* * *
6 декабря 1993 года
«Вечер был мрачный, ветреный и по-особенному нагнетающий. Чуяла моя жопа, что непременно произойдёт херня похлеще экспериментов Тодда с унитазом на прошлой неделе…»
Сигаретный дым приятно щекотал ноздри. Коридор Апартаментов был наполнен тусклым жёлтым светом, исходящим от старых немытых ламп на потолке. Джонсон прислонился к стене и, докуривая последнюю злодейку с фильтром, отрешённо наблюдал за тем, как Салли пытался настроить откинувшийся «SuperGearBoy». Эта штучка изжила себя и требовала починки, на что сейчас не хватало ни времени, ни сил. Все попытки отыскать хоть малейший намёк на деятельность культа, или хотя бы связать имеющиеся крупицы, не увенчались успехом. — Что, так ничего и не показывает? Парень с двумя хвостиками отрицательно помотал головой. Глупо было надеяться на чудо, поэтому Ларри потушил бычок о мусоропровод и выбросил его. — Пошли уже, здесь ловить нечего. Только были произнесены эти слова, как из мусоропровода, куда секунду назад была брошена сигарета, донёсся странный скребущийся звук. Парни замерли, ожидая продолжения, а затем приоткрыли железную дверцу. Из глубины тянуло вонью и забвением. Скрежет повторился, но уже в сопровождении другого, не менее странного звука семенящих шажочков и глухих ударов. Друзья вздрогнули. — Что это могло быть? — спросил Салли. — Думаешь, эти звуки из храма? — Иначе мы бы не тратили время здесь с твоей безделушкой, которая всё равно нам ничего не скажет. У меня плохое предчувствие насчёт этих звуков… — Если это один из оккультистов, то мы можем словить его сейчас! Столько времени прошло, и наконец! Ларри, погнали! Салли поспешил к лифту, чтобы спуститься в знакомый подвал и пройти в одну из нежилых комнат. В ней находился проход в самое зловещее место Апартаментов. Глаза Фишера засверкали синим пламенем, и он медленно открыл крышку люка, за которой покоилась непроглядная темнота и серые ступеньки. В недрах храма было холодно и сухо. Каменные плиты и бетон не держали тепло, зато прекрасно сохраняли выгравированные на них непонятные иероглифы, рисунки и символы. Имей ребята чуть больше представления об их содержании, то, возможно, намного быстрее смогли бы разгадать загадку Ноккфела. Неизменная надпись «Пусть наш взор пронзит непроницаемое, а наше богатство будет бесконечным и вечным» красовалась над самым входом. Данная обстановка отчасти напоминала адские врата, но только на тех была немного другая надпись: «Оставь надежду всяк сюда входящий». Ларри почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Надежда ему бы не помешала. Однако, ведомый другом, он отбросил внутреннее наваждение, которое бы только отвлекало и путало мысли. В молчании они преодолели метры тёмного коридора, пока не оказались перед грудой костей. Если быть точнее — грудами, которые лежали перед выходами мусоропровода уже вечность. Кто были эти люди — неизвестно. Свалившись сюда, они стали лишь безымянными кучками, постепенно превращающимися в порошок напополам с обычной пылью. В голове всплывали воспоминания из недавнего прошлого: Эшли, лежащая без сознания поверх вонючих черепушек. Словно бусины, воспоминания нанизывались одно за другим, и вот перед глазами Джонсона предстала не самая приятная картина из Апартаментов мисс Пакертон. Желудок скрутило. Ларри до сих пор не мог спокойно смотреть на колбасу, не говоря уже о том, чтобы есть её. Салли торопливо осмотрел зал, но не увидел никого, кто мог бы издавать те самые звуки. Медленно подошёл к каждой костлявой кучке, не забыв включить «SuperGearBoy» и всмотреться в зелёный экранчик. Ларри же, засунув руки в карманы, плёлся следом. Ему показалось, что самым лучшим выражением недовольства и желанием уйти послужит лёгкий пинок по одной из костей. Но не тут-то было. Это не понравилось здешней красноглазой жительнице. Крыса выпрыгнула из своего укрытия, завизжала, бросилась к ногам Ларри и непременно бы укусила, если бы не толстые берцы металлиста. Патлатый пнул бешеную и отшатнулся. Крыса заметалась на костях, стучала по ним своим кожаным хвостом. Её шерсть была облезлой и чёрной, а во взгляде отражалось явное желание убивать. Джонсон понял, что лучшая защита — это нападение, поэтому кинул в существо старую черепушку. Крыса увернулась и нырнула в выход мусоропровода, отчаянно царапая ржавое железо когтями, стуча хвостом и пытаясь скрыться. — Так вот, что это были за звуки, — расстроено произнёс Салли. Словно по команде бешеная развернулась, уже нацелившись Фишеру в голую щиколотку своими жёлтыми зубами. Её порыв был остановлен всё тем же кожаным сапогом, который наступил крысе на голову, пополняя коллекцию местных трупов. — Пошли уже отсюда, — скомандовал Ларри, сморщив в отвращении нос. — Ага. Может от крысы Джонсон и избавился, однако от того, что было в самом грызуне — нет. Чёрная сущность выскользнула из мёртвой тушки и увязалась следом. Её едва ли можно было заметить, поскольку та намертво прицепилась к тени Ларри, хищно моргая красными туманными щёлками глаз.***
Ночью Джонсон не мог уснуть. Ларри мучил жар, он бредил, а его длинные волосы разбрелись по подушке, словно чёрная паутина. Закрытые веки постоянно дёргались, а иногда даже и приоткрывались, показывая белок глаз. Ларри снился сон. Если бы его можно было описать цветом, то это был бы красный; если бы его описывали запахом — металл, а если бы эмоцией — улыбка. Жадная, зубастая, широкая. Ровно такая же вылезла из–под одеяла и чёрным туманом осела Ларри на грудь. — Страх такой вкусный. Солёный и холодный. Прямо как пот на твоём виске, — тень аккуратно накрутила каштановый локон на свой палец. — Хочу попробовать всё… все твои эмоции, — сущность облизнулась и хихикнула, вновь вселяясь в тело парня.«…никогда бы не подумал, что может быть настолько херово. С тех пор я так и не высыпался. Помог бы либо хороший тумак по башке, либо снотворное, либо что-то действительно крепкое. Полегче бывало только в домике на дереве, здесь ветерком обдувает, да и в целом спокойно, не то, что в подвале».
* * *
От письма Ларри оторвал призрак. Тот бесцеремонно лёг на блокнот, размывая своим чёрным туманным телом обзор. — Что ты делаешь? — Ах, видишь ли, — голос был высоким, почти детским, — твой рассказ не так уж-то правдив. Тебе разве не весело каждую ночь? Я так стараюсь, — тень наигранно прикрыла когтистой лапой глаза и ехидно добавила: — Ну, раз так, сегодня могу показать тебе Салливана… — Не смей! Мелкий смех залил домик на дереве. Существо представляло собой сгусток скверны, плавно переливающийся, будто лавовая лампа. Его силуэт отчасти был схож с человеческим, с длинными руками, тонкой шеей, бездонными глазами, меняющими цвет в зависимости от настроения. Сейчас существо было спокойно и щурило от удовольствия белые туманные дыры. — Да брось, он же тебе нравится! — И поэтому я не хочу видеть его расчленение! — Я могу сделать это красиво, — шёпотом были сказаны слова у самого уха Джонсона.