Where The Lines Overlap

Те три дня, что мне оставались до похода в школу, оказались самыми быстротечными в моей жизни. Мама устроила быстрый марш-бросок по местным достопримечательностям, а потом повела нас по магазинам, чтобы купить недостающее к учебе. Было только начало года, мы пропустили не так много, как хотелось бы. Точнее, нам удалось отхватить часть программы еще в Уэмбридже, но мать настойчиво попросила нас почитать пару книг, чтобы в понедельник не попасть в простак. Разумеется, я ничего не читал, кроме сборника Европейской литературы. Не знаю, как именно учат в американских школах, но вот тут я точно выиграю и смогу блеснуть знаниями. Так или иначе, но три дня окончились, так и не начавшись толком. В воскресенье ночью я лежал в своей постели и не мог сомкнуть глаз. Что-то в моей голове не давало мне просто заснуть. "Волнуюсь, как первоклассница перед первым звонком" - подумал я про себя и усмехнулся от такого точного сравнения. Действительно, я менял школы, как перчатки, и то, что на этот раз я волнуюсь - это странно. Как я ни пытался, но эти размышления не оставляли меня до самого утра, так что пришлось выпить три кружки кофе и принять холодный душ. А то я бы уснул, не дойдя до кабинета. Мама так великодушно предложила Элизе повести ее машину и меня, соответственно, доставить до школы. У меня прав не было и не будет. С моей-то постоянной потерей внимания и отказа концентрироваться. Волшебство, что я могу учиться с нормальными детьми. Многое на уроках я просто пропускаю мимо ушей. Но не особо от этого страдаю. Итак, вот и она. Большая, типично американская, цвета старого красного кирпича, школа стояла почти посередине Нэшвилля. Множество подростков рассыпалось ее по территории: одни сидели на траве, другие стояли на подъездной дорожке, а третьи заходили в школу. Выйдя из машины, я заметил, что все стали перебираться в здание, а через пару минут тупого мотания головой по сторонам я услышал звонок. Элиза уже давно убежала на урок. Я тоже решил поторопиться, но, зайдя внутрь, понял, что не знаю, куда идти. Вытащив из рюкзака расписание, я стал оглядываться в поисках какого-нибудь указателя или людей. И вот они появились, люди: четыре бугая, очевидно, члены футбольной команды, шли прямо мне навстречу. Облегченный вздох вырвался из моей груди, и я, широко и приветливо улыбаясь, медленно приближался к своим "спасителям". На лице одного из них я заметил ухмылку, слишком довольную и даже немного пугающую. Когда расстояние между нами заметно сократилось, я еще больше замедлил шаг. Они же его увеличили. Секунда и тот, что со страшной ухмылкой, уже крепко держал меня за плечо. Трое остальных стояли рядом и посмеивались. Комок подошел к моему горлу, но я все-таки сумел проглотить его и спросил: - Парни, не подскажите, а где здесь кабинет химии? - Что ты сказал? - Один из бугаев, что держал меня за плечо, еще сильнее сжал его и толкнул меня вперед. - Химия? Ну, что же, будет тебе сейчас химия. А точнее, урок физической культуры. Смех четырех верзил пролетел по пустым коридорам. Один из стоящих передо мной резко отправил свой кулак прямо мне в живот. Издав сдавленный стон, я, тем не менее, все еще держался и решил предпринять еще одну попытку. - Парни, бросьте, я лишь ищу этот чертов кабинет, - но в ответ получил еще один удар в живот. - Не ругайся, у нас так не принято, - протянул державший меня за плечо. - Сейчас нам придется тебя научить хорошим манерам. Последовал еще один толчок и удар, на этот раз ногой в бедро. Я уже потерял всякое самообладание, единственным желанием было, чтобы все это поскорее кончилось. Я плотно сомкнул глаза, поджал губы, как услышал чей-то женский голос. - Эй, уродцы, отпустите его! - Что ты сказала... - начал было один из верзил, но, глянув на свою оппонентку, отступил на несколько шагов. - Ах, это ты. Пойдемте, ребята, не стоит связываться с ней. А то покусает. - Добро пожаловать, новенький! Можешь считать, что прошел посвящение, - я почувствовал, как рука, вцепившаяся в мое плечо, резко отпустила меня, а голос, произнесший это, стал удаляться. Я слышал шаги, их звук затух очень быстро. Глаза мои по-прежнему были закрыты. Когда же я открыл их, то увидел, что стоял на коленях, держась за живот и жадно хватая воздух. Рядом сидела девушка, очень маленького роста, с рыжими волосами, и наблюдала за мной. Резко выпрямившись, я начал было подниматься, но она вскочила прямо передо мной и решила помочь. К моему удивлению, ее лицо, довольно-таки симпатичное, не выражало ровным счетом ничего. Она смотрела на меня своими зелеными глазами, но они ничего не говорили. Ей было меня даже не жалко. - Если ты в порядке и тебе не нужно к медсестре, тогда, судя по расписанию, твой следующий урок - алгебра. Тебе туда, в кабинет с мышкой на двери. - Ее голос был холодным, но очень приятным. Я поднял взгляд и увидел дверь, на которую она указывала. Кивнув, я отряхнул джинсы, поправил футболку, сделал глубокий вздох и произнес: - Спасибо тебе за помощь. Не думал, что здесь такие нравы. - Мой голос был похож на скрип двери. - Джош Франчески, будем знакомы. - Хейли Уильямс, - с явной неохотой сказала она и всунула мне в руку мое же расписание. - И не стоит благодарности, Джон. - Джош, - машинально поправил ее я. - Меня зовут Джош. - Ах, ну да, точно. - Я бы очень хотел тебя отблагодарить, - сказал я, сам не понимая, зачем. - Может, погуляем вместе или я отведу тебя в кино? - Не стоит, Джон... - Хейли резко отошла на полметра от меня и стала поворачиваться, чтобы уйти. - Ой, точнее, Джош. Не стоит. Я ничего от тебя не требую и тебе вовсе необязательно меня куда-то вести. Я не очень интересный собеседник и ко мне в друзья не набиваются. Ну, бывай. Смотри, не попади в передрягу. Не смогу же я тебя вечно спасать. И она быстро скрылась за дверью женского туалета, оставив меня в полнейшем шоке стоять посередине коридора. Оглянувшись, я увидел подоконник. Он оказался достаточно широким для того, чтобы сесть. Устроившись поудобнее, я бросил рюкзак на пол и слегка задрал футболку, обнажив живот. Он был весь красный, а кое-где уже виднелись темноватые заготовки синяков. Касаясь пальцами по горящему от боли животу, я услышал чей-то смех. Хейли стояла около двери в туалет и хихикала. Я помахал ей рукой, но она не обратила внимания, посмотрела еще немного на мое ярко-алое пузо и ушла. Я продолжил осмотр, мысленно надеясь, что те бугаи никогда больше мне не встретятся. Около пяти минут я смотрел на свой живот и понял, что мне нужно что-то холодное. Я отправился в туалет. Открыв кран с холодной водой, я намочил край футболки и стал медленно водить по пострадавшему в бою месту. Вдруг мой взгляд устремился в зеркало, и я увидел себя: бледный, мокрый и с огромным гнездом из волос на голове, я был похож на затравленного цыпленка. Умывшись и приладив волосы, я вновь глянул на себя уже с большим удовлетворением. Все-таки не хотелось пугать одноклассников таким видом. Мокрый край футболки не придавал мне изящества, поэтому я достал из рюкзака кофту и натянул на себя, чувствуя, как намоченный край прижимается как раз к больному месту. Я вернулся на подоконник и стал ждать звонка с урока. А вот и звонок! Толпа школьников буквально вывалилась из кабинетов. Я еще раз взглянул на мятую бумажку, что когда-то была моим расписанием, убедился, что сейчас действительно алгебра и зашагал к кабинету с мышкой на двери. Шаги мои были мелкими и медленными, я приобрел одышку уже после минуты ходьбы, а живот ссадило все сильнее. "Может, еще и заревешь? Чтобы уж наверняка" - сказал я сам себе и, выпрямившись, более быстро зашагал к кабинету. Приблизившись к месту назначения, я решил пока не заходить внутрь, а сел на бывший неподалеку подоконник. На нем уже сидела пара парней, они о чем-то беседовали, но я не стал бы им мешать. Умиротворенно поглядывая по сторонам, я мысленно задирал футболку и осматривал свой живот, жалея себя и оценивая масштабы трагедии. Также порой я выглядывал из ямки подоконника и выискивал глазами тех спортсменов-имбецилов. А также ту девчонку. Она показалась мне знакомой, но я никак не мог вспомнить, где ее видел. Звонок на урок вывел меня из моих размышлений, и я проковылял в кабинет. Последняя парта была свободна, поэтому я сразу же юркнул туда, надеясь, что никто не заметит моих напуганных глаз и бледного лица. Доставая все необходимое к уроку, я заметил пристальный взгляд некоторых ребят. Они разглядывали меня, не скрывая любопытства. Вспомнив, что должен получить роспись учителя в своем расписании (точнее, на туалетной бумаге, в которую превратилось мое расписание), я поднял руку и попросил разрешения подойти. Мистер Гибертсон, как он представился, был милым мужчиной средних лет и со слегка лысеющей головой. Он чиркнул ручкой по моей бумажке, дал учебник и предложил сразу же пойти к доске. Он ткнул мне в середину страницы и попросил разложить такой-то многочлен. Я стоял у доски, пытался решить эту непонятную вереницу из букв и цифр, но вскоре она мне поддалась. Хорошо, что он не предложил мне объяснить, как я до этого дошел. Иначе я бы и двух слов не связал. Но он сказал мне сесть на место и, к моему удивлению, поставил пятерку. "Удачный денек" - пронеслось в моей голове, и я невесело улыбнулся. Куда уж удачнее! Одноклассники рассматривали меня весь остаток урока, словно я был экспонатом на выставке. Я пытался делать вид, что слушаю мистера Гиберстона, но это было и не нужно. Его удовлетворило мое решение, и он перестал обращать на меня всякое внимание. Тогда я более глубоко ушел в свои мысли, прокручивая в голове все случившееся сегодня, но небольшая бумажка, упавшая мне на парту, заставила меня остановиться. "А ты забавный. Француз?" - гласила записка, написанная мелким и неровным почерком. Я оглянулся по сторонам и заметил девушку с пепельно-белыми волосами, машущую мне карандашом, и мило улыбаясь. Я тоже попытался улыбнуться, а потом отрицательно закачал головой. Она отвернулась, но только на мгновение, а потом ко мне полетела еще одна бумажка. "Может, познакомимся? Не француз" - прочитал я тот же мелкий почерк. Еще одна улыбка, уже более настоящая, сошла с моих губ и белокурая девушка засияла. Я начал мотать головой вверх-вниз, и она захлопала в ладоши, чуть касаясь их. После урока она сама подошла к моей парте и протянула свою наманикюренную ручку. - Эль, - произнесла она. Ее голос был не таким приятным, как, например, голос той девчонки, Уильямс, но ее внешность и красивое тело компенсировали все. - Джош, - сказал я и пожал руку. А сам старался не рассмеяться ей в лицо. Ох уж эти американцы! Эль - это напиток, а никак не имя для такой красавицы! Девушка покрылась легким румянцем и начала более внимательно разглядывать меня. Я тоже не терял времени зря и успел оценить ее длинные ноги и тонкую талию. Но вот она заговорила: - А откуда ты, милый? - Уэмбридж, графство Суррей, недалеко от Лондона, - я специально произнес «Лондон», потому что только тогда она поняла, о чем я говорю. Ее лицо просветлело, и она широко улыбнулась. - Так ты у нас, значит, британец? Что ж, жаль, что не француз. Но все равно ты очень милый, Джош. – Ее белокурая головка немного наклонилась, она заглянула в мое расписание и вновь улыбнулась. – У тебя сейчас литература, это через три двери туда, - и она указала налево. Видимо, ума в этой красивой оболочке немного. Вдруг она резко протянула руки и прижала меня к себе. Бросив «Еще увидимся, Джоши», она испарилась. А я отправился в кабинет литературы.