Heartwarming

      С Феликсом оказалось до невозможности просто. Они гуляли несколько часов к ряду, болтали о играх, своих друзьях, музыке и даже животных. Хёнджин естественно показал всю свою галерею, наполненную фотками своей собаки. Порой даже в тех же самых позах и на фоне той же самой кровати, но Феликс слушал так внимательно, восхищался и умилялся с каждой фотографии, порой выдавая забавные шутки или мысли Кками в тот самый момент, когда делался снимок.       Хёнджин был окрылён, нет, правда, после их встречи или свидания, они не говорили о каких-то названиях и не давали своим отношениям никакого ярлыка. Ему это нравилось, было в этом какое-то своё очарование, словно они две когда-то разлучённые родственные души, что внезапно нашлись и сразу же стали близки друг с другом. С Феликсом было действительно очень комфортно и тепло. Смеяться с ним казалось самой простой вещью, а разговаривать и делиться впечатлениями выходило так легко, будто он делал это всю свою жизнь. На самом деле, даже с Минхо он порой не мог быть настолько откровенным, но Феликс… Этот потрясающий парень, который светился, как солнце и освещал своей улыбкой и веснушками всех, кто бы не повстречался у него на пути, казался просто внеземным.       Они не держались за руки и даже не поцеловались в конце, зато его крепко и тепло обняли, что почувствовалось как-то намного более чувственнее, чем поцелуи, которые Джин так хорошо запомнил. Он привычно облизывает нижнюю губу, слегка хмурится, когда заглядывает в зеркало и машет головой то в одну сторону, то в другую, чтобы убедиться, что он выглядит хорошо. Нет, к чёрту, какой хорошо, он должен выглядеть, как дьявол, который собрался соблазнить невинного мальчика с глубоким голосом. В конце концов, Ликс позвал его на вечеринку в честь своего дня рождения и неважно, что вечеринка будет и в честь дня рождения Хана тоже, потому что оказалось, что они родились буквально с разницей в день.       Телефон вибрирует на столе в комнате и ещё несколько недель назад Хёнджин бы так к нему не спешил, но теперь, как выражался Минхо, он стал зависим от него, скорее от Феликса, но это неважно. Они общаются почти круглыми сутками, скидывая фотки всяких странностей друг другу или рассказывая о чём-то до жути глупом, что они успели увидеть на улице по дороге в или из университета. Времени встретиться ещё разок так и не выдалось, поэтому сегодняшний вечер становится каким-то подарком, и Хёнджин надеется, что подарком он также станет и для Феликса, ведь кроме себя ему реально нечего было предложить.       Сначала парня это немного нервировало, но Ликс и сам сказал, что ему не нужен никакой подарок, учитывая, как скоро будет вечеринка и как мало времени у Джина остаётся на подготовку. Тактично оказалось не раскрыта главная причина – они ещё так мало знали друг о друге, что сделать хороший подарок вряд ли получилось бы, а вручать какую-то ерунду совершенно не хотелось. Именно поэтому сегодня ему приходится перерывать весь свой гардероб и облачаться в свои самые лучшие вещи, потому что Хёнджин сам и станет подарком Феликсу на день рождения. LMH: Тебя ждать? HHJ: Я думал, что ты с Ханом договорился встретиться заранее? LMH: С чего бы? - Ну и действительно, с чего бы? Может потому что ты слюнями на него капаешь? – Хёнджин фыркает, отправляет другу, что будет готов через двадцать минут и продолжает собираться, пока его вновь телефон не отвлекает. LF: Можно попросить тебя купить свечи? Если ты ещё дома? HHJ: Ароматизированные?       Хёнджин хихикает, закусывая губу и хищным взглядом глядит на бегающие точки, обозначающие, что Феликс что-то пишет. Они вообще свой секс в принципе ни разу за это время не обсуждали, но это не мешало им в открытую флиртовать и пошло шутить. LF: Если бы, но нет, нам нужны свечи для торта. Чем больше, тем лучше. Чанбин-хён решил утыкать ими весь торт, чтобы Хан не посмел окунуть его в него лицом. Он надеется, что торчащие штуки станут для Джисона помехой… даже не знаю, насколько оценить его уровень наивности, но они нам, правда, нужны. Купишь? Я буду должен~ HHJ: Ладно, солнышко, но только для тебя (づ￣3￣)づ LF: Спасибо, мой принц! (ответный поцелуй получишь при встрече)       Хёнджин тихонько хмыкает, растягивает довольную улыбку и прячет телефон, захватывая с собой ключи со стола. Он прощается с Кками, кричит родителям, что ушёл и выходит на улицу, ища глазами под ближайшим фонарём фигуру друга. Минхо, конечно, находится, как обычно довольно смурной, словно напыжившийся воробей и не понять, что не так, ведь вроде всё налаживаться начало, а кажется словно наоборот. Джин не лезет, зная, что таким только всё усугубит, а вот когда к нему придут, а точнее заявятся на порог и оккупируют его пса, вот тогда-то он и послушает обо всех чувствах Минхо, которые он так долго копил в себе.       Ближайший магазин почему-то не располагает дурацкими картонными шапочками на день рождения и набором свечей, поэтому приходится изменить маршрут, чтобы забрести в супермаркет побольше, но уже через полчаса они топчутся рядом с домофоном многоквартирного дома, который им открывает развесёлый Чан. Оказывается, вечеринка только для близкого круга своих, так что набирается довольно-таки немного человек, но музыка и общий гомон не уступает ораве пьяных студентов. Всё как всегда, только лицо взволнованного Феликса внезапно появляется в прихожей, сменяясь на счастливую искреннюю улыбку, которую уж очень хочется расцеловать. - Спасибо, Джини, - его обнимают в который раз очень крепко, но безумно тепло и нежно. Хёнджин постоянно задумывается о том, как Феликс умудряется сочетать в себе его доброту и наивность, с жёсткостью и строгостью. – Я помогу Чанбин-хёну, а потом… - Парень почти что вжимается губами в чужое ухо, опуская свой голос до максимально возможного. – I remember about a kiss. (Я помню о поцелуе)       Он забирает пакет, что Хёнджин сжимает в своей руке, и буквально исчезает, заставляя бедного парня истуканом застыть на месте. По телу всё еще бегают мурашки, его ухо горит от горячего дыхания, а в голове на повторе застыли несколько слов, сказанных глубоким низким голосом… на английском. В голове лишь маты и стоны, потому что его слишком буйное воображение уже подкидывает детали горячих поцелуев и томного австралийского акцента. - Ты чё застыл? Небось Феликс уже рассказал, как собирается разложить тебя сегодня? – Минхо нахально улыбается, заставляя Хёнджина краснеть, потому что, если бы! Господи, если бы он сказал что-то настолько пошлое, возможно, всё это не выглядело бы так глупо, но нет, Феликс лишь пообещал поцеловать его. Просто, мать твою, поцеловать! - Не завидуй, - из-за собственных чувств, он даже не смог нормально стрелки перевести и подъебнуть друга, что его вот так, никто встречать не выбегает. - Было бы чему, - Минхо удаляется в какую-то комнату, видать, был здесь уже не раз, а Хёнджин неловко топчется на месте, пока Чан не увлекает его за собой в просторную гостиную.       Феликс тут же принимается распаковывать свечи и глупо улыбается, когда понимает, что в пакете, принесённом Хёнджином, оказываются ещё и праздничные колпаки. Об этом они сами как-то не слишком задумывались, поэтому такая забота показалась ему невероятно милой. - Хён, держи, твоя миссия успокоить Джисона и надеть ему это на голову, - парень хихикает, вручая Чанбину картонный колпак. Тот, конечно же, принимает ворчать, но уходит почти моментально, ведь и сам понимает, что переборщил с шутками, отчего нервный Хан обиделся и закрылся у себя в комнате.       Феликс уверен, что Чанбин бы и без него вскоре уже побежал бы к своему любимому другу за объятиями, потому что с виду суровый старший, на самом деле, был коричной булочкой, которая готова дарить свои обнимашки ежесекундно. Он принимается вставлять свечи одну за другой, действительно покрывая ими весь торт, а затем уходит к остальным, предварительно закрыв дверь на кухню, чтобы никто не покушался. Изначально план был таков, что они начнут поздравлять Хана за минуту до полуночи, а затем сразу же поздравят и Феликса, как только день сменится на новый.       В гостиной собрались лишь их близкие друзья, поэтому атмосфера была наполнена больше уютом и каким-то семейным праздником, пусть каждый из них и находился вдали от своих семей. На самом деле, они смогли найти себе вторую, такую же крепкую и искреннюю. Поэтому Феликс был поистине рад, что рядом с его близкими также оказался и Хёнджин. Тот сидит в кресле, но лишь завидев одного из главных героев этого вечера, тут же усаживает его на своё место, а сам устраивается рядом на широком подлокотнике. Его руки обвивают шею Феликса, трогают плечи и порой касаются обнажённой кожи на шее, а парень в свою очередь вполне натурально держит ладонь на чужом колене, ласково поглаживая бедро и прижимаясь головой к тёплому боку.       Время тянется неспешной лентой, темы для разговоров сменяют одна другую. Некоторые шутки заставляют буквально вжиматься друг в друга. Феликс горячо дышит, повернув голову и уткнувшись носом куда-то в район рёбер Хёнджина. На мгновение он ощущает биение чужого сердца и отвлекаться от него уже не хочется. - Эй, а помните, как мы познакомились? – Чан хихикает и размахивает пивом, что держит в руке, благо жидкости там только на самом дне, иначе всё оказалось бы разлито. - Жаль, я не видел самого главного, - Чанбин развалился на полу в подушках, обнимаясь со своей бутылкой. – Давай, Хани, рассказывай, - он хитренько улыбается, на что друг закатывает глаза и прикладывается к алкоголю. - В своё оправдание скажу, что я был слишком молод! И вообще, новые люди вводят меня в ступор. Я просто узнал, что у нас в школе учится парень, который всерьёз и круто занимается музыкой, поэтому мне захотелось с ним познакомиться. Я никого не знал из класса Чана, но как-то случайно обмолвился о нём, и парень, вроде из параллели, предложил мне поразить его! Блин, я серьёзно боялся просто подойти и заговорить…       Хёнджин тихонько хохотнув, ближе прижимается к Феликсу, млея от того, как его маленькая ладонь, осторожно скользнула по бедру вверх. Он всегда считал, что Хан боится лишь Минхо, не зря же столько выхаживал его, подбирался поближе словно хищник, который собирался цапнуть свою добычу, а тут оказывается, пожалуйста, даже спокойный Чан вселял в него ужас. - Ага, поэтому зачитал рэп перед всеми моими одноклассниками, - Чан снова смеётся, стирая с уголков глаз непрошенные слёзы. - Но ведь поразил! – Хан довольно вскидывает руку, мол, такое он умеет. - Ага, так поразил, что после уроков Чан позвонил мне и попросил собраться, где я узнал, что эта белка натворила, - Чанбин удобнее укладывается на подушку. – Слушай, а тебе что-нибудь было от учителя? - Неа, в классе из преподавателей никого не было. Это был час самостоятельной работы, - Хан отмахивается, мол не мог же он настолько дураком оказаться. - А с Феликсом вы как познакомились? – Минхо бросает взгляд в сторону, где его друг чуть ли не съехал на колени к своему недавнему любовнику. Все их конечности уже переплелись так, что можно было бы записать эту позу в новинки для учебников по йоге. - Ммм, я тогда приехал из Австралии и у меня был год для подготовки к университету. Я ходил заниматься корейским к преподавательнице Хана в их школу. Его тогда оставили со мной и ещё несколькими учениками за то, что он… - Феликс чуть хмурится и взгляд устремляет к потолку, пытаясь вспомнить, что такого натворил Джисон. - Я разлил грязную воду в туалете, - Хан фыркает и ведь и сейчас поступил бы также. – Ну а чего, пора было уже дать понять, что там стоит убираться иногда. И так всё постоянно заляпано было. - Борец с какахами, одобряю, - Чанбин ржёт так, что чуть ли не скулит, тыкая ногой в коленку друга. - Ой, да отвали. - Хорошо хоть никому не на голову, - Минхо довольно-таки меланхолично делает своё замечание. - Вообще идея была, но я понимал, что простым наказанием тогда уже не отделаюсь, - тяжёлый вздох у парочки слышится одновременно, только вот если Хан сожалел о несделанном, то Минхо понимал, как глубоко он увяз в одном идиоте. - Да, и я тогда начал расспрашивать его, мы разговорились. И уже через неделю он познакомил меня с Чанбин-хёном и Чани-хёном, потому что, по его словам, он знал ещё одного отличного парня из Австралии. - Ага, это я, - Кристофер салютует своей пустой бутылкой и у Феликса от этого просто движения на душе теплеет. Он был обязан этим парням многим, в особенности тем, что они поддерживали, не давали загрузить себя до депрессии и помогали пройти не только через тяжёлые дни, но и позволяли разделять с собой радостные события. - Это мило, - Хёнджин мягко выдыхает практически на ухо и улыбается едва-едва, сталкиваясь с чужим внимательным взглядом. Смотреть сверху вниз на Феликса ему нравится, потому что так он мог любоваться его пушистыми ресницами и вновь пытаться сосчитать хотя бы самые большие пятнышки на щеках.       Феликс отвлекается, когда остальные снова начинают говорить о чём-то. Он улыбается на их словах, поддакивает где требуется, хотя ощущениями явно находится не здесь. Всё больше и больше его тело реагирует на проворные пальцы, которые оглаживают отворот его блузки, забираются под неё, обводя ключицы так, словно пытаются запомнить их на ощупь. Уже знакомый запах всё чаще достигает носа, потому что Хёнджин жмётся к нему, позволяет оглаживать длинные потрясающие ноги и вздыхает порой очень томно. Может специально, а может так выходит совсем неосознанно.       До полуночи остаётся совсем немного времени, Ли выходит в туалет, а когда собирается возвращаться, его мягко заталкивают обратно в ванную. Хёнджин при ярком свете выглядит просто сногсшибательно, чёрные глаза отражают блики ламп так завораживающе, что Феликс уверен – никогда прежде он не видел никого красивее. Собственное хриплое дыхание сдаёт с потрохами, а взгляд направлен только на мягкие губы, вкус которых уже постепенно начал размываться в памяти. В который раз парню кажется, что он чёртов садист, ведь вот оно, всё перед тобой, бери да пользуйся, а он глупо пялится, не в силах глаз оторвать от того, как кончик языка проходится по нижней губе и теперь она влажно блестит, заставляя безвозвратно потерять любую связь с реальностью. - Я помню, что должен тебе… - Феликс хрипло шепчет, застывая всего в каком-то жалком миллиметре. Он может чувствовать шумное дыхание Хёнджина, теплом ложащееся на его губы. - Тогда чего ты ждёшь? – Хван не смеет разрушать тишину, отвечая едва слышным шёпотом, но не двигается с места, ощущая какое-то дикое удовольствием на грани с болью от того, что желаемый поцелуй так близко, но Феликс умело выворачивает все их эмоции до состояния дребезжащей струны. - Я просто пропал в твоих глазах, - Феликс дрожащими пальцами касается чужого подбородка, почти невесомо прикасаясь собственными губами к другим. Эти ощущения прокатываются по телу яростным всплеском, что совсем не вяжется с нежностью и мягкостью его неторопливых движений.       Хёнджин несдержанно вздыхает, стоит только Феликсу едва оторваться от него, обхватывая нижнюю губу зубами. Он поддаётся вперёд, цепляется пальцами за тонкую ткань блузки, слегка царапая чужой торс и почти не верит в реальность происходящего. Его ломает на мелкие осколки, медленно выворачивая от лёгкости и сладости, с которой горячие губы сминают его собственные. Веки жмурятся так сильно, что перед глазами цветные круги появляются, а затем взрываются фейерверки. Он размыкает губы, позволяя двум языкам, наконец, столкнуться вместе. Горьковатый привкус алкоголя передаётся от одного к другому, вызывая какую-то неконтролируемую зависимость. Только бы не отстраняться, не терять лихорадящих тело ощущений.       Жадный вздох почти сразу же тонет в очередном прикосновении влажных губ, и Феликс тонет в этом поцелуе, почти теряя себя и свой рассудок. Он перебирает пальцами по гладкой коже на шее Хёнджина, упиваясь его податливостью и отзывчивостью. Возможно, ещё немного и для них бы уже не было бы пути назад, но именно Джин мягко отстраняется. Перед глазами всё ещё пульсируют белые пятна, а губы слегка покалывают. Он раскрывает глаза, впиваясь жадным взглядом в Феликса и оглядывая его очаровательно порозовевшие щёки.       Отрываться от него было по-настоящему невыносимо, но он пообещал не задерживаться надолго, в конце концов, вот-вот должно было перевалить за полночь. Парень совсем неосознанно льнёт к горячей ладони, которая так нежно гладит его по щеке. - Мы не можем пропустить твой день рождения, - Хван хрипло шепчет, тут же прочищая горло и берёт ладонь младшего в свою руку, переплетая их пальцы. Он делал так только в их первую встречу, ещё тогда заметив, насколько маленькая ладонь у Феликса по сравнению с его собственной. Он бы хотел как-нибудь в спокойной обстановке сравнить их, но пока тянет парня за собой на кухню, где должны были собраться остальные.       В полумраке торт, усеянный множеством свечей, выглядит поистине невероятно и сказочно. Феликс и подумать не мог, что глупая затея Чанбина окажется настолько клёвой. Он на секунду чувствует, как внутри груди что-то стягивает лёгкими болезненными импульсами, а голову заполняют картинки прошлого: тёплые объятия родных, смех друзей и солнечный воздух, пропитанный так приевшимся запахом океана. Всего на секунду, возникает ощущение невероятной тоски, которая сменяется теплом и счастьем, благодаря смешкам и крикам любимых друзей. - Давайте, чего стоите? Берите торт, я должен сделать фотку! – Чан подгоняет Хана и с улыбкой смотрит на Феликса, мол не стой истуканом, тебя одного ждём. – Только не уроните его, как Чанбин в прошлом году. - Это не смешно, - парень действительно недовольно буркает. – Я так и не смог попробовать торт, который Ликс специально приготовил. - У тебя есть возможность это исправить, - Феликс смеётся и придерживает огромное блюдо снизу, пока с другой стороны то же самое делает Джисон.       Хёнджин внимательно следит за всем происходящим, слегка удивляясь от услышанного. Когда они разговаривали с Феликсом, то он узнал, что тот любит печь печеньки. Собственно, Джину они казались такими же милыми и мягкими, как и сам Феликс, поэтому представить себе, что этот парень ещё и торт мог испечь, становится для него действительно чем-то, поражающим воображение. - Отлично, а теперь поздравления! – Бан Чан начинает первым, заставляя всех вокруг смеяться, потому что Джисон и сам обожал, когда люди веселились вокруг него. Очередь постепенно заканчивается, так же, как и время, которое неумолимо бежит вперёд, и вот уже кто-то кричит, что настал новый день и тогда поздравления и приятные слова сыплются на Феликса. Тот выглядит невероятно довольным, сверкая своими глазами, в которых находят отражения несколько десятков горящих свечей. - Тишина, нам нужно загадать желание, - Джисон всерьёз смотрит на Феликса, пока они по-прежнему вдвоём держат этот торт. Парни закрывают глаза на пару секунд, а затем на счёт три дуют на свечи, пламя которых начинает дрожать. Некоторые затухают, другие упрямо держатся на тоненьких фитильках. – Минхо, чего ты ржёшь, помогай, иначе моё желание не сбудется! – Парень понимает, что без помощи остальных им просто не справится, свечей оказывается слишком много, так что вскоре к ним присоединяются и остальные.