Дневник

12.00. М-да, день оправдывает свое число. Только что позвонили по поводу результатов тендера. И результаты эти просто ужасны: ни один лот нам не достался. Информация пока предварительная. Я зашла к шефу узнать подробности, но он сидел мрачнее тучи и сам ничего толком сказать не мог. Но высказался в том духе, что по информации близких к торгам людей в тендер вмешались какие-то влиятельные господа, и торги пошли не как полагается. Зам повез заявку на переторжку, но заседание отложили на после обеда Неужели...? В моей голове возникает ужасная мысль. Да нет, не может быть! Марк не мог перенести неприязнь ко мне на рабочие отношения. Долго собираюсь с духом и решаю, наконец, позвонить и просто спросить напрямую: не замешан ли он в этой некрасивой истории с тендером. Секретарша сообщает, что он на совещании, и спрашивает, что передать. Я оставляю свой телефон и погружаюсь в ожидание, проговаривая про себя все возможные варианты речи. Спустя час, я все еще в ожидании. Даже не пошла на обед, хотя хмурый шеф и заходил с предложением небольшого перекуса. Но в горло, чувствую, ничего не полезет, пока… Звонок! Срываю трубку: Марк! — Алина? Ты звонила мне, я хотел бы узнать, в чем дело? — голос холоден. Я прямо вижу его жесткое неприветливое лицо. Меня просто дрожь пробивает от его антипатии — Я бы тоже х-хотела узнать… Дело в том, что сегодня произошла очень крупная неприятность. Мы, кажется, проиграли тендер на работы по «Региональной генерации». Не знаешь ли ты, почему? — Откуда мне знать? Я в этом тендере не участвовал. Но если ты хочешь, я могу… Я набираю в легкие воздуха (пропадать, так пропадать!): — Марк! А мне кажется, что ты преуменьшаешь свое влияние на Генерацию. Там половина акций принадлежит региону. Следовательно, Генерация подчиняется губернатору, с которым у тебя теплые отношения. И тендер предложили нашей компании тоже не просто так. И вдруг ни один лот мы не получили. Этого не могло бы быть, если только, если только кое-кто не вмешался в процесс… Может быть, причина в том, что мы с тобой… что у нас с тобой Марк, помолчав, продолжает еще более холодным тоном (хотя куда уж холоднее!): — Алина, наши отношения — это наше личное дело. А бизнес — это бизнес. Никакой уважающий себя бизнесмен не станет смешивать личное с работой. Мне очень жаль, что ты ТАК обо мне думаешь. По-твоему, я способен на подлость? Я надеялся, что ты звонишь не поэтому. Я ошибся. Жаль. А что касается тендера, я узнаю и сообщу вашему шефу все, что смогу. В трубке гудки. Я сижу в полной прострации. Каким-то шестым чувством понимаю, что совершила страшную ошибку. (Еще одну! Да сколько же можно!!!) Через полчаса звонит шеф и зовет меня к себе в кабинет. Я сползаю с кресла и плетусь к нему. — Алина, ура! Все в порядке! Мы спасены! Результаты торгов отменили. Мы отправили свой пакет документов через электронную площадку торгов, а там произошел какой-то сбой в компьютерах и нашу заявку, а еще три другие просто не увидели. Разразился страшный скандал. На завтра назначена переторжка. А истории с вмешательством каких-то сил — просто игра чьего-то воображения, и я этому воображателю уже сказал пару ласковых. Ну, наше счастье, что обошлось. Ты что, не рада? — Рада, — говорю я таким убитым тоном, что директор испуганно протягивает мне стакан воды. Я как во сне возвращаюсь в свой кабинет. Такого стыда я не испытывала давно. Хотя если вспомнить нашу встречу с Марком в «Мартинике»… Дрожащей рукой набираю номер Марка, но там занято. В течение часа пытаюсь дозвониться снова и снова. Но Марк неуловим. Признаюсь себе, что он, скорее всего, не хочет со мной разговаривать.