Одержимость

Три дня Вэй Ин держался на краю нервного срыва, но когда на горизонте показались фигуры в белом и голубом, его накрыло волной паники, тотчас же уступившей место ярости. Он знал, что земля Пристани Лотосов скоро вновь обагрятся кровью, но сей раз это будет не кровь её защитников. Не зря же Вэй Ин не спал трое суток, создавая барьер из защитных заклинаний вместе с делавшимся всё более невыносимым Цзян Чэном, не зря продумывал тактику защиты. И теперь Вэй Ин мог быть уверен, что больше никто не сможет застать его врасплох. Никто и никогда не заставит его вновь чувствовать себя беспомощным. Никто не сделает с ним ничего против его воли. *** То, что идти войной на орден Юньмэн Цзян, плохая идея, Лань Сичэнь знал ещё до того, как они покинули Облачные Глубины. Младший брат мёртв, и его уже не вернуть. Сичэнь так и сказал дяде, но тот был настроен решительно и не желал его слушать. Напротив, Лань Цижэнь настаивал на том, что следует вернуть тело Лань Ванцзи и обеспечить ему достойное погребение, чтобы сбитая Вэй Усянем с праведного пути душа смогла вновь обрести покой и отправиться на перерождение. А то ведь, кто знает, что может сотворить с его телом этот поганый некромант. И это ещё Лань Сичэнь умолчал о последних словах, сказанных молодым господином Вэем в Облачных Глубинах… Признаться, Сичэню и самому было жутко при мысли о том, что может сделать с телом его любимого младшего брата Вэй Усянь в отместку за насилие над собой. Однако Лань Сичэнь предпочёл бы уладить этот вопрос мирным путём, написав письмо главе Цзян, в котором сперва извинился бы за инцидент с Вэй Усянем, затем тактично изложил бы требования вернуть тело Лань Ванцзи. Лань Сичэнь осознавал, что и Гусу Лань, и Юньмэн Цзян сильно пострадали во время войны с орденом Цишань Вэнь, и новое вооружённое столкновение было чревато новыми смертями с обеих сторон, что ослабило бы противоборствующие ордена, давая Цзинь Гуаншаню ещё больше власти. Однако дядя заручился поддержкой старейшин, осуждавших Вэй Ина, и остановить его было не проще, чем надвигающийся грозовой фронт. Хоть Лань Сичэнь и был главой ордена, ему пришлось подчиниться воле старейшин. *** С первого взгляда стало ясно, что Пристань Лотосов нахрапом не взять (в воздухе чувствовалось переплетение энергетических нитей мощнейших защитных заклинаний, а за ними — присутствие мощной тёмной ци). Но Лань Цижэнь не сдавался — он велел всем спуститься и направился к воротам резиденции. Возле них дядя подбоченился и хорошо поставленным голосом прокричал: — Орден Гусу Лань требует вернуть похищенное тело Ханьгуан-цзюня. — Лань Ванцзи сам виноват. Не следовало ему похищать и удерживать в Облачных Глубинах силой моего названого брата. Вы все были его сообщниками, участвуя в неправомочном суде над адептом чужого клана, а теперь имеете наглость явиться сюда и что-то от нас требовать… — раздался с той стороны ворот раздражённый голос Цзян Ваньиня. — По-хорошему, это ваш орден должен компенсировать причинённый Вэй Усяню ущерб, и жизнь Лань Ванцзи — лишь малая часть компенсации. — Мы бы с радостью вернули вам Лань Ванцзи, да боюсь, уважаемый учитель Лань не сумеет с ним совладать, — сказал, выходя за ворота, Вэй Усянь, и его улыбка не сулила ничего хорошего. За ним следовал бледный, как смерть, Лань Ванцзи с Бичэнем в руке. Его белёсые глаза неотрывно смотрели куда-то в неведомую даль. Значит, угроза поднять Лань Чжаня не была пустым обещанием, понял Лань Сичэнь и прошептал: «Брат». — Ах ты, отступник! — рассердился, увидев мёртвого племянника, Лань Цижэнь. — Как ты посмел надругаться над трупом моего племянника?! — Так же, как он — над моим едва живым телом, — молодой господин Вэй за словом в карман не лез. Ох, не так дяде следовало начинать с ним разговор. Теперь не избежать огласки, которой так боялись Лани. — Да как ты смеешь возводить напраслину на второго Нефрита клана Лань, черепашье отродье! — выругался Лань Цижэнь. Хоть Сичэнь и рассказал ему о недостойном поведении Ванцзи, дядя предпочитал считать, что Вэй Усянь сам того соблазнил. — Лань Ванцзи был кристально чист, пока ты не искусил его своими крамольными речами и непристойным поведением. — Кристально чист… — нервно рассмеялся Вэй Усянь. — Откуда он тогда почерпнул свои обширные познания о соитии двух мужчин? Только не говорите, что подобное преподают в Облачных Глубинах. — Да как ты смеешь порочить честное имя Ханьгуан-цзюня! — воскликнул Лань Цижэнь. — Какие же вы, Лани, всё-таки ханжи — на словах сеете разумное, доброе, вечное, а на деле творите глупое, злое и преходящее, — вертя в пальцах чёрную флейту, проговорил Вэй Усянь. — Цзэу-цзюнь, доколе мы будем терпеть, как Вэй Усянь над нами глумится? Убить его, и дело с концом, — не выдержал кто-то из адептов. Лань Сичэнь до последнего оттягивал с этим приказом. Пока адепты Гусу Лань не атаковали Вэй Усяня, тот тоже воздерживался от нападения, поэтому Лань Сичэнь стремился как можно дольше удержать этот статус-кво, не желая нового кровопролития, хотя вероятность мирного разрешения конфликта была ничтожно мала. — Многие пытались меня убить, однако не преуспели. Впору задуматься, так ли это просто, — хищно улыбнулся Вэй Усянь. — А это мы сейчас проверим, — сказал Лань Цижэнь, обнажая свой меч, и направил его на Вэй Усяня. — Лань Чжань, убей его, — негромко приказал Вэй Ин. — Остановитесь! — закричал Лань Сичэнь, но его никто не послушался. Тело младшего брата сделало молниеносный выпад, и через миг Лань Цижэнь уже зажимал руками колотую рану в груди, тщетно пытаясь остановить кровь. После этого Лань Сичэнь при всём желании уже не мог повлиять на события. Старейшины клана Лань бросились в атаку. Лань Ванцзи носился между ними смертоносной белой молнией. Он и при жизни был одним из самых сильных заклинателей своего поколения, а после смерти сделался непобедимым воином, и горе тому, кто оказывался у него на пути. Вскоре воздух прорезал свист Цзыдяня — это Цзян Ваньинь присоединился к битве у ворот. Визгливая трель флейты Вэй Усяня заставила чувствительных Ланей выронить оружие и схватиться за уши. И это было началом конца. Потому что на подмогу живым защитникам Пристани Лотосов уже вставали мёртвые. Полуистлевшие трупы убитых Вэнями адептов Юньмэн Цзян вылезали из-под земли и спешили остановить нападавших. Хоть у лютых мертвецов и не было оружия, они прекрасно управлялись и без него, душа противников голыми руками. Бело-голубые орденские одеяния адептов его клана вскоре окрасились кровью и грязью. Костлявые руки трупов, на которых едва держались ошмётки полуразложившейся плоти, хватали нападавших за горло, и те погибали от удушья или от перелома шейных позвонков. — Отступаем! — крикнул Лань Сичэнь, понимая, что немногим оставшимся в живых не одолеть армию мертвых. На этот раз его послушали. Правда, это было больше похоже не на организованное отступление, а на бегство. Удалившись на безопасное расстояние от Пристани Лотосов, Лань Сичэнь осмотрел своё изрядно поредевшее войско. Итог похода на орден Юньмэн Цзян был неутешителен: убиты дядя и большая часть старших адептов; тридцать три старейшины, раненые Лань Ванцзи, не могли встать на свои мечи. Лань Сичэнь сочувствовал пострадавшему от произвола младшего брата и дяди Вэй Усяню и считал их действия неправомочными, но не меньше он сочувствовал сейчас раненым старейшинам и родичам погибших адептов Гусу Лань. А ещё в этот день Лань Сичэнь лишился последнего близкого родственника, заменившего ему отца. Сичэнь снова задался вопросом, как сложилась бы судьба их семьи, если бы Цинхэн-цзюнь не решил насильно забрать и спрятать в Облачных Глубинах убийцу своего учителя…