Прошло чуть больше недели с того момента, как Цунаёши стал исполняющим обязанности Джентл Баг. С того дня, он усердно занимался в обращении с йо-йо по видеоурокам из интернета. Купил себе так сказать, рабочую версию, чтобы тренироваться с ней в свободное время без пятнистой маски. Вскоре оказалось, что по весу обычный йо-йо намного легче волшебного, так что пришлось на какое-то время забросить это дело. Утром Цуна шёл в школу, а вечером сражался со злом. Злодеи, наверное, тоже учатся или ходят на работу, раз акумы появляются строго после рабочего дня. Нуар сказал, что так бывает практически всегда, лишь изредка нарушители спокойствия появляются днём.
К слову о Коте.
По началу Цуна думал, что его напарник испытывает к нему антипатию. Его подколы, недовольное фырканье и надменное выражение лица говорили лучше слов. Однако первое впечатление оказалось обманчивым, Кот Нуар оказался очень даже милым и радушным парнем. Бывало, конечно, что он бесился, когда акума обставляла его вокруг пальца, только в тот момент он злился не на своего сокомандника, а на свою собственную неосмотрительность. Он не воспринимал Саваду, как своего подчинённого, которого он должен был всему учить, наоборот, Наур относился к новому Джентл Баг с почтением, советовался в принятии решений. Он принял их партнёрство и был не против действовать в тандеме, а не делать всё самостоятельно, как, судя по всему, частенько было раньше. Видимо, у них с Дино и правда не лучшие отношения. Кот обмолвился как-то на этот счёт.
То была жизнь после заката, к которой Цуна ещё не успел привыкнуть, а вот школьное время, кажется, начало течь в правильное русло, иногда подскакивая на сточенных камушках.
Цунаёши зашёл в класс химии, обсуждая с Такеши вчерашнее тв-шоу. Оказалось, что Ямамото обожает «Адскую кухню», которую постоянно крутят в момент, когда Ямамото устраивается ужинать. Передача навевала аппетит, иногда парень ловил себя на том, что ест гораздо больше, когда смотрит её. Цунаёши не является сильным фанатом этого шоу, однако ему было интересно мимолётом посмотреть выпуск-другой в повторе. Обычно он смотрел его вместе с мамой, которая в процессе постоянно комментировала блюда, поданные шефу его поварятами. Она умело критиковала их, часто попадая в самую точку, но, случалось, и просто докапывалась на ровном месте. Всё-таки смотреть тв-шоу одному скучно, в компании куда интереснее.
— Я хочу, чтобы Эмбер стала капитаншей красной команды, — Такеши сел за парту, скинув рюкзак на свободное место рядом с собой.
Этот жест Цунаёши уже успел запомнить. Недавно он узнал, что его новый приятель любит сидеть за партой в одиночестве. Время от времени Такеши подсаживался к Кёко, чтобы помочь ей с новой темой, но, чаще всего, предпочитал оставаться в одиночестве.
В классе не было единой схемы посадки учеников, каждый садился туда, куда хотел. Так же поступал и Такеши, в каждом кабинете он менял место дислокации. На математике Такеши садился за Цуной, подальше от доски, так как не очень любил точные науки и предпочитал им здоровый сон. На биологии он пересаживался на вторую парту рядом с дверью, ему нравилось, как учительница объясняет предмет, поэтому он хотел услышать и понять побольше. Сегодня на химии Кеша решил занять место перед Савадой, у окна. Химия была ему интересна, но давалась со скрипом, поэтому большую часть урока он с интересом наблюдал за футбольным матчем на спортивной площадке.
Сладко зевнув, Ямамото развернулся к задней парте и, облокотившись о спинку стула, разговаривал с Цуной.
— Эмбер хорошо командует, — согласился Цунаёши, доставая учебники из рюкзака, — но мне кажется, что она слишком требовательная.
— А как иначе, — пожал плечами Такеши, невинно улыбаясь, — у неё в команде Моника и Рейчел, чтобы заставить их сделать хоть что-то, нужно быть достаточно жёсткой. У моего отца в кафе были такие работники. Он сначала пытался нормально им объяснить, что такое заготовки, что нужно резать рыбу слайсерами, а они ему всё «ой, мы так не умеем. Ой, мы так не знаем». Отнекивались и постоянно делали по-своему, пока отец не поставил их на место. Сейчас работают сушистами, вполне способные ребята оказались, но ленивые, без подзатыльника ничего делать не станут.
— Твой отец работает в кафе? Прикольно, — почему-то с Такеши очень легко поддерживать диалог, он всегда говорит то, что думает, но при этом не кажется грубым. Он никогда не перебивает, а критику преподносит, подбирая правильные слова. Цуна привык, что критика может быть только негативной и ничего полезного не приносит, однако Кеши разубедил его в этом.
— Да, суши-кафе. Мы специализируемся на японской кухне. Иногда я стою за прилавком после учёбы, а бывает и доставщиком подрабатываю. Знаю немного о том и о сём, а если все мои знания сложить, то можно получить неплохого такого администратора, хе-хе, — Такеши прикрыл глаза, наслаждаясь солнечными лучами, которые согревали его щёки, — только отец говорит, что я не могу на постоянке у него работать. Он не может быть так же строг ко мне, поэтому я ищу подработку у его конкурентов, хе-хе-хе!
Цуна мягко улыбнулся и лёг на парту, положив руки под голову. Тёплое солнышко приятно припекало, захотелось подремать. Савада сладко зевнул и прикрыл глаза, планируя немного отдохнуть. Такеши понял — намечается тихий час. Устроившись на спинке стула поудобнее, он тоже закрыл глаза. Парни погрузились в совместную дрёму. Они спокойно отдыхали, убаюкиваемые тихим перешёптыванием на фое, пока вдруг их общий досуг не прервал резкий недовольный возглас:
— Какого чёрта?!
Цунаёши резко открыл глаза и повернул голову в сторону шума. За партой позади стоял тот самый одноклассник, который налетел на него в подворотне ещё во время сражения с Фениксом. Он тогда посмеялся над вдохновенной речью Цунаёши про героизм простых людей. Хах! Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним! Теперь-то Цуна может утереть ему нос! Точнее мог бы, если бы не держал свою личность в секрете. А так приходилось довольствоваться лишь мнимой победой в неосуществлённом поединке.
— Хах, опять твою парту завалили? — откликнулся Такеши, потягиваясь.
— Учебный инвентарь должен лежать в лаборантской, а не валяться на последней парте в классе, — недовольный одноклассник собирался уже переставить гору всяких странных приборчиков со своего места на другое, но тут вмешалась староста. Она тут же начала на него кричать и уговаривать оставить всё на своих местах.
— Мистер Деймон сказал ничего не трогать! — предупредила девушка весьма раздражённым голосом.
— Эй, я тоже могу принести с помойки кучу мусора и вывалить тебе на стол, — огрызнулся парень, но аппаратуру всё-таки оставил на своём месте.
— Да посиди ты хоть раз не на последней парте, фрик, — продолжила староста, не удовлетворившись такой мелкой победой, — я уже скоро забуду как ты выглядишь, если продолжишь постоянно сидеть в самом дальнем углу кабинета.
По классу прошлось лёгкое хихиканье. Цунаёши стало неприятно, будто бы эти люди посмеялись над ним самим. Он чувствовал, как объекту насмешек сейчас неприятно, ведь Савада сам слышал в свой адрес кучу колкостей, когда учился в Англии. Ему всегда проще было глупо улыбнуться, поддакивая им, убеждая ещё больше в своей ничтожности, чем стоять за себя и устраивать перепалку. Однако в нём проснулась частичка храбрости, когда объектом насмешек стал кто-то другой. Только Цуна открыл рот, чтобы невнятно заступиться за одноклассника, как его опередил Такеши:
— Эй, не будь такой грубой, Ханна! — он повернулся к девушке и неодобрительно покачал головой, — пусть сидит, где хочет.
— Не надо за меня заступаться, — фыркнул парень, обозванный фриком, кидая рюкзак на парту Цунаёши, — если б ты не напоминала учителям о домашке, я бы вообще давно забыл твоё глупое лицо, Ханна!
— Я не всегда напоминаю о домашке! — вновь крикнула девушка через весь класс, смешки медленно превращались в перешёптывания.
— На тебя только взгляни и тут же вспомнишь, ты вообще говоришь о чём-нибудь, кроме учёбы? — парень недовольно фыркнул, отворачиваясь от девушки, демонстративно показывая, как она ему противна, — только почему-то мой средний балл выше твоего.
— Это из-за физры! — Ханна стукнула ладонями по парте и поднялась из-за стола, — нас разделяют два балла!
— Так всё, заканчивайте, — вмешался кто-то из учеников.
— Да, давайте не будем ругаться, — Кёко взяла подругу за руку, но та отмахнулась, — успокойся, Ханна.
— Меня бесит его высокомерие!
В этот момент прозвенел звонок. Все остальные одноклассники вбежали в кабинет и прервали перепалку. Незваный сосед по парте рухнул на стул и отвернулся к окну, скрестив руки на груди. От него веяло враждебностью и нежеланием контактировать к кем-либо. Цунаёши боялся даже посмотреть в его сторону, не то чтоб заговорить. Он молча уставился перед собой, сверля взглядом спину Такеши, пока, наконец, не решился очень-очень медленно повернуть голову. Савада сделал вид, что смотрит в окно на птицу, если вдруг этот чудак поймает его взгляд и разозлится.
— Что? — одноклассник искоса посмотрел на Цуну, раздражение чётко читалось на его лице.
— Эм, там птица, — Цунаёши смущённо кивнул в сторону тонкой одинокой ветки, на которой и правда скакала туда-сюда маленькая птичка, — красивая, никогда таких не видел.
— Это ласточка, — ответил парень, проследив за его взглядом, — гнездо вьёт над окном, чтобы дождь не попал.
— Да? — Цуна повернулся сильнее и наконец встретился взглядом со своим соседом по парте. Он сильно этого смутился, но не отвёл глаза, натужно стараясь выдержать этот момент, — я, эм, не знал…
— Мы нигде раньше не встречались? — вдруг спросил одноклассник, слегка изогнув бровь.
— Каждый день в школе, — слегка разочарованно ответил Цуна, — а ещё в тот раз в переулке, когда акуманизировали твою сестру.
— Точно, — парень качнулся на стуле, — теперь я вспомнил, где видел тебя.
Цуна не знал, как ему реагировать. То есть, этот чудак даже не знал, что они одноклассники? То есть он даже не запомнил, что к ним в класс перевёлся мальчик из-за границы? Даже Цунаёши почти всех за эти считанные дни по лицам успел зафиксировать, а этот даже одно глуповатое лицо не смог! С другой стороны, должен ли он был? Цунаёши не считал себя особенным, но эта новость всё равно поранило его самолюбие.
— Я Цуна, — наконец, подал голос Савада после минутного ступора, — мы, вроде как, не представлялись друг другу.
— Гокудера, — кивнул парень, продолжая держать равновесие, покачиваясь на стуле, — а полное имя?
— Цунаёши Савада, — Цуна не знал, зачем вообще ему требуется представлять полным именем. Гокудера ведёт «Тетрадь Смерти» или что?
— Лучше Цунаёши, чем Цуна, — отозвался парень, задумчиво глядя куда-то в потолок.
— Эм, ладно, — Савада пожал плечами, ему, на самом деле, было всё равно.
— Цуна звучит, как «туна», — пояснил парень, хотя его об этом никто не просил, — тунец звучит как кличка, которую тебе дал кто-то, кому ты не нравишься.
— Разве? — Цунаёши не считал, что это слово может быть обидным прозвищем. В прошлой школе его звали просто «Цудак», вот это уже обидно, — а как бы звучала моя кличка, если бы мне её дал кто-то, кому я нравлюсь?
За эти несколько дней Цуна научился у Кёко одной хорошей привычке — если ты хочешь продолжить разговор с человеком, но не знаешь, как, то спроси у него что угодно, связанное с темой, которую начал он. Иногда, прерывая разговор и начиная его со своей темы, ты можешь спугнуть собеседника. Он подумает, что неинтересен и отгородится от общения с тобой. Оказывается, Кёко очень хотела в детстве стать психологом, а потом резко передумала и теперь планирует быть архитектором. Неплохой такой карьерный разворот на сто восемьдесят градусов.
Сначала Гокудера некоторое время непонимающе пялился на Саваду, затем отвернулся и вновь уставился в сторону ласточки. Цуна подумал, что он сморозил очередную глупость и попытался больше Гокудеру не нервировать. Когда начался урок, его сосед по парте ни слова не проронил, он продолжал смотреть в окно и изредка что-то писал на обрывке тетрадного листа.
Цунаёши чувствовал напряжение от их обоюдного молчания, он продолжал поглядывать на Гокудеру, пока тот находился, судя по всему, в своём мирке. Как Цуна это понял? Ну, теперь он мог впритык лупиться на соседа по парте, а тот даже и ухом не вёл. Через какое-то время Савада вообще перестал бояться смотреть на Гокудеру, можно даже сказать разглядывать его.
Это постоянно хмурый парень оказался очень даже симпатичным. Раньше Цуна почему-то не замечал его очаровывающих острых черт лица, из-за постоянно недовольства он казался каким-то страшным и отталкивающим, но сейчас, когда на лице царила безмятежность, этот парень просто завораживал. Длинные ресницы, слегка уставший взгляд серо-зелёных глаз, задумываясь, он постоянно покусывал карандаш — как такой юноша вообще может быть изгоем класса? Обычно девушки любят немного дерзких мальчиков, пытающихся гнуть свою линию напролом, а этот ещё и симпатичным оказался.
Цунаёши неосознанно облизнул губы и тут же отвернулся. Он испугался своего бесстрашия.
***
Время урока уже приближалось к концу, Цуна отложил ручку и сладко потянулся.
— Я не могу ответить на этот вопрос, — Гокудера, наконец-то вышел из своего мирка, но Цунаёши не сразу понял, о чём он говорит, — мне давали только негативные клички и фрик — не самая обидная из них.
Цуна опустил взгляд на многочисленные браслеты и кольца на руках Гокудеры. Неформал иногда тёр шармы и крутил кольца двумя пальцами. Эти вещи были единственным нестандартным атрибутом в его одежде и, скорее всего, из-за них он и получил кличку.
— Мне тоже, — кивнул Цунаёши, собирая ручки в пенал, — надеюсь, когда-нибудь получить и хорошую кличку…
Прозвенел звонок с урока, тем самым приглушив голос Цуны и его последнюю фразу. Он не стал повторять дважды, а просто смиренно вздохнул. Даже школа перебивает его, что за неудачник?
Поднявшись со стула, Цунаёши вновь посмотрел на своего одноклассника. В тот раз в переулке он произвёл совсем другое впечатление, отталкивающее, негативное, а сейчас Цуна не мог оторвать от него взгляд.
— Думаю в столовую пойти, — негромко начал Цуна, он говорил это Такеши, но надеялся, что Гокудера тоже обратит на его слова внимание, — ты не пойдёшь? — Савада прекрасно знал, что Ямамото любит кушать на улице под деревом на лавочке. Он практически всегда предпочитает обедать на свежем воздухе и явно откажется присоединиться, однако Цуна должен был спросить. Он слишком смущался так прямо пригласить Гокудера покушать вместе с ним.
— Не, я сейчас на большой переменке мячик с ребятами погоняю, — это Такеши имел в виду бейсбол… или футбол? Может быть, волейбол, он умел играть во всё!
— Вот как, ну ладно, — ответил Цунаёши осторожно поворачиваясь в сторону Гокудеры, — а ты свободен? — спросил он неуверенно. Сердце в груди яростно затрепетало.
— Что? — Гокудера вновь выглядел угрюмым и недовольным, по классике злым на весь мир.
— Ну, эм, — Цуна немного растерялся, он надеялся, что трюк с Такеши сработает и ему не придётся повторят вопрос дважды, — не хочешь пойти в столовую, поесть?
— Если ты угощаешь, — ухмыльнулся Гокудера, но тут же вновь стал непробиваемой серьёзной скалой, — мне всё равно делать нечего.
— Отлично, — Цуна резко развернулся, чтобы скрыть калейдоскоп эмоций на своём лице, — тогда пошли.
Да, Цунаёши всегда сильно волновался при первом знакомстве. Он часто запинался, краснел и говорил неразборчиво, но сейчас крышу снесло окончательно. Сердце парня бешено колотилось, как будто он только что пришёл с физры. Ладошки потели, Цуна думал, что он выглядит очень нелепо, постоянно вытирая их о жилетку. Наверное, этот парень вызвал в его душе какие-то странные сильные чувства. Может быть, какую-то фанатичную симпатию, ведь он на самом деле был очень красивым и необычным. Точно фрик, но в самом наилучшем смысле. Щёчки парня стремительно зарозовели, когда он улыбнулся собственным мыслям.
Но хей, он тут же взял себя в руки! Он совсем забыл, что вообще-то тоже является парнем.
Ну, подумаешь, Гокудера красивый, дальше что? Неужели ты, Цунаёши Савада, можешь влюбиться в мальчика, всего лишь один раз посмотрев на него? Что за глупости! Это был, как минимум, третий раз…
***
— Ты что серьёзно собираешься отдать мне половину своего ланча? Я пошутил, — Гокудера недоверчиво изогнул бровь, глядя на то, как Цуна наваливает ему рис с тефтелями из своего ланчбокса.
— Да? — Цуна вновь невольно дал себе затрещину. Он даже не подумал о том. Что фраза Гокудеры может быть всего лишь шуткой. Смутившись, он невольно притянул коробку к себе, — тогда я просто тебя угощу, надеюсь, ты не веган. Моя мама готовит очень вкусные тефтели, но кроме них я ничего не могу тебе предложить к рису.
— Я не веган, — покачал головой одноклассник, неловко касаясь своей порции. Цунаёши заметил его смущение и это его немного успокоило. Значит, несмотря на свою серьёзное, немного пугающее лицо, в душе он так же переживает, как и все. Цуна не стал ждать, пока парень приступит к своей порции и принялся кушать сам. Он надеялся, что одноклассник решиться приняться за еду, когда к нему не будет приковано слишком много внимания. Так и произошло. Через несколько секунд после того, как Цунаёши запустил вилку с тефтелькой в рот, Гокудера тоже принялся за еду.
Следующие минут пять парни молча кушали. Изредка Цунаёши поглядывал в сторону Гокудеры, но тот упорно не хотел смотреть на него и полуприкрытым взглядом смотрела куда-то в сторону панорамных окон. Взгляд его был расфокусирован, и Цуна решил, что парень опять ушёл в размышления.
Вечно молчать нельзя, это начнёт напрягать. Цунаёши не знал, с чего начать разговор, он ничего не знал о предпочтениях Гокудеры, а спрашивать в лоб про их отношения с Ханой ему не хотелось. Можно было спросить про шармы на браслете, но Савада боялся, что тогда парень поймёт, что он его рассматривал. Очень тщательно рассматривал. А о чём тогда спросить?
Пока Цуна мучался и подбирал слова, тишина всё-таки оказалась нарушена:
— Ты переехал сюда недавно? — вдруг спросил Гокудера, наконец-то поворачивая голову в сторону собеседника, в его тарелке оставалось ещё немного еды.
— Да, месяц назад. Раньше я жил в Англии, но потом отец устроился работать здесь и вот… — Цунаёши опустил взгляд, он не хотел заводить тему про отца, но как-то сам её нечаянно коснулся, — тут здорово, — парень слабо улыбнулся, глядя на вилку с рисом, — но одиноко.
«Одиноко» вырвалось само собой, Цуна не хотел акцентировать на этом слове внимание, но, как назло, он не знал, что ещё сказать. Гокудера негромко хмыкнул, тогда парень оторвал взгляд от еды и смущённо уставился на него с извинением во взгляде, мол «прости, ляпнул что-то не подумав». Это был его коронный взгляд в предыдущей школе.
— «Здорово, но одиноко», — повторил неформальный парень, покручивая одно из своих колец, — наилучшее описание Парижа.
Цуна смутился ещё сильнее, видимо, Гокудера заметил это и добавил:
— Это верно подмечено, — парень облокотился локтем о стол, его взгляд слегка изменился, складка между бровей слегка разгладилась, — в Париже ты словно пришёл на вечеринку к своим друзьям. Хорошая музыка, весёлая компания, но ты ходишь от группы к группе и нигде не чувствуешь себя своим. У твоих друзей есть люди ближе тебя, а у тебя нет никого, кто мог бы остаться с тобой и попить пунш вместе. Ты вроде бы в компании, но вроде бы и сам по себе, словно бродячий кот, — Гокудера осторожно поймал взгляд Цунаёши, как будто раздумывая над тем, не взболтнул ли он лишнего, — ты не похож на людей, которые обычно ходят сами по себе.
— А на кого я похож? — Цуна слегка наклонил голову вбок. По правде говоря, он хотел ответить «ты тоже», но не нашёл в себе храбрости.
— На типичного правильного мальчика, пекущегося об оценках, — парень доел рис с тефтелями и отставил тарелку в сторону, — а ещё на того, кто подстраивается под коллектив, на того, кто боится не таких, как он сам. В целом, ты похож на Ханну, — Гокудера закончил говорить и ожидающе уставился в сторону Цуны.
Савада не мог отвести взгляда от сверкающих серо-зелёных глаз Гокудеры. Он понимал, как странно их переглядывания выглядят со стороны, но в такие моменты по коже Цунаёши словно холодок пробегал, это ощущение было таким приятным, что он не мог ему противиться. Ладони вспотели, когда взгляд серо-зелёных глаз дёрнулся куда-то в сторону и через секунду вновь вернулся к нему. Неужели у Гокудеры тоже не получается сопротивляться?
— Я ошибался на твой счёт, — Гокудера первым разорвал их гляделки, его белокурые щёки малость побагровели, сердце Цуны вновь начало трепетать, — ты пригласил меня пообедать вместе. Коллектив потакает Ханне, так как она предпочитает помогать им и берёт на себя роль лидера. У нас с ней открытый конфликт и обоюдная неприязнь, как ты успел заметить, — Гокудера хмурился, но его слова не были холодными, как обычно, казалось, лёд медленно начал таять, — ты решил пойти против коллектива, начав общаться со мной, несмотря на то, что можешь оказаться объектом насмешек. Смело.
До Савады не сразу дошёл смысл этих слов. Он медленно отклонился назад, шестерёнки в голове крутились с сверхъестественной скоростью.
Так стоп, в смысле можешь оказаться объектом насмешек? Что опять?! Всего лишь потому что пригласил Гокудеру пообедать вместе?!
— Что? — Цунаёши до последнего надеялся, что одноклассник снова пошутил, а он не понял, — у вас настолько серьёзная война друг с другом?
— Холодная война, — фыркнул Гокудера, задрав нос, — есть несколько «фриков», чей статус в классе чуть выше, чем в маргиналов, пару человек в нейтралитете — гражданские. Такеши, например, и ты тоже был до сегодняшнего дня. И высшая иерархическая ступень — Ханна и её приближённые.
— О-э, я что теперь маргинал? — Цунаёши даже не знал, что именно под собой подразумевает это слово, но общий смысловой окрас понял, — прекрасно, теперь меня опять будут дразнить, — парень откинул голову на спинку стула и уставился в потолок.
И как можно было из всех людей в коллективе запасть именно на этого парня?! Почему из всех возможных вариантов, Цунаёши опять самый сложный с кучей задач под звёздочкой! Чёрт возьми, он просто магнит для неприятностей!
Так стоп, запасть? Нет-нет, никаких «запасть», просто симпатия к необычному человеку из-за его притягательной внешности. Из-за его странных, но очаровательных привычек, как вообще можно так мило грызть карандаши? Цуна закрыл ладонью лицо, будто бы боялся, что парень рядом может прочитать его мысли.
В любом случае, он бы не смог поступить иначе, даже если бы у него был выбор. Цуну неосознанно тянуло к Гокудере, он бы не смог задирать его, как Ханна и так же глупо смущался бы его взгляда серо-зелёных глаз.
Гокудера молчал всё то время, пока Цуна продолжал закрывать руками раскрасневшееся лицо. Мысли путались в голове, он не знал теперь, сможет ли поддерживать дружбу с Кёко, ведь она лучшая подруга Ханны. А Такеши? Цуне не хотелось терять своих новых приятелей, но и Гокудеру оставлять тоже не было никакого желания. Хотелось подружиться со всеми, но разве это возможно?
Гокудера молча наблюдал за реакцией Цунаёши, к сожалению Савада не мог видеть, как меняется его взгляд и морщинка между бровей вновь становится явной. Через пару минут он поблагодарил Цунаёши за еду, поднялся и стремительно пошёл к выходу из столовой.
— О-э, подожди, я сейчас! — Цуна хотел встать и пойти следом за Гокудерой, но тот отмахнулся, даже не посмотрев в его сторону.
— Спасибо за угощение. А теперь проваливай, — Гокудера всё-таки обернулся и одарил Цунаёши злобным, уничижительным взглядом, холодным, как тысячи ледяных копий — ты не знал, что связываешься не с тем парнем. Теперь знаешь, беги к своему стаду, у них трава зеленее, а меня оставь в покое. Ещё раз подойдёшь, я тебе врежу, понял? — это были последние его слова перед уходом. Злые, кроткие, брошенные в несколько заходов. Словно обиженный пёс гавкал проходящих мимо собак, желая присоединиться к их стае, но будучи запертым в вольере и неспособным это сделать.
— Что? Я не… что?! — Савада пытался проиграть в голове свои последние слова, чтобы понять, что он сказал не так, — я не! — от быстро сменяющих друг друга эмоций, парень начал заикаться и вторить одно и то же.
Неловко споткнувшись о ножку стула, Цунаёши грохнулся на жёсткую плитку. Вещи вновь вылетели из рюкзака и покатились по полу в разные стороны. Только вот Гокудера даже не замедлил шаг, не обернулся посмотреть, в порядке ли Цуна, не разбил ли он себе нос. Как жестоко!
Цуне стало очень обидно, ком подступил к голу, захотелось разреветься, от этого стало не по себе. Парень практически никогда не плакал. В младшей школе его побили за слёзы и теперь он боялся лишний раз показать их. Терпя сквозь зубы обиду, он никогда не плакал, а лишь шмыгал носом, но сейчас сердцу Савады стало так больно, что он забыл о своих былых страхах. Перед глазами медленно начало мутнеть. Он так старался завязать с Гокудерой приятельские отношения, но опять сказал что-то не так. Всего одна фраза перевернула всё с ног на голову и это было уже ни первый раз! Как научиться разговаривать с людьми и не обижать их? Как коснуться пальцами соловья и не дать ему упорхнуть, не напугать его.
Цунаёши продолжал задавать себе вопросы, молча собирая тетради. Он старался не обращать внимания на косые взгляды проходящих мимо людей, да и он толком не видел их, лишь чувствовал.
Плевать ему было на эти взгляды. Тот, кто должен был обернуться и посмотреть предпочёл уйти, проткнув сердце Цунаёши острым ледяным копьём своего безразличия.
