Исцеление

      Университет уныло ждал окончания учебного года, как и Эрин, следуя по коридору к нужному кабинету, чтобы сдать, наконец, последний экзамен. Хотелось бы верить, что сдать получится, но в своем успехе она очень сомневалась. Еще бы. Обычно она не вылезала из учебников и не отрывалась от ноутбука, а в этот раз все пошло совсем не так. Той практики, что она получила за время работы в «Paradise inc» явно пока еще не хватало, чтобы покрыть все пробелы в неизученных темах. Но, не приди Йегер сегодня, она потеряла бы остатки уважения к самой себе. Для нее было важно собраться и понять для себя, что она еще способна была хоть на что-то.       — О, Эрин, привет. — Ее нагнала сокурсница, с которой они периодически обменивались конспектами. — Мы все думали, что уже и не придешь.       — Почему это? — Йегер выгнула бровь, даже не смотря на знакомую, прогоняя в голове информацию, которая могла бы пригодиться на экзамене. — Я жива, ноги ходят, дышу.       — Да просто, ну… Разное говорят. А ты Флока не навещала? — Глаза Эрин едва ли на лоб не полезли от столь глупого по ее мнению вопроса.       — Зачем… Зачем мне его навещать? — вырвалось само собой, и Эрин болезненно закусила губу. — Нет. Не собираюсь. Не хочу. Дурость какая.       — Ясно, — с каким-то огорчением заключила одногруппница. — Ну, удачи тогда на экзамене. — Она хлопнула Йегер по плечу, что та вздрогнула, а разложенные по полкам имеющиеся знания по предмету рухнули, перемешались и сбились, оставив после себя только пустоту. Пустоту, в которой теперь гремел лишь один вопрос про гребаного Форстера.       Девушка ушла, а Эрин опустилась на лавку, прижимая к груди ноутбук. Почти как перед предыдущей попыткой. Только Аккермана рядом не было. Никого не было. Лишь тихий разговор из-за угла, к которому невольно она прислушалась.       — Даже не хочет его видеть, представляешь? — Та самая сокурсница, что только отошла, говорила так, словно не догадывалась, что в пустом коридоре слышно каждое неловко брошенное слово.       — Вот стерва. Мой парень вчера был у Форстера. Нехило его приложили, конечно. Говорят, не меньше месяца только восстановление. И как можно вот так наплевательски относиться к тому, кто настолько сильно любит?       Любит? Эрин замерла, и даже сердце, казалось, приостановило свой темп, замедлилось до предела. Флок любит? Настолько, что готов был взять силой? Йегер сжалась, прогоняя всплывающие в памяти уродливые образы, которые, как ей казалось до этого, прочно заперла под огромным замком, отодвинула далеко, чтобы жить дальше.       — Мне вообще кажется, что он просто разозлился на нее. Еще бы. Она весь вечер задницей перед Аккерманом вертела, а на Флока даже внимания не обращала. В главном зале, прикинь, едва не трахались там. Потом вроде она одумалась, пошла к своему. Я прекрасно понимаю вот его. Просто представь, если твоя девушка перед другим стелется, а ты стоишь и смотришь. Тут любого переклинит.       — А они что, встречаются? — С чего такие мысли? Почему? Как можно вообще встречаться с таким чудовищем? Глаза защипало от обиды и непонимания, почему они такое говорили. Это же все была неправда. Ноутбук еще сильнее прижался к груди, словно им можно было оградиться от той грязи, что вновь выливалась на Йегер.       — Да хрен их разберешь. Но я часто видела, как они вместе ходили. И Флок перед ней все скакал. Ну, нашел перед кем, то же мне. Я когда у нее оставалась, она даже угостить ничем не могла. Будто конфеты так дорого стоят. Постоянно только об учебе с ней и можно было разговаривать. Чего Флок в ней нашел?       — А может, она с него таким образом деньги выбить решила? Вот и строит жертву изнасилования.       — Или Аккермана этого прикрывает. Он же давно Форстеру втащить обещает. Он горячий так-то парень. Может, опять как раз эту и не поделили?       — Фу, как это все грязно! Мерзкие. Строит из себя примерную такую, а сама на двух сразу. Фу. Не удивлюсь, если она сейчас трахается с Аккерманом, вот про Форстера и не вспоминает.       Грязно. Очень грязно. И Эрин хотелось бросить все, вскочить и больше никогда не возвращаться в этот протухший слухами университет, где прав тот, у кого больше денег и влияния. Закрыться бы в душе на сутки, не вылезать оттуда, как в первый раз, когда оказалась в квартире Саши, и опять попытаться соскоблить с себя всю эту мерзость. Пусть до кровоподтеков, которые так и остались еще на животе, на руках… Соскоблить со всего тела, изнутри. Йегер не понимала, почему все вдруг перевернулось с ног на голову.       — Эрин Йегер, чего сидим, ждем? Время идет, а ты еще не в аудитории. — Сквозь пелену размышлений пробился голос профессора, сопровождаемый скрипом двери. — Будешь и дальше эту дурость слушать, так и застрянешь в прошлом.       — А? — Она подняла на него влажные глаза, совершенно не вникая в суть его слов. — Что?       — Заходи, говорю, а то опять завалишь экзамен, пойдешь на отчисление. И пересдачу не дам, договаривались же на одни условия, а теперь же вон — звезда университета. Вместе с поганцем этим, что б его. Рыжих не люблю. Так что, проходи, пробуй. Сдашь — проучишься еще немного. Нет — посмотрим.       — Да, — кивнула Эрин. Чего именно от нее сейчас хотели, она даже не представляла, но все равно последовала в аудиторию за профессором.       Все остальное было, как в тумане. Эрин что-то говорила на автомате, но вряд ли смогла бы повторить хоть одно слово из сказанного. Ей казалось, что она не нашла ответ ни на один вопрос. Ни на те, которые вертелись после подслушанного разговора, ни на экзаменационные. Что говорил профессор, когда делал записи, когда захлопывалась дверь за Эрин, она не помнила. Слышала только короткие фразы, пока шла к выходу о том, какой бедняга Флок, как нехорошо она с ним поступила. И множество странных взглядов, обращенных к ней. От всего этого становилось душно и противно. Завернув по пути в уборную, Йегер убрала ноутбук в сумку, повесила ее на плечо и умылась. Легче не становилось. Особенно от собственного потрепанного вида в зеркале, словно снова она была там… В том доме. Эрин зажмурилась и едва успела добежать до кабинки. Повезло, что с собой была бутылка с водой. Прополоскав рот, она сплюнула и, смыв за собой, спешно направилась прочь из этого проклятого здания.       Уже на улице ее встретил только холодный ветер, пробираясь под распахнутое пальто, вымораживая капли на лбу. Жадно хватая ртом воздух, Эрин смогла отойти в сторону и опустилась на крыльцо, понимая, что не в состоянии больше сделать и шаг. Ноги не слушались. Облизывая нервно губы, которые на холоде начали трескаться от такого увлажнения, Йегер медленно моргала, пытаясь хоть немного прийти в себя. Казалось, что каждый, кто проходил мимо, с осуждением смотрел на нее, знал то, что не знала она сама. И почему-то радовался, что больше не увидит ее в университете. То, что она попала в списки на отчисление после сегодняшнего — факт. Иного и быть не могло. Это Эрин понимала.       Глотая слезы, которые непрекращающимся потоком прорвали плотину выстроенного самоконтроля, она не заметила, как просидела так не меньше часа. Только когда зубы уже начали стучать друг о друга, Йегер смогла достать телефон. От слез все расплывалось, сообщение никак не получалось набрать. По какой-то непонятной причине она принялась искать контакт Мика, но тут же передумала. Если бы он приехал за ней сейчас, то стало бы еще хуже. Не ей. Ему. Слухи всегда разносились быстро. Хотя и хотелось уткнуться ему в плечо. Или просто услышать голос. Чтобы сказал что угодно. Пусть даже отругал бы. Всхлипывая, Эрин приложила смартфон к уху, вслушиваясь в гудки.       — Саш, пожалуйста. Забери меня отсюда, — через всхлипы произнесла Йегер, отключаясь, лишь бы не зарыдать снова от одной мысли, насколько она жалко сейчас выглядела.       Спустя двадцать минут Браус подошла к зданию университета. Выглядела она, конечно, славно. Вдруг разморившись от тепла одеяла, Саша задремала в своем кугуруми с заячьими ушками, когда ей позвонила Эрин. Видимо, забив на все, Браус просто натянула свои боты и теплое черное пальто, даже не позаботившись о волосах, из-за чего они были слегка растрепанными.       — Ты чего сидишь на плитке? Сейчас декабрь, а не май. — Она подтянула Йегер к себе за локоть и немного растерянно стрясла снег с ее плеч, который начал идти около пяти минут назад. Крупные хлопья падали на ресницы, от чего Браус жмурилась, а ее смуглое лицо от холода покрылось румянцем. — Давай, рассказывай, что случилось.       Эрин захлебнулась воздухом, прижимаясь к Саше, как к единственному спасению вокруг. Словно не ощущая холода до этого момента, она задрожала, пытаясь хоть что-то выговорить.       — Они там… А я… Отчислили, — всхлипывая после каждого слога, Йегер крепко сжала пальто Браус, словно, отпусти, и все — мир рухнет. — Думают, что я специально с Флоком. И с Миком. Денег хочу. Я… Я… Завалила экзамен. И Флок меня любит. Не любит он. Они все там думают… Почему я? — Слова вскоре стали абсолютно неразличимы, потому как Эрин совсем уткнулась лицом в грудь Саши.       — Ебать, — растерянно заявила Браус и, чуть сжав ее локоть, повела в сторону такси. — Во-первых, пошли. Поревешь, но в такси. Иначе обе сляжем с пневмонией.       Быстро закивав, Йегер отстранилась, вцепившись в ремень от сумки, позволяя Саше довести себя до такси. В салоне она попыталась успокоить нервную дрожь, из-за которой, казалось, сводило тело. Активно вытирая с лица слезы, Эрин закусила губу, но даже это не помогало сдержать откровенное рыдание.       — Прости, — просипела она, закрывая лицо руками, — прости, что тебя дернула.       — Нормально. А то сидела бы там до второго пришествия Иисуса. — Она притянула к себе Эрин, тут же глянув на недовольного таксиста. — Что не так? Что, не заваливал сессию никогда? За дорогой следи.       Мужчина тут же смущенно отвернулся и больше не глядел в их сторону.       Не отдавая себе особого отчета, Эрин устроила голову на коленях Саши, подтягивая ноги на сиденье, периодически всхлипывая. Чем дальше они уезжали от университета, тем спокойнее становилось.       — Почему так, Саша? Я ее знала. Учились вместе. А если все думают, что встречались, то моя вина? Я шанс давала, и он не так понял? — Эрин зажмурилась, сильнее подтягивая ноги к груди. — Я же никогда с ним не хотела. Куда я вообще теперь без учебы? Кому нужна такая буду? Ни работы… — Прерывисто вздохнув, Эрин утопала во всех этих вопросах, которые с невероятной скоростью мелькали в голове, но так и не находили ответов. Эти очевидные на первый взгляд ответы исчезли вместе со всем прежним спокойствием.       — Потому что люди тупые. — Протянув водителю скомканную от нервов купюру, Браус вытащила Эрин из машины и повела ее в квартиру.       Посадив Йегер на кушетку, Саша стянула с нее обувь и мокрые носки, а затем и пальто. Она сама так же успела промерзнуть до костей, хоть и находилась на улице минимум времени. Так же быстро, как и до этого, Браус завела Эрин в ванную, открывая большим напором горячую воду.       — Раздевайся и лезь.       Йегер даже не спорила, просто делала то, что от нее хотели. Небрежно скинув все, она опустилась в ванную, прижимая к груди колени, ощущая только яркое и болезненное покалывание во всем теле от внезапного контраста. Зубы застучали друг о друга, и она обхватила себя руками, словно надеясь, что, став незаметнее, все просто пройдет стороной, исчезнет из памяти.       — Это такое дерьмо. Не хочу больше туда. Никуда и ничего не хочу. Не уходи только, пожалуйста. Я… Не буду болтать больше. — Тепло постепенно проникало внутрь, разгоняя кровь, и в голове зашумело. Только румянец выглядел как-то болезненно. — Я боюсь так одной сейчас…       Скинув с себя одежду, Браус залезла в ванную, так же поджимая колени к груди, чувствуя, как вода обжигала кожу.       — Почему ты не хочешь разговаривать?       Пожав плечами, Эрин провела ладонью по поверхности воды перед собой.       — Не хочу утомлять тебя своими проблемами. — Тело начало расслабляться, позволяя говорить более понятно, без особого зажима. — Я задаю вопросы, а ответ на них лежит на поверхности. Но… Будто не могу его увидеть. И это все… Мне до боли обидно, что так решили даже те, с кем я общалась. Понимаешь? Я верила Хисе, а теперь… Ничего не понимаю. — Эрин опустилась на короткое время под воду. Вынырнув, она протерла глаза. — Меня будто все предали, кому доверяла. Я даже позвонила не ей. А Мик… Представляешь, они говорили, что я с ним… — Язык не повернулся повторить услышанное, и она на какое-то время замолчала. — И Флок из-за ревности. Ну вот опять я трещу. Мне ведь не должно быть до них дела.       — Не понимаю, с чего все решили, что ты с Флоком. — Саша прикусила губу, задумываясь. — Это так глупо, все знают, какой он. И вдруг поверили ни с того ни с чего в какую-то хрень. Может, потому что это все распускалось давно? А ты и не слышала.       — Распускать такое — совсем низко и подло. — Эрин пригладила волосы. Волнение постепенно спадало, сменяясь расслаблением. Вытянув ноги, она все-таки смогла глубоко вдохнуть и так же долго выдохнуть уже через нос. — Это был какой-то ад. Я даже не помню, как отвечала профессору. Было ощущение, вообще одна там. Я так поступала. Никого не знала, только потом познакомилась с Хисой, и она уже помогла освоиться. Знаешь, до сих пор не понимаю момент, почему она всегда намекала на то, чтобы держаться от Мика подальше. А с Флоком… Когда я ей рассказала, — Йегер, не задумываясь, придвинулась, выводя круги на коленке Браус, — она советовала пытаться ставить его на место. Но это и без того в моем характере — огрызаться. А Мик… Он наоборот сказал не дергать Флока. Я что, подначивала Форстера? — Эрин уставилась на Сашу, не отнимая руки от ее коленки.       — Ты не виновата. Но в его характере явно есть один момент — ему нравится, когда оказывают сопротивление. Видимо, он из того типа мужчин, которые получают удовольствие от насилия. — Браус пожала плечами. Перегнувшись через край ванны, она достала из корзинки небольшую бомбочку, которая попав в воду, сразу стала окрашивать ее в ярко оранжевый цвет. — Это нормально: давать отпор, когда тебе некомфортно.       — А у меня есть такая, но радужная. — Почти как в детстве, когда хотелось поделиться своими впечатлениями. Спокойная атмосфера, присутствие Саши — все это приводило всклокоченные нервы в прежнее сдержанное состояние, пусть и не очень быстро. Главное, что Йегер позволила себе переключиться с болезненной темы хоть на что-то. — Только использовать было негде. Вроде с запахом ландыша и чего-то еще. Ой, — Эрин одернула руку, понимая, что едва вновь не схватилась за ногу Браус. — Я не специально, если что. Такое иногда бывает, когда слишком погружаюсь и… — Глаза Эрин расширились, а с влажными ресницами стали еще ярче. — Не специально могу сделать такое, — добавила она медленно, припоминая один-единственный факт, от которого стало одновременно стыдно и смешно.       — Что-то вспомнила? У меня была с запахом шоколада. Внешне не очень, правда. Как в луже грязи. — Браус вчиталась в этикетку, после чего закинула ее обратно в корзину. — Да нормально все, расслабься.       Быстро закивав, Эрин погрузилась в воду почти по самые губы.       — Я облапала Аккермана. И походу вот тогда он и психанул. — Задержав дыхание, она ушла вниз ровно по глаза, лишь бы скрыть жуткое смущение.       — Облапала? — Саша засмеялась, представляя себе страшную картину: Эрин зажимает Мика в машине, а он пытается от нее отбиться. — Скорее всего.       — Да нет, не в том смысле, что прям облапала! — запротестовала Йегер, брызгая водой на Браус. — Я просто сняла с его губы листок салата, вот и все. Ну, облизала как-то так палец. — Она повторила обычный, по ее мнению, жест. — Я же не специально. Боже. Как теперь жить, когда так умудрилась опозориться. — Она закрыла лицо ладонями, бесшумно посмеиваясь. От такого стресса даже ситуация с Флоком отошла на второй план.       — И все? — Браус начала смеяться в голос. — А лицо у него какое было? Он, наверное, побелел.       — Я не видела, я же тогда ему увлеченно рассказывала… Обычную историю про статуэтки африканских божков. Черт. — Смех разнесся по ванной, отражаясь слабым эхом. — Откуда мне было знать, что делаю что-то не так? Наверное, ему было совсем дурно. Но, Саша, я думала, что помру, когда его руку держала. — Поток слов лился сам собой, словно вот так просто Йегер еще ни с кем не разговаривала. Впрочем, так оно и было. Хисторию она в основном слушала, а с другими — учеба, учеба… Бесконечная зубрежка. — Прости, скажи, если меня не туда несет, пожалуйста. Ой, лучше просто останови меня.       — Да ладно тебе, я же никому не собираюсь это рассказывать. — Саша махнула рукой. — Чисто чтобы ты не переживала. Расскажу тебе то, за что он меня бы повесил. Ну, короче. Мик в детстве был тучным ребенком, и из-за этого его отдали на бокс. И на первой тренировке ему было настолько тяжело, что он рухнул на пол и чуть ли не покатился вниз, как сосиска.       — Зачем? — Эрин впервые за долгое время разразилась настоящим естественным смехом. — Ну зачем ты мне это рассказала? Я же теперь не смогу адекватно смотреть на сосиски. Ужас! — Она придвинулась ближе. — А я еще думала, — начала она уже спокойнее, — чего это он меня слушать не захотел. Даже обидеться успела. И такой: «Йегер. Обработай мне руку». — Она спародировала его голос, а после короткого смешка вздохнула. — С ним интересно. И так спокойно. Но я совершенно не понимаю, как себя вести с ним, чтобы не выглядеть надоедливой и назойливой. Хотя иногда хочется просто позвонить и о чем-нибудь поболтать.       — Он у нас серьезный дядька… — Саша закатила глаза. — Да будь собой и все. Крис была для него идеальной во всем, и чем это закончилось? Они только и делали, что ругались, изменяли друг другу и снова ругались. Он от нее уставал и несколько раз уходил, но они снова сходились. И все было только хуже. Она пыталась оторвать его от всех. — Саша как-то обиженно накрутила локон на палец, вспоминая события не так уж и давно прошедшие. — Она сделала так, что Мик пропустил мой день рождения. Представляешь? Не то, чтобы я лезла в личную жизнь своих друзей, но она…       — Серьезно? — Эрин откинулась назад, жмурясь. — Я бы закатила скандал. Если я приглашаю кого отмечать, значит доверяю. Если я ее увижу, то только из-за этого вылью ей на голову краску. Ну и пусть делают, что хотят. Мне уже нечем угрожать. Даже отчислить не смогут. — Поджав губы, вспоминая причину недавней истерики, Йегер замолчала, проводя одной рукой по второй. — Но тебя я точно приглашаю. Заранее. Так что, на конец марта ничего не планируй. Даже если мне придется вернуться домой, приедешь?       — Приеду. — Саша ущипнула ее за голень. — Собственно, в тот день все и вскрылось. Даже если она сейчас появится, не думаю, что получится все вернуть. У папочки теперь есть дела поважнее. Кстати, Мик был весьма успешен в боксе. Поэтому я не удивлена, что некоторые личности отъехали в больничку. И поделом.       — Если я сейчас из-за тебя вспомню его в тот момент и сопоставлю с тем, что он мне говорил в машине, я серьезно, наберу его сейчас же. — Йегер замахала руками, и только потом потерла голень. Осматривая свои руки, она заметила, что синяки уже начали постепенно сходить. — Не хочу, чтобы из-за меня опять расстраивалась Тайра. — Она усмехнулась. — А вообще, — Эрин притянула Сашу, крепко обнимая, — спасибо тебе огромное, что появилась. И тогда, и вообще. Не знаю, что бы без тебя делала.       — Я уверена, что Тайра специально сделала на этом акцент при Хистории. — Саша обняла ее в ответ. — Может, стоит думать о себе?       — Ты говорила, что я могу пожить у тебя, — начала Эрин, перескакивая на более важную сейчас тему. — Хочу попытаться остаться в Лондоне, найду работу. Да хоть официанткой. На это моих знаний в финансах уж должно хватить. — Она горько усмехнулась. — В самом деле, не сбегать же из-за придурков из города, в котором мечтала жить и учиться, правда? Накопления у меня небольшие есть, на первое время хватит даже на еду. А после Рождества начну бегать, искать.       — Живи. Можешь занять свободную комнату, в которой спала. — Саша перевесилась через край ванной, что-то посматривая в телефоне. Вдруг она вытянула руку и сделала фото. — Вот, смотри какие мы красотки.       — Ну, ты уж точно красавица, — рассматривая получившийся снимок, улыбнулась Йегер. — Еще добавить парочку эффектов, и можно хоть в рамочку и на стену. — Усмехнувшись, она задумалась. Сейчас она сама ни за что не решилась бы на подобные снимки. Привлекать к себе лишний раз внимание не хотелось. — Еще бы пену сюда и сыграть на воображении… Тебе бы пошло.       — А ну, щас. Жди. — Саша поднялась и вышла из ванной, обмотавшись полотенцем. Вернувшись спустя несколько минут, она, обновляя воду, засыпала пенку и протянула Эрин верх от купальника. — Надевай, сейчас будешь позировать.       — Может, лучше я тебя, а? Меня-то чего фотографировать? — Однако, несмотря на словесное недовольство, все же пришлось сделать так, как сказала Саша. — У тебя в роду точно кто-то обладал гипнозом. С тобой спорить невозможно. — Поворчав, Эрин справилась с купальником, который почти сливался с кожей. — И что дальше?       — Позируй! — Саша плюхнулась на табуретку, пытаясь выбрать ракурс. — И волосы поправь чуток.       Задумавшись, Йегер растрепала волосы и скинула влажные тяжелые пряди на одну сторону. Устроив руки на краю ванной, вытянув их вперед, она положила на них голову. В глазах сверкнула хитрость, и Эрин чуть приподняла бедро, чтобы оно едва выходило на поверхность. Раз уж ее считали неправильной, готовой переспать с любым, так что она теперь теряла? Да и когда еще выдастся шанс позаниматься такой ерундой? Может и не получится еще ничего.       — Хочешь, чтобы всех инфаркт хватил? — Браус сделала несколько фото и, высунув язык, стала накладывать еле заметные цветовые фильтры. — Мне нравится, пусть помрут.       — Ой, брось, — хмурясь, ответила Эрин, возвращаясь в обычное положение. — От такого не помирают. — Расправляя волосы, она опустила взгляд, совершенно разучившись принимать комплименты. Когда это вообще произошло? Когда она перестала видеть в себе ту красоту, которой всегда обычно гордилась? Выводы напрашивались сами собой.       — Ну, вот и проверим. — Браус ехидно захихикала. — Я могу выложить?       Эрин неопределенно пожала плечами. С одной стороны — привлечение лишнего внимания, очередные сплетни и провокации… А с другой…       — Говорят, это поднимает самооценку и помогает справиться со стрессами, — с небольшим сомнением начала Йегер, вылезая из ванной и обматываясь своим полотенцем. — Черт. Я хочу получить реакцию на это. — Зажмурившись, она кивнула, давая Саше добро. — Но, пожалуйста, покажи мне, если вдруг будет что-то положительное. Хорошо?       — Конечно. — Соорудив визуально приятный коллаж из их общего и фото Эрин, добавив незамысловатую подпись, она тут же выложила это в историю. — Иди, отоспись лучше, либо чаю выпей… Не знаю, что делают, чтобы не заболеть. Я просто вспомнила о том, что говорила мне сиделка.       — Чай, бульончик, тепло, сон. — Эрин улыбнулась. Закрутив волосы в полотенце, сняв лиф от купальника, она чмокнула Сашу в щеку и вновь обняла ее. — Я могу делать это постоянно. Но сейчас… — Она быстро отстранилась. — Переодеться. Хочу в свою пижаму, и уснуть под дурацкий фильм. Ты сама-то чай будешь?       — Мне не хочется. Я выпью супа, пожалуй. И лягу спать. Меня весь день клонит в сон. — Браус зевнула. — Ты же вещи все забрала? Ноутбук этой пигалице, надеюсь, не обещала давать?       — Все в комнате. Даже сережки, которые мне не нравятся. — Эрин усмехнулась.       Этот день еще не закончился, а вымотал ужасно. Под кружку горячего чая, Йегер включила первый попавшийся фильм на ноутбуке, который старательно обклеила стикерами, «подстроив» под себя. Под пушистым пледом спокойствие пришло быстрее, мысли рассеялись, хоть в горле все еще и давила горькая обида на услышанные слова. Но быстро отвлечься можно только на небольшое время. Дальше уже предстояло окончательно принять факт произошедшего и двигаться дальше. Как бы трудно ни было.