За нас или против нас?

             Максвелл с любопытством наблюдал за происходящим перед ним, а именно, как Инквизитор с толпой товарищей пытаются прорваться сквозь демонов к сверкающему зеленой разрыву, чтобы его закрыть. В первую встречу Максвелл не заметил «якорь» на руке Каараса, но сейчас он использовал схожую с магией разрыва силу, расшвыривая и уничтожая демонов. Это выглядело забавно. Но не забавно было, когда кто-то из тварей слишком близко отходил к укрытию: пришлось пару раз пустить стрелы, чтобы они не мешали.       «Якорь» чем-то напоминающий зелёный шрам на левой ладони ярко вспыхнул, с громким хлопком разрыв закрылся. Ударная волна разошлась по кругу не трогая Инквизитора и его команду — всё того же коссита, гнома и человека, к которым добавились ещё один человек с кинжалами и эльф с посохом. Зато эта волна оглушила каждого демона, давая увеличившейся группе быстро с ними расправиться.       — Мне кажется, или с каждым разом это всё сложнее? — устало выдохнув, спросил Каарас, внимательно оглядывая Железного Быка, Дориана, Варрика, Коула и Соласа, на наличие ранений. Оба мага были выжаты как лимон и, тяжело дыша, опирались на посохи. Бык казался нисколько не уставшим, а разбойники с интересом рассматривали кучки эссенций, что остались после демонов. Варрик даже предложил на спор в них поковыряться на предмет чего-нибудь ценного или не очень, вот только Солас его предложение не оценил.       — Теряешь форму, босс? — посмеиваясь спросил Бык. Если бы не вчерашняя попойка от которой трещало в башке, он чувствовал бы себя гораздо лучше. Вот только он не мог отказаться от состязания и не выпить на спор с Варриком. Кто кого перепил, оставалось загадкой, так как оба нажрались так, что элементарно ничего не помнили. Ещё и от Инквизитора получили, за то, что отвлеклись от задания. Как же Каарас злился, видя, что его товарищи никакущие, а выполнять поручение надо.       — Кто бы говорил, — Каарас красноречиво зыркнул на Быка, попутно закидывая щит за спину и убирая меч в ножны. Его суровое выражение лица не вызвало у Быка и капельку раскаяния. Бык не Бык, если не пошутит или не выпьет лишнего, и точно он не он, если не втянет в эту авантюру друзей. Лучше всего на это вёлся Дориан… а после того как проспался, начинал материть командира наёмников за то что подбил его напиться до беспамятства. Хотя никто же его силой не заставлял, но это не считается.       — Да ладно тебе, босс! Разве главное не то, что мы справились? — Бык пожал плечами, закидывая свой огромный топор за спину. Он всегда делал это с такой лёгкостью, что вызывало восхищение. И немного зависти. Каарас с детства учился владеть именно одноручным мечом и щитом, это казалось ему самым простым и надёжным видом ведения боя. Но смотря на Быка, так и хотелось выпросить у него пару уроков с двуручным оружием, и так как его душа тянулась именно к мечам, то и двуручник он выбрал бы меч, а не тот же топор или секиру или что-то ещё. Но чем больше думал, тем быстрее отказывался от этой затеи, и не потому что боялся напороться на юмор Быка, а потому что понимал, что это займёт длительный процесс, а времени у них обычно лишнего никогда не бывало. Если не разрывы, то помощь пострадавшим, если ни это, то сидение за столом и изучение этики и морали, заполнение писем и написание ответов. Ни единой свободной минутки… Но, может, всё же, да?..       — Справились, но не без труда, — с недовольством сказал Солас. Именно этот эльф-маг привёл Каараса и остальных в Скайхолд. И сколько бы они не разговаривали, для Каараса этот любитель истории и брождения по Тени оставался загадкой. С виду такой спокойный он хранил в себе множество тайн, казалось он знает больше чем говорит, казалось, он может видеть насквозь и читать мысли, казалось, если пойти против него, он уничтожит тебе без всякого труда. Было ли это так или же Каарасу мерещилось, по сей день оставалось загадкой. Но Солас был, как минимум, полезен: его знания о Тени и разрывах помогли Каарасу чётко использовать «якорь», а ещё он хорошо разбирался в травах и периодами варил зелья исцеления.       — Эй, давайте не будем омрачать нашу победу такими кислыми минами? — предложил Варрик. Он всё же рискнул поковырять в кучках эссенции, извлекая тонкие браслеты почти из каждой. Судя по выражению его лица себе он их оставлять не собирался, обычно подобные вещицы передавались на изучение магам. Как вариант, что-то кто-то попросил его об этом: Варрику всегда удавалось завести множество знакомств и поддерживать дружеские отношения. Он до сих пор общался почти со всеми знакомыми в Киркволле, а уж о Гаррете Хоуке стоит вежливо промолчать, ибо если Кассандра узнает, голову Варрику отвернёт, за то, что скрыл своё общение с ним.       Максвелл на перебранку ребят смотрел как на нечто странное. Как будто не взрослые мужи собрались, а детишки играющиеся в песочнице и, судя по всему, один у другого отобрал лопатку. Но больше всё-таки Максвелл смотрел на левую руку Инквизитора, теперь, когда бой с демонами завершён «якорь» больше не сверкал, выдавая себя с потрохами. Латная перчатка полностью скрывала его под собой, и если не знать, то и не видно никакого шрама.       Почувствовав неладное, Максвелл вскинул лук, вовремя выпуская стрелу. Точно из неоткуда взявшийся демон накинулся на Варрика со спины, но пал от рук лучника. Второму демону Максвелл позволил себя схватить длинными крючковатыми пальцами, только чтобы, вывернувшись в последний момент, пригвоздить его кинжалом к стволу дерева; череп монстра с каким-то бульканьем треснул, и тело тут же обмякло.       — От вас бед, как не знаю от кого, — вздохнул Максвелл, легко выныривая из укрытия и представая перед командой во всей своей разбойничьей красе. Бык тут же подметил, что хоть и одежда по цветовой гамме была такой же, как при первой встрече, но изменился её вид: шорты чуть длиннее и точно немного загнуты, сапоги ниже, рубашка без рукавов и с воротником-стоечкой, прежними остались те же длинные перчатки до середины предплечья и без пальцев. Но что больше всего бросалось в глаза, так это ошейник на цепи, что болтался спереди на левом бедре, сразу за ним три метательных ножа, на правом бедре, как и обычно, два мощных кинжала, два поменьше в сапогах, за спиной те же лук и полный стрел колчан. Сам Максвелл немного растрёпан, но это даже смотрелось мило, особенно когда он сдунул упавшую на глаза прядь.       — Но ты нам помог, — Варрик протянул ему четыре стрелы.       — Любопытство расшалилось, — отозвался Максвелл, чей взгляд был прикован к Каарасу. — Тебе не кажется, что ты занимаешься ерундой?       — Прошу прощения? — от такого неожиданного вопроса Каарас растерялся, округлив глаза.       — Ну, вся эта чушь с закрытием порталов, — Максвелл подошёл ближе и вцепился в руку Адаара с такой силой, что тот поморщился. Быстро отцепив перчатку, Максвелл воззрился на тёмно-тёмно-зелёный шрам. Подняв руку, он кончиками пальцев провёл по «якорю» пытаясь почувствовать хоть что-то. Но этого чего-то не было. Только неодобрение внутри разрасталось, переходя в гнев.       — Ты злишься, — раздался рядом тихий голос.       — Да что ты, — оторвавшись от Каараса, Максвелл посмотрел на Коула. Бледноватая кожа, волосы цвета пшеницы, бледно-голубые глаза и такой безмятежный сочувствующий взгляд. Максвелл выпустил руку Инквизитора и всем корпусом повернулся к собрату-разбойнику, чья широкополая шляпа бесила, чуть ли не больше поведения Каараса.       — Он не виноват, — ещё тише проговорил Коул, будто боясь, что за его слова Тревельян накинется на него с кулаками. Вот только спокойный взгляд говорил о другом.       — А в чём, собственно, проблема-то? — спросил Варрик, которому, как и Быку, было дико любопытно, зачем Тревельяну ошейник.       — Зачем спасать то, что на грани краха? — Максвелл повернулся к Каарасу, а тот смолчал, ожидая пояснений. — Я к тому, что вокруг столько дерьма творится, и никто с этим не разбирается. Так стоит ли защищать? Кому ты от этого легче делаешь? Лишь продлеваешь агонию. Причём, как свою, так и чужую. Не легче ли дать демонам всё сделать?       — У тебя что, трудное детство было? — полюбопытствовал Дориан.       — Ага, — выдохнул Максвелл, повернувшись к нему, — в рабство пытались сплавить. Да вот только не на того напали.       — Не попал же, — нервно кашлянул Дориан. Взгляд Максвелла был тяжёлым, убийственно-холодным, в нём читалось презрение и ненависть не только к Империи Тевинтер в целом, но и к каждому отдельному жителю в нём, кроме рабов, само собой. Если бы Максвелл мог, он бы точно Дориана на месте взглядом убил, сейчас же он отдавал должок, за то, что те, хоть и не по своей воле, помогли ему вернуть отмычки. А Дориан привык отбиваться от подобных нападок, но всё равно выслушивать это неприятно. Особенно вот такие взгляды, будто именно Дориан во всём виноват. Он даже не знал, был ли хоть какой-то шанс, что Максвелл к нему прислушается. Ведь обвинять гораздо проще, чем выслушать.       — Я бы на твоём месте подумал, — Максвелл сказал это Каарасу, хотя продолжал смотреть на Дориана.       — Дориан ещё не весь Тевинтер, не стоит его обвинять, — миролюбиво протянул Каарас, надеясь, что такой сильный разбойник, как Тревельян, резко не встанет против них.       — Ты ещё скажи, что он исправить всё пытается, — хмыкнул Максвелл.       — Так и есть, — с вызовом сказал Дориан, скрестив руки на груди.       — Как-то это… — Максвелл причмокнул губами. — Находясь здесь, ты исправляешь там? Очень интересно! Поделишься секретом?       — У тебя явно нехватка внимания, — растянуто произнёс Бык и Тревельян повернулся к нему. — А ошейник тебе зачем? Любишь в пёсика играть?       Оскалившись, Максвелл молниеносно выхватил цепь и швырнул ошейник в сторону Быка. Глухо щёлкнул замок и здоровый коссит от резкого движения сильных рук грохнулся на четвереньки.       — Нет, люблю из других делать псин, — холодно бросил Максвелл, наступив Быку на плечо, не давая подняться.       — Украл? — без злобы и обиды спросил Бык, которому доставляло удовольствие смотреть на Тревельяна снизу вверх, вид открывался весьма привлекательный.       — Шутишь? Зачарованную вещь нельзя украсть! Только если ты не решил покончить с жизнью таким своеобразным способом. Я её купил, – убрав ногу, Максвелл сдёрнул ошейник, повесив на крючок пояса.       — А деньги на него, откуда взял? — как бы, между прочим, спросил Варрик.       — Украл! — без всякого стеснения ответил Максвелл.       — Даже не удивительно, — рассмеялся Варрик.       — А что, зря я отмычки добывал? — Максвелл пожал плечами.       — Такое поведение до добра не доведёт, — пожурил его Солас.       Окинув лысого эльфа внимательным взглядом, Максвелл промолчал. В принципе, то, что он хотел увидеть, увидел. С первой встречи прошло две недели, и он не второй раз натыкается на Инквизитора со своими напарниками. Обычно Максвелл в его дела не вмешивался — не было нужды, но сегодня гнома чуть не убили, так что ничего не оставалось. Ничего не оставалось… Максвелл не раз становился невольным свидетелем убийств и насилия, кому мог, помогал, а кому нет, приходилось оставлять на волю случая. Свои силы он не переоценивал, ведь лучше немного недооценить, чтобы не напороться на разочарование.       На счёт рабства Максвелл не обманул, правда, случилось это почти шест лет назад, но отпечаток оставило глубокий. Он до сих пор вспоминал, как маг шарахнул по нему молнией, а очнулся он уже закованный и в клетке, с такими же неудачниками, как он сам. У всех такой жалостливый вид, при этом сидят спокойно, а вокруг имперцы, будь они не ладны. Если бы не те, кто бросился им на помощь, Максвелл был уверен — за непослушание, да через меру вольный характер, его бы убили. Он ненавидел подчиняться, ненавидел, когда его лишали выбора, по этой же причине он сбежал из дома.       Максвелл осознавал, что винить Дориана во всех грехах Тевинтера глупо. Вот только стоит ему услышать имперский акцент, как гнев начинал закипать в крови, будто извергался вулкан. Ничего с этим он пока поделать не мог. Вот и охотился на так называемых Венатори — магов из Тевинтера, которые промышляли далеко не только работорговлей, так как ходили они обычно мелкими группами, человек по четыре, Максвелл легко с ними расправлялся и один. Ему нравилось стрелять сразу двумя стрелами, а пока те летели, доставал следующие.       С Инквизитором же всё гораздо сложнее, нежели с Дорианом. Одной частью себя Максвелл понимал, что делает тот всё верно, ведь если не закрыть порталы, то демонов будут орды, которые со временем заполонят весь мир. А другая жаждала отмщения за своё несостоявшееся рабство. Поэтому он считал, что пусть лучше все сдохнут, чем продолжится то, что есть.       Максвелл так ушёл в свои мысли, что не сразу понял, как покинул Гномий перевал и топал в отдалении, но всё же за Инквизитором и его командой. Ребята на него оглядывались, но ничего не говорили. А Максвелл, нахмурившись и зажимая указательным и средним пальцем подбородок, задумчиво пожёвывал губу. Зачем он шёл за остальными сам не понимал, но всё равно продолжал двигаться, пока те через час с лишним не вышли в редкий лес и не замерли.       — Новость дня: мы опоздали, — объявил Варрик и несколько пар глаз уставились на него. — Что? — он пожал плечами.       — Столько трудов и всё насмарку, — Каарас издал тяжкий усталый вздох.       — Зато за нас прибрались, — хохотнул Бык.       — Очень интересная уборка, — отозвался Солас.       — Хотя бы нам не добивать, — пробормотал Дориан.       — А что, Чародейчик, ты устал? — расхохотался Бык.       Ничего не понимая Максвелл, подошёл ближе. Перед глазами встала специфическая картина, а именно десяток трупов разбойников. Их он убил, потому что… потому. Максвелл не любил никакой сброд, а они именно им и были. Тем более им не посчастливилось ограбить и почти добить пожилую пару. Тут душа у Максвелла не выдержала, и он ринулся в бой.       — Я там уже всё собрал, — подал голос Максвелл, когда Каарас присел возле ближайшего тела, принявшись рыться по карманам.       — Так, может, ещё и ты их убил? — предположил тот.       — Я, — не стал отпираться Максвелл. — Не, ну а чего? Они на стариков напали, я их защитил, монетками поделился, вещи кое-какие забрать разрешил. Что не так?       — А ты случаем не находил у них шкатулку? В ней должна была быть печать, очень важная для нашей леди посла, — Каарас с надеждой глянул на Максвелла.       — Шкатулка? — издав тихий вздох, он полез в свой походный мешок, что висел рядом с колчаном и зарылся в него, морщась, что съестное почти закончилось. — Эта? — Максвелл извлёк небольшую прямоугольную коробочку и швырнул её Адаару. — Уже вскрыл, — на укор последнего Максвелл никак не отреагировал.       — Да, это она, — Каарас осторожно извлёк печать с длинной деревянной ручкой. — Жози будет довольна!       — А как её печать оказалась у разбойников? — полюбопытствовал Максвелл.       — Это долгая история, — кашлянул Каарас.       Агакнув, Максвелл развернулся к ним спиной и ловко съехал с пригорка вниз. Не оборачиваясь и насвистывая знакомую мелодию, он перепрыгнул через наваленные камни и скрылся из виду.