Broken angel

6 лет назад… — Пап, смотри какие горки. Я хочу туда, папа, пошли, — светловолосая, одинадцатилетняя Скарлетт с особым рвением тащила смеющегося отца в сторону новых горок, которые они ещё не испробовали. Парк аттракционов казался таким огромным и невероятным, что хотелось как можно скорее исследовать всё-всё-всё. — Милая, подожди, мы где-то маму потеряли, — поймав себя на мысли, что участь катания на всех этих горках с ним непременно должна разделить Реджина, которой рядом почему-то не оказалось, остановил гиперактивную дочь Робин, оглядываясь по сторонам в поисках жены. — Кажется ее тошнило после тех качелей, где мы высоко-высоко летали, — вспоминая, где они видели маму в последний, задумчиво произнесла девочка. — Это до или после того, как ее стошнило в пруд с утками и она хотела надеть пакет на голову от позора, — уточнил Локсли, вместе с дочерью рассмеялся над женой, пользуясь тем, что она об этом не узнает, после чего они дружно принялись осматривать парк аттракционов в поисках женщины со слабым вестибулярным аппаратом. — Вон она, па, — Скарлетт показала ладошкой в сторону причала, где бледная миссис Локсли стояла вцепившись в перила и глубоко дышала. Робин сочувственно посмотрел на жену, она никогда не любила все эти аттракционы, но не могла отказать блестящим карим глазкам своего ангелочка. А потому терпела колесо обозрения, вцепившись дрожащими руками в куртку Локсли, крепко зажмурив глаза, и мечтая о том, чтобы всё это скорее закончилось, слушала как дочь счастливо смеётся, пока Робин сам посмеивался над женой, крепче прижимая к себе и мягко целуя в макушку. Ещё тяжелее дались американские горки. Ощущая как сердце падает куда-то вниз, Реджина вопила во все горло и ничуть, не смущаясь, когда над ней до боли в животе хохотали дорогие сердцу люди. Но качели стали последней каплей и весь завтрак вышел наружу. Бедные утки в пруду перепугались, не понимая что происходит, а владелец аттракциона долго не знал как же теперь ликвидировать последствия этого инцидента. После этого женщина окончательно удостоверилась, что аттракционов с неё сегодня достаточно, и, отправив этих двух детей на очередные горки, опыстилась на лавочку и, обмахиваясь салфеткой надеялась, что эти минуты не станут последними в её жизни. Почувствовав, что тошнота и головокружение понемногу отступают, Реджина медленно побрела в сторону причала, где её и нашли отец с дочерью. — Мам, ты как? Мы с папой нашли ещё одни горки, мы ещё на них не катались. Пойдешь? — всё с тем же энтузиазмом и жаждой приключений, как ни в чём не бывало, предложила Скарлетт. Стоило девочке произнести одно лишь слово «горки», как Миллс в ту же секунду позеленела, сглатывая новый ком в горле, и уставилась на мужа в поисках спасения. Локсли нахмурился, видя, что состояния брюнетки ухудшилось, и решил, что горок с неё на сегодня уж точно хватит, приобнимая жену за плечи, чтобы не дать ей упасть. — Давай ты одна прокатишься? А то двойного позора, детка, мама не переживет, — обратился отец к Скарлетт, на что та лишь кивнула, убежав в сторону горок с карточкой в руках. — Больше я ни ногой в этот парк, — Реджина уткнулась в шею мужа, вдыхая такой приятный и успокаивающий аромат морского бриза, что постепенно отрезвлял сознание и помогал прийти в себя. — А жаль, я вот подумал на твоё день рождение сюда сходить, — посмеялся Робин, за что тут же получил по плечу, притворно охая от удара. Локсли обнял любимую женщину двумя руками, поглаживая по спине, пока Реджина мурлыкала в шею, наслаждаясь приятными ощущениями и радуя этим Робина. — Только попробуй, тебе еще со мной жить. Я бы так не рисковала. — бросив на мужа полный красноречивой угрозу взгляд, пригрозила она. — Какая коварная вы женщина, — хихикнул в черную макушку мужчина, сцепляя руки в замок за её спиной. — Мама, папа, смотрите! — радостно кричала Скарлетт с атракциона, активно привлекая к себе внимание. У Реджины от одного только вида высоты закружилась голова, заставляя отвести взгляд, и она лишь обречённо простонала в плечо мужа, прикрывая глаза. — Молодец, — крикнул дочери отец, посмеиваясь над женой. — С тебя ужин, мой любимый пирог, ванна с пеной и массаж. Я сегодня перенесла огромный стресс. — устало пробурчала Реджина. — Все что попросишь, — улыбнулся Робин, сталкиваясь с карими глазами, и опустил одну ладонь на нежную щеку, притягивая её к себе и нежно целуя пухлые губы любимой женщины. В то время как другой рукой нежно поглаживал спину, пересчитывая позвонки. — Фу! Ну не на людях же! Папа, ну что ты присосался к ней как пиявка. Мне стыдно за вас. — отворачиваясь, завопила вернувшаяся с аттракциона дочка. *** — Детка, ты тут? — заглянул в гардеробную Реджины мужчина, обнаруживая на софе дочь, что молча стирала слезы, пальцами другой руки поглаживая потрёпанную общую фотографию.Скарлетт практически не выпускала её из рук с того самого дня. Дня, который изменил всё. — Ох, милая, — Робин все понял проходя внутрь, прошёл уже год, а атмосфера белого особняка ничуть не изменилась, в воздухе по-прежнему кружил аромат Реджины, будто она все время была с ними. На стенах всё также весели её фотографии, а в шкафах лежали вещи, которые никому не хватило духу убрать, казалось что вот-вот послышится стук её каблуков и недовольное ворчание по поводу беспорядка в доме.Скарлетт похлопала по софе и отец сел рядом, обнимая её одну рукой. Голубым взглядом пробежался по снимку шестилетней давности, после того случая их брак медленно, но верно начал рушиться. Они стояли в обнимку, их фоткал первый попавшийся прохожий. Реджина на грани обморочного состояния, зато отец с дочерью до нельзя довольные и счастливые. — Помнишь её в пруд с утками вырвало? — напомнила дочь, а потом они вместе рассмеялись над женщиной, сдерживая слезы. Им обоим её не хватало. — Это после раз когда я видел её счастливой, — грустно проговорил Робин, несводя взгляда с любимой. — Слегка зелёная конечно, — пыталась пошутить дочь — Я тоже… — честно призналась, держа внутри себя целый груз вины и боли. Не было ни единого дня, когда они не вспоминали её и не просили прощения. — Я скучаю. — больше не пытаясь сдерживать бегущие по щекам слёзы, призналась Скарлетт. — Я тоже, милая, я тоже, — поцеловал в светлую макушку, обнимая сильнее и проливая незаметную для дочери слезу. Как так вышло? Когда всё полетело к чертям? — Как кстати прошло расставание с Мэриан? — перевернула страницу дочь, прислушиваясь к тяжелому вздоху отца. — Ну, она очень много кричала, кидалась вещами, но в целом… — стараясь быть оптимистичным, чтобы хоть как-то разогнать вселенскую грусть, что навеивал этот особняк, ответил Локсли. — Ужасно. — читая между строк и по одному лишь выражению лица отца всё поняв, заключила дочь. — Да. — Звонил дедушка Генри, ждёт нас с тобой на выходные. — они так и не рассказали дедушке, что на самом деле происходило в их семье до смерти Реджины. У Миллса-старшего было больное сердце, и раз родная дочь не сочла нужным волновать его этими новостями, значит им тем более не стоит. — Хорошо… посидим ещё? — не желая покидать место, которое столько лет было её домом, пусть даже теперь оно причиняло лишь боль, постоянно напоминая о потери одного из самых дорогих ей людей попросила Скарлетт, — Конечно, родная, — перевернул страницу альбома, видя злое лицо Реджины на Рождество и грязную кухню, к разрушению которой приложила свои прекрасные ручки их дочурка. Они тихо рассмеялись, запоминая её лицо, будто боялись забыть её. — Расскажи мне что-то ещё про маму… Оба отдали бы всё на свете за то, чтобы отмотать время назад и исправить ошибки, вернуться в прошлое и остаться там навечно рядом с любимой женой и матерью. Но это невозможно. Её больше нет. За год до смерти. — Пап, все было просто замечательно. А твое коронное блюдо, ммм, — поблагодарила отца Реджина, встав из-за стола и крепко обнимая.Семейный ужин — так назвать этот спектакль не поворачивался язык. Но пусть всё это и было иллюзией, на какое-то время было приятно притвориться и поверить, что их семья может быть такой. Как раньше… Дабы не тревожить больное сердце отца, Робин весь вечер был прилежным и заботливым мужем, помогал накрывать на стол, изредка целовал в макушку и обнимал, сцепляя руки на талии жены. В эти моменты Реджина была готова разрыдаться от такого внимания. Она уже и забыла какого это слушать его комплименты, быть желанной, да даже просто когда он хоть изредка на нее смотрел. Скарлетт также хорошо играла свою роль, даже давала себя обнимать за ужином и гладить по голове, изображая улыбочки. А Реджина ловила эти мгновения, ведь потом не будет ничего. Они снова вернуться в жестокую реальность, которая больно бьёт по сердцу ножом. Локсли помог ей надеть пальто, изображая заботливого мужа, Скарлетт расцеловала довольного деда, все попрощались и покинули дом Миллса-старшего. Как только дверь дома отца закрылась Робин резко отдёрнул свою ладонь из руки Реджины, от чего последняя тут же ощутила пробирающий до костей холод. Все вернулось на свои места, холодная и отстранённая Скарлетт примкнула к отцу, что-то весело обсуждая, они шли впереди, совершенно не видя обнимающую себя в попытке согреться женщину. Девочка как всегда села на переднее сидение рядом с отцом, а брюнетка устроилась позади, вслушиваясь в беседу. — Моей учительнице Мэриан, очень понравилась наша последняя поделка, пап. Она была просто в восторге, и мы теперь будем принимать участия во всех конкурсах. — радостно заявила Скарлетт, глядя на отца. — Ох, мы это спорный вопрос, детеныш. Ты спала всю ночь, пока я мастерил тот замок. — вздохнул Робин, вспоминая, сколько сил и кофеина было потрачено на тот самый замок. — Покажешь потом, что за замок? — поинтересовалась Реджина, желая узнать, чем занимается её дочь. — Обычный замок, — буркнула дочь. — что на него смотреть? — тут же растеряв весь восторг и энтузиазм, звучавший в голосе пару минут назад, отмахнулась Скарлетт. — Вам можно Оскар вручить за вашу игру в счастливую семью, — вслух сказала Реджина, даже не заметив. На глазах навернулись слёзы. За что? Почему именно в её жизни всё пошло наперекосяк, она ведь просто хотела быть счастливой? — Па, включи музыку по громче, — брюнетка горько усмехнулась, отворачиваясь к окну. Её сказка закончилась, больше никаких объятий, внимания, поцелуев, обычных будничных бесед. Разве что если отец вновь решит устроить семейный ужин. В её жизни всё вновь как прежде. Только холод и безразличие. Только разъедающая изнутри пустота и одиночество. *** — Мне звонила твоя учительница, потрудись объяснить мне почему ты скатилась по всем предметам, дорогая? Даже физкультура! — Реджина в крайне плохом настроении стояла, скрестив руки на груди и прожигала дочь взглядом, пока последняя недовольно закатив глаза, цокнула языком. — Потому что. Такое объяснение тебе подойдет? — Скарлетт прошла к холодильнику вытаскивая себе апельсиновый сок и, не обращая никакого внимания на возмущения матери, наливая себе стакан. — Не подойдет! Как ты вообще разговариваешь со мной? — Реджина ощутив дрожь в руках прижала их к столешнице и вперилась в спину дочери, что преспокойно наливала сок. Так некстати больно кольнуло в груди. Нет, только не сейчас, сейчас она должна быть сильной, она должна поговорить со Скарлетт, выиграть эту битву. — А как ты со мной разговариваешь? Я же терплю и от тебя не убудет. — невозмутимо ответила дочь. — Все, моя дорогая, сегодня ты наказана. А ну марш к себе и за уроки, быстро! — повышая голос, вышла из себя Реджина. — Я уезжаю с папой, понятно! — резко развернулась она, переходя на крик. — Не понятно! — Миллс сжала края столешницы руками, изо всех сил стараясь не обращать внимание на предательство организма. — Реджина, Скарлетт, прекратите! — обе почти подпрыгнули на месте от мужского баса. — хоть один день ты можешь провести без истерик? Скарлетт, собирайся. — появившись на пороге кухни, тяжело вздохнул Робин. — Твоя дочь скатилась по всем предметам, мне звонит и жалуется ее учительница, — скорее оправдывала свое поведение Реджина. — Исправим, детеныш. Ведь исправим? — Скарлетт прижалась к отцу обнимая его и кивая. — а с учительницей я поговорю сам. Девочка убежала наверх за своими вещами, пока двое супругов стояли в напряженной тишине.Реджина не могла понять, почему что бы она не делала, ничего не складывается Ну почему каждый раз всё поворачивается против неё? Она ведь не делала ничего такого, она просто пытается быть хорошей матерью. Миллс опустила взгляд на стол, ощущая, как сердце в который раз за день болезненно колет, поморщилась, прикрывая на секунду глаза и вспомнила, что забыла выпить таблетки. — И на сколько она к тебе? — На неделю на две, может больше. Может тебе взять отпуск и съездить куда-то, подлечить нервы? — с усмешкой взглянув на жену, предложил Локсли. — А может тебе пойти на хрен, муж? — огрызнулась брюнетка, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Миллс дождалась пока дочь, и муж покинут дом, даже не попрощавшись, вытащила из сумки таблетки и залпом выпила три штуки, сегодня сердце болело сильнее обычного, она поставила пунктик все такие сходить к врачу. *** — Прекрати уже, как же ты достала всех нас! Все с меня хватит, — Локсли остался на ужин, во время которого дочь уснула, ехать на съёмную квартиру не хотелось, и он решил поужинать с Реджиной. Только все началось с ссоры и переросло в скандал, как это у них обычно ибывало. Он резко встал из-за стола, ненароком зацепив скатерть, отчего бокал перевернулся, скатился на пол и разбился. — ты стала долбаной истеричкой, возьмись уже за себя, а то останешься совсем одна! — Ты меня вообще слышишь? — Реджина следом подскочила с места, размахивая руками. — Хватит обращаться со мной как с вещью, взял и бросил! Я тоже живой человек и мне больно. Представляешь? Я тоже чувствую. Я живая, я тут, я устала от того что не нужна тебе. Обрати, черт возьми, на меня внимание! — Реджина в порыве крика стукнула по столу, сметая тарелки на столе, что разом полетели на некогда чистый пол. — Я так больше не могу! Мне… — Миллс вздохнула глубже обычного, ощущая, как сердце бешено колотится в груди — Мне больно… — Драматизируешь ты мастерски, прям даже жаль такой талант закапываешь, в актрисы бы пошла. Раз ты устала, я тоже устал, завтра же подам на развод. — с каждой фразой оставляя ещё один глубокий порез на израненном сердце. Почему, когда в детстве читают сказки про принцев, никто не предупреждает, что любимые люди способны ранить в разы сильнее прочих? Реджина замерла, находясь в шоке от сказанных слов, все тело словно сковало и произнести нечего было. — Утку кстати ты пересолила… Я заберу завтра Скарлетт после школы, не утруждайся, — Локсли покинул дом, так и не видя слез скатывающихся по нежным щекам. — Молодец, довела отца! — разбуженная дочь спустилась по лестнице, решив, что ну никак не может остаться в стороне. — Быстро пошла к себе! — находясь на грани истерики, гаркнула Миллс. — Как раз собиралась, — хлопнула дверью в кухне и ушла наверх дочь. Реджина осела на пол задыхаясь от слез, сердце с новой силой защемило в груди.Было больно. Настолько, что стало трудно дышать. За месяц до смерти. Миллс вышла из черного мерседеса, она решила пораньше закончить с работой и приехать за дочерью. Теперь именно она чаще всего забирала Скарлетт со школы. Мужу сейчас явно было не до этого, конечно, он нашёл себе новую девку, какое ему дело. Реджина не могла поверить, сама мысль об этом вызывала смех, граничащий с истерикой. Она нервно поправила пальто, взяла из салона пакет с любимыми мармеладками дочери, что купила по дороге и пошла на частную территорию школы, остановившись подальше, чтобы было больше времени на подготовку к встрече с дочерью. Однако пакет с мармеладками выпал из рук, когда из школы в пальтишко выбежала ее дочь, а позади нее Робин целуя девушку, чуть позже Реджина поймет, что это учительница Скарлетт, Мэриан, в щеку. Он резко остановил фигуристую девушку и припал к ее губам, пока девочка строила рожицы и шутила над ними. Реджине показалось что земля уходит из-под ног, когда они все втроем взявшись за руку пошли в другую от нее сторону громко смеясь. Весь мир перестал иметь значение, она будто застыла внепространства и времени, не в силах поверить в то, что разворачивалось прямо у неё на глазах. Телефон, внезапно зазвонивший в кармане пальто, заставил ее вздрогнуть, она, не сводя взгляда со счастливых людей, вытащила и нажала «ответить» — Слушаю. — Миссис Локсли, — сейчас это обращение заставило ее дернуться, словно самая жестокая насмешка судьбы, напоминающая о том счастье, которое было у неё когда-то — пришли ваши результаты. Явитесь завтра в больницу. — Да, конечно, но скажите прямо сейчас что там? — отстранённо спросила Реджина, продолжая смотреть как Робин резко побежал и закружил дочь над землей. — На фоне ваших постоянных стрессов, образовалась ишемическая болезнь сердца. Анализы честно говоря не очень. — Хорошо, я завтра заеду, — сбросила трубку. Развернулась и почти бегом добралась до машины, дрожащими руками вырулила и погнала к старому, знакомому месту, единственному уголку этого шумного города, где она могла побыть наедине с собой и решить, как ей жить дальше… И стоит ли вообще…? Ей понадобилось добрых пол часа, чтобы приехать на другой конец города, бросить машину и добраться до старого моста, с которого открывался прекрасный вид на глубокое озеро. При желании здесь тебя и не найдут. Идеальное место, чтобы наконец обрести счастье и спокойствие, пусть уже и не в этом мире… С каждым новым шагом ей казалось, что она делает все правильно. Вокруг не было никого, солнце давно село и сумерки будто бы уже упали на город. Ветер кружил сухие листья, и где-то вдалеке голосистая птица не спеша засвистела унылую мелодию, будто бы по-своему прощаясь с женщиной. Вдалеке фонарь освещал одинокую лавочку. Ноги на высоких шпильках несли ее к мосту. Думать не хотелось, помнить не хотелось, жить…? Наверное, тоже. Она не знала, она сейчас ничего не знала, просто почему-то именно это казалось самым правильным… Вот уже пальцы обхватили перила, а глаза прикинули высоту, напоследок любуясь красотой природы. Она умрет почти сразу, лишь ощутив невероятную боль. Впрочем, что может быть ещё больнее? Кажется, уже ничего. Не оглядываясь, она почти перекинула ногу через перилла, как вдруг ее схватили за пальто сзади и силой откинули назад, отчего она упала пятой точкой на землю, охнув от неожиданности. — С ума сошли? Девушка, что вы делаете? — встряхнув её за плечи, спросил незнакомец, пока карие широко распахнулись, всматриваясь в лицо мужчины в возрасте. — Зачем остановили? — недоумевала Реджина, когда ее поднял седовласый мужчина и потащил куда-то. — Точно башкой ударилась! Я тебя спас от ужасной ошибки. — отводя брюнетку подальше от края, пытался вразумить её мужчина. — А я просила вас? — огрызнулась Реджина. — Тебя ударить, дочка? Может мозги на место встанут, садись сказал. — мужчина усадил ее на лавку, садясь рядом в пол-оборота и наблюдая за слезами в красивых глазах. — ох, такая красавица и хотела сделать такое. — Да что вы понимаете? Зачем вы вообще лезете? Всем бы было лучше! — от переизбытка эмоций Миллс сорвалась на незнакомого мужчину, тот обескуражил ее сильнее, прижав к себе и почувствовал, как она сжалась сильнее, зарыдав. — Расскажи, мне старику, может чем помогу. — мягко поглаживая по волосам, сказал он. — Не с-сможете, — хватала воздух губами Миллс, стараясь не растерять остатки самообладания. — Ну а ты расскажи? — всё же настаивал незнакомец. — У вас есть семья? — дрожала Реджина сильнее кутаясь в пальто, что не спасало от холода. — Да, — мужчина стал растирать ей руки. — Вы счастливы? — Конечно, мы с моей Белль, прожили долгую, хорошую жизнь. У нас двое детей и пятеро внуков. Знаешь, милая, затратно на праздниках, — Миллс тихо рассмеялась, вытирая слезы. — а у тебя? — А у меня… — горько усмехнулась — семья которая меня не любит, не замечает, и муж рога наставляет, — засмеялась брюнетка. — они правы дело во мне. — глядя в даль, покачала головой Реджина. — Чепуху не неси, дочка, раз они так поступают, они дураки. Однажды они поймут, что неправы и одумаются. — Мне кажется я не доживу до этого однажды. — горько усмехнулась женщина. — Прекрати, — чуть встряхнул ее в объятиях, — ты мне лучше скажи, муж то твой давно к окулисту ходил? Он вообще видит свою жену? Реджина грустно улыбнулась опустила голову старику на плечо. — Тебя дома ждут? — Глупый вопрос, вам не кажется. А что? — Не оставлю я тебя в такой день, пойдем к нам, познакомлю со своей семьей. Я Роберт кстати. — мужчина встал со скамейки, протягивая ей руку. — Реджина, но нет, мне будет не удобно, да вы меня и не знаете совсем. — попыталась отказаться от этой бредовой, как ей казалось затеи женщина. — Мне что тебя тащить? Спина у меня больная, уж облегчи задачу старцу. — посмотрев на неё нетерпящим возражений взглядом, настаивал на своём Роберт. Это был первый вечер за много лет, когда Реджина была по-детски рада и… последний. Вот он тот последний раз, когда она была счастлива, и вовсе не в парке аттракционов, вот только ни муж, ни дочь никогда об этом не узнают, ведь не имеют к этому никакого отношения. Странно. Разве так должно быть? Но это было уже неважно. Неважно, потому что в этот вечер она была не одна с бокалом вина и пустотой внутри, не испытывала одиночества, она даже позволила себя тешить надеждой, что когда-то у нее будет такая семья. Они тоже будут есть в кругу семьи как семья Голдов, спорить по мелочам, делиться маленькими печалями и радостями, шутить над старостью Голда. Ее тоже будут обнимать, целовать на ночь, ее будут любить… В тот вечер она правда поверила, что когда-нибудь будут… Ровно через месяц её не стало. Могила была усыпана красными розами, которых было настолько много, что все прохожие сходились посмотреть, явно думая, что такое количество цветов принесли не иначе как какой-нибудь знаменитости. Теми самыми розами, которые принесли самые близкие люди, надеясь искупить хоть сотую часть своей вины. Почему? Почему мы понимаем, насколько сильно нуждались в человеке, только когда потеряем? За что? Откуда взялась эта злая шутка? Чуть позже семейство Голдов узнает о трагедии из газет. Все просидят в тишине до конца завтрака, вспоминая о прекрасной незнакомке, что задержалась в их доме всего на вечер, но оставила кусочек своего нерастраченного тепла в душе каждого, Белль сняв очки, промокнёт влажные глаза платочком, а Роберт до самого вечера просидит в кресле-качалке напротив окна, вспоминая, о том, как однажды искренне хотел подарить этой девушке надежду на счастье, но иногда, как бы жестоко это не было, даже самых больших наших усилий бывает ничтожно мало. Жалкая капля надежды в безнадёжном океане несчастий.