Муженёк.

      После того момента прошла уже неделя. И в целом… Антон свыкся с мыслью, что теперь жил вместе с геем, который являлся его принудительным мужем. Не то чтобы он стал к ситуации относиться иначе, просто смирился со своей участью.       Да и к Арсению он стал терпеливее. Намного. Он даже стал задумываться над тем, что всё не так плохо, когда, приходя после изнурительного дня, мог застать заказанную или приготовленную еду на столе с запиской: «Special for муженька». Игнорировать записку легко, а поедать вкусную еду ещё легче. Арс не мешался под ногами, лишь частенько флиртовал и пошло шутил, отменно готовил и более никого не водил. А с этим можно было жить.       Сегодня всего две пары — вот это реальная сказка. Антон уже, как наяву, представлял, как быстро утолит голод и завалится в кровать за просмотром фильма или за книгой, купленной недавно. У Антона было настолько хорошее настроение, что он даже ненароком впустил в голову мысль о том, чтобы предложить Арсению посмотреть фильм вместе.       Войдя в квартиру, Шастун поморщил нос от громкого шума. Арсений, видимо, с кем-то разговаривал на повышенных тонах в гостиной. — Ты же должна хоть на секунду меня понять! — первое, что различил Антон, подойдя к комнате ближе. — Я не сам выбрал такую жизнь! Нет, я не обиделся на жизнь из-за того, что мне какая-то девчонка разбила сердце. Нет, я не сам принял решение трахаться с парнями нежели с девушками! Я просто понял, что меня привлекают парни больше!       Антон осторожно заглянул в комнату. Арсений ходил из стороны в сторону, не находя себе места. Его походка была напряжённой, телефон, в котором кто-то на повышенных тонах орал, то и дело передавался из одной потной ладони в другую. Он хмурился и грозно смотрел куда-то в прострацию, грозно и чётко разговаривая по телефону.       Арсений заметил Антона почти сразу же, махнул ему рукой в знак приветствия и, услышав очередную неизвестную Антону фразу, замер как вкопанный, сжав кулаки и исказив зубы в недовольном оскале. — Ты перестала быть для меня матерью ещё в тот момент, как выдала меня замуж за Шастуна без моего грёбанного согласия, — холодно произнёс Попов, словно выплюнул яд.       Антон внимательно слушал разговор, непонимающе наблюдая за сложившейся картиной. В груди сжималось сердце каждый раз, стоило Арсению яростно закричать в трубку или будто жалобно глянуть на Антона.       В один момент Арсений будто окаменел от шока. Он пустым взглядом уставился на Антона, находясь в это время совершенно не здесь. — Так вот о чём ты переживаешь, да? — сиплым голосом с усмешкой спросил Арс. — Действительно. Зачем переживать о том, как поживает родной сын в условиях, в которые его закинули родные родители? Гораздо важнее переживать о том, как бы Антон из-за моего дурного влияния геем не стал.       Арсений более осознанно посмотрел на шокированного Антона, тихо хмыкнув. — Так вот знаешь что? — Попов явно старался перебить собеседника, так как его голос стал вновь громче и злее. — Если твой любимый Антоша станет геем и западёт на парня, это точно не будет моей виной. Это никак не будет значить, что я его «заразил». Это будет означать, что он не такой уж и натурал.       После произнесённых слов Арсений отключился, отбросив телефон в сторону. Его лицо снова перестало выражать эмоции, и он медленно опустился на пол, обессиленно облокотившись на стену и, помолчав около минуты, опустошенно произнёс: — Прости за… всё это, — он обвёл рукой комнату по кругу, выражая произошедшую ситуацию. — Я знаю, тебе все эти разговоры противны и… меня просто взбесила мать, извини.       Арсений был похож на раненого лебедя: такой же беззащитный, подбитый жизнью. Он прикрыл глаза и, облизнув губы, приоткрыл рот в поисках кислорода.       Каким бы Шаст не был гомофобом… если он и был им, то точно не в данный момент. Сердце стучало как бешеное, а руки так и чесались подойти и подбодрить, напоить чаем. Антон, плюнув на всё, подобрался ближе и бесшумно присел рядом с парнем на пол, сложив ноги в форме лотоса и касаясь плечом чужого плеча. — Расскажешь, что случилось? — шёпотом поинтересовался Антон, на что Арсений по-доброму усмехнулся от неожиданности ситуации. — Ничего такого, — спустя пару секунд ответил таким же шёпотом Арс. — Просто решил сказать родителям о своей ориентации, — он нервно и тихо рассмеялся, из-за чего его плечи задрожали, пустив по телу Антона порцию мурашек. — Забавно, что, выдавая меня за тебя, они реально думали, что через два года я разведусь с тобой и моя жизнь пойдёт в гору. Найду себе красавицу-жену, заведу детишек и буду жить долго и счастливо.       Вот прямо сейчас… Прямо сейчас Арсений ожидал подтверждения слов родителей от Антона; что ЛГБТ — не норма, что Арсу нужно задумываться о семье, а не о подобных глупостях, но… Антон молчал и внимательно слушал. — Что они сказали тебе? — поинтересовался Шастун, повернувшись к парню лицом. — Классику. Что я отвратительный сын, что таким людям не место жить на этой планете, что я болен и меня необходимо лечить. Всё в таком духе, — Арсений пролепетал скороговоркой, чтобы не заострять внимание на этом. — Не строй из себя священника, Шастун. — В смысле? — Ну, ты сейчас из себя строишь такого правильного, — Арсений скорчился, показав воздушные кавычки пальцами, — а на деле ты думаешь точно так же. Наверняка только и мечтаешь о том, как бы я поскорее сдох с вибро-игрушкой внутри. — А у тебя такие есть? — А тебе показать?       Антон мягко рассмеялся, на что Арсений фыркнул и улыбнулся ему в ответ. — Арс, пусть ты… жутко выводил меня из себя ранее да и, что греха таить, выводишь по сей день, это никак не значит, что я желаю тебе смерти, — Антон говорил медленно, разъясняя и раскладывая по полочкам свои слова. — Я не отношусь к ЛГБТ плохо, просто… мне неприятна мысль, что ко мне могут приставать мужики.       Попов нахмурил брови и понимающе кивнул, когда Антон посмотрел на него взглядом а-ля «А ты только и норовишь заглянуть мне в штаны». — А если я… — Арсений прокашлялся и, замешкавшись, спросил: — Если я поубавлю свои шутки… — Если эти шутки можно назвать шутками, а не явным флиртом, — Антон улыбнулся, видя, как Арс тушевался, произнося это. — Это может быть флирт, если ты захочешь, — он показал язык. — Если я поубавлю свой флирт, то это можно будет назвать перемирием между нами? — Разумеется. — Тогда придётся СМИ очень постараться, если они хотят найти новые горячие новости, — Арсений показал клыки в улыбке, когда Шастун довольно громко хрюкнул от смеха.

***

      Морковный пирог — любимое лакомство Антона. Морковь не чувствуется вовсе, лишь одно название напоминает о том, что в составе она всё же содержится. Кусочки тают на языке, стоит им оказаться во рту. Слюнки так и бегут, стоит лишь вспомнить об этой вкусности.       Арсений прикупил выпечку в кондитерской около дома, перед этим кое-как выяснив у Димы и Серёжи о любимой сладости их друга. Не то чтобы те не хотели говорить, просто Антон почти всегда находится в их компании, оттого и появились проблемы. Позов тогда знатно прифигел и подавился тем, что жевал в ту секунду, а Матвиенко заулюлюкал, тихо посмеиваясь. — Решил своего муженька побаловать? Уважаю! — Если бы я хотел его побаловать, то… — Сделал бы ему приятное в постели? — перебил его Дима, поиграв бровями. — Прямо с языка сняли, — фыркнул Арсений, осознав, что с этими двумя они явно могут сдружиться.       Пирог был ещё тёплым и издавал приятный яркий аромат на всю квартиру, когда Антон вернулся от Иры, немного взбешённый из-за очередной ссоры с девушкой. Настроение было ужасным, но стоило только учуять запах любимой выпечки, как Шаст за секунду забыл обо всех проблемах и, быстро скинув ботинки с курткой, ворвался в кухню.       Арсений сидел за столом, невинно улыбаясь и склонив голову вбок. На столе находился только что налитый горячий чай в кружках, морковный пирог и ещё несколько разнообразных вкусностей. — Э-э, — Антон шокировано приподнял брови, рассматривая обстановку и не понимая, что происходит. — Мы ждём гостей?       По ушам слегка резануло местоимение «мы», сказанное так привычно и повседневно, словно Антон и Арсений — действительно любящая замужняя пара… Губы исказило не то от улыбки, не то от смеха, вынудив Шаста фыркнуть, а Арса тихо посмеяться. — Нет, мы никого не ждём, — Арсений поднялся на ноги, вспомнив, что на столе нет столовых приборов. — Просто решил тебя… отблагодарить, что ли, за вчерашнее, — не совсем уверенно ответил он, расставив по столу две маленькие ложечки и вилки.       Антон широко улыбнулся, с усмешкой в глазах смотря на Арсения, и присел за стол напротив парня. — Ой, не смотри на меня с такой издёвкой, — отмахнулся Попов. — Если не хочешь слушать слова благодарности, то… — Не, что ты! Разумеется, я хочу, — продолжая не скрывать своей усмешки в голосе, воскликнул Шастун.       Арсений закатил глаза, нагло показал ему язык, сморщив нос. — А вот фиг тебе теперь, — Арс показательно замолчал, на что Антон приподнял руки вверх в примирительном жесте. Арсений вздохнул, всё ещё не скрывая своего желания показать парню язык повторно. — Спасибо за то, что был рядом в стрессовой ситуации. Но раз ты меня вынудил, — Арсений взял в руки свою кружку чая и, приподнявшись из-за стола, показательно постучал ей пару раз по стеклу, делая вид будто собирается сказать тост: — Как говорится: «И в горе, и в радости». Горе в браке мы уже пережили более-менее, осталось насладиться данным ужином и вкусить радость от еды, дарованной нам Богом.       От деловитой пафосности в голосе Арсения Антон громко рассмеялся, чуть ли не хрюкнув от смеха. — Ну ты загну-ул, — протянул Шастун, продолжая посмеиваться. — Теперь я могу вкусить данное блюдо?       Арсений прыснул от сдавленного в себе смеха и коротко хохотнул, закивав головой, как болванчик. — Можешь конечно. Не зря же тебе покупал.       Услышав разрешение, Антон в ту же секунду отрезал себе кусочек — не забыл и про Арсения — разложил кусочки по тарелкам. Вопросы по типу «Откуда ты узнал о том, что я люблю это?» не возникали. Скорее всего, Арс выпытал информацию у Димы и Серёжи. А даже если это не так, было как-то фиолетово. Главное, что узнал и купил, набив антонов желудок лакомством. — Кстати, — уплетая пирог за обе щёки, кое-как разжёвывая и сразу глотая, промямлил Шаст, обратив на себя внимание: — попробовал бы ты мою выпечку, ты бы обомлел, я отвечаю. — Погоди-ка, — Арсений прекратил есть, так и застыв с кусочком пирога на вилке. — Ты умеешь печь? Пироги? — Ну, да, — пожал плечами Антон, продолжая уминать пирог, как ни в чём не бывало. — И пироги, и капкейки с печеньем разные. Тортики тоже получаются неплохо. И безе… — он задумался, параллельно наконец-то прожёвывая лакомство. — О, эклеры и пирожные тоже. Я однажды приготовлю тебе что-нибудь обязательно, — пообещал Шаст, накладывая себе в тарелку новую порцию пирога. — Давно не готовил, на самом деле. — Почему? — поинтересовался Арсений. — Как тебе сказать… — Антон даже на пару секунд перестал есть, задумываясь над формулировкой. Он окинул взглядом Арсения, явно о чём-то раздумывая, незаметно кивнул сам себе, будто решил, что Арсу можно рассказать кое-что личное, и ответил: — Я с детства мечтаю открыть свою собственную пекарню и работать там. Чтобы всё сделать самостоятельно, без помощи и угнетения родителей, знаешь. Родителям я об этом не говорил, так как каждый раз, когда я готовил им что-то, они отмахивались, говоря: «Незачем тебе на такую мелочь тратить своё время. Подумай о бизнесе, сынок. Это куда важнее», — он состроил недовольную гримасу. — Я готовил втихаря: то у Димы, то у Серёжи. Когда появилась Ира, я захотел порадовать и её, но… она сладкое, оказывается, не любит. Каждый раз пытается вправить мне мозги, чтобы я «послушал родителей и стал успешным бизнесменом, мы же не проживём на зарплату пекаря, Антон», — Шастун проглотил последний кусок пирога и, запив это дело чаем, откинулся на спинку стула назад, удручённо посмотрев на Арсения. — Поэтому я занимаюсь этим делом редко.       Арсений с удивлением смотрел, с каким одновременно энтузиазмом и ненавистью Антон говорил о выпечке и своём хобби. Надо же, он и подумать не мог о такой стороне парня. — А по-моему, это прекрасно, что у тебя есть желание заниматься подобным, — подметил Арсений. — Нет, серьёзно! — заметив на себе недоверчивый взгляд Шастуна, воскликнул Арс. — Это настолько классно, что у тебя есть стремление заниматься подобным. Плевать на деньги и на этот чёртов бизнес, Антон!       Шастун хмыкнул на заверения Арса о том, что его хобби якобы «прекрасно». — Хотя я могу понять, почему ты не можешь позволить себе вольность, — резко растеряв весь энтузиазм в голосе, как-то тускло произнёс Арсений. — У меня тоже есть детская и глупая мечта: я хочу… актёром быть. Выступать в каком-нибудь театре, даже маленький подойдёт. А дальше… ну, как пойдёт, в общем, — он размахивал руками во время своего рассказа, погружаясь мыслями в свою мечту. — Я когда был подростком, сбегал тайком от родителей в театральную школу после учёбы. Закончил её успешно, мне грозили удачной карьерой в театре и кино, и я… пусть будет звучать глупо, до сих пор верю, что у меня может получиться что-то действительно дельное… Но замашки родителей о бизнесе даже продыху не дают, я перестал думать об актёрской карьере.       Антон с печалью в глазах слушал историю Арсения. Надо же, он бы никогда не подумал, что их жизненные пути настолько схожи. — Но я ещё верю, и эта вера с недавних пор почему-то начинает расти, — Арсений улыбнулся уголками губ Антону, будто именно он и вселял в него эту самую веру.

***

      Антон никогда бы не подумал, что с каждым в этом мире можно найти общий язык. Тем более с Арсением, человеком, которого он терпеть не мог столько лет… А всё почему? А всё из-за тупого бизнеса родителей, который подпортил нервы обоим парням, которые, оказывается, просто вымещали гнев друг на друге. Если бы Антону кто-то сказал ещё месяц назад, что после брака со своим недругом он реально начнёт испытывать к Арсению нечто более тёплое, нежели ненависть, Шастун бы не поверил. Звучало бы это слишком бредово.       Но на улице май, означающий, что брак их длился на протяжении всего лишь месяца, а Антон и Арсений… просто привыкли.       Флирт Арсения не такой уж и бесящий, если шутить таким же образом над ним в ответ. Статьи в СМИ не такие раздражающие, если подкинуть к ним новые специальные компроматы с их недо-обнимашками за пределами универа, а после смеяться над глупыми заголовками и обсуждениями людей о новых и новых появляющихся вопросах. Совместное жильё не такое тесное, если можно найти, как провести время вместе, или если тебя встречают дома с очередным заказанным обедом или ужином.       Антон узнал, что с Пашей можно легко поболтать, и был приятно удивлён, узнав, что тот — по секрету, конечно же — комик, выступающий в разных клубах и кафешках ради своего удовольствия, но горит желанием связать свою жизнь с юмором.       Арсений, как и был уверен, нашёл общий язык с Димой и Серёжей. Как минимум, те безумно любили подкалывать Антона, от чего Арсений получал нереальный кайф, когда его шутки разделяли и подшучивали над ним самим. Позов однажды очень громко смеялся, когда случайно попал на фотографию в очередной статье о «двух голубках», после чего с выражением читал всем вымышленные факты о бытовой жизни Арсения и Антона. Шастун отмахивался, краснея как помидор, когда в одной из статей обсуждали его «засос на шее, оставленный Арсением в пылу страсти», который на деле являлся обычным расчёсанным комариным укусом. Арс же в голос смеялся, внимательно слушая подробности, написанные похлеще самых горячих фанфиков.       Арсений теперь частенько приходил к Антону в комнату с бутылкой вина после очередных ссор с родителями или завалов по учёбе. Шастун не отставал и даже утащил Попова с собой в двухдневный запой, когда Антон объявил о разрыве отношений с Ирой. — К этому всё давно шло. Я устал от вечных скандалов, нервотрёпки и того, что она меня вечно тюкает из-за бизнеса похлеще родителей.       Арсений не возражал, поддерживая Шаста и выслушивая все подводные камни Кузнецовой, выпивая третью по счёту бутылку мартини за вечер.       Антон никогда бы не поверил, что чёртов фиктивный брак приведёт к тому, что Арсений для него станет другом.

***

Отец. 12:57 Антон, сегодня собираются наши коллеги и конкуренты по бизнесу. Ты и Арсений должны быть готовы к 6, за вами заедет водитель. Отец. 12:58 Не забудьте костюмы надеть.       Антон сидел на паре по экономике, когда пришло уведомление о сообщении. Прочитав его на телефоне с минимальной яркостью, Шастун разочарованно и тихо простонал, упав головой на парту. — Чё такое? — спросил рядом сидящий Арсений.       Надо же. После их перемирия парни даже не сговариваясь теперь сидели вместе на последнем ряду. Сидеть рядом, перешёптываясь и обсуждая интересные темы — а не слушая факты по праву — оказалось занимательным, особенно когда оба цеплялись за интересующие темы. Время пролетало в два раза быстрее.       Антон искоса глянул на бухтящего преподавателя и, удостоверившись, что тот на них не смотрит, сунул свой телефон под нос Попову. Лицо Арсения с любопытного сменилось на недовольное: он скорчил нос, цокнул языком и брезгливо отодвинул гаджет от себя. — Полностью согласен с твоим выражением лица, — понимающе кивнул Антон и принялся что-то активно записывать в тетрадь (или делать вид), когда преподаватель с хмурым видом посмотрел на них и цыкнул, вынуждая замолчать.

***

— Готов изображать влюблённую парочку? — спросил Арс с улыбкой на лице, на что Шастун закатил глаза.       Арсений, как настоящий джентльмен, приоткрыл Антону дверь машины, стоило парням приехать к одному из кошерных ресторанов Москвы. Костюм на нём сидел как влитой, Попов чувствовал себя в нём комфортно. Антон же ощущал себя ужасно: бабочка душила, костюм давил в причинных местах, а сама ткань непривычно сидела на коже, заменяя обычные толстовки собой. — Не забывай про договор, Попов, — Антон натянул на лицо фальшивую улыбку, заметив притаившегося рядом с ними журналюгу с фотоаппаратом. Продолжая якобы не обращать внимания на него, Антон подошёл к Арсению, намеренно начиная поправлять и так идеально сидящую чёрную бабочку. — Не приставай ко мне настолько сильно, чтобы после нам перемалывали косточки СМИ, — на последнем слове он вынужденно сделал акцент, взглядом указав Арсу за спину, на что Попов медленно моргнул, тем самым показав, что всё понял. — Обижаешь, — Арсений очаровательно улыбнулся, а затем неожиданно опустил ладони на чужие руки, аккуратно сжав их. — Хотя обещать ничего не могу, — он медленно пробежался глазами по прикиду Антона, привычно облизнув губы. — Ты сегодня выглядишь слишком горячо, чтобы я себя сдерживал.       Из-за всё ещё направленной на них камеры Антон никак не мог оттолкнуть от себя Арсения. Шаст, продолжая наигранно улыбаться, хитро прищурил глаза. Осторожно высвободив руку из чужой хватки, он, поддерживая игру, положил её на подбородок Арса, приподнимая голову чутка вверх. — А ты уж постарайся, — опалив губы горячим дыханием в псевдопоцелуе, Антон воспользовался замершим на секунду оппонентом и отошёл на шаг назад. — Пошли давай, муженёк, — он деловито хлопнул Арса по пояснице и, подавив в себе смешок, быстрым шагом ушёл в сторону входа в ресторан.       Арсений, который тут же отмер от шлепка по пояснице, тихо рассмеялся, оголив верхний ряд зубов. — А ты быстро учишься, Шастун.

***

      Отовсюду доносились фальшивые овации, стоило парням под ручку или просто рядом оказаться в одном месте. Все мусолили одни и те же темы, спрашивая про бизнес родителей (будто они в этом что-то смыслили), про их личную жизнь (будто она у них была), про мнение общества (будто оно их интересовало).       Редкие журналисты, приглашённые на встречу, делали кучу снимков, брали интервью у всех собравшихся представителей бизнеса. Антона и Арсения это также не обошло стороной. Только вместо привычных вопросов репортёр решил, что им будет до ужаса интересно послушать его мнение. — Вы такая хорошая пара! Серьёзно, я никогда ещё не видел, чтобы люди так идеально подходили друг другу! — тарахтел парень на протяжении минуты, вынуждая Арсения вынужденно улыбаться, а Антона пытаться не сбежать подальше от мозговыносящего разговора.       После очередного вопроса про их постельную жизнь Шастун резко схватил Арсения за локоть и, притянув парня ближе к себе, злобно, но не снимая оскала с лица, прошептал: — Либо ты уводишь нас отсюда сейчас же, либо я испорчу этому пацану камеру… может, даже нос.       Арсений, приподняв брови от столь гневной тирады, подавил в себе смех, маскируя его под кашель, и, перебив репортёра, произнёс: — Моему мужу немного нездоровится, — любезно начал Арс, скривившись на мгновение, когда Шастун незаметно для остальных впился в его кожу ногтями сквозь ткань костюма. — Думаю, мы ответили на все интересующие вас вопросы.       Не дав репортёру более вставить и слова, Арсений с силой, но всё также не подавая виду, оторвал руку Шаста от себя, положил ладонь ему на плечо и, развернув их обоих на сто восемьдесят градусов, скрылся в толпе.       Подойдя к столику с фуршетом и бутылками мартини и шампанского, Антон схватил бокал и, наполнив его полностью мартини, сделал два глотка. — Во-первых, вкусно, а во-вторых, если к нам ещё раз подойдёт подобный чувак и снова спросит про то, кто из нас и кого в каких позах трахает, я разобью ему бутылку об голову, — Шаст сказал это настолько злобно и взбудоражено, сверкая зелёными глазами, что Арсений невольно рассмеялся. Не стоит говорить сейчас Антону, что тот похож на нахохлившегося воробушка. — Вот чё ты смеёшься? Только скажи, что тебя всё устраивает и тебя вовсе не тянет блевать от всего этого дерьма! — он взмахнул свободной рукой, чуть не снеся ей стеклянные бутылки на столе. — Неимоверно тянет, — продолжая хихикать от нелепости парня, согласился Арсений. — Так давай уйдём отсюда! Я не вынесу находиться здесь ещё хотя бы пару минут.       Арсений, замолчав на мгновение от предложения Антона, без каких-либо раздумий схватил в руки две бутылки мартини, всунув одну парню, а другую засунув себе под чёрный пиджак, незаметно придерживая его. — Сваливаем.

***

Советую читать эту главу под песню «Apocalypse» — Cigarettes After Sex.

      На улице весна, и им невероятно повезло, что в столь поздний час на ветер не было и намёка, иначе идея пойти от центра Москвы по набережной до дома пешком оказалась бы неудачной — и это ещё слабо сказано. Одна бутылка мартини была выпита на двоих наполовину. Градус дал о себе знать, когда Арсений случайно запнулся о незаметный камушек, вызвав громкий смех Антона. Дорогущие презентабельные костюмы, купленные на деньги родителей, были слегка помяты, а в некоторых местах виднелись маленькие капли от алкоголя. Как же было похуй на эти костюмы с когда-то выглаженными идеальными рубашками, манжетами с расстёгнутыми золотыми запонками и повёрнутыми под косым углом никому ненужными бабочками. — Слушай, Арс, — с любопытством в голосе и множеством глотков алкоголя в желудке спросил Антон, вышагивая по набережной. — А тебе кто-нибудь приглянулся из этих… — он неопределённо указал назад, мотнув головой в странном жесте. — Ну, из присутствующих на этом… ты понял меня! — А я смотрю, тебе всё больше и больше интересна моя личная жизнь, — Арсений издал короткий смешок и, хитро усмехнувшись, сделал небольшой глоток алкоголя из горла бутылки. — Ну, внешне… — он задумался на пару секунд, сощурив глаза и прикусив щёку изнутри. — Внешне был неплох Эд, глава нового предприятия. — Это тот, который весь в татуировках, но зато в шикарном белом костюме пришёл? — кое-как вспомнив вышеупомянутого, спросил Шаст. — Да-да, он, — кивнул Арсений. — Но он только внешне ничего так, хотя у меня немного другой вкус на парней. — К примеру? — забавы ради спросил Антон, на что Арсений скептически глянул на него и усмехнулся. — Высокие… м-м… немного неряшливые, но начитанные — чтоб не заучки прям, но и диалог с ними поддержать можно было. Люблю светловолосых парней, и чтобы в них было что-то притягивающее взгляд, необычное что-то, что ли, — он ответил слегка размыто, одновременно перечисляя признаки и не говоря ничего.       Антон на каждое слово парня немного кивал головой, изображая доверчивого пёсика, будто смыслил в этом хотя бы немного. — Но я терпеть не могу напыщенных петухов, коим Эд как раз-таки и является, — продолжил Попов. — А их повсюду полно! Они только и могут говорить об одних доходах да дорогих вещицах и вести себя манерно, смотря свысока на каждого встречного, будто сами чего-то действительно стоят. Это отвратительно! — он взмахнул руками, вновь сделал очередной глоток мартини, внезапно передавая бутылку в руки Антона и останавливаясь на месте. — На самом деле, я очень рад, что меня выдали именно за тебя замуж.       Арсений подошёл к заборчику на набережной и, облокотившись на него локтями, посмотрел на шумевшую внизу реку. — Это ещё почему? — Антон осторожно поставил две бутылки (одну выпитую полностью, другую — слегка начатую) с мартини около своих ног и отзеркалил положение Арсения. — С тобой классно, — пожал плечами Арс, вызвав смешок со стороны Шастуна. — Нет, серьёзно! — со смехом воскликнул он. — Конечно, мы иногда можем начать сраться из-за фигни, но наши ссоры забавят меня куда больше, чем истории о появлении очередной фирмы, вкладах доходов и очередных инвестициях. Ты, несмотря на то, что тоже являешься наследником нехилого такого бизнеса, не зазнаёшься и не делаешь вид, что ты лучше всех; ты не суёшь свой нос в эти чужие тебе дела и не угрожаешь всем своими богатенькими родителями. А это… многого стоит, знаешь ли.       Антон хмыкнул на умозаключения парня и кивнул несколько раз, вовсе позабыв, что никто на него не смотрит. — Я тоже думал о том, что мне могло прийтись куда хуже, чем есть сейчас. Мало ли, вдруг мне попался бы морально озабоченный, и мне пришлось бы несладко, или какой-нибудь пижон, который бы вечно нудил о всякой хрени, — Шастун показательно сморщил нос, на что Арсений рассмеялся. Теперь он точно смотрел на него. — Слушать твои рассказы о своей мечте, об актёрстве и театре… слушать просто тебя гораздо занятнее, чем всё то дерьмо.       Арсений с крохотной улыбкой на лице слушал Антона, повернув к нему голову и склонив её немного вбок в своей привычной манере. — Никогда бы не подумал, что всё будет так, — отчего-то громким шёпотом произнёс Арс. — Как?       Шастун также повернул голову на Арсения, чтобы… просто перестать дышать. Арс искренне улыбался ему и смотрел своими невозможными голубыми глазами так, словно остальное, кроме этого момента, не имело никакого значения. — Ещё недавно мы терпеть друг друга не могли, а всё оказалось так до жути нелепо. Из-за этого бизнеса и соперничества наших родителей мы и не подозревали, что у нас так много общего… А сейчас, — он посмотрел на реку, кивнув головой в сторону воды, мол «смотри, не пожалеешь», — мы вместе пьём мартини, гуляем по Москве, забыв про всех и вся, смеёмся и… это так непривычно.       Антон мысленно согласился, хотя слушал весь монолог парня вполуха. Всё его внимание занимал профиль Арсения. Идеальные скулы с россыпью родинок, длинные ресницы, обрамляющие удивительные глаза… Шаст бегал по маленьким деталькам лица Арсения, поражаясь его… красоте? Сердце застучало в два раза быстрее, стоило Попову вновь обратить на Антона внимание и повернуться к нему лицом. Губы, такие мягкие и немного полноватые, что-то прошептали, вынуждая голубые глаза ярко сверкнуть в свете уличных фонарей.       Шастун приоткрыл рот, намереваясь спросить: «Что?» — когда по розоватым губам медленно прошёлся язык, смочив губы и сделав их едва краснее. Антон невольно остановил взгляд на чужих губах, оставляя свой рот слегка приоткрытым, и быстро прошёлся языком по своим, сглотнув резко появившуюся слюну, заставляя кадык дёрнуться. Алкоголь в крови зашумел, стукнув по мозгу и практически отключая его полностью.       Арсений, задавший вопрос, который остался без ответа, почти сразу понял, что его не услышали, и удивлённо приподнял бровь. Антон залип, и это было заметно настолько сильно, что Арс прикусил губу, дабы избежать улыбки, о чём тут же немного пожалел. Зрачки Антона стали больше, а сам парень впился ладонью в перила. Это было бы приятным, если бы не было настолько больно от такого совершенно нетрезвого взгляда. — Не залипай, Шаст. Жалеть будешь.       По ушам резануло прозвищем, которым Арсений ещё ни разу не смел называть Антона, и парень мгновенно отмер, быстро заморгав и посмотрев на реку, словно ничего и не было. Попов хмыкнул себе под нос и отвернулся, стараясь перевести тему. — Давай уедем отсюда?       Шастун, не успевший ещё отойти от случившегося, резко повернул голову обратно. — Чего? — У меня есть однушка в Питере, есть два спальных места: в спальне и на диване в гостиной, — издалека начал Арс, держа на лице мягкую улыбку, а в своих словах — интригу. — Я её давно купил — подрабатывал в кафешках и немного попросил у отца, пусть тот и не знает о ней ничего, ведь я переписал всё на своё имя. Мы можем… уехать отсюда, подальше ото всех разрушенных мечтаний, от предков и этого душного города.       Шестерёнки в голове у Антона закрутились, отодвигая все мысли на задний план и вынуждая работать даже под натиском алкоголя. — Начнём подрабатывать, — продолжил Арсений тихим голосом, не нарушая созданную обстановку между ними. — Со временем я попробую устроиться в театр, а ты — в пекарню. Потом накопим денег и откроем тебе свою собственную пекарню, где ты обустроишь всё так, как пожелает твоя душа. Я помогу тебе, разумеется, не зря же мы в браке, — со смешком добавил он. — Паша да и Дима с Серёжей поймут, а на родителей абсолютно начхать. А мы… — А мы бы стали свободными от вечной суеты и ужасного бизнеса, — продолжил мысль Антон, когда его шестерёнки включили лампочку и до парня наконец дошла идея Арсения.       Глаза Антона ярко загорелись изумрудно-зелёным, а сам парень широко и будто неверяще улыбнулся. — Если ты серьёзно хочешь переехать, то… боже… Арс, конечно же, я за! — Я абсолютно серьёзен, — улыбнулся ему Арс и зажмурил глаза, когда Антон напрыгнул на него с крепкими объятьями и пьяными вскриками радости.