Веничка и не только

Веня вздохнул и проснулся. Долго пялился на свое отражение в зеркальном потолке, потом, проведя рукой по скомканному одеялу, сел. Омеги, того самого, о сексе с которым мечтал с первого взгляда, рядом не было! — Вот же блин! Сбежал?! — Он метнулся в ванную и чуть не въехал в дверь, поскользнувшись на презике. «Папка ругаться будет!» — рассмеялся он собственным мыслям, собирая с пола предметы страсти. Потом рухнул на постель и задремал… Тело омеги было нежным, волнующе податливым, с неожиданно мягким животом и чуть выпирающими коническими грудками с широкими ареолами сосков. У Веника еще никогда не было такого крышесносного секса. Презервативов хватило только на два захода, а Стас продолжал плавиться под ним и тихо постанывать. А когда альфа больше не смог сдержать влечения и, рыкнув, утянул обоих в вязку, Стас заметался под ним и Веник заткнул его рот поцелуем. Веник очнулся от приятной дрёмы лишь от звонка будущего отчима и по совместительству продюсера: — Где тебя носит? Папа тут нервничает, уже всех твоих омег-подружек обзвонил! Веник глянул на часы и засобирался — пальто из номера исчезло — он захохотал, представив босоногого омегу в длиннополом пальто. Чертыхаясь на каждом светофоре, Стас полз в утренней пробке, конечно он опаздывал, конечно ни в автомобиле, ни в шкафчике репетиционного зала, где он быстро переоделся и принял душ, нужной таблетки не нашлось. Встать в пробке и добежать до аптеки — та еще проблема. Съехав с шоссе на ухоженную с выстриженным травяным бордюром дорогу, Тасик уже забылся — ему удалось урвать миленький сюрприз в торговом центре у развязки. Купить букет и… он помнил, что ему зачем-то надо было в аптеку, забрёл, в недоумении скользнув по витринке взглядом, и, дернувшись от очередного звонка предков, поспешил к машинке. «Потом вспомню!» — Дежурный аптечный набор у дедушек регулярно пополнялся. Значит, вспомнится и с ним всё будет в порядке! Не могло не быть! И, подпевая мелодии, под которую ему самому предстояло танцевать, он доехал до конца аллеи с молоденькими деревцами и, свернув между двух столбов с открытым шлагбаумом, приветливо кивнул женщине-охраннице: — Приветики, Тома! — Привет, Тасик! К дедушкам? А твои заждались уже тебя! Отец рысцой уже два раза пробегал! — Вот же ж!.. — Стас прибавил скорость до положенных шестидесяти и уже подруливал к симпатичному домику за ажурной оградой. Посигналив у дрогнувших ворот, он влетел в приоткрытую узкую щель и набросился на родственников с веселым воплем: — Я приехал!!! Добрые заботливые объятия, вздохи и охи от великолепия букета и умиление милому подарку-сюрпризу с последующим застольем старосветских помещиков — никакого барбекю, шашлыков — только все вкусное и полезное, и, естественно, собственноручного изготовления о-дедушкин торт! Приятно было нырнуть после суеты города и вкусной еды с ненавязчивой беседой в свою «светёлку». И, толкнув прикосновением руки деревянные рамы окошка, вдохнуть полной грудью аромат соснового бора. — Тасик, детка, я бельё твое поменял, а то уж больно я не люблю этой всей черноты новомодной. — О-дедушка поднялся за ним и, отогнув покрывало, сел на узкую кровать. Что мог постелить дедушка любимому внучку? Ну конечно миленькие цветочки! — Спасибо, дедушка. Я тебя люблю! — Стат обнял сухенького омегу и подумал: «Опять похудел». О-дедушка уже много лет сидел на лечебной диете — после рождения сына он так и не смог поправиться. Наследственная болезнь, передававшаяся через поколение, не достанется хотя бы Тасику — он омега, а отец — альфа, вот если бы о- папа родился у деда Жени, то тогда было бы не миновать… Стас зажмурился и погладил дедушку по спине. — Миленький, у тебя всё хорошо? — спросил он, целуя дедушку в чуть порозовевшую от вина щёку. — Что у меня может быть не в порядке? Давай ложись и засыпай, а то, небось, соскочишь с утра пораньше и опять умчишься? — Нет, деда, побуду с вами целых три дня! Только есть буду с тобой, а то у нас скоро турне, а я на дедушкиной и отцовской кормёжке вес набираю. Омеги еще пошушукались, потом после ухода дедушки Стас вроде бы вспомнил про аптечку, про альфу и его поцелуи, и жаркую ночь, но вставать не хотелось — дневная усталость с бокалом вина взяла своё, и он уснул, подумав, что двадцать четыре часа еще не истекли… И он обязательно… Ему снилось солнечное утро, он сам с хорошеньким малышом-омежкой на коленях и смеющимся альфочкой, играющим в догонялки. От сна осталось тянуще-забавное послевкусие. Умывшись, Тасик спустился в шортах и растянутой, спадающей с плеч футболке в столовую, уже открыл буфет, скрипнув стеклянной дверцей, как птичья трель телефона опять отвлекла его от нужного дела. В течение утра он решал вопросы, связанные с предстоящей постановкой и турне, а к обеду они ждали гостей и опять разговоры, и когда он уже собирался в дорогу, то мысль прошила его и снова потерялась. Он пообещал дедушкам вернуться — течка была не за горами. Отец-альфа вывел машину из ворот и, сев на пассажирское сиденье, потянул носом: — Кого-то возил? Из своих омежек-танцоров? — Стас машинально кивнул. — Смотри, ожидай пополнение в коллективе, — коротко хохотнул отец, чуя слегка изменившийся омежий запах. Неудобно плакать лёжа на спине… Слезы, противные такие, мало того что текут, когда их не просят, так еще норовят в уши затечь. Вот беда-то… С чего же всё началось? Он не мог сосредоточиться — под влиянием лекарств мысли и сам мозг становились похожими на желе… Пробраться сквозь туман никак не удавалось… Он вздохнул и повернул голову на подушке. Из носа вылетели какие-то трубки и противно запищал прибор. — Привет. Пришел в себя? — Стас моргнул. Нет, это не сон — действительность накрыла его как одеялом. — Ты?! Откуда?! Да, это был именно тот альфа, которому он все сказал на последней репетиции. Больше с ним встречаться Стас не намеревался. У него к нему чувства? Да на здоровье! Ему не до этого, у него свои планы на эту длинную жизнь, она только его, и он ни с кем делить её больше не собирается. В ближайшем будущем точно. И точно не с этим папенькиным сынком — насмотрелся он на папочек балованных сынков в своей жизни! Нет, секс не повод для знакомства! Не для дальнейших отношений точно. Ну с кем не бывает? Смешно. Да, он не трепетный омежка, не растает от букетов и бижутерии. Знаем, проходили. — Стас, не молчи, может, врача позвать? — Вениамин взял тонкую ладонь, из которой торчали прозрачные трубки, и погладил, пока ее не отняли. — Что со мной? И где я? — Мысли путались, в груди нарастал ком невыплаканных слёз, обиды и раздражения на себя самого. — Ты упал на сцене во время представления… — Я?! — Такого с ним никогда не бывало! Ну подумаешь, перед выходом голова закружилась — но упасть?! Катастрофа… Конец карьере… Он закрыл глаза и откинулся на подушку. — Не переживай, группа тебя прикрыла. Никто не заметил. Скорую вызвали, только когда поняли, что у тебя нет серьезных травм и можно будет тебя спокойно вынести. Стас выдохнул. Так, а теперь… — А ты тут каким образом? Ваше же шоу только-только раскручивается. Какого ты прискакал за тридевять земель? — Я знаю о тебе всё, а откуда — секрет. И, прости, как бы ты ни ершился, никто не запретит мне любить тебя. — Ты совсем идиот?! Я же тебе всё сказал! — Но теперь есть еще причина… Вениамин не успел рта раскрыть, как в палату ввалилась толпа из продюсера, директора группы и ребят — коллег Стаса с цветами и подарками. И эти четверо человек загомонили так, что казалось, что их, по меньшей мере, человек десять. И молодому альфе только и оставалось, что отступить. Самое главное осталось недосказанным…