Внеси свою радужную лепту в мои гетеро-будни

Утро не заставило себя ждать слишком долго. Будильник предательски прозвенел на целый час позже, и Сашка собирал вещи со скоростью света. Макс уже сорок раз позвонил ему на мобильный, но ни разу друг не снял трубку. Впервые за пару недель парень положился на Сашину пунктуальность и пошел в школу один, как лучший друг провалил эту отважную миссию. - На работу тебя тоже я буду будить? – нудил Максим по телефону, пока Саша летел в школу. Парень пытался перебить друга, но абсолютно безуспешно, к тому же, он чувствовал свою вину перед черноволосым. На первый урок он все-таки опоздал. Хорошо, что это был понедельник: первая биология. Рината Сергеевна – понимающая женщина. Поэтому, когда Саша под звонок ввалился в кабинет она, лишь расплылась в улыбке, устало вздохнула и покачала отрицательно головой. - Выспались, товарищ Миронов? – ее улыбка стала ярке, засияли белые ровные зубки, - В следующий раз, будьте так любезны, соизвольте появиться, хотя бы на середине урока, - иронично проронила она, собрала учебники и ушла, похлопав по плечу мальчишку. - Извините, Рина…- ее уже давно не было рядом, - …а, ладно. «Такая маленькая, а так быстро ходит. Надо будет потом извиниться.» - задумался на минуту мальчик, пронизывая стену взглядом. - Саш, Саша, Александр Ильич Миронов! – Макс махал рукой перед его лицом. Наконец, он отреагировал на зов друга, потряс головой и окончательно проснулся. - А! Да! Я здесь! Парни не успели сесть на свои места, как позади появилась Ирина Николаевна – классный руководитель. Она огласила, что на неделе в школу приезжает проверка. Женщина строго зыркнула в сторону Родиона, тот аж выпрямился за партой. - Чтобы никаких выходок! – пригрозила Ирина Николаевна и вышла. - А чего, чуть что сразу Родион? – фыркнул парень, скрестил руки на груди и надул по-детски губу. Рядом засмеялся Кирилл, сразу получив оплеуху. - АЙ! Вот поэтому, придурок, блин! – возмущался друг. В это время Саша с Максом садились за парту. Блондин раздумывал на счет слов учительницы, играя с кудряшками. - Нам с тобой точно ничего не грозит, - засветился от счастья Максим, - мы законопослушные, в отличие от некоторых, - мальчонка быстро глянул на заднюю парту. Кирилл заметил на себе взгляд и помахал парню рукой, улыбаясь. Максим так же быстро отвернулся назад, густо покраснев. - Кто сказал, что я «законопослушный»? – блондин оттянул кудряшку на лбу и резко отпустил, она свернулась калачиком, - Если хочешь знать, то я – вообще главный хулиган этого района! – он поднял указательный палец в воздух, прикрыв голубые глаза. Макса удивило это заявление. Единственное, что нарушал последнее время Саша – это сон: мальчик или засыпал под утро и опаздывал в школу, или вообще не засыпал. «Сон для слабаков!» - заявлял мальчишка каждый раз, когда друг обнаруживал мешки под его глазами. На подобные заявления Макс обычно очень любил развести дискуссии, но настолько привык к Сашиному расписанию, что просто культурно промолчал. Перед физкультурой у ребят должен был быть урок химии, но учителя не появлялось перед дверью в кабинет. - И где эта старая карга ходит? – жалобно простонал Кирилл, дернув дверь, которая оказалась закрыта. - Не знаю, но лучше бы ей появиться из-под земли прямо сейчас или я предлагаю свалить в столовку, - заявил Родион, опершись о подоконник, скрестив руки на груди. Мальчики не были в ладах с Натальей Анатольевной, она вообще – своеобразная женщина, могла и наорать и похвалить в одно предложение. Большая часть класса, конечно, частично понимали и химию, и учителя, но боялись ее больше, чем Гарри Потер обозленную Гермиону без палочки. Домашка по химии становилась священным писание и за ее отсутствие грозила казнь в виде вызова к доске и, скорее всего, двойка в журнале. В прочем, материал она преподносила очень доходчиво, будто рассказывала на историю химического элемента, а занимательный случай из жизни. Химия - один из немногих предметов, в которых теоретические знания постоянно закреплялись опытами. Однако это абсолютно не мешало некоторым личностям дико ненавидеть педагога. - Эта, как вы выразились «старая карга», уехала на семпозиум, - послышалось где-то неподалеку, - и вам, молодые люди, стоит хоть иногда присматриваться к тому, кто вас окружает, чтобы не возникало подобных конфузов. На пороге кабинета появилась Рината Сергеевна, которая уже успела пару раз провернуть ключ в замке, но обернулась. Она строго качала головой, глядя на Рудика и Кирилла. - Извините, мы просто очень устали, вот, вырвалось, - смущенно и малосвязанно собрал предложение Кирилл, приоткрыв дверь и впустив учителя. Она цокала языком, но внутрь все-таки прошла. - А если бы это оказалась Наталья Анатольевна? – с укором произнесла женщина, посмотрев в сторону мальчиков, когда все расселись по местам, - ой, несладко бы вам пришлось, ой несладко! – потянула она последний слог. Рината заострила свой взгляд на Родионе, когда тот тихонько попытался сказать: «Ну мам..». Она, уже смотря в научный журнал, присела на стул и громко пригрозила: - Не мамкай! Быстрей всех сообразил Саша. Он робко, сначала негромко хихикнул, а потом завел волну смех в классе. Она не прекращалась, пока Сашка неожиданно не вскрикнул. В его затылок что-то больно ударило. Он обернулся и увидел довольную, ехидную усмешку Родиона, а под стулом его пенал. - Заткни ебало, - проговорил одними губами шатен. Сашка завелся не на шутку, поднял вещицу и со всей, что было силы запульнул ее во владельца. Точно в цель! Прямо в лоб. Самодовольное выражение лица сменилось на ненависть в одно мгновение. - Ах ты ж! – парень решил снова кинуть в него чем-то, но их тираду прервала учитель. Она подошла к Родиону, забрала пенал и направилась назад. - Молодые люди, мне кажется или вам пора провериться на стульях дружбы? – строго медленно говорила она. Вокруг все заулюлюкали. Сашка поинтересовался у Марины, что такое эти «стулья дружбы». - Рината Сергеевна придумала это еще в пятом классе, когда некоторые ребята начали враждовать меду собой. Каждый раз, когда они начинали ругаться, она брала стулья и сажала их рядом, заставляя держаться за руки… - ЧЕГО?! – Саша молниеносно перебил одноклассницу, - Рината Сергеевна, я надеюсь это очень плохая шутка! - Нет, - она даже не повела бровями, легко улыбаясь, смотрела на ученика. Женщина выставила возле учительского стола пару стульев. - Да чтобы я! – он вскочил из-за парты, положил руки на грудь, - С этим?! – указал большими пальцами на Родиона, - Нет, вы точно свихнулись… - Молодой человек, - повысила голос женщина, - то что я ниже ростом не отменяет того, что я все еще здесь педагог. Во-первых, сбавьте тон, а во-вторых, это – воспитательный процесс, вы ведете себя неподобающе. Вам двоим уже далеко не по десять лет, пора бы научиться вести себя подобающе. В классе стояла гробовая тишина. Саша настолько сильно опешил, что не нашел, что ответить. Рината Сергеевна при нем за это время ни разу не казалась такой серьезной и устрашающей. Словно от одного ее взгляда за окном собрались тучи и разверзлась молния. - Будьте добры пересесть, уважаемые, - тут же мило улыбнулась она. Шок до сих пор не сползал с лица Саши, но он собрался с мыслями и прошел в начало класса, сел на стул. За ним пошел Родион и присел рядом. От него несло жаром, видимо, он знал, что маму лучше не выводить из себя. - Руки, молодые люди, - напомнила женщина, подойдя ближе, - шустрее! Парни медленно, почти незаметно скрепили руки. - Я делаю это только, потому что она так сказала, - рыкнул шепотом Саня. - Никогда не стану дружить с пидорасом, - Рудик отвел взгляд в сторону. Ладони быстро вспотели от общего напряжения. Оставшиеся тридцать минут все сидели в тишине и занимались своими делами, пока Рината Сергеевна заполняла журнал. Мальчишки пытались разнять руки, но женщина зорко замечала это и те снова быстро сжимали ладони. Они очень мило смотрелись друг с другом. Если бы не общая обстановка, глядя на изящную руку Сашки с черными ноготками и массивную сильную темную ладонь Рудика, можно было подумать, что какая-то милая пара гуляла по парку. Родион неоднократно сжимал челюсть, показывал кулак рыжику, который, то и дело пытался дружески поддержать парня выкриками: «ЛОШАРА». От этого плечи Сашки судорожно тряслись, пока тот смеялся. - Что ты, блин, ржешь? –выпучив глаза, разворачивался на одноклассника Рудик. Сашка смеялся еще громче. - Ты как будто на толчке, смотри не обосрись! – блондин уже в голос хохотал над Родионом, так сильно, что кудряшки беспорядочно летали туда-сюда. - Ах ты ж пидор! – достаточно громко, чтобы все услышали, засипел Рудик, крепко стиснув руку Сашки. - Ай-ай-ай! Отпусти, больно, блять! – сквозь зубы шипел Сашка, дергая рукой, но делая так только хуже. - Воскресенский и Миронов! – неожиданно громко произнесла Рината Сергеевна, - Что это такое? Почему вы сквернословите? Перестань! – она положила свою прохладную ладошку на замок из рук. - Это все он! – жалобно протянул Сашка, - Сжал мне руку, больно вообще-то. - Если бы ты не был таким пидором, я бы еще подумал, - грубо бросил Рудик, приблизившись. - А, если бы у тебя работала, хоть одна извилина, ты бы не вел себя, как тупой гамадрил! – огрызнулся в ответ блондин. - Если бы твоего словарного запаса хватало больше, чем на придурок и гамадрил, ты бы выглядел немного умнее, - не давая фору продолжал вскипать Родион. - Да мой словарный запах хотя бы есть в отличает от твоего вечного: «пидор, пидор, пидорас», тупая ты скотина! – не отставал Саша. - Ебаная шлюха, - не успел Родион опомниться, как ему по лицу ударило что-то холодное. Он закрыл от неожиданности глаза, а когда открыл, понял, что пощечина пришлась не от блондина, который все еще держал его за руку. Дверь громко хлопнула. В классе стало еще тише, чем когда Рината Сергеевна ругала мальчиков за непристойное поведение. На Сашкином лице читалось полнейшее недоумение. Только что Родион перегнул палку с обзываниями ,и его ударила собственная мать. - Че ты сел, долбоебина?! – донеслось с задней парты после громного хлопка об нее, - Шуруй за матерью, идиот! Кирилл был разъярен не меньше всех, кто присутствовал при перепалке. Он неожиданности Родион, сперва, и не понял, что надо бы удалиться. - Точно! – он разорвал замок из ладоней и побежал за Ринатой. Следом оправился от шока Саша. Он доверчиво посмотрел на Макса. Тот отрицательно покачал головой. До Александра дошло, что он тоже должен извиниться за себя перед женщиной. Он поднялся со стула и выметнулся из кабинета. До кабинета биологии мальчик добрался последним. Он хотел войти, но прислушался, прислонившись к двери. - Ну мам, - тяжелый вздох, - да, мам, я долбоебина, да, я весь в своего отца, - на фоне были слышны только женские всхлипы. - Я тебя не так воспитывала! Вот взъелся тебе этот Миронов?! Что он – прыщ на мягком месте, чтобы его так ненавидеть?! – истерично, вся в слезах, кричала она. Саша посмеялся с такого сравнения. «Гениальная женщина! – мальчишка улыбнулся, но сразу стал серьезнее. Он постучал, - зря мы так сцепились, но гамадрил сам виноват!» - Можно? – робко донесся голосок из-за приоткрывшейся двери. - Че тебе здесь надо? – сквозь зубы рыкнул Рудик. - Родюша! – цыкнула Рината Сергеевна, легонько стукнув сына по колену, - Да, входи! Миронов улицезрел сидящую на стуле учительницу с красным от слез лицом и Родиона, свалившегося на колени перед ней, осторожно обнимавшего ее за ноги. Рудик тут же захотел вырваться из этого положения, но мать заботливо положила руки ему на голову. Ее так успокаивала возня с густыми волосами мальчика, что она забывала все обиды и гнев. Рината перебирала пальцами локоны, зарывалась руками в шевелюру Рудика, она выглядела менее встревоженной. Женщина украдкой глянула на вошедшего мальчишку. - Ты пришел что-то сказать? – напомнила Рината, поглаживая по голове сына. Саша несколько опешил от увиденного. Он осекся, подойдя ближе, и шлепнулся на пол. Его лицо практический соприкоснулось с подолом платья учителя. Блондин неловко ойкнул, собираясь подняться, но на его макушку упала ладонь. Рината осторожно потрепала его кудри. - Благородно с вашей стороны, господин Миронов, падать мне в ноги, но я бы простила вас и если бы услышала устные извинение, - она почти смеялась. - Извините, это…ну..само вышло, я.. не, - Саша никогда не был смущен так, как сейчас. Его вообще никогда не волновало, что и к чему. Он мог даже не пойти сейчас извиняться, потому что не считал, что кому-то что-то должен. Мысли об извинениях как-то сами пришли на ум, он переполнился смятением. А когда Макс посмотрел на него этими недобрыми глазами, тот буквально принял это как вызов. Мальчик поднял глаза на женщину, затем поглядел на одноклассника. Родион лежал щекой на юбке, прикрыл глаза. Его густые брови напряженно сместились друг другу, но успокаивающие движения матери давали расслабляющий эффект. Саша внимательно всматривался в ее нежную улыбку, в легенькие морщинки и ямочки на щеках, на родинку под губой. Рудик чем-то отдаленно напоминал ее. Цвет волос, ее глаза, ямочки. «В кого только он такой идиот? Непонятно!» - размышлял блондин, поднявшись на ноги. Сашка прищурился, всматриваясь в них. Мальчик никак не мог вразумить одной крохотной детали. - Вы, вы не собираетесь, не знаю, назначить нам какое-то наказание или, там, к директору послать, ругать? – блондин недоверчиво глядел на женщину, пока та все еще заботливо гладила сына. - Считай, тебе повезло, что именно я – ее сын, - рыкнул, не открывая глаз, Родион, - конченный придурок, но сын, - он, почти сонно, протяжно пролепетывал все слова. - Родя, подбирай выражения! – строго буркнула женщина, - Но в целом, он прав. Зачем вам двоим неприятности? Тем более, слова – лишь косвенная драка. А вот если бы…- Рината нервно сглотнула, - Как твоя рука? - Все хорошо, - Сашка сжал кулак несколько раз, внимательно рассматривая его, - да, хорошо… - Ну раз так, то ни к чему вам эта нервотрепка, - Рината ласково улыбнулась. Саша почти засветился от радости. НЕ придется таскаться, что-то объяснять, снова слушать о том, что он представитель голубой крови и должен, должен, должен. Его настолько выводило из себя это постоянное: «Александр, вы должны соблюдать нормы этикета. Александр, курение это неприемлемо для такого юноши. Александр то, Александр сё!». Мальчик готов был, словно маленький ребенок затыкать уши и напевать что-то из «Монеточки». Сейчас Сашка улыбался и почти забыл, для чего явился сюда, но быстро вспомнил. - Да, Рината Сергеевна, - обратился мальчик, подойдя ближе, - я великодушно извиняюсь за свое поведение, искренне не хотел вас обидеть, простите. Женщина легко усмехнулась и кивнула. - Хорошо, Александр, я принимаю ваши извинения. Вы прощены, - она осторожно обняла мальчонку за талию, потрепав хорошенько Рудика по волосам и погладив Сашку по боку, - ой, мои дураки, - облегченно смеялась Рината. «Прикосновения? Фи! – задумался Сашка, брезгливо поднимая руки, но что-то екнуло в груди, - а у нее симпатичный маникюр, надо бы спросить мастера.» - мальчик позволил себе осторожно положить свою ладонь сверху ее руки. Уроки закончились. Саша шел домой один; Макс сказал, что тетя попросила заскочить на почту и что-то там забрать. Он не особо слушал друга, мысли забились сегодняшними событиями. Поток нескончаемых слов проносился в голове, словно автомобили с соседствующей трассы. - Малой, слышь, - его остановил осиплый голос, - закурить не найдется? Хлесткий удар пришелся в затылок, Саша даже не успел ничего понять. Пара зеленых глаз злорадно мелькнула мимо. - Вот мразь, - хрипло бросил блондин, поднимаясь на ноги. Он старался сфокусировать взгляд на одной точке, но это получалось откровенно плохо. - Ну вот, Александр, вы нажили себе врага, - парень странно усмехнулся своим словам. Когда сознание более менее стало приходить в норму и мир стал походить на самого себя, Сашка направился домой. Он открыл огромную металлическую дверь и побежал по лестнице, поднимаясь на 5 этаж. Прошло почти мгновение, как его встретила пустая квартира. Мальчик скинул с себя сумку и устроился за столом на кухне. Приятный запах английского чая, заботливо отданного лучшим другом, потому что «только ты можешь пить эту блевотину», распространился на всю комнату. Сашка не включал свет, когда задергивал шторы и, молча, уставился на точку в стене. Он бурил ее взглядом минут двадцать, пока чай не приобрел ту самую температуру, когда вода еще не холодная, но уже не кипяток. Мальчишка неспешно отхлебывал, все еще пялясь на стену. Он размышлял о чем-то своем, не подавая ни одной черты эмоции. Полное отчуждение. На почти белоснежной щеке появился первый развод угольной туши. Парню приходилось переживать это изо дня в день. Утром, днем, ночью, было не важно, если рядом был, хоть малейший контакт взглядов это был – замечательный, веселый, приколист-мальчишка. Когда же Саша находился наедине с собой, его буквально тошнило от самого себя. И вот сейчас он быстро метнулся в свою комнату и закрылся в ней, будто кто-то мог вот-вот посягнуть на его покой. - Я не должен обманывать этих несчастных, - сквозь зубы цедил он своему отражению. А несчастными Александр считал всех, кто его знал, даже если только отдаленно. Мальчик стянул в себя кофту, вытирая ее рукавами слезы. Он смотрел на, бесконечно выступающие, на руках и шее вены. Саша никогда бы не хотел чувствовать как по ним бежит красная жидкость, как она насыщает организм кислородом и заставляла его жить. Парень вновь смотрит на аристократические ключицы, на плечи, на бледную кожу. Живот неприятно заныл, когда тот еще и еще старался не перевести взгляд на алые полосы. Он бросил кофту в сторону и притянул ближе запястья. Они по локоть были исцарапаны. Новые порезы покрывали еще не зажившие старые. Будто тут вторая мировая проходила. Такая же жестокая и кровавая. Саша вздрогнул. Холод становился невыносимым. Парню хотелось что-то поменять, но он не мог признать поражения, думая, что так станет легче. Легче становилось, но только на время. Ему до колкости в груди хотелось, что это чувство покинуло его навсегда. - Я всего лишь очередная ошибка, как и все, кто есть, - Саша глядел в голубые глаза напротив, - ты ничтожен, ты ужасен, никчемен, ты никому и никогда не будешь нужен! – слезы катились ручьем. Макияж давно ушел с лица. Улыбка тоже была почти нарисована. - Слабак! – удар об стену. Костяшки заметно покраснели, - Слабак! – удар по руке. Порезы пронзительно заныли. Слезы. – Слабак! – удар по лицу. На щеке остался розовый след от ладони. Мальчишка слышал это всего несколько лет назад. Он живет один всего ничего - два с половиной года. - Мама, не надо! – охрипший от полу крика голос просипел в пустоту. Он видел в себе ее. Жестокую, холодную, бездушную, беспощадную. Голубые глаза проедали насквозь. Он плакал, она смеялась. Она смеялась постоянно, когда было невыносимо тяжело. Голова гудела от ее ехидных усмешек. - ..не надо! Остановись. Прошу… - Саша шептал. Ему казалось, если будет физически больно, то она уйдет. Мальчик снова оставляет на себе порезы. Страшно. Она снова смеется. Смеется в его голове. Смех уходит на задний план, когда боль пронизывает его руки. Еще пара минут и все закончится. - Лучше бы ты вообще не родился… - последнее, что произносит он, перед тем как отключиться. Ему давно ничего не сниться. А обморочный бред тем более. Злобный ядовитый смех матери – единственный его попутчик. Она никогда не хотела иметь детей. Влиятельные родители Сашиного отца, нужда в деньгах и крове были сильней ее мнения. Послеродовая депрессия затянулась. Мама никогда не могла бы стать для него кем-то родным. После неудачной попытки избавиться от Саши, их старались изолировать, насколько это было возможно. Маленький Миронов никак не мог понять, почему в тот вечер в уютной гостиной мама взялась за нож. Женщина сидела на медикаментах, но часто упрямо отказывалась их принимать. Этот вечер не стал исключением. На блондинку нахлынул приступ. Она никогда не любила сына. Его существование буквально олицетворяло ее никчемную жизнь. - Посмотри, теперь ты мадам Миронова, теперь ты заложница этой жизни, а этот недоносок должен расти самым счастливым ребенком на свете, чтобы продолжить дело папочки, - женщина безумно глядела на маленького Сашку, пившего водичку из кружки. Еще пара минут разговоров самой с собой. Еще пара оскорблений от подсознания в свой адрес. В ее руках нож. Взмах. Брызг крови. На детский крик сбежалась вся прислуга, что была в доме. Александра немедленно отправили на скорой в больницу. Раны заживали долго. Шрамы не затягивались, навряд ли могли бы. Прошло около двух часов, когда Сашка оклемался. Все тело ужасно ломило. Голова шла кругом. Опухшие глазки неустанно зудели, и Саша тер их ладонями. Мать больше не было слышно. Так происходило постоянно. Сначала ее противный смех, разговоры с самим собой в отражении, боль, обморок, потом тишина. Сейчас он с серьезным лицом начал заниматься своими делами, периодически ловя панику. Он всхлипывал, но быстро брал себя в руки. Это плохо отражалось на его будущих срывах. Они становились невыносимыми. Хотелось кричать, причинять себе боль и моральную и физическую, крушить все вокруг. И каждый раз это желание становилось масштабнее. Пару раз Саша даже разносил в хлам квартиру. Сейчас это все было не таким уж важным. Чай остыл. Парень получил смс от лучшего друга, что тот зайдет, чтобы отдать зеленую худи, которую брал погонять пару дней назад. Саша всегда просил предупреждать о везите, хотя бы за 10 минут, объясняя это своей любовью ходить по квартире совершенно неодетым. Конечно, Миронов врал, но проще отвертеться так глупо, чем признать себя слабым в глазах Макса. Сашка привел себя в порядок, натянул пижаму с длинными рукавами и стал ждать друга. Макс подошел через 15 минут с вещью в руках и отдал ее владельцу. Они обменялись впечатлениями о новой школе (ситуацию в кабинете биологии Саша не стал освящать), об одноклассниках и даже успели обсудить Рудика с Кириллом. - Этот рыжий подонок – не такая лапочка, каким хочет казаться, я тебе говорю, - Сашка упорно доказывал Максу, что лучший друг такого гуманоида, как господин Воскресенский, не может быть хорошим человеком в априори. - Но он бы не был старостой класса, будь просто конченным мудилой, согласись, - аргументировал темноволосый. Ему хотелось верить в свою же теорию, хоть тот и опасался, что Саша окажется прав. - В конце концов, когда произошла та ссора, Рудика к матери направил именно он! –победоносно произнес парень. Сашка закатил глаза. Парни простояли так еще минут десять, проболтали, а потом Макс направился к себе. Ночь. Бессонница. Смех матери. Все повторяется. Саша отключился. Утро наступает неожиданно. Уроков сегодня немного, можно остаться дома и прикинуться больным. Подумаешь, школа. Через пять минут написал Макс, спрашивая, ждать ли его величество Александра сегодня. Парень лениво напечатал суровое «нет» и решил поваляться еще часик. Максютка, тем временем, шагал по паребрику, легонько шатаясь из стороны в сторону. Он слушал вой проезжающих автомобилей, старался не рассматривать прохожих. Контакт взглядов несколько смущал мальчишку, потому Макс обычно глядел себе под ноги, либо на неодушевленные предметы. Вот сейчас парнишка загляделся на баннер, с которого смотрела симпатичная кошечка, которая застыла, ловя что-то вне кадра лапой. Максим улыбнулся, глядя на пушистика и совсем не заметил торчащего штыря, о который, конечно же споткнулся. Еще немного и мальчик оказался бы на проезжей части, но его вовремя ухватили за талию и прижали к себе. - Ты бы еще осознанно направо свернул, вообще клёво бы вышло! – встревожено ругался чей-то голос. Его обладатель вкусно пах вареным рисом, какао и, кажется имбирем. Максим постарался оторвать голову от мужской груди и посмотреть наверх. Он уткнулся носом в подбородок человека с рыжими волосами. - Что ты уставился? – недовольно рыкнул рыжий, - Классно под машину попасть? Мальчишка понял, что говорит с Кириллом, который крепко обнимает того. Макс мгновенно раскраснелся. - Отпусти, - тихо пискнул черноволосый, - пожалуйста. Кирилл тут же разжал объятия и неловко почесал затылок. Его янтарные глаза начали рассматривать орнамент кирпичной кладки. - Извини, я просто испугался за тебя, - Максу было немного странно чувствовать смущение перед одноклассником, потому он махнул рукой и сообщил, что все в полнейшем прядке. Кирилл рассказал, что живет тут совсем неподалеку, за парком, правда шел он совершенно с другой стороны. - А почему ты тогда тут обходишь? – черноволосый просчитал, что чтобы добраться до школы можно пройти напрямик через парк. Рыжий же, по расчетам Макса, обошел вокруг весь парк и теперь шагал вдоль старых панелек, причем до школы еще топать и топать. - Я тут работаю недалеко, нужно форму занести, я ее забирал стирать, - в оправдание рыжик поднял повыше мешок для сменной обуви, в котором, судя по всему, и лежала предполагаемая форма. Максютку удивило такое заявление, он округлил глаза. Кирилл направился вперед, махнув рукой Максу, дабы то следовал за ним. Шаг ускорился; рыжик был сантиметров на 20-25 выше, потому Максу пришлось почти бежать. - Постой, постой, - он старался отдышаться, - ну я же не могу так быстро! Кирилл резко остановился и Макс врезался в его широкую спину. - Ой, аккуратней, - рыжик отошел в сторонку, открывая взору большие двери. Над ними располагалась красивая выписка «Мото-мото», а рядом стоял штендер со списком каких-то «блюд дня». Старший предложил зайти вместе. Дверь хлопнула. На ней зазвенели ветряные колокольчики. Тут же из неоткуда появилась девушка, которая звонко поздоровалась и начала быстро-быстро задавать вопросы ребятам. - Шефу, это твой друг? Или одноклассник? А как тебя зовут? А сколько тебе лет? А тебе нравится азиатская кухня? Мы вот специализируемся на ней! Шефу вообще про это все-все знает. А готовит-то как! Ты для него готовил уже? – она бесконечно быстро тараторила, почти постоянно повышая на конце фраз тональность. Ее речь походила на детскую. - Йоко! – строго выдал Кирилл, что Макс даже дернулся от неожиданности. Девушка замолкла. Она по-детски улыбалась, будто ничего и не произошло. Держа руки за спиной, Йоко раскачивалась с пяток на носок. - Извини, Кира-сама, - она сложила руки вместе и слегка поклонилась. - Все хорошо, ты тоже извини, - он повторил жест, - Йоко, это – Максим, он мой одноклассник, Макс, это – Йоко, студентка из Токио. Она учится в институте искусств, а тут подрабатывает администратором. Максим дружественно кивнул, сказав, что ему очень приятно познакомиться. - Я принес форму, - оповестил рыжий, входя за двери кухни, которые еще пару мгновений открывались и закрывались, - сегодня смена с трех до восьми, я буду, скажи Нане и Филу, чтобы начинали без меня, ладно? – парень вернулся без мешка, но с каким-то пакетом. - Да, шефу, конечно! – Макс только сейчас заметил ее акцент и смазанные звуки ч, ш , р и с. - А, что, ты и правда хорошо готовишь? – вежливо поинтересовался мальчик. - О-о-о, Максим, это гениальный Шефу, ты даже не представляешь, насколько велики его труды. Как сказал бы великий Конфуций: «Человек, находящийся на вершине горы не упал туда с неба!». - Ты преувеличиваешь, Йоко-чан, - хихикнул Кирилл, отведя взгляд куда-то в пол, - спасибо! Так, небольшое увлечение. Скромное примечание Кирилла удивило Макса, ведь здесь действительно очень вкусно пахло рисом, корицей и, кажется, чаем «бабл ти». Между прочим, Макс приметил, что рыжий пах абсолютно точно также. Одноклассник поторопил Максимку, говоря о времени, опоздании и прочем. (Времени, между тем, было еще минимум минут двадцать). Возможно, тот не хотел более задерживаться с чрез чур навязчивой Йоко. Девушка, хоть и казалась весьма милой, но своей торопливой речью и расспросами слегка докучала ребятам. Они попрощались и направились к школе. - А зачем тебе деньги? – Макс долго размышлял над работой парня. Скорее всего, рыжий работал почти на полную ставку и получал полноценную зарплату. Кирилла немного озадачил этот вопрос; парень пожал плечами и старался убрать руки за спину или макушку. - Ну, - протянул он и завис на секунду, формулируя ответ, - деньги штука такая – везде нужна. Там к школе что-то, тут мопед починить, здесь себя чем-то побаловать. Продукты, конечно, одежда. Нет, пособие, конечно, выплачивают, но оно не такое обширное. Вот зарплата плюс пособие… - Погоди-погоди! – перебил его мальчишка, - О каком пособии речь? Рыжая бровь рассекла воздух, только через пару секунд парень прикрыл глаза, протягивая недолгое «а-а-а!». - Ты ж не знаешь, - уточнил Кирилл, глядя в абсолютно не понимающие ничего голубые глаза, - я уже семь лет, как ребенок, оставшийся без попечения родителей. Моим опекуном является бабушка, но она заниматься прямо мной не может, потому заботиться косвенно. Квартиру вот подарила, мопед, обещает «грамотно распорядиться о моем будущем». - Ого…- Макс на минуту совсем затих, он не знал, как справиться с подобной мыслью, хоть и сам находился в подобной ситуации. - Что-то не так? – рыжик немного наклонился, наклонил голову на бок и заглянул в лицо мальчишки. - Нет-нет, я просто не понимаю, как реагировать на такое, - сознался парень, покраснев. Он хотел сказать о том, как ему знакома жизнь Кирилла, но рыжий его опередил. - Ты же, по-моему, тоже пособие получаешь? Такое же, - ошарашил своими знаниями Макса одноклассник и, предсказывая вопрос, который, буквально был написан на лбу у парня, продолжил, - Я – староста, я знаю все и обо всех. Твое дело и дело «блондинчика» лично вот в этих ручках, - он сделал волну пальцами, - в кабинет переносил. - Я… - мальчонка запнулся, пытаясь выдавить хоть одно слово. Выходило так себе. Кирилла его смущение немного забавляло. Рыжий сдержал смешок, отвел взгляд и выпрямился. - Мы можем сменить тему, если тебе некомфортно, - предложил парень, положив руки в карманы, - только попроси. «Во всех сферах жизни он выходит сухим, как гусь из воды?» - черноволосый думал о том, что Кирилл мог бы стать отличной парой для кого-то с таким подходам к людям. «Все знает о твоей жизни, помогает постоянно всем и всюду, хороший друг, заботиться о твоем моральном состоянии в общении. Ну сокровище – не парень!» - Макс, Максим, - рыжий уже какое-то время щелкал перед лицом брюнета пальцами. Мальчик уловил его улыбку. Брекеты. Днями ранее Макс бы и не заметил такой милой мелочи. Дикция одноклассника и уже отлично выровненные зубки говорили о давности приспособления во рту парня. - Земля вызывает орбиту! Орбита, прием! Как слышно? – тут Максимку отшатнуло назад; он наконец-то очухался от мыслей. - Извини, утро, туплю, - он привык, что так обычно говорил Саня. Друг вообще очень часто оправдывался утром, что мол, не выспался. - Ничего, один урок у Ринаты Сергевны и мигом проснешься, - рыжик так заразительно улыбался, что Макс не удержался, чтобы не сверкнуть зубками в ответ. До школы оставался один пешеходный переход. Слова Кирилла действительно подтвердились. Рината Сергеевна сегодня как нельзя, кстати, принесла на урок микроскопы, объявив о лабораторной работе. Рыжик сидел на задней парте с лучшим другом. Марина, девочка с парты напротив Макса, помахала рукой однокласснику. Маринкина соседка – Полина уехала куда-то еще в самом начале года. - Она обязательно вернется к экзаменам, а пока пусть колесит по стране со своими родоками куда душе угодно, - посмеивалась Марина, рассказывая причину своего одиночества. Сейчас Марина освободила Максу место рядом под предлогом «че добру пропадать?» . Брюнет пожал плечами и бросил сумку рядом с партой, усаживаясь на стул. Начался урок. - И че ты с этой голубятиной связался? – шипел Рудик. Он уже 10 минут, как корпел над конспектом. - Ой, Раджа, отвали а? – рыжий толкнул друга в плечо, - Сам давно из этих сетей вылез? - Да все-все, понял, завалился, - и под приколы Кирюхи продолжил работать, толкнув в ответ парня в плечо. Ребята постоянно в шутку издевались друг над другом, но никогда не обижались. - Придурок, блин, - хихикнул Кирилл. - А чего сразу придурок? Нормальный вопрос. Ты эту мелочь чуть ли не на руках носишь. Сдался он тебе? - Ну, во-первых, мы одноклассники, тут волей-неволей будешь общаться, терки, дырки, все дела. А, во-вторых, ничего я его не ношу. С чего ты взял вообще? Просто по дороге встретились, разговор завязался, - (подробности о медпункте в тот злосчастный понедельник не узнал никто, кроме Макса и Кирюхи) Кирилла озадачило заявление Рудика. - Ну, да-да, просто разговор, а глазенки как забегали, а ушки покраснели, - Раджа заулыбался, упоительно насмехаясь над другом. - Ой, да иди ты в жопу! – почти обозленно бросил рыжий и отвернулся от Рудика. После такого ему вряд ли захочется теперь делиться с другом чем-то по поводу Макса. Хотя, последний вызывал у рыжика интересную смесь чувств. Что-то в этом мальчишке было. Так поглядишь – Максим, как Максим, таких Максимов много. С другой стороны – это совпадение судеб. Кирилл тогда немного успел прочесть из дела брюнета. Он знал, что родители Макса погибли в автокатастрофе, что с пяти лет он воспитывался родной тетей, но та умерла и теперь опеку над ним ведет какая-то дальняя родственница. В Максе была эта милая черта постоянно смущаться перед всем, что его окружает. Эта его отстраненность, будто он не от мира сего. Может, кого-то подобное в людях и отталкивает, но Кирюхе эта черта определенно нравилась.Макс под влиянием своего воспитания, своей жизни был почти полным социофобом и интровертом. Кирилл – его противоположность. Рыжик со всеми открыт, постоянно улыбается, ответственный, старательный, при том, что работает еще и староста. Хотя радоваться жизни он научился далеко не сразу. «Наверное, Макс сейчас тоже переживает такой момент, как я тогда..» - рассуждал Кирилл, засматриваясь на брюнета. Он уронил ручку и сразу же ее поднял, поймав на себе взгляд. Максим услышал звук, шмякнувшейся ручки и повернулся посмотреть на источник. Засмотревшись на рыжей макушке, Макс мигом развернулся, когда понял, что уже дольше минуты держится взглядом за янтарные глаза напротив. Кирилл поджал губы в улыбке, отвел взгляд на пол и вернулся в исходное положение. Рудика этот секундный «флирт» слегка раздражал, и парень хлопнул рыжика по затылку. - Ай! - возражающе шикнул Кирилл, - Завидуй молча, дебил. - Больно надо, геюга, - с издевкой толкнул коленкой друга Рудик. Рыжего такие проделки забавляли, нежели обижали. Он хихикнул. Думал только парень совсем о другом. Вот уже почти семь лет во снах и наяву являлся тот злополучный день. Мальчику 11. Он возвращался с собственного дня рождения домой. Сидели компанией близких друзей, сидели долго. Время около 11 часов вечера. Отец предупредил, чтобы рыжик возвращался домой сам; мужчина работал с утра до ночи в ресторане, как проклятый, дабы содержать себя и сына. Рыжик знал, что мама умерла в родах. Папе тяжело воспитывать его, потому никогда не препятствовал отцовским словам. Особенным вниманием парнишка был обделен со стороны семьи лучшего друга. Рината Сергеевна любила видеть Родиона в компании друга. Они почти постоянно пропадали у Воскресенских. Константин Юрьевич ни раз благодарил и боготворил Ринату, на что та в свою очередь смущенно кивала и говорила: - Ну, что вы, нам только в радость видеть Кирюшу у нас. У Константина не выдерживала психика. Его несколько раз хотел уволить управляющий ресторана за отсутствие шеф-повара на рабочем месте. Он не был виноват в том, что его единственный сын может внезапно заболеть или нашкодничать, ведь тогда Кирилл был совсем мальчишкой. Константин считал, что парень должен расти в нормальных условиях. Для него Кирюша был самым любимым мальчишкой на свете. Мужчина никогда не ругал его без повода, даже если тот ну очень сильно провинился. Сын для Константина стал самым близким человеком. Он безусловно любил свою мать – Алису Павловну и все свое рыжее семейство, однако Кирилл отличался от них. Находчивость и рассудительность матери в нем отражались чистым зеркалом. Часто, глядя на его поступки, Константин Юрьевич и сам задумывался над смыслом своего существования. Однако вернемся в тот злополучный день. Ночь. Кирюша увидел перед подъездом машину скорой помощи. Мальчик знал, что есть много пожилых соседей и искренне сочувствовал кому-то сейчас. Он поднялся на этаж и понял, что из его квартиры санитары на носилках тащили черный пакет. На пороге стояла соседка, которая судя по всему и вызвала скорую, она горько плакала, толи от печали, толи от испуга. Мальчик посмотрел на человека, которого в своей голове Кирилл выделил главным. И этот самый «главный врач» сейчас пытался успокоить соседку. Мужчина перевел взгляд на мальчика. - Ты Кирилл, да? – он узнал его по рыжим волосам. К тому же Кирилл отчетливо походил на отца. Мальчик на вопрос лишь кивнул и подошел ближе. Человек в белом халате присел перед ним, чтобы сравняться в росте. Он положил руку рыжику на локоть. - Кирилл, можешь ответить на пару вопросов? – его речь притупляла медицинская маска, и тот стянул ее с лица. Ко взору мальчика открылась темная густая щетина. - Да, - кратко ответил Кирилл. - Что же, - врач сглотнул, - у твоего папы последнее время было много работы, я полагаю? Рыжая макушка одобрительно кивнула. - Ага, - мужчина старался зайти издалека, - А у вас дома бывали гости или какие-нибудь папины знакомые? Кирилл повертел головой, отрицая. - Может быть, у твоего отца были недоброжелатели? - Что с папой? Где он? – рыжий осознавал, но не мог поверить. НЕ хотел верить. - Понимаешь, Кирилл, тетя Нелля хотела зайти к твоему отцу, отдать для тебя кое-какие вещи. Она позвонила в дверь и никто ей не открыл. Мы приехали по первому же ее вызову. Судя по состоянию твоего папы…, - он сглотнул, - мы уже ничего не могли сделать. - Он…? – все это время парень не поднимал с пола глаз. На бетоне появились мокрые следы от слез. - Он умер? – сил не хватило сохранить лица, как его учили в семье, слезы лились градом из глаз. - Мне жаль, - почти дрожащим голосом произнес медик. - Почему это произошло? – сглатывая боль, словно куски стекла, но все еще твердо говорил мальчик, - Почему он умер? Вы установили причину? - Его сердце не выдержало, - врач хотел продолжить, но рыжий перебил его: - Он пил таблетки, чтобы приступы прекратились. Почему так произошло? – Кирилл не мог поверить, что только что потерял родного человека. - Это был очень сильный приступ, такое называют инфарктом, - объяснял мужчина, пока Кирилл пытал себя вопросом «что теперь будет?». Ответ появился внезапно. На плече мальчика зависла легкая ладонь в черной перчатке. - Ну-ну, mon cheri, мы справимся – поставленная красивая речь выливалась из женских уст. - Алиса Павловна! – Кирилл обернулся на женщину и крепко обнял ее, утыкаясь носом в плечо. - Ma chere petite-fille! – бабушка ласково гладила внука по голове и спине, пока тот плакал. Спустя несколько часов они уже ехали в поместье Орловских. Алиса Павловна устроила внука на время в пансионате, где он учился этикету и светским манерам всю свою сознательную жизнь. Кирилла все знали, очень любили и старались не докучать ему несколько недель после смерти отца. Он стал редко есть, много спать и почти не выходил из своей комнаты. Весь 11ый год жизнь Кирилл провел рядом с семьей. Родион часто навещал его в поместье, а Рината уговаривала бабушку взять под надзор мальчишку, чтобы тот смог окончить школу и адаптироваться после такого сокрушающего события. Уговоры вошли в силу спустя несколько месяцев. Настало лето, и рыжик пришел к бабушке. - Madame? – Кирилл в совершенстве владел французским и дома у Алисы Павловны изъяснялся почти всегда только на нем. Бабушка и все, кто находился в поместье, тоже говорили на этом языке. - Oui, mon cher? – женщина сидела в своем кабинете за широким столом из красного дуба. - Алиса Павловна, а могу я покинуть поместье? Я бы хотел провести время у Родиона. - Разумеется. Мишель отвезет тебя после завтрака. - Non-non, - перебил женщину внук. Кириллу захотелось совершенно другого, нежели простой поездки в гости, - a jamaise - Как навсегда?! – Алиса Павловна очень долго сопротивлялась и никак не могла понять рвение Кирюши на волю. Такое желание вызвала тоска. Рыжик безумно скучал по лучшему другу, по одноклассникам, и совсем никак не хотел остаться взаперти на долгий срок. Он безумно любил бабушку, и ему нравилось проводить время в пансионате, с родней. Ведь так же сильно мальчишка любил семью своего друга и хотел, чтобы его жизнь протекала, как у всех. Алиса Павловна согласилась, Кирюша теперь стал жить в квартире, купленной бабулей и постоянно был под надзором у Ринаты с Владимиром. Сейчас рыжий сидел на перемене в кабинете и ожидал чего-то. Вернее кого-то. Макс в начале перемены ушел из кабинета вместе с Маринкой и до сих пор не возвращался. Макушка брюнета стала маячить только под звонок. Рыжего это обрадовало. Снова этот зрительный контакт. Щеки Макса налились краской. Кирилл сидел на углу парты, осматривая его через плечо. Маринка что-то торопливо рассказывала мальчонке. Он даже не заметил собственного мешка со сменкой. Максимка споткнулся и едва полетел вперед, как рядом оказался Кирилл. Розоватые ладони обхватили мальчика за талию. - Аккуратней! - рыжий несмело улыбался уголками губ. Макс глядел на него снизу вверх, чуть приоткрыв рот. Его голубые, почти серые глаза метались из стороны в сторону и никак не могли понять этого влечения к контакту с Кириллом. Щеки моментально покрылись румянцем, когда янтарные глаза стали смотреть в упор. Кирилл понял, что мальчишке неуютно и ослабил руки, собираясь совсем его отпустить. - С…спасибо! - серая толстовка Макса отдала свое тепло парню. Брюнет осторожно обнял рыжего за талию, легонько уткнувшись носом в белую рубашку. Он отпустил его так же быстро, как заключил в объятия. - Я, - робко, ошеломленно, стараясь не подавать виду начал Кирилл, - да, я, если что я всегда тут, - он неловко улыбнулся, блеснув брекитами, активно жестикулировал руками и по итогу завел одну на затылок. Их нежности разлучила математик, которая вошла в кабинет и объявила о начале урока. Мальчики вернулись на место. Родион, на удивление, ничего не сказал.