Июнь 1977 года. Хогвартс.
Последний день перед отъездом из школы все проводили практически одинаково: сборы вещей, прощания с друзьями, ужин в большом зале. Кто-то бродил по коридорам, стараясь освежить в памяти воспоминания, что накопились за семь лет, другие играли очередную партию в шахматы. Отдельные «ненормальные», как их называли Джеймс с Сириусом, проводили время, читая в библиотеке. Многие просто лежали на берегу чёрного озера — это были те, кто уже сделал всевозможные дела и сейчас не носились, боясь что-то забыть или же пытаясь найти давно утерянное в последний момент. Выпускной семикурсников прошёл с размахом, благодаря мародерам. Хогвартс озарили десятки фейерверков в форме самых разных фантастических тварей. Даже слизеринцы не были обделены вниманием и получили свой заключительный розыгрыш от главных шутников школы, за что последние, в качестве исключения, не получили выговор от декана. Шумно и весело, в точности как и все их школьные будни на протяжении всех этих лет, знаменитая четвёрка решила отпраздновать этот день. Ученики же в очередной раз насладились атмосферой праздника, и даже некоторые слизеринцы не сдержали улыбки. Они могли говорить что угодно, но именно эти неугомонные гриффиндорцы делали пребывание в стенах замка не таким унылым. Шумно и весело знаменитая четвёрка решила отпраздновать этот день, ведь в точности так можно было описать их школьные будни на протяжении всех этих лет. Ученики же в очередной раз насладились атмосферой праздника. Особенно приятно было быть частью этой компании: неразлучные друзья, шутники и одни из лучших студентов — так их описали бы абсолютно все. Кто-то вроде Лили Эванс ещё бы добавил, что они несносные обалдуи, но это уже детали. Сами парни были рады, что несмотря на то, какими они были разными, они смогли подружиться, создать своё братство и заиметь крепкое дружеское плечо, на которое можно опереться в трудную минуту. Сириус часто повторял, что именно Римус сплотил их всех вместе, а точнее его пушистая проблема. Римус всё отрицал и считал глупым полагать, что в его недостатке может быть что-то хорошее, но в глубине души ему было приятно от того, что друзья считали иначе. Римус был счастлив, вспоминая, как его друзья, такие бесстрашные и чуточку бесшабашные, не просто за шкирку втащили его в новую яркую жизнь, наполненную чем-то светлым и веселым, но и попытались стать к нему ближе, пробуя себя в анимагии. Но, как всегда говорил Сириус Блэк — жизнь скучна без риска. Благодарность, которую Римус чувствовал к друзьям за то, что не дали ему замкнуться в себе, к профессору Дамблдору, который поверил в него и дал шанс на совершенно иную жизнь, всегда была его верным спутником. За эти семь лет он обрёл всё то, чего, он думал, не заслуживает. Стал одним из лучших учеников, завоевал доверие преподавателей, обзавёлся друзьями, стал старостой вместе с лучшей подругой, той самой Лили Эванс, с которой каждый раз вытаскивал мародёров из очередной передряги. Этот замок стал его домом, местом, где он чувствовал себя в безопасности. Здесь прошла большая часть его сознательной жизни. Он рос вместе с такими же детьми, формировал собственный взгляд на жизнь, свое мировоззрение. У него появились ценности и принципы, которые укрепились с годами. Не без помощи профессора Макгонагалл, эта женщина умела направить и дать дельный совет. Какую бы головную боль ей ни доставляли мародёры, но они знали, что она будет скучать по ним, а они будут скучать по ней и ее печенью. Рецепт которого так и остался чуть ли не единственной загадкой старинного замка, которую они не смогли разгадать. Но при помощи парочки домовых эльфов, а также того, что они смогли уговорить Лили и Алекс помочь им, парни всю ночь усиленно корпели над своим собственным печеньем, корзинку которого строгий декан львиного факультета должна была найти на своём столе рано утром. Все светлые воспоминания юношества будут помогать им жить дальше на пути вступления во взрослую жизнь в мире, в котором мало кому были рады. Светлые деньки, когда они могли позволить себе побыть детьми, закончились, впереди их ждало лишь стремительное взросление на поле боя. Война подошла вплотную, и теперь каждый должен был выбрать на чьей он стороне и за что готов сражаться. Последние два года обстановка в Англии накалялась всё сильнее, Волан-де-Морт набирал союзников и не гнушался даже подростками, взращивая их с идеологией чистой крови. Многие из них присоединялись по приказу родителей. Тех самых взрослых, которые должны были держать своих детей как можно дальше от больного фанатика. Этот факт сильнее прочих злил главу Аврората — старшего Поттера. И если раньше нападения Пожирателей были редкостью, то сейчас они не ограничивались словесной пропагандой, напротив, начали действовать агрессивно, не скрывая своих намерений. Только за последние месяцы над множеством домов маглорождённых студентов появились тёмные метки, что свидетельствовало о том, что члены таких семей мертвы. Некоторым удавалось сбежать, другим — нет. Ученики каждое утро с замиранием сердца открывали Ежедневный Пророк, молясь, что не увидят имена родных в сводке новостей о погибших. Но никто не мог ничего поделать, когда это всё же происходило. Особенно тяжело было ребятам с младших курсов, которые остались либо совсем одни, либо становились сиротами с братьями и сестрами заодно. Кто-то старался утешить товарищей, другие, в основном слизеринцы, которые поддерживали происходящее, лишь гнусно смеялись, смотря на страдания других. Таким потом знатно прилетало от гриффиндорцев. Все знали, что это были они, но поймать их не удавалось, да преподаватели и не спешили этого делать. Многим было противно от того, что происходит, и чувство удовлетворения хоть от такой мелкой мести поддерживало хрупкий баланс между сторонами в Хогвартсе. Никто не сомневался, что лишь делом времени было создание организации, которая могла бы дать отпор Пожирателям смерти. Поэтому, пока Министерство Магии металось в попытках поддерживать порядок взяточничеством, пропуская сквозь пальцы выпады последователей Реддла, Альбус Дамблдор создал организацию под названием Орден Феникса. Орден объединял в себе волшебников и волшебниц, которые не поддерживали идеи Волан–де–Морта и были готовы выступить против него. И если в начале он состоял в основном из мракоборцев и старшего поколения умелых волшебников, то сейчас к нему не упускали возможности присоединиться вчерашние выпускники Хогвартса, молодые студенты колдомедики и все небезразличные к тому, что люди погибают из-за того, над чем никто не властен — крови. Все, кто считал несправедливыми происходящие ужасы и был готов сражаться или же учиться тому, как нужно биться, вести дуэли и защищать тех, кто не в силах защитить себя сам. Не было никаких сомнений, что мародёры будут в числе таких людей. Они готовились вступить в Орден сразу после Хогвартса. Дамблдор не был против, в отличие от Флимонта Поттера, который так и не сумел убедить сына, что для них ещё слишком рано ввязываться в войну. Юфимия предпочла смириться с тем, что решение Джеймса и его друзей не изменить. Он был таким же упёртым, как его отец, когда тот что-то для себя решил. Римус с самого начала знал, что, будучи полукровкой-оборотнем он не располагал обилием вариантов после Хогвартса, да и хоть какими-то плюсами в своей характеристике, поэтому совсем не удивился, когда ему пришёл отказ из академии мракоборцев. Земля всегда полнилась предрассудками и, видимо, даже в такие времена, некоторые были не готовы переступить через них во благо общества. Джеймс с Сириусом были жутко злы, Поттер чуть не поссорился с отцом, когда тот сказал, что ничего не может сделать. Сириус в своей излюбленной манере крыл самыми отборными ругательствами этих «непроходимых тупиц с колом в заднице, которые ни черта не видят дальше собственного носа, опираясь на идиотские предубеждения давно мёртвых, но не менее заносчивых и эгоистичных людей», как он не переставал говорить. Все были ужасно расстроены тому, что никто не хочет даже попытаться пойти навстречу их лучшему другу. Питер сконфуженно посочувствовал другу и пошутил, что он не один такой, хоть и ситуации у них были несколько разные. Петтигрю убедил друзей, что не сможет сейчас пойти на учёбу, так как нужен больной матери. Девочки тоже расстроились, их реакция была не такой бурной, но Алекс пообещала, что если кто-то заикнется по этому поводу в академии, то она лично скажет этим смельчакам в лицо всё, что она о них думает. Лили выбрала давно проверенную тактику — тепло обняла Римуса и заверила, что все эти дураки очень сильно ошибаются на его счёт и еще пожалеют о том, что упустили такой ценный кадр. Римус был благодарен друзьям, ему действительно было приятно, что они хотят позаботиться о нём и поддержать, но он изначально был готов к отказу и не питал особых надежд на эту заявку, поэтому достаточно спокойно отреагировал, получив отказ и всё же он не хотел, чтобы кто-то расстраивался так сильно из-за него, но, конечно, это никогда не останавливало друзей.***
Сейчас оставалось лишь упаковать чемоданы и в последний раз покинуть факультетскую башню. Чем, собственно, и занимались ребята, ведь не нашли более подходящего времени, чем в утро перед отъездом. Вчера они были слишком напряжены из-за разговора, который состоялся между братьями Блэк. Сириус решил предпринять последнюю попытку наладить отношения с младшим братом, после того как Джеймс наорал на него из-за устроенного цирка с самобичеванием по поводу Регулуса. Он винил себя в том, что оставил брата в одном доме с психованными родственниками, потому что был слишком обижен на него и, когда Юфимия летом после его побега спросила про Регулуса, он не знал, что ответить. Он ушёл, громко хлопнув дверью, сжёг все мосты и только потом подумал, что оставил в этом гадюшнике единственного, о ком всё ещё мог переживать. Он ведь с детства его защищал, брал на себя вину за все его шалости, но был так сильно зол и расстроен родителями, что совершенно забыл про брата, который остался один на один со всеми демонами, что таило в себе место, называемое домом. Когда Сириус решил отмести все сомнения и поговорить с братом, друзья поддержали его. Конечно, не для всех это был лёгкий выбор, ребята всё чаще замечали младшего Блэка в компании слизеринцев, которые, по слухам, практиковали тёмные искусства. Римус пару раз замечал его с темномагическими книгами в библиотеке, а Джеймс вовсе не понимал, какого чёрта тот общается с Нюнчиком. В основном потому, что до сих пор был зол на него из-за Лили. Они знали об и так напряженных отношениях у Сириуса дома, поэтому, хоть и считали его частью своей семьи, но видели, как его волнует мысль о примирении с братом. Ему нужно было попытаться, чтобы потом не корить себя за неиспользованную возможность. Джеймс подключил своих родителей, ведь те могли бы стать преградой между братьями Блэк и их родителями, если потребуется. Они согласились лишь потому, что принимали Сириуса как собственного сына. Они видели, как ему было тяжело после ухода из дома. Сириус старался этого не показывать, но даже самый громкий смех не скроет самой большой печали. С того момента, как Сириус ушел для разговора с Регулусом, комната парней погрузилась в тягостное молчание. Лили сидела рядом с Джеймсом, стараясь поддерживать его, Алекс не могла перестать ходить кругами по комнате, нервно кусая губы и нежную кожу внутренней стороны щёк. Римус знал, что эта её ужасная привычка возвращается, когда она сильно переживает, он и сам волновался, ведь не мог предугадать исход в данной ситуации. Питер был бледен, как приведение, ребята списали это на дополнительный стресс из-за матери. Ранее он говорил, что ему нужно поскорее домой. Видимо, ей не становилось лучше, и это сильно тревожило Петтигрю. Они знали, что он хотел помочь Сириусу, но даже если Регулус согласиться, то пока Питер не уладит все дела дома, они не хотели бы его просить о чём-то. Но, когда дверь в спальню открылась, стало ясно, что никому ничего и не придётся делать. Сириус явно был подавлен ещё сильнее, чем перед уходом и едва заметно покачал головой, давая понять, что Регулус отказался от помощи. Алекс тут же обняла его. Казалось, он был ужасно вымотан этим разговором. И лишь Питер, незаметно ото всех, выдохнул с облегчением.***
Последняя поездка в Хогвартс-экспрессе пролетела настолько быстро, что ребята даже не заметили, как поезд остановился на вокзале Кингс-Кросс. И сейчас им оставалось только вынести вещи, помочь девочкам и спуститься на платформу, где их уже ждут родители Джеймса. Питера уже несколько лет не встречают, ведь у него осталась только больная мать. Римус же сам отказался от предложения своего отца встретить его. В последнее время отношения между ними стали натянутыми, и ему не хотелось лишний раз делать только хуже. Поэтому он с радостью поприветствовал мистера и миссис Поттер, в объятия которой был заключён сразу после Сириуса. Такой большой и весёлой компанией они направились на выход с платформы. Мистер Поттер, конечно, сразу начал интересоваться тем, как прошёл выпускной, а миссис Поттер в очередной раз жаловалась на то, что из-за повышенных мер безопасности их не пустили на вручение дипломов. Мародёры весело переглянулись и подумали, что это к лучшему, ведь иначе они бы обязательно получили нагоняй за то, что устроили на выпускном. На выходе с платформы Лили встретилась с родителями и, попрощавшись с друзьями, пропала в толпе, как и Питер. Алекс родители забрали ещё до того, как они прошли через проход между магловской и магической частями вокзала. Миссис Поттер продолжила беседу с Римусом, потому что парней отец Джеймса увлек разговором об их будущей подготовке в аврорате. Юфимия интересовалась, какие Ж.А.Б.А. сдавал Люпин и удачно ли, как он считает. Лёгкий разговор так расслабил его, что он и не заметил, как налетел на кого-то. Все тут же остановились, смотря на разворачивающуюся картину. — Ох, простите, пожалуйста! Я вас не заметил, мне так жаль! — Римус тут же начал извиняться и помогать с упавшими сумками. — Ничего страшного! Я тоже виновата, совсем тут не ориентируюсь и вот… — Девушка подняла глаза и наткнулась на парня, который, как и она, был в некоем замешательстве. — не смотрела куда иду. — Медленно проговорила она, хотя до этого тараторила, боясь, что человек, в которого она врезалась, будет зол. — Да, я тоже. — Римус застыл и не мог понять, как ему всегда удаётся попадать в такие ситуации, но от размышлений его отвлекла всё та же девушка. — Мы знакомы? — Она пристально разглядывала его, закусив губу, а когда поняла, что сказала это вслух, тут же смутилась и отвела взгляд. Рядом с ними прокашлялась миссис Поттер, и Римус тут же обратил на это внимание. Она смотрела на него, склоняя голову в сторону девушки, как бы намекая. Люпин мысленно хлопнул себя по лбу и подорвался, подавая руку пострадавшей из-за него незнакомке. Всё это сопровождалось одобрительными взглядами Поттеров и насмешливыми Джеймса с Сириусом, которые уже бы отпустили не одну шутку, не заткни их старший Поттер вовремя, чтобы они даже не думали ещё больше стыдить стеснительного друга, а иначе выговор от жены получит и он. — Эм… не думаю, что… — Но ему не удалось договорить, потому что на лице собеседницы появилось такое выражение, что Римус был готов поспорить, будь они в том глупом мультике, что он смотрел в детстве, у неё над головой обязательно зажглась бы лампочка. — Римус? — Вопрос был задан очень эмоционально, хоть и несколько неуверенно. — Римус Люсьен? Или Лю… — Она старалась вспомнить фамилию парня, что жил по соседству с домом её родителей, когда она ещё не переехала к тёте в Ирландию. — Люпин. — Решил подсказать девушке Сириус, но, получив подзатыльник от Юфимии, тут же заткнулся. — Точно! — Она продолжила изучать лицо молчавшего юноши и несколько смутилась. — Спасибо! — Это было адресовано улыбающемуся Сириусу, снявшему невидимую шляпу. Элис не смогла сдержать смешок. — Мы знакомы? — Люпин, наконец, вышел из ступора и никак не мог понять, откуда эта девушка знает его имя. — Это, кажется, был мой вопрос. — Отшутилась та, но поняла, что стоит ответить первой. — Я Элис. — К сожалению, Римусу это не очень помогло. — Элис Райдер, мы жили по соседству в детстве. Мои родители всё ещё живут там. — Райдер? — Римус задумался, он давно не общается ни с кем из соседей, да и дома бывал только на каникулах, но фамилия показалась знакомой, как и имя девушки. — Дом напротив? — Предпринял попытку Люпин. — Да! — Элис просияла и облегчённо выдохнула. Он не счёл её за сумасшедшую, уже хорошо. — Прости, я редко бываю дома. — Пытался оправдаться парень, неловко почесывая затылок. Девушка нахмурилась, не понимая о чём речь, ведь и сама не часто бывала дома. — Мы учимся в школе-интернате. — Пришёл на помощь Джеймс. — Ясно… — Пробормотала Элис. — Я и сама только вернулась. — Она кивнула на всё ещё лежащие на полу сумки. — О, да, точно. Прости, сейчас. — Он быстро сложил их обратно на тележку, за что получил благодарную улыбку девушки. — Ты сказала, что только вернулась? — Да, я вообще живу у тёти в Ирландии. — О. — Неловкая пауза затянулась. — Так ты вернулась на каникулы? — Не совсем. Я вроде как с концами. — Элис мысленно застонала и поняла, что они мешают людям ходить, и вообще она задерживает его друзей и, видимо, их родителей, поэтому снова быстро затараторила, из-за чего Римус только и успевал, что кивать. — Я уехала лет десять назад к тёте. Наверное, поэтому ты меня и не помнишь. — Скомкано объяснила Элис. — А сейчас вернулась учиться. Как-то так. — Понятно. Эм… может тебе нужна помощь? — Что? — Римус кивнул на её тележку. — О! Да, я немного не рассчитала, наверное, многое из этого стоило оставить в Ирландии. — Проворчала Элис, чем вызвала улыбку всех присутствующих. — Ну, вам повезло, леди. — В разговор вступил Мистер Поттер. — У нас тут три молодых и сильных парня, которые с радостью вам помогут, особенно Римус. Ведь так? — Он выразительно обвёл парней взглядом, и те согласно закивали. — Да-да! — Конечно, поможем! Рем, не стой столбом, помоги даме. Я тебя не этому учил. — Сириус с силой ударил его по плечу, отпуская очередную шутку. — Кто кого учил, Бродяга. — Проворчал себе под нос Люпин, но всё же мило улыбнулся новой (или старой?) знакомой и все вместе они, наконец, направились к выходу. Хоть Элис и говорила, что ей неловко, ведь у них и самих много вещей, но её успокоила Миссис Поттер, расспрашивая об Ирландии. Такой вот неожиданной компанией мародёры покинули вокзал. Уже на улице Элис была даже рада, что встретила хоть кого-то, кто был к ней добр. Она давно не была в Англии, и работники вокзала показались ей несколько грубыми, она уже было подумала, что стоило поступать в Дублине, как и советовала тётя, но вовремя встретила новых знакомых, которые смогли показать, что не все англичане такие уж несносные. Мистер Поттер уже предложил подвезти её, когда Джеймс вспомнил о том, что они с Римусом вроде как соседи. — Ты всё ещё живёшь там? — Да. — О, милый, может быть тогда ты поможешь Элис добраться до дома? — С хитрой улыбкой предложила Юфимия. — Вдвоём будет веселее, да и она не заблудится. Чтобы мы не волновались. — Эта женщина точно не зря отучилась на слизерине. — Что вы, я не хочу быть обузой. — Тут же смутилась Элис. — Глупости. — Отмахнулся сам Люпин, и Элис удивлённо посмотрела на него. — Нам всё равно в одну сторону. Я только с радостью. — Легко улыбнулся Римус. Он уже видел, как Джеймс отбил Сириусу пять. Идиоты. — Ну, если ты не против, то я была бы признательна. — Вернула улыбку Элис. — Вот и решили! — Флимонт громко хлопнул в ладоши, и все подпрыгнули от неожиданности. — Мальчики, прощайтесь, нас уже давно ждёт мамин лимонный пирог. — Флимонт! — Так, Лунатик. — На Римуса тут же налетели друзья. — Будь хорошим мальчиком. — Джеймс схлопотал удар в плечо. — И довези уж девушку в целости до дома. — Блэк не успел увернуться и тоже получил от друга. Элис же залилась краской от услышанного, она сейчас прощалась с родителями Джеймса, благодаря за помощь. — Идите уже! — Смеясь и толкая этих клоунов в сторону родителей, сказал Римус. Он пожал руку Флимонту и поцеловал Юфимию в щёку на прощание. — Не забудь написать нам, что вы добрались, Римус. — Конечно, миссис Поттер. — Римусу всегда было приятно, что она волнуется за него, как и за Джеймса с Сириусом. Когда все попрощались и разошлись, Римус повернулся к Райдер. — Пошли? — Веди, я не знаю куда идти. — Нервно рассмеялась она. Люпин подхватил их вещи, и они вместе покинули вокзал, обсуждая всё, что приходило в голову. К концу их поездки, Римус подумал, что хотел бы получше узнать новую знакомую. Но Элис опередила его, попросив показать ей город, который не видела с детства. Люпин не смог ей отказать, за что, к собственной неожиданности, получил поцелуй в щеку. Прежде, чем он в полной мере осознал произошедшее, Элис уже скрылась в дверях своего дома.