Проверка на прочность

Сид Али задумчиво курил трубку наргиле, расположившись на диване на нижнем этаже. На душе у мужчины было неспокойно и у него не получалось скрыть своего настроения: размышления о будущем разрывали его изнутри. Будто не хватало ему проблем с браком Латифы, ещё и Саид озадачил мудрого шейха своей проблемой, от которой никак не получалось отвлечься, и тем сложнее было, что он не мог открыть одну из книг и найти ответ на вопрос, поскольку сомнительно, что такие истории повторялись достаточно часто, чтобы быть записанными на страницах истории. – Сид Али...– из кухни тихо вышла Зорайде, усаживаясь на диване напротив мужа и протягивая к нему руку.– Я не могу смотреть, как вы убиваетесь... – Зорайде,– слабо улыбнулся мужчина,– только ты всегда рядом со мной, чего бы не случилось в жизни, ты чувствуешь когда мне плохо и отвлекаешь меня... Слава Аллаху, что Он открыл мне глаза и указал верный путь, жениться на тебе было одним из лучших решений за всю мою жизнь...– вещал он, нежно поглаживая ладонь супруги. – Ну что вы, сид Али...– смутилась Зорайде, опуская глаза вниз, словно до сих пор была всего лишь служанкой, а не законной супругой Али Эль Адиба. – Скромность украшает женщину, Зорайде,– улыбнулся её муж,– но так же женщина должна знать себе цену и уметь принимать комплименты, особенно когда они заслужены. – Как скажете, сид,– кивнула женщина, внутри однако довольно таки скептически относясь к своей значимости.– О чём вы думаете? – О судьбе, Зорайде, о том до чего причудливые нити порой плетёт наша судьба...– вздохнул он.– Мог ли я шесть лет назад предположить, что сегодня буду переживать такие времена? Жизнь подобна пустыне, повеет ветер в другую сторону, поднимет бурю – и сразу же заметно, что было прочным, а что держалось на ниточке. Большая беда для бедуина потерять свою палатку, но куда большая – потерять жизнь. Если он жив, он знает, что его путь продолжается, что буря рано или поздно закончится, ведь ничего не длится вечность, всё рано или поздно заканчивается, и буря закончится, и придёт время отстраивать то, что было разрушено... Закончится буря – человек поднимется, отряхнёт свою одежду и примется снова собирать камни, чтобы соорудить на них новую палатку, ведь ему нужно как-то жить дальше и строить быт, и на этот раз он постарается сделать её более прочной, чтобы новая буря не оставила его без крыши над головой, но только время покажет, насколько прочно то, что он сейчас строит, время рано или поздно даёт нам ответы на все вопросы. Как говорят христиане: всему время и место под солнцем, время разрушать и время строить, время молчать и время говорить, время любить и время ненавидеть... Я с этим согласен, Зорайде. Время делает нас мудрее и указывает верный путь, учит нас постигать мир со всех сторон и видеть дальше своего носа, и иногда нам приходится даже отступить от своих принципов, если мы действительно хотим сохранить то, что нам дорого... Каждый из нас одинок и не одинок по жизни одновременно, но такова уж истина, что у каждого своя боль и свой путь, и если наши пути сходятся по воле великого Аллаха – мы должны возблагодарить Его за то, что он послал нам попутчика, если же Он разводит кого-то – значит такова Его воля, и не всегда мы можем заранее понять, почему Аллах делает то, что он делает: хочет Аллах нас проверить и испытать нашу веру, нашу готовность следовать избранному пути, или наоборот посылает нам эти самые испытания, чтобы вывести на новый путь, показать, что человек идёт совсем не по той дороге, что ему предначертано свыше, что он должен открыть свои глаза и посмотреть вокруг себя, ведь мир огромен и никто из нас не знает, где именно встретит свою судьбу. Только время даёт ответы на некоторые вопросы: я бывал прав и бывал неправ, и не всегда знал, прав я или нет, и всегда на этот вопрос мне отвечало время. Ответит и на этот раз, Зорайде. Аллах знает лучше, Он – господин неба, земли и солнца, Он создал человека, чтобы тот был счастлив, и Он ведёт его к судьбе, только от самого человека зависит, захочет он последовать за судьбой или остаться на месте. Но никто не может пройти чужой путь, Зорайде, человек приходит в этот мир один, и уйдёт тоже один, а значит и жить человек должен, как велит ему сердце и совесть, бывает, они сталкиваются между собой, но как показывает жизнь, многие бессовестные – на самом деле самые несчастные люди... Как знать, как повлияют наши решения на других? Нельзя рисковать своей совестью. Но имеем ли мы право ставить под риск совесть других людей? – Вы думаете о Латифе, да, сид Али?– понимающе кивнула Зорайде.– О её разводе с Мохаммедом? Латифа не передумает, сид, достаточно посмотреть в её глаза, чтобы увидеть. Видимо, Аллах больше не хочет, чтобы Латифа и Мохаммед жили вместе, потому и разводит их, иначе Он дал бы им знак, что хочет оставить их вместе. Я боюсь за Латифу, сид Али, не знаю, выдержит ли она, если ей придётся остаться в этом доме... Она будет просто в отчаянии... – А что, Зорайде, есть какие-то признаки того, что Латифе придётся остаться с Мохаммедом?– поинтересовался сид Али, имея ввиду вполне конкретный вопрос, а именно тот вопрос, что интересовал сейчас многих в первую очередь: не ждёт ли Латифа ребёнка от бывшего мужа. – Я не знаю ничего такого, сид Али,– поспешно ответила Зорайде, хотя она как раз знала, что при всём желании быть уверенной Латифа таки не уверена насчёт своего состояния, поскольку до сих пор не произошло того, что гарантировало бы отсутствие беременности. – Смотри, Зорайде,– предупредил дядя Латифы,– я знаю, что ты всегда на стороне Латифы и заботишься о её чувствах, но если она беременна... Нельзя скрывать такие новости. Мы не имеем права идти на такой харам, Зорайде. Если Аллах пошлёт ребёнка Латифе, это будет знак, что их с Мохаммедом брак ещё не подошёл к концу, и даже если Латифа пока не поймёт причин, почему так произошло, если это окажется правдой, Аллах знает лучше! – Но если Латифа не беременна... – Значит по окончанию срока идата Латифа будет совершенно свободна, Зорайде. Конечно, это только второй развод и у Мохаммеда могут быть свои взгляды на этот счёт, но если супруги не мирятся по обоюдному согласию на протяжении этого срока, тогда брак официально закончен. Возвращение женщины в семью при таком раскладе возможно только если мужчина и женщина снова совершат никях, заключив брак. – А когда Латифа будет свободна...– Зорайде на мгновение замолчала, подбирая слова, чтобы задать вопрос, интересующий не только её саму, но и Латифу в частности.– Что будет после этого, сид Али? Какой будет судьба нашей Латифы? Она вернётся с нами в Фес? А может вы позволите ей остаться пожить с Жади? Жади и Лукас готовы принять Латифу в своём доме, сид Али, а в Фесе судьба разведённой женщины очень незавидна, многие не поймут Латифу, хотя именно Мохаммед виноват, что потерял такую жену, найдутся люди, которые скажут обратное. Или Латифу ждёт другая судьба? Вы будете искать ей нового мужа? – Можешь не подбирать слова, Зорайде,– вздохнул сид Али,– я отлично знаю, о чём ты хочешь меня спросить. Ты хочешь спросить, позволю ли я Латифе выйти замуж за Зейна? Жади уже звонила и прямо у меня спрашивала, не собираюсь ли я мешать Латифе! И с Зейном я тоже разговаривал, я ходил в больницу с ним поговорить и, представь себе, Зорайде, Зейн сказал мне, что Латифа согласилась стать его женой, просил и меня не мешать их любви, потому что для Латифы очень важно моё мнение. Вот только меня очень занимает один вопрос: как же Латифа и Зейн могли встретиться и поговорить достаточно долго, чтобы обсудить такой важный вопрос? Ты не знаешь, Зорайде? – Понятия не имею, сид Али,– она отвела взгляд. – Зорайде, ты совсем не умеешь врать,– лёгкое веселье мелькнуло в глазах мужчины. – Ну так что вы решили, сид Али? – Я решил, что не мне вершить судьбы, Зорайде! Однажды я уже пытался сделать это с Жади и у меня ничего не получилось, и может оно и к лучшему, что не получилось, иначе бы моя неугомонная племянница уже разрушила мой дом! Не надо отрицать, Зорайде, я знаю, что ты любишь Жади, как и я, но мы оба знаем, что она выросла не такой, как следовало бы быть мусульманской девушке, и потому Аллах написал ей совсем не такую судьбу! Латифа – совсем другое дело, я не знаю, почему произошло то, что произошло, Зорайде... Может прав Абдул и Запад вправду развращает людей, а может я просто слишком мало понимаю, чтобы пытаться понять планы Аллаха или читать книги Судьбы, все мы ничтожны против воли Аллаха! Я не буду заставлять Латифу возвращаться к Мохаммеду, если Аллах не пошлёт им ребёнка – они разведены, не буду и искать ей нового мужа, заведомо зная, что в её сердце другой человек, с такого брака ничего хорошего не получится! И как я буду смотреть в глаза мужчины, которому отдам в жёны девушку, в сердце которой уже нет для него места? Нет, я не стану рисковать ни своей совестью, ни своим именем, ни будущим своих детей и всего нашего рода! Точно так же я не смогу спокойно смотреть на несчастье Латифы, если она останется одна, молодая женщина увядает без мужа и любви, а Латифа и без того многое уже пережила! – Значит вы позволите...– начала было женщина. – Я умываю руки, Зорайде!– махнул рукой сид Али.– Бессмысленно спорить с людьми, когда они ослеплены своей любовью! И мне ли с этим бороться? Если такова судьба – рано или поздно она найдёт человека, как не пытайся отвернуть неминуемое! Будь у меня выбор, я не соединил бы Зейна и Латифу, они слишком разные люди, чтобы я предполагал их удачное будущее, но от меня уже ничего не зависит, и я не всегда прав, Зорайде, иногда то, что кажется неприемлемым для одного человека, делает счастливым другого, даже когда люди похожи между собой, выросли в одной среде – это загадка, но это так! Если Латифа хочет выйти замуж за этого человека – пусть выходит! Но если потом её будет ждать разочарование – виновата будет только сама Латифа, ведь она сама выбрала этого мужчину, значит ей потом и жить с ним и со своим решениям! Человек всегда должен быть готовым принять последствия своего решения, Зорайде, собирать плоды от того, что он посеял, а хорошие они или плохие, эти самые последствия,– только время покажет, даже самый мудрый человек часто не может предсказать будущее! – Вы думаете, Латифу ждёт разочарование, сид Али?– поинтересовалась Зорайде, искренне желающая только самого лучшего для Латифы. – Не знаю, Зорайде,– пожал плечами её муж,– я же не Аллах, чтобы знать будущее! Только Аллах ведает, что ждёт того или иного человека, а мы – не можем, мы можем только предполагать, Аллах знает заранее, какой выбор сделает человек, знает чего следует ждать вследствие того или иного выбора... Я неплохо отношусь к Зейну, и не говорю, что он лжёт, обещая, что сделает мою племянницу счастливой, я вижу, что он искренне в это верит, верит в силу своей любви, вот только когда человек годами живёт разгульной жизнью, думая только о себе и о своих потребностях, ему бывает сложно потом отказаться от своих дурных привычек, сложно жить в семье и строить эту самую семью, только и всего! Потому я и отношусь немного скептически к идее брака между Зейном и Латифой, но иногда нужно соглашаться на то, что кажется рискованным, чтобы не довести до позора! Вспомни, какого скандала нам чудом удалось избежать после побега Жади! Разве я стану повторять то же самое, но теперь уже с Латифой? – Упаси Аллах, сид Али! Неужели вы думаете, что Латифа тоже может сбежать? Нет, Латифа не такая...– покачала головой Зорайде.– Но мне хочется верить, что Латифа будет счастлива, сид Али, после всего, что она пережила, Латифа заслужила счастье! И посмотрите, мы не верили, что у Жади и Лукаса всё получится, а они живут вместе, и Жади счастлива! – Счастлива?– Али задумался, после признавая.– Пожалуй да, Жади выглядит счастливой, хотя у них с Лукасом тоже были свои проблемы, и когда вырастут их дети, им тоже предстоит столкнуться с трудностями. С какой верой в душе вырастут их дети? Будут метаться между отцом и матерью? Или вырастут с убеждением, что у них нет религии? Религия – не только вера в Христа или Аллаха, это прежде всего вера в человечество, в определённые ценности, а когда человек растёт без веры в душе, ему бывает трудно по жизни, человек без веры, что дерево без корней! Мел и Пьетро – хорошие дети, я молю Аллаха, чтобы судьба была к ним благосклонна, Зорайде! – Дай Аллах,– улыбнулась Зорайде.– Но Зейн и Латифа одной веры, сид Али, и если у них будут дети, они вырастут мусульманами! И если Жади и Лукас счастливы, исповедуя разные религии, значит Зейн и Латифа тем более будут! – Ты забываешь, Зорайде, что Жади никогда не была особенно ревностной мусульманкой, она впитала иные ценности, пока жила в Бразилии, потому не чувствует особенной разницы со своим мужем. Латифа – совсем другое дело! Она будет ждать от мужа определенной модели поведения! – Возможно, Латифа сможет повлиять на мужа после свадьбы? И Зейн должен понимать, что женившись на девушке вроде Латифы, не может быть и речи о возвращении к старым привычкам! – Я очень надеюсь на это, Зорайде, мы должны довериться воле Аллаха, Он рассудит всех нас..– вздохнул мужчина.– Это всего лишь мои опасения... Если даже люди, которые формировались как личность в нашей вере, совершают серьёзные ошибки, на что могут пойти люди, отступившие от религии? Если даже Саид...– он вдруг замолчал, понимая, что только что едва не выдал тайну, точившую его изнутри с тех самых пор, когда узнал её от Рашида. Саид своим необдуманным поступком лишил себя спокойствия на долгие годы вперёд, а поделившись своей тайной с сидом Али, он лишил покоя и самого Али. – А что случилось с Саидом, сид?– удивилась Зорайде.– Насколько я знаю, у него всё хорошо! Он разговаривал с Жади, это правда, но они поговорили и Саид избавился от старых обид, а теперь, когда Рамиля наконец беременна, он и вовсе не должен думать о прошлом! Слава Аллаху, я так рада за Рамилю, сид Али, она заслужила стать матерью после всего, что она пережила, после того, как мучил бедняжку сид Абдул! Или у них какие-то проблемы? – Нет-нет, не бери в голову, Зорайде, это я сказал просто так, к слову,– отмахнулся её муж. – Мне кажется, вы что-то скрываете, сид... – Я расскажу тебе позже, Зорайде,– вздохнул Али,– сейчас это не вопрос первой важности. Давай для начала переживём развод Латифы, а потом уже будем думать о других проблемах.

***

– Мохаммед, ты должен поскорее снова жениться,– внушал племяннику сид Абдул, расхаживая по магазину племянника, пока тот разбирал платки на продажу, укладывая в коробки одни и подбирая другие, чтобы освежить витрину, в надежде возродить торговлю. – Дядя Абдул, но если я возьму другую жену, у меня тем более не будет шансов вернуть Латифу! Я не хочу терять мою Латифу, дядя Абдул!– жаловался Мохаммед, совсем не уверенный, что действительно хочет строить семью с ещё одной девушкой.– Кроме того, у меня совсем нет денег, дядя Абдул, я весь в долгах! Я даже адвокатов не могу сам оплатить, всё оплачивает брат Саид, он же заплатил моей соседке за сгоревший бар и остальные мои долги, а торговля идёт плохо, после того скандала никто не хочет ходить в магазин Мохаммеда, нам с Мустафой приходится продавать платки почти за бесценок, чтобы получить хоть какую-то прибыль! Слава Аллаху, что брат Мустафа не бросил меня и не уехал, я же обещал ему хорошую зарплату, а теперь совсем ничего не могу заплатить! Так как же я могу жениться? Для этого нужно заплатить махр, купить золото для жены, а у меня нет денег, дядя! – Ты не о том думаешь, Мохаммед!– махнул рукой Абдул.– У тебя пока нет денег, в твой магазин пока никто не ходит, но время пройдёт и люди забудут старый скандал, тем более здесь, в Бразилии у людей нет никаких нравов, обычно я это порицаю, но для твоего бизнеса это даже хорошо, как оказалось! И ради такого благого дела я сам одолжу тебе денег, Мохаммед! Я оплачу свадьбу и остальные расходы, чтобы быть уверенным, что в твоём доме снова загорится лампада Аллаха! Тем более, можно не покупать много золота, когда невеста не прихотлива! У женщины есть всего лишь одна пара ушей для одной пары серёжек, всего одна шея для одного ожерелья! Зачем нужно больше? – Но серьги и ожерелье тоже стоят очень дорого, дядя Абдул,– заметил Мохаммед, ум торговца автоматически подсчитывал возможные расходы, хотя он совсем не собирался жениться,– у меня нет сейчас возможности пускать деньги на ветер, даже на покупку самой тонкой цепочки или колечка! Адвокат говорит, что после суда Мохаммеда могут несколько лет не выпускать из Бразилии, значит я не смогу уехать в Фес, надо искать способ снова развивать бизнес здесь, отдать все долги, прежде всего Саиду, я не могу взять у брата деньги и не вернуть! Нужно ещё вернуть Мустафе его зарплату, слава Аллаху, он согласился подождать сколько нужно и дальше мне помогать! И быть перед вами в долгу я тоже не хочу! К тому же, на ком мне жениться, дядя Абдул? Я не вижу подходящих женщин рядом! – Как это на ком?– возмутился Абдул.– Посмотри какая красавица Джуварийя, ты же видел эту девушку! Просто мечта, а не невеста! Счастлив будет тот мужчина, который женится на ней! – Я не присматривался, дядя Абдул,– покачал головой Мохаммед, которому и в голову бы не пришло рассматривать двух марокканок, одна из которых была уже немолодой женщиной, а другая и вовсе считалась невестой его брата.– И разве вы привезли Джуварийю не для Саида? – Саид...– опять махнул рукой Абдул, нервно перебирая чётки.– Твой брат упрям, как дикий осёл! Он не видит своего счастья, его одалиска совсем ослепила его! Я боюсь скандала, если продолжу и дальше требовать от него жениться! Но я обещал пристроить девушку, я не могу нарушить своё слово, данное её родственнику! – Но дядя Абдул...– мямлил Мохаммед. С одной стороны он не хотел жениться, с другой – терялся перед напором дяди. Может ещё недавно он сказал бы, что ему не нужна вторая жена, потому что он счастлив со своей Латифой, но теперь этот аргумент явно не работал, да и Латифа, как ни хотелось Мохаммеду этот факт отрицать, больше ему не принадлежала, по крайней мере по законам Бразилии они почти разведены – кто бы ни нанял Латифе того адвоката, но он знал своё дело, и Мохаммед не мог привести ни одного аргумента, чтобы затянуть процесс: у них больше не было общего ребёнка, Латифа не требовала раздела имущества, и в добавок ко всему относительно него велось следствие, и его жену едва не застрелили по его вине,– этот вполне очевидный факт, мягко говоря, не был предметом его гордости!– так что ни один судья не решил бы дело в пользу Мохаммеда! Но если по законам Бразилии всё туго, по их обычаям он всё ещё мог затянуть развод! Он потеряет всякие шансы, если опять женится – Латифа к нему не вернётся! – Будь мужчиной, Мохаммед! Покажи, что ты бедуин, а не верблюд в своей палатке!– поучал племянника Абдул.– Твой брат позволил одалиске водить его за нос и диктовать ему как поступать, так не следуй же ты его примеру! Это твой долг перед родом Рашидов! Или ты хочешь опозорить наш род, Мохаммед? Хочешь, чтобы наше имя полоскали на Медине очередной раз? – Нет, дядя Абдул, что вы такое говорите! Я ничего подобного не хочу!– оправдался тут же молодой человек. Он невольно прикинул, сколько скандалов выпало на их род за последние годы и ужаснулся, и в некоторых из них был замешан, пусть и не по своей воле, непосредственно он сам! Мохаммед не хотел, чтобы его имя лишний раз валяли в грязи, а это сейчас наверняка и делают в Фесе – новости всегда умудрялись самым неожиданным образом доходить до сплетников. И дядя Абдул явно не промолчит, будет говорить не только про непослушание Саида, но и про него – Мохаммеда, и молва пойдёт по всему Фесу... Как же Мохаммед не любил скандалы и интриги! Больше всего на свете парень хотел жить мирно и не понимал, с чего на его голову выпали все пережитые неприятности! Аллах даже единственного сына у него отобрал! Неужели он правда так провинился перед Аллахом, что Он не считает нужным больше слышать молитвы Мохаммеда? – Значит ты согласен жениться?– сразу же понял по-своему слова племянника дядя Абдул, в его голосе тут же появились нотки похвалы.– Это правильное решение, Мохаммед! Я всегда знал, что ты меня поймёшь, в отличии от своего брата! Ты будешь счастлив в новом браке, Джуварийя будет тебе отличной женой, она зажжёт лампаду Аллаха в твоём доме, подарит тебе целый дом детей, Иншаллах! Саид ещё локти будет кусать, что отказался от такой жены, но будет уже поздно и у него не будет никакого права смотреть на жену своего брата иначе как на сестру! Я уже молчу о твоей одалиске! Латифа стала пропащей, её уже не спасти! Нечего с ней церемониться! – Я не знаю, дядя Абдул...– тяжело вздохнул Мохаммед.– Я не хочу терять мою Латифу, я не смогу без неё жить... Если я женюсь, Латифа... – Ну что ты заладил: "моя Латифа, моя Латифа"?!– взорвался старший из Рашидов.– Твоя жена открыто тебе призналась, что промышляет о другом, а ты продолжаешь мямлить и унижаться перед ней! О, Аллах, имей гордость, Мохаммед, Рашиды никогда не теряли своей гордости! Да если она увидит, как ты счастлив с новой женой, она скорее начнёт ревновать и попросит вернуться к тебе! Хотя я бы на твоём месте не принимал её, или хотя бы хорошенько выпорол в назидание! И она больше не будет ни первой женой, ни официальной по законам Бразилии – она сама этого добивалась! Будь уверен, если ты будешь настоящим мужчиной – твои жены не будут от тебя разбегаться и станут уважать твой авторитет! А там пройдёт немного времени, забудутся скандалы, наладится всё с деньгами, и сможешь взять себе ещё жён, если захочешь! И все твои жены не посмеют с тобой спорить, они будут тебя уважать и почитать, Аллах благословит твой дом десятком детей! Решайся, Мохаммед! – Вы думаете, дядя Абдул?– с явным сомнением в голосе переспросил Мохаммед.– Я не знаю... – Здесь и обсуждать нечего, я тебе говорю, ты будешь очень счастлив с этой девушкой! – Но...– только и успел сказать Мохаммед. – Больше ничего не хочу слышать!– перебил его радостный Абдул, довольный, что удалось таки всё устроить и не придётся расстраивать давнего приятеля и говорить, что помолвка расторгается, тем более, увези он девушку обратно, в Фесе вполне могли начать ходить слухи, где же он был с молодой девушкой, и даже его безупречная репутация не сможет закрыть рты многим сплетникам.– Значит решено! Я пойду в мечеть, договорюсь с шейхом! Не надо тянуть со свадьбой, устроим её уже в ближайшие дни! Не будем устраивать большое торжество, обойдёмся религиозным обрядом с чтением молитв, потом устроим небольшое увеселение со сладкой выпечкой, пригласим танцовщицу, а потом все вместе проводим вас в супружескую спальню! – А как же девушка, дядя Абдул? Джуварийя хочет стать моей женой? А что скажут её родственники? Вы же договорились о свадьбе Саида, а не о моей,– уцепился за последнюю возможность парень, понимая, что иначе уже не поспоришь с родственником: дядя Абдул уже всё для себя решил и не примет отказ! – Глупости, не переживай по этому поводу, я всё устрою,– "успокоил" племянника Абдул.– Чем они могут быть недовольны? Я им пообещал, что Джуварийя станет женой моего племянника – и она станет, я обещал найти девушке мужа – и я нашёл! Ты тоже мой племянник, а уж то, что я сначала планировал отдать девушку за Саида, ещё ничего не значит! Твоя Латифа тоже должна была достаться Саиду, это потом всё изменилось! Но теперь я думаю, что очень зря...– хмыкнул Абдул.– Саид так любит одалисок, что и с двумя бы легко сладил и был доволен жизнью... – Дядя Абдул, Латифа не одалиска...– слабо возразил Мохаммед.– Это всё Жади виновата, она толкает мою Латифу на глупости! – Не оправдывай её, Мохаммед!– резко осадил его Абдул.– Если бы Латифа не хотела пойти по тёмной дороже, никакая Жади бы её не соблазнила! Она с самого начала была одалиской, просто умела это скрывать в отличии от своей сестры, но я и раньше видел в ней опасные признаки, только вот ты меня не слушал, Мохаммед! Кто знает, послушай ты меня вовремя, мы могли бы её спасти? Сейчас ещё есть шанс, но очень маленький, на твоём месте я расстался бы с ней и не призывал больше неприятности на свою голову! Ты должен был ещё в прошлый раз довести развод до конца, отобрать у неё сына и уехать жить в Фес, там вести бизнес, вот тогда и твой сын был бы жив, и деньги были бы, и тень позора не нависала бы над твоей головой! Латифа пропащая, тебе такая жена не нужна! – Нет, дядя Абдул,– качал головой парень,– я знаю Латифу, я хорошо её знаю, мы были счастливы вместе, она опомнится, как только Жади перестанет настраивать её против меня! – Не говори глупости, племянник,– фыркнул Абдул,– кто такая по-твоему эта Жади? Сам шайтан, чтобы круглые сутки ходить по пятам за твоей женой? Жади гнилой плод, слава Аллаху, Он уберёг нашу семью от неё в своё время, но у этой одалиски разве нет своих дел? Насколько я знаю, у неё есть её бразилец и двое детей! Или они уже развелись, потому она и лезет в твою семью? – Нет, ещё живут вместе, дядя Абдул,– сквозь зубы заметил Мохаммед, морщась как от зубной боли.– Я только на той неделе видел их в газете! Какой харам, дядя! Разве женщина может вот так выставлять себя напоказ? Аллах её накажет! – Никто не убежит от кары Аллаха! Она будет жариться в аду, с неё будет слезать кожа, а потом она покроется новой кожей – и она тоже сгорит!– грозил пальцем Абдул.– Запомни, Мохаммед, никогда не верь безобидному виду женщины! Ведь не зря и соль выглядит как сахар! Даже в лучших семьях встречаются пропащие...– он вдруг сбился с мысли и весь задрожал от возмущения, увидев что-то на улице. – Вам плохо, дядя?– разволновался парень. Как оказалось, возмущение Абдула было вызвано появлением на улице Назиры, причём одета она была так, что у её родного дядя невольно начался нервный тик: никакой платок на голове не мог компенсировать глубокое декольте и плотно обтягивающий тело тёмный комбинезон, полупрозрачный в области живота. Через плечо Назиры была перекинута пляжная сумка, тем не менее она носила каблуки, а уши и шею сестры Мохаммеда украшало золото. Рядом с ней шагал Миру с голым торсом и в лёгких шортах, на его шее сидела маленькая девочка, а сам спортсмен нёс в руках складной пляжный стул. Парочка вышла прямиком из бара и вскоре скрылась за рогом улицы, весело смеясь. – Аллах, что видят мои глаза?!– возмущался Абдул.– Что видят мои глаза?! Лучше бы я ослеп! О, Аллах, какой харам! Скажи мне, Мохаммед, ты видишь то же самое? Ты это видишь?! – Наверное, они собирались на пляж, дядя Абдул,– горестно кивнул Мохаммед,– они постоянно ходят на пляж, причём Назира... – Не называй её имени!– заорал Абдул. – Хорошо-хорошо, дядя,– успокаивающим тоном ответил Мохаммед,– но я хотел сказать, что она ещё скромно одета, в сравнении с тем, что можно увидеть на пляже! Жади и вовсе загорает в бикини, я сам видел, клянусь вам, дядя Абдул! – Ты видел?!– взвился Абдул, с возмущением глядя на племянника, слова Мохаммеда вызвали совсем не тот эффект, как он мог надеяться.– Значит ты тоже ходил туда?! Ты ходил смотреть на раздетых людей, Мохаммед, вошёл в самое пекло, куда ни один верующий не должен ступать ни ногой! И ты смотрел на чужую жену, раздетую до "ниточек"! Харам! Ты тоже можешь попасть в ад, Мохаммед! А где был в это время её муж?! Где был Лукас?– вопрошал сид Абдул. – Лукас стоял рядом, дядя Абдул!– ответил напуганный Мохаммед, и тут же осёкся.– То есть, я хотел сказать, что не смотрел на неё! – Так не смотрел, что умудрился рассмотреть, в чём она была одета?– поддел племянника Абдул.– Ты можешь попытаться обмануть меня, но не обманешь Аллаха! Он видит даже самые тёмные твои помыслы, даже в самую тёмную ночь! Аллах всё видит, Мохаммед! И если ты оказался по делу рядом с местом, где находятся раздетые люди, ты должен закрыть глаза и пройти мимо! Иначе ты потеряешь свои подушки в Раю подобно им! Ты понял меня, Мохаммед? – Я понял, дядя Абдул!– закивал парень. – Бикини-и-и...– издевательски протянул Абдул.– Да приличный мусульманин даже не должен знать, что это такое!– он плюнул в сторону, когда мимо прошли две смеющиеся девчонки, одетые как раз в бикини и короткие шортики, и быстро затолкал племянника в магазин.– Иди внутрь, Мохаммед! Иди, тебе говорю! Алла-а-ах!– он потряс чётками.– Везде в этой стране харам, на каждом шагу! Надо же, бикини! Хара-а-ам! Пристыженный Мохаммед так и не решился спросить, откуда же дядя Абдул, несомненно являющийся прилежным мусульманином, знает что такое бикини. Это так и осталось тайной.

***

Раздражённая Алисинья шла по набережной, будучи в безрадостном настроении, девушка пинала попадающиеся ей на пути камни. Всё шло не по её плану, вопреки всем стараниям! Леонидас Феррас так и не связался с ней даже после выхода газеты, не говоря уже о том, что мужчина таки исполнил свои угрозы и теперь никто не хотел брать её на работу, сколько ни направляла она свои анкеты на разные предприятия, ей неизменно вежливо отказывали по самым нелепым причинам! Конечно, в деньгах она не чувствовала недостатка, поскольку достаточно тянула из Альбиери, но Алисинья хотела не только денег, она хотела добиться высот и признания, и продвижение по карьерной лестнице занимало в её планах немаловажную роль, и девушку очень раздражало, что теперь её перспективы не очень-то радужные. Всё пошло не по плану, когда Феррас не обратил на неё внимания как на женщину, а может обратил, но не счёл возможным сделать её своей любовницей! Именно потому пришлось устраивать эту подставу, чтобы иметь в рукаве "козырь" ввиду фальшивой беременности, полагая, что уж мать своего потенциального ребёнка он не оставит на произвол судьбы. Но что дальше? Придётся судиться с ним? И дальше использовать свою якобы беременность, чтобы сеять смуту в жизни семьи Леонидаса, параллельно всячески разжигая конфликт через прессу, носить накладки на животе и тянуть свою ложь до последнего? Может даже требовать от Альбиери искать подставного ребёнка, инсценировать роды? И что ей потом с ним делать, с этим ребёнком? По изначальному плану девушки к тому времени, когда должен появиться живот у беременной, она уже должна была выйти замуж за Леонидаса Ферраса и через недельку-другую инсценировать плохое самочувствие и заставить Альбиери констатировать выкидыш, ещё какое-то время тянуть из своего муженька разные бонусы, вызывая жалость к себе, а потом подать на развод и отсудить половину его имущества. На этапе планирования всё казалось очень просто, но на деле она столкнулась с многочисленными трудностями! Конечно, она могла инсценировать выкидыш уже сейчас, признать своё поражение и уехать, продолжая тихонько тянуть деньги из Альбиери, напуганного тем, что она знает его большую тайну! Но хотела ли она так легко сдаться? Алисинья решила, что не может просто отступить, надо вытянуть из этого мужчины если не свадьбу, так по крайней мере приличный дом (пусть и не его дом) и отступные в денежном эквиваленте – это уже вопрос гордости! Думая о своём, она не сразу поняла, что идёт прямо на другого человека, опомнившись только когда столкнулась с мужчиной спортивного телосложения. Взглянув на этого человека, Алисинья впервые в жизни почувствовала, как внутри что-то неизвестное перевернулось, затрепетало, и невольно расплылась в улыбке. – Простите, я совсем вас не заметила... – Ничего страшного,– широко улыбнулся Миру,– с кем не бывает? Будем знакомы, я Миру. А вы? – Алисинья...– улыбнулась девушка, уже прикидывая, может ли она совместить исполнение своего плана с встречами с ним. Алисинью ждало огромное разочарование ввиду появившейся в поле зрения дамочки в платке, держащей ребёнка на руках. – Миру, дорогой, ты кого-то встретил?– слаще мёда улыбнулась Назира, прямо посреди пляжа втягивая мужа в страстный поцелуй, а потом бросила на девушку самый воинственный взгляд, предупреждающий, что именно она сделает с ней, если ещё раз увидит её в радиусе ста метров вблизи своего мужа.– Здравствуйте, я Назира! – Очень приятно,– натянуто улыбнулась та.