Нас догонит любовь

Прошло ровно шесть дней с того момента, как Александр посетил Володю. Почти неделя. К счастью, завтра они вновь увидятся. Кирилл, кажись, выдумал какую-то невиданную схему, благодаря которой у Александра с Володей будет чуть больше времени, чем неделю назад. Даёт взятки, нагло врёт или просто договаривается — неизвестно. Впрочем, неважно. В любом случае, он поступает весьма любезно. Даже, скорее, справедливо, учитывая на какой уступок пошёл Александр ради счастья Кирилла. Рабочий день завершён. Русаков возвращается домой (вернее, домой к Агафонову, у которого он сейчас проживает) и как можно быстрее стягивает с себя форму, которая с каждым часом симпатизирует ему всё меньше. На улице уже потемнело, а по окнам барабанил едва слышный дождик. В квартире было совсем пусто, а Агафонов сегодня задерживается, по причине того, что гуляет с друзьями или что-то в этом роде. Один лишь кот на кресле в прихожей приветствует Александра, тихо мурлыча. Александр в ответ поглаживает его вдоль шерсти. Хотя бы кот скрасил сей хмурый будний день. Как-то совсем серо, однако непонятно, что тому вина. И речь сейчас далеко не о погоде. Русаков, взглянув в зеркало, видит, насколько он побледнел. Причём в буквальном смысле. Совсем не свой. Даже во время самых глубоких запоев он не казался столь нездоровым. Да и пальцы похолодели без видимой на то причины. Но ведь не время болеть — завтра встреча с Володей. Это ведь то, о чем он мечтал всю неделю, верно…? — М-да, надо померять температуру… — Пробубнел он себе под нос, направляясь на кухню. На кухне бардак, всюду немытая посуда: десяток давным-давно опустошенных чашек у кофеварки, гора грязных тарелок в раковине, стаканы на обеденном столе. Неуютно. Хотя, казалось бы, в чем-то подобном Александр прожил три года. Почему-то в чужой квартире это явление кажется куда-более чудаковатым. Но, что забавно, вина всему этому бардаку и есть Русаков, не смотря на то, что это не его дом вовсе. Сеет хаос везде, где только ступит его нога. Русаков пообещал Агафонову мыть посуду за двоих, в качестве благодарности за предоставленное жильё, но и с этим он не справляется. А ведь казалось, что дела идут вверх и он меняется в лучшую сторону. Почему ему так сложно взять себя в руки в обыденных делах — тайна. Наверное, слишком долго беззаботно жил. Ничтожество. Есть же люди, которые, весь день проводя на ещё более изнуряющих работах, возвращаясь домой вычищают всё до блеска. Как же ему не хотелось сравнивать себя с кем-либо, но его подсознание думает совершенно иначе. Русаков находит электронный градусник в одном из выдвижных ящиков и спешит померять температуру. Заняло это не больше десяти минут. Единственное «но» — в удручающем ожидании Александр решает полазить в остальных ящиках и, увы, обнаруживает там несколько не открытых бутылок водки и пачку сигарет. А ведь он не курит и не пьёт уже почти неделю. Нельзя просто взять и оступиться. Это был бы слишком слабый поступок. Не хотелось бы поддаваться зависимости, как бы болезненно не было с ней расставаться. Потому он закрывает ящик, в надежде больше его не открывать и не подвести хотя-бы тех, кому он дорог. Нетрудно догадаться, о ком идёт речь. Градусник негромко пищит и Русаков проверяет циферки на экране. Ровно тридцать семь. Далеко не наилучший результат из всех возможных, но и не самый худший. Александр недовольно вздыхает и тянется в аптечку за жаропонижающим. Увы, ничего стоящего в ней не оказалось. Вот чёрт. «Наверное, я просто устал, забью лучше» — Подумал Русаков. — «Надо бы Кириллу написать. На всякий случай уточнить, всё ли в силе завтра. Затем отдых.. или всё же стоит помыть посуду…» Александр вытянул из кармана телефон и написал Кириллу короткое и ясное «привет. Я же завтра к Володе попаду, правильно?» Ответа долго не поступало. Кирилл тоже устал после работы, хотя сегодня он ушёл немного раньше. Думается, что ему просто повезло сдать все поручения досрочно. Наверняка это не «повезло», а действительно усердие и старание, а вот Александр банально пытается оправдывать себя. Потому что он сегодня наоборот — пахал дольше всех. Однако не потому что работы было больше, совсем нет! Количество поручений равное, а вот желание выполнять все эти дурацкие задания — нет. У Муравьёва хотя-бы есть мотивация в виде жены, которая всё ещё нуждается в хорошей и дорогостоящей реабилитации, а Русаков уже возненавидел всё, что он делает на этой проклятой работе. К тому же, голова целый день раскалывается. Ах да, точно. Он не хотел сравнивать себя с другими. Но подсознание, как и всегда, делает обратное. Александр подошел к раковине и с трудом взялся за мытьё посуды. На многих тарелках была засохшая и давным-давно тухлая еда, которую совсем неприятно отдирать чуть ли не руками. Но подводить Агафонова, которого и так он вечно "кормит завтраками", мол «посуду помою потом», — совсем не хотелось. Он чувствует себя виноватым за многие вещи, как уже сделанные, так даже и не начатые. Но почему бы не попытаться завершить хоть что-то этим вечером? Может, хотя-бы это нездоровое состояние уйдёт, или о нём можно будет позабыть. Лишь бы оно не продлилось до завтра. Завтра — слишком важное. А так, возможно, Александр вовсе упустит это "завтра", если прямо сейчас решит завалиться в постель с криками о том, что болен и ближайшие сутки собирается абсолютное ни-че-го. Если бы не встреча с Володей, запланированная ровно через 12 часов, то он бы так и поступил. Голова с каждой минутой, — нет! —, с каждой секундой начинает болеть ещё сильнее. Словно кто-то со всей дури долбит по черепной коробке молотком. Мысли из чего-то чёткого стали чем-то бесконечно переменным и абстрактным. Чем-то это состояние даже хуже, чем уже привычное ему опьянение. Остаётся чуть меньше половины грязной посуды, когда Русаков четко говорит самому себе «хватит». И то хорошо. На кухне стало куда просторнее и чище, а вот в голове Александра — беспорядок. Словно всю грязь он смывал не в раковину, а к себе в мозги. Всё-таки, он поддаётся бреду и импульсивной мысли о том, что если выпить — полегчает. Это происходит всегда, когда он не контролирует сам себя. Почти что механизм борьбы со стрессом, однако, последствия которого будут стоить ещё более дорого. Это может обернуться далеко не борьбой со стрессом, это может обернуться борьбой за его жизнь. Рука Александра тянется к тому самому ящику, вытаскивая оттуда бутылку водки. Он как можно скорее открывает её, начиная пить прямиком с горла…

***

Поздний вечер. Около десяти часов. В замке звенят ключи и на пороге появляется Агафонов, и, что странно, вместе с ним друг Александра — Кирилл. Оба с чего-то громогласно смеются. — Норм так погуляли! В следующий раз надо будет и Сашу вытащить. Ну, я про Русакова! — Произносит Кирилл. — Кстати о нём.. САШ! Мы пришли! Ответа не последовало. — Он в душе, может. Не ори так. Мне соседи пизды дать могут. Подумают, что я опять бухаю, а мы с тобой, между-прочим, культурно время проводили! — Агафонов снял с себя пальто и повесил в шкаф. — Ага-ага! У вас, кстати, очень тихий душ, видимо. — Задумчиво молвил Кирилл. Оба замолкают и даже замирают, лишь бы не издавать лишних звуков. Пытаются прислушаться. Мёртвая тишина. — Странно, у нас звукоизоляция дерьмо ведь.. может, он не дома? Хотя нет, он, наверное, сказал бы, что уходит. — Агафонов насторожился. Кирилл взял в руки телефон и открыл мессенджер, проверяя переписку с Александром. Последние сообщения были отправлены Муравьёвым, но прочитаны не были. — И мои смс не читал. Я знаю, что я немного поздно ответил.. но, вообще-то, даже с моих ответов прошло уже полтора часа почти! — Блять.. мне это не нравится. — Агафонов спешит снять обувь. — Пойду гляну. — Я с тобой. — Кирилл поспешно скинул с себя верхнюю одежду и обувь. Оба шустро рванули в сторону спальни, но там не обнаружили ни души. Только кот, спящий прямиком на матрасе. Затем, они проверили и гостиную, однако и эта попытка не увенчалась успехом — пустота. Никого. Остаётся лишь кухня и туалет. — Я проверю кухню, а ты беги в санузел! — Взволнованно указал Агафонов. — Мгм. — Кирилл испарился в дверях ванной комнаты. Агафонов мгновенно двинулся на кухню. Однако увиденное там его не порадовало. Совсем. — СУКА! На холодном ламинате полу-боком лежал Русаков. Около одной из его рук была опустошенная бутылка алкоголя. Тело точно неподвижное. Есть сомнения, что он вообще дышит. Полностью в отключке. Он ведь совсем не услышал, как его звал Кирилл, и как гремел Агафонов, распахивая двери в те или иные комнаты. А глаза Александра чуть приоткрыты — точно стеклянные. Словно игрушечные. Взгляд полый, устремлённый в никуда. — О нет-нет-нет-нет.. Саш.. Саша! — Агафонов присел около друга, и почти что сразу попытался потрясти того за плечи. Но Русаков не откликается. Подобен тряпичной кукле — тряси да крути как хочешь, хоть ножом режь, всё равно никак не отреагирует. — КИРИЛЛ! ПОЗВОНИ В СКОРУЮ! — Прокричал Агафонов, не прекращая попытки хоть как-то достучатся до Русакова и пробудить его. Кирилл со скоростью света примчался на кухню. Видимо, даже чуть не крича во всё горло от увиденного. Страшно. Он достаёт телефон и дрожащими пальцами набирает 103. Гудки, кажется, звучат уже целую вечность. — Проверь пока что пульс.. — Встревоженно пробормотал Муравьев. Агафонов аккуратно обхватил кисть Русакова, пытаясь уловить биение его сердца. — Пульса нет.