***
Эдгар Айронвуд открыл глаза, проснувшись в холодном поту. Заправив ладонями за уши медовые локоны, он охватил голову руками. Этот сон не был для него кошмаром, напротив, это самое счастливое воспоминание его жизни. В тот день его мать и дед, которого перед самой победой Змейки отравили «долгим прощанием», были отомщены. Но видеть его десять лет, изо дня в день порядком поднадоело, да и в Арборе спалось не так комфортно, как в родной спальне. Парень знал, что пока он не завершит то, что начали его родные, все это будет продолжаться до бесконечности. Он выжил тогда, выжил и сохранил свободу, это ли не знак? Знак, что нужно вернуть дому Айронвудов древнее звание властителей Дорна. Сегодняшний день обещал быть насыщенным и совершенно не лёгким. Свадьба его сестры Алерии и молодого лорда Саймона Редвина. Они просватаны с детства, по договору. Но несмотря на это, его сестра явно была очень рада своему замужеству. Заложница короны и сын надзирателя полюбили друг друга. Неужели такое бывает в жизни? Эдгару тоже предстояло вскоре решить свою судьбу и выбрать, какая из дочерей Бронна Черноводного станет его женой. Дали выбрать. И на том спасибо. Первая часть долга за жизнь и свободу потомка древних дорнийских королей уже была уплачена, теперь старый наемник потребовал уплаты второй. Десять лет назад он был председателем расследования. Только Семерым известно, как ему удалось убедить всех в том, что пытки, а также жестокая казнь Арианны и Змеек — последняя воля лорда Андерса, а маленький мальчик Эди был настолько травмирован произошедшим, что вообще ничего не понимал. Айронвуд коротко усмехнулся. Теперь придётся разбавить королевскую кровь кровью наёмника. Но куда деваться? За все в жизни нужно платить. Неожиданно двери широко распахнулись и в покои беспардонно и уверено вошла девушка, очень сильно похожая на самого Эдгара. Те же светлые медовые кудри, собранные в высокую замысловатую причёску, та же мраморная кожа с лёгким отпечатком неяркого румянца, те же по-теплому карие глаза. Шурша многочисленными юбками, она порхнула по комнате и лёгким движением открыла тяжёлые, такие же пунцовые, как её платье, шторы. — Элина, имей совесть, ещё даже не рассвело! Девушка схватила лежащую на спинке стула нижнюю рубашку и швырнула в брата, с укором посмотрев на него. — Не забывай о том, какой сегодня важный день. Им пришлось очень рано повзрослеть. На Эдгара свалился замок деда и земли Каменного пути, а на Элину заботы о младшей сестре, Алерию почти сразу забрали в заложники. Рядом не осталось никого, кроме тётки Инис и кузена — лорда Аллириона, которые не могли им уделять слишком много времени. Брат и сестра всегда поддерживали друг друга, пытались помочь и облегчить участь. Каждый из них понимал, как тяжело другому, со временем они научились чувствовать друг друга и стали самыми близкими людьми. И такая манера общения была для них нормой. — Спасибо, что напомнила, мамочка! — иронично усмехнулся Эдгар. — Ты прекрасно знаешь, что у меня все под контролем и все равно пытаешься лезть. Эли, не забывай, что я старший брат. Вот теперь настала очередь девушки насмехаться, она с наигранной внимательностью посмотрела на брата, говоря взглядом что-то вроде: «Ах вот значит как!» — На самом деле, я пришла не только поэтому, — как только Айронвуд произнесла эти слова, её лицо вновь стало очень серьёзным. Она вытащила из рукава свёрнутый лист бумаги и нерешительно протянула брату. — Читай! Я нашла это в покоях нашей сестры. Эдгар сбивчиво пробежал глазами по пергаменту, с каждой новой строчкой он хмурился все сильнее. Дочитав письмо, парень сунул его обратно сестре и обхватил ладонью нижнюю часть своего лица, пытаясь справиться с гневом. — Значит Алисента переписывается с нашим дорогим папочкой? — его голос звучал пугающе спокойно. — Интересно, что побудило этого пса выползти из своей песчаной конуры и дать о себе знать? — последние слова он будто бы выплюнул. — Ненавижу! — Я сообщила тёте, комнату Сенты обыскали. Письма проверили и вернули на место, там пока ничего серьёзного. Он якобы раскаивается и хочет наладить отношения, — шептала Элина, пытаясь успокоить брата. Он мог не проявлять никаких эмоций, но внутри него бушевала буря. Это было самым опасным состоянием. — Что, черт возьми, происходит? — голос парня звучал все так же серьёзно, но тон явно повышался. — Почему ты раньше мне ничего не сказала? И вообще — наша сестра шлёт письма в Солнечное Копье, а мы узнаем об это только сейчас вот таким вот образом? Мне кажется, в Айронвуде все забыли, куда может привести мой гнев! — Во имя Семерых, успокойся! Нужно остудить голову и подумать о том, что произошло. — Семеро мне не советчики! А думать тут нечего! Старая псина решила угодить своим хозяевам-змеенышам через собственную дочь. Или это они ему велели. Он наверняка хотел под видом доброго папочки выпытать наши секреты. Гнусно и подло. Все в его стиле. — А может быть он правда хочет помириться? — дрожащим голосом промолвила девушка. Одни только Боги знали, сколько сил ей потребовалось, чтобы решиться на этот вопрос. Айронвуд состроил удивленную гримасу, а затем посмотрел на сестру, как на неразумное дитя. — Элина, ты вроде взрослая и сообразительная девушка, а говоришь так, будто бы мозгов у тебя столько же, сколько у малышки Сенты! Девушка стыдливо кивнула. Умом она понимала, что брат говорит правду, но сердце отказывалось верить в то, что её папочка, которого она так любила в детстве, настоящий подлец и предатель. Эта рана не заживала уже десять лет. Боги, как же глупо — верить в то, что придумала сама: будто бы папа не хотел так поступать, будто бы он сожалеет и просто не знает, как с ними помириться. Глупо, но так приятно. Собственная иллюзия грела девушке душу, хотелось надеяться, что они не одни в этом мире, что есть кто-то, кто любит их. — Да, наверное, ты прав, я поговорю с ней! — отчеканила Элина, с трудом отпуская сдавливающие грудь мысли. — Нет! Пусть продолжают общаться. Мы сделаем так, чтобы наша сестричка говорила папеньке только то, что выгодно нам. Я активирую своего шпиона в их логове, которого подготовил для крайнего случая, видимо такой случай наступил, с его помощью мы узнаем, как действует наш план. А если повезёт, мой человек сможет даже поспособствовать его благополучному исполнению. Сенте расскажем, когда все закончится. Да, будет больно. Да, будет обидно и неприятно. Зато это навсегда врежется в память и послужит для неё прекрасным уроком, — со зловещей улыбкой прошептал Айронвуд и с громким хрустом надкусил взятое с прикроватной тумбы яблоко. — Тебе в своё время не хватило такого урока.***
Ночь активно сдавала свои позиции, передавая власть свежему, но ни капли не холодному южному утру. Многие называли остров Арбор настоящим раем на земле. Мягкий климат и лучшее в Шести Королевствах вино создавали тонкую, располагающую к любви атмосферу. Саманта Блэкуотер лежала в постели, прикрывая наготу краем одеяла, и вжималась в своего спящего возлюбленного так, что, казалось, если она его отпустит, то потеряет навсегда. Это было настоящим безумием — встречаться здесь. За окном уже светало, и девушка рисковала быть в очередной раз наказанной, ведь после недавней ссоры сестра сказала, что больше не будет её прикрывать, но это не беспокоило Саманту — она слишком давно не была с любимым и теперь ей было жизненно необходимо пропитаться эти чувством полностью, от головы до кончиков пальцев. Последние несколько дней они провели в дороге, а до этого мать увидела их поцелуй и наказала девушку, из-за чего ей два долгих дня пришлось жить с септами, благо она ничего не сказала отцу, а иначе Денниса точно бы отправили обратно в Долину. Этого юная леди Блэкуотер не пережила бы. Боги, как же родители не вовремя вернулись в Хайгарден. Приспичило им попасть на эту свадьбу. Хорошо, что они должны приехать в Арбор чуть позже. Возлюбленным юной леди Блэкуотер был Деннис Аррен — друг её брата Мартина. Когда-то парень был воспитанником её деда — Бейлора Хайтауэра, а сейчас живёт в Хайгардене. Лорд Робин позволил сыну оставаться в Просторе, наследником замка и земель он не является, а значит имеет достаточно свободы, чтобы самостоятельно распоряжаться собственной жизнью. Саманта искренне считала, что должна выйти только за Аррена. Его обожала почти вся её семья. Наверняка бы родные обрадовались, если бы они решили пожениться. Все, кроме отца. Он давно хотел выдать дочь замуж за лорда Айронвуда. Ещё бы, Виола не приспособлена к интригам и точно не сможет принести пользу семье. Другое дело её двойняшка, хитрая и коварная лисица. Бронн с самого детства лепил из детей собственное оружие, которое в будущем будет способно удачно выстрелить. А получилось ли? В моем случае — да! Девушка с отвращением сморщила маленький аккуратный, слегка курносый носик, как только вспомнила о грядущем замужества. Она слышала много сплетен о своём потенциальном женихе. Говорили, что, будучи ребёнком, он поджарил Песчаных Змеек и несколько дней питался их плотью, а принцессу Арианну безжалостно скормил крокодилам, но перед этим отдал ее своре голодных солдат. Отец говорил, что лорд Эдгар не причём, а все эти ужасы были посмертным исполнением приказов его деда. Но стоит ли в это верить? На пустом месте сплетни не рождаются, а папа запросто солжет, если ему это выгодно. Голову девушки давно посещала мысль о том, как страшно быть женой такого человека. Она не боялась жестоких людей, она боялась жестоких и безрассудных. Искренне надеюсь, что это «счастье» перепадет Виоле. На самом деле её бесила сама мысль о том, что Айронвуд будет выбирать одну из них. Да, может быть их дом ещё молодой и не такой знатный, как его, но они с сестрой не скот. Чем думал отец, когда предложил на выбор любую из младших дочерей? Бронн сильно давил на Саманту с этим замужеством. Их дому обязательно нужно укреплять свои позиции. Мать поддерживала отца, но предпочитала отмалчиваться. Леди Сибелла знала о запретных отношениях, но не возражала, боясь, что собственные дети упрекнут её прошлым. То, что произошло с ней в юности и то, как дочь одного из влиятельнейших домов Простора стала женой простого в прошлом наёмника, ни для кого не было секретом. Пережитый позор разделил её жизнь на «до» и «после». Саманта грустно вздохнула и вновь перевела взгляд на любимого. Боги, как он прекрасен. Коротко стриженные спутанные тёмные волосы прилипли к наволочке из мирийского шелка, чистое слегка смугловатое, идеально-овальное лицо с аккуратным подбородком делали черты лица парня более правильными, высокие слабовыраженные скулы напоминали о генах Талли, а густые от природы графичные брови идеально вписывались в образ молодого разбивателя дамских сердец. Аррен забавно поморщился во сне и лениво открыл глубоко посаженные миндалевидные графитовые глаза. — Сумасшедшая! — с явным укором в голосе заявил Деннис. — Мы же договорились, что ты уйдёшь перед рассветом. Девушка трепетно опустила ладони на щеки возлюбленного и подалась вперёд, одарив висок короткими мягким поцелуем. — Ты так сладко спал, что я не хотела тебя будить, а уйти не попрощавшись я не могла, — прошептала она, обжигая ухо парня горячим дыханием. Аррен мягко отстранил её от себя. Нахмурившись, он поспешно встал с постели и принялся собирать разбросанное по полу одеяние. Деннис знал, чем это вновь закончится, если вовремя не остановиться, они и так очень рисковали, а здесь, в чужом замке встречаться было вдвойне опасно. Саманта обиженно отвернулась и, не поднимая взгляда, принялась натягивать на себя белоснежную нижнюю сорочку из крупного кружева. Глаза девушки заблестели от слез. Никогда не из-за кого не плакала, а теперь сломала себя пополам. Что сделал с ней этот нахал, спустившийся с гор? Она так скучала, так ждала той заветной минуты, когда сможет прижаться к крепкой груди, ощутить этот знакомый запах хвои на его волосах, вновь попробовать на вкус слегка обветренные солоноватые губы. Почему самый дорогой в жизни человек так легко отталкивает ее от себя? Все так же не глядя на возлюбленного, она вскочила с постели и сбивчивыми движениями попыталась надеть свое повседневное мятного цвета платье. Предательские застежки сзади никак не хотели поддаваться, от чего девушка выглядела ещё более нервно. Неожиданно она почувствовала спиной невесомое прикосновение мозолистых, но по-родному тёплых рук. Длинные тонкие пальцы завязывали хитро сделанные петли и тесемки так же ловко, как и развязывали прошлой ночью. Саманта замерла, не в силах сдерживать скопившиеся слезы. По бархатным щекам криво прокатились две крошечные капли, оставляя после себя влажные солёные дорожки. Деннис нежно, без напора прикоснулся губами к оголенной открытым фасоном платья лопатке. — Не обижайся на меня, незабудка, ты должна понимать — нам нельзя терять рассудок, если твой отец или брат узнает, будет очень-очень плохо. На незабудку юная леди Блэкуотер походила мало, более удачно было бы сравнить её с орхидеей. Так же прекрасна и так же капризна. Но Аррен все равно называл её так, из-за сине-голубого цвета глаз. Коварная и своенравная, самоуверенная и решительная, она таяла от его слов, как хрупкий весенний снег под палящим солнцем. Но что это, благословение или проклятье? Рядом с ним она теряла себя, забывала, кто она есть, отказывалась от собственных взглядов и принципов. Сокол умело превращал требовательную орхидею, которая точно знает, чего хочет в скромную и неприхотливую незабудку, готовую пойти за ним куда угодно, даже в пекло. — Как я могу обижаться на тебя, я ведь так люблю тебя, — прошептала Блэкуотер, поворачиваясь лицом к возлюбленному. — Мне страшно. Страшно, что это наша последняя ночь. Сегодня приедут родители, Айронвуд уже здесь… На Виолу нет надежд, она сама скорее окажется оружием против нас в руках Айронвуда, чем сделает что-то стоящее. Отец выбрал меня. — Ничего не бойся. Мы обязательно что-нибудь придумаем. В конце концов, сосватать не значит жениться. Все будет хорошо. Аррен мягко накрыл губы возлюбленной своими, даря самый нежный поцелуй, на который был способен. Он пытался успокоить Саманту, но на самом деле его самого очень сильно беспокоило то, что должно произойти в ближайшее время. Деннис каждый день корил себя за трусость и нерешительность, но ничего сделать с собой не мог. А может так и должно быть? Парень снова вырвался из объятий любимой и тихо, почти неслышно промолвил: — Беги, а то заметят. Девушка быстро преодолела малознакомые коридоры арборского дворца и мгновенно исчезла в дверях комнаты, которую, к собственному недовольству, делила с сестрой. Блэкуотер любила свою двойняшку, но в последнее время её было слишком много. Куда приятнее жить в разных покоях и ходить друг к другу в гости. Да и вообще, порой Саманте казалось, что сестра её младше не на несколько минут, а на несколько лет. Виола уже не спала. Она вальяжно восседала у массивного туалетного столика из красного дерева и бережно вычесывала прямые темные пряди. — Твоё счастье, что родители ещё в пути, а наш брат вместо того, чтобы присматривать за тобой устроил со своей женушкой второй медовый месяц, иначе твой сокол улетел бы обратно в Долину, а ты до самой свадьбы в гости к септам, — шутливо-серьезным тоном отметила она и обернулась, насмешливо вскинув правую бровь. — Бедный лорд Айронвуд, похоже будет сшибать рогами дверные проёмы. Отвыкай, если не хочешь стать кормом для крокодилов, я слышала, у него прекрасная ферма. Виола звонко засмеялась, и хохотала, пока ей в голову не прилетела маленькая шёлковая подушка. Она скорчила злую рожицу и запустила «привет» сестры обратно. Внешне она походила на отца и во многом уступала своей двойняшке: кожа Саманты была идеально-молочной, в то время как на лице Виолы виделись светлые веснушки и едва заметные юношеские прыщи. Старшая имела тонкие скулы и аккуратный контур лица, а младшая немного грубую ярко выраженную челюсть с легкой асимметрией. Волосы сестёр были одинаково каштановыми, но у Саманты они вились крупными локонами, а у Виолы струились прямым водопадом. Глаза тоже имели одинаковый оттенок, но от взгляда старшей веяло холодной аристократичностью, а взор младшей искрился озорными огоньками. Но несмотря на все это, Виола была не менее популярна у противоположного пола, чем сестра, хотя и не отвечала никому взаимностью. Саманту всегда мучил этот вопрос. Почему? Ведь она не так прекрасна и не владеет хитростями, которыми можно завлечь мужчину. Как у неё это получается? — А серьёзно, вот была бы потеха, если бы Мартину вечером ударило в голову пожелать нам спокойной ночи. — А ты бы выдала меня, предательница. — Я бы не предала тебя, а просто бы отказалась быть твоей соучастницей. Мне надоело рисковать из-за твоей неосторожности. Ты не ценишь помощи и все время меня подставляешь перед матерью. Она обещала, что если я буду тебя прикрывать, то сосватает меня мерзкому лорду Флоренту, который недавно овдовел. Саманта разочарованно шмыгнула носом и подошла к своему шкафу. — Может быть Айронвуд выберет тебя и не придётся тогда выходить за Флорента, только вот неизвестно, что хуже — уродец или безумец. Не страшно? Виола положила гребень на столик и вновь посмотрела на сестру, теперь уже очень серьёзно, без привычный лёгкости и шутливости во взгляде. — Ты так говоришь, потому что родители настаивают на вашем браке, а ты не хочешь этого. Мы не знаем его лично и даже никогда не виделись с ним, слишком рано делать такие выводы. А на войне все совершали страшные вещи, и наш дед, и наш отец. Кто знает, как такие страшные вещи изменили бы нас с тобой? Саманта молча открыла дверку шкафа и пробежалась глазами по новым нарядам. Сегодня она должна быть безупречна, ей предстоит украсть сердце лорда Эдгара Айронвуда. От мысли о том, что придётся с ним общаться, становилось дурно. Виола, безусловно была права, но осознание не приносило облегчения. Ей никто не нужен, кроме её сокола. Душа рвалась на части, хотелось бросить все и бежать, бежать куда глаза глядят вместе с любимым. Но пойти против воли родителей девушка не могла, иначе мать все расскажет отцу, Деннис вернётся в Долину, женится на какой-нибудь местной дуре или фригидной северянке и исчезнет из жизни юной леди Блэкуотер навсегда. А так она сможет видеть его, когда будет навещать брата. Хоть изредка, но сможет. А это уже большое счастье, иметь возможность видеть любимого человека. Единственное, что будет греть мне сердце после свадьбы.***
Бронн Черноводный с супругой и младшим сыном прибыли перед самым началом церемонии. Гостей радушно встретила леди Талла — мать жениха и сразу проводила к месту торжества. Праздник подготовили в местной септе, маленькой, но весьма роскошно обустроенной. В окнах голубыми бликами сверкали новенькие витражи. Крупные мраморные статуи Семерых возвышались над маленьким аккуратным дубовым алтарем, возле которого уже занял свое место жених. Саймон Редвин, высокий, крепкий, хорошо слаженный юноша с уверенностью смотрел вперед, словно в светлое будущее, ожидая свою суженную. Он совсем недавно стал лордом Арбора, но уже явно осознавал всю тяжесть своего бремени и весьма серьёзно подходил ко всем делам и возникающим проблемам, надеясь стать достойным продолжателем дела своего отца, героя нескольких войн. По одну сторону от алтаря стояли до боли похожие друг на друга девицы Айронвуд — сестры невесты, старшая и младшая. По другую сторону находилась леди Талла с племянником Сэмвеллом, высоким коренастым юношей, лицо которого казалось слишком уж серьёзным и даже угрюмым. На самом деле, Бронна мало интересовали празднества родственников, он приехал сюда по другому поводу. Прошло уже двадцать лет, а удерживать власть над Простором было все сложнее и сложнее. Многие по-прежнему сомнительно относились к бывшему наёмнику, управляющему регионом. Когда-то свадьба с девицей из дома Хайтауэров заметно облегчила жизнь Бронну. Но так случилось, что во время дорнийского восстания сир Черноводный нажил ещё больше врагов и теперь вопрос союзников стоял более остро, благо его леди-жена подарила ему много детей. Недавно лорды Хайгардена и Арбора стали родней, с тех про как Мартин Блэкуотер взял в жены Тею Редвин. Бронн перевёл взгляд на сына с супругой — парень достойно держался перед гостями, всем демонстрировал, что он ничем не хуже любого из них. Тея по-ревностному крепко цеплялась за руку мужа. Понятно, почему она не встала рядом с братом. Любой, кто осмелился косо посмотреть на Мартина сталкивался с тяжёлым брезгливым взглядом, который невозможно было вынести. Иногда Черноводному казалось, что в постоянном арсенале у его невестки только два выражения лица: надменная физиономия центра вселенной и ядовитая усмешка. До чего неприятная баба, хотя на первый взгляд казалась воплощением всеобщей любви, но зато богатая и родовитая, благо сын знает, что с ней делать. Мартин был гордостью отца. Черноводный нарадоваться не мог на свое чадо, ведь сын был его копией: хитрый, настырный, изворотливый, знающий себе цену. Если у этого парня отобрать титул и деньги, он бы точно смог прокормить себя мечом и смекалкой. «Такой же, как я, только лучше», — думал Бронн. И действительно, у него с детства было то, о чем наемник в свое время даже не мечтал. Влиятельные родственники, имя, образование, воспитание. Черноводный не сомневался, перед Мартином открыты все двери и он своего не упустит*. Парень уже принёс колоссальную пользу родному дому. Влюбил в себя капризную богатую наследницу, которая вила верёвки из своего, ныне покойного, отца, обеспечил семье весьма выгодный союз и родил в этом браке наследника. Сыграно как по нотам. В свои девятнадцать Мартин благополучно управлял регионом, пока отец находился в столице. Постарались Хайтауэры. Родственники матери воспитали его, как настоящего лорда, а наука отца сделала парня приспособленным к любым жизненным ситуациям. Миранда — папина гармония. Ещё бы, без скандалов, истерик и протестов вышла замуж так, как надо. Довольны остались все, и Блэкуотеры, и Тарли и даже сами молодожёны. Досадно, что не за наследника, но тоже неплохо. Бронн перевёл взгляд на толпу гостей и остановил его на чете Тарли. Миранда что-то увлечённо шептала на ухо мужу и тихо смеялась. Джон улыбался одними глазами и нежно поглаживал округлый живот своей любимой. Внешне парень не имел ничего общего со своим отцом, великим мейстером, он очень походил на своего дядю Дикона — высокий рост, слегка смуглая кожа, русые кудри и приятный взгляд темно-ореховых глаз. Бронн опустил взор и вспомнил о том, что случилось с бедолагой. Надеюсь, моего зятя ждёт более счастливый конец. Ведь без него молодая леди Тарли в этой семье никто. «Младшие мне такой подарок не сделают», — подумал Черноводный и посмотрел на своего сына Ральфа. Юноша скучающе перетаптывался с ноги на ногу, не скрывая откровенного недовольства. Он очень не хотел покидать Королевскую Гавань и умолял отца оставить его там, но Бронн был непреклонен, за что и получил сюрприз в виде бойкота. Горюет по своей дорнийской шлюхе. Черноводный посмеялся про себя от собственной мысли. Неужели этот сопляк не понимает, что его просто используют, причём не самым оригинальным способом. Змеюка решила отомстить отцу за старые делишки, прибрав к рукам его сына. Надо же. Прожженная пройда, которую в её восемнадцать лет уже поимела половина Красного замка, рассказывает мальчишке о любви, а тот свято верит и надеется, что когда-нибудь папенька даст согласие на эту клятую свадьбу. Существует ли больший олух, чем мой младший сын? Недолго думая, Бронн перевёл взгляд на свою дочь Саманту и снова усмехнулся. Самый большой глупец тот, который думает, что он умнее всех. Юная леди Блэкуотер была, несомненно смекалистее, хитрее и изворотливее младшего брата, и куда более подкованной в интригах, но сказкам горного прохвоста она верила так же наивно, как тот песням дорнийской проходимки. Бронн уже давно был в курсе романа дочери с воспитанником тестя. Благо Сибелла оповестила его сразу, как только узнала. «Будет лучше, если дочь продолжит думать, что её запретные отношения все ещё тайные», — решил Черноводный. Так ей было намного легче манипулировать, она стала слушаться мать и старалась быть более осторожной, лишь бы отец ничего не узнал и не отправил любимого в Долину. Такого у Бронна и в мыслях не было, ибо пока Аррен в Хайгардене, у него в рукаве запрятан мощный козырь и рычаг давления на дочь. Потерять его ни в коем случае нельзя. Соглашение с Айронвудом было жизненно необходимо. Бронн понимал, Мартеллы не успокоятся и продолжат бунтовать, союз с ними невыгоден и опасен, да и руки бывшему наёмнику, укрывшему от правосудия их кровного врага, они не подадут. А Айронвуд теперь никуда не денется от короны. А если Саманта постарается прибрать к рукам все его дела, то и от самого Бронна. Теперь бывший наёмник перевёл взгляд на третью дочь. Виола встретилась глазами с отцом и мило улыбнулась. На секунду показалось, что уголки губ Черноводного дернулись вверх. На днях Сибелла завела разговор о том, что правильнее было бы сосватать Айронвуду Виолу, который, естественно, закончился крупным скандалом. Бронн кричал, что они хотят его смерти, что Виола ничего не понимает, она испортит дело и пустит все то, на что отец впахивал двадцать лет под откос. Но так ли это было на самом деле? Кто-кто, а Сибелла лучше всех понимала причины странного поведения супруга. Виола была единственным ребёнком Черноводного, к которому он испытывал светлые чувства. Он понимал, Саманта никуда не денется от родителей, а своевольную и лёгкую на подъем Виолу запросто можно потерять, отдав во власть мужа. Этот страх порой мешал Бронну мыслить логически. Чем он думал, когда предлагал на выбор любую из младших дочерей? Точно не головой. Отказаться от своих слов Черноводный тоже не мог. Столпы, на которых держалась его репутация, были ещё недостаточно крепкими. Кто бы мог подумать, что холодный и эгоистичный наёмник попадёт в такую ситуацию. Оставалось надеяться, что лорд Эдгар предпочтет Саманту. Пропадая в раздумьях, Бронн не заметил, как началась церемония. По известным всем причинам, Алерия Айронвуд появилась в септе не с отцом, а с братом. В отличие от него и сестер, она намного больше походила на родственников отца — Кворгилов, чем на Айронвудов. Её кожа была на тон смуглее, кудри, собранные в хитрую, закрепленную серебряной диадемой с фианитами, причёску казались не медовыми, а темно-русыми, и глаза сверкали не янтарем, а чёрным ониксом. Стройный девичий стан, схваченный нежно-розовыми шелками, изящным лебедем плыл по залу. Подвенечное платье было достаточно открытым. Лиф состоял из двух небольших кусков ткани, закрывающих грудь и закреплённых на плечах хитро сделанными серебряными застежками. С широким, но при этом очень лёгким подолом свободного кроя, верхнюю часть наряда соединял пояс, а на шее девушки блестело броское ожерелье с большим камнем, выполненные в таком же стиле, как и наплечники. Девушка продолжала уверенно шагать навстречу своей судьбе и мило улыбнулась, когда брат наконец-таки передал её маленькую тонкую ручку жениху. После того, как молодые произнесли брачные клятвы, а септон объявил их мужем и женой, все переместились в Большой чертог. Гостей прибыло немного, но пир все равно было решено организовать именно там, свадьбы с арборским колоритом всегда проходили очень весело. А в Малом зале было бы недостаточно места для танцев, которым суждено было начаться после дегустации продуктов последнего урожая винограда. На стол подавали румяные пироги с голубями, сочную утку в мёде по-пентошийски, курицу под хрустящей золотистой корочкой, сладкий черничный торт, местное золотое вино и много других изысканных вкусностей. Эдгар скучающе сидел за столом и медленно потягивал вино. Он употреблял сей прекрасный напиток именно так, как делают это в Эссосе, предварительно подсластив мёдом. Так его вкус казался более ярким и насыщенным. Поймав на себе очередной взгляд Саманты Блэкуотер, Айронвуд тихо усмехнулся. Старый наёмник уже открыл на меня охоту. Девушка лукаво улыбалась, игриво вскинув правую бровь. Надо сказать, юная леди действительно выглядела восхитительно: лёгкое багряное платье в сочетании с комбинацией золота и серебра смотрелось очень дорого, к тому же прекрасно подчёркивало тонкую талию и уже округлившиеся бедра своей обладательницы. А пышная замысловатая укладка идеально дополняла образ. Девушка очень старалась привлечь внимание лорда и выкладывалась по полной. Эдгар был уверен, будь на его месте кто-то попроще, он обязательно бы потерял голову. Сир Бронн уже успел представить будущему союзнику своих детей, особенно выделяя среди них старшую из двойняшек. Блэкуотеры явно перестарались, откровенно подсовывая ему Саманту. Их попытки казались грубыми и навязчивыми, тем более что Айронвуда куда больше заинтересовала вторая. Он никогда раньше не видел таких девушек. Виола, безусловно, уступала сестре — прекрасной ясноглазой нимфе с густой копной мягких темно-каштановых волос, но в ней было что-то большее, чем просто красота, её взгляд: глубокий, тёплый, проникающий в душу. Только она одна из всех гостей этой свадьбы смотрела на него не как на монстра, а так, будто бы он такой же человек, как и все они, так, будто бы он что-то значит. Эдгар отложил в сторону свой кубок, встал из-за стола и львиной походкой направился в сторону сестер Блэкуотер. Саманта ехидно улыбнулась, заметив приближение потенциального жениха — наверняка подумала, что он по её душу, но не тут-то было. — Леди Виола, не подарите ли вы мне это танец? Старшая из двойняшек недовольно нахмурилась, ей было плевать на Айронвуда, но то, что сестра откровенно мешала семейным планам, от которых зависит будущее, её очень раздражало. Виола коротко кивнула и, смущённо улыбнувшись, протянула Эдгару руку, который тут же закружил её в умопомрачительном танце. Девушка податливо подстраивалась под ритм партнёра и при этом порхала по залу как бабочка, каждое её движение было одушевленным, настоящим. Бешеная энергетика, которую излучало это маленькое хрупкое тельце, прошибала до костей, вызывая мощнейший прилив сил. Неудивительно, что искалеченная душа тянется к теплу, а Виола сеяла это тепло. Рядом с ней хотелось чувствовать себя живым. Чувствовать себя человеком с душой, чувствами и эмоциями. Танец закончился и Айронвуда словно окатило ведром ледяной воды. А что если это все игра, фарс, очередная уловка старика Бронна? Нет. Он больше не будет слабым. Никто и никогда не вывернет его наизнанку, никто и никогда не увидит его изнутри. Следующий танец Эдгар подарил Саманте, которая все-таки взяла его измором. Только теперь она все время вертелась по сторонам, ей было не до Айронвуда. Девушка нервно дергалась и разыскивала кого-то в толпе танцующих. Вдруг в поле её зрения появился Деннис Аррен, который кружился с Элиной и успевал при этом нашептывать ей что-то такое, отчего она сначала смущалась, а потом заливисто смеялась. Лицо Блэкуотер бледнело на глазах, несколько минут назад она неплохо справлялась, а теперь совсем потеряла контроль над эмоциями. Айронвуд не знал, смеяться ему или грустить. Ситуация доходила до откровенного абсурда. И находиться тут было крайне неприятно. Как только танец закончился, Эдгар сразу направился к балкону, нужно было срочно привести в порядок мысли, а на свежем воздухе ему всегда думалось лучше. Парень расслабленно посмотрел по сторонам и, заметив на краю стройный девичий силуэт, понял, что не один здесь. Виола завороженно смотрела вслед садящемуся солнцу, крепко оперевшись о мраморные перила. Эта девица не давала покоя Айронвуду. Её хотелось изучить, прочувствовать, прочитать как книгу. Если Саманту и её мотивы было видно насквозь, то Виола была для него неразгаданной загадкой. Он неторопливо подошёл к девушке со спины и негромким бархатным баритоном заговорил с ней: — Вам совсем не холодно, леди Виола? Девушка была одета в лёгкое телесное, с фиолетовым отливом, платье, украшенное цветочной вышивкой и приталенное золотым поясом в виде ветки с резными листьями. В распущенных идеально каштановых волосах сияла тонкая ниточная диадема, а на ушах красовались некрупные серьги-пучки с жемчугами. Айронвуд не понаслышке знал, что воздух летних южных ночей всегда тёплый и нежный, но нужно было с чего-то начать разговор. Виола неторопливо обернулась и мягко ответила: — Что вы, совсем нет. Если угодно, мы можем перейти на «ты», и называйте меня просто Вилу. Уголки губ Эдгара мягко потянулись вверх. Такая милая, простая и искренняя. Не похоже, что она лжет. Сегодня парень видел море лицемерных и наигранных улыбок, но с этой девушкой все по-другому, от неё веяло чистотой. — Тоже решила сбежать от всех, малышка Вилу? Девушки заметно покраснела, но ни единая эмоция не выдала её смущения. Держать лицо и достойно выглядеть в обществе она тоже умела. Похвально. — Там слишком жарко и душно, очень много вина, а ещё докучливые кавалеры. — Тогда позволь составить тебе компанию, обещаю, докучать не буду. Теперь девушка повернулась и их лица теперь находились друг напротив друга, создавая мощный зрительный контакт. Тихо засмеявшись, она с улыбкой ответила: — А я не сомневаюсь, ты не такой, как они. Да и вообще, не такой, как о тебе говорит, я это вижу. Наивная малышка Вилу. Нежный доверчивый ангел. Говорит с чудовищем, но не верит в это. Наверняка видит в людях лишь хорошее… или только во мне? — Ну и какой же я, по-твоему? — невозмутимо спросил парень, искусно скрывая нарастающее беспокойство. Игра заходила слишком далеко, но Айронвуд не спешил оставаться. — Уж точно не исчадие ада. У тебя тёплые глаза. Возможно, когда-то ты был очень добрым, но после всего, что с тобой случилось, ты больше не мог оставаться таким. Прошлое всегда оставляет отпечатки на наших душах. Шлейф тянется за тобой, от него никуда не деться, это уже часть тебя. Эдгар стоял, не дыша и смотрел в бездонные голубые глаза, которые откровенно читали его душу. Неужели она действительно его чувствует? Единственная, кто не смотрит на него, как на всеобщее проклятие, единственная, кто бы поверил его словам? А что будет, если я её поцелую? Глупая мысль. Глупая и ребяческая. Айронвуд прекрасно это понимал, но губы сами потянулись к устам девушки, сливаясь с ними в мягком ненавязчивом мятном поцелуе. Именно таким вкусом обладали её губы. Секунду поколебавшись, Виола ответила на поцелуй, смазано, неумело, но пылко, вкладывая в него все свои чувства, от которых просто распирало грудь. Однако через несколько мгновений она грубо отпихнула парня и, прикрыв ладошкой распухшую нижнюю губу, бросилась прочь. Эдгар снова засмеялся. Теперь уже над собой. Идиот. Поддался порыву, пошёл на поводу у собственного любопытства, не думая о последствиях. Как можно строить великие планы, будучи таким глупцом? Пора приходить в себя. Следующие несколько дней Айронвуд провел в компании семьи Блэкуотер. Все гости постепенно разъезжались, Бронн даже отправил младшего сына в Королевскую Гавань раньше времени, чтобы тот ни о чём не распространялся. Он единственный в семье, кто не знал о грядущем браке. Всё это время Эдгар и Виола почти не разговаривали, лишь перекидывались общими фразами и пересекались взглядами, которые были красноречивее любых слов. Саманта не оставляла попыток очаровать Айронвуда и с каждым днем старалась все лучше и лучше, даже не догадываясь о том, как это бесполезно. Лорды уже договорились с септоном, назначили дату тайного венчания, ибо хотели первое время держать союз в секрете, во избежание новых вспышек вражды. Оставалось только выбрать невесту жениху. Всё это время Эдгар думал, как ему поступить, ведь от этого выбора зависела вся его жизнь. Выбрать Саманту? Почему бы и нет? Она была бы прекрасной союзницей — неглупа, хитра, изворотлива. Проколы у неё, конечно, есть, но это исправимо, все мы совершаем ошибки. Осталось только понять, на чьей стороне она будет. Было видно, что отец имеет на девушку серьёзные источники давления, иначе бы она даже не подошла к Айронвуду. Брать её в жены, надеясь, что со временем её можно будут перевоспитать? Сомнительная идея. Но второй вариант был ещё куда более сомнительным. С досадой для себя Айронвуд осознал, что ему понравилось целовать Виолу, и речь сейчас была не о физическом влечении. До этого в его жизни подобное было лишь единожды, и после этого случая Эдгар зарекся никогда никого не впускать в свое сердце. Если он выберет её, то испортит ей жизнь. Эта девушка — ангел. Нежный и чистый. Но даже её света не хватит, чтобы излечить его. Быть может, если бы он сумел её полюбить, малышка Вилу бы смогла сделать его лучше, но при этом стать главной слабостью и получить огромную власть над ним. Этого нельзя было допустить. Никто не может иметь силу, способную управлять мной. Парень схватил с прикроватной тумбы маленький позолоченный колокольчик и громко позвонил. Запыхавшийся стюард-мальчишка с желтоватым лицом и бесцветными волосами пулей влетел в покои, на ходу сгибаясь в глубоком поклоне. — Сообщи лорду Бронну, что я принял решение и хочу видеть свою невесту.