Да здравствует король!

Жар летнего дорнийского солнца, слегка заглушенный бризом с моря, приветливо встречал Марона и Ливена на их родной земле. Однако настроение у обоих принцев было отнюдь не солнечным. Не успели они отойти от неудачной поездки в Королевскую Гавань, как на головы свалились новые печальные известия: в их отсутствие, принцессу Рованну пытались отравить ядом наружного примирения и главной подозреваемой стала леди Нателла Мартелл — любовница Марона. Письмо застало братьев в столице перед самым отъездом, в дороге они старались не поднимать этой темы, чтобы не рассориться окончательно, прежде, чем выяснят все обстоятельства этого дела. Старший не хотел верить в то, что его возлюбленная способна на подобную подлость, а младший считал, что чувства застелили глаза Марону, именно поэтому он категорически отрицал возможную причастность Нателлы к покушению. И, действительно, не успел старший из принцев ступить на дорнийскую почву, как тут же побежал в темницу, чтобы поскорее увидеть любимую женщину. Ноги сами несли его по сырым мрачным коридорам подземелья навстречу Нателле. Все время, со дня отъезда и до этого момента он думал только о ней, мечтал вновь вкусить поцелуй сладких алых губ, прикоснуться к густым пшеничным локонам, ощутить нежный шёлк молочной кожи. Путь, длиной в несколько поворотов, казался вечным, но вскоре Марон его преодолел. Когда тяжелая дверь темницы распахнулась и бывшая леди Фаулер предстала перед взором возлюбленного, душа принца сжалась в комок. Лицо девушки сильно осунулось, копна некогда пышных сияющих волос сейчас походила на пучок соломы, глаза обрамились темными кругами, а губы высохли и потрескались. Но, несмотря на все это, для Марона она по-прежнему оставалась самой прекрасной женщиной на свете. Опьяненный чувствами, он сразу бросился к Нателле, заключая ее в кольцо своих крепких объятий. Девушка остервенело прижалась к его телу, пытаясь до краёв наполниться теплом и нежностью, которыми Мартелл одаривал ее. Все время, со дня ареста, ей было очень страшно и одиноко одной в этом ужасном, промерзлом месте, а теперь пришёл он — храбрый принц, ворвался в тёмную комету и спас свою даму. От счастья по щекам Нателлы прокатились слезы, она уже боялась, что Сарелла и Аарон уморят ее до приезда возлюбленного, но, к великому счастью парня и самой леди Мартелл, этого не случилось. Он неторопливо покрывал ее посеревшее от сырости и плохой еды лицо мелкими успокаивающими поцелуями, а она продолжала плакать навзрыд, не веря собственному счастью. — Ну тихо, маленькая моя, — полушепотом промолвил принц, невесомо касаясь губами виска. — я рядом всё закончилось. — Ты пришёл ко мне, значит веришь… — заикалась бывшая леди Фаулер, давясь собственными слезами. — веришь в то, что я могла специально навредить Рованне? — Перестань плакать, все хорошо. Сейчас мы покинем это ужасное место и ты мне подробно расскажешь о том, что было на самом деле. — он аккуратно оторвался от её лица и пристально заглянул в большие выразительные глаза, за последние несколько мгновений они заблестели так, будто в них от отразилась невиданная прежде благодать. — Обещаю тебе, кем бы не были виновные, их обязательно поймают и накажут! После этих Нателла медленно опустила ладонь на щеку принца и прильнула к его устам в лёгком ненавязчивом поцелуе. Она буквально таяла от этого чувства. Ещё ни один мужчина не относился к ней с такими трепетом, как Марон. Никто не жалел, не ценил, не защищал. Разве что Айронвуд. До тех пор, пока сам не стал главным мучителем в ее жизни. Однако к Эдгару блондинка не питала нежных чувств, а с принцем все было совершенно по-другому. Вернувшись в свои покои, Мартелл наконец-то приняла ванну, нормально поела и привела себя в порядок. Только после этого она отправилась на официальную аудиенцию к принцу и рассказала ему обо все, что знала. Как ей прислали отравленные духи, под видом его подарка, как она потом, по незнанию, передарила их Рованне, как, после всего случившегося, ее арестовали и бросили в темницу. Марон внимательно выслушал свою возлюбленную и отправил обратно в опочивальню, отдыхать и набираться сил, а сам, тем временем, пригласил к себе жену и советника Кворгила. Когда двери за Нателлой закрылись, а вместо неё в комнате появились Сарелла и Аарон, Мартелл резко переменился в лице, его открытая широкая улыбка в ту же секунду превратилась в оскал, а между темными бровями пролегла хмурая морщинка недовольства. — Милая женушка, лорд Аарон, — он начал издали, постепенно наращивая тон и переходя к самому главному. — какого черта вы себе позволяли в моё отсутствие? Они оба решили сначала выслушать все претензии и только потом ответить Марону на интересующие его вопросы. — Как вы посмели посадить Нателлу под замок, толком не разобравшись? — с каждым словом, его голос звучал все громче и громче, а вскоре и вовсе сорвался на крик. — Отвечайте! — Принцесса Рованна указала именно на нее, — спокойно ответил Кворгил, стараясь не поддаваться эмоциям. — да, леди Нателла рассказала какую-то глупую историю про подложный подарок, но это ни о чем не говорит. Какой преступник сознается в своем деянии? — Зачем ей нужно было это делать? Они дружили с Рованной, Нателла никогда не жалала ей зла. — Кто знает, может быть она шпионка? Не просто же так наша дальняя родственница появилась в этом замке после долгого отсутствия! — вмешалась Сарелла, сама не зная, насколько близко подобралась к правде. — А почему бы и нет? Терять ей нечего, семья от неё отреклась. Идеальная кандидатура. Аарон никак не прокомментировал слова принцессы. Он слишком боялся сделать неверный шаг и очень надеялся на то, что Марон пропустит это мимо ушей. — Избавь меня от своего бреда, Сарелла! — ядовито прошипел принц, краснея от злости. — По какому праву ты вообще вмешалась в это дело? — Кто-то же из нашего дома должен был взять на себя ответственность. Ты был в отъезде, Мирия ещё ребёнок. У тебя есть другие варианты? — Никогда больше не смейте отдавать подобные распоряжения без моего ведома! — от сильного напряжения голос Марона начал садится, он ненадолго замолчал, отхлебнул из стеклянного фужера немного вина, чтобы смочить горло, и продолжил свою громкую речь. — Вы должны чувствовать границы и знать свое место. А теперь, убирайтесь! Я не хочу видеть вас обоих. Аарон и Сарелла покорно повиновались и в тот же миг очистили кабинет принца. Ни мужчина, ни женщина не чувствовали себя неправыми, напротив, каждый из них считал, что все сделал правильно. Просто они оба не видели смысла в спорах с принцем, который не замечал ничего, кроме своей любовницы. Принцесса и советник миновали несколько коридоров замка в полной тишине. В прочем, им и так было комфортно. Взгляды, которыми они одаривали друг друга казались куда более красноречивыми, чем любые слова. С тех пор, как Кворгил помог Сарелле скрыть следы совершенных ошибок, в ее душе что-то поменялось. Она вдруг осознала, что ей безумно приятно получать внимание от этого мужчины и ощущать его заботу. Принцесса уже начинала бояться собственных мыслей. То, что происходило в ее голове казалось чем-то неправильным и неестественным, но, в то же время, интригующим и манящим. Она чувствовала Аарона и все понимала: он испытывает то же самое, просто боится переступить запретную черту. Тем временем, молчание неприлично затягивалось и девушка решила нарушить его первой: — Это безнадёжно. С ней бесполезно бороться. — с толикой отчаяния пробормотала она, продолжая смотреть вперёд. — Ночная кукушка дневную перекукует. — Странно слышать такое из уст законной супруги. — усмехнулся Кворгил и широко улыбнулся, стараясь поддержать разговор. — На самом деле, мне уже давно наплевать на Марона и его похождения, пусть спит с кем хочет, но терпеть этот позор я тоже не намерена. Всему есть предел! — Вы слишком сильно переживаете из-за этой шлюхи, — Аарон остановился посреди коридора и вынудил принцессу сделать то же самое. — она не стоит и ногтя, на вашем пальце. После этих слов, он дерзко поймал глазами взор Сареллы, аккуратно взял ее за руку и бережно прикоснулся губами к бронзовому шелку тыльной стороны ее ладони. От этого жеста девушка обомлела, она готова была растаять, но резкое осознание неприличия и безрассудности такого поведения заставило ее быстро прийти в себя. Принцесса грубо выдернула свою руку, освобождаясь от ласок Кворгила, и побежала вперёд по коридору, оставляя опешившего мужчину наедине с его спутанными мыслями.

***

Рованна сидела за туалетными столиком и мягко ощупывала уже затянувшиеся шрамы на своей коже. Ни пудра, ни белила не помогли ей скрыть ужасные рубцы, которые сразу же бросались в глаза при встрече. И если шею удалось спрятать под платье с высокой горловиной, то лицо было безнадёжно. Принцесса уже знала, что ее муж вернулся в Солнечного Копье и в скором времени должен прийти к ней. Любая другая девушка уже бы прыгала от счастья, но не Рованна, которая больше всего на свете боялась того, что Ливен увидит ее обезображенный облик. Девушка в очередной раз ткнула в пудреницу пыльной пуховкой и начала остервенело натирать ей свою кожу, предпринимая отчаянную попытку как-то исправить положение. Умом она понимала, что это ее не спасёт, но принять свое новое лицо просто не хватало сил. Бывшая леди Аррен периодически посматривала в сторону двери. Она одновременно и боялась, и ждала, что на пороге ее комнаты появится Ливен. Душа отчаянно скучала по принцу и болела без него, но ядовитое зерно сомнений уже проросло в ее мыслях. «Что если он начнёт меня жалеть? Лучшее уж полное равнодушие, чем такие отношения» — думала девушка, с трудом сдерживая наворачивающиеся слезы. Раньше Рованну называли одной из самых красивых невест в Долине. Благородные юноши боролись за возможность пригласить ее потанцевать на каждом балу, а их отцы спорили, кто же из них получит в невестки прекрасную дочь лорда Робина. В итоге она стала женой дорнийца, уехала за множество лиг от родного дома и потеряла то, чем славилась раньше. Скрипучий звук открывающейся двери неожиданно нарушил вечернюю тишину и заставил принцессу вынырнуть из омута своих мыслей. Рваными, судорожными движениями она бросила в сторону напудренную пуховку, отвернулась от входной двери и принялась зажимать повреждённые участки кожи носовым платком. Она сразу догадалась, что это Ливен потому и поспешила поскорее спрятать лицо. Принц не стал тратить время на приветственные разговоры и переглядки, несколькими крупными шагами он пересек опочивальню и вплотную подошёл к Рованне со спины, мягко опуская руки на её плечи. Девушка опустила голову, упорно пытаясь спрятать наполненные слезами глаза от мужа, но зеркало выдало все ее тайны. — Я знаю, и про ребёнка, и про то, что с тобой случилось, — вымученно промолвил Мартелл, на ходу формулируя свою мысль. — не прячься от меня, мне все равно, как ты выглядишь. В тот же миг крупные солёные капли побежали по девичьим щекам, оставляя дорожки, разъедающие толстый слой белил. Принцесса зажмурилась и хаотично замотала головой, отгоняя от себя слова супруга. «Ему не может быть все равно, он говорит это из жалости». — адским эхом гремели ее мысли заглушая все остальное. — Посмотри на меня! — приказал юноша и попытался убрать руки жены от лица. Рованна начала сопротивляться и заплакала ещё сильнее. — Уходи! Я не хочу, чтобы ты меня видел такой! — с визгом крикнула она и вскочила с места. Истерика уже полностью овладела сознанием юной леди и та перестала брыкаться. Воспользовавшись моментом, Мартелл пригвоздил ее руки к бокам и нежно прикоснулся губами к поврежденной части лица. — Какая же ты глупая, — шептал он между короткими частыми поцелуями. — неужели не видишь как дорога мне? Рованна продолжала давиться слезами, не зная, как реагировать на слова мужа, с одной стороны, ей очень хотелось поверить и позволить себе насладиться его любовью, а с другой, она понимала, что Ливен заслуживает большего, чем смотреть всю жизнь на ее отвратительные шрамы. — Мне с-трашно, — с заиканием выдавила из себя принцесса и сделала глубокий вдох, чтобы хоть как-то успокоиться. — как теперь жить, если я не могу смотреть на себя в зеркало? Мартелл ослабил хватку и одним движением прижал тело девушки к своему, пряча ее в объятиях от всего мира. Ему хотелось защитить ее, убедить в том, что виновные будут наказаны, вернуть веру в себя, но подбирать слова было очень сложно и мысли путались в один большой клубок. Только Ливен знал точно, он больше не оставит ее одну и не позволит никому причинить ей вред.

***

Сарелла ловко и шустро, словно кошка, бежала по знакомым пролетам Солнечного Копья и не оглядывалась назад, боясь в последний момент струсить и вернуться обратно. То, что она задумала было верхом бесстыдства и порочности, но голос чувств кричал о совершенно другом. Она вышла замуж юной девой и не знала других мужчин, кроме супруга, который так и не дал ей возможности почувствовать себя любимой и желанной. По началу молодая принцесса симпатизировала своему мужу, он уже тогда был смел, амбициозен и хорош собой. Но со временем, его холодность и пренебрежение стерли чувства бывшей леди Уллер в пыль, не оставляя ничего кроме привычки и политической выгоды. Она не была дамой его сердца, а он не стал её героем. А теперь судьба дала Сарелле шанс, узнать какого это, до остатка отдаваться эмоциям и сгорать в пламени страсти с мужчиной, что смотрел на неё, как на редчайшее сокровище мира. Конечно она могла послушать разум и отказаться от своей задумки, но страх прожить серую скудную жизнь, не ощутив настоящих эмоций рядом с мужчиной, был сильнее. Добравшись до опочивальни Кворгила, принцесса замялась, однако спустя пару мгновений все же решилась постучаться. Утвердительного отклика не пришлось ждать долго, но в тот момент, каждый миг казался вечностью. Переборов остатки нехарактерной для самой себя робости, Сарелла переступила порог комнаты и сразу же поймала глазами ошарашенный взгляд Аарона, который стоял лицом к двери и не понимающе хлопал глазами. Ночь, его покои, принцесса была одной из последних женщин, кого он ожидал увидеть в то время, в том месте. Но нему не показалось, это была Сарелла. Он уже собирался поприветствовать ее и что-то спросить, но девушка остановила его жестом, выставив ладонь вперёд. Она быстро сократила расстояние между собой и Кворгилом потом, позабыв сомнения и стыд, жарко влепилась губами в его уста, вкладывая в это ласку весь пыл, что скопился внутри неё за долгое время. Поцелуй получился смазанным и дерганным. Принцесса судорожно вжалась в тело мужчины так, будто бы через мгновение их оторвут друг от друга и не дадут отравиться той страстью, что вспыхнула между ними так внезапно и ярко. Все это время, Сарелла чувствовала внимание и заботу Аарона, она видела, как он на неё смотрел, была уверена в том, что Кворгил ее не оттолкнет и оказалась права. Он нисколько не колебался и сразу ответил на поцелуй, заключая девушку в свои крепкие объятия. В последнее время Кворгила частенько начали одолевать мысли о том, что он помогает принцессе скрывать ее тёмные дела не только из-за выгоды. Мужчина и сам и не понял, когда начал получать моральное удовлетворение от участия в жизни этой девушки. В душе ему нравилось быть для неё защитой и опорной, только вот разум больше всего на свете боялся осознания этой правды. Стена рухнула, когда Сарелла прикоснулась к его губам своими, поцелуем выражая то, о чем он не смел даже мечтать. Тихие отголоски совести ещё звучали в его голове, но Кворгил игнорировал этот зов. Мужчина вдруг осознал, что служба дому Мартеллов отняла у него слишком многое, а счастья так и не принесла. Стоило ли оно того?Определённо нет. А теперь, впервые за долгое время, у него появился шанс почувствовать себя свободным и счастливым. Отогнав окончательно все сомнения, Аарон решил перехватить инициативу в свои руки. Он резко углубил поцелуй, делая его ещё более волнующим и требовательным. Широкие мужские ладони в тот же миг заскользили по плавным изгибам женского стана, а то время, как тонкие пальчики принцессы плавно перебирали отросшие тёмные кудри. Когда Кворгил перестал терзать распухшие от ретивых ласок губы девушки и плавно перешёл к шее, она игриво выгнулась в спине и издала тихий стон, остро ощущая как в низу живота завязывается тугой узел. Ничего подобного раньше бывшей леди Уллер раньше не приходилось испытывать, Марон не вожделел супругу как женщину, потому не слишком старался доставить ей удовольствие. Их совместные ночи были совсем короткими и носили, скорее, формальный характер, то, что принцесса испытывала сейчас с Аароном не шло с этим ни в какое сравнение. Терпкая горько-сладкая смесь влечения и отчаяния окутала обоих словно марево. Их заледенелые души вдруг воспылали в полынье прекрасного наваждения, и, после этого, ни Кворгил, ни Сарелла уже не помнили кто они и где находятся. Принцесса податливо подставляла под губы мужчины свои оголенные ключицы и грудь, пока сама трясущимися от контраста эмоций руками освобождала его от одеяния. В комнате становилось все жарче, а воздуха оставалось все меньше, ладони дорнийца ловко проскользнули под подол лёгкого шелкового платья и заерзали по обнаженным бедрам, заставляя девушку извиваться от его прикосновений. Не желая больше сдерживаться, он подхватил Мартелл под ягодицы и усадил на свой рабочий стол, попутно смахивая на пол все лишние предметы. Это стало точкой невозврата. Тем вечером позволили себе забыть обо всем на свете. Долг, честь и клятвы растаяли в лёгкой дымке долгожданного безумства, которое как воздух было необходимо им обоим. Они овладели друг другом полностью, без остатка, заполняя мысли и сознание пониманием того, чего им не хватало всю жизнь. Каждое движение, каждая ласка, каждое прикосновение помогало Аарону вновь почувствовать себя нужным для кого-то, а Сарелле узнать, что такое быть желанной женщиной.

***

Утром следующего дня Ливен, Сарелла и лорд Кворгил узнали о том, что Марон ждёт их в своём кабинете для сообщения какого-то важного известия. По началу, Мартелл хотел пригласить и Нателлу, но потом решил, что это может спровоцировать очередной конфликт, и отказался от этой идеи. Спустя час все они предстали перед своим принцем в ожидании новостей, хотя на самом деле это мало кого волновало. Ливен больше был обеспокоен тем, что предатель посмевший покуситься на жизнь его жены, так и не найден, ну или найден, но не наказан. В то время, как Аарон и Сарелла стыдливо прятали друг от друга глаза, после того, как разделили минувшую ночь. Однако ничего из всего этого Марон не замечал, он так воодушевился своим решением, что до других ему попросту не было дела. — Лорд Аарон, — обратился он к наставнику с самой ехидной в своём арсенале саркастичной улыбкой. — Поздравляю Вас с рождением внука, искренне надеюсь, что он пойдёт не в Вашего сына и не в лорда Бронна. Кворгил безэмоционально посмотрел на воспитанника, еле сдерживаясь, чтобы не закатить глаза. С тех пор, как Эдгар перестал сторониться сюзерена, порция нападок и подколок, которыми принц одаривал его отца, увеличилась в несколько раз и Аарон уже успел привыкнуть к этому регулярному ритуалу. — Вы за этим нас пригласили? — дерзко вмешалась Сарелла, бросая в супруга возмущенный взгляд. — Нет, — сухо ответил принц и опустил глаза. — я просто хотел разрядить обстановку, прежде чем сообщить важное для всех известие. После этих слов возникла неловкая пауза, однако присутствующие все же отвлеклись от своих личных терзаний и сфокусировали внимание на принце. — Дорн не намерен больше терпеть унижение и пренебрежение со стороны короля Брандона и его прихвостней! Сегодня я написал письмо в Королевскую Гавань, с этого дня мы — свободное государство.