Всадники

Есть такая закономерность в мире — кем бы ты ни был, что бы не делал, но перед принятием важного решения остановишься и задумаешься: стоит ли оно того? Некоторые решения могут в корне изменить жизни людей, переплетая новыми нитями самым неожиданным образом с теми, о ком вы даже не подумали бы в иной ситуации. Весь мир состоит из переплетённых нитей судьбы, что связывают людей друг с другом. Иногда эти нити обладают особой прочностью, и люди с ними проходят вместе через все отведённые им препятствия. Однако они могут и оборваться в один миг, лишая всего. Тяжелее всего тем, кто считает, что сжёг за собой все мосты. Их мир погружён во тьму, из-за которой они не замечают едва мерцающие тонкие нити тех, кто тянется к ним, не давая им засиять вновь. Но если вы решаетесь объединить свою судьбу с кем-то, довериться ему, то всегда думаете: стоит ли оно того? В глубине души надеясь, что да. У Регулуса так давно не было времени остановиться и подумать. Большинство решений он принимал быстро, стараясь по возможности просчитывать риск. События последних недель не отпускали, но он не имел права зацикливаться, нужно было двигаться дальше: выполнять поручения Тёмного Лорда, похоронить любовь всей своей жизни, обезопасить сына и найти время, чтобы присутствовать в его жизни. Сейчас к этому прибавилось соседство с Люпином и вынужденное доверие к однокурснице брата. За все годы обучения он смог найти друга только в Снейпе, остальные же получали от него лишь крошечную дозу вынужденного общения, потому что иначе его ожидал выговор от родителей. Он ведь всегда был послушным сыном, единственной надеждой семьи после полнейшего разочарования, принесенного в дом старшим братом. Стараясь не думать о прошлом, Регулус двигался вперёд. У него остался только он сам в тот самый момент, когда убеждения, сидевшие в его голове годами, перестали иметь хоть какое-то значение в реальном мире. Ему предстояло сделать свой ход и надеяться, что им он переломит ход войны. Всё или ничего — вот его ставка в противостоянии между добром и злом. Все его действия были продиктованы безопасностью сына. Ложь, которая никак не прекращалась, кровь, которую он проливал изо дня в день, надежда, которую похоронил глубоко в себе, скрывая от чужих глаз и тревога, что снедала болезненно медленно. Что ждёт его впереди? Что будет с миром, если у них не получится? Сам он не знал и спросить было не у кого. Оставалось жить, чтобы дождаться и увидеть собственными глазами. Такова жизнь. Она изменчива и непредсказуема. Многое изменилось. Чёткий, как он думал ранее, план видоизменился и приобрёл вдруг ясность. Одной из его частей должна была стать Лили Эванс. Девушка, которой предстояло довериться не ради себя, но для Лайона. Он знал, что, возможно, это излишне, но жадно стремился сделать его жизнь полной, и для этого требовалось, чтобы Эванс поверила ему и доверилась в ответ. Регулус никогда не умел общаться с девушками, Ребекка стала исключением из правила. С ней не надо было притворяться или вести себя особенным образом, всё происходило само собой. Воспоминания об этом одновременно согревали и причиняли боль. Было непривычно, словно это были не они, не он, не его жизнь. Всё разделилось на до и после, которое он не был в силах принять. Ожидание давалось сложнее всего. Вчера Римус вернулся с новостями о том, что Лили согласилась поговорить с ним и сама придёт вскоре. Регулус пол ночи не спал, придумывая, как преподнести Лили идею о крещении сына. Однако его мучил и другой вопрос — племянница. К своему удивлению, он был искренне рад за брата, хоть и считал некоторой глупостью всё происходящее, но кто-кто, а он не имел права на осуждение. У судьбы коварное чувство юмора. Братья, которые всегда казались такими разными, сейчас поступали до смешного одинаково. Регулус надеялся, что для Сириуса и Алекс конец будет счастливым, в отличии от него. Регулус вместе с Лайоном были у себя в комнате, ожидая, когда Люпин подготовит Лили к встрече и позовет. Сам Римус в то же время стоял посередине гостиной, нервно заламывая пальцы на руках. Он ужасно нервничал и без перерыва прокручивал в мыслях то, что собирался сказать. Его отвлёк отблеск зелёного пламени в камине, из которого вышла Эванс, приветливо улыбаясь лучшему другу. — Римус! — Лили быстро сократила расстояние между ними и заключила его в объятия. Вчера он заставил её здорово понервничать своей просьбой, но она не могла отказать в помощи. К тому же любопытство, присущее всем мародерам, не давало ей покоя. Так она оправдывала это для себя. — Привет, Лили! — Римус же обнял подругу в ответ, приглашая присесть на кухне, так как разговор обещал быть долгим. — Чай будешь? — С радостью, мне с… — Двумя ложками мёда, помню. — Римус тепло улыбнулся подруге через плечо, занятый приготовлением напитков. — Спасибо, Римус. — Было приятно, что кто-то помнит такие мелочи. Чай пах превосходно, но после первого же глотка Лили поняла, что пить, так сильно нервничая, будет невозможно. Глядя на Римуса, стало ясно, что и он переживает, поэтому она решила взять всё в свои руки. — О чём ты хотел поговорить? Ты был так… напряжён. У тебя точно всё в порядке? — Вот только ничего, кроме кучи вопросов, которые с потрохами выдавали её волнение, Лили не смогла произнести. — Да, всё… хорошо. — Не совсем правда, если подумать, но с ним, действительно всё было в порядке, он пригласил её не ради себя и стоило сказать об этом сразу. — Помнишь, я говорил тебе, что есть секрет, в который я хотел бы тебя посвятить, но он не только мой? — Да, но я не понимаю, почему не Сириусу с Джеймсом? Они ведь… — Лили, дело не в том, что я не хочу говорить им. — Тогда в чём? — Она не понимала, почему Римус ходил кругами, не говоря ничего внятного. — Потому что, как я уже говорил, это не мой секрет. — Спокойно повторил Люпин. — Тогда чей? — Озадаченность и непонимание очень чётко отображались на лице Эванс, её начинал раздражать этот разговор. Однако всякие эмоции покинули ее, сменившись крайним изумлением, стоило дальней двери открыться. — Мой. Лили чуть не задохнулась от нахлынувших чувств. Перед ней стоял Регулус Блэк! Палочка в ее руках дрогнула, и только сейчас она поняла, что вскочила, выставив ее перед собой. Перед ней тут же оказался Римус, он что-то говорил, но она не слышала, продолжая сверлить взглядом младшего Блэка. Какого чёрта здесь происходит? — Лили? Лили, ты меня слышишь? — Ему наконец удалось привлечь её внимание. Она вперилась глазами в друга, он видел её шок и недоверие. — Какого… — Начала было допрос она, но была перебита Римусом. — Я прошу тебя, успокойся и убери палочку. — Римус старался говорить медленно и тихо, чтобы не подливать масло в огонь, что горел в глазах подруги. — С какой стати я должна убирать палочку перед пожирателем? — Регулус поморщился, всё оказалось сложнее, чем он предполагал. — Потому что ты можешь навредить ребёнку. — Стальным голосом проговорил он. И только после его слов Лили опустила глаза и заметила малыша на руках у Блэка. «Мерлин, что за безумие здесь творится»… Она всё же убрала палочку. — Надеюсь, вы потрудитесь объяснить всё. — Непременно. Обстановка в квартире всё ещё была напряжённая, но внимание девушки переместилось на едва слышно кряхтящего ребёнка. — Давайте мы все сядем за стол. — Со вздохом предложил Римус. — Что ж, как я и сказал ранее, секрет, из-за которого ты здесь, принадлежит мне. — Регулус решил начать разговор первым, опережая поток вопросов, который на него уже была готова вывалить Эванс. — Поэтому я не мог сказать тебе сразу. — Виновато проговорил Люпин, глядя на Лили. Она чувствовала себя не в своей тарелке, но решила выслушать, прежде чем делать какие-то выводы. — Знаю, что ты думаешь обо мне. Пожиратель смерти в доме члена Ордена Феникса, младший брат Сириуса, который отказался от вашей помощи и разорвал все связи. Но всё… не так просто, даже напротив, крайне сложно. Лили продолжала молчать, поэтому Регулус решил начать с самого начала. Ему придется доверять, чтобы получить то же в ответ. — Год назад я сказал Сириусу, что мы оба будем защищать тех, кем дорожим. Я знаю, что все считают меня закрытым и необщительным, так и есть на самом деле. — Регулус усмехнулся и его глаза словно стали стеклянными, он возвращался мыслями в прошлое, которое ранило. — Почти сразу после начала летних каникул я стал полноценным членом пожирателей смерти. — Регулус вновь поморщился, что не осталось незамеченным Лили, она сощурила глаза, но не более. Регулусу потребовалось на рассказ немного больше времени, чем он рассчитывал, но ни Лили, ни Римус не решились вставить хоть слово во время него. Они с любопытством слушали всё, что решился им сказать Блэк, принимая его исповедь. Что-то Римус уже знал, но новые подробности помогли ему составить для себя единую цепочку событий. К концу Лили не смогла сдержать слёз. События, с которыми пришлось столкнуться Регулусу, восхищали и ужасали её. Она знала, что ему не нужна её жалость, поэтому сдержала себя от порыва посочувствовать младшему Блэку, но не могла отрицать, что теперь смотрела на него совсем иначе. Она не видела больше обиженного мальчика, что поступил на слизерин в угоду родителям, что отказался от помощи старшего брата из-за гордыни, нет. Лили поняла, что ошибалась на его счёт. После всего, что она узнала, его действия обретали смысл. Он был мальчишкой, на которого свалилось слишком много разом. Он не был холодным и хмурым аристократом, он был живее и горячее многих из них. По тому, как бережно он держал на руках сына, было видно, что это стало единственным, что все еще держало его на плаву. — У вас есть вопросы, самое время задать их сейчас. — Регулус устало опёрся на спинку стула, он чувствовал себя ужасно измотанным. — П-почему ты решил рассказать всё это? — Лили старалась выровнять дыхание, чтобы голос не дрожал после плача. — Это же очевидно. — Лицо Регулуса ничего не выражало, словно он еще не до конца вернулся в реальность после прогулки по аллее памяти. — Прежде чем что-то от вас просить, логично объяснить причину, а для этого было необходимо, чтобы вы оба узнали всю историю. Римус кивнул, подтверждая слова Блэка. Многое сейчас вставало на свои места. Он чувствовал всё это время, что у него даже после их первого разговора осталось множество вопросов, но не хотелось бередить рану. Понимал, что тот поделится, когда будет готов. Так и вышло, но Римус не учёл того, что, возможно, сам не бы готов к тому, что узнает. Мысли путались, многое из образа младшего брата Сириуса рассыпалось в пыль. Никто из них не знал Регулуса по-настоящему, даже сейчас, когда он рассказал им самую сокровенную и интимную часть своей жизни. Лили же думала о том, через что пришлось пройти Регулусу. Она была восхищена тем, что видела сейчас перед собой. Он пережил так много лишений за столь короткий срок и смог найти в себе силы продолжать бороться, пусть и не ради себя. На секунду она задумалась о том, смогла бы она продолжать двигаться вперёд, если бы потеряла Джеймса. Мысль отдалась неприятной болью в сердце, не хотелось даже предполагать, что в очерденой раз он может не вернуться. Оставался лишь один вопрос: для чего Регулусу потребовалась её помощь? — Но зачем тебе я? — Лили искренне не знала, чем могла бы помочь. Вполне очевидно, что Регулус уже заручился помощью Римуса, какой именно — она узнает у друга позже. Сейчас её волновало то, какую роль предположительно решили отвести ей. Регулус не торопился отвечать, он всё ещё обдумывал свою просьбу. Конечно, реакция Эванс внесла свою лепту, он видел, что она изменила своё первоначальное мнение о нём и о ситуации в целом, и даже мысленно поблагодарил, что та сдержала все свои благородные, гриффиндорские порывы. Он терпеть не мог жалости к себе. Но мысль о том, что в будущем он не был бы против видеть Лили рядом со своим сыном всё ещё сидела внутри него. Желание дать лучшее детство, чем было у него — вот, что подталкивало Регулуса всё это время. — Как вы уже знаете, Ребекка, она… погибла. — Ему потребовалась пауза, чтобы сделать глубокий вдох, прежде чем продолжить. — Наша мать, она никогда не была доброй по отношению к нам, ласковой. — Слова звучали до того нереально, что у него не вышло сдержать лёгкую усмешку. Лили и Римус лишь понимающе переглянулись, Сириус рассказывал им не много, потому что не любил вспоминать о прошлом. Но они знали достаточно, чтобы понимать, что Регулус откровенен с ними. — Я не могу перестать думать о том, что было бы, будь Ребекка жива, она полная противоположность нашей матери. Не могу отделаться от мысли, что Лайон будет лишён чего-то очень важного, это даже хуже, чем было у меня с Сириусом. — Регулус, я… не совсем понимаю. Ты ведь понимаешь, что я не… — Лили запнулась, не зная верна ли её догадка и не разозлит ли она младшего Блэка. — не смогу заменить ему мать. — Я и не прошу. — Регулус чуть сильнее сжал спящего ребёнка на руках. Ему было тошно от того, что его сын никогда никого не сможет назвать мамой. В этом была его вина. Но он не хотел и того, чтобы Лайон считал своей матерью кого-то, кроме Ребекки. Это было бы так неправильно. — У него есть… была мать, я не ищу замены, не обольщайся. — Едко выплюнул слизеринец, неосознанно обороняясь. — Регулус! — Римус тут же вступился за подругу, им ни к чему устраивать скандал. Он знал, что это защитная реакция, но вспыльчивая Лили вполне могла ответить, если бы он её не остановил. — Не забывайте, мы здесь не ради себя, проявите терпение друг к другу. Стоит извиниться. — Римус знал, что просьба несколько неуместная, но Лили его лучшая подруга, и в отсутствие остальных мародёров, он чувствовал себя ответственным за нее. — Прости. — Регулус не был мастером в извинениях, но даже это, произнесённое сквозь зубы извинение, было достаточным для продолжения разговора. Лили лишь кивнула, стряхнув руку друга с плеча. — Так о чём мы? — Очевидно, Римус был единственным, кто готов продолжить их встречу. — Ты так и не объяснил, зачем во всём этом участвую я. — Последовав примеру друга, Лили первая пошла навстречу. — Могу я попросить тебя стать крёстной матерью для моего сына? — Регулус проговорил свою просьбу так, как отклеивают пластырь с раны — быстро и без лишних слов. И если он ощутил некоторое облегчение от того, что смог, наконец, сделать это, то Лили пребывала в лёгком шоке после его слов. Её глаза округлились, став похожими на блюдца, она неверяще переводила взгляд с Регулуса на Римуса, ища признаки того, что это розыгрыш или какая-то глупая проверка. На лице Римуса не было никаких следов удивления от просьбы Блэка, а значит он знал все с самого начала. Но прежде, чем она успела разозлиться на такую подставу от друга, взгляд ее зацепился за последнего присутствующего в комнате. Ребёнок заворочался на руках отца и вдруг посмотрел прямо на нее своими светлыми голубыми глазами. Мы здесь не ради себя, вспомнила слова друга Лили. Он был прав, Лунатик, как всегда, был прав. Регулус заметил этот взгляд и понял, что она не откажет. Не сможет — слишком благородна и добра. Она сделает это не ради него, а ради его сына, он знал это и не претендовал на большее. — Ты уверен, что хочешь этого? — Лили продолжала наблюдать за маленьким человечком, который так сильно изменил младшего брата Сириуса. Она улыбалась, наблюдая, как тот внимательно следит за ней. — А ты? — Не знаю. — Честно призналась Эванс. — Это так странно, учитывая… — Мою семью. — Понял Регулус. — Тебя оскорбляет то, что я прошу тебя об этом? Лили нахмурилась, закусив нижнюю губу. Оскорбляет? Нет, скорее нет. Вводит в недоумение? Определённо. Почему он не расскажет Сириусу? Почему вообще чистокровный, да ещё и пожиратель просит её, маглорождённую ведьму, которую всегда презирали и унижали только за то, кем она родилась, о том, чтобы стать крёстной матерью его наследника? Но потом она вспомнила, что малыш не чистокровный. Он полукровка. Рождённый от маглы наследник рода Блэк. Это беспрецедентно! Вот почему всё так секретно, вот причина, по которой он в доме Римуса, почему мистер и миссис Блэк наверняка не имеют ни малейшего понятия о существовании внука. Эмоции Лили всегда выдавали её с головой. Регулус мог читать её словно открытую книгу. — Вот почему ты тут. — Блэк кивнул. — Вот почему ты согласился ему помогать. — Лили перевела взгляд на Римуса и получила ещё один кивок. — Его не примут. — С грустью в голосе проговорила девушка. — Нет. — Тяжело вздохнул Регулус. — И даже хуже. — Лили с неверием подняла глаза. — Могут попытаться убить. — Я согласна. — Что? — Регулус даже не сразу понял, о чём говорит Эванс. Римус же благодарно взял руку подруги в свою. Она улыбнулась ему, переводя взгляд обратно на Лайона. — Никто не заслуживает быть убитым только за то, что родился «неправильным». — Её взгляд был полон решимости. — Если ты считаешь, что я могу помочь ему, то я согласна. Я была готова предложить свою помощь раньше и не отказываюсь от своих слов сейчас. — Спасибо. — Он правда был благодарен ей, и только сейчас, когда напряжение начало покидать его, осознал, как сильно опасался отказа. — Надеюсь, ты не будешь против непреложного обета? — Римус предупреждал меня. — Лили никогда раньше не давала эту клятву, она знала, что, если нарушить непреложный обет — ты умрёшь, но так же она понимала причины, по которым Регулус просил её об этом. Он не мог рисковать больше, чем доверяя им секрет о существовании и защите сына. Она поступила бы так же. Это было оправдано. — Можно мне его подержать? Регулус тут же выпрямился, но Римус заверил его, что в этом нет ничего страшного. Тот нехотя передал ребёнка Лили. Он был таким крошечным, но всё равно казался больше в её руках, чем Регулуса. Римус с лёгкой улыбкой наблюдал за подругой, он знал о желании Лили иметь однажды сына. — Что ж, думаю, стоит принести клятву сейчас. — Регулус всё ещё учился видеть Лайона рядом с другими людьми, поэтому хотел отвлечь себя от этого. — Римус. — Возьмитесь за руки. — Инструктировал Люпин. Одной рукой Лили продолжала удерживать Лайона под внимательным взором Блэка. Захотелось усмехнуться, но она сдержалась. В это время первые нити заклинания вырвались из палочки Римуса, оплетая запястья золотым сиянием. — Клянешься ли ты, Лилиан Эванс, защищать и оберегать Лайона Альфарда Блэка? — Клянусь. — Клянешься ли ты, Лилиан Эванс, хранить тайну о его существовании и местоположении, чего бы тебе это ни стоило? — Клянусь. — Клянешься ли ты не предавать доверия и обещаний данных Регулусу Арктурусу Блэку? — Клянусь. Линии растаяли, обещания были даны раз и навсегда. Когда всё закончилось, Регулус аккуратно забрал Лайона с рук Лили и направился в комнату, чтобы уложить его спать. Было ужасно непривычно наблюдать за таким Блэком. Римус усмехнулся, ему тоже было сложно привыкнуть к такому поведению. — До сих пор непривычно. — Понимающе улыбнулся подруге Римус. — Он первые дни и близко не подпускал меня к нему. Такая курица-наседка, кошмар. — Лили тихо рассмеялась, соглашаясь с ним. — Да, есть такое. Странно тогда, что он позволил это мне. — Не думаю, так даже лучше. — Как это вообще произошло? — Они вновь вернулись на кухню за стол, где Римус заварил свежего чая. — Что именно? — Отпив глоток, Римус тут же часто задышал, высунув язык, он снова обжёг его. Что-то вечно, подумала Лили, тихонько смеясь над ним, чтобы не разбудить Лайона в соседней комнате. — Всё это. — Девушка обвела рукой воздух. — Сожительство с Блэком, помощь ему с ребёнком. Я бы даже не догадалась никогда. Ты ведь ничего не говорил. Я думала, что ты занят на задании Ордена. И вообще, ты так отдалился, я еле убедила этих идиотов, что дело не в последних слухах. — Слухах? — Римус нахмурился, не понимая, о чём речь. Он видел напряженность Сириуса и облегчение, мелькнувшее, когда тот согласился быть крёстным Кассиопеи. Лили замялась, она не хотела говорить этого. Ведь это чушь, она лишь расстроит его, но смысла молчать не было, он узнает и тогда будет только хуже. — Ходят слухи, что… ну, — слова не шли и она продолжала смотреть в кружку, помешивая мёд, пока тот не раствориться. — говорят, что Реддл пытается заручиться поддержкой оборотней. Якобы стаи по всей стране получили предложения стать частью его последователей. — Это ведь… — Сильно понизит шансы мракоборцев и Ордена. — Кивнула Лили. — И они думали, что я мог получить такое предложение и… согласиться? — Римус не хотел в это верить. Он бы не стал. Это же ужасно! — Не думаю, что всерьёз, скорее поддались на слова Грюма о том, что надо всегда быть начеку. — Ты ведь знаешь, я бы никогда не присоединился к нему, Лилс! — Знаю. — Она ободряюще взяла его ладонь в свою, тепло улыбаясь. Это помогло Римусу немного расслабиться. — Просто ты и правда отстранился от нас. — С некоторым упрёком произнесла Эванс. — Я знаю, что тебе требовалось время после смерти матери и ссоры с отцом. — Ей не хотелось говорить об этом. Они всегда поддерживали Римуса. Было не по себе, когда он вновь закрылся в себе вместо того, чтобы прийти к ним. — Мы думали, что Элис поможет тебе пережить это, но ты оставил и её. — Только не начинай! — Римус уже множество раз пресекал попытки друзей изменить его мнение касательно неё. — Но, Рем… — Нет, Лили. Я сделал это, потому что так будет правильно. Я не имею права вмешивать её во всё это. — Мы бы помогли тебе! Сколько раз можно говорить, что ты заслуживаешь счастья, Римус. — Лили не хотела кричать на него, но кто-то же должен был вправить ему мозги. — Ты видела, к чему это может привести. — Ледяным тоном пресёк все попытки подруги вновь завести этот разговор. В этот момент из комнаты вышел Регулус, он только что уложил Лайона спать и хотел было вставить этим двоим по первое число за крики, но замер, когда увидел, что происходит. Он не очень понимал, о чем идет речь, судя по обрывкам фраз, которые долетали до него. — Кто такая Элис? — Пожалуй, это было единственное, что зацепило его, ведь именно это вызвало такую бурную реакцию, не свойственную Люпину. — Чёрт. — Выругался Римус, когда понял, что Регулус что-то слышал. — Девушка, которую Римус любит. — Лили! — угрожающе прорычал Люпин, но она даже не шелохнулась. Он прав, она видела, к чему это привело Регулуса. И если Римус не слушает их, то может он послушает того, кто через это прошел. — И что произошло? Римус тяжело опустился обратно на стул и со вздохом провёл черту, после которой от него точно не отстанут. — Много чего.