Толстый сборник

«Белую ворону и свои заклюют», — пословица и поговорка из народного творчества. — Гром, а ты что, это, тоже с нами? — уточнил у Игоря коллега, долговязый Максим Жданов. Половина управления решила отметить завершение крупного дела, и майор, вопреки привычкам, решил двинуть с ними. Дома становилось невыносимо, а от подавителей его омежьей сути начались побочки в виде тревожности и пока редких панических атак. Неприятно, но не смертельно. И всë-таки Грому не хотелось сегодня оставаться один на один со своими страхами, в пустой старой квартире, большой, но давящей тишиной. — А-эм, — промычал Игорь, засовывая руки в карманы. Тут и думать не надо, и так по лицам видно, что присутствие майора нагнетает обстановку, развеивая лëгкую и непринуждëнную атмосферу. — Нет, мне по делам мимо бара всë равно идти, — выкрутился Гром, делая вид, что не заметил, с каким облегчением выдохнуло несколько сотрудников. Единственными, кто был бы рад его видеть, были Саша Цветков да Ксения Зайцева, вот только они на срочный вызов поехали, и Димка с ними сунулся, чтобы без дела в управлении штаны не протирать. Гром честно прошëл вместе с шумными коллегами до бара и двинул дальше, не зная, собственно, куда и зачем ему идти. Игорь пнул попавшийся на асфальте камешек и скользнул взглядом по тихой вечерней улочке. Таких, как эта, в Санкт-Петербурге было пруд пруди, хотя каждая отличалась своим колоритом, но похожей архитектурой. В штанах дëрнулся мобильник, разразившись трелью входящего вызова. Гром вытащил старенькую нокию и с сомнением уставился на экран. Зелëным высвечивалась фамилия самого проблемного омеги, которого он только мог себе представить. — Серëж, что стряслось? — Всë хорошо, Игорь, — заверил Разумовский, — просто у нас тут целая коробка суши и четыре пиццы, а мы уже не можем. Пару месяцев назад они договорились, что всех потенциальных покойников Чумной Доктор не тронет, а будет сливать информацию Грому, чьей проблемой станет реализация правосудия. Без драки не обошлось, и каждый утащил себе на память несколько синяков и ссадин. Это был тяжëлый разговор, и всем было непросто, но Игорь постарался вложить максимум чувств в свой монолог, одной из важных фраз которого стала реплика: «Если есть две стороны, в каждую из которых можно вложить равную силу и энергию, то выбери быть хорошим человеком, подари себе возможность стать лучше всего того ужаса и порока, в котором погряз этот мир. Ведь если даже самые светлые умы утонут во тьме, в мире ничего не останется и его поглотит вечная ночь». Гром ещë никогда не был так красноречив, как в тот вечер, шлëпая папкой доказательств перед Разумовским и его готовым к нападению телохранителем. Майору помогло то, что альфа Разумовского, Олег Волков, принял его сторону. Впоследствии они с Игорем разговорились, и Гром узнал, что обострение у Серëжи началось не только из-за смерти Лизы Макаровой, но и из-за кризиса ориентации. Птица чувствовал себя альфой, пока Сергей был омегой физически, но Бетой морально. Волков считался его альфой больше номинально и из необходимости, хотя отношения у парней были построены на крепкой дружбе, и ни один из них не видел проблемы, чтобы быть семьëй друг для друга. Вот только одного Олега уже не хватало, как пожаловался сам Волков за чаем с булочками несколько дней назад. Игорь стал первым человеком для бывшего военного, с которым он мог поделиться проблемами в отношении Разумовского. — Игорь, ты меня слышишь? — уточнил Сергей чуточку обеспокоенным тоном. — Да, слышу я, слышу, — отморозился Гром после долгого молчания в трубку. — Вы в башне? — Ага, прислать машину к управлению? — Нет, я уже не на работе, тут пешком до остановки дойду и через минут пятнадцать-двадцать буду у вас. — Я пришлю машину, — по-своему понял Разумовский, — ты только на месте оставайся, ладно? — Ладно, — пожал плечами Игорь и застыл на тротуаре, рядом с вывеской закрытой кофейни. — Стоп, — остановил он и себя, и Сергея, — ты мне маячок на телефон нацепил? В трубке подозрительно замолчали, а затем немного изменëнный голос заметил: — Это всë для твоего же блага, — в тоне послышалась усмешка, и Гром понял, что теперь говорит с Птицей. — Слушай, давай ты не будешь меня отслеживать? — От этого только плюсы, — возразил Птица. — Я всегда могу прислать тебе машину, даже если ты не знаешь адреса или тебя похитили. — Сочувствую тому, кто попытается его похитить, — хохотнул на заднем плане Волков, и Игорь ухмыльнулся. Олег надолго запомнил хук правой, которым зацепил его майор. — Привет, Волче. — Хорошего вечера, Игорëк. Дождись машины, пока Серый отряд телохранителей не вызвал. Он после совещания с акционерами слегка ку-ку. — Свали в туман, — рыкнул Птица, но вполне доброжелательно. — Игорь, они минут через пять-десять приедут. Тебе ванну наполнить или душ примешь? Гром смущëнно ковырнул носком ботинка дорогу, выдыхая сквозь зубы. — Серëж, мне уже за тридцать, что ты со мной, как с маленьким? — Это забота, Игорь, привыкай, — менторским тоном разъяснил Разумовский. — Ты теперь тоже часть моей жизни, и мне хотелось бы знать, что у тебя всë хорошо. В последнее время ты какой-то измотанный, — грустно закончил Сергей. Гром заметил подъезжающий тонированный автомобиль и попытался закончить разговор: — Машина приехала, давай потом поговорим. — Игорь, не бросай трубку! — рявкнул Птица. Грому открыли заднюю дверь автомобиля, и Игорь нырнул в салон, держа трубку у уха. — Ну что тебе? Просто работы много, вот и упарываюсь. — Ты продолжаешь принимать те таблетки? Гром сначала промолчал, но затем попытался оправдаться: — На работе проще быть бетой. — Если бы ты не выглядел, как оживший покойник, я бы тебе и слова не сказал. Несмотря на то, что я омега, это не помешало мне стать признанным специалистом. — Серëж, нас бесполезно сравнивать, мы птицы разного полëта. К тому же… — Что? — У тебя есть Олег, а он альфа, — вздохнул Игорь. — Я могу забирать тебя с работы, если хочешь, — встрял Волков, и Гром покраснел, прикусывая нижнюю губу. Сергей поддакнул: — И метку можно сделать, чтобы к тебе не лезли. — Вы там ничего не пили? — вкрай смутившись, уточнил Игорь. — Серый дело говорит, — Олег подлил масло в огонь смущения майора. — Это намного лучше, чем травиться всякой дрянью. — Я смотрю, ты прямо жаждешь покрыть нас обоих, — огрызнулся Гром и только пару мгновений спустя понял, как это прозвучало. — Вообще-то мне нравится эта идея, — непонятным тоном заключил Птица и завершил вызов. — Интересно девки пляшут, — уставившись в пустоту, произнëс Игорь себе под нос. Щëки ощутимо пылали, и майор нервно теребил свои пальцы. Гром нутром чуял, что Птица его просто так не оставит. Большее удивление вызвал спокойный голос Волкова, который реагировал на сказанное так, словно это было в порядке вещей. Игорю они оба, конечно, нравились и он давно погрузился в их проблемы, как в свои собственные, но спать втроëм... Не то чтобы Гром был пуританином, но его жизнь так сложилась, что он вырос странным омегой, внешне походившим на альфу: высоким, поджарым и сильным, из-за чего его контакты ограничивались бетами и пару раз омегами, хотя общество смотрело на такие отношения довольно косо, Игорю было не привыкать. Вот только в случае с представителями своего пола всегда был шанс, что они предпочтут ему альфу с узлом на члене и возможностью продолжения рода. Олег был надëжным: с ним можно было поговорить обо всëм, и он мог внимательно выслушать, успокоить и начать решать проблему или возникший вопрос. Разумовский же привлëк Грома с первого взгляда своим умом и запоминающейся внешностью: с ним можно было говорить часами о жизни или искусстве, которое Игорь изучал по мере надобности, пока учился на следователя и расследовал кражи, а также незаконное создание реплик. Даже психические проблемы не делали Сергея менее желанным, и поначалу майор жутко нервничал рядом с объектом своего интереса, даже несмотря на то, что от Разумовского несло покрытым альфой омегой. Игорь не задумывался над тем, чтобы встать между Олегом и Сергеем, и до сегодняшнего дня не подозревал, насколько манящей, но вместе с тем пугающей покажется возможность разделить с ними постель. Вспомнилась фраза, произнесëнная Волковым накануне: «Иногда мне кажется, что нам не хватает звена для баланса». Видимо, Олег видел этим недостающим звеном именно его. Машина остановилась у чëрного входа, как и просил Гром, стоило Разумовскому озаботиться доставкой его тушки под светлые очи миллиардера. — Спасибо, — кивнул Игорь водителю, придержавшему дверь. — Хорошего вечера, Гром, — отозвался Салтыков и улыбнулся краешками губ. Этот бета в возрасте очень импонировал Игорю. К слову, Сергей никогда не отправлял за ним альф или омег, исключительно бет. В лифте Грома поприветствовала Марго: — Привет, Игорь! — Здравствуй, милая, — майор задрал голову, тепло улыбнувшись в камеры ИИ, слушая перезвон лëгкого женского смеха. — Ты очень любезен, — в голосе виртуальной помощницы послышались игривые нотки, и Гром в который раз изумился самообучающейся программе. Он совершенно не мог воспринимать еë как неживую машину. — Марго, Серëжа и Олег в кабинете? — Да, Игорь, они уже давно ждут тебя и даже успели поссориться, — насплетничала виртуальная помощница Разумовского. — Страсти какие, — издал нервный смешок Гром, подозревая, что стал причиной размолвки. — Твой этаж, — тепло произнесла ИИ и открыла лифт. — Спасибо, Марго. Игорь прошëл по просторному холлу и открыл дверь в кабинет в тот самый момент, когда Сергей хотел швырнуть вазой в прячущегося за диваном Волкова. — Какого… — возмущëнно воскликнул Гром, и Разумовский замер с вазой в поднятых руках. — Серëжа-а?! — Игорь, ну хоть ты ему скажи! — взмолился Волков. — Что сказать? — майор переводил взгляд с одного на другого, не понимая происходящего, но готового кинуться к Разумовскому в любой момент. Впрочем, тот передумал бросать вазу и опустил руки. Предмет искусства был пристроен на ковëр, рядом с ногами миллиардера. — Олег? — Игорь прошëл внутрь, замирая между двух мужчин. — Ты же не будешь делать то, чего не хочешь? — спросил Волков. — Не буду, — согласился Гром. — Вот! — Олег вышел из-за дивана, на всякий случай держась подальше от разошедшегося Разумовского. Он сделал манëвр и притянул Игоря к себе за талию, и Гром пропустил момент, когда губы Олега мягко коснулись его собственных. Не встретив сопротивления, Волков усилил напор и скользнул ладонями под расстëгнутую куртку Игоря, касаясь пальцами обнажëнной кожи под краем футболки. Гром зажмурился и попытался ответить, когда сзади раздалось возмущëнное брюзжание. — Я хотел быть первым! — Серый, — Олег поглаживал Игоря по пояснице, пока тот не знал, куда деть свои руки, — Есть очень много всего, что ты можешь сделать первым. Я хотел показать тебе на примере, что Гром и сам прекрасно может дать понять, когда будет слишком. Разумовский подошëл вплотную к парочке, обнимая Игоря сзади и прижимаясь всем телом. — Тебе хорошо так? — спросил он Грому в шею, пока Олег водил носом по щеке майора. — Немного нормально. — Что это за ответ такой? — ухмыльнулся Сергей. — Он ещë не понял, — пояснил Волков. Игорь погладил ладони Серëжи и сам потянулся к Олегу, ощущая его пряный запах, более тяжëлый, чем у Сергея, и без сладких острых ноток, которые были присущи Разумовскому. Этот грубоватый аромат дарил спокойствие и, смешиваясь с феромоном Сергея, создавал непередаваемый коктейль ароматов, от которого Гром задышал глубже и спокойнее, словно наконец оказался дома, где никто и ничто ему не угрожает. Губы Олега мягко ласкали его собственные, пока Разумовский с наслаждением расцеловывал шею Игоря, иногда сильно прикусывая кожу, оставляя на видных местах багровые метки. Олег иногда отрывался от губ Грома и с интересом рассматривал получающуюся россыпь следов. — Игорь, я могу? — Волков провëл рукой по шее Грома. — Ладно, но… — Но я первый, — припечатал Сергей. — Хочешь, чтобы от Игоря нами обоими пахло? Только вопросы появятся. — Отлично, мой запах запоминающийся — пусть нюхают и делают ноги. — А это вообще возможно? — скептически уточнил Игорь. Олег оттянул ворот своей чëрной водолазки и продемонстрировал омежью метку, оставленную Сергеем. — Как видишь. — А то, что он на подавителях, ничего? — Разумовский глубоко вдохнул запах Игоря, и Птица заурчал, стискивая омегу под грудью. — Боги, я хочу, чтобы твоя одежда пропахла нами. — Я читал, что если после метки больше не принимать, то последствий не будет, — объяснил явно подготовившийся Волков. — даже если меток будет больше одной. Игорь высвободил руку и прижал Серëжу к себе, оставляя на макушке целомудренный поцелуй. Тот поднял на него взгляд золотых глаз и жарко шепнул, — Игорь, позволь мне, нам, — его пальцы скользнули по шее Грома, и тот сглотнул, прикрывая веки в молчаливом согласии. Он почувствовал, как с двух сторон его шеи прикоснулись зубы, и со стоном вцепился в обоих своих партнëров. Теперь официально. Гром умирал и плавился под жадными, жаркими укусами, чувствуя, как по бокам шеи расцветают свежие метки принадлежности. Теперь его запах изменится. Мелькнула мысль, что Прокопенко завтра хватит удар от его запаха, но тут же погасла, когда Разумовский сжал его пах через джинсы и прикипел ко рту, нетерпеливо просовывая горячий язык. Игорь вцепился в Сергея, пока его крепко поддерживал Олег, достоинство которого упиралось ему в бедро. Волков, шумно дыша, зализывал за собой и Серëжей шею, убирая кровавые капли. Игорь проскулил, отстраняясь от жадных тонких губ и с рыком цапнул Разумовского за шею, оставляя свою метку и одновременно пытаясь угомонить, чтобы не торопился. Вместо того, чтобы сбавить темп, Разумовский хрипло выдохнул и начал расстëгивать джинсы Грома, едва не ругаясь на предмет гардероба майора. Игорь отстранился и, пока зализывал кровоточащую метку Сергея, позволил Олегу стянуть с себя куртку и поддеть футболку. — Подними руки, — попросил Волков, и Гром отстранился от шеи Сергея, позволяя стянуть одежду через голову. — Обожаю твоë тело, — простонал Сергей, — наконец-то я могу трогать его сколько захочу. Игорь издал смешок и подавился стоном, когда, справившись с джинсами, Разумовский скинул с себя футболку и опустился на колени, прикусывая член Грома сквозь трусы. Игорь хотел запустить руки ему в волосы, но Олег подлез под руку и начал вылизывать грудь майора, лаская ягодицы и поджарый живот. Гром шумно выдохнул сквозь зубы, теряясь в ощущениях, и задрал водолазку Волкова, пытаясь избавить телохранителя от одежды. — Чш, не торопись, сейчас сниму, — улыбнулся Олег и расправился с кофтой, приступая к расстëгиванию ремня. Он раздевался, потемневшим взглядом наблюдая, как Сергей отсасывает Грому, приспустив с него трусы. Игорь сдерживал стоны, словно боялся, что его услышат. Он был явно смущëн, но получал удовольствие. О таком Игоре хотелось заботиться, хотелось забирать всë новые и новые стоны и крики. «Вот бы он кричал несдержанно, громко, так, как тогда в кабинете, когда рявкал на Разумовского в костюме Чумного Доктора». Сергей заглотил член глубже, и Волков дëрнулся от проникновенного стона удовольствия, который издал Гром. Волков поторопился избавиться от остатков одежды и, полностью обнажëнный, опустился позади Разумовского, который с готовностью встал на четвереньки, позволяя снять с себя штаны, но не прерывая движения головой, скользя по члену Игоря. Тот следил за тем, как Олег раздел Сергея, который помогал ему, приподнимая то одну, то другую ногу, и стал размашисто вылизывать дырочку Сергея, из которой потекла омежья смазка. — Серëж, меня ноги не держат, — признался Гром, и Разумовский отстранился, похабно улыбнувшись. — Ты такой искренний, — протянул он восхищëнно и вскрикнул, когда Олег пихнул в него сразу два пальца. — Давайте в гостевую, к кровати, — предложил Волков, шлëпая Сергея по ягодице и уклоняясь от ответной оплеухи. Игорь не сдержал дрожащую от эмоций улыбку и позволил утянуть себя в уютную комнату. — Презервативы, да, нет? — уточнил Разумовский. — У меня сейчас всë равно ни течки, ни запаха, — фыркнул Гром. — Тоже без течки, — муркнул Сергей и опрокинул Игоря на кровать. Они завозились, тискаясь и сжимая члены друг друга, кусаясь и в шутку переругиваясь, меняя позиции. Олег шлëпнулся следом, подминая под себя омег, которые с удовольствием приняли его в свою компанию. — Я хочу взять Игоря, — предупредил Сергей. — Эй, — возмутился Гром, — а меня спросить не надо? Птица прихватил Игоря за яйца и, дождавшись ласкающего слух стона, уточнил. — Кого ты хочешь первым: меня или Олега? На тебе должен остаться запах альфы, но я обязан быть первым. — Интересная постановка вопроса, — ехидно отозвался Гром, чувствуя себя раскрепощëннее в лëгкой атмосфере, которую умудрились создать Разумовский и Волков. — Там нет вопроса, — хмыкнул Олег и нежно провëл ладонью по его промежности, скользя за яйца, где вытекло немного естественной смазки Грома. — Двоих я сразу не приму, не вне течки уж точно. — Ты проверял? — ревностно ощетинился Птица. — Нет, — вздохнул Игорь и подмахнул бëдрами, насаживаясь на пальцы Олега, пока сам тщательно разрабатывал говорливого Разумовского. — Просто такую дичь можно творить только под кайфом и гоном. — Ты узкий, — облизнулся Волков, — Серëжа, я думаю, стоит войти сейчас, тебе понравится. — Вы меняетесь? — с любопытством спросил Гром. — С Птицей иначе бы не вышло, — улыбнулся Олег и потянулся к Игорю за поцелуем, пока Разумовский начал медленно входить в Игоря, голодно простонав майору в шею. — Какой же узкий, — всхлипнул Сергей, чувствуя дрожь Грома под собой и услышав стон, потонувший в поцелуе Волкова. — Олег, я хочу, чтобы ты вошëл в меня. Сейчас. Давай. Волков ласково огладил своих любовников и пристроился к Сергею сзади. — Игорëк, — позвал он после нескольких громких охов Сергея, когда наконец заполнил Разумовского до конца. — Игорь, как ты? Гром всхлипнул, дотягиваясь ногами до поясницы Олега, поймавшего его длинные ноги и начавшего двигаться в Разумовском, который с таким же ритмом входил в постепенно поддающееся тело Игоря. — Отлично, — вскрикнул Гром и обнял Сергея за шею, принимая его страстный, практически дикий кусачий поцелуй. Всë происходящее было горячо и сладко до дрожи в кончиках пальцев, и Олег жадно вылизывал своих мальчиков, подмахивая быстрее, вырывая из Разумовского стоны и крики. Сергей сжимал Грома и толкался яростно, словно хотел оставить как можно больше ощущений внутри Игоря, который выгибался под ними и бессвязно шептал, что уебëт обоих. Они стали двигаться в унисон, страстно толкаясь и подмахивая, обнимая, цепляясь за шеи и спутанные волосы. Игорь кончил первый, обнимая обоих и вздрагивая всем телом. Олег в пылу страсти прикусил Грома в шею и больше не смог оторваться, взрыкивая и тяжело дыша, пока не кончил в Сергея, излившегося в Грома парой движений позже. Уставшие и разморенные страстью, они нежно целовались, оглаживая друг друга. Игорь лежал посередине, с двух сторон спрятанный от всего мира своими замечательными омегой и альфой. — От тебя теперь только нами и пахнет, — довольно прорычал Разумовский, и Волков согласно фыркнул, лениво вылизывая грудь Игоря, скользя рукой в паховые волоски, слегка сжимая, иногда задевая мягкий член. — Дядю Федю и тëтю Лену инфаркт хватит, — флегматично вздохнул Гром. — Мы же им нравимся, — неуверенно протянул Сергей. — Тëтя Лена обещала научить меня готовить пельмени, — поддакнул Олег. Игорь душераздирающе вздохнул, — Всë это несколько в другой категории, в отличие от того, чтобы вы… — Трахались с тобой? — наивно уточнил Птица. — Да, — отрезал Игорь. — Им придëтся смириться, — пожал плечами Разумовский. — Поддерживаю, — кивнул Волков. — И ты, Брут, — заключил Гром. — Не переживай, — успокоил Сергей, — мы берëм за случившееся полную ответственность. — Да, — тихо шепнул Олег, оставляя на щеке Игоря тëплый поцелуй и принимая ответный, не менее нежный.