immortallove

И у плохих родителей могут быть хорошие дети. Автор неизвестен. — Марсель, когда все будет готово, я позову тебя, а пока, ступай по своим делам. Раздавшийся строгий голос вампирши, дал ясно понять парню, что задерживаться в ее теплой компании все же не стоит. Чуть склонив свою голову, молодой парнишка крикнул словно военное: "Так точно!" и скрылся из комнатки этой гостиницы. Противный и грязный номер этого захолустья, стал неким штабом для Маритты и ее команды, когда им вместе необходимо обсудить важнейшие вопросы первородной. Однако, никто и никогда не смел возразить француженке по поводу этой крохотной комнатки. Здесь повсюду летали комки пыли, из-за чего было трудно даже дышать, нежели обсуждать что-то. Но вампирша и сама понимала суть этой проблемы, но как-то искать пути из сложившейся ситуации, она вовсе и не собиралась. Девушка не желала здесь менять что-либо, не хотела приказывать уборщицам даже убираться в этом номере. А все потому, что это место — единственное убежище, где враги не обнаружили бы француженку. Когда-то на месте этой гостиницы, стоял совсем скромный домик, в котором проживал потомок Люси Эссель-Фредерик, что после своей смерти завещал всю эту территорию Маритте. Казалось бы, какая-то жалкая комнатка, но так дорога для первородной, словно нечто сокровенно-ценное, чего так не могли понять ее подчиненные. Однако, все пошло совсем не по ее задуманному плану, когда одинокий домик мужчины снесли и превратили в ничтожную гостиницу. Маритта тогда стала свидетелем этого зрелища и снова трясясь от своей беспомощности, ничего не могла с этим поделать. Она лишь сложила руки на груди и продолжила смотреть на то, как рушиться одно из самых дорогих ей воспоминаний. С ужасом она глядела прямо, не отводя своих глаз в сторону и просто молчала. А когда поняв, что выбор спасти этот домик у нее был, она лишь опечаленно опустила свою голову вниз и развернувшись, покинула это жуткое зрелище, от которого стало невыносимо больно внутри. Стыда, перед самой Люси ей никогда не оправдать. Но даже в такие моменты, ведьма продолжала приходить вампирше на помощь, ни коем образом не обращая внимания на ее проступки. И однажды, приснившийся первородной сон, смог развеять такие тяжелые обвинения Маритты в сторону самой себя. Пришедшая словно ангел, Люси объясняла принцессе то, что та всегда находиться под защитой своих любимых и родных и то, как она допускает оплошности, лишь дает право учиться ей на своих же ошибках: — Я позволила людям разрушить то, чем очень дорожила. И ты по-прежнему считаешь меня хорошей? — Слезы первородной лились по ее мягким щекам, будто обжигая их своими струйками. Соленая жидкость, предательски заполняла и без того красное лицо француженки, пытаясь скрыться от милого образа Люси. — То, что люди сделали из многолетнего штаба гостиницу — еще ничего не значит. Они лишь изменили оболочку, но не смогли изменить его содержимого. Помни об этом Мари, и не кори себя за то, чему не смогла помешать. И сон оборвался. Так легко, словно вампирше и вовсе ничего не снилось. Проснувшись в легком поту, она судорожно запустила длинные пальцы в свои каштановые волосы и подняла свой взгляд на потолок. Сейчас, он заменял ей небо, заменял ту бескрайность, что находилась за пределами горизонта, заменял ей это гнилое общество, что каждый день ее окружало. Считая каждую трещинку на стенах, она медленно погружалась в свои мысли. Этот сон. Он предательски засел глубоко у нее в голове и не хотел покидать вампиршу вплоть до самого утра, пока солнце не взошло так высоко наверх, и не окинуло своими ослепительными лучами все окрестности Мистик Фолса. Из долгих и глубоких раздумий француженки, запросто смог вывести только нежный голосок, стоящей позади Молли. Этот подросток уже который раз пытался докричаться до своего босса, пока та, внимательно глядела из окна на проходящих мимо людей. Не смея даже повернуться к девушке, первородная вздохнула. Не громко, совсем тихонько, но ее тело вдруг расслабилось, а мысли порядочно и мгновенно встали на свои места. Больше голова не болела, а противный звон в ушах стих, так же быстро, как однажды резко и появился: — Говори. — Холодно произнесла первородная. — Марсель сейчас работает вместе с Брауном и.. я немного волнуюсь за него. — Как-то с опаской в голосе, произнесла девушка. — Почему? — Они в прошлом ведь не ладили, а сейчас вы намерено объединили их, хотя сами знаете к чему эти совместные работы их могут привести. — Ты считаешь, что я поступила неправильно? — Ее корпус тела чуть повернулся назад, а прохожие на улице больше не смели привлекать ее пристального внимания. — Что ж, может быть ты и права, Молли. — Ч-что? — Глаза полные волнения, уставились на свою госпожу и больше не смели отводить от нее своего взгляда. Сейчас, она казалась такой беззащитной, маска холода и грубости вдруг пала с лица француженки и перед подростком предстала самая настоящая Маритта. — Я лишь хочу объединить всех вас, Молли. Вы давно уже не чужие люди друг другу. Вы больше, чем просто команда. — Вампирша тяжело вздохнула и присев на край кровати, опустила свою голову вниз. — Вы настоящая семья. Эти слова до боли поразили дрожащую девушку, которая все еще пребывала в мягком шоке от своей госпожи. Услышать такое и одновременно увидеть — было чем-то запредельно прекрасным. И она только сейчас поняла, насколько сильно привязана к ней и к остальным членам их дружной команды. Ей очень не хотелось терять то, что было обретено так давно, ей не хотелось со всеми ними расставаться. Ужасная боль вдруг пронзила сердце бедной Молли и та, не сдержав порыв своих эмоций, поддалась им и тихо всплакнула. Эта вампирша стала для нее ближе, чем госпожа, а те парни, ближе, чем просто коллеги. Быть может для остальных эти слова и чувства покажутся чушью, но для Молли они значили достаточно многое. Для этого подростка шестнадцати лет, мир казался совсем другим. Таким бескрайним и великим, таким добрым и красочным. Все для этой девушки имело место быть хорошим, ведь она сама являлась воплощением огромной души. И даже несмотря на то, что она выросла в семье бандитов, которые грабили и убивали, она смогла остаться тем самым ангелом, который всячески придавал уверенности Маритте. Молли и сама не понимала, насколько сильно госпожа дорожит ею, ведь еще попросту была мала, чтобы осознать это. И даже сейчас, когда они остались вдвоем в этой запыленной комнатке, девушка улыбалась. Улыбалась настолько сильно, что щеки жутко болели от натяжения губ, а из глаз по-прежнему лились струйки соленых слез. Она без всяких сомнений подошла ближе к своей госпоже и усевшись рядышком, крепко обняла. Маритта знала, что Молли сделает это, она чувствовала, а потому и разрешила девушке прикоснуться к своему телу. Мгновенно стало так тепло.. Казалось будто весь мир на секунду замер, а время остановилось. Они даже не шевелились, так и просидев, пока раздавшийся стук в комнату не отвлек их. Молли испуганно дернулась и отстранилась от госпожи, понимая то, что натворила. Она уже мысленно представляла какое наказание за содеянное получит, но первородной кажется было даже приятно от подобной решительности девушки: — Входите. — Строгий голос вампирши тут же вернулся и она уже не была в том расслабленном настроении, в каком пребывала минуту назад. Она лишь снова подошла к окну, но не для того, чтобы оглядывать окрестности, а для того, чтобы закрыть балкон и наконец вернуться к своим делам. — Госпожа, мы тут с Брау.. Голос Марселя прервался, когда он увидел заплаканное лицо своей младшей сестры. Он тут же обозлился, но и сразу успокоился, когда сестренка дала ясно понять, что все в порядке. Заметив эту сцену, вампирша невольно ухмыльнулась, подумав о том, насколько же сильно Молли повезло со своим старшем братом: — Продолжай, Марсель. — Сорвалось такое холодное предложение с алых уст принцессы. — Мы с Брауном назначили вашу встречу с Майклсоном. Она состоится ровно через неделю, в шесть часов вечера, далеко за пределами Мистик Фолс. — Отчитывался молодой парень. — Насколько это далеко отсюда? — Это на территории загородных домов, в шестидесяти километрах от Мистик Фолс. — Хорошо. — Первородная кивнула и поблагодарила парня за его хорошо проделанную работу. По правде говоря он заслуживал куда больше похвалы, чем заслуживает сейчас, но парень всегда утверждал, что большего ему от госпожи и не нужно. От этого, у Маритты разрывалось ее мертвое сердце в клочья, показывая окружающим то, что оно еще живое, оно у нее есть и она умеет им чувствовать. И накинув на себя легкую ветровку, вампирша покинула этот загрязненный уголок гостиницы. Уходя, она слышала расспросы Марселя о том, что же все-таки здесь произошло в его отсутствие и Молли, как верная сестренка поведала своему старшему брату все, что недавно смело произойти. Он ошарашенно открыл рот, глаза его расширились, а на лице читалось сплошное удивление. "Наша госпожа и в правду может быть такой?" — все еще продолжал удивляться парень, пока Молли уже в который раз продолжала твердить брату о том, что его госпожа вовсе не является такой безразличой, какой показывала себя на самом деле. И Маритта улыбалась, пока спускаясь по лестнице, тайком подслушивала их разговор. Снова она расплывалась в улыбке, потому что очень любила этих детишек. Они двое, были словно полной противоположностью друг друга. Один — достаточно храбр и умен, способен решить любую проблему не только физическими способами, но и интеллектуальными. А вторая была абсолютно непорочной, такой хрупкой и мягкой, казалось будто ее создали лишь исключительно из добрых качеств человека, даже не прикасаясь к отвратительным чертам характера. Сплошная идеальность, созданная будто богом. Ангел, который в любую минуту придет к тебе на помощь.Поэтому, они так сильно и дополняли друг друга. В любой непонятной ситуации, Марсель стоял горой за свою сестренку, даже толком не зная, провинилась она на самом деле или нет. А Молли в свою очередь, всегда защищала своего брата, еще с самого далекого детства, когда их отец пытался сотворить из Марселя безжалостного убийцу. И только благодаря младшей сестренке, этот парнишка остался пребывать на этой земле в образе безгрешного человека. Он никогда и ни за что бы не пошел на поводу у своего отца. Хотя.. Наверняка пошел бы, если бы не Молли. Кто бы знал, как обернулась бы жизнь этих двоих, если бы на своем пути им не повстречалась бы Маритта. Эта вампирша спасла бедных детей из лап жестокого головореза, который насильно издевался над своими детьми. Она прямо у них на глазах разорвала голову отца, и пила его кровь, пока тело не превратилось в кусок сухого и съежившегося комка кожи. В тот момент, эти двое по-особенному восхищались француженкой. Один из них благодарил бога за своего спасителя, она другая наконец познала покой человеческой жизни. И хоть брать под свою опеку детишек было крайне глупым решением, принцесса все-таки пошла вопреки своим принципам. Она спасла мальчика и девочку, но тут же поставила им условие: "Либо свобода, которую я вам дарую, либо моя опека над вами." И детишки не сожалели о своем выборе, они наоборот были благодарны судьбе за подобный подарок, за случай спасения и лучшей жизни в этом гнилом мире. Тогда, в тот день, они впервые встретили кого-то похожего на себя. Это был Кольт Браун, который тоже оказался под опекой первородного вампира. Ему было всего семнадцать на тот момент, но уже тогда для Молли, Браун стал примером и целью жить дальше, несмотря ни на что. И хоть одиннадцатилетняя девочка на тот момент была мала для Кольта, он продолжал гореть ярким пламенем гордости в глазах маленькой Молли. И Марселя это раздражало. Он не мог поверить, что его младшая сестренка смогла найти пример для подражания в ком-то другом, даже не замечая перед собой собственного брата. И он злился. Ужасно злился на Брауна за то, что тот появился в его жизни, за то, что тот растоптал его только одним своим видом, не говоря уже о поступках, которые он совершал. И вот, пятнадцатилетний Марсель старался больше угодить не как своей госпоже, как своей младшей сестренке. Но в ее глазах он отчетливо видел лишь образ Брауна и ничего не мог с этим поделать. Отсюда и причина, по которой Кольт не мог сработаться в одной команде с Марселем. Один из них словно каждый раз соревновался, а другой просто смеялся, не пытаясь даже и доказать свое истинное превосходство. Он и так прекрасно знал, что лучше этого мальчика во всем, чего бы не поручила им госпожа Бенуа де Сент-Мор. В отличии от него, Браун сумел погрязть в кровавой луже из людей, которых сам же, своими руками и убивал. Но не по своей инициативе конечно же, а по приказам своего отца. А если он и ослушивался его приказаний, то тут же был жестоко избит и выкинут за дверь, словно какая-то собака бродячая. В таких ситуациях его морили голодом, не пускали домой и кричали из окон громкое: "Проваливай!" И Брауну было до боли обидно на своего родного отца. "За что ты так со мной? Почему так жестоко относишься ко мне?" Но задавать такие вопросы отцу напрямую он никогда не решался. Боялся, что снова будет избит и опозорен перед соседями и перед своими друзьями. Но Кольт сумел обрести покой только тогда, когда собственноручно он убил своего отца. Тот злополучный вечер стал последней каплей для убитого горем подростка. Он стащил пистолет отца из внутреннего кармана пиджака и пока тот мирно спал, застрелил его. Безжалостно, не моргнув даже и глазом, не дернув даже своею рукою. Пуля идеально попала в сердце мужчины и тот практически сразу же умер. И только спустя время, сидя около мертвого отца, Брауну пришло осознание того, что он натворил. Но не жгучая боль, ни проклятые слезы, все никак не смогли настигнуть этого мальчика. Он все также сидел у ног своего отца, пока в комнате, из ниоткуда не возьмись, вдруг появилась молодая особа. Кольт от неожиданности вскочил и направил свой пистолет в ее сторону, но даже выстрельнув, он не смог убить эту улыбающуюся девушку. Он в страхе выпустил еще пару пуль прямо ей в сердце, но все его попытки претерпели сплошную неудачу. Браун казалось бы уже хотел сдаться, но внезапный и такой нежный голос, что раздался посреди этой глухой комнатки, смог пробудить настоящие чувства внутри его сердца и мальчик не мешкаясь, согласился на поставленные ею условия. И ни разу он не пожалел о своем выборе, впрочем, как и Молли когда-то с Марселем. Со временем, после взятия под опеку Брауна, первородная откопала еще одного человека. Но откопала не в прямом смысле этого слова, а в том, что на ее жизненном пути появился еще один беззащитный ребенок, которого француженке удалось спасти. Она прогуливалась недалеко от леса, в котором вдруг расслышала жуткие крики и мольбу о скорой помощи. Но в округе никого не было, кроме прогуливающийся вампирши, ведь забреди сюда человек пешком, не выжил бы. Он умер бы сразу, то ли от рук своего сородича, то ли от рук монстра, наподобие Маритты. Но первородная все-таки решилась заглянуть в глубь леса и проверить исходящий из него крик о помощи. Беззащитную девушку, посреди этих высоких деревьев, один избивал до полусмерти, а второй уже было готовил яму для маленького тела девочки. Маритта простояла так еще пару минут, а после внезапно накинулась на парней и мгновенно оторвала им головы. Она демонстративно разорвала их тела на мелкие кусочки, ловко забрасывая в глубокую яму, которую они сами же и рыли несколькими минутами назад. Поднимая взволнованную девочку с земли, француженка поспешила узнать ее имя: — Я.. Г.. Герда.. Впрочем, именно так, Герда присоединилась к одинокой компании Брауна. Он все расспрашивал ее, из-за чего она здесь, но та все упорно молчала, не давая себе лишнего повода для выплеска эмоций. Однако в один день она все же не сдержалась. Все-таки поведала истину Брауну и тот, будучи сидящем на краю кровати, чуть было не свалился с нее на пол. Маленькую девочку, мать в тайне от мужа, продавала ее мужчинам постарше, а сама брала за это довольно неплохую плату. Герда все пыталась рассказать отцу правду о злодеяниях его жены, но та тщательно промывала ему мозги, а он в свою очередь, даже не желал и слушать этой выдуманной чепухи от своей дочери. А она, продолжая торговать своим хрупким телом по приказам матери, ночью заливала свою подушку слезами, от бессилия и усталости перед этим жестоким миром. Девочке было четырнадцать, когда она впервые забеременела. Услышав это, мать безжалостно избила свою дочь, пока отец пребывал на работе, да настолько сильно, что у бедной Герды случился выкидыш. Она пролежала в больнице несколько дней, под предлогом того, что заразилась каким-то гриппом. Ее отец снова поверил в эту выдуманную женой сказку, и девочка вновь осталась проигравшей. В тот день, врачи сообщили ей, что Герда больше никогда не сможет иметь детей. Тогда, девочка словно дикий зверь заревела, но от того, что она не могла ничего поделать, Герда лишь яростно била себя по лицу. Щеки горели алым пламенем, а выступавшие слезы на глазах, противно щипали маленькие ранки. Через несколько дней ее как и полагалось выписали, но вернуться домой в тот день она так и не смогла. Мать за ней в больницу не приехала. Сказала, что такому отродью как она, вообще не место в этом мире и если Герда желает выжить, то должна добираться до дома самостоятельно. И именно в тот злополучный день, она угодила в ловушку этим демонам, которые показушно называли себя людьми. Но госпожа Бенуа де Сент-Мор.. Если бы не она, малышка умерла бы прямо там в лесу: голодная, босая, совсем беззащитная. Ни отец, ни мать, не спешили к ней на помощь и Герду это злило. Ужасно злило. Когда девушка поведала все Брауну, тот крепко обнял ее и прижал к своей груди. Сердце его так бешено билось, а глаза пылали яростью. Желание отомстить всем на свете, только возростало в глубине его души. В тот день, он поклялся сам себе, что будет защищать Герду до самой смерти, защищать это дитя несмотря ни на что. И больше девушка не смела грустить, лишь улыбалась и смеялась, когда Кольт рассказывал ей веселые моменты из своего детства. К слову, которых было не так уж и много.

***

Снова утро. Лучики солнца старательно пытались пробраться в комнату к Маритте и нагло разбудить еще одного человека в Мистик Фолс. Она сонно потянулась и вскочила с кровати, когда в дверь внезапно постучали. Она чувствовала человека по запаху, знала, кто пришел к ней, еще даже не отворив двери: — Мари, привет..— Взволнованно проговорила темноволосая девушка. — Здравствуй, Елена. Рада видеть тебя в своем скромном обиталище. — Как-то наигранно проговорила вампирша. — Проходи, не стесняйся. Без лишних разговоров, девушка прошла внутрь дома первородной. Повсюду царила идеальная чистота, ни одна пылинка не виднелась на поверхностях мебели и Елену это немного удивило. "Значит, убиралась тут целый месяц, даже не пытаясь выйти с нами на связь" — Подумала девушка. — Что хотела? — Вампирша тут же принялась заваривать кофе и пока накрывала на стол, невольно приглядывалась в сторону своей подруги. Довольно странно она вела себя сегодня, это было заметно даже невооруженным глазом обычного смертного. — Хотела поговорить. — Сорвалось быстрое и краткое с уст Елены. Ее лицо, полное решимости и храбрости, подводило ее с каждым разом, когда девушка пыталась показаться холодной и грубой. Голос предательски задрожал на такой простой фразе и Гилберт кажется хотела провалиться сквозь землю. — Говори, я слушаю тебя. — Нет, ты не поняла меня. Я не выговариваться сюда пришла, а поговорить. Это две разные вещи, Мари. — Не стоит мне объяснять, что разно, а что одинаково. Говори, зачем пришла? — Низкий голос первородной стал еще ниже, а лицо только больше побледнело. Оно выдавало одновременно и усталость, и злобу. Сказать, что она чувствовала на самом деле — было сложно. — Я хотела поговорить о Стефане, а точнее о ваших взаимоотношениях друг с другом. — А что с ними не так? — Показушно усмехнулась француженка. — Ты словно играешь с ним назло мне и моим чувствам. — Злилась темноволосая. — Ты же знаешь, что мы пара, так чего пытаешься добиться его внимания? — Ты сдурела или просто пытаешься вывести меня на смех? — Бровь вампирши вопросительно вскинулась вверх, а Гилберт кажется на полном серьезе сейчас пыталась разобраться с Мариттой, и вампиршу это знатно веселило. — Не стоит оскорблять меня, Мари. Я не глупая, чтобы не видеть как ты к нему относишься. И отрицать то, что я своими глазами наблюдала на вечеринке, я не собираюсь. — Ну и не нужно, я вроде тебя об этом не просила. — Довольно Маритта! — Вскочила темноволосая со стула. Кружка с кофе демонстративно полетела вниз, ударяясь о твердый пол и разбиваясь вдребезги. — Не строй из себя показушное могущество. Отстань ты уже от Стефана! — А, то есть мне лучше проигнорировать то, что ты переспав с Дэймоном, нагло утаила это от его брата? Глаза, которые прежде пылали яростью, вдруг погасли. На Елену словно обвалилось тысяча тяжелых камней и под всей грудой этого водопада, она медленно умирает. Ее тело перестает дышать, разум туманится, в глазах начинает двоиться. Она уже не может видеть то, как вампирша довольно ухмыляется, не может слышать ее звонкого голоса. Время будто остановилось и только испуганные глаза Гилберт, все еще продолжали блуждать по окружающим ее тела, предметам: — Не спрашивай меня откуда я это знаю. Просто, когда, тогда на вечеринке разозлившаяся Елена убежала, она не знала, что Маритта из-за своего наглого любопытства пойдет за ней. — Поднося кружку с кофе к своим губам, она на секунду замолчала, но проглотив горячую жидкость, вновь возобновила свою речь. — А в комнате наверху Дэймон с Еленой целуются, чуть ли не срывают с себя одежду! Хотя.. Когда я уходила, ты уже была в одном бюстгальтере что-ли.. После этого, француженка не выдержав всего юмористического номера, приказала Гилберт покинуть ее дом и больше не появляться в нем, пока Маритта сама того не пожелает. Однако она поспешила выругаться на саму же себя, ведь разбитую кружку и разлитый кофе, теперь придется убирать самостоятельно, чего делать особо не очень то и хотелось. Раздавшийся звонок телефона был как раз вовремя. Вампирша почти закончила с уборкой и уже потянулась к гаджету, чтобы ответить, но тот вдруг перестал раздражительно трезвонить: — Проклятье! Выругавшись, девушка не стала перезванивать, ведь посмотрев кто это был, она тут же отключила свой телефон, убирая его в карман своих плотных черных брюк. Но через минуту, уже будучи спокойно отдыхая в своей комнате, зазвонил еще один телефон. На этот то звонок, вампирша поспешила ответить, но мысленно уже ругала того, кто первоначально решил позвонить не на рабочий номер француженки: — Герда, я уже столько раз говор.. — Я знаю! Знаю госпожа, простите! — Спешила оправдаться девушка по ту сторону трубки. — Забываю, что вам нужно звонить исключительно на рабочий номер. — Ладно, ничего страшного. — Быстро ответила Маритта. — Что-то стряслось? — В смысле? — Удивленно воскликнула девушка. — У вас же сегодня долгожданная встреча с Майклсоном, вы до сих пор к этому не готовы? Или Марсель вас не уведомил об этом еще неделю назад? "Что?.. Уже сегодня? Этот день так быстро настал? Но ведь.. Я до сих пор пребываю в мягком шоке от одного только слова <встреча>, а этот день так предательски быстро наступил.." — Из раздумий, госпожу вывел голос переживающей Герды, которая все это время говорила с француженкой по телефону. — Нет, Марсель обо всем мне доложил. — Ответила первородная. — Тогда, чего же вы медлите госпожа? Мы уже ждем вас. — Скоро буду. — И она отключила свой телефон, все еще не веря в то, что сегодня она наконец спустя столетия, встретиться с одним из Майклсонов.

***

Холодало.. Проклятая осень давала о себе знать, потому и желала сполна насладиться своим правлением в Мистик Фолс. Листья сейчас, хаотично бросались в пляс, грациозно кружа в воздухе, подобно юным балеринам, что танцуют очередной плавный танец. Они чуть зависали в воздухе и только после, приземлялись на землю. Однако, небольшой порыв осеннего ветра настолько сильно бывает влюблен в различные листочки, что искусно падают с деревьев, заставляет их вновь подняться ввысь, чтобы зависнуть в воздухе на еще пару мгновений. Но даже несмотря на эту красоту, осень была очень жестока и сурова по отношению к людям. Не давала им воспоминать о теплом лете, где солнышко так уютно и словно по родному, грело их личико. Однако, даже игнорируя резкое похолодание в только что начавшемся сентябре, общество продолжало красоваться на улицах в своих легких одеяниях, активно разгуливая по всему городу. Правда на следующий же день они падали на свои кровати от проклятой простуды и задавали себе множество вопросов по типу: "Где же я мог так застудить горло?" А кто-то совсем наоборот, принимал свою оплошность и ругал себя за то, что так легко позволяет простуде разгуляться в своем молодом теле. Но это не меняло основной истины. Люди продолжали наслаждаться летом, напрочь отказываясь принимать такую холодную и отталкивающую от себя осень. Пока Маритта доходила до штаба, она успела несколько раз столкнуться взглядами проходящих мимо парней и уловить на себе их смущенные лица. Они уже было хотели подойти к девушке и познакомиться, но что-то подозрительно колючее внутри их тел, заставляло идти дальше, забывая этот мимолетный образ прохожей. Француженка тогда впервые искренне порадовалась повороту подобных событий, ведь она никогда не считала себя достаточно красивой, чтобы мужские взгляды падали перед ее милым личиком. Это порой вампиршу загоняло в грусть, но и тут же отпускало, ведь в памяти всплывала ее минувшая любовь. Одна из них закончилась легкой изменой, а другая причинила Маритте невыносимую боль, какую не дано испытать даже самому грешному монстру на этой земле. Предательство.. Первородная никогда бы не пошла на такое, даже если бы пришлось отдать жизнь за это. Какие-то жалкие, почти восемьсот лет — для вампирши были абсолютно ничем. Она давно желала упокоиться с миром, но кажется проклятые демоны ещё не желают видеть в своей адской компании француженку. Двери гостиницы внезапно распахнулись и за стойкой регистрации девушке приветливо улыбнулись: — Вы снова здесь! — Радостно произнес стоящий по ту сторону стойки молодой парнишка. — Это настолько большая радость, что вы посещаете наш отель так часто. Просто не передать словами! Маритта слегка улыбнулась концами своих губ и приняла ключ от своего номера. Та крошечная комнатка была пожизненно закреплена за француженкой, поэтому если туристы все-таки и останавливались в этой гостинице на пару дней, то ключи от нее номера работники не смели отдавать никому. И первородной даже не стоило применять свою вампирическую силу, чтобы обманом, принудить тех не отдавать ее ключи в посторонние руки. Работники этой гостиницы добровольно держали номер француженки под защитой, даже не подозревая о том, что каждый раз там происходит. И вот, девушка уже поднималась по стертым от старости ступенькам вверх, изредка держась на шатающийся поручень. Владельцам стоило бы сделать здесь хороший ремонт, но средств на реализацию подобных идей не хватало, поэтому постояльцем приходилось радоваться тому, что их хотя бы обеспечили крышой над головой, пусть даже и не совсем надежной. Подойдя к двери номера, француженка аккуратно вставила ключ и прокрутив два раза, дверь поддалась своему хозяину и все-таки посмела открыться. Посреди комнаты стоял небольшой столик, а за ним четыре невысоких стула: "Видимо ребята только недавно пообедали" — пронеслось в голове у Маритты. Девушка обернулась и закрыла за собою дверь на замок. Она прокрутила ключ два раза вперед, все также как и было прежде, будто и не заходил сюда никто. Услышавшие это ребята, мигом выбежали из небольшой комнатки, которая находилась в этом номере и тут же оказались прямо перед своей начальницей: — Госпожа, наконец-то вы пришли! — Воскликнула темноволосая девушка. Молли всегда была по-особенному эмоциональна, излишне вспыльчива, но пыл сразу же остывал в ее жилах, будто бы и не существовал вовсе. — Мы уже было подумали, что вы забыли про назначенную встречу. — Вмешался в разговор Марсель и тут же получил в бок от своей младшей сестры за то, что посмел перебить еще до конца не закончившуюся речь девушки. — Такое невозможно забыть, но признаться честно, в памяти у меня эта встреча не отложилась. — Уставший голос вампирши пробирал все тело насквозь, наполняя его тысячами муражек. Они так предательски разбегались по всем возможным частям тела, а выступающий пот на лбу, лишь добивал эту нелепую сцену. Первородная вновь заняла свое место у окна. Здесь, она всегда могла чувствовать себя свободной, а потому, заботливая Молли даже поставила стульчик возле балкона, специально для своей госпожи: — Все будет идти согласно нашему плану. — Вдруг произнес Браун. — Не переживайте, вы можете положиться на нас. — Да, мы рады помочь вам в любом деле, госпожа! — Вмешалась вдруг Герда. Француженка невольно улыбнулась. Это была самая первая и искренняя улыбка первородной, которую увидели все ребята. Они продолжали молча стоять, наблюдая за тем, как красиво пробивающийся лючик солнца из-за серых туч и дождя, пытался осветить аккуратное личико девушки. Им это понравилось. Очень понравилось. Подростки хотели бы наблюдать за такими сценами постоянно, но знали, что это невозможно. Маритта была холодной, как глыба льда на снежном севере, безэмоциональной, словно кусок самого прочного в мире металла. Но эта улыбка.. Словно по-детски она растягивала свои губы и счастливо рассматривала своих подопечных. Но те оказались еще в большем шоке, когда француженка призвала их к себе и крепко обняла, бормочя что-то неразборчивое и долгое под нос. Их сердца бешенно колотились, а на глазах у каждого, выступали еле заметные слезинки счастья. Они тоже крепко прижимали вампиршу к себе и не желали отпускать. Не желали делиться ею с другими людьми, не желали потерять ее. Но резкий голос Маритты прервал теплую атмосферу и ребятам неохотно пришлось отстраниться от девушки: — Запомните пожалуйста одно. — Начала девушка. — Вы больше, чем просто люди, которых объединяет тяжелое прошлое. Вы — настоящая семья. Все застыли. Марсель и Браун переглянулись. Только сейчас они поняли, какие сложности своими конфликтами они приносили вампирше. И хоть сама девушка это отрицает, они вдвоем все равно почувствовали свою вину перед ней. Сейчас, смотря друг другу в глаза, они мысленно поклялись себе, что больше не станут враждовать, не станут соревноваться в очередной работе, как неразумно они так поступали раньше. Они — семья, и пора бы уже принять эту удивительную реальность: — Кольт и Марсель, вы пойдёте на встречу со мной. Молли и Герда останутся следить за домом снаружи. — Говорила первородная. — Вампиры вас не учуят, я об этом позаботилась. Поэтому, по этому поводу вы можете не переживать. — Но даже если и так.. Допустим, Молли и мне удастся сбежать в случае непредвиденной ситуации, а как же парни? — Герда окинула стоящих рядом нее подростков и опечаленно взглянула в их лица. — Как обычные люди способны обезопасить себя от смерти? — Ты сомневаешься в нашей госпоже? — Чуть злобно проговорил Браун. — Перестань Кольт. Все вы сейчас на грани страха, здесь нет ничего постыдного в том, чтобы высказать свои опасения по поводу данной ситуации. — Отвечала принцесса. — Если все пойдет не по плану, я намерена убить себя и тогда, даже на том свете, вы останетесь под моей вечной защитой от противных демонов. — Что?! — Вскрикнула Молли. Но ее желания, чтобы высказаться госпоже, тут же прекратились, когда вампирша приказала всем настроиться на выход. Было уже почти начало шестого и скоро им пришлось сесть по своим машинам и не торопясь, ехать далеко за город Мистик Фолса.

***

Дождь, словно на зло ребятам лишь усиливался. Тучи сгущались над горизонтом, а Солнце от неимоверного страха, спряталось высоко в темном небе. Вдалеке даже раздался приглушенный звук грома и сверкающей молнии, а это значит только одно, что погода над Мистик Фолсом стремительно портилась. Но на трассе совсем не было слышно ударяющихся друг о друга туч, лишь дождь предательски не хотел кончаться, а лишь усиливался по мере приближения вампирши к дому одного из Майклсонов. Первородная толком и не знала, с кем сегодня встретиться, ведь это оставалось абсолютным секретом как для Маритты, так и для ее подчиненных, что только больше нагоняло им любопытства: — Смотри Герда, как красиво! — Красотами за Мистик Фолсом неистово восхищалась Молли, которая словно ребенок внимательно вглядывалась в окно, пытаясь рассмотреть всю округу. — Успокойся, не веди себя как ребенок. — Девушка закатила глаза и принялась дальше наблюдать за мокрой дорогой. Она очень любила Молли, но порой ее детские выходки раздражали. — Да брось, разве тебе не хочется пробежать по тому полю, прямо в разгар теплого дождя? — Парировала девушка. — Нет. — Кратко сказала Герда и на этом разговор двух девушек прекратился. Одна из них молчаливо наблюдала вперед за дорогой, не смея больше отвлекаться, а вторая, уже будучи пребывая грустной, пыталась рисовать узоры пальцем на окне. Первая машина, в которой сидела госпожа, вдруг остановилась. Парни вышли из нее первыми, внимательно осматривая новую для себя местность. За ними последовала и первородная. Она устало вздохнула, ведь никогда не переносила поездки на машине, ее всегда укачивало внутри любого салона этой металлической повозки. Осмотревшись, они подали сигнал второй машине, которая все еще ехала по дороге и та, внезапно остановилась. Они все время держались друг от друга на приличном расстоянии, чтобы улучшить уровень безопасности для каждого сидящего внутри машины. Если на первую и нападут, то вторая могла вовремя развернуться и сдавливая педаль газа, рвануть на всех порах назад. И хоть шансы убежать от вампира были недостаточно высоки, все-таки сбежать от подобного монстра на машине, было возможно: — Накиньте капюшон госпожа, вы можете простудиться. — Заботливо пролепетал Марсель, пока Браун что-то упорно искал в багажнике машины. — Спасибо Марсель, ты конечно как всегда заботлив, но порой забываешь, что я не совсем человек. — Принцесса вновь улыбнулась, видя реакцию смущенного Марселя. Тот опять запамятвовал, что его начальница вампир и вновь заботился о ней, как об обычной смертной. — Идемте скорее, мне не терпится увидеться со своими старыми друзьями. Закончив с этой возней, парни последовали вперед за девушкой. Они еще не знали, что Майклсоны являются ей даже больше, чем просто знакомыми, поэтому и остерегались любого шороха, обращенного в сторону француженки. В это время в машине девушек царило абсолютное молчание. И нет, не потому что они друг на друга обиделись, а все потому, что их друзей уже не было видно на горизонте. Они только что смело переступили порог этого особняка и прошли внутрь вместе с госпожой. Лишь только звук ударяющихся капель дождя о железный потолок машины, был слышан в их компании, никто не желал произносить и слова, да и наблюдать за госпожой в такой тишине было гораздо проще. А прослушка в ухе Кольта, обеспечивала полное поглощение в разговор, который происходил внутри тех высоких стен. Окинув взглядом дом, вампирша невольно ухмыльнулась. "Больше пятисот лет прошло, а вкус на жилища у этой семейки по-прежнему не изменился." — Подумала принцесса, скидывая со своих плеч осеннюю накидку. Марсель и Браун поступили ровным счетом также, словно под копирку сметали все движения Маритты и применяли их на своем теле. Как только гости сняли с себя верхнюю одежду, дворецкий пригласил их в огромную гостинную комнату, которая была главным помещением для проведения праздников, для приема важных гостей и просто для обычного проведения досуга, когда нечем было себя занять: — Присаживайтесь на диван, господин скоро подойдет к вам. — Дворецкий вежливо склонил свою голову в бок и тут же испарился, оставляя пришедших гостей совершенно одних, ничего толком им так и не объяснив. — Они очень гостеприимны. — Буркнул Кольт, которому крайне не понравилась вся эта сцена. Маритта же ничего ему не ответила. Предпочла, чтобы парень сам замолчал, нежели она самостоятельно будет его успокаивать. Она ожидающее вздохнула и еще раз окинула взглядом комнату. Помещение было действительно просторным и необычайно красивым. Белые и высокие стены, будто расширяли пространство еще больше, а величественная люстра, отдавалась своими золотыми отблесками на поверхности огромного, прозрачного стола. В нем, Маритта отчетливо читала свое отражение, свои эмоции. Здесь, она ничего не могла утаить даже от самой себя. Отражение — ее выдавало. Оторвавшись от стола, ее взгляд привлекла черная, чернее самой ночи рояль, а подле нее расположилась небольшая статуя греческой богини. Она изящно держала руки возле своего лица, наверняка пытаясь скрыться от рассматривающих ее личико, любопытных глаз. Над роялью висела картина. Огромная, словно тысячи в ней собранных пазлов, картина возвышалась примерно от середины стены и до самого потолка, величественно и гордо говоря о том, что главный атрибут этой комнаты — она сама, а все предметы на ее фоне продолжают меркнуть: — Прощу прощения за столь долгое отсутствие. Разбирался с мелкими проблемами. Такой низкий голос мгновенно окутал целую комнату и заставил легким муражкам пробежаться по всему телу. Черный смокинг и идеально уложенная прическа говорили сами за себя: их хозяин любил почетно одеваться, даже несмотря на то, какие гости присутствовали у него дома. Будь то знатная аристократия состоящая из нынешних депутатов или обычные соседи, пришедшие к нему в гости за солью. Несмотря на все это, мужчина всегда выглядел достойно. Приглаженная рубашка, начисто почищенные туфли и всегда приятный запах, исходящий от него. Мимо такого сложно было пройти и не удержать своего любопытного взгляда. Глаза то и дело, предательски рвались осмотреть мужчину с ног до головы, не пропуская ни единой частички этого прекрасного тела: — Элайджа, да ты как всегда изумительно выглядишь. — Вампирша и сама не заметила как невольно улыбнулась. Улыбка, словно проклятая растянулась при встречи глазами с мужчиной и не желала покидать это бледное личико вампирши. — А ты как всегда очень щедра к комплиментам. — Первородный удобно уселся в кресле напротив и стал убийственным взглядом рассматривать тех, с кем почему-то до сих пор ещё не был знаком. — А их я что-то не припоминаю.. Ты решила угостить меня отборным ужином, Мари? — Поддался смеху вампир. — Эти парни пришли сюда со мной, они и уйдут отсюда только со мной. Поэтому не стоит тебе их так презрительно рассматривать, Элайджа. — Как скажешь, как скажешь. — Вампир тут же замахал своими руками, как бы говоря, что все в порядке и он больше не станет возвращаться к этой теме разговора. — Ну, раз знакомить ты меня с друзьями не станешь, то я пожалуй у тебя все же спрошу. Что настигло тебя встретиться со мной? К чему такие розыски моей семьи? — Пришла рассказать тебе о том, что убила твою любовь, Элайджа. — Принцесса прокашлялась и посмотрев прямо в глаза вампиру, произнесла. — Я собственноручно убила Кэтрин Пирс и даже ни капли не жалею об этом. — Ну и что с того? Хочешь, чтобы я разрыдался? — Ну что ты, не желаю даже и знать, что такой вампир как ты, умеет плакать и поддаваться своим слабостям. — Тогда, для чего ты здесь? — Я нашла Никлаусу двойника Кэтрин Пирс.