Да здравствует король!

Полуденный солнечный свет назойливо пробивался через узкое оконце — единственное, что соединяло маленькую тесную комнатушку, большой похожую на коморку, с внешним миром. Пожалуй, это была самая никчемная спальня в крепости на острове Ланнистеров. Унылые тёмные стены не навевали добрых мыслей о светлом будущем, после грубо обработанных деревянных нар, приходилось доставать кучу заноз, а хлипенькие стол и пара стульев были единственной мебелью, что влезла в эту халупу. Посередине висела занавеска для разделения пространства, а в дальнем углу отгородили уборную. Казалось, что отвратительнее нее только в этой крепости могли быть только темницы под землёй, но ее обитатели не роптали на судьбу, ведь другие узники содержались в куда более худших условиях. Джейкоб сидел за столом и недовольно щурился от ярких лучей, пытаясь самостоятельно перевязать раненное предплечье. Обычно ему помогала Алисанна, которая уже вторую неделю была его компаньонкой в этом заточении, но минувшим утром они в очередной раз поскандалили. Впрочем, их отношения и без этого трудно было назвать доброжелательными. После того, что произошло в Ланниспорте, они старались совсем не общаться и какое-то время это получалось. Однако судьба все-таки заставила их пойти на контакт, когда сделала узниками одной комнаты. Устав наблюдать за упрямыми попытками Джейкоба доказать ей то, что он в состоянии справиться и без неё, Алисанна громко цокнула губами, затем резво, словно лань соскочила со второго яруса нар и буквально выдернула из рук молодого лорда кусок ткани, которыми он хотел перевязать свою рану. — Дай сюда! — сквозь зубы прошипела она и принялась настойчиво оказывать помощь соседу. — А сколько было павлинства! — Я не просил тебя вмешиваться! — гаркнул Ланнистер и попытался встать с места, однако северянка помешала ему, надавив ладонями на плечи. От неожиданности рыцарь плюхнулся обратно и резко замолчал, медленно переводя взгляд на серьёзное сосредоточенное лицо Алисанны, которая без лишних слов и комментариев заканчивала начатое. В моменте, он поймал себя на мысли о том, что разглядывает Толхарт слишком долго и в тот же миг отвёл глаза куда-то в сторону. Такое было уже не в первый раз, молодой лорд мог подолгу смотреть на свою спутницу и пристально следить за её действиями, но стоило кому-то из них открыть рот и бросить в адрес другого какую-то реплику, как между ними завязывалась словесная перепалка. Соседство с Алисанной выбивало Ланнистера из привычного жизненного потока куда сильнее, чем заточение в маленькой вонючей конуре. Вечер после свадьбы кузины он помнил в мельчайших подробностях. Как мягкие податливые губы северянки скользили по его устам, заставляя прожженную душу рыцаря трепетать, словно перед первым боем. Как ретиво крепкий стан воительницы прижимался к его телу в мучительно растянутой ласке. Как каждое прикосновение девичьих ладоней к лицу, отзывалось приятными покалываниями на его коже. Как он сам оттолкнул её от себя, испугавшись стремительного наплыва новых, неизведанных эмоций. Отрицание очевидного никогда не бывает вечным, за ним по пятам всегда следует принятие. После долгих попыток обмануть собственные чувства, Ланнистер набрался смелости признаться самому себе в том, что ему понравилось целовать северянку и в том, что он с удовольствием повторил бы тот вечер в Ланниспорте. Однако открыться Алисанне молодой лорд так и не решался. Порой ему было смешно от самого себя: помазанный рыцарь, бравый воин, которому не единожды приходилось вступать в настоящий бой, робеет перед иноземной барышней. Что может быть забавнее? Боги свели их вместе в этой комнатушке, в тот день, когда они высадились на острове, принадлежащем Ланнистерам. Никто из команды не ожидал, что по прибытию их встретят бунтовщики — рабочие, посчитавшие себя хозяевами этого места. Естественно, молодой лорд попытался усмирить мятежников, но ни к чему хорошему это не привело, они оказали сопротивление и вступили в бой, в котором Джейкоб и получил свое новое ранение. Восставших было слишком много и они попросту задавили людей, прибывших с материка числом. Как не странно, это происшествие обошлось без значительного числа жертв. Вместо того, чтобы быть убитыми, Ланнистер, гостья с Севера и большинство их людей оказались под замком, что очень удивляло. Условия, в которых содержались молодой лорд и его спутница, больше походили на домашний арест, нежели заточение. Кормили нормально, к комнате приставили горничную, которая приходила вместе с охраной, а прошлым вечером их и вовсе водили в баню. Все выглядело очень странно. И Джейкоба, и Алисанну постоянно преследовали мысли о том, что их схватили для кого-то. Сие восстание не было похожим на обычный мятеж, судя по всему, за ним стоял очень важный человек, которому они зачем-то понадобились. — Вместо того, чтобы ворчать на меня, лучше бы рассказал, кому ты перешёл дорогу? — спросила Толхарт, прерывая изрядно затянувшееся молчание. — Это точно по твою душу, меня бы искали на другом острове. У девушки уже не было намерения вступать в очередную перепалку с Ланнистером. Ей очень хотелось во всем разобраться и она старалась вести себя сдержанно. — Думаешь мало желающих увидеть, как моё тело летит вниз с самой высокой башни Утёса Кастерли? — усмехнулся рыцарь, потупив взгляд. — О Боги, неужели ты научился шутить? — с искренним изумлением воскликнула Алисанна и широко улыбнулась. — Соседство со мной идёт тебе на пользу! Северянка и вправду очень удивилась. За то время, что они жили на одной территории, девушка впервые видела Джейкоба в хорошем настроении. — На самом деле, я не шучу. Половина вассалов мечтает о моей кончине. И это только в Западных землях. — Толхарт внимательно слушала его рассказ и ловила каждое слово. Она и сама не понимала, что для неё интереснее, найти новые зацепки в прошлом или побольше узнать о Ланнистере. — На самом деле, я их понимаю. Гордые родовитые мужи, которые уже пожили и многое видели, получают в сюзерены молодого бастарда. Естественно они будут недовольны. Только вот я тоже сдаваться не намерен. Это наследие моих предков и владеть им буду я! — Если бы не знала, никогда бы не подумала ты, что незаконнорожденный, — задумчиво пробормотала северянка, продолжая изучать молодого лорда глазами. — Слишком уверенный и слишком правильный. Такое ощущение, что тебя с детства пичкали этой идеальностью, чтобы сделать безупречного наследника великого дома. Бастарды такими редко бывают. — Так и есть. У дядюшки нет сыновей и как только умерла его жена, он узаконил меня и сделал наследником. Это было ещё в детстве. — в то же самое мгновение изумрудный взгляд пересёкся с голубым и замер. Глубокий омут холодных северных очей утягивал Джейкоба в свой плен, но тот держался, и спокойно продолжал разговор. — А что касается «правильности», да, я стремлюсь к совершенству. Хочу самому себе доказать, что я не тот, кем меня считают недруги. Алисанна в недоумении вскинула правую бровь и снова задумалась. Почему они с Джейкобом раньше не пробовали говорить спокойно, как взрослые люди? Да, они разные, словно север и юг, но в том и был весь интерес. — Самому себе? Зачем, если ты и так знаешь, чего достоин? После этих слов, он медленно встал из-за стола и подошёл к окну, угрюмо всматриваясь вдаль. Рыцарь и сам не раз задумывался о том, что говорила Алисанна. Он живой человек, а живой человек не может быть со всех сторон идеальным. Однако постоянная погоня за совершенством уже успела превратиться в назойливую привычку, с которой проще было примириться, чем бороться. Попытки продемонстрировать всему миру себя как образец для подражания стали частью повседневной жизни, без них Ланнистер уже не чувствовал себя таким уверенным. Вслед за собеседником, Толхарт тоже встала со своего места и подошла поближе. Если раньше она видела в нем лишь надменного спесивого сноба, то теперь её взору предстал обычный человек, который сам себя загнал в недостижимые рамки. Короткими тихими шагами северянка подошла к соседу сзади и плавно опустила ладонь на его плечо. Она тоже помнила тот поцелуй и все время думала о нем, но уязвленная женская гордость не позволяла ей открыться Джейкобу. В отличие от него, девушке не пришлось бороться с самой собой. Она сразу призналась себе в том, что несносный Ланнистер тронул её душу. Это был первый южанин, поцеловать которого ей хотелось сильнее, чем удалить. Почувствовав руку Алисанны на своём теле, молодой лорд повернулся к ней лицом, сызнова ныряя в её бездонные глаза. Тогда он уже не видел в ней взбалмошную дикарку с Севера, девушка вновь стала для него воплощением женственности и изящества, как в тот самый вечер после свадьбы. То, какой разной она умела быть, кружило Джейкобу голову. Сначала бурный поток неиссякаемой энергии, затем тонкий шлейф природной грации и все это в одном человеке. Северянку хотелось узнавать, изучать, погружаться в её мир, словно в прекрасную сказку, чтобы разгадать все загадки, и рыцарь решился на ещё одну попытку. Он неторопливо потянулся к устам молодой леди и мягко увлек их в томный многообещающий поцелуй. На мгновение Алисанна, ошарашенная неожиданным жестом Ланнистера замерла, но через секунду все же приняла эту ласку, осторожно покоряясь льву. Она хорошо помнила, чем закончилось предыдущая попытка сближения, потому не торопилась углублять поцелуй и тягуче смаковала губы южанина, наслаждаясь томительной нежностью. Джейкоб тоже не торопился, он намеренно растягивал момент, желая лучше прочувствовать северянку. Широкие мужские ладони опустились на талию и гладко поползли вниз, останавливаясь на бёдрах. Девушка крепко обхватила руками шею своего соседа и ярость вжалась грудью в его торс. Все было совсем не так, как в первый раз. Если тогда ими обоими двигали странные порывы, то теперь они осознанно шли на это сближение, не боясь зайти слишком далеко. Толхарт мягко отпрянула от губ Джейкоба, не разрывая кольца своих рук, вокруг его шеи. Они ещё несколько мгновений молча рассматривали друг друга, задыхаясь от накативших эмоций, прежде чем девушка осмелилась заговорить о случившимися. — И как мы теперь будем жить вместе? — тихо поинтересовалась северянка, перемещая ладони на плечи парня. — Как раньше уже не получится, по крайней мере, у меня. Прежде ей не приходилось испытывать к мужчине такого рода влечение. Тяга, что зародилась между ней с Ланнистером, одновременно и манила, и устрашала. Девушке всегда казалось, что она легко проживёт без мужчин. Но ныне происходящие события заставили её усомниться в собственных планах. Она не знала, зачем их держат под замком, не знала, чего хотят, не знала, позволят ли им покинуть остров живыми. Будущее было туманным, а завтрашний день грозил не наступить вовсе. В такие моменты люди испытывают острое желание надышаться жизнью вдоволь, чтобы потом, не жалеть о упущенном. Не дав Ланнистеру опомниться, северянка жадно впилась в его губы яростным поцелуем. На секунду ей показалось, что если она не осмелился на это сейчас, то не сделает уже никогда. Толхарт была девушкой не из робкого десятка и мало чего боялась, но в тот миг волнение выворачивало её душу наизнанку. Джейкоб, ещё не успевший прийти в себя, после первого поцелуя, охотно поддался ей, посылая в пекло все, о чем беспокоился ещё с утра. Его уста смазано скользнули от губ к шее, а руки бессовестно загуляли по изгибам упругого тела. Молодой лорд не узнавал сам себя. Совсем недавно, он даже в мыслях не мог допустить такое «общение» с благородной леди вне брака. А теперь Ланнистер сходил с ума, сгорая дотла, в объятиях северной дикарки. Почувствовав кожей цепочку коротких бархатных поцелуев, Алисанна вытянула шею, подставляя её под ласки южанина. Она остервенело вцепилась в его плечи, стараясь не потерять равновесие от переизбытка новых ощущений. Голова начинала кружиться, дыхание сильно участилось, а внизу затягивался тугой узел. Джейкоб не спешил, он детально исследовал северянку, стараясь поймать каждый её взгляд, вздох, движение. Ему было важно упоиться тем мигом, когда дикая необузданная варварка, таяла в его руках словно воск. Заморенная утомительным ожиданием, Толхарт дрожащими пальцами нащупала тесемки плотного кожного дублета и принялась их расстегивать. Все рамки, приличия и правила остались где-то там, на материке. Сейчас ими обоими двигал порыв, страсть, желание допьяна напиться жизнью, которая так стремительно повисла на волоске, почувствовать себя счастливыми и получить то, чего на самом деле хотелось. Расправившись с верхней частью одеяния рыцаря, девушка на мгновение остановилась, чтобы получше разглядеть его стан. Это было поистине тело воина, на широких мускулистых плечах виделись несколько некрупных шрамов, мощный рельефный торс и грудь были покрыты редкой порослью коротких светлых волос, которая плавно уходила вниз за край штанов, а на длинных жилистых руках выступали крупные ветвистые вены. Алисанна томно подняла глаза и решительно перехватила взор Ланнистера. Она не произнесла ни звука, при этом ее взгляд был красноречивее любых слов. Получив безмолвное согласие на продолжение, Джейкоб принялся лихо развязывать узелки на шнуровке тяжёлого темно-синего платья, которое в тот же миг упало к ногам девушки. Ненадолго отстранившись, северянка сняла через голову исподнее и сразу же прильнула обнаженным телом к парню, затягивая его уста в новый пылкий требовательный поцелуй. Обезумев от остроты ощущений, рыцарь резво подхватил молодую леди под ягодицы и, не разрывая контакта, приподнял, вынуждая её скрестить ноги за своей поясницей. В короткое мгновение мимолетного просветления, Джейкоб вдруг понял, что происходящее с ним рождено совсем не похотью. Его крыло именно от Алисанны, от её непосредственности, энергии, шарма. За каких-то несколько лун она сумела разрушить все стены, что Ланнистер возводил годами. Наконец-то он позволил себе нырнуть в собственные чувства и захлебнуться ими, безжалостно стирая в мелкую крошку остатки сомнений. Молодой лорд медленно опустил возлюбленную на нижний ярус нар и отдалился, чтобы освободиться от лишний одежды. Не самое удобное место, но им было уже все равно. Северянка не стала отворачиваться и прятать глаза, когда Ланнистер показал ей себя полностью, она аккуратно потянула его за руку, приглашая к себе, чтобы продолжить начатое. Джейкоб чувственно прильнул губами к уху девушки, вырывая из её груди тихий стон и медленно накрыл её своим телом, заполняя полностью. В тот же миг Алисанна сморщилась и недовольно замычала от боли. Парень и сам не знал, чему был удивлён больше, тому, что решился на все это, или тому, что его спутница оказалась девушкой. Толхарт была с ним слишком смелой и неистовой, потому южанин посчитал, её уже опытной любовницей. Не на шутку перепугавшись, он попытался отстраниться от неё, но северянка не позволила, хрипло прошептав ему в щеку: — Продолжай… И Ланнистер повиновался, заткнув ей рот очередным поцелуем. Теперь рыцарь старался быть нежнее, осторожнее. Его ладони трепетно блуждали по каждому уголочку тела воительницы, будоража кровь. Своим ласками он отвлекал её от боли, которую сам причинял и это удавалось. Лицо Алисанны больше не искажалось мукой, наоборот она блаженно смотрела на парня из-под ресниц и неслышно постанывала, мягко перебирая его слегка отросшие золотые пряди на затылке. Джейкоб понятия не имел, как себя вести в постели с невинными девами, но с Толхарт получалось само собой. Будто бы её когда-то специально слепили точно под нее. Это прекрасное наваждение накрыло их обоих с головой, отдавая во власть странного морока. Приближась к завершению, Ланнистер уже не помнил, кто он и где находится. Значение имело только то, что в этот момент происходило между ним и Алисанной. Очнулся он мгновением позже, ощутив, что придавил девушку своим телом. Молодой лорд аккуратно повернулся на бок, по-другому они не уместились бы вдвоём на узкой лежанке, и взглянул на свою возлюбленную, которая громко дышала и глупо ему улыбалась. Однако следующий вопрос разом стер все приятные эмоции с её лица: — Что все это значило? — произнёс Ланнистер невесомо поглаживая пальцем тыльную сторону ладони девушки. Она ничего не ответила, лишь вопросительно нахмурилась. За чем последовала другая реплика: — Но ты ведь была… А я… Теперь я должен… — ему неловко давался разговор, несмотря на то, что они лежали в одной постели совершенно голые. Северянка не позволила ему договорить. Перебила. — Не волнуйся. То, что произошло, ни к чему тебя не обязывает. Мой отец уже столько раз разочаровывался во мне, думаю потеря невинности его не удивит. — после этих слов, она неспеша встала с нижнего яруса и подняла валяющееся исподнее. — Относись к этому, как к мимолетному приключению. Никто ничего не узнает. Это останется на острове. Больше всего Толхарт боялась того, что несносный южанин захочет продолжения отношений, только лишь из-за своей правильности и честности, из чувства долга. Такое её совершено не устраивало. И, кажется, опасения подтвердились. Молодая леди небрежно натянула на себя сорочку и шустро взобралась на верхний ярус. — Прикройся! — буркнула она и уткнулась носом в стену. Северянку разрывало от обиды и досады. На мгновение ей показалось, что она сумела сдвинуть скалу с места и получить от Джейкоба взаимность, но это, действительно, было наваждение. Морок. А как иначе? Разве камень способен на чувства? Хотелось рыдать в голос и крушить все вокруг себя. Но на лице Алисанны не дрогнул ни один мускул. Она не могла позволить себе такую роскошь, тем более в присутствии Ланнистера. Молодой рыцарь с горечью усмехнулся, медленно застегивая пуговицы дублета: «Должно быть пожалела о том, что было». Он ощущал себя полным идиотом. Единственный раз в жизни позволил себе пойти на поводу у сердца, а оно так обмануло его. Неужели это и есть то, что воспевают певцы в своих балладах? Если все так, то их слова не стоят и ломанного гроша, а прекрасная любовь — лишь сказочки для сопливых девочек. К сожалению, или счастью эти двое сидели взаперти и не могли никуда друг от друга деться. У них было только два выхода: сесть, поговорить и во всем разобраться, или продолжать фыркать друг на друга из разных углов. Джейкоб, и Алисанна предпочитали второе, пока в голову девушки пришла безумная идея, которая могла бы подарить им долгожданную свободу.