Внеорбитные

— Галф, не надо так нервничать. Сидишь мрачнее тучи! Мы, вообще-то, почилить приехали, а не на твой угрюмый фейс любоваться! — Чильте. Кто вам не даёт.       Он действительно нервничает. Майлд прав. И даже эта вылазка к океану не выполняет свою работу. Галф не может отделаться от мысли про завтрашнее собеседование.       Ладно бы с HR-ом… Так нет же! «Наш генеральный директор всегда проводит собеседование лично». В последний раз сам разговаривал со мной по телефону. Чего я боюсь? Резюме для своих 23-х более чем приличное. Не зря же я столько стажировался даже во время учёбы. А то, что нет десятилетнего опыта в индустрии, — так было бы удивительно, если бы он был. Ну, подумаешь… Какой-то тридцатилетний дядька мне откажет с дежурной формулировкой «мы свяжемся с вами и сообщим о своем решении». Откажет своим… таким красивым голосом.       На самом деле, Галф немного лукавит: отказ в этой компании тяжело ударит по его самолюбию и амбициям. — Не гру-у-зи-и-сь, — протягивает над ухом его друг и бывший сокурсник Майлд, — давай лучше в воду.       Как будто вода поможет.       Всё, что Галф знал про своего будущего потенциального начальника, это имя и то, что сам он стоит во главе медиахолдинга без году неделя, — даже фото не успели загрузить на сайт компании, а тот уже успел навести свои порядки. — Галф, это из-за Ника, да? — Нет. — А я вот уверен, что «да». Хотя понимаю тебя, где ещё найдешь такого. — Какого, Майлд? — Такого, как он. Красивый, умный, богатый, ради тебя готов на всё, а ты только нос воротишь. Долго ещё мариновать его будешь? — А ты? Долго ещё будешь совать нос не в свои дела? — П-ф-ф, с каких это пор высказать свое мнение о парне лучшего друга стало называться «совать нос не в свои дела»? — Майлд. Хватит. Не надо о нём… Да и не моё это всё… И он не мой парень. — Ты планочку чуть понизь. И сразу «твой» станет. Прости, но реально не понимаю, чего тебе не хватает. Если Ник для тебя не идеал — кто тогда? Кто тебе вообще нужен? — Кто? — усмехается Галф, задумавшись. — Понимаешь… В мужчине все должно быть натуральным: чувства, инстинкты, чтоб кровь бурлила, чтобы мог смотреть на тебя и молчать, просто молчать, а не трепать языком по любому поводу. Чтобы страсть могла вспыхнуть здесь и сейчас. И чтобы быть близко, не спрашивая разрешения и ни о чём не жалея после. — Ну тебя понесло, конечно, — Майлд хохочет, качая головой. — Страсть с инстинктами ему подавай. Пойдем в воду.       После горячего песка океан приятно охлаждает ноги. — Галф, ты куда?       Но Галф уже не слышит. Он интенсивно работает руками. Он все дальше и дальше отплывает от берега, словно оставляя на нем груз своих мыслей.       Небольшой остров. Золотистого песка пляж и длинные ветви деревьев, словно висячие сады Семирамиды.       И… орхидеи?       Действительно. Заросли диких орхидей. И аромат этих цветов, нежный и одновременно страстный, ударяет в нос, чуть щекоча его. Галф чихает. Зажмуривается и вновь широко распахивает глаза.       А здесь красиво… И так тихо. Я совсем один, верно?       Поддавшись этой сладкой мысли и куражу, дивясь собственной смелости, стягивает с себя прилипшие к крепким ягодицам плавки и выжимает их, а затем вешает на одну из ивовых ветвей. Плавки тут же сдувает поднявшийся резкий ветер — предвестник стремительно надвигающейся грозы.       Галф жаждет этой прохлады, что сулят ему капли дождя, мелким бисером сыплющиеся на лицо. Поначалу прячась под висячими садами, сейчас Галф выходит ближе к берегу и широко раскидывает руки, подставляя дождю всё своё длинное загорелое тело. Он словно в процессе медитации, он слышит небо, дождь и себя.       Треск веток где-то на противоположной стороне этого островка. Галф моментально выходит из транса и оборачивается на звук.       Мужчина.       Из-за того, что он стоит спиной, не разглядеть черты лица и не понять возраст. Зато отлично видны линии тела. Крепкого, с развитыми мышцами и… тоже полностью обнажённого.       По-хорошему, надо бы бежать за плавками, что упали куда-то под дерево, но Галф стоит, как вкопанный, и не знает, как заставить себя пошевелиться. Запах цветов вновь ударяет в нос, так что юноша чихает, а мужчина разворачивается к нему лицом. Пелена дождя и ветви деревьев всё ещё не позволяют Галфу разглядеть его черты, но этот обнаженный атлет начинает идти на него.       И с чего я взял, что он спортсмен? Может, парень просто следит за фигурой… Галф краснеет до мочек ушей, когда вспоминает про свой небольшой животик. Инстинктивно прикрывает его руками. Впрочем, учитывая обстоятельства, следовало бы прикрыть другую часть тела, чуть ниже.       Наверное, ему хотя бы на секунду стоило включить инстинкт самосохранения, — мало ли кем может оказаться этот человек, а они вдвоем, в относительной дали от цивилизации, — но Галф вновь не хозяин своему телу. Быть может, просто так совпало: этот одиноко стоящий посреди океана маленький остров, ветер с дождем и громовыми раскатами, двое обнаженных молодых мужчин… Галфу на ум приходит мысль о первородном грехе из Христианства. Они словно Адам и Ева в райском саду, где повсюду — искушающие заросли диких орхидей. Незнакомец все ближе. Галф честно пытается не смотреть на него ниже пояса, но тщетно. Красота и единство линий его тела завораживают своей завершённостью. И вместе с тем — есть в его чертах какое-то присущее лишь дикой природе очаровывающее несовершенство. Он уже совсем близко и дышит Галфу в лицо.       Карие, чуть раскосые глаза, волевой подбородок и аккуратный нос. И очень добрая улыбка.       Галф не знает, как реагировать. Язык, кажется, тоже присох к нёбу. Мужчина, напротив, нисколько не смущён их обоюдной наготой. Он берёт Галфа за руку, — а руки, о Небо, руки-то у него какие… — и ведёт юношу в глубь острова. Там, укрытые ивовым навесом, они стоят лицо к лицу, отчаянно близко. Незнакомец протягивает ладонь и проводит ею по влажным полураскрытым губам.       В мужчине все должно быть натуральным: чувства, инстинкты, чтоб кровь бурлила… — Послуш…       Галф выдыхает, на мгновение покинув нирвану, но то, что происходит в следующую секунду, снова лишает его способности говорить и здраво мыслить.       Их губы встречаются, момент, о котором Галф и помыслить не мог. Мужчина кладет руку ему на бедро и притягивает его ближе, углубляя поцелуй. Когда они на мгновение отдаляются, Галф видит, как сверкают глаза незнакомца, а губы его изгибаются в улыбке, и, чёрт побери, Галф не может не улыбнуться в ответ. Затем его целуют снова, ещё глубже. Карие глаза закрываются, а Галф ловит себя на ощущении твердого возбуждения, что прижимается к его собственному «взволнованному» паху. Он рождает что-то непристойное из глубины своего горла, чувствуя, как будто его тело стало жидким, когда губы вновь и вновь встречаются с этой улыбкой.       Чтобы страсть могла вспыхнуть здесь и сейчас.       Рот незнакомца — теплый, гостеприимный жар, словно ожидающий, чтобы этими губами завладели в прекрасном, скользящем танце. Он отстраняется, нежно посасывая нижнюю губу Галфа. Последний слегка наклоняет голову, его язык облизывает чужой рот. Мужчина хватается за спину Галфа, целует его снова и снова, врываясь внутрь, лишая его всех мыслей, кроме как о том, в чьих объятиях даже под дождем горит его тело. Галф прижимается к мужчине, его бедро восхитительно трётся о его твердый как камень член, и тот стонет под аккомпанемент дождя. — Как тебя зовут? — пытаясь перевести дыхание, шепчет Галф.       Когда теплая ладонь мужчины касается его члена и… просто гладит его, Галф думает, что может умереть — умереть в объятиях незнакомца. Это так приятно. Одна рука скользит по его пульсирующей эрекции с правильным рывком и поворотом, а другая продолжает ласкать шею, плечо, спину. Тело Галфа дрожит от удовольствия. Он сомневается, что когда-либо испытывал что-либо подобное. В какой-то момент ему начинает казаться, что его вот-вот разорвет на части — настолько сильны сейчас ощущения. Бесстыдные стоны вырываются из его груди, когда все его тело погружается в наслаждение. Блаженство сотрясает его в течение нескольких долгих минут, прежде чем он, наконец, приходит в себя, начиная ощущать свое тело. Галф прекрасно понимает, что только что кончил в руку мужчине, которого видит от силы пятнадцать минут и все ещё не знает его имени. Но вместо попыток что-либо прояснить, он принимается осыпать благодарными поцелуями его лоб, щеки и подбородок, прежде чем снова вернуться ко рту. — Так ведь не бывает, да… Может, я сплю? — шепчет он, накрывая губы мужчины сладким, глубоким поцелуем.       Или я утонул, пока плыл сюда, и попал в Эдем?       В ответ лишь довольно улыбаются. Галф все ещё чувствует напряжение, тянется ладонью вниз, но его останавливают. Крепче обнимают, вновь начиная поглаживать спину. Галф склоняет голову к сильному плечу: — Скажи, как тебя зовут?       Молча целует его в висок. — Ты не можешь говорить?       Проходится губами по краю волос у лба, а затем просто смотрит так, что хочется раствориться в этих глазах, навсегда потерявшись в них.       Чтобы мог смотреть на тебя и молчать, просто молчать, а не трепать языком по любому поводу. — Ничего… Это не беда. Мне ничего не нужно… Только знать, что я вновь увижу тебя. Просто кивни и всё, а?       Вместо кивка мужчина кладет ладонь на край скулы Галфа, а тот накрывает её своей и сильнее льнет к ней щекой: — Прошу тебя… Мне правда ничего не нужно. Только ты сам. Я знаю… Это, наверное, звучит, как безумие, но я ничего не могу с собой поделать. Я никогда в жизни так не чувствовал другого человека.       Ответом следует добрая улыбка, которую он видел в начале. Так и оставшись незнакомцами, они расходятся по сторонам. Галф на автопилоте отыскивает свои плавки и покидает остров.       И чтобы быть близко, не спрашивая разрешения и ни о чем не жалея после.       Он не жалеет о том, что случилось. Но ему больно осознавать, что, по всей видимости, это было в первый и последний раз в его жизни. Больше он никогда не увидит этого загадочного мужчину.       На собеседование он прибывает с должным запасом времени. Его провожают в кабинет директора. — Здравствуйте, Пи. Меня зовут… — Да-да, я в курсе, — несколько грубо прерывает его мужчина в костюме.       Другого отношения Галф и не ждал. Он размышляет, предложат ли ему стул, но генеральный вдруг начинает оживлённо улыбаться кому-то, стоящему за спиной Галфа в дверях. Последний оборачивается и просто столбенеет. Это тот самый незнакомец с острова. — Вы успели, Пи! А я уже хотел начать сам. — Все в порядке, вы свободны. Я сам проведу собеседование.       Вместо растрёпанных ветром, влажных от дождя волос — аккуратная укладка. Вместо «костюма Адама» — строгие пиджак и брюки. И всё равно, даже во взгляде чувствуется что-то первобытное. Не испорченное цивилизацией. Галф кусает губу от досады и… обиды.       Ловко же меня провели… Он-то, в отличие от меня, знал, кто я.       К резюме прилагалась фотография. Правда, на ней, как и сейчас, отросшие до плечей волосы Галфа были зачёсаны в гладкий хвост. — Всех так на работу принимаете, господин Тончививат? — не огрызается, но несколько рваным голосом спрашивает юноша стоящего напротив него мужчину. Тот подходит ближе, — чёртовы флешбэки! — и складывает руки: — Мью. Можно просто «Мью».       Галф только кивает, не думая сейчас об этикете и о том, что перед ним CEO. — Может, ответите? Всех так «собеседуете» сперва? — Нет, Галф. — Зачем притворялись немым? — Побоялся, что ты узнаешь мой голос. Поверь, на том острове я оказался случайно.       Мью берёт его за руку, всё ещё не верящего в то, что этот человек снова стоит перед ним. — Галф, в моей жизни было немало людей… и все всегда что-то хотели от меня. Но никто не хотел меня самого — без денег, должности и даже без одежды… И если это правда… если тебе нужен только я сам — не молчи. Прошу. У тебя отличное резюме, так что работу ты получишь в любом случае. Слово даю — с моей стороны ты никогда не почувствуешь ни давления, ни предвзятости. Но если это правда…       Ошеломлённый услышанным, Галф подносит руку Мью к своему лицу, целует запястье и льнет к ней прохладной щекою, шепча: — Правда.