Дневник Одинокого Лета.

Домой меня по рассказам отчима отнесли. У меня была высокая температура. Вроде горячка? Не помню. Но проснулся я по привычке с забитым слёзным каналом. Я хотело было встать, но тяжёлая рука отчима положила меня обратно. -Ты где шлялся, малец? – Вроде бы его голос не был грубым, но был настроен, чтобы если что побить меня второй раз. -Был в церкви. На похоронах. -Почему ты там был? -Я часто хожу туда. Батюшка попросил сопровождать старушку. -И ты, который ненавидишь могилы, кладбища и тому подобному, да?! Не ври мне щенок. -Наш сосед Священник. Он может подтвердить. -Так он и принёс тебя! В этом то и проблема! Почему ты не как все подростки, а?! Твоя мама беременна твоим братом! Моим сыном! А ты даже не интересовался! -Давайте признаем. Я вам не интересен. Ни как сын, ни как вообще ребёнок. Что-то же вы не спрашивали, где я был весь этот месяц. Вы вроде работаете в одну смену. И мы пересекаемся, когда приходим домой. Даже я больше о вас знаю. -Щенок! Ты ещё мне смеешь и дерзить?! – О да. Видимо я слишком осмелился, а может температура или лихорадка дают о себе знать. Он вроде что-то ещё говорил, но отключился я раньше. *** По рассказам какого-то седовласого доктора я был в режиме «у меня температура, ну я, пожалуй, посплю часиков 24». Мама уехала на это время к своей подруге из другого города, до тех пор, пока не поправлюсь, а то «Ребёночек может переживать, а переживать буду и я. Пусть не видит наш сыночек этого.». Слишком много цитат для этого абзаца. Когда я проснулся я почувствовал облегчение. Просто, такое ощущение, будто я наконец-то смог глубоко вздохнуть. Когда я сел в сидячее положение, доктор удивился, что температура сразу пришла в норму. Маминого кавалера я не видел. Хоть что-то радует. И Её я тоже не видел. Было бы самое ужасное, если бы они стали лучшими друзьями и зашли бы ко мне в комнату под ручку. Я бы умер раньше, чем они хотели бы меня убить. Пока доктор что-то балаболил про лекарства и здоровое питание, ко мне зашёл в комнату отчим. Вспомнишь лучик, а вот и солнышко. -Док, что с ним? -Уважаемый, вашему сыну уже хорошо, но ему надо пропить витамины. -Хорошо, спасибо. Можете идти. – Ну всё меня будут бить. Но нет. Я прогадал. Какое счастье. – Ну что, щенок. Слушай. Мама твоя решила, что мы не ладим. Или что-то тип такого. И мы должны эту неделю провести вместе. Тип ты должен показать, как день проводишь, куда деньги сливаешь и так далее. – Лучше бы били. -Ладно. В чём подвох? -Раскусил. Короче из дома я тебя не выпущу. Недельку посидишь же, да? Я тебе интернет на компьютере включу. На неделю. Ну ты понял. -Хорошо. Можете уже подключать. – Наверное моя интонация была больше похожа на мольбу, но смысл был более серьёзный. Я хотел, чтобы это звучало, как приказ. День был очень монотонный. И этот. Мне кажется, что я тупею. Чёрт. Я даже забыл про этот файл! Странно. Но Она мне больше не сниться. У меня и вправду будто из головы вычеркнули его. Ха-ха. С Отчимом мы стали более-менее нормально общаться. Он смотрит телевизор, а я смотрю что-то на компьютере. (Ребят, он приличный мальчик. Автор.) Недавно я ходил за учебниками. Конечно школа осталась всё та же. Противные окна, которые не могут отмыть уже, как лет 7. В углах мотки пыли и всякий другой мусор. Некоторые ступеньки осыпались, а уборщицы тушат сигареты почти на каждом лестничном пролёте. Перед тем, как постучать и войти я пошёл в туалет. Теша надежды, что хоть тут будет убрано, я ошибся. Нет, я не расстроился. Серьёзно. Мне даже как-то привычнее. Я сел на подоконник и увидел выжженную надпись «сдесЯ был ВаськО». Вася – самый назойливый из всех. Курит, пьёт, заманивает девушек. Ну короче развлекается по полной. Хоть он и хорошист, но поведение тянет у него на мягкую двоечку. Шучу. Какая двойка?! Когда его вызывают к директору, все просто закрывают глаза. Его мать кроме этого парня-горя имеет ещё трёх детей. Вроде двух девочек и маленького пацана. Господи. Я слишком много времени уделяю какой-то вещи незначительной. Серьёзно. Почему бы не перевести тему на окно. Да окно. Это окно и вправду играло огромную роль в маминой истории, сейчас расскажу. Где-то в классе пятом я так сбегал раз десять. Как-то раз я неудачно спрыгнул и сломал руку и ногу. Так как кабинет находился на третьем этаже, оттуда можно было легко спрыгнуть на крышу близ стоящего сарая. Я кричал сильно и жалко, как маленький щенок и меня услышал охранник. Ужасный мужчина. С первого класса опасался его: всегда ругал, всегда орал, всегда небритый. Фу. Но, как-то так сложилось, что мама полюбила его, и он стал моим отчимом. Странно, верно? Ну вот и я так подумал. С тех пор я всегда аккуратен с руками и ногами. И не прогуливаю уроки вне школы. Никогда. Я не хочу больше такого счастья на мою голову. Так я слишком отошёл от темы. Наверное, с первой моей записи всё стало менее депрессивным, но я рад. Я постучал в кабинет и оттуда послышалось вежливое: «Да-да, входи». В кабинете было уютно. Во-первых, он был маленький, так как это был кабинет, для иностранных языков, а туда по-традиции ходят не сильно много учеников. Во-вторых, этот класс был уставлен всякими книгами, растениями и корзиночками с чайными пакетами. Разные учебники лежали на всех партах. Пятый, седьмой, восьмой класс. -Здравствуйте, Ольга Владимировна. – Захлопнув дверь, вежливо сказал я. Ольга Владимировна – прекрасная и мягкая женщина. Может она и выглядит, как женщина средних лет, но в душе ей лет 25. -Приветик! Ну бери учебники, но проверь их, перед уходом. Я не хочу проблем первого сентября. – Женщина посмотрела сквозь очки и мягко улыбнулась. – Ты как? Как лето? -Да хорошо, мама уехала, вот с отчимом сидим одинокие. – Учительница рассмеялась, а потом сказала: -Да… Твои родители хорошая пара! Спорим, что-мамочка-то ждёт ребёночка? -Откуда вы… -Я её видела недельки две назад в Пятёрочке! Уж очень мне было скучно и решила я с ней поговорить. – Ольга Владимировна рассказывала, ещё что-то, про то, что завела щеночка, и он погрыз всю обувь и провода в квартире, что коты не сильно его жалуют, но пока она не видит, верит, что они играют между собой. Я слушал и параллельно проверял учебники. Но в каждом учебнике, который я проверял были вырезаны первые страницы, и везде были написаны римские цифры «один». -Ольга Владимировна… - Женщина с удивлением смотрела на учебники, а потом сказала: -Смотри. Я знаю, что ты не из тех, кто листает учебники, перед школой, поэтому я заберу у тебя эту стопочку, а первого сентября уже отдам чистые учебники, договорились? -Да, хорошо. До свидания… - Перекинувшись ещё пару слов, я ушёл обратно в туалет. Мне стало противно. Слишком. От себя? От учебников? От ауры учителя? Голова закружилась, а к горлу подкатил тошнотворный комок. В горле противно защипало и меня стошнило прямо в раковинную. В глазах всё двоилось. Меня вырвало кровью. *** Пишу сейчас из районной больницы на телефон в заметках. Надеюсь, что я смогу всё это перенести на компьютер, прежде, чем моя паранойя возьмёт верх надо мной. Серьёзно. Иногда я хочу, сломать все приборы, спрятаться в угол и быть третьей стеной, за которой вакуум. Но это так мечты. Мне опять снилась Она. Мы сидели в школьной столовой, как из моих воспоминаний. Всё немного было подсвечено, как будто это был мой раритет. Как будто это самое счастливое воспоминание. Я был в школьной форме и с ленточкой выпускника из школы. Напротив, меня сидела Она с такой же ленточкой, а рядом первоклассник, который доверчиво смотрит на неё и ест свою овсянку с комочками. -Приветик! Круто почувствовать себя хотя бы раз в жизни выпускником, верно? -К чему эти прелюдия? Ты хочешь убить меня, так же, как убила её. – Я сложил свои руки на груди и хотел было начать искать нож, как вдруг эта черноволосая решила сама подать его мне. -Оу, если ты искал это, то на, но запомни, - Она взяла ложку и мельком ударила рядом сидящего мальчика по руке. Я почувствовал тоже самое, что и он. Потом она ударила по руке себя, и ничего не изменилось. Я не смогу её убить. – ты будешь тогда самоубийцей. – Мальчик продолжал кушать кашу, а та гладила его по голове. – Сейчас ты можешь кушать, не знаю, что ещё… Разгромить столовую. Это сон. Первый из трёх снов. -В смысле? Три сна? -О, ну славу богу у тебя со слухом всё в норме. Да, три. Знаешь, наша жизнь, как сказка. Как минимум твоя. Только в конце после третьего сна тебя будет ждать либо победа, либо проигрыш. А пока приятного аппетита! – Она начала кушать кашу. Что-то напевая. -Ты сегодня не с грязными ногами. Для тебя это необычно. -Оу. Я знала, что тебе нравлюсь. – Девушка встала и покрутилась в сарафане. На ногах и вправду были балетки розового цвета с рисунками цветов. Потом Она подошла к соседнему столу и взяла три ломтика чёрного хлеба. – Ешьте так. Вкуснее будет. – Мальчик доверчиво взял хлеб и откусил за раз полкуска. Черноволосая ласково потрепала его по голове, и сама откусила хлеб. Я откусил маленький кусочек. На вкус это был самый обычный хлеб. Без горечи или кислинки. Девушка хрипло засмеялась, а потом добавила: Если ты думал, что прям сейчас я тебя отравлю, то ты ошибся. Я недоверчиво ухмыльнулся, и вновь уткнулся в тарелку. Вдруг зашла Ольга Владимировна и постучала ложкой по стакану. Когда все разговоры замолкли, а внимание было отдано ей, то она продолжила. -Выпускники 11ого и 1ого класса, прошу пройти на спортивную площадку. – После этих слов, она испарилась или исчезла, я не сильно это зафиксировал. Я встал из-за стола и решил оглядеть зал. Ни одного моего одноклассника здесь не было, наверное. Почему? У всех были завязаны глаза, но потому, как они ходили и двигались, они всё видели. Черноволосая бережно взяла первоклашку за руку и толкнула меня в плечо. -Если тебе интересно, почему у них завязаны глаза, я всё расскажу, когда будут читать речь. – Мальчик что-то начал рассказывать девушке, на что та посмеялась и таким же заговорческим шёпотом ему ответила. Спортивная площадка была убрана до блеска. Обычно около кольца стоят бутылки, и в классе четвёртом мы делали из них поделки, сажали туда цветы. Сейчас всё было убрано. Директор не выглядел, так, будто он только что выпил. Сарай, который стоял вплотную был украшен плакатом: «Школа на 11 лет, Знания Навсегда! Школа – это второй дом навсегда!». Фу, никогда не любил слащавость. Мальчик что-то сказал Ей, потом помахал мне рукой и убежал к своим друзьям. -Кто он тебе? Если ты захочешь убить его я… -О, нет, господи! Я не буду этого ребёнка убивать. -Расскажи, ты обещала, почему у всех завязаны глаза. -Потому что. – Девушка отошла и встала к другим, завязав на себе такую же ленточку на глаза. Я начал бегать глазами в поисках этого мальчика. Новому дружку черноволосой завязывал глаза воспитатель и что-то ласково говорил, на что он минимально кивал, чтобы не мешать процессу. -А теперь! – Громко сказал директор. – Самый молодой 11классник нашей школы, устроит шоу в честь окончания школы, вместе с самым молодым 1классником школы. Встречаем! – Все что-то говорили мне ободряющее, а я не понимал ни слова. Всё стало простым шумом для меня, может и для того мальчика. Мы вышли на середину площадки. Я сел на корточки и спросил у 1классника: -Что происходит? Почему мы все в повязках? – Я опустил повязку мальчика и увидел, как он рыдал. Всё стало темнее. Намного. Вся радость испарилась, а всеобщее внимание было приковано к нам. -Начинаем. – Прошептал в микрофон мужчина и начал хлопать в такт, другим учителям. Этот хлопок раздавался в ушах на столько громко, что я хотел было закрыть уши, но за две мои руки держался ребёнок. Вдруг полетела ложка. Она попала мне в ногу, но это было только начало. Начали кидать ножи. Столовые ножи, лишь рвали ленту и одежду, а кухонные ножи кидали не в меня. Огромным ножом для мяса его воспитательница попала мальчику в ногу. Я споткнулся об свою ногу, которая начала болеть. Мальчик начал кричать, как в агонии. Я быстро схватил его и вновь одел повязку на глаза. Каждый нож, который должен был прилететь в мальчика я ловил на себя. Плечо, руки, спина, ноги. Везде были ножи, вилки разных размеров и острости. «Хватит, хватит, хватит,…» - в истерике говорил мальчик. Его повязка вся стала мокрая от слёз, а штанина от крови. Он рыдал, схватив меня за рубашку. -Хватит! – Вдруг крикнул я. Это было неожиданно, но отстукивать ритм хлопками все перестали. -И правда. Это слишком жестоко по отношению к 11класснику. 1классник совсем не пострадал! – Повсюду послышались какие-то предложения, но когда он поднял ладонь, все прекратилось. – Наша самая ответственная староста, - мужчина подозвал Её, к себе. - ты знаешь, что делать, все остальные - план А. Не будем слишком далеко заходить! – Я хотел было обрадоваться, но как вдруг меня взяли под подмышки и вынесли с резинового покрытия и поставили на гравий, на колени. Меня можно сказать, распяли, как креста. Меня привязали к фонарному столбу, откуда хорошо было видно, что будет. Моё тело был привязано, а руки крепко держали по сторонам. Вдруг подошла Она. -А теперь я тебя немножко порежу! – Достаточно радостно произнесла она. -Что будет с мальчиком?! – Закричал я. Девушка покачала головой и сняла с себя повязку, сделав из него своеобразный кляп для меня. Я пытался что-то говорить, но к сожалению, это получалось лишь мычание. -С мальчиком всё будет хорошо. Понизят немного его уверенность в себе, да пару царапин оставят, ничего такого. Для тебя это, как лёгкая разминка. Но, а то что я буду делать… Ой, ну сам всё узнаешь! – Девушка достала острый скальпель и начала что-то резать на моей руке. Как я не пытался вырваться, это отдавалось ещё большей болью в руке, уходящая в плечо. Мои глаза стали видеть менее чётко из-за пелены слёз. Вроде первоклассника чем-то облили и кидали в него что-то склизкое. Он честно держался с гордо поднятой головой. Он смотрел на меня. Я чувствовал, что его ногу поцарапали, а колени его были в синяках. Я чувствовал всё. Я чувствовал каждый чужой вздох. Каждый хлопок. Каждый крик радости. Каждый выколотый глаз. Ни у кого. Не было. Глаз. Кроме ЧУЖИХ. Корме МЕНЯ. Кроме РЕБЕНКА. Кроме БОССА. ОНА была боссом моего сна, а я лишь жалкой жертвой. Ведь тот мальчик. Это Я. Я не знаю сколько время прошло, но мои коленки уже не хотели жить. Я уже не хотел жить. Вновь тошнотворный комок подкатил к моему горлу. Голова предательски закружилась и маленький я двоился в глазах. Она уже закончила вторую руку. -Ну всё! А ты думал, что будет больно… - Девушка, сев на корточки, продолжала, что-то говорить, но я её не слышал. Посмотрев на неё в последний раз, я ухмыльнулся: у неё не было глазных яблок. Проснулся я ночью, но медсестра, которая меняла бинты, явно была удивлена и позвала доктора. Он что-то бубнил про болезни, но я правда не хочу вдаваться в подробности. Я не помню, что он говорил. Но говорил, что-то он грустное. Я кивал в такт его остановок. После его монолога в палату вошёл отчим. -Теперь мне тебя одного не оставлять?! Взрослый конь! 15 лет! – Ну а дальше пошли наставления по типу: «Хуже, чем твой брат, который не родился!». Я вновь кивал в такт его монологу, а потом вырубился. Вроде я проснулся под вечер и сразу решил записать эту дребедень. У меня до сих пор послевкусие крови во рту. Я не знаю, почему я весь перебинтован, но меня просили закрывать глаза, так как там «шоу» не для больных мальчиков