Проверка на прочность

Отец и сын поспешно ворвались в приёмное отделение престижной клиники, осматриваясь в холле. Было заметно явное волнение парня, так и то, как сильно он был раздражён нотацией отца за время поездки на машине, будто у него было не достаточно проблем! Неужели старший мужчина и впрямь считал, что у него получится отвлечь Лукаса от плохих мыслей, если он прочитает ему очередную длинную тираду о безответственности нынешней молодёжи! – Здравствуйте, могу я узнать, как мне найти Жади Феррас? – спросил молодой человек у молодой медсестры за стойкой, после чего та поинтересовалась, кем он приходится пациентке, а потом указала им направление к операционной, куда доставили девушку, и вручила ему целую кипу бумаг для заполнения. – Иветти! – воскликнул парень, заметив издалека знакомую фигуру блондинки, стоило им найти нужный коридор. Он засыпал женщину вопросами:— Что произошло? Как это случилось? – Лукас ! – Иветти подошла к парню, успокаивающе хватая его за руки, хотя её собственные руки до сих пор дрожали после недавнего зрелища. Женщина даже не успела восстановить испорченный слезами макияж, что было совсем уж не свойственно для неё и говорило, что недавнее зрелище изрядно её напугало.– Я не знаю, как так получилось.... Буквально за несколько минут до этого я говорила с Жади по телефону из будки на улице, предупредила, что зайду забрать бумажник. А потом я вошла и она лежала около стремянки....– руки блондинки задрожали сильнее и она убрала их.— Везде кровь... Я позвонила в скорую и всё произошло так быстро... Они говорят, что Жади закрыла живот руками при падении, потому ребёнок скорее всего уцелел, его сердце билось, но Жади сильно ударилась головой.... – Господи... Как такое могло произойти? Что такого срочного могло понадобиться ей наверху, что она не дождалась меня?— не понимал Лукас. Парень упал на скамейку около операционной, закрывая голову руками. – Твоя жена будет в порядке Лукас. Здесь очень хорошие врачи, лучшие! — успокоил сына Леонидас, хлопая его по спине.– Они спасут их обоих. Ты не сделаешь себе лучше, если будешь думать о худшем. – Я надеюсь, что так и будет, папа, потому что иначе я ни за что не прощу себя за то, что меня не было рядом с ней,– ответил отцу парень, уставившись на мигание лампочки перед операционной.– Жади должна жить. И наш ребёнок... Мы так хотели этого ребёнка! – Твой отец прав: не думай о плохом! Она выживет, Лукас! — добавила Иветти. Взгляд женщины на секунду столкнулся с глазами Леонидаса, пристально за ней наблюдавшего: это была первая их встреча после той ссоры около полицейского участка, не считая его за ней наблюдений через стекло автомобиля. Их немое общение продолжалось пару мгновений, пока она не заставила себя повернуться к парню, который сейчас очень нуждался в поддержке.– Ты не должен думать иначе! Жади обязательно будет в порядке! Мне так жаль! Если бы я знала, что такое случится, я не задержалась бы ни на минуту по пути! Может я успела бы её остановить? – Ты не могла знать, Иветти!— сразу ответил Лукас.– Наоборот, не понятно, что могло произойти, если бы ты не решила к нам зайти и не нашла Жади. Мне бы и в голову не могло прийти винить тебя в том, чего ты никак не могла предсказать и контролировать! Кто мог догадаться, что Жади решит взбираться на антресоли по стремянке на шестом месяце? Мы не можем предсказать, когда близкие нам люди сделают какую-то опасную глупость, иначе мы могли бы контролировать куда больше, нежели способен обычный человек,– рассуждал парень, не догадываясь, насколько полезно услышать многим людям в этой жизни, включая его собственного отца, что они никак не могут контролировать катастрофические случайности, которые происходят в жизни каждый день. – Тогда скажи себе то же самое,— посоветовала парню Иветти. Время текло медленно, слишком медленно для людей, которые ждали новостей о благополучии близкого человека. Лукас продолжал сидеть, глядя на дверь операционной, или поднимался, чтобы ходить по коридору, пытался остановить медицинских работников, которые выходили из помещения и входили обратно, но не говорили ничего вразумительного, советуя подождать вердикта доктора. Леонидас и Иветти старались поддержать парня, забыв про свои собственные споры. Блондинка больно нажала на ногу бывшего жениха, когда он снова в какой-то момент начал рассуждать о безответственности сына и его жены, и прошептала что-то ему на ухо; когда женщина, немало взволнованная судьбой юной подруги, попыталась дрожащей рукой налить себе воды из кувшина, она почувствовала, как мужская рука перехватила у неё кувшин, передавая уже полный стакан, потом Леонидас сжал свободную руку бывшей невесты, не отпуская позже, а она и не пыталась её убрать, наоборот накрыв его ладонь другой рукой. – Лукас! Мальчик мой! — присутствующие повернулись одновременно, чтобы увидеть Далву, которая спешила по коридору. Экономка осмотрела бывшего подопечного, словно это он был травмирован, а потом сжала в крепких объятиях, заливаясь слезами. — Далва... Что ты здесь делаешь? – поразился Лукас, которого едва не сбил с ног напор бывшей няни. Он был уверен, что ни он, ни его отец не могли позвонить женщине. Но откуда она узнала? – Как это, что я здесь делаю? — немало возмутилась тёмнокожая.— Хотя, ты даже не подумал мне позвонить! Но сеньор Лобату звонил, интересовался, что такое случилось с твоей женой, что вы с отцом сорвались с совещания и поехали в больницу! Я обзвонила все больницы и нашла вас, и вот я здесь! Как я могу оставить своего мальчика в таком состоянии? Святые угодники, бедный парень не заслужил потерять жену и ребёнка! – Что вы такое говорите, Далва? — искренне возмутилась Иветти, увидев, как лицо парня мгновенно упало, стоило экономке озвучить его самые страшные кошмары. Она не обращала внимание на явную неприязнь, с которой окинула её домоправительница Феррасов, особенно когда ей бросилась в глаза явная близость хозяина и его бывшей.— Жади жива, она поправится! Ребёнок тоже жив, врачи слушали его сердце, я сама слышала! Не слушай её, Лукас! – Очень странно, что вы оказались рядом с женой Лукаса в такой момент! – заявила вдруг Далва, не замечая, как уставился на неё Лукас, словно не мог поверить, что она скажет нечто подобное.– Она упала в вашем присутствии? – Далва! — возмутился и Леонидас. – На что это вы намекаете? — Иветти было не удержать, она даже вскочила на ноги от возмущения.– Я почти уже привыкла к тому, что вы постоянно говорите обо мне гадости, но это слишком! Ну же, не молчите! Вы намекаете, что это я толкнула Жади? – Я не намекаю, а говорю прямо! Каждый раз, когда что-то плохое происходит, это так или иначе связано с вами! Вы стали просто настоящим проклятием для этой семьи! — отвечала с чувством Далва.— Вот не зря я чувствовала плохое с самого утра! Прямо как в день гибели бедного Диогу! Тогда вы тоже были замешаны! – Может вам тогда стоит поменять профессию и стать гадалкой, если вы так сильно верите в свою интуицию?— язвительно ответила блондинка.— Вы просто сумасшедшая! Вы считаете, что я могу контролировать несчастные случаи? Может завтра скажете, что прошлогоднее извержение вулкана Сент Хеленс* тоже было моей виной? — Не знаю, как насчёт вулкана, но от вас можно ждать чего угодно! – не сдавалась Далва.— А профессию мою не трогайте! Не торгующей своим телом женщине меня учить! Таких женщин нужно закидывать камнями, вот уж точно! Иветти задохнулась от возмущения. Между женщинами летали такие искры, что, казалось, они были способны испепелить друг друга. Вероятно, скоро могла начаться драка, если бы Лукас не вмешался: — Прекрати, Далва! Я больше не желаю слушать, как ты продолжаешь оскорблять мою подругу прямо на моих глазах! — Сеньор Леонидас! — возмутилась экономка.– Вы слышали, как мальчик со мной говорит? — Слышал, Далва! – отрезал мужчина.– И он совершенно прав, ты должна прекратить эти оскорбительные инсинуации! Однако перед глазами Леонидаса снова стояли страшные мгновения, когда он потерял одного из сыновей, потому старший Феррас всячески избегал встречаться глазами с блондинкой, и даже отошёл подальше. Последнее показалось Далве победой. Экономка торжествующе посмотрела на Иветти, словно бы говоря, что женщина будет всегда продолжать терпеть неудачу в отношениях с её хозяином, пока Далва может хоть как-то вмешаться. Иветти не рискнула отвечать, потому что знала свой темперамент, как и то, что потом не сможет остановиться, если они с Далвой таки вцепятся друг другу в волосы, чего очень не хотелось делать, когда они все здесь собрались ради Жади и её ребёнка, и о состоянии девушки до сих пор ничего не было известно. Воздух около операционной можно было резать ножом, когда лампа над дверью наконец погасла и оттуда вышел мужчина средних лет, на ходу снимая маску: – Здравствуйте, я доктор Пьетро Газолло. Кто из вас Лукас Феррас? – Это я! — Лукас немедленно подошёл к мужчине.— Как Жади? Она жива? А наш ребёнок? – Не беспокойтесь, молодой человек,— врач успокаивающе опустил руку на плечо мужа пациентки,– ваша жена жива, повезло, что её вовремя доставили в клинику, иначе она могла потерять фатальное количество крови. Ребёнок тоже в порядке, ваша жена умудрилась закрыть живот и упасть таким образом, что он не пострадал. Мы остановили кровотечение и наложили швы, чтобы предотвратить риск преждевременных родов. Все ссадины и ушибы пройдут, вывих плеча мы тоже исправили. Она будет оставаться в клинике под нашим наблюдением неделю или две, я свяжусь с доктором, который прежде вёл её беременность и отправлю ему полный отчёт. Потом какое-то время придётся оставаться на постельном режиме, принимать лекарства, ей понадобится постоянный присмотр, но об этом мы с вами подробнее поговорим позже. – Конечно, доктор! Мы сделаем всё необходимое! — согласился парень, с небывалым облегчением вздыхая.– Когда я смогу увидеть Жади? – Примерно через полчаса мы переведём пациентку в отдельную палату и тогда можно будет к ней войти, правда я не уверен, что она сразу придёт в себя. И лучше, если это будет один человек, потому вам придётся выбрать...— добавил доктор, заметив остальных людей, стоявших рядом и тоже слышавших каждое его слово. – Ну, конечно, пойдёт Лукас! — уверенно заявила Иветти, с улыбкой обнимая парня, когда врач извинился и ушёл, оставив свои контакты мужу пациентки.— Вот видишь, всё хорошо! – Да...— улыбнулся парень.– Я не знаю, как мне благодарить тебя, что ты оказалась у нас так вовремя! Ты столько всего сделала для нас с Жади! Извини за эту сцену сегодня...— продолжал Лукас, хотя Далва громко фыркнула рядом. — Не беспокойся! Мне надо было знать, чего ждать! — махнула рукой Иветти. Женщина попыталась поймать взгляд Леонидаса, но тот всячески делал вид, что этого не замечает.– Мне пора, Лукас. Я зайду к Жади, когда разрешат больше посетителей. Позвони, когда она очнётся, ладно? – Конечно! Я позвоню! — подтвердил парень, провожая удаляющуюся фигуру подруги. – Без неё и дышать легче! — проворчала Далва. – Далва, что такое на тебя нашло? Надо же было тебе начать ссору! — возмутился Лукас. – Хватит, Далва! — прервал Леонидас, прежде чем женщина успела ответить.– Лукас, я хочу с тобой переговорить, прежде чем ты пойдёшь к жене. Мужчины отошли в сторону. Отец о чём-то толковал сыну, но даже со стороны можно было заметить, что парень одновременно расстроен и согласен с доводами. Далва задавалась вопросом, что же такое они обсуждают, но вот из операционной выкатили каталку с беременной девушкой и Лукас пошёл следом. Она фыркнула, когда заметила, что сеньор Леонидас уже успел уйти — и хорошо, если на работу, а не к той женщине! – И даже не предложил подвезти! — возмутилась домоправительница.

***

Когда Жади открыла глаза в больничной палате, первым делом она тут же закрыла их, морщась от резкого света, прислушиваясь к стабильному звуку каких-то аппаратов. Девушка чувствовала явную боль по всему телу, а особенно — головную боль, словно её много часов подряд пинали ногами. Сначала девушка даже не могла понять, что с ней такое произошло, почему она здесь, медленно прокручивая последнее, что помнила перед этим, и тогда-то глаза марокканки открылись широко, как блюдца. – О, Аллах! Мой ребёнок! — тихо прошептала девушка, пока на глазах выступили сами собой слёзы. Она попыталась подняться, но тут же вскрикнула от резкой боли в голове и писка аппаратов, только добавляющих дискомфорт. – Жади? — Лукас встрепенулся, мгновенно пробуждаясь от дремоты, в которую парень невольно впал ближе к ночи. Он схватил руку жены, нежно сжимая, другой уже нажимая кнопку вызова дежурного врача.— Тебе больно? Как ты себя чувствуешь? Ты так нас напугала, Жади! – Лукас, наш ребёнок... Что с нашим ребёнком? — прошептала марокканка, не отвечая на вопрос мужа, ведь состояние ребёнка заботило её куда больше, нежели собственное. – Не волнуйся, ребёнок не пострадал.— поспешил успокоить парень, замечая, что напряжение сразу же покинуло тело девушки, как только она услышала желанные слова.— Но тебе наложили швы и придётся соблюдать постельный режим. Прямо сейчас девушка совсем не думала о будущих возможных трудностях: как она будет учиться и работать, если будет на постельном режиме, о возможных осложнениях при грядущих родах, кто будет находиться рядом с ней круглые сутки, пока она не сможет вести обычный образ жизни, ведь Лукас не мог бросить работу и целыми днями сидеть дома с женой. Жади даже подумать не могла, что отец Лукаса уже предложил сыну наиболее подходящий по его мнению выход из ситуации, а именно — переехать в особняк. Перспектива жить в семейном доме не нравилась младшему Феррасу, но, тем не менее, он понимал преимущества, главным из которых было то, что жена всегда будет под присмотром. Единственным, что имело в этот момент значение для Жади, был её будущий малыш, которого брюнетка полюбила только больше, когда испытала настолько сильный страх его потерять. – Лукас, я такая глупая... Я узнала, что Зорайде выходит замуж... – Зорайде выходит замуж? Зорайде из дома твоего дяди? —удивился парень.— Но как это связано с тем, что ты упала со стремянки? – Да, она выходит за дядю Али. Я узнала и захотела посмотреть мамин свадебный альбом, мне так захотелось его достать, что я совсем не подумала! Я только и могла думать, что про этот альбом, ты же знаешь, так всегда бывает, когда я чего-то сильно хочу. Не нужно было рисковать ребёнком, надо было дождаться тебя. Я знаю, что поступила безответственно! — она нахмурилась.— Я больше ничего не помню, только как мне стало страшно, когда я поняла, что падаю и не могу удержаться... Ты нашёл меня? – Тебя нашла Иветти, она увидела тебя лежащей на полу без сознания, она же вызвала скорую помощь и позвонила мне на работу,– ответил парень. – Да, точно...— вспоминала брюнетка, прижав свободную от капельницы руку к вискам.– Я помню. Иветти звонила, хотела забрать забытый бумажник, я открыла дверь, чтобы она могла войти, а потом.... Ах, как же болит голова! Лукас, нужно позвонить Латифе, позвони Лидьяне и скажи ей... Скажи ей, чтобы связалась с Латифой. А ещё Зейну, я завтра не смогу выйти на работу...– девушка продолжала говорить, несмотря на шум в голове, от которого её уже начинало тошнить. Она прикрыла глаза, потому что перед ними «прыгали» цветные пятна. – Не переживай, я всем позвоню! Не думай сейчас ни о чём, Жади. Тебе нужно отдыхать. Ты сильно ударилась головой, потеряла много крови. Главное, что ты и наш ребёнок будете в порядке. Остальное неважно. Где же этот врач? Они все там уснули? – парень ещё раз нажал кнопку вызова врача, беспокойно глядя на Жади.– Сейчас придёт доктор и даст тебе что-то от боли. Очень скоро несколько медицинских работников действительно вошли в палату и окружили пациентку, проверяя показатели на мониторах, измеряя пульс, давление и температуру девушки. Врачи продолжали задавать вопросы по анкете, а потом укололи что-то, прежде чем она успела возразить, что это вредно для ребёнка, но один из них таки развеял опасения пациентки и уточнил, что препарат не вредит беременным. Ещё до того, как они покинули палату, марокканка почувствовала, что проваливается в сон и не стала бороться со своей усталостью.