Огонь не знает преград

      - У тебя есть какие-нибудь еще предположения? - спрашивает Мо у Чэна, который устало вздыхает, что означает - нет. У него синяки под глазами, похоже, он вообще не спал. Сам рыжик не далеко ушел — хоть он и уснул около двух ночи, но проснулся в пять. Как по будильнику. Это дурацкое наваждение его преследовало. Ему просто хочется чтобы кто-нибудь щелкнул выключателем и все закончилось. Но такого выключателя не существует. А рыжий чувствует себя наркоманом без дозы, которого все никак не отпустит.       - Я совсем ничего не знаю о младшем брате, - Чэн прикладывает ладонь ко лбу и прикрывает глаза, откидываясь на сиденье. Мо позволяет себе смотреть на его профиль, пока он не видит. Изучать каждый сантиметр его лица. Он вначале молчит, потом все же решается спросить:       - Почему у вас такие плохие отношения? Чэн убирает руку со лба, трет переносицу, кладет руки на руль, сжимая пальцы, глаза все так же закрыты.       - Из-за моей работы, - он и так рассказал Мо достаточно, и нет смысла сейчас пытаться притворяться, что Мо не в курсе того, чем он занимается.       - Тянь не хочет общаться с тобой из-за этого? - спрашивает рыжик.       - Он был ребенком когда все началось. И я старался держать его подальше от всего этого. А потом... оказалось проще его отталкивать, чем пытаться объяснить и найти какой-то выход, - признается сам себе Чэн. Мо кивает, понимая, что Чэну всегда проще оттолкнуть от себя всех и вариться одному в своем котле. Это добавляет еще один кусочек паззла, который он кладет к остальным.       - Может, он просто вернется сам, - предполагает Мо.       - Я оставил двоих людей следить за его квартирой, - говорит Чэн, - Если он вернется туда, мне сразу сообщат. Но просто сидеть и ждать я не могу. В этот момент Мо в голову приходит мысль, что во всей этой ситуации не хватает маленькой детали. Точнее, большой и двухметровой детали, которая должна сбиваться с ног, помогая лучшему другу в поисках.       - А где Би? - спрашивает он. Чэн открывает глаза, не столько удивляется вопросу, сколько не понимает к чему он.       - Он взял отпуск на неделю.       - Отпуск? - Мо удивляется этому намного сильнее, хмуря рыжие брови, - Именно когда Тянь пропал, ему понадобился отпуск?       - Вообще-то он попросил отпуск раньше, сказал, что у него семейные проблемы и что уедет из города на неделю. А утром Тянь исчез. Я не стал звонить Би, чтобы не беспокоить его, надеюсь, что Тянь найдется до его возвращения. Мо прицокивает языком. Таких совпадений не бывает. Интуиция трубит о том, что это связано между собой очевидной белой нитью, тросом, или канатом. Он видел, находясь на острове, как общаются Тянь и Би. Между ними явно были тесные отношения, в голову Мо, конечно, не приходило насколько, так как его голова в тот момент была совсем другим занята, но то что они друзья, он четко видел.       - Что? - Чэн повернулся к нему. Чэн не слепой и не глупый. Просто Чэн не мог предположить, что Би может действовать за его спиной. Обмануть его, предать. Возможно, Би был единственным человеком, которому он доверял. Мо прикусил губы, не зная как помягче на это намекнуть. У него, конечно, не было никаких доказательств, кроме собственной интуиции, но этот вариант стоило бы проверить. И Чэну должно быть будет больно узнать, если это окажется правдой.       - А какие у него семейные проблемы и куда поедет он сказал?       - Я не спрашивал, - Чэну это явно не нравится, он сжимает губы в одну линию, не хочет предполагать что Би связан с исчезновением Тяня.       - Ты можешь сейчас позвонить ему? - мягко намекает Мо.       - Би бы так не поступил, - жестко отвечает Чэн, понимая к чему все ведет.       - Да, конечно, - поднимает руки Шань, - Уверен, он бы так не поступил, но мы должны рассматривать любые варианты, и других у нас пока нет. Просто проверим этот? Чэн качает головой, но все же берет свой телефон, прикладывает к уху, набрав номер Би. На его лбу между бровей появляется морщинка.       - Вне зоны доступа, - говорит он, убирая телефон.       - Это ни о чем не говорит, но... Стоит просто убедиться, что это не так, - Мо старается говорить как можно аккуратнее, вкрадчивым голосом. Лицо Чэна становится чересчур серьезным и даже злым. Мо с ужасом представляет, что если это правда и Тянь сейчас с Би? Будет что-то страшное. Ему вдруг приходит в голову, что Тянь мог сделать это специально, чтобы отомстить брату. Заставить лучшего друга предать его, только из мести, чтобы Чэн почувствовал примерно то же, что и он? Не хочется думать, что он способен на такое... Но... Тянь был в отчаянии, и кто знает... Чэн заводит машину молча. Думает вначале наведаться к Би на квартиру — может, он никуда и не уезжал из города? Думать о том, что Би его обманул, он не хочет. Но сомнения уже закрались достаточно глубоко. Чтобы как-то его отвлечь, видя как нервно постукивает указательный палец на руле, Мо решает пока расспросить немного о Би.       - А какие у Би могли быть семейные проблемы, есть предположения? Может, с родителями?       - Его родителей уже нет в живых, - отвечает Чэн.       - Братья, сестры?       - Нет, у него никого нет.       - Тогда какие семейные проблемы?       - Может, у него есть девушка. Я никогда в его личную жизнь не лез, - видно, что Чэна все нервирует. Его голос становится раздраженным.       - У Би? Девушка? Но он же тогда на острове с этими девушками...кхм, - Мо замолкает, вспоминая, что было и что Чэн тогда тоже времени зря не терял. Это, кажется, было сто лет назад, хотя прошло всего несколько дней. От этого кольнуло в груди. Может быть, Чэн в постели себя вел с той девицей точно так же как и с Шанем. Может, он ей в порыве страсти обещал любовь до гроба, кто знает? Мо внутри вскипает от злости.       - Одно другому не мешает, - Чэн пожимает плечом, смотря вперед на дорогу. Мо сжимает кулаки и отворачивается к окну. Это Чэн имеет ввиду для Би — одно другому не мешает? Или он говорит про себя? Скорее всего, про них обоих. За утро Мо успел расслабиться. Ему доставляло удовольствие, что они вроде как нашли общий язык и общались, обсуждая варианты исчезновения Тяня. Ему хотелось бы чтобы это длилось подольше. Нравилось произносить «мы» и «нас». Теперь его окунуло в ледяную воду воспоминанием о проститутке и этой фразой. Отрезвило и вернуло в реальность. Он сжал зубы и молчал всю оставшуюся дорогу до квартиры Би. *       Би дома не оказалось. Он действительно уехал. Вернувшись в машину, Чэн сразу набрал номер и попросил пробить, если ли у Би другая собственность, куда он мог поехать. Он сам чувствовал себя мерзко, проверяя его. Они достаточно лет работали вместе, чтобы Чэн мог убедиться — ему можно доверять. А Чэн подозревает его, не смотря на это. Но некая часть его души все же согласна с рыжиком — это странное совпадение. И тот взгляд Би, когда он пришел к Чэну и застал его с Шанем — там было больше, чем беспокойство за младшего брата своего друга. Би всегда заботился о Тяне, у них существовало взаимопонимание, намного больше чем у Чэна с младшим братом. Иногда Чэна это даже задевало, но он сам выбрал такой путь, и был благодарен Би за заботу о Тяне.       - Нужно подождать, пока пробьют информацию, это займет около часа, - говорит Чэн, повернувшись к Мо. Тот выглядит расстроенным, хотя все утро был нормальным. Но Чэн не собирается выяснять, что творится в его голове, сейчас нужно сосредоточиться на другом.       - И что МЫ будем делать? - спрашивает рыжик с такой печальной полуулыбкой, что Чэн сразу отводит взгляд.       - Надо поесть, - говорит он, глядя на часы. Время уже близится к обеду, он ничего с утра не ел, хотя аппетита и не было, но его начинает клонить в сон, и лучше будет хотя бы чем-то подпитать мозг и тело, - Там в конце улицы есть кафе. Мо представляет, что они будут вместе обедать в кафе. Как кто? Как друзья? Как люди, которые два раза переспали и теперь делают вид, что этого не было? Как хер знает кто друг другу. С одной стороны ему безумно хочется пойти. С другой, он понимает, как это наивно с его стороны. Его желудок скручивает то ли от голода, то ли от хрен знает чего еще.       - Я не люблю есть в общественных местах, - говорит Мо, - Я подожду тебя в машине.       - Вообще-то, я тоже не люблю, - отвечает Чэн, - Тогда я куплю что-нибудь и вернемся в мою квартиру. Мо кивает. Ему снова и радостно и тоскливо, словно воздуха не хватает в легких, хотя он продолжает дышать, но не может вдохнуть свободно полной грудью. *       После еды, Мо начало клонить в сон. Чэн молча ел, не глядя на него, пока Мо возил вилкой в своей тарелке. Мо зевнул, и подпер голову рукой. Чэну ужасно хотелось спать, так что глаза сами закрывались, он понимал, что ехать куда-то прямо сейчас просто не сможет, даже после нескольких чашек кофе. Тем более, оставалось еще полчаса. Мо закрыл глаза, почти засыпая прямо за столом.       - Я посплю на диване, - говорит Чэн, - А ты можешь лечь на кровать. Мо открывает глаза, но Чэн уже встал и направляется к дивану.       - Мы уже спали в одной кровати, - замечает Мо, - Так к чему это?       - Я лягу на диване, - твердо повторяет Чэн, и воплощает свой план, не раздеваясь ложится на бок, подложив руку под голову.       - Ладно, - соглашается Мо и думает, что это к лучшему. Он тоже не раздеваясь, ложится на кровать, думает, что вряд ли сможет уснуть в ней, но как только голова касается подушки, крепко засыпает. *       Мо вздрагивает когда рука касается его плеча и он слышит свое имя:       - Гуань Шань. Он открывает глаза, видит перед собой лицо Чэна, который за этот день впервые открыто смотрит на него. Он спросонья сглатывает, в горле пересохло, облизывает губы. Замечает, как Чэн пристально за этим наблюдает, замерев на месте. Шань понимает, что вот он так близко, и стоит протянуть руку и дотронуться до его лица — и они в ближайшее время никуда не пойдут. Знает, что если смотреть Чэну в глаза дольше трех секунд, то его взгляд темнеет, и оттолкнуть Мо он уже не сможет. Знает, как это эгоистично звучит, даже в собственных мыслях. Рыжик быстро отворачивается и Чэн размораживается и моргает.       - У меня есть адрес, - говорит он, быстро встает, и берет ключи от машины. Мо поднимается с кровати, трет глаза. Он себя чувствует ужасно — голова раскалывается, лучше бы вообще не засыпал.       - Ага, - кивает устало.       - Я отвезу тебя домой, - Чэн уже стоит у двери.       - Что? - рыжик тут же оказывается рядом, забыв про сонливость, - Я тоже поеду!       - Нет, - говорит жестко Чэн, - Это далеко, за пределами города.       - И что? Я виноват перед Тянем, это все из-за меня и я хочу все исправить!       - Нет, туда ехать часов двенадцать, ты останешься, - все тем же тоном произносит Чэн.       - Я поеду! - Мо хватает его руку повыше запястья, сжимает, заглядывает в лицо, - Поеду! Он думает, что помимо своей вины перед Тянем, не хочет чтобы Чэн один нашел там своего младшего брата и Би, ведь может произойти что-то плохое. Мо чувствует, что его миссия заключается в том, чтобы остановить Чэна от непоправимых поступков — хотя, вряд ли у него всерьез получится остановить Чэна. Но отпускать его одного он точно не хочет. А еще просто хочет провести с Чэном эти двадцать четыре часа. Ты жалок — говорит себе, но все равно смотрит решительным взглядом.       - Пожалуйста, - видя, что Чэн колеблется, - Я не могу остаться тут в неизвестности! - добивает козырем, когда Чэн медленно качает головой, - Это была моя теория о Би, ты не можешь не взять меня с собой!       - Ладно, - Хэ все-таки сдается и Шань еле сдерживает победоносную улыбку. *       Мо позвонил маме перед отъездом и сказал, что останется у Цунь Тоу на выходные. Написал смску последнему, чтобы подтвердил если вдруг маме придет в голову ему позвонить. На что Цунь прислал пошлый смайлик и предположение, что Мо остался у девушки. Рыжик вздохнул и отправил ему просто смеющийся смайл — пусть понимает как хочет. Они ехали уже несколько часов, пару раз останавливались на заправке. Мо всю дорогу молчал, Чэн прерывал тишину только чтобы спросить не против ли рыжик, если он будет курить в машине, включит радио, включит кондиционер и тому подобное. Рыжику ужасно хотелось спать, но когда начинал дремать, то каждый раз просыпался, вздрагивая, то от сигнала автомобилей, то от общего шума дороги. На улице стемнело, Чэн посматривал в навигатор, ехать оставалось еще часов восемь, а спать ужасно хотелось. Затормозив чуть позже на несколько миллисекунд, чем нужно, за очередным автомобилем, Чэн понял, что ему нужно поспать и ехать дальше в таком состоянии опасно.       - Тебе надо поспать, - заметил Мо, вглядываясь в его профиль. Мо и самому ужасно хотелось бы поспать в нормальных условиях.       - Да, - согласился Чэн. Он остановился у обочины, стал искать в навигаторе ближайший отель. *       Это был небольшой, но довольно прилично выглядящий отель. Девушка на ресепшен приветливо улыбалась. Чэн попросил два номера. Мо, конечно, ничего другого не ожидал. Ему хотелось бы чтобы было по-другому, но он, конечно, бы никогда этого не сказал вслух. Поэтому молча отправился по лестнице на второй этаж вслед за Чэном. Номер Чэна находился рядом с его. Мо вставил ключ в замочную скважину, но колебался прежде чем повернуть его. После половины дня проведенного в дороге, его воспоминания о проститутке и слова Чэна как-то затерлись. Он понимал, что это глупо. И что это называется ревность. А ревновать человека, который тебе никем не является — это по-идиотски, бестолково и абсурдно. Но его разум и чувства не были синхронизированы между собой, судя по всему. Возможно, ему снова нужен был окат ледяной водой, чтобы изгнать свои навязчивые мысли. Но сейчас, краем глаза следя, как Чэн поворачивает ручку в нескольких метрах от него, спать внезапно расхотелось. На одной чаше весов было благоразумие, на другой собственные желания. И желания перевешивали. Шань старался найти себе оправдание, и нашел. Он решил, что может отпустить себя пока они не в Гуанчжоу. То, что произойдет здесь — не считается. Пока он не вернется домой, он может освободить свои задолбавшие вконец мозг мысли, забыть о том, что должен, и чего не должен, что такое понятие как гордость ему не чуждо. Позволить себе эти два дня просто расслабиться, наконец-то, за все это время. Как только они вернуться, то все закончится — обещает себе Шань. Так и не повернув ключ, он вынимает его из скважины. В несколько больших шагов оказывается позади Чэна, который уже сделал шаг внутрь темного помещения. Он прижимается к его спине, обвив руками вокруг торса. Чэн вздрагивает и замирает, даже не дышит.       - Я знаю, - тихо говорит Шань, - Что это не правильно. Он касается губами ткани, в том месте где должен быть шрам на коже, рукой проводит по животу, ощущая как он напрягается.       - Обещаю, что как только вернемся в Гуанчжоу, все закончится. А сейчас не выгоняй меня. Чэн все так же не двигается, Шань только слышит и чувствует быстрый стук его сердца. Он отпускает и отходит назад, но не чтобы уйти, а чтобы захлопнуть дверь, отрезая полоску света из коридора, оставляя их обоих во тьме. Подходит к Чэну, теперь глядя в глаза, которые кажется светятся в темноте, отражая тусклые отблески с улицы. Чэн гладит его щеку, прижимает к себе, взяв за талию. Он смотрит в глаза рыжику уже больше пяти секунд и все остальное начинает меркнуть. Он поклялся себе, что этого не повторится. Но оправдание Шаня такое привлекательное — раз они не в Гуанчжоу, то все не по-настоящему, и все вернется к исходной точке, как только они пересекут границу города. Как будто граница может повлиять на чувства. Но обманывать себя оказывается слишком соблазнительно. Мо утопая в потемневшем до черноты пропасти взгляде, осознает, что на самом деле Чэн не отталкивает его, потому что он, возможно, устал отталкивать всех окружающих. Ему тоже нужно тепло, чуточку понимания и любви. Да, это всё одна большая случайность, что именно Шаню удалось подобраться к Чэну ближе, чем кто-то другой. Он бы хотел думать, что это судьба, но эта приятная мысль слишком неразумна. А еще в мозгу появляется понимание (хер знает, почему именно сейчас, может у Гуань Шаня под вечер открылся третий глаз?) - что самый настоящий монстр в этой комнате это он сам. Ради собственного эгоизма, он разрушает стену, которую Чэну придется восстанавливать потом по кирпичику. Что же будет с самим Шанем, когда придется выполнить обещание по возвращении домой, он не хочет сейчас думать. Когда Чэн прикасается к его губам, он прикрывает глаза, и не думать получается отлично, потому что по венам уже растекается наркотик, как бензин, в который бросили горящую спичку.