Ввысь

Единственное, что осталось Ибо – мириться с отдаляющейся спиной Чжаня каждое утро. Парень видел, когда тот уехал к родителям Мэн Цзыи, и когда вернулся через два дня. И если в начале их знакомства Сяо-лаоши прямо-таки сиял, теперь он был больше похож на увядший цветок, который заточили во тьме подвала без солнечного света и воды. Ван Ибо в действительности не понимал его ли это вина такому состоянию старшего или же он просто надавил на больное, которое тот всеми силами пытался игнорировать. И даже совместные занятия не могли улучшить испорченную картину. — Ибо, ты снова меня не слышишь. Нужно правильно наносить светотень и делать чётче контуры, иначе твой кувшин так и останется рисунком. Нужно всего лишь приложить немного больше усилий, и он сможет изойти с листа. Я ведь знаю наверняка, тебе не составляет труда правильно изобразить все мои требования, но не могу понять почему ты наотрез отказываешься вкладывать хоть чуточку души и стараний. Так всё наше усердие уйдёт насмарку. — Не могу я. Не выходит. — Конечно, а как может выйти если ты всё время отвлекаешься. Сосредоточься, прошу тебя. Как мы сможем пойти дальше если ты не будешь стараться? — Лао-Сяо, прекрати. Давай на сегодня закончим, у меня совсем нет настроения для того, чтобы рисовать и тем более для того, чтобы вкладывать душу. — Это не слова человека которому нравится то, чем он занимается! Сяо Чжаня, как учителя, сильно задело такое наплевательское отношение к его стараниям. А ведь он тоже выкладывается по-максимуму и занимается с учениками шесть дней в неделю. И это ещё не учитывая Цзыи и Чжочэна которым тоже нужно постоянное внимание. С недавних пор ему на помощь приходит Лю Хайкуань и берёт на себя ответственность за прогулки з А-Чэном, визиты к врачам и за покупку некоторых лекарств. Они вдвоём тоже видят насколько Чжань устаёт, огромные синяки под глазами никто не отменял, и поэтому стараются выбить хотя бы минуту свободного времени для старшего. Да и компания друг друга им беспрекословно по нраву. — А кто сказал что мне это нравится? — Что? — Ничего. Просто давай остановимся на этом. Давай лучше пройдёмся в парк, погуляем. — Ибо, у нас сейчас занятие и твои родители платят не за то, чтобы ты развлекался со мной на улице, а чтобы учился. У тебя экзамены на носу и сейчас уже начало ноября, если ты не забыл. — Может хватит уже всё время говорить о моих родителях. Мне семнадцать и я сам в состоянии решать что и когда мне делать. И про экзамены я вовсе не забыл. Мне просто на них всё равно. — Вот ты так говоришь, но в будущем будешь жалеть что даже думал так. И первым, кто будет виноват если ты не поступишь буду я, помни об этом. — Не буду я ни о чём жалеть и поступлю учиться соответственно. — Надеюсь, что так и будет. — Тогда пойдём? — Как будто у меня есть выбор. — Выбор есть всегда. Всё зависит лишь от стремления и желания человека. — Ой, не умничай. Но помни если ты не сдержишь обещание... — Да помню я, помню. Пошли уже. На дворе прохладно не на шутку. Похоже, в этом году будет ранняя зима. Небо покрыто тяжёлыми тучами, грозясь ежесекундно превратиться в грозовые. Буря, которая ожидала напасть проливным дождём на каждого, кто высунет нос на улицу, бушевала сейчас и на душе у двух совершенно разных личностей, которых свело столь глупое стечение обстоятельств. Всю дорогу от дома никто из них не проронил ни слова. Каждый думал о своём. Ибо мысленно прокручивал планы на собственное будущее и, как сказал Куань-гэ на утро после их встречи: "Не торопись. Я знаю что он дорог тебе, но ты тоже должен принимать и его выбор, каким бы плохим для тебя он не являлся. Может со временем что-то изменится, но не сейчас. Если он терпит её, значит ему с ней комфортно. А если у Сяо Чжаня появляться чувства к тебе, ты точно это почувствуешь. Верь мне." И он верил ему. Верил даже больше чем самому себе. По этому Ибо от слова совсем не напирал и даже не затрагивал тему, из-за которой они так неудачно разошлись. А Чжань создавал видимость, что ничего не произошло и что Ибо не более, чем очередной ученик из числа многих. Последний светофор отсчитывает секунды пока загорится зелёный свет. Парк по ту сторону дороги. Ветви деревьев висят через высокую ограду, уже почти полностью без листьев. И кто только надоумил Ибо пойти в последний месяц осени именно в парк. Только настроение, и так не из лучших, подпортит ещё больше. Но никто не смеет сказать об этом другому. Внутри парка не краше. Затхлость вперемешку с сыростью камнями оседает внутри. Каждая ещё не высохшая травинка или листик пропитаны чувством одиночества. Качели, разбросанные по всей территории, с тихим скрипом качаются от лёгкого ветра. Людей почти нет, может человека два-три не более, поэтому лавочки полностью свободны. Расчистив одну в глубине парке от опавших, когда-то разноцветных, листьев, которые с шорохом опустились на тропинку, парни присели в тени небольшого дерева. — Ибо, почему ты так не любишь своих родителей? — Ты снова? — Нет, прости, я просто пытаюсь понять тебя. — А что здесь понимать. Я, как только перешёл в среднюю школу, стал не нужен своим родителям. Или ты тоже, как и они, считаешь, что если я ежедневно получаю большие карманные, то я ошибаюсь в своём мнении? — Как по мне, они не правы, это очевидно. Каждому ребёнку нужны любящие родные, которые поддержат и помогут, если потребуется. Но и ты не прав. Они любят тебя, просто не умеют правильно показать это. Попробуй понять их. — Если бы всё было так просто. — Так всё и пр... Прости Цзыи звонит. Чжань отошёл на пару метров от лавки, но Ибо незаметно приблизился по ней ближе. Да, подслушивать не культурно, но парню плевать. — Привет. Как ты? — ... — Мгм. — ... — Прости, но я занят сегодня. Мы с Ибо занимаемся. — ... — Цзыи, не начинай. У меня есть и свои дела помимо твоих. Хватит относиться ко мне, как к своей собачке. — .... немедленно! — Ладно, прекрати! Давай завтра сходим. — ... — Всё, хорошо. Пака. Он положил трубку, а Ибо незамедлительно вернулся на место, но по выражению его лица было слишком заметно – всё слышал. — Что? — Зачем. Ты. Её. Терпишь? Ибо проговорил, останавливаясь после каждого сказанного слова на несколько секунд. В его сердце засела злость, и на ту, которая уничтожает собственное достоинство человека к которому он небезразличен, и на него самого, за столь бездумное отношения к себе. — Ибо, если ты забыл, то я тебе напомню – ты - мой ученик, я - твой репетитор и не более. Ты не имеешь права вмешиваться в мою жизнь, а в её тем более. И если, как ты сказал я "терплю" Мэн Цзыи, то это абсолютно полностью моё дело, а не твоё. – его взгляд пронзал острыми иглами, которые больно ранили любящее сердце. И как он не замечает, что Ибо просто волнуется за него. — Почему ты так со мной? — Как так, Ибо? Как так? — Я тебе, можно сказать, душу всё время изливаю, а ты не удостаиваешь меня даже тем, чтобы объяснить моему тупому мозгу почему возишься с человеком, которого не любишь? — Откуда тебе знать люблю я её или нет? — У тебя всё на лице написано. — Ибо, где видано чтобы учитель с учеником обсуждали столь личные темы? — Чжань-гэ, сейчас я - не твой ученик, а ты - не мой учитель. Мы просто друзья. И как с другом, ты можешь со мной поделиться своими переживаниями и мыслями. — Но... — Хватит, никаких, но. Рассказывай. Что между тобой и Мэн Цзыи? Чжань медленно и очень неуверенно прочистил голос перед тем, как начать говорить. Парню очень нелегко делиться с кем бы то ни было своей личной жизнью и единственный, кто в курсе всего – Ван Чжочэн. — Ладно, ты прав. Я знаю многое о тебе, значит нужно рассказать и о себе. Мы познакомились когда мне было двадцать. Тогда я приезжал в Пекин на практику по учёбе. Она тоже практиковалась, но от другого университета. И если быть честным, то сперва она меня совсем не впечатлила. Да, мы гуляли, ходили в кино, даже у меня были, но дальше простых разговоров никогда не заходило. Но буквально через два месяца нашего знакомства случилось непредвиденное. Мой отец попал в аварию. Травмы были очень серьёзными. Врачи не давали даже десяти процентов того, что он выживет. Был повреждён спинной мозг и отец нуждался в немедленной операции. Но врачи не спешили браться за него, ведь шанс на выживание был крайне мал. И времени чтобы вывезти его за границу абсолютно не было. Счёт шел на секунды. Я просто не мог смотреть, как убивается мама и как умирает папа. И позвонил отцу Цзыи. За время нашего знакомства я узнал, что он очень престижный хирург с большим стажем работы. И когда мы с ним познакомились вот что он мне сказал: "Если тебе будет нужна моя помощь, всегда обращайся. И даже если потребуется операция, конечно лучше чтобы она никогда тебе не понадобилась, я помогу тебе. И даже денег не возьму. Но у меня будет только одно требования. Ты будешь вместе с Мэн Цзыи. Она моя дочь и я вижу что ты ей очень дорог, поэтому не могу оставить всё просто так, как есть сейчас. Да, у неё тяжёлый характер, но тебе придется мириться, если хочешь, чтобы я помог тебе." И я смирился. Просто не мог оставить отца умирать на больничной кровати, когда есть шанс, пусть и малюсенький, спасти его. И Мэн Сан спас его. Теперь я по век обязан перед ним. Да и с Цзыи не так уж и плохо, если не брать во внимание некоторые её решения. Она очень любит меня. Я вижу это. А я со временем стал вроде как чувствовать что-то к ней. Может, когда-то я смогу полностью полюбить её и мы сможем быть счастливы. Раньше я очень часто ездил к ней с Чунцина, когда практика окончилась. А сейчас – она живёт в своей квартире, иногда в моей, но ей мешают мои ученики, поэтому встречаемся мы в основном вне дома. Цзыи не плохая, её просто тоже нужно понять и принять. — Как по мне, ты ошибаешься. Чжань-гэ, ты давно отплатил ему собственным счастьем, проводя всё своё время с нелюбимой. А она ещё сможет найти себе кого-нибудь. Вся проблема в том, что Цзыи слишком зациклена на тебе. Отойди от неё. Попробуй почувствовать человека, который будет дорог именно тебе. Я думаю она увидит это и отступиться, если чувства Мэн Цзыи, как ты говоришь, не ложь. — Но может я уже счастлив и люблю её, просто не понимаю этого? — Нет. Ты не любишь её. Я, чувствую это. Чёрт. Дождь начинается. Сейчас ливанёт. — У меня Цзыи дома... — Тогда давай ко мне? — А родители? — Их нету. Как обычно, поехали в Шанхай по работе. — Ладно, давай. У меня нет сейчас ни сил, ни настроения встречаться с Цзыи. Дома у Ван Ибо тепло и уютно. Апартаменты выполнены в стиле хай-тек: белая мебель, матовые стены, картины на некоторых из них, небольшой камин в гостиной. Всего понемногу и ничего лишнего. Только растений, от слова, нет совсем. На журнальном столике только одна вазочка с искусственной лилией белого цвета с жёлтой серединкой. Над камином большая плазма, а сбоку красивые серые часы круглой формы. Какой-то слишком аккуратный дом для юноши семнадцати лет. Сразу видно семья не перебивается сухим хлебом с водой и к культуре приучены все её члены. Весь интерьер искусно подобранный дизайнерами и Сяо Чжаню, как одному из них, запал в душу столь продуманный выбор декора и безусловно удачная расстановка в квартире. Вечер был одним из самых приятных на памяти младшего. Они смотрели фантастику, ели чипсы и иногда смеялись, из-за абсолютно глупых решений героев. За окном шумел дождь, иногда затихая, чтобы через минуту пуститься с новой силой. Про Цзыи парни больше не вспоминали. Не хотелось нарушать такую идиллию. Сейчас Ибо и Чжань действительно были друзьями – настоящими, искренними. Как будто и не было тех стен недопонимания, что стояли между ними несколько часов до этого. Благодаря тому разговору Ибо наконец смог понять почему старший так печётся о его взаимоотношениях с родителями, ведь тот сам когда-то чуть не потерял своих, и разузнать истинную причину его слишком хорошего отношения к Цзыи. — Ты можешь ночевать в моей комнате, а я на диване в гостиной. — Мне не хотелось бы отбирать твоё место, тем более если моя квартира всего на этаж выше. — Нет. Сегодня ты остаёшься ночевать у меня и это не обсуждается. А диван у нас мягкий, ты сам пробовал. Вот, чистое полотенце, можешь принять душ. По коридору направо. — Спасибо, Бо-ди. У бедного Ибо бабочки поднялись из живота к горлу и перекрыли доступ к кислороду, от такого нежного обращения. — Да не за что, Чжань-гэ. Всегда обращайся. Впервые за два месяца Ибо заснул с улыбкой на лице. Неужели всё наконец-то станет так, как нужно и они смогут почувствовать себя любимыми? Если бы он только знал, что проблемы которые были до этого – ничто, в сравнении с тем что их ждёт в будущем, не спешил бы делать какие-то выводы. А пока – спокойный сон с желанным человеком за стеной, единственное о чём он думал, пока не покинул мир наяву и не окунулся в сладкие сны.