***
Ничего не снилось. Да и можно ли считать трёхдневное нахождение в бреду сном? Когда Вишес открыл глаза, он увидел сидящего в кресле напротив Александра. Его ноги были широко расставлены, а руки заложены за голову. Заметив, что Сид пришёл в себя, он наклонил корпус вперёд и упёрся ладонями в свои колени. - Без прелюдий, - сухо начал Иванов, - ты умрёшь. И не от счастливой старости. Если не от передоза, то замёрзнешь под забором или напорешься на перо. Всё. Сид молчал. Он старался не смотреть в глаза Александра. Тело всё ещё ныло. Однако в голове была удивительная ясность. Вступать в диалог не хотелось. Саша развёл руками: - Ты ещё что-то хотел услышать? Я не собираюсь читать тебе нотации. Вместо этого я предложу тебе два варианта развития событий. Вариант первый: я прямо сейчас звоню в наркологическую клинику, прошу лучшего нарколога города тобой заняться и оплачиваю твоё лечение. Ты ложишься к ним и соглашаешься на все обследования, на все анализы и тесты, которые тебе предложит Владимир Александрович. Да хоть коня выебать он скажет, ты, блять, это сделаешь! Я не даю тебе гарантий. Но я даю тебе шанс. Он замолчал и, подняв брови, долго смотрел на Сида. Тот молчал, вперившись взглядом в длинную царапину от ножа на шкафу. Напускное безразличие маскировало страх и тревогу, которые он так боялся показать. Александр хмыкнул, скрестил руки на груди и, сделав насмешливое выражение лица, продолжил: - Судя по тому, что ты до сих пор не обоссал штаны от счастья и не бросился, чтобы принести мне телефон, этот вариант тебя не сильно замотивировал. Расскажу тогда и второй, принцесса. Ты продолжаешь долбить и вскоре подыхаешь под какой-нибудь гепатитной шлюхой на матрасе, провонявшем мочой и рвотой, не успев даже вытащить. При условии, что у тебя вообще ещё будет стоять… Вот только не на моих глазах, не в моей квартире и не под моей ответственностью. Проще говоря, съёбываешь, куда хочешь, и никогда больше здесь не появляешься, - Саша достал из кармана пачку сигарет и коробок спичек. Вишес закрыл глаза, чтобы не видеть ухмыляющегося Александра. Было горько и противно одновременно. Он неопределённо произнёс: - Зачем всё это? Александр, прикурив, потряс сгоревшей спичкой, чтобы её затушить. Он глубоко затянулся, выдохнул дым и с усмешкой произнёс: - А понимаешь, в чём вся херня? Мы не знаем, как и зачем ты переместился сюда из 78-ого и вернёшься ли ты обратно. Однако исход того времени для тебя уже давно известен. Но, анализируя опыт, мы можем что-то поменять сейчас, сегодня. Вот только нянькаться я с тобой не собираюсь. Поэтому предлагаю тебе два, в первую очередь, удобных для меня выхода из ситуации. Ну, и в качестве бонуса – для тебя тоже. Думай, решай. Вместо ответа Сид опять закрыл глаза и отвернулся к стене. - Я тебя понял, - Александр вышел из комнаты.Глава 13. Курс на забвение
27 июля 2019 г. в 23:53
- Урод костлявый, - шипел кто-то над ухом Сида, обдавая его крепким запахом табака. Вишеса пытались приподнять и, судя по всему, куда-то перетащить. Удавалось с трудом.
Сид чувствовал тяжесть и неподатливость собственного тела. Казалось, его раздробили на тысячи костяных кубиков с острыми углами, а затем туго набили ими мокрый холщовый мешок. То, что получилось в итоге, было тесным, неуютным, угловатым, чужим. Жутко болели мышцы. По ощущениям, боль и составляла основной вес этого костлявого, неуклюжего тела. Болело всё, начиная от рук и ног, заканчивая глазами.
«Мешок с костями и болью», - промелькнула случайная мысль.
Во рту было сухо, очень хотелось пить. При мысли о воде в животе заурчало. Сколько он не ел и не пил? Сутки, больше?
Его сильно тряхнули, и Сид завалился набок. Злое осиное гнездо внутри черепной коробки тут же взметнулось. Захотелось сложиться пополам и выблевать эту боль, которая наверняка тянулась бы изо рта липкой, жёлтой, кисло пахнущей, ниточкой слюны, не желая покидать недра измученного ею же самой организма.
- Недоносок, - с надрывом проговорили где-то высоко. Звякнуло что-то металлическое, затем послышался скрежет открываемого замка. Заскрипели дверные петли.
Удар по рёбрам. Сид застонал, но сил не было даже на то, чтобы откатиться в сторону.
«Пусть умру, пусть сейчас».
- Встал, - грубо скомандовал кто-то, стоящий над Сидом. Голос был низким, хриплым.
Вишес что-то невнятно промычал. Перед закрытыми глазами мелькали большие красные круги. Круги часто пульсировали и становились всё больше, сливаясь друг с другом, пока не превратились в один большой шар ярко-красного цвета, полностью заполнивший сознание панка. Шар постепенно темнел, пока не стал совсем чёрным. Сид провалился в темноту.
- ВСТАЛ, - голос говорящего и тупой пинок в живот вновь вернули его в реальность.
«Не могу» сказать не получалось. Шершавый язык отказывался шевелиться. Липкий пот лился по спине. По щеке скатилась горячая слеза. Захотелось спать.
- Повыёбываться решил? – шипели над самым ухом, - а не пошёл бы ты нахуй со своими выходками, индюк? Ты покойник. Сдох в 79-ом, сдохнешь сейчас, чёртов нарик.
На щеку Вишеса упало что-то мокрое и вязкое, но он не обратил на это никакого внимания. Он окончательно провалился в темноту.
- Ничтожество, - с презрением бросил Александр, вытирая губы тыльной стороной ладони.
Осознав, что ждать от этого безвольного куска мяса каких-либо действий бесполезно, он наклонился, взялся за воротник косухи обеими руками и принялся втаскивать отключившегося Вишеса в квартиру.