***
Хильда стояла, оперевшись на мощные деревянные перила и задумчиво смотрела на белый лунный диск. Услышав рядом с собой какое-то шевеление одичалая отвлеклась от ночного неба и направила взор на непрошенного гостя. – Вы меня преследуете м'лорд? – настороженно спросила северянка, выгибая дугой левую бровь. – Ни в коем случае, – промолвил Старк и нахально улыбнулся в своей привычной манере. – и сейчас, и во все остальные разы, наши встречи — это чистая случайность. Договорив, он подошёл к девушке ближе, склонил голову набок и нагло заглянул в глаза, пытаясь утянуть её в плен своего стального взгляда. Хильда приняла вызов и поддержала эту «игру в гляделки», не намереваясь ни в чем уступать лорду. Несколько мгновений, они молча смотрели друг на друга, до тех пор, пока Торрхен не решился заговорить. – Как тебе живется на новом месте, привыкла? Девушка отвернулась, устремляя взгляд на чернеющий небосвод. Своим вопросом Старк разбередил рану, которая ещё только начала заживать. Она безумно скучала по бескрайним просторам родного застенья, по лесной избушке, в которой жила, по отцу. Как он там? Жив ли, здоров, думает о ней? Суждено ли им когда-нибудь встретиться снова? Отгоняя от себя печальные мысли, девушка вновь посмотрела на собеседника и с лёгкой грустью в голосе ответила: – Неплохо живется. Не жалуюсь. Но эти места никогда не станут для меня родными. Будущий король с упоением любовался Хильдой и ловил каждое её слово, стараясь ничего не упускать. Его искренне интересовало все, что только могло касаться этой дикарки. – Почему ты так считаешь? – спросил он , не скрывая любопытства. – Потому что у Вас, южан, все слишком сложно. Мой народ живёт гораздо проще, у нас все на равных. Никто не может указывать другому, как жить, и уж тем более судить его за то, что самому кажется неправильным. – Как бы я хотел пожить в таком мире, – хриплым вибрирующим голосом прошептал парень, склоняясь к уху своей собеседницы. – хотя бы один день. Одичалая почувствовала как её щеку обдало горячим дыханием. От этого жеста её тело мгновенно покрылось крупными мурашками. Девушка знала, что лорд не безразличен к ней и это было взаимно. Все началось, когда во время вылазки она повернула ногу и Старк принёс свою новую знакомую в замок на руках. Тот случай породил в Последнем Очаге много разговоров, но вскоре о нем все забыли. Все, кроме Торрхена и Хильды. С тех пор, любая, даже случайная встреча с лордом будоражила её кровь. Только вот, одичалая упорно пыталась с этим бороться, ведь в её положении было слишком опасно рисковать и заводить сомнительные связи. Однако тяга к чему-то новому и запретному с каждым днем становилась все крепче и крепче. Хильда уже не была девицей. Её единственный давний опыт с Олафом был, скорее, ознакомительным и не самым приятным. После него, девушка всерьёз думала о том, что легко сможет прожить и без мужской ласки, но дерзкий «южанин» быстро поменял её взгляды на жизнь. Медленно, нерешительно, будто бы взвешивая свое решение, одичалая повернулась лицом к своему собеседнику. Он все также бессовестно смотрел на неё, улыбаясь краем рта и чего-то ждал. Они стояли напротив, пожирая друг друга взглядом. В глухой тишине кромешной темноты можно было бы услышать, как сильно стучали их сердца. Никто не делал шага вперёд. Обстановка накалилась до предела и одного невинного движения хватило бы для того, чтобы все сгорело до тла. Первым сдался Торрхен, мысленно проклиная свое безволие, он резко потянулся вперёд, жадно впиваясь в солоноватые, обветренные уста жадым поцелуем. Разум отключился мгновенно, как только их тела соприкоснулись. Не помня себя от желания Старк мёртвой хваткой вцепился в бедра девушки и сделал несколько шагов вперёд, выталкивая её с галереи в коридор. Хрупкий женский стан оказался безжалостно сдавлен крепким мужским телом и холодной стеной. Одичалая податливо отвечала на ласки подставляя свою шею под горячие поцелуи и тихо постанывала, но как только руки лорда проникли под плотную ткань её юбки, она словно ошпаренная отскочила от него, изо всех сил отталкивая от себя. Собрав в голове остатки здравомыслия, девушка вытерла губы тыльной стороной ладони и бросилась бежать прочь не оглядываясь назад. Разгоряченный Торрхен тяжело дышал с трудом понимая суть происходящего. Его разум будто бы растаял в этом неконтролируемом потоке эмоций. Он хотел отвлечься, отпустить назойливые мысли, но то, что произошло несколько мгновений назад переворошило все внутри него. Пламя, которое только начинало зарождается, вспыхнуло со страшной силой и теперь, Старк помал, что оно его пожирает. Хотел ли он остановить это? Нет, нисколько. Он хотел гореть.***
Сразу после ужина, молодая чета Гловер спешно вернулась в свои покои. С тех пор, как мероприятие закончилось, прошло уже больше часа, а они так и не сказали друг другу ни слова. В горящем камине задорно потрескивали дрова, нарушая неловкую тишину, но даже его жар не смог бы растопить ледяную глыбу, что выросла между супругами в этот вечер. – Ты ничего не хочешь мне сказать? – сухо промолвила Ванда, решившись первой начать разговор. – А что ты хочешь от меня услышать? – он произносил эти слова спокойно, уверенно, будто бы не чувствовал вины. Только вот, почему-то все время прятал глаза от жены. – Тебе, судя по всему, и так все известно. Бледные щеки северянки от возмущения покрылись густыми красными пятнами. Она ещё не успела открыто продемонстрировать свое недовольство, но лицо оказалось куда красноречивее, чем просто слова. – Тебе совсем не стыдно, за то что происходило сегодня вечером? – девушка сделала короткую паузу. Она ждала какого-то ответа, реакции, но получила только молчание. – Я чуть от срама не умерла. Гловер глубоко вздохнул, поднялся с места и неторопливо подошёл к открытому окну, подставляя лицо под порывы ветра. – Чего ты хочешь от меня? – не выдержал он, сухо процеживая слова сквозь зубы. – Когда заключали наш брак, мы оба знали, что все это не по любви. Я ни в чем не виноват перед тобой, Ванда. – Хочу, чтобы все было по-человечески. Сдерживать слезы обиды, от которой распирало грудь, было уже невозможно. Девичий голос уже не возвышался над бархатной тишью северного вечера, он истончённо дрожал и походил на пищание. Ей на самом деле было очень больно слышать эти слова. То, что чувствовала северянка, ещё нельзя было называть любовью, но и сказать о том, что Эбберт ей безразличен, она не могла. До самого последнего момента Мандерли была убеждена в искренности намерений своего суженного, но теперь все её грёзы рассыпались в прах. Эбберт совсем не такой, каким она его выдумала. Нестерпимая обида, разрушала остатки терпения, девушки. Она уже развернулась, чтобы покинуть комнату, громко хлопнув дверью, как вдруг перед её глазами все поплыло, а тело просто шатнуло в сторону. Заметив, это Эбберт бросился к супруге, подхватил её и помог присесть на кровать. Северянка плавно опустила веки и начала потирать виски указательными пальцами. – Тебе нехорошо? Я позову мей... – он не успел договорить, Ванда резко схватила его за руку и потянула на себя, заставляя присесть рядом. – Не нужно, я и так знаю, что со мной. – пробормотала она и ненарочно прикрыла живот ладонью. Эбберт замер на месте, его тёмные брови медленно слились в одну линию, создавая на лице лёгкую гримасу недоумения. – Почему раньше не сказала? – А должна была? – её голос больше не срывался на всхлипы, он упал на несколько тонов и наполнился глухим безразличием. – Не думаю, что нам сейчас это нужно. Гловер обхватил голову двумя руками, запуская пальцы себе в волосы и оперся, локтями на колени. Сотня разных мыслей, подобно куче муравьев расползались по черепной коробке, полностью заполняя разум. – Что за бред ты несешь, Ванда, – спустя, несколько минут выдал парень, пытаясь заглянуть супруге в глаза. – это наш с тобой ребёнок и он во всем этом не виноват. – Ребёнок не должен расти в такой обстановке. Мы с тобой даже не семья, просто две стороны брачного союза, – теперь настала её очередь не смотреть мужу в глаза. – знаю, что многие так живут, но для своего ребёнка я такого не хочу. Медленно, нерешительно Гловер потянул пальцы к тыльной стороне ладони супруги, все ещё опасаясь негативной реакции. Но, к его счастью, ожидания не оправдались. Ванда смогла сохранить спокойствие, когда он решился погладить костяшки её рук. – Ты сейчас слишком взволнована, в таком состоянии не принимают важные решения. – Эбберт придвинулся чуть ближе, сокращая расстояние между собой и женой. Новость, что несколько мгновений назад ударила, словно обухом по голове, заставила парня посмотреть на все по-иному. А вдруг ребёнок — это шанс? Шанс наладить нормальную жизнь. Шанс научиться любить Ванду. Шанс построить ту самую крепкую семью, о которой она говорила. Ведь они с Мандерли теперь связаны Богами, которые благословили их союз, послали ребёнка. А это значит, что никто и ничто, кроме смерти не должен их разлучить. Так нужно. Так правильно. – Ребенок — дар, от которого мы не можем отказаться. Дай мне возможность все исправить и я сделаю это ради вас, вот увидишь, ты не пожалеешь. Просто поверь мне. – Да страшно верить, я больше не хочу разочарований, говорят что, после прощения, они ещё больнее. А мне и так, словно душу вытрясли. Ванда все ещё прятала взгляд от своего супруга. Но сейчас она лукавила. Несмотря на боль разочарования, в душе теплилась маленькая надежда на то, что все изменится, потому что чувства редко умирают сразу. Порой они просят ещё один шанс. – А ты не бойся, Я обещаю, мы будем счастливы. Нужно просто постараться, и я это сделаю. Ванда наконец-то подняла глаза и зацепилась ими за взор супруга. Разум кричал о том, что все это ложь фарс, который обернётся большой ошибкой, но глупое сердце бешено колотилось, вырываясь из груди. Не справившись с самой собой, Мандерли робко, будто бы боясь обжечься о тело мужа, положила голову ему на плечо. Этот жест нёс в себе намного больше смысла, чем любые слова. Он означал: «Да, я тебе верю».***
Бойкие порывы ночного северного ветра погасили все свечи в покоях наследника престола. Торрхен лежал звездой на заправленной кровати и бессмысленно смотрел в потолок. После нескольких кружек эля, размышлять о жизни совсем не хотелось, но навязчивый бред сам полез в голову. Уже в сотый раз за ночь, молодой лорд Старк думал о том, что пропал, пропал навсегда. Наглая дикарка, которая взялась непонятно откуда заполнила собой все его существование, не оставив места ни для, чего другого. Раздразнила его, разгорячила и бросила одного, наедине со своими фантазиями. Парень конечно мог пойти в спальню своей жены и остудить свой пыл там, но от понимания того, что в постели с Элейной, пришлось бы предоставлять другую женщину, его выворачивало наизнанку. Северянин смеялся сам над собой. Желает одну женщину, а совесть мучает из-за другой, никогда в его жизни такого не было. Все это походило на сумасшествие. От мыслей о собственном душевном здоровье будущего короля отвлек настойчивый стук по дереву. Торрхен лениво поднялся с постели и медленно поплелся в сторону двери. К кому вдруг пришло в голову навестить его? Может быть Эбберт поругался со своей молодой женой и пришёл разделить с другом пару кружек чего-нибудь крепкого? Как только входная дверь открылась, Старк сразу понял, что промахнулся в своих догадках. У порога стояла Хильда. Пару мгновений они молча пожирали друг друга взглядом, пока Торрхен не кивнул и одичалая не вошла в комнату, запирая за собой дверь. – Надо же, сама лесная нимфа пожаловала в моё скромное логово. Чем обязан столь позднему визиту? Старк никогда ещё не чувствовал себя так глупо. Осознание того, что он стоит перед какой-то дикаркой и брызжет ядом за то, что та разгорячила его, а потом оставила на галерее, вызывало странное чувство лёгкого стыда перед самим собой. – Я хотела сказать Вам, м'лорд, что была не права тогда. Лёгкой кошачьей походкой она подошла к северянину вплотную так, чтобы между их лицами оставались лишь миллиметры и тихо прошептала ему в губы: – В этих больших каменных замках я совсем не чувствую свободы, к которой так привыкла, – с каждым словом девушка все больше и больше сокращала жалкие крохи расстояния между собой и Старком. – рядом с тобой все иначе. Торрхен стоял с каменным лицом, стараясь не реагировать на действия Хильды. Внешне он был абсолютно спокоен, но внутри полыхал настоящий пожар, который все сильнее разгорался от любого прикосновения одичалой. – Я знаю, что наедине со мной ты испытываешь то же самое. Так давай не будем противиться этому. Станем друг для друга свободой? В ответ на это Торрхен молча подался вперёд, заключая хрупкий женский стан в свои стальные объятия. Он прикасался к ней неторопливо, смакуя каждое движение, будто бы давая и себе, и ей второй шанс обрести то, чего они оба так долго ждали. Хильда горячо отвечала на ласки, яростно вжимаясь в губы парня и судорожно расстегивала тугие петли его дублета. В то время, как Старк бесстыдно блуждал ладонями по каждой клеточке женского силуэта, заставляя Хильду содрогаться от этих касаний. Внизу ее живота уже завязался тугой узел, а бедра сами двигались навстречу будущему королю. Никогда раньше, она не испытывала такого желания. Её первый опыт с мужчиной не был столь страстным и чувственным, зато сейчас северянка просто взрывалась от переизбытка ощущений. Не желая больше оттягивать момент, Торрхен резко повернул одичалую спиной к себе и начал спешно дёргать за хитросделанные узелки, расстегивая державшееся на них платье. Плотная холщовая ткань мгновенно упала к ногам Хильды, оголяя бледный худощавый стан, и Старк тот час припал губами, к открывшейся взору шее, а его руки плавно накрыли небольшую грудь. Запах этой женщины сводил с ума, в нем было что-то неуловимое, непонятное, запретное, но Торрхена это только раззадоривало. Желая подразнить парня также, как он ее, девушка медленно потерлась ягодицами о его уже затвердевший пах. Северянин глухо застонал, снова развернул одичалую к себе лицом, её взгляд искрился похотью, а зубы аккуратно закусывали нижнюю губу. Старк мягко толкнул Хильду так, чтобы она упала на кровать и принялся нетерпеливо избавляться от своей одежды. Как только последний предмет его гардероба, беспомощно упал на пол, он решительно взобрался на свою постель и принялся покрывать женское тело влажными поцелуями, вытаскивая из одичалой тихие стоны. Этой ночью они были только вдвоём. Никого и ничего больше не существовало. Два загнанных в рамки человека, пытались найти друг в друге долгожданную свободу, что смогла бы до краёв наполнить их души и подарить хотя бы короткие мгоновения счастья. Они отдавались друг другу полностью, без остатка, желая насладиться каждым прикосновением, поцелуем, движением, будто-то бы с наступлением рассвета весь этот мираж рассеется и останется только слабое послевкусие. К завершению они пришли практически одновременно, полностью растворяясь в сладкой неге, словно в кислоте. Как только парень почувствовал, что близится к финалу, он ускорил свои движения и с гортанным стоном излился внутри своей любовницы. Ощутив, как тело пронзают насквозь острые волны удовольствия, девушка содрогнулась от накатившего блаженства и упала Старку на грудь. Они пролежали так ещё несколько минут, пытаясь прийти в себя и осознать произошедшее. Всё это было, безусловно, неправильно, грязно и прочно. Но то, что лорд и одичалая чувствовали в объятиях друг друга, определённо того стоило. С другими они никогда не ощущали того самого полного безусловного морального и физического удовлетворения. Парень и девушка даже думать боялись о том, что будет завтра, но одно знали наверняка: эта ночь была первой, но точно не последней.