***
Тем временем мужчина, из-за которого лила слёзы невеста этим вечером, сам едва ли не плакал, изучая содержимое своего бокала. Ранее он находился во дворе ресторана, где развесили яркие свадебные гирлянды, вспоминая все детали часто скандального, но несомненно очень яркого романа с блондинкой, которой удалось сделать почти невозможное,— забрать его сердце после долгих лет, когда оно было спрятано за семью замками в дань уважения и глубокой тоски по раньше времени ушедшей из жизни молодой женщине — его первой жене. Он вспоминал, как однажды утром проснулся снова с желанием действительно жить, а не только существовать, исчезла вдруг пустота, которую не могли заполнить ни несомненно любимые дети, ни успешный бизнес, стремительно поднявшийся за годы, пока он оставался одиночкой, отдавая всё лишнее время работе; часто бывало, что даже в выходные, когда все домочадцы спали и видели десятый сон, а дети уж тем более давно уложены спать, Леонидас спускался в кабинет и работал над документами, пока глаза не переставали видеть и сами собой не закрывались, унося в дремоту без единого сновидения. Иветти неожиданно заставила его чувствовать такие эмоции, что порой казалось, что даже в пору шальной юности, когда ему на глаза попалась мать его сыновей, он не способен был так любить, и так ревновать, потому что ревность шла по другую руку с любовью. Он всегда дико ревновал эту женщину, которая всегда была окружена поклонниками, да и что там скрывать, получал удовольствие, когда она ревновала его ко всем женщинам, которые всегда окружали людей с его уровнем богатства и статусом. Но разве хотя бы одна из этих женщин могла вызвать подобный хаос в его душе? Нет, они оставались безликими созданиями на фоне его предельно серой жизни, где только иногда мелькали вспышки света по мере взросления детей. Кто ещё осмелится превратить серьёзного бизнесмена в «Львеночка» с лёгкой руки, да ещё чтобы он сам был этому бесконечно счастлив? Оказалось, что яркая радуга, приходившая с рассветом после дождя, ослепляет того, кто привык жить в серости и вечно прятаться от этого самого дождя. Вот и он был настолько ослеплён ею, что перестал видеть остальной мир, пока фортуна не сбросила его в глубокую яму, заставляя вновь погрузиться в пучину боли. Перед глазами Леонидаса стояла недавняя церемония: бывшая невеста будто издевалась над ним, устроив свадьбу именно в том ресторане, где они планировали пожениться, да ещё надела наряд, в котором он хотел её видеть. Мужчина до сих пор вспоминал день, когда она примеряла это самое платье в примерочной свадебного салона, как светились её глаза в тот день, как он сам думал, насколько глупое суеверие, говорящее будто жених не должен видеть невесту в свадебном платье до самой свадьбы! Да разве он мог подумать, что когда-либо откажется на ней жениться, едва только увидел её в этом платье? А чего стоил этот жест с перчаткой – тоже его желание. Возможно, подобное показалось бы многим его знакомым даже немного вульгарным, тем не менее Леонидас находил этот жест весьма привлекательным — и она исполнила его пожелание, да ещё с каким взглядом, да от неё едва искры не летели! Однако исполнила, будучи невестой другого человека — этого клоуна Армандо, на которого Феррас-старший даже смотреть спокойно не мог! Где она только найти его умудрилась? С первого взгляда видно, что он настоящий жулик, каких только поискать. Надо же, его невеста пропадает неизвестно где, а он и не замечает ничего, вполне доволен лапать посторонних женщин! Да ещё «женился», не успев официально развестись с первой женой! Как они только разрешение на венчание получили? Не будь он в таком взвинченном состоянии, вероятно заметил бы многие откровенно странные моменты на протяжении свадьбы, на что не обратил внимания, думая совершенно о другом, за что после будет себя корить. Не так давно у него опять появилась надежда, ему казалось, что жизнь даёт ему знак, что нельзя вечно цепляться за прошлое, нужно идти в будущее, позволить себе быть счастливым вопреки всем сомнениям, пока не стало слишком поздно, но надежда была растоптана несколькими фразами служанки, которая никогда в карман не лезла за словом: Иветти ждала ребёнка от одного из его лучших друзей, несмотря на то, что ранее утверждала, что у них с Альбиери никогда ничего не было. Мало того, что он с трудом мог заставить себя забыть огромный скандал в Марокко около двух лет назад, связь женщины с его сыном, но она пошла гораздо дальше и теперь он не мог придумать даже самого глупого оправдания её поступку, или подумать, что она как-то может искупить свою вину на сей раз! В конце-концов, Иветти много раз видела, отлично знала Альбиери, знала про их многолетнюю дружбу, но всё равно легла в постель его друга – теперь уже бывшего друга! Однако хуже всего, что как только прошла первая ярость, ему никак не удавалось заставить себя ненавидеть или по крайней мере разлюбить бывшую невесту, которая недавно произнесла свадебные клятвы и стала чужой женой, поставив жирную точку в истории их отношений, точку, которую ему самому никак не удавалось поставить. Почему она забеременела именно от Альбиери?! Бог свидетель: будь этот ребёнок от него, он был бы самым счастливым человеком на свете, его совсем не интересовало бы с кем и когда она проводила ночи до их свадьбы, что там, у него была бы очень серьёзная причина нарушить собственное обещание никогда не ней не жениться! Леонидас был уверен, что тогда-то Диогу понял бы своего отца, ведь речь больше не шла о его собственных желаниях, в первую очередь нужно было думать про ребёнка! Почему Иветти не забеременела от него? Да он бы даже не жаловался, поступи она так нарочно, как делают многие женщины, чтобы подтолкнуть избранника к серьёзному шагу! Столько времени они были в отношениях, даже после разрыва провели несколько ночей, Леонидас был почти уверен, что было много случаев, когда они напрочь забывали о всякой осторожности, тем не менее в её утробе рос ребёнок его друга! Неужели их связь была настолько продолжительной? Или ребёнок был плодом случайной ночи? Может она не врала ему месяцами ранее, когда говорила, что у них с Альбиери ничего не было, может тогда между ними правда ничего не было, всё же он не хотел считать женщину, которую до сих пор любил, настолько вероломной, не мог ведь он настолько в ней ошибаться всё это время! Но теперь уже совсем неважно, что произошло: ребёнок существует и никуда не исчезнет, Иветти никогда не согласится от него избавиться, если он хорошо её изучил за всё время их романа. Да и разве он осмелится когда-то нечто подобное предложить, особенно зная, что после такого почти наверняка никогда не возьмёт её в жёны? Разве хотел, чтобы эта женщина всю жизнь была несчастна и ждала неизвестно чего, оставаясь совершенно одна, без детей и семьи? Даже после всего, что она сделала, Леонидас не пожелал бы ей плохого! Но воспитывать ребёнка Альбиери он точно никогда не сможет! Не то чтобы он был категорически против женитьбы на женщинах с детьми в принципе, будь у неё ребёнок до знакомства с ним, его бы этот момент ни капельки не заботил, но в этом случае всё совершенно по-другому! Нет, даже думать нечего! – Ты хотел со мной поговорить,— Иветти появилась совершенно неожиданно, устраиваясь напротив него в баре, где их скрывала от лишних взглядов пышная пальма, ведь мужчина даже не заметил, как разрезали свадебный торт. Между тем блондинка пристально смотрела на него, незаметно для себя слегка постукивая ногтем по столешнице. Она повторила:– Норма мне сказала, что ты меня искал. Ты хотел о чём-то поговорить? Может ты забыл что-то мне сказать раньше? — Да, я хотел...– опомнившись произнёс после недолгой паузы Леонидас, осушив содержимое своего бокала.— Я хотел сказать, что желаю тебе счастья, что бы я не говорил раньше, я всегда хотел, чтобы ты была счастлива. И я надеюсь, что ты найдёшь для себя это счастье, как и твой ребёнок. Дети приносят множество проблем, но в первую очередь счастья. Невозможно даже описать словами ощущения, когда впервые видишь своего ребёнка после рождения, должно быть, для матери это куда более волнующий момент, по крайней мере так всегда говорят. – Ты... Ты знаешь про ребёнка?– одними губами прошептала Иветти. Она определённо не думала, что разговор повернётся именно в эту сторону, и тут же начала оправдываться:– Я хотела тебе сказать, но всё так сложно, я просто боялась, что ты неправильно поймёшь. Потому не говорила! Я вовсе этого не планировала, всё получилось случайно... Я была в шоке! Альбиери ошибся... – Нет, пожалуйста, я не хочу знать подробности! – возразил Леонидас. Не хватало ещё, чтобы она начала сейчас описывать, как именно получился ребёнок у неё и Альбиери!– Неважно, как это получилось, совсем неважно откуда я узнал, главное, что ребёнок уже существует! Именно на это нужно ориентироваться! – И что же ты думаешь? Что мне нужно делать? Как строить отношения с отцом моего будущего ребёнка? — просто спросила Иветти.– У нас всё очень сложно. Как можно растить ребёнка, когда его отец утверждает, что просто не способен на мне жениться? – В сложившейся ситуации понятно, что брак невозможен! — отрезал Леонидас, не замечая, как задел женщину его ответ. Очевидно, что Альбиери не мог просто развестись с женой, рискнуть своей репутацией и жениться на Иветти, особенно если ребёнок вправду был плодом случайной ночи! Тем более если Эдна вправду собирается родить ребёнка, как утверждает Далва!– Потому хорошо, что ты вышла замуж. Твой муж должно быть согласен воспитать этого ребёнка, если согласился жениться на тебе при таких обстоятельствах. Если биологический отец не способен исполнять свою роль, лучше, чтобы ребёнок никогда и не узнал, кто его настоящий отец! Зачем ему мучиться всю жизнь от осознания, что он был плодом случайной ночи, что для его отца он всегда будет третьим колесом, тяжёлым бременем? Для многих мужчин почти непосильный труд принять ребёнка, который может разрушить всю его устоявшуюся жизнь, его репутацию... – Вот как ты видишь ситуацию... Не надо продолжать, я всё поняла! — женщина покачала головой, убирая выступившие слёзы. Она была в таком разбитом состоянии, что даже возмутиться его словам или устроить скандал не было сил.— Тяжёлое бремя... – Иветти, я надеюсь, что тебя не обидела моя резкость... — Нет, впервые за долгое время ты говоришь искренне! — возразила она, стараясь не плакать в его присутствии.— Я ведь всегда хотела, чтобы ты говорил со мной искренне, ничего не таил! Именно этого я всегда добивалась! Только я виновата, что ожидала от тебя совсем других слов! Да ведь я до самого конца ждала, что ты помешаешь этой свадьбе! – Господи, Иветти! После всего случившегося ты не могла подумать, что я однажды женюсь на тебе и буду воспитывать этого ребёнка!– возмутился Леонидас. Он не понимал, как Иветти может не понимать настолько очевидных вещей. Женщина издевается, или вправду ничего не понимает? Она думает, что он будет счастливо воспитывать последствия её загулов? – Боже мой... Какая я дура...— прошептала блондинка. Она вскинула на него горящие от возмущения и непролитых слёз глаза:— Это всё, что ты хотел мне сказать? Или есть ещё что-то? – Иветти, я прошу тебя, будь наконец хоть немного благоразумной... Ты должна меня понять! Любая женщина на твоём месте поняла бы! — Леонидас попытался взять женщину за руку, но она мгновенно убрала свою руку, едва он прикоснулся к ней. Он тяжело вздохнул и вытащил из пиджака толстый конверт, положив его перед ней.– Я хотел бы сделать больше, но я никогда не смогу переступить... Это невозможно. Это единственное, что я могу сделать для тебя и твоего ребёнка! – Что это? – Здесь достаточно денег, чтобы несколько лет ты и ребёнок ни в чём не нуждались. На всякий случай, если твой брак не сложится.... Иветти не могла поверить, что подобное происходит наяву. Может она спит и видит дурной сон, чёрт возьми, вот бы оказалось, что она спит очень давно и однажды проснется и поймёт, что это было только жутким кошмаром! Однако всё было как никогда реально и от этого хотелось выть. Хотелось оказаться где угодно, только не здесь, не перед этим человеком, который открыто отказывался даже не от неё, а от их общего ребёнка! Неужели он настолько её ненавидел, что не хотел даже изредка видеть своего ребёнка? Что там, он не хотел даже упоминания своего имени в свидетельстве о рождении! — Леонидас, я думала, что я тебя знаю, но я ошибалась. Я никогда не знала тебя. Но меня радует, что не я одна заблуждалась! Ты тоже ничего обо мне не знал, иначе никогда бы не подумал, что я возьму деньги на таких условиях! Что это такое, выкуп для твоей совести? — Выкуп для моей совести?! – возмутился Феррас-старший, ударив кулаком по столу. — Да любой другой мужчина на моём месте даже смотреть на тебя после такого не смог бы! — Знаешь, а тебе больше не придётся на меня смотреть!— вспылила Иветти. Женщина впервые настолько откровенно рыдала перед ним и совершенно не заботилась даже о том, что может привлечь внимание гостей к их ссоре. Она вскочила на ноги, не отрывая от него взгляд:— Запомни этот момент, Леонидас! Я смотрю на тебя последний раз! Больше никогда ты не увидишь моего лица, не узнаешь ничего про меня или моего ребёнка! Я поговорю со своим мужем и сегодня же мы уедем в Аргентину, где мы с тобой точно никогда не рискуем столкнуться на улицах! Мы должны были уехать через неделю, но теперь я не хочу ни одной лишней минуты находиться в том же городе, что и ты! Я буду жить за океаном! Надеюсь, это достаточное расстояние, чтобы я больше никогда не мозолила твои глаза! Именно там родится мой ребёнок, отцом которого я запишу без малейшего сомнения своего мужа Армандо! Ты можешь забрать свои деньги! Мне они не нужны! Мы с моим ребёнком вовсе не нуждаемся в подачках от постороннего человека! Сказав всё, что кипело у неё в душе, женщина поспешно убежала подальше из зала, не сдерживая слёз. Она была твёрдо намерена как можно скорее покинуть Рио-де-Жанейро!***
В спальне молодожёнов в особняке Феррасов до сих пор не спали. Несмотря на болезнь, из-за которой прежние два дня она чувствовала себя совершенно разбитой, как впрочем и Лукас, у которого ситуация оказалась даже сложнее, сегодня Жади напротив не могла сомкнуть глаза, даже приняв все лекарства. Сначала был звонок от кузины, сильно взволновавший марокканку, так что она даже осмелилась позвонить в Фес дяде Али, прямо высказав старшему родственнику, что он может сколько угодно отрицать её существование, но она не позволит, чтобы к её кузине, которую она до сих пор любит, относились как к пленнице, заявила, что патриарх рода Эль Адиб обязан остановить произвол в доме Мохаммеда, она хрипела и кашляла, тем не менее продолжала говорить, в итоге бросила трубку и разрыдалась. Как Лукас не пытался её успокоить, девушка ничего не слышала и не переставала рыдать и напуганная молоденькая служанка вынуждена была уколоть ей успокоительного, чтобы не начались осложнения. Должно быть, от болезни и повышенной температуры её нервы были в таком состоянии, что она решилась на поступок, на который иначе никогда бы не решилась. Жади просто было безумно больно от отрицания родственника! Когда девушка наконец проснулась, они с мужем долго разговаривали и в итоге ему таки удалось убедить её, что ей не нужно волноваться за Латифу, пообещав, что в случае чего поможет её кузине с жильём и разводом по бразильским законам, если появится такая необходимость. Однако не следовало продолжать наяривать в Марокко или звонить в полицию, сообщая о факте насилия над женщиной, особенно если сама Латифа утверждала, что никакого насилия не было и произошла обычная супружеская ссора. Да ведь она могла сделать только хуже, судя по тому, что Жади рассказывала про обычаи своей родины! В итоге девушка вынуждена была согласиться, даже устыдилась своей истерики и таки позвонила в Марокко: жене Лукаса удалось поговорить с Зорайде и передать через женщину извинения дяде, который наотрез отказался с ней общаться снова, но передал, что выяснит, что такого произошло в семье Латифы. Однако, едва она успокоилась по поводу этого вопроса, девушка вспомнила про свадьбу подруги, на которой никак не могла быть. Зная всю историю, Жади чувствовала неладное, когда свёкор в одиночестве уехал на свадьбу Иветти. Ей нужно было быть на этой свадьбе, чтобы в случае чего остановить возможное безумие и сообщить сеньору Леонидасу, что его бывшая невеста ждёт его ребёнка. Она сама при таком раскладе не спешила бы говорить о беременности, потому понимала Иветти, однако нельзя позволить, чтобы подруга в запале превратила свою жизнь неизвестно во что. Даже не будь она так привязана к блондинке, она бы чувствовала необходимость помочь ей после всего, что Иветти ранее сделала для них с Лукасом! Как только угораздило попасть в такую ситуацию и быть почти прикованной к постели именно сейчас! – Ты до сих пор не спишь?— Лукас сел в кровати и прижал к себе нервную жену, которая продолжала в темноте гипнотизировать телефон.— Жади, я знаю, что ты волнуешься из-за свадьбы Иветти. Я сам хочу, чтобы у них с отцом всё получилось, но мы не можем взять и насильно заставить их быть вместе. Отец должен сам принять такое решение, я пытался с ним поговорить раньше, но он от этого становится только более упрямым. – Ты не понимаешь, Лукас...– Жади тяжело вздохнула, откинувшись на плечо мужа.— Речь идёт не только про твоего отца и Иветти! Произошло кое-что, о чём сеньор Леонидас понятия не имеет, но это меняет всю ситуацию... – Ну так скажи мне, Жади. Мы с тобой ведь договорились говорить откровенно, после того, что случилось на днях, понятно, что иначе просто нельзя. С нас достаточно глупых ситуаций, неверно понятых слов или действий. Ты себе места не находишь. Я хочу знать, что тебя беспокоит! Тем более, это касается и моего отца! – Лукас...— после некоторой паузы Жади наконец призналась:– Дело в том, что Иветти ждёт ребёнка от твоего отца! – Что? Ты говоришь серьёзно, Жади? — спросил парень в явном шоке.– Но почему тогда она решила выходить замуж за этого... Как там его? Арнольдо? – Армандо! — поправила Жади.— На самом деле, он очень мне не нравится. И официально он до сих пор женат... – Как это женат?— не понял Лукас.– Это невозможно, Жади! В Бразилии мужчина не может жениться второй раз, будучи женатым. Да даже разрешения на венчание им не дадут, а ведь Иветти христианка! Но и в других религиях есть свои нюансы в этих вопросах с юридической точки зрения, если он находится в процессе развода! Я не силён в этой отрасли права, но даже я вижу, что здесь что-то нечисто! – Вот видишь, Лукас! Этот человек задумал что-то нехорошее, я чувствую! Но я уверена, что он официально ещё женат. Я говорила с Лауриндой сегодня утром, пока ты был в ванной. Она даже дала мне имя его бывшей.... — Мы в этом разберёмся, если будет такая необходимость. Ты так и не сказала, какая муха укусила Иветти, что она решила выходить замуж в таком положении. Не говоря уже о том, что эта свадьба скорее всего обычный фарс! Мошенничество в таких вопросах процветает, многие женщины выходят замуж, получая якобы свидетельство о браке с размытой печатью, или "венчаются" без брачной лицензии, а потом оказывается, что священник на самом деле не священник вовсе, а обычный актёр! – Какой ужас! — прижала ладони к щекам Жади.— Ты спрашиваешь, какая муха её укусила? Да твой отец, уж извини, был этой самой "мухой", он постоянно бегал от неё и за ней, разрушал другие отношения с нормальными мужчинами, появлялся и пропадал, когда вздумается... – Я понял, Жади... – Нет, мужчине сложно понять, как себя чувствует женщина в таком положении! Она хотела подтолкнуть твоего отца к действиям, а про ребёнка узнала недавно и не решилась сказать! Да и какая женщина захочет, чтобы на ней женились исключительно ради ребёнка? — Но если бы отец знал про ребёнка, он бы никогда не позволил Иветти затеять эту свадьбу! – Мне нужно позвонить Иветти... Я знаю, что скорее всего дома никого нет, но надо хотя бы попытаться! – Жади включила свет и схватила телефон, набирая номер. После нескольких гудков ответили:— Лауринда, это ты? Мне нужно поговорить с Иветти... Что?! Улетела в Аргентину с Армандо?! Но как они могли улететь? Что, они перекупили билеты прямо в аэропорту за десять минут до рейса? Но почему Иветти так сильно хотела уехать?– на мгновение челюсть марокканки отвисла, когда она услышала ответ.– Сеньор Леонидас узнал про ребёнка? Нет, я не говорила! Может сеньор Альбиери сказал... Это нарушение врачебной этики, но он же его друг... Я не знаю! Ты уверена? Сеньор Леонидас прямо в глаза Иветти сказал, что воспитание этого ребёнка будет для него непосильным грузом?! Он попытался откупиться деньгами, чтобы она не указывала его имя в свидетельстве о рождении?! Этого не может быть! Я не могу поверить, Лауринда! Понятно, почему она была в истерике! Девушка продолжала говорить и задавать вопросы, успев вскочить с постели и расхаживая перед кроватью на мягком ковре, пока Лукас, который в шоке вскочил следом за женой, едва услышал, что именно сделал отец, в шоке слушал отрывки разговора, не веря своим ушам.***
Когда совершенно расстроенный и разбитый Леонидас вошёл домой поздно ночью, он с удивлением заметил, что сын и невестка, которые должны оставаться в постели по приказу доктора, сидят в гостиной, пока взволнованная Далва в ночной одежде всячески пыталась узнать, что случилось, но не получала никакого ответа от молодых людей. – Что вы здесь делаете? Почему вы встали с постели? — возмутился Леонидас.— Вы совсем сошли с ума? Хотите себя угробить и оставить дочь сиротой?! Что вы за родители! Если не думаете про себя, подумайте хотя бы про ребёнка! – Не тебе из всех людей учить нас, как быть родителями! — заявил Лукас, поднимаясь с дивана навстречу отцу, пока экономка Феррасов в ужасе ахнула на его слова. – Что ты сейчас сказал?! – взревел его отец, наступая на сына.— Повтори! – Он говорит о том, как вы поступили с Иветти! Да что там с Иветти? Как вы поступили со своим ребёнком!— быстро встала на защиту мужа Жади, пока не началась драка.— Вы не только открыто назвали своего ребёнка тяжким бременем, так ещё пытались заплатить, чтобы ваш ребёнок, никогда не узнал, кто его настоящий отец! — Что?! – невероятно поразился Леонидас, настолько шокированный словами невестки, что мгновенно потерял запал поставить на место зарвавшегося отпрыска.— Моего ребёнка?! – А чьего же ещё? – ответила Жади, ничуть не теряя своего настроя высказать свёкру, что думает про его поступок. – Подожди, Жади... Здесь что-то не так...– прервал жену Лукас, заметив состояние отца.— Папа, ты что не знал, что Иветти ждёт твоего ребёнка? – Ждёт моего ребёнка?! — повторил Леонидас. Мужчина не понимал, в какие игры играли с ним! – Но это ребёнок Альбиери! — уже тише он добавил:— Это не может быть мой... Последний раз я был с Иветти... – Чуть больше трёх месяцев назад, именно такой у неё срок,— подтвердила Жади уже гораздо спокойнее, понимая, что вправду произошла ужасная ошибка: отец Лукаса вовсе не отказался от своего ребёнка, он просто не знал, что ребёнок от него. Но причём здесь доктор Альбиери? Она никак не могла понять, почему свёкор считал своего друга отцом ребёнка Иветти.— С чего вы взяли, что ребёнок от сеньора Альбиери? Уж поверьте мне, сеньор, у Иветти ничего не было с доктором Альбиери, он совершенно не в её вкусе! – Но я лично слышал...– мужчина перевёл взгляд на домоправительницу, которая от всего происходящего была в таком шоке, что до сих не вставила ни одного словечка, только порывалась открыть рот и тут же его закрывала.— Далва, на каком основании ты говорила другой служанке, что Иветти беременна от Альбиери? Я слышал ваш разговор на кухне несколько дней назад! Ты утверждала, что лично слышала, как она сказала об этом Жади! Теперь все взгляды были направлены на Далву. Молодые супруги быстро переглянулись между собой. Лукас сразу понял, что произошло: Далва что-то не так услышала и поспешила рассказать новость, ничего не проверив перед этим; зная, как сильно экономка не любит Иветти, да что там, просто не переносит, совсем не удивительно, что она легко поверила в любой слух о ней. А вот Жади возразила: – Этого не может быть. Далва не могла такого слышать, потому что.... – Но я слышала! — перебила Далва, обретая снова голос, когда пришло время наконец "раскрыть преступления" ненавистной женщины.— Я сама слышала, как ты говорила с этой вертихвосткой по телефону и спросила, причём сеньор Альбиери к её беременности! Я сразу всё поняла! – Вы подслушивали мой разговор?— возмутилась Жади.– Во-первых, прекратите оскорблять мою подругу, а во-вторых, хотя я не обязана и даже не могу раскрывать секреты, которые мне доверила Иветти, я тем не менее обязана сказать, чтобы остановить этот беспорядок: доктор Альбиери — врач Иветти, он выписал ей неправильные лекарства, из-за чего и получилось, что она забеременела, потому он вправду имеет некое отношение к появлению этого ребёнка, однако совсем не такое, как вы подумали! Я даже подумать не могла, что мой вопрос «причём здесь сеньор Альбиери», заставит вас сочинить такую небылицу! — Так ты услышала этот вопрос и начала сочинять всякий бред?! – понял наконец Леонидас, возмущено глядя на экономку.– Разве я не говорил тебе, что ты должна прекратить вмешиваться в то, что происходит в этом доме?! — Я и подумать не могла, что вы до сих пор связаны с этой женщиной, да ещё так! – возмутилась в ответ экономка.— Но мне надо было подумать! Конечно, эта женщина сделает всё, чтобы поймать вас в ловушку! – Ничего подобного! Никто никого не пытался поймать в ловушку! — возразила Жади.— Вы не знаете о чём говорите! – Я очень хорошо знаю всё, что касается этой женщины! Надо же, она таки умудрилась хотя бы так влезть в нашу семью! – О, Господи! — Леонидас схватился за голову, вспоминая всё, что не так давно сказал на свадьбе Иветти, даже не подозревая, что женщина принимает его слова за отказ от ребёнка, о котором он понятия не имел, по крайней мере знать не знал, что он принадлежит ему!– Но почему она мне ничего не сказала?! Она почти на четвёртом месяце, но за всё это время не сказала мне ни слова про ребёнка! — Простите, может мои слова покажутся не совсем приличными, я вовсе не хочу обидеть вас, сеньор Леонидас...— начала Жади.— Но какая женщина захочет, чтобы мужчина брал на себя обязательства только из-за ребёнка? Она думала, что вы будете ненавидеть её, если подумаете, что она пыталась поймать вас в ловушку, надеялась, что вы достаточно любите её, чтобы сказать об этом, не зная ничего про беременность. — Я должен с ней поговорить! Леонидас поспешно направился к выходу из дома, собираясь немедленно ехать домой к Иветти, пока она вправду не решила уехать! Она говорила, что собирается уехать в Аргентину со своим так называемым мужем! Однако он был остановлен словами сына, которые тот произнёс с явным сочувствием: – Папа, она уехала. — Что? Как уехала?— недоверчиво спросил Леонидас.– Я говорил с ней меньше двух часов назад! Она не могла уехать за это время! – Она улетела в Аргентину с Армандо, но мы не знаем, в какой город. Она позвонила своей подруге из аэропорта за десять минут до вылета и сообщила, что они перекупили билеты на самолёт у какой-то пожилой пары. Похоже, Иветти очень спешила оставить Рио-де-Жанейро поскорее, будучи в весьма взвинченном состоянии, потому никому не сообщила конкретные координаты. — Она сама их не знала! — возразила Жади.– Иветти было известно только то, что у Армандо есть фазенда где-то в Аргентине, она не знала, где именно. Не думаю, что в таком состоянии она поинтересовалась. – Значит она уехала неизвестно с кем, неизвестно куда, беременная моим ребёнком... — констатировал очевидное Леонидас, устало падая в кресло, закрыв голову руками. В комнате повисла тяжёлая тишина, пока в ушах Леонидаса стояли слова, сказанные в ресторане, которые теперь били его своей резкостью наотмашь. Он был в отчаянии в этот момент!