Июль 326, Орлиное Гнездо
Синее полупрозрачное покрывало прохладной ночи бережно опустилось на беззвёздный небосвод края Лунных гор. Мягкая благодатная тишина, что застыла в воздухе, создала томную атмосферу безмятежности и спокойствия. Казалось, что время остановилось в самое прекрасное мгновение, когда люди отпустили дневную суету и позволили себе погрузиться в глубокий сон. Однако не всем повезло насладиться этой мирной ночной благодатью. Были и те, кто отчаянно молился Семерым о том, чтобы эта ночь поскорее закончилась. Артур, остервенело сжимая пальцами бедра жены, в последний раз толкнулся в её тело и с громким выдохом излился внутрь. Близость с женщиной была довольно редким событием в жизни молодого лорда. После того, что случилось в день его свадьбы, парень зарекся никогда больше не играться с дьявольским средством, но полностью отказаться от «волшебного снадобья» он тоже не смог, ведь вопрос о продолжении рода все ещё был открытым. Если обычному мужчине плотские утехи приносили наслаждение и долгожданную разрядку, то Артур ощущал только лишь изнурение, а затем облегчение, ни о каком физическом и моральном удовлетворении не было и речи. Тем более, что чем дольше Аррен употреблял «чудодейственное средство», тем хуже оно работало. Луны сменялись одна другой, а Сара все не радовала мужа известием о грядущем пополнении в семье. Ей и самой хотелось поскорее понести, чтобы ненавистный супруг наконец-то отстал, но они оба понимали, что близость раз в несколько недель не способствует скорому зачатию. Когда все закончилось, Грейджой брезгливо смахнула с себя руки мужа и спешно встала с постели, накидывая лёгкий халат из голубого шелка. Первая брачная ночь научила её быть искренней с Арреном и не скрывать своих чувств. Поэтому, после каждого акта исполнения «супружеского долга» девушка весь следующий день отмокала в ванной, надеясь смыть с кожи все следы прикосновений Артура. Раньше Сара до тошноты ненавидела выпившую мать и вообще любой запах алкоголя, исходящий от женщины, но теперь, после свадьбы с лордом Орлиного Гнезда, она сама частенько прикладывалась к дорнийскому напитку. Случалось и такое, что за вечер, Грейджой могла одна уговорить целый кувшин. Девушка не знала, как справиться с отвращением, что копилось внутри неё. Казалось, что вся жизнь превратилась в один сплошной горшок с дерьмом, который вылили ей на голову. Она ненавидела всех: мать, брата и сестру, за то, что они позволили свершится этому браку, мужа, с которым она чувствовала себя грязной и растоптанной, свекровь, что только нудила о долге хорошей жены. Все принципы, мечты и ценности, которыми раньше жила Сара, стерлись в мелкую крошку под давлением суровой реальности и теперь девушка даже представить не могла, чем её может удивить завтрашний день. Артуру освоение нового статуса лорда Орлиного Гнезда и Хранителя Востока тоже давалось нелегко. Обстоятельства, при которых парень обрёл его постоянно о себе напоминали ночными кошмарами. Несмотря на то, что комиссия по расследованию смерти Робина, под руководством лорда Ройса, была лояльна леди Альве и подтвердила факт самоубийства, Артур никак не мог сбросить этот груз со своей души. Только собственноручно лишив отца жизни, он понял, что на самом деле не хотел всего этого и не желал родителю смерти. Однако пути назад уже не было и теперь у парня оставалось только два выхода: сойти с ума, с головой погрузившись в преследующий его кошмар, либо научиться жить с ним. А сходить с ума Артур не хотел, потому как помнил о том, что бывает, когда человек лишается разума. Со дня свадьбы прошло только несколько лун. Поводов для слухов ещё не было, но молодому лорду все равно казалось, что каждая шваль уже успела обсудить за его спиной то, что леди Сара до сих пор не понесла. «Волшебное снадобье» лежало на прикроватной тумбе и ожидало своего часа, который теперь должен был наступить не раньше, чем через луну. Аррен лорд со злостью буравил мешочек глазами, словно своего самого опасного врага. Он несколько раз всерьёз думал о том, чтобы отказаться от заморской дряни, ведь после каждого приёма, его мигрень и ночные кошмары начинали усиливаться, но парень понимал — без этого средства наследником ему не обзавестись.***
Следующий день обещал быть для жителей Орлиного Гнезда насыщенным и запоминающимся, ведь наступили именины леди Альвы. Праздник не планировали делать громким и пышными, но гостей все равно позвали. Последним, кто прибыл в замок на торжество, был вдовый лорд Чарльз Ройс, который приходился имениннице младшим братом. Он приехал в сопровождении своих детей, дочери Мелоди и сына Ходжа. Ближе к вечеру все собрались в чертоге, чтобы поздравить Альву и поднять кубки за её здоровье. Хотя, ни для кого не было секретом то, что торжество было организованно не столько для вдовствующей леди, сколько для её старшего сына, который старался наладить контакт со своими вассалами. В голове парня были грандиозные планы на построение светлого будущего и рождение новой долины, однако Аррен опасался, что не все лорды могут положительно отнестись к его идеям, потому и решил сначала прощупать почву и подготовить людей. Стол Арренов не ломился от деликатесов, но на нем, определенно, было чем поживиться. Гостям подавали запеченную баранину, жареную рыбу, пироги с почками, ягодный морс, ассорти из фруктов и овощей, медовое печенье и многое другое. Пили, в основном, дорнийские вина, хотя были и те, кто предпочитал эль. Приглашенные менестрели весь вечер играли задорные песни и многие гости, как только насытились ужином, предпочли скрасить остатки праздника танцами. Именинница в этот день не отказала никому из пригласивших её лордов, поэтому все торжество провела в центре большого обеденного зала, кружась с разными кавалерами. Артур беседовал со своими вассалами обо всем на свете, изредка прерываясь для того, чтобы потанцевать с их юными дочерями. Дети вертелись под ногами взрослых, пока их не разогнали по кроватям, в то время, как Джозеф решил пойти спать добровольно, изрядно утомившись от всей этой суеты. Сара сидела подле мужа и с усердием опорожняла очередной бокал вина. Терпкий напиток здорово помогал ей, иначе девушка лопнула бы от раздражения в первый же час празника. За весь вечер она не произнесла ни слова, однако её лицо было настолько красноречивым, что кавалеры сразу улавливали настроение молодой леди и не решались пригласить её. Грейджой не узнавала саму себя. Она упустила то мгновение, когда нежная изящная девочка превратилась в сгорающую от всепоглощающей злости мегеру. Уживаться со своим новым «я» было нелегко, но Сара быстро нашла способ укрощения бури внутри себя. Вино хорошо расслабляло и притупляло все чувства, в том числе и боль от несбывшихся надежд. Поначалу девушку слегка пугало опьянение, однако вскоре она привыкла к новому состоянию. — Леди Сара, не желаете разделить со мной этот танец. — хрипло прозвучал бархатный мужской голос, мягко заглушая бойкий шум праздника Грейджой уже не помнила, каким по счету был бокал, который она только что осушила. Мысли улетели куда-то далеко-далеко и до девушки не сразу дошла суть сказанных в её адрес слов. Она медленно подняла глаза и увидела перед собой лорда Ройса — дядюшку своего супруга. Он учтиво тянул ей руку и лукаво улыбался, пытаясь поймать взгляд. В этот раз хмель неплохо развеял думы леди, но никак не тронул тело. Потому Сара прекрасно контролировала свои движения и управляла речью. Она плавно встала из-за стола и грациозно протянула мужчине ладонь, вкладывая в каждое действие как можно больше изящества и женственности. Молодая леди видела Чарльза второй раз в жизни, но ей уже нравилась энергетика, что от него исходила. Ни один из жалких людишек на этом отвратительном празднике даже не попытался скрасить одиночество Сары, а Ройс сразу почувствовал, чего она хотела в тот момент — потанцевать с приятным мужчиной, которых этим вечером было катастрофически мало в Орлином Гнезде. Одна мужская ладонь бережно опустилась на плавный изгиб осиной талии, когда вторая аккуратно сжала тонкие женские пальчики. Прежде чем начать танец, Ройс ещё раз заглянул Саре в глаза, и теперь она приняла вызов, резко ныряя в его серо-зеленый взгляд. Кружась по залу, Грейджой игриво терлась о крепкий мужской стан, внимательно отслеживая реакцию партнёра. Сейчас ей хотелось чувствовать себя прекрасной и желанной, но лорд слово оставался неподвластен её заигрыванием. Он плутовски ухмылялся, демонстрируя железнорожденной, кто на самом деле ведёт их игру. Когда музыка стихла, Ройс, как подобает галантному кавалеру, проводил невестку за стол. Как не странно, никто из присутствующих на именинах не обратил внимания на химию, которой был пропитан их танец. Никто, кроме Альвы.***
Следующий день принёс в Долину Аррен новость. Письмо от сестры, которое пришло Саре с Железных Островов сообщило Арренам о кончине леди Яры Грейджой. Подавленная смертью матери молодая леди заперлась в своих покоях и потребовала, чтобы её не беспокоили. Они с Ярой никогда не были близки, как родные люди, но боль от чувства потери все равно накрыла девушку с головой. А вот её супруг — Артур, напротив, очень обрадовался тому, что тёща покинула этот мир, ведь ее смерть развязывала руки Дереку, с которым они уже давно договорились о сотрудничестве. Окрыленный предвкушением будущего успеха, молодой лорд пригласил к себе мать и дядю для того, чтобы обсудить с ними свои планы, ибо никому другому он пока не доверял. Парень вальяжно сидел на троне из чардрева, облокотившись на его спинку и, как только перед ним предстали Альва и Чарльз, сразу начал разговор: — Вы наверное догадываетесь, зачем я пригласил Вас сегодня к себе. Женщина коротко кивнула, она знала о новостях с Железных Островов, а Ройс, которого никто не привязал в семейные дела Арренов, непонимающе смотрел на племянника. — Моя драгоценная тёща наконец-то отмучилась и уступила дорогу своему сыну. Теперь и мне будет легче налаживать связь с островами. — заявил Артур и махнул стражнику, который передал письмо прямо в руки Альве. — Бедная Сара, — с укором в сторону племянника промолвил Чарльз, читая текст пергамента из рук сестры. — она и так не выглядит счастливой здесь, а тут ещё такая потеря. — Моя жена сильная, она справится. А её брат поможет мне дожать Север, и когда все Старки из Винтерфелла сгинут, придёт черёд Кригана, при котором моя сестра Элейна станет регентшей. Вот тогда мы сможем объединить наши земли в одно королевство и объявить о независимости. Конечно, придётся поделиться с Грейджоями, но это меньшая из проблем. В воздухе повисла нелегкая пауза. Брат и сестра буквально потеряли дар речи от аппетитов Артура. Они не знали, как реагировать на размах его амбиций, которые не влезали ни в какие ворота. — Да уж, — разочарованно вздохнул Ройс, фокусируя взгляд на племяннике. Он решился заговорить первым. — ну предположим, что все получилось, Старки вымерли и Кригана объявили наследником, но кто сказал, что северяне одобрят Элейну как правительницу при малолетнем короле? — Мы устроим им такую «сладкую жизнь», что они примут все наши условия! — самодовольно воскликнул Аррен и едко улыбнулся. — Звучит сомнительно, но допустим, — не успокаивался дядя, продолжая наседать. — а с чего ты взял, что лорды Долины тебя поддержат? — Ну я же не дурак, понимаю, что все сразу не делается и людей нужно подготовить. На это понадобится время, которое как раз необходимо моему союзнику для решения кое-каких проблем на Железных Островах. — Каких проблем? — вмешалась Альва, которая до этого момента предпочитала только слушать. — Мы ещё чего-то не знаем? — В письме написано, что леди Яра в своём завещании назвала наследницей Аланнис, но не все островитяне довольны этим решением. В тот же миг, между всеми присутствующими на «импровизированном тайном совете» выросла стена. Чарльз не верил своим ушам, а Альва боялась, что дело дойдет до большого семейного скандала. — Так, я пожалуй пойду, слишком много сегодня было сказано, нужно все обдумать. — произнёс лорд Ройс, изрядно утомившись, от речей племянника и быстро покинул чертог. — Не знаю как, но мы поможем тебе! — добавила Альва и выскочила из комнаты вслед за братом. Аррена реакция родичей не смутила. Он знал, его планы слишком смелые и принять их сразу очень тяжело. Мать с дядюшкой, в конце концов, никуда не денутся, сначала поворчат, а потом сделают, как задумано. Так было уже не один раз.***
— Твой сын больной! — сквозь зубы прошипел Чарльз, прожигая сестру ядовитым взглядом. — Он сам не понимает, чего хочет и не знает, на что идёт! Из Великого чертога беседа плавно перекочевала в покои Альвы и продолжилась уже без Артура. — Но мы ведь не бросим его? — тихо лепетала женщина и с надеждой смотрела на брата. — Помнишь, что ты обещал нашим отцу и деду? Ройс изнуренно закатил глаза и прикрыл их руками. С самого детства им с сёстрами вбивали в голову то, что бронзовые короли должны стоять друг за друга горой, что взаимовыручка — это главный столп, на котором стоит семья. Он сейчас был бы рад послать Альву в Седьмое пекло, вместе с её двинутым сыночком, но не мог, тогда бы он стал предателем собственного дома. — Помяни моё слово, сестра. Мы ещё с ним наплачемся. Мало тебе одного Робина? — Не напоминай! — громко вскрикнула леди и ударила рукой по столешнице. — Артур все понял и больше не играет с судьбой! — Да что ты говоришь, наверное поэтому он строит такие грандиозные планы. И вообще, ты не думала о том, чтобы забрать у своего сына его любимое «чудодейственное средство», пока он окончательно не свихнулся? Я же не слепой, вижу, с ним не все в порядке. После этих слов Альва опустила голову и налила в свой кубок немного воды из графина. Она не знала, как начать неловкий разговор, который задумала еще с вечера, но судьба подарила ей удобный случай. — Как раз об этом я хотела с тобой побеседовать, — несмело заговорила она и сделала короткий глоток. — Сара никак не может забеременеть. — Давай смотреть правде в глаза. С ним она никогда не сможет! — процедил Чарльз, ни капли не беспокоясь о тактичности. — Если только найдёт другого мужика! — Помоги! — Чем, оприходовать твою невестку? Ройс сначала искренне засмеялся, а потом, увидев насколько серьёзно выражение лица сестры, переменился. Он ожидал чего угодно, но точно не этого. — Я видела, как вы танцевали. Ты ей понравился и она тебе тоже, не вздумай это отрицать! Мужчина не верил своим ушам. Неужели его опасения сбылись и Альва сошла с ума вместе со своим сыном. Он не знал, как продолжить диалог и решил сначала попытаться воззвать сестру к разуму. — Я не понимаю, зачем вам это все? Даже если Сара не родит наследника, у тебя есть ещё два сына. Деннис и Джозеф тоже могут продолжить род Арренов. Альва громко сглотнула, с трудом сдерживая слезы. Ей безумно хотелось выпустить все чувства наружу, но она должна была терпеть, чтобы быть стойкой во имя будущего своих детей. — Артур не успокоится, пока не обзаведется своим ребёнком. Для него это — дело чести. Он боится, что кто-то догадается о недуге, поэтому не хочет оставлять ни единого повода для сомнений. — сколько бы усилий не прилагала леди, её переживания оказались сильнее и две одинокие слезы все-таки прокатились по её фарфоровым щекам. — Я боюсь, что Артур убьет себя этой дрянью. Поэтому решила поскорее все прекратить. Младших сыновей просить не могу, Деннис далеко, Джозеф слишком юн и может неправильно меня понять, а тебе я доверю. Ройс отрешенно хлопал ресницами, не зная, что на это ответить. С одной стороны, он видел, что сестра в отчаянии и, по-хорошему, нужно найти слова поддержки. А с другой, не понимал, как вообще можно додуматься, предложить такое. Обычно, Чарльз старался быть сдержанным, но в тот день Альва перегнула все палки. Да, Сара действительно заинтересовала лорда, но ни о какой греховной связи не было и мысли. Она замужем за Великим лордом, его ждала невеста — самая удачная партия всей Долины Аррен. Это просто невозможно. — Знаешь, почему так получилось? — на гране с истеричностью прошептал, Ройс, сокращая расстояние между их с сестрой лицами. — Потому что ты всю жизнь носишься с ним, как курица с яйцом! Выпусти сына из-под юбки! Договорив, мужчина развернулся и покинул помещение с громким дверным хлопком. А вдовствующая леди замерла на месте, пропуская через себя слова брата. Ройс понимала, Чарльз прав, она с детства слишком опекала своего слабенького сына. Теперь мальчик вырос окреп, а мать так и не избавилась от этой привычки. Времени прошло очень много, за долгие годы женщина выстроила свой мир вокруг роли мамы больного ребенка и жить по-другому уже не умела.