***
Помню, когда Вера улетела из Питера, она оставила шарф в кондитерской. Когда я увидел его, я осознал, что просто взял и отпустил её. Отпустил человека, который с ног на голову перевернул мою жизнь в последнее время. И я понимал, что я полный идиот. Я ощущал себя другим рядом с ней. Или… нет, не другим. Я ощущал себя собой рядом с ней. Ощущал себя живым. И знал, что неспроста она появилась в моей жизни, а вскоре и вовсе оказалась в моём сердце, напоминая, что значит полюбить. Я знал, что должен вернуть её. Знал, что хочу увидеть её, и хочу, чтобы она была рядом. Поэтому я сразу же продал помещение под ту самую винотеку, и на следующий день улетел обратно в Москву. Я был очень рад звонку Саши. И когда она сообщила, что с Верой что-то не то, и нужно срочно её спасать, я сразу же придумал, как вывести Веру из этого подавленного состояния, ведь у моей Алисы День рождения, которое она согласилась отпраздновать в Москве, чему я был невероятно рад. Вера искренне любит своё дело. Она горит им. Это именно то, что спасает людей и вдохновляет в этой жизни. Поэтому, не долго думая, я поехал к ней утром. Когда я вошёл в комнату одарённую полумраком, увидел её, спящую посреди кровати и с головой укутанную в одеяло. Я был готов смотреть на эту картину вечно. Это было так уютно и мило… Хотелось лечь рядышком, обняв её, и спать вместе с ней в это раннее сонное утро. Но… нужно было действовать. Я заранее знал, что она не согласиться, поэтому надавить на неловкость ситуации было идеальным решением. И оно сработало.***
Когда я увидел в тот день, как эта женщина поедает торт моей дочери, я очень удивился и в очередной раз понял, насколько она непредсказуема. В этом есть что-то прекрасное, согласитесь. Я был очень рад видеть улыбку Веры. Мы вместе смотрели, как развлекается Алиса, и было в этом моменте что-то особенное… Маленькое неуловимое ощущение счастья. Мне… мне внезапно захотелось открыться перед ней, рассказав о любимой дочери. Вере было очень стыдно за произошедшее, а я в то время ни в коем случае не винил её и не обижался. Ведь и не было за что. Она не знала, что торт для Алисы. Да и как я могу обижаться, глядя в эти милые карие глаза, полные вины, стыда и раскаяния? И я конечно был слегка огорчен в тот день тем, что Вера не приняла моё предложение о сотрудничестве. Но я знал, что сюрприз Саши её подбодрит, ведь это действительно её любимое дело, которым она стольким людям принесла радость. У всех бывают падения, из-за которых кажется, мол что-то мы делаем в жизни не так, и ничего у нас не получается, а на самом деле, просто проходим очередное жизненное испытание, которое чему-то нас учит. И это совершенно нормально. Очень рад, что у Веры такая любящая сестра. Невероятно ценно… Саша придумала идеальный сюрприз для Веры. Она снова ощутила те яркие и невероятные эмоции, когда она делала заказы для этих людей. Вспомнила их счастливые улыбки на празднованиях, вспомнила те приключения, что приключились с ней во время этих заказов… а я уверен, их было очень много. Вера вновь почувствовала вдохновение на новые свершения в своём деле. Это ли не прекрасно?***
Я к ней приехал тем вечером, чтобы просто увидеть её. И вот Вера вышла из такси, направляясь ко мне… В тот момент моя душа радостно запела, а сердце сделало кульбит. А потом её поцелуй… Её мягкие губы… Тёплое дыхание… Прикосновение… «Доброй ночи». Я не стал её догонять или задерживать, ведь понимал, что Вера хорошо расслабилась с помощью алкоголя в тот вечер… И пользоваться этим было бы ужасно и глупо. А потом она решила прятаться от меня, наверняка думая, как теперь всё сложно. Но я не хотел быть для неё чем-то сложным. Поэтому и успокоил её в машине тем, что ни в коем случае не настаиваю ни на чем. Ох, те приключения со свадьбами конечно выдались незабываемыми… Но для меня было главным, что Вера больше не жалела о том поцелуе. Ну а потом танец. Мы, кажется, светились ярче озарившего всё помещение дневного света. Не знаю, что случилось с нами в тот день, но мы невероятно сблизились. Ощущение, словно мы и были всегда настолько родными. И мы решили, что не для чужих глаз тот свет, который мы излучали тогда только друг для друга, поэтому решили пробраться ко мне в кабинет, пока все были заняты своими партнёрами по танцам. Я молча наблюдал за Верой, отбирающей с моих рук бутылку красного вина, неподвижно и затаив дыхание ожидая её дальнейших действий. Она накрыла мои губы нежным, но страстным, поцелуем, сжимая ладонями моё лицо так, словно я мог исчезнуть. Я моментально обвил её руками, прижимая ближе к себе, желая чувствовать её тепло… Тепло её сердца.***
Этим утром нам вместе насладиться не удалось. У меня в такую рань была встреча. В 6:30. А Вера хотела под шумок утром забраться в квартиру, чтобы никто не знал, что ночевала она не дома. Ну… или по крайней мере попытаться, ведь не думаю, что молодые родители Эдгара будут так крепко спать, что не услышат Веру. И вопрос: будут ли спать вообще. Но Вера не теряла надежд. Поэтому вот мы вдвоём сонные, заспанные и помятые едем в моей машине. Володя, кстати, тоже не в восторге от такого утреннего подъёма. Но… что поделать. Вера пыталась бороться со сном, резко поднимая голову каждый раз, когда та по своей воле падала вниз, как только её глаза смыкались… а я незаметно за этим милым действом наблюдал, витая в воспоминаниях и погрузившись в раздумья. Как же я рад, что сейчас эта самая красивая и сонная женщина на всём белом свете была рядом со мной. Это что-то невероятное… И всё же желание спать было сильнее, поэтому Вера одержала поражение в этом поединке и уснула на моем плече. Знали бы вы, насколько мило это выглядит. Я аккуратно уложил её на своих коленях, чему Вера даже не сопротивлялась, и это заставило меня усмехнуться. Видимо, она с достоинством приняла это поражение. Я сижу и улыбаюсь как мальчишка. Счастливый мальчишка. Всю дорогу я любовался спящей любимой женщиной на мне, поглаживая её руку и убирая спадавшие на лицо из-за тряски машины пряди её волос, которые невероятно красиво пахнули шампунем и какими-то французскими духами. Когда мы приехали, я наклонился к ней, оставил нежный поцелуй на щеке и тихо прошептал, что пора вставать, а в ответ донеслось что-то вроде «ещё пять минуточек», но больше было похоже на неразборчивое бормотание. Я улыбнулся. Володя вышел из машины то ли для того, чтобы действительно проверить колесо, то ли просто, чтобы не смущать нас, но в любом случае я был ему благодарен. — Вера… — тихо продолжил я. — Мы приехали. — Ммм… Ку-у-уда? — зевнула Вера, находясь всё еще в полусонном состоянии. — К твоему дому. — Зачем? — Ты хотела пробраться в квартиру, пока все спят. — Ммм… — Вера перевернулась на спину и посмотрела на меня. Она сонно моргала, видимо, пытаясь понять, что происходит и вообще кто она. Но, в скором времени, она резко распахнула глаза, испуганно смотря на меня. — Как приехали? Уже? — обеспокоено спросила. — Да, — спокойно в свою очередь ответил я. — А сколько времени? Я посмотрел на наручные часы и сообщил: — 5:53. Сначала Вера молчала, видимо задумавшись, а потом резко вскочила и начала обувать туфли, которые были беспощадно брошены куда-то под сиденье водителя. — Чёрт, чёрт, чёрт… — Что такое? — спросил обеспокоено уже я. — Эдгар сейчас обычно просыпается около шести часов. А следом за ним Саша и Валя, — Вера в спешке пыталась нащупать одну из туфель под сиденьем, — мне нужно успеть! — Продуктивный у вас будильник. Сразу весь дом просыпается, — улыбнулся я. — Ага… — запыханно говорила Вера, — кроме папы. — А что Виктор Павлович? — Он спит как убитый. Оказалось, у него есть беруши. А мы не могли долго понять, почему он не просыпается от плача Эдгара. Я усмехнулся. — Всё, Денис, — она заглянула мне в глаза, убирая со своего лица пряди волос, — я пошла. Она быстро чмокнула меня в щеку, но я, не удержавшись, поцеловал её в губы, притянув ближе к себе. — Ну всё, иди, — улыбнулся я, с трудом оторвавшись от манящих губ, — а то ещё из-за меня провалишь миссию по тихому вторжению в дом, оставшись незамеченной. — Да, да, — проговорила Вера и улыбнулась. — Пока. Она бегом выбежала из машины и направилась к дому. Я наблюдал за удаляющимся силуэтом, по прежнему глупо улыбаясь как юноша. Через время Володя вернулся в машину, и мы направились на ту самую рабочую встречу.***
Вера
Так, сейчас главное, чтобы меня не заметили… Я максимально тихо вставила ключ в замок, осторожно провернув его. Послышался громкий щелчок, и я зажмурилась, поджав губы. — Чёрт… — шёпотом произнесла я. Остался ещё один поворот ключа. Время будто остановилось. Дверь открылась… Я на цыпочках вошла в квартиру, чуть не подвернув ногу по пути. Каблуки как никогда удобны. В квартире был полный мрак, но глаза со временем привыкли. Поставив сумку на полку и сняв каблуки, я тихонько закрыла максимально громкую в данной ситуации дверь. Облегченно выдохнув, я направилась к своей комнате, стараясь не издавать ни единого шума. Но тут передо мной послышался кашель и включился фонарик. Я сморщилась от ослепившего меня яркого света и посмотрела в его сторону. — Ну и где это мы ходим по ночам? — родительским тоном спросил папа. — Тише! — шикнула я отцу, боясь, что сейчас все жители этой обители сбегутся на звуки. — Я спрашиваю, — уже тише спросил Виктор. — Пап, вот давай не сейчас, пожалуйста, — шёпотом говорила я. — Я взрослый человек, это моё дело, где мне бывать по ночам. И вообще… — С Денисом была? Я растерянно посмотрела на отца. — Да… — сказала я, словно провинившаяся девочка. — А чего так рано вернулась? — Чтобы никто не знал, что меня ночью не было, — я опустила голову, глядя на пол. — Эх, стыдно тебе должно быть. Взрослый человек, а отчитываешься передо мной… как провинившаяся девочка. Я озадаченно посмотрела на папу, приоткрыв уста, чтобы что-то было сказать, но даже не знала что. Вот что за человек… — Папа, — чуть громче выпалила я. — Тише, весь дом разбудишь. Я цокнула языком, тяжело вздыхая. Невыносимый. — Да ладно, пошутил я, — усмехнулся он. — А чего скрываешься то с Денисом? — Не хочу всех этих лишних разговоров. Не сейчас. — Понятно. С другой комнаты послышалось громкое хныканье, а следом и плачь младенца. Мы с папой одновременно посмотрели в ту сторону. Я обеспокоено перевела взгляд на него, когда он обернулся. — Беги, пока не заметили, — кивнул в сторону моей комнаты. Я покачала головой, соглашаясь, и быстро спохватилась, на цыпочках побежала в свою комнату. В коридоре послышались голоса: — Саша, где лекарство от коликов? — громко спросил Валя. — На кухне посмотри, — донеслось из комнаты новоиспечённых родителей. — Виктор Павлович? А вы что здесь делаете? — Папа? Ты что тут? — спросила Саша, тоже вышедшая в коридор. — Да в туалет я шёл. А тут сирена ваша сработала. — Очень смешно, — недовольно сказала Саня.***
Когда в квартире прекратилась суета и громкий плач Эдгара, я задумалась, лежа в кровати под теплым одеялом. Так стремительно изменилась моя жизнь с появлением в ней Дениса. Жизнь повернулась на 180 градусов. А всё началось с того, как я прыгнула ему под машину… Мне до сих пор бывает стыдно за это. Но, если бы я этого не сделала, может и не было бы «нас»… Хм… Нас… Ещё недавно я об этом и не задумывалась… А сейчас понимаю, насколько дорог мне этот человек. Денис всегда был рядом, всегда меня поддерживал, всегда помогал мне справиться с различными трудностями… Но правильно ли я это всё?.. Порой любовь кажется сложной… Андрей — институтская любовь. Настоящая искренняя любовь… Была. Он был очень важным человеком в моей жизни. Любимым человеком. Но тогда я и не догадывалась, что он может настолько изменится. Знала ли я тогда, что он станет человеком, который постоянно обманывает и не доверяет мне? Любовь — это прежде всего доверие и уважение. С двух сторон. Но ни того, ни другого нет… Любовь ли это? Нет. Не думаю. Даже Дима не перестал иметь уважение. Ведь мы тоже близкие люди, которые по прежнему важны друг другу. По крайней мере, у нас прекрасная дочь, которую мы вместе в любви и заботе вырастили. А особенно Дима стал для неё очень хорошим и любящим отцом. В отношениях с Андреем мне только каждый раз следовало ожидать нового «сюрприза». Потому что как только всё налаживалось, вот уже опять что-то происходит. Опять обман, опять недоверие, опять обиды… опять боль. Это ужасно, когда близкий тебе человек причиняет тебе боль. Это как доверить человеку своё сердце, а в него воткнут острый нож. И да, вроде бы потом оно заживает, что-то забывается, что-то прощается… Но шрам то остался. И вот этого я и боюсь. Боюсь израненного сердца. Разбитого сердца. Ведь оно очень хрупкое, а особенно — когда опять-таки доверяешь его другому человеку. Я не вынесу этого в третий раз… Но Денис кажется другим… Он совершенно другой. Мне с ним всегда спокойно. Я знаю, что с ним мне не страшно ничего. И знаю, что он не обманет, не предаст, не сделает больно… Не воткнёт нож в сердце. Не разобьёт его. И как же я надеюсь, что я не ошибаюсь…