, здесь улица закрывалась, недружелюбно приветствуя сломанного человека грядой мусорных контейнеров. его больше нигде не ждут.