Тепло твоего сердца

Вернувшись домой, Рита усадила Серёжу на диван, вымыла руки и, достав аптечку, принялась аккуратно обрабатывать ему раны, ласково дуя на них, когда щипало. Когда девушка в очередной раз наклонилась над Разумовским, раздался хриплый голос Птицы, в котором неожиданно раздалось беспокойство: — Сама то как? Никто не ранил? — Всё в порядке. — ответила Рита, отведя взгляд. Птица заметил этот жест и, обхватив пальцами её подбородок, заставил посмотреть на себя. — Не лги мне, птичка. Тебе ведь больно. — и в следующий миг боль действительно сильно стрельнула в голову и спину. Скривившись, девушка села рядом на диван. — Похоже, всё-таки сильно ударилась. — проворчала она, держась за поясницу. — Кто? — мрачно спросил Птица, осторожно прикоснувшись к её спине. Девушка покачала головой и, опёршись на спинку дивана, облегчённо выдохнула. — Не лезь туда, пожалуйста. — Рита взяла парня за руку и сжала его пальцы. Её прикосновение вызвало приятные мурашки по коже, и он вздрогнул, но не от отвращения, а от неожиданности. — Того, кто меня столкнул, уже поймали и посадили. Давай просто посидим или если хочешь, сыграем в шахматы. — Тебе нехорошо, а я не хочу выигрывать нечестным путём. — усмехнулся Разумовский и охнул: израненная кожа лица дала о себе знать. Рита взволнованно посмотрела на него и, покачав головой, всё же обработала ранки до конца. Разумовский внимательно наблюдал за ней, терпя пытку, а девушка видела его искушающий взгляд, но старалась не обращать внимания. Когда Птица зевнул, Марго мягко улыбнулась и неожиданно даже для себя предложила: — Ложись. А то уже смотрю, спать хочешь. — похлопала себя по коленям. — Предложение одноразовое, сразу говорю. — Ты серьёзно сейчас? — нервно хохотнул парень. — Да. Я не против. К тому же, ты сегодня защитил Серёжу, и я хочу отблагодарить. Без тебя ему бы больше досталось. — Раз уж пошла такая пьянка, то для начала я просто полежу. — уложив голову на колени девушки, Птица закрыл глаза, а в следующее мгновенье ощутил ласковые прикосновения к своим волосам. Сначала он думал немного посопротивляться, но вскоре ему даже понравилось, постоянно напряжённые ум и тело постепенно расслаблялись и начали отдыхать. — У тебя волшебные руки, птичка. — с облегчением вздохнул Птица. — Давай без двусмысленности. — закатила глаза девушка. — А я серьёзно. — искренне возмутился Разумовский. — Мне нравится. — Ну хорошо. Если хочешь, можем каждый день так. — Договорились. — впервые за всё время Птица улыбнулся, именно улыбнулся, а не ухмыльнулся, как всегда. — Всё, засыпай. Я буду рядом. — Ой, вот только давай без этих нежностей! Терпеть их не могу. — фыркнул парень, глядя снизу вверх на Риту. Та рассмеялась, а он затих, с наслаждением слушая её смех, счастливый и искренний. Эти изменения удивляли Птицу, он не понимал, почему так реагирует на Маргариту, ведь раньше ненавидел её и хотел убить, а сейчас лежит у неё на коленях и втихую наслаждается её смехом. Как это она делает? «Ведьма, не иначе!» — мысленно воскликнул Разумовский. Ну а как по другому объяснить то, как она действует на него? А эти чёртовы глаза… Ещё в юности, и Серёжа, и Птица были заворожены ими — золото, янтарь и весенняя зелень, смешанные в радужке, словно колдовское зелье. А как они сияли, когда Рита радовалась и смеялась! И каким огнём горели, когда злилась и кричала на него! — Ты прекрасна, моя птичка. Жаль, что я не смогу быть рядом так часто, как хочу. Приоткрыв глаза, Разумовский обнаружил спокойно спящую Риту, рядом лежали обезболивающие таблетки. «Всё-таки боль беспокоит её. Надо завтра съездить в больницу, иначе станет хуже.» — поразмыслил Птица и осторожно подняв девушку на руки, понёс в спальню. Там он уложил её на кровать, без стеснения раздел и укрыл одеялом. Когда парень хотел уйти, Марго удержала его за руку и прошептала: — Останься, пожалуйста. Я не могу уснуть одна. — До сих пор больно? — волнение за девушку кольнуло сердце. — Уже легче, завтра съездим в больницу. — Хорошо, что здравые мысли ещё приходят к тебе в голову. А то придумала выйти к тому главарю! Если бы не эффект неожиданности, он был убил тебя! Чем ты вообще думала?! — не выдержав, гневно воскликнул Разумовский. — На то и был расчёт, чтобы огорошить его. Всё ведь получилось! — начала оправдываться Рита, сама того не замечая. — Ладно, но зачем ты защищала ту журналистку? Она тебе не сестра, не подруга, никто! — отчитывал её парень. — И вспомни, она ведь копала под нас! — А что мне оставалось делать? Стоять и ждать, пока её изнасилуют или изобьют? Так нормальные люди не поступают! Они идут и помогают тем, кто нуждается в подмоге. Ты ведь сам говорил мне, что во всём должна быть справедливость, это она и была! — с горячностью ответила Рита и повернулась к Птице спиной, показывая, что закончила разговор. — Вот ты как решила?! — злобно прошипел тот. — Да, решила и сделала! А теперь или ложись, или иди спать в другую комнату. — поставила ультиматум Марго и, отойдя в ванную, стала расплетать волосы. Через минуту она услышала скрип входной двери и довольный шёпот у уха: — Молодец, птичка. Мои уроки не проходят для тебя зря. — Какие ещё уроки? — взбрыкнула было девушка, но руки Птицы держали крепко. — Жестокие, но необходимые. Ты уже начала проникаться моими идеями, это радует. — посмотрев в зеркало, девушка увидела его фирменную ухмылку и закатила глаза. — Я подумала над ними и посчитала правильными, но не все. Так что полностью на мою поддержку не рассчитывай. — Мне пока хватит и того, что есть. А теперь заканчивай и идём спать. — приведя себя в порядок, Марго выключила свет и легла рядом. Обняв Птицу, она закрыла глаза, и вскоре её размеренное дыхание донеслось до Разумовского. Дождавшись, когда девушка уснёт ещё крепче, парень осторожно поднялся с кровати и решительно направился к костюму. — Ага, как же! — фыркнул он. — Ты пострадала из-за них, а я должен сидеть смирно! — Сергей Викторович, куда вы? Маргарита Александровна ведь будет волноваться. — раздался обеспокоенный голос Марго. — По делам. Если не вернусь до её пробуждения, скажи, что отошёл ненадолго. В общем, прикрой. — Как пожелаете. Но будьте аккуратны: по городу шастают мародёры. — Уж за это точно переживать не стоит. — надевая костюм, ответил Птица. — Они идиоты, которых поймали из-за их же собственной глупости. Их жизни ничего не стоят. *** Птица всё-таки успел вернуться до того, как Рита открыла глаза. Приняв душ, чтобы отмыться от запаха гари и крови, Разумовский лёг обратно под девичий бок. Проснулась она ближе к полудню и по привычке потянулась целовать Серёжу сначала в лоб, затем в щёки и после в губы, на этом этапе Птица не выдержал и приоткрыл глаза. — Оказывается, птичка, с тобой приятно просыпаться. — лукаво усмехнулся он. — И тебе доброе утро. — проворчала Лебедева. — Как там Серёжа? — Всё нормально. Ему полезно отдохнуть. — Соскучился по обычной жизни? — догадалась Рита. — Верно. Надоедает, знаешь ли, сидеть в голове у Тряпки. — фыркнул Разумовский. — Хорошо. Тогда проведём день вместе. Только сначала мне надо как-то встать. — Спина? — обеспокоенно спросил он. — Да. И голова. Помоги, пожалуйста. — Лебедева думала, что сейчас Птица заартачится и скажет вставать самой, но к удивлению девушки, он всё же поднялся и, бережно придерживая, помог ей встать. — Всё, теперь отвернись! — Ой да чего я там не видел? — махнул рукой парень. — К тому же, тебе не нужно стесняться своей фигуры. — Ты сейчас чуть комплимент не сказал. — усмехнулась Рита, уже по привычке надевая халат Разумовского, а Птица так пристально уставился на неё, отчего девушке захотелось побыстрее запахнуть полы халата, что она и сделала от греха подальше. — Хватит так смотреть. — одёрнула она его, пытаясь скрыть смущение, но румянец всё равно выступил на щеках, а руки нервно смяли пояс халата. Парень заметил этот жест и, сжав ладонями её плечи, заставил посмотреть на себя. — Я больше не причиню тебе вреда, птичка. И тем более не позволю кому-то сделать это с тобой. Запомни: если кто-то обидит тебя, только скажи, и я уничтожу его. — Ты убил тех бандитов? — прошептала Лебедева, ища ответ в золотистых глазах. Молчание всё сказало за них. — Я же просила, что не надо! — она вырвалась из мужской хватки. — Они уже были наказаны. Это ведь простые люди, и у них нет денег, чтобы откупиться. Они бы так и так сели! — Прекращай истерику. — строго и холодно ответил Птица. — Помнишь, что я только что сказал? Я выполняю свои обещания, так что, будь добра, исполняй и ты. Сегодня мы проведём день вместе, и чтобы без слёз и соплей. Ясно? — Предельно. — холодно ответила девушка и отправилась в ванную, уже оттуда услышав разозлённый рык Птицы и звонкий звук разбитой вазы об стену. — Ты бы поаккуратнее с ним, он же больной. — прошептал внутренний голос. — Нет, он не больной. Да, жестокий, странный, повёрнутый на правосудии и справедливости. Безумия в нём нет, иначе он бы уже просто сжигал всех подряд, не разбираясь, где порядочные люди, а где — нет. К тому же, мы стали больше ладить, этого я и добиваюсь — хороших отношений с ним, а потом перегоню их на Серёжу. — Но он ведь не послушал тебя, а пошёл и убил тех людей! — Да я даже не знаю, как он вообще смог найти их. Неужели всех… — Вот-вот, и с этим типом ты хочешь наладить отношения. Может, тоже с ума сошла? — Ещё пока нет. Знаешь, я всё же поняла, что была права, они выступали не за народ, а за свою выгоду, решили поживиться, пока идут погромы. Так что Птица прав, что убил их и отомстил за меня. Нужно поблагодарить его за это. — победно улыбнулась девушка и, закончив умываться и принимать душ, вышла из ванной. Парня в комнате не оказалось, но на кровати лежала записка:

Жду внизу, долго не возись.

— Сама галантность. — усмехнулась Рита и, переодевшись в длинное зелёное платье с запахом, спустилась в офис, там Птицы не оказалось, но с кухни доносился приятный аромат только что приготовленного кофе. Сначала девушка подумала, что это приходила домработница и сделала напиток, но, осторожно заглянув, она с удивлением увидела Птицу возле кофемашины, нетерпеливо ждущего, пока нальётся вторая чашка. Это было настолько непривычно, что Рита буквально зависла на несколько секунд, очнуться её заставил голос Разумовского: — Чего застыла на пороге? Заходи. — Прости, просто очень неожиданно видеть тебя в домашней обстановке. — смущённо улыбнувшись, Лебедева прошла за стол и, обхватив ладонями чашку, добавила: — Птиц, знаешь, я тут подумала и поняла, что ты поступил правильно, убив тех бандитов. — А как же твои слова про простых людей? — язвительно уточнил парень. — Беру их назад, на эмоциях вырвалось. Они действительно заслужили наказание и понесли его. Спасибо тебе. — Я рад, что ты поняла мой посыл. — пряча довольную улыбку, ответил Птица и, взяв свою порцию, сел напротив девушки. Комнату окутала тишина, но она не давила, а наоборот делала это утро ещё лучше, пряча их от лишних глаз. Находиться в обществе друг друга и молчать было приятно, и молодые люди не хотели рушить эту хрупкую идиллию. Допив кофе, оказавшимся очень даже вкусным, Рита взглянула на Птицу, погруженного в свои мысли, и дотронулась до его пальцев, нервно постукивающих по столу. Разумовский очнулся и вопросительно посмотрел на девушку. — Сегодня день памяти моей матери, мне нужно съездить к ней. Если хочешь… — А разве не Тряпка должен ехать? — Я хочу поделиться с тобой. — твёрдо ответила Рита и пошла собираться. Птица понял, что для неё это очень важно, и если она сама предложила, то значит доверяет ему. Эта мысль невольно обрадовала альтер-эго, и он даже улыбнулся. Переодевшись, парень застал Риту сидящей на полу в ванной и плачущей над фотографией мамы. Ему стало неловко, и уже собрался ретироваться, но тут девушка заметила его и, утирая слёзы, сбивчиво сказала: — Прости, тебе же не нравится видеть слёзы. Я сейчас успокоюсь… — покачав головой, Птица ответил: — Если тебе так станет легче, то я готов потерпеть. — подойдя к Марго, парень обнял девушку и притянул к себе. Она судорожно сжала пальцами ткань его рубашки и, уткнувшись лицом ему в грудь, заплакала, горько и надрывно. Слушая её рыдания, сердце Птицы, обычно равнодушное и холодное к чужим переживаниям, дрогнуло, но сам парень решил промолчать и просто дать ей выплакаться. Через несколько минут Рита смогла более-менее успокоиться, вытерев слёзы, она отстранилась от Птицы и виновато улыбнулась: — Ох, расклеилась я чего-то. Извини. — Перестань, птичка. — серьёзным тоном осадил её Разумовский. — Что перестать? - всхлипнула Лебедева. — Извиняться передо мной. Ты ведь ни в чем не виновата. — Просто тебе же не нравится, когда тебе жалуются и плачутся. — понурила голову Марго. — Верно. Но ты и не жалуешься, даже после всего, что с тобой случилось. Ты у меня сильная девочка. — Снова комплимент. Что сегодня с тобой? — усмехнулась Лебедева. — Хорошее настроение. — хохотнул Разумовский и поднялся с пола. — Всё, едем на кладбище, а затем в больницу. И не спорь. По пути молодые люди заехали в цветочный, где Птица купил хризантемы для матери Маргариты и белые лилии для неё самой, про это парень помнил из воспоминаний Серёжи, а от себя решил добавить одну красную розу — свои любимые цветы. Вообще, у парня была тайная мечта, которой он ни с кем не делился — купить загородный дом и высадить там розовый сад с белыми и красными розами, но пока это оставалось лишь мечтой, о которой даже Тряпка не знал. Преподнеся букет девушке, он увидел её улыбку, и ему неожиданно стало легче на душе, захотелось видеть её чаще. Рита бережно провела кончиками пальцев по нежным лепесткам, словно дотрагиваясь до щеки любимого. Подумав об этом, Птица вспыхнул и отвернулся к окну. — Спасибо тебе большое, что согласился поехать со мной. Для меня это многое значит. — положив ладонь ему на плечо, сказала Лебедева. — Правда? — хрипловатым голосом спросил Разумовский, посмотрев ей в глаза. — Конечно. Я не хочу и не буду лгать тебе. — Приятно слышать. — усмехнулся Птица и поцеловал тыльную сторону девичьей ладони. Та ласково улыбнулась и аккуратно высвободила руку. Остаток пути они ехали молча, но эта тишина была комфортна для них обоих. Кладбище встретило их спокойствием и умиротворением, в зелени деревьев щебетали птицы, а листва шумела на тёплом летнем ветру. Пройдя по тропинке несколько метров, пара вышла к скромному, но красивому памятнику. Вокруг царили чистота и порядок, но не было свежих цветов. Девушка присела на лавочку возле могилы, провела пальцами по фото матери и прошептала сквозь слёзы: — Уже семнадцать лет прошло, а боль всё никак не уходит. Я так хочу, чтобы ты вернулась ко мне, обняла и заверила, что всё будет хорошо. Но я уже не помню твоего голоса… — Рита убрала руку и сжала пальцы в кулаки, чтобы снова не расплакаться. Птица тихо присел рядом и, поставив цветы в вазу со свежей водой, положил ладонь на плечо Лебедевой. — Птичка, я не умею нормально утешать, но знаешь, попробуй забыть её. Так будет легче. — Не могу. — замотала она головой. — Пыталась, не получилось. Птиц, а ты помнишь Серёжиных родителей? — Нет, я родился уже после их смерти. Но помню их лица на фото. Тряпка в отца пошёл, те же рыжие волосы, а глазами — в мать. И ещё сны и воспоминания, в детстве они часто снились ему, а точнее, его жизнь, когда они ещё были живы. Мать очень любила Серёжу, души в нем не чаяла, как ты сейчас. — А мы можем съездить к ним? Я там ни разу не была. — Съездим, но позже. Тряпку я не выпущу, пусть спит, ему незачем сейчас тревожиться. — Заботливый ты наш. — улыбнулась Рита. — Не начинай, я просто не хочу потом разбираться с его истерикой. — отмахнулся Птица. — Серёжа уже взрослый, он бы понял. — Ну а ты представь что тебя отключают дома, а потом ты просыпаешься где-то на кладбище. — Ну да, плохая идея. — несколько минут они сидели в тишине, а после девушка встала и решительно направилась прочь с кладбища, дабы не бередить рану ещё больше, Птица последовал за ней. После Разумовский поехал в сторону города, в больницу. — Пройдёшь обследование, а я удостоверюсь, что его делают качественно, а не спустя рукава. — Ладно, не буду спорить. — сдалась Лебедева. — Вот и правильно. Приехав в частную клинику, Птица действительно заставил девушку зайти к травматологу, пройти рентген, МРТ, сдать анализы. Оказалось, что Рита ушибла поясницу и на голове шишка, а в целом ничего серьёзного, легко ещё отделалась. Врач также обратил внимание на перевязанную руку, девушка частично сказала правду, что получила ожог, но при каких обстоятельствах, соврала, будто кастрюля с кипятком случайно упала, и вода выплеснулась на руку. Птица благодарно улыбнулся, Рита покачала головой, ничего не ответив. Через пару часов пара вышла из клиники, стоял ясный летний день и, глубоко вдохнув свежий воздух, наполненный сладким ароматом цветущей липы, девушка улыбнулась. — Птиц, а давай прогуляемся? Ты ведь видишь Петербург только ночью, а мне хочется показать тебе дневной, он тоже очень красив, особенно летом. — В честь чего такое предложение? — Ты хотел провести со мной день, так что не упрямься. Сначала надо зайти в одну кофейню, там подают очень вкусный кофе, даже тебе понравится. — Птичка, мы же на машине. Её куда-то надо деть. — Давай оставим здесь, парковка большая, да к тому же, бесплатная. — А с цветами что делать? — Возьму с собой. Ну пойдём, пожалуйста! — заканючила девушка. — Да не хочу я! Устал уже. — отнекивался Разумовский. — И к тому же, мне больше нравится дома. — Вот так значит? Ну как хочешь, пойду одна. — достав букет из машины, Рита демонстративно хлопнула дверью и, гордо задрав голову, направилась прочь, не оборачиваясь. Услышав сердитый рык Птицы, Лебедева довольно усмехнулась, но не подала виду и пошла дальше. «Знаю я тебя, дорогой Не выдержишь ты долго, пойдёшь за мной.» — подумала она и не ошиблась: через пять минут почувствовала крепкую хватку парня на своём плече. Развернув её к себе лицом, Разумовский притянул девушку поближе: — Мёртвого встать заставишь, ведьма. — Ты мне ещё живой нужен, так что пошли. — победно рассмеялась Марго и, взяв Птицу за руку, повела его к своей любимой кофейне, благо, она была неподалёку. — Гриша, привет! — Привет, Марго! Тебе как обычно? — Нет, хочу попробовать что-нибудь из нового. — А кто это с тобой? — хитро улыбнулся паренёк, поглядывая на рыжего. Тот нахмурился и, сложив руки на груди, сел за ближайший свободный столик. Разумовского нервировало всё: люди, сразу же зашептавшиеся при его виде, наглый бариста, как-то странно поглядывающий на него, даже солнечный свет, так некстати светивший прямо ему в лицо. — Это брат-близнец моего парня. Но лучше не заглядывайся на него, он этого не любит. — Понял-принял. Что будешь? — Давай апельсиновый раф, а Пт… моему спутнику — двойной эспрессо. — Да, под его хмурый вид только такой и подходит. Но он всё равно красавец, что уж ни говори. — Гриш, а Влад не заревнует? Вы же сегодня в одну смену. — Ну а что? Неужели не могу полюбоваться красивым парнем, да ещё и братом самого Разумовского. — мечтательно протянул Гриша. — Откуда ты… — Да давно я уже всё понял, не отнекивайся. — махнул рукой бариста и принялся готовить напитки. — Вот ж жук! — ругнулась Рита и легонько хлопнула паренька по кудрявому затылку. Тот весело рассмеялся, ни капли не обидевшись. — О чём вы с ним шептались? — спросил Птица, когда девушка села рядом с ним. — О тебе, какой ты красивый, и всё такое. — беззаботно ответила Лебедева, явно забыв, с кем разговаривает. Парень крепко сжал её пальцы и прошипел: — Не смейся надо мной, птичка! — А я даже не собиралась. — спокойно произнесла Марго, холодно посмотрев на Разумовского своими зелёными глазами, тем самым остудив его пыл. — И отпусти, ты делаешь мне больно. — Птица послушался, и Лебедева встала с места, чтобы забрать напитки. — Вы поссорились? — спросил наблюдательный Гриша. — Нет. Просто бывает, находит на него. — А Сергей не заревнует тебя? — Нет, он доверяет мне, а я не собираюсь обманывать его доверие. И тебе советую не обижать Влада, он очень хороший. — Я никогда не обижу его! — искренне возмутился бариста. — Вот и правильно. — улыбнулась девушка и, расплатившись за кофе, подала один стаканчик Птице, второй забрала себе. — Вот теперь можно идти гулять. Пройдя пешком до Дворцовой площади три километра, Рита услышала вдалеке весёлую танцевальную мелодию и потянула Птицу посмотреть вместе, что там. Поначалу отнекиваясь, парень, глядя на позитивный настрой своей спутницы, тоже заинтересовался. Дойдя до центра площади, молодые люди увидели уличных музыкантов и толпу напротив них. Это так понравилось Марго, что она решила станцевать, уговаривать Разумовского пришлось очень долго, и то он не согласился. Бессильно махнув рукой, Лебедева быстро влилась в танец. Её радостный смех и быстрые яркие движения расшевелили толпу, и вот уже через несколько минут танцевала вся толпа, вторя движениям Риты. Птица невольно залюбовался её раскрасневшимися щеками, растрёпанными волосами и стройным телом, двигающимся в такт мелодии. Он ни разу не видел, как она танцует, и это открытие ему пришлось по душе. Вот если бы ещё те мужики не пялились на неё… Ревность тут же проснулась в нём, да настолько сильная, что пальцы сжались в кулаки, а ногти впились в кожу. — Нет, надо что-то делать! — прошипел Птица и вклинился в толпу. Как раз начался парный танец, и многие мужчины захотели потанцевать с Марго, но девушка отказывала всем, размышляя, когда же придёт тот, кого она ждёт. И вот у неё над ухом раздался хриплый голос: — Помнишь, ты обещала мне танец, ведьма? — У меня теперь новое прозвище? А как же птичка? — беззлобно усмехнулась Рита, поворачиваясь к нему лицом. — Сейчас ведьма мне нравится больше. Станцуем? — Давай. — охотно согласилась девушка. В этот момент заиграла волнующая призывная мелодия, Птица прошептал: — Здесь идеально подойдёт танго. — Это очень интимный танец. — Знаю. — ухмыльнулся Разумовский. Одну руку парень опустил Марго на талию, а второй рукой обхватил её хрупкую ладонь. — Аккуратнее. — осадила его девушка. — Я веду. — властно ответил Птица. Шагнув вперёд, он повёл Риту в закружил в страстном ритме танго. Они были настолько близки, что их носы соприкасались, а разгорячённое дыхание соединялось. Они смотрели друг на друг словно дикие звери — на добычу. — Неплохо танцуешь. — хмыкнул Птица. — Я знаю. — закружив Лебедеву вокруг своей оси, Птица резким движением отпустил партнёршу. — Ох ты ж… — Не волнуйся, я держу тебя. — горячая ладонь опустилась на её бедро, и Марго вздрогнула. — Руки не распускаем, молодой человек. — усмехнулась она. Парень лишь прожёг её затуманенным от желания взглядом. На финальной ноте приподняв девушку, он прижал её к себе. Тяжело дыша, они смотрели друг на друга, и, не выдержав, Птица впился в губы своей птички жадным поцелуем. Через несколько секунд оторвавшись от неё, парень схватил девушку за руку и побежал прочь от толпы. Когда они оказались уже далеко от площади, оба остановились в пустом переулке, чтобы отдышаться. — Не знала, что ты умеешь так танцевать. — Поживёшь со мной, многое узнаешь и многому научишься. Марго улыбнулась и прикоснулась к своим губам, они ещё горели от поцелуя, а вслед за ними вспыхнули и щёки. Парень заметил это и объяснил: — Это был просто порыв, не более. — Разве? — Да, птичка, я хочу тебя. — хрипло прошептал Птица, прижав Риту к каменной стене. От его голоса и близости по телу девушки побежали мурашки, а дыхание вновь участилось. — И я волную тебя, сердечко то вон как бьётся. — Второй раз со мной это не прокатит. Так что даже не думай. — совладав с собой, ответила Лебедева. — А тебе ведь нравится, когда мы так общаемся. — Ошибаешься. Мне больше нравится, когда мы с тобой играем в шахматы, пьём вино и разговариваем по душам, а ещё как сегодня, танцуем и гуляем. Но не то, когда ты пытаешься соблазнить меня или откровенно пристаёшь. Не теряй лицо, Птица, тебе не идёт. — вывернувшись из рук парня, Марго вышла из переулка. — Хм… — довольно ухмыльнулся Разумовский. — А ты мне нравишься всё больше и больше, птичка. *** Добравшись на такси до башни, Рита захотела покушать и решила что-нибудь приготовить. К тому времени Птица ощутил, что Серёжа уже хочет проснуться, но не дал ему этого сделать, подавив волю личности. Устроившись на стул на кухне, Разумовский наблюдал за Марго: как она закусывает губу, размышляя, что приготовить, как её лицо озаряет идея и она начинает действовать, ловко и активно. — Птиц, ты будешь обедать? — окликнула задумавшегося парня девушка. — Да, буду. — Отлично. Тогда приготовлю томатный суп. Нормально? — Да, само то. Улыбнувшись, Лебедева помыла руки, включила музыку и начала готовку. Ловко и умело она нарезала овощи, замешивала их в кастрюле, добавляла различные специи и травы для вкуса, и действительно была похожа на колдунью, готовящую свои зелья. Вскоре по кухне разлился вкусный аромат, и у обоих заурчало в животах. Разлив суп по тарелкам, молодые люди сели обедать. Рите было немного непривычно готовить для Птицы, да и не знала она его вкусовых предпочтений, боялась, что придётся слушать его психи. Но когда он быстро всё съел и потребовал добавки, вздохнула с облегчением и налила ему ещё. Наевшись, девушка собралась мыть посуду, но тут Птица деловито перехватил инициативу и сказал: — Иди, я сам. — Может, не надо? Мне ведь нетрудно. — А я говорю иди, иначе впредь вообще никакой помощи от меня не дождёшься. — Всё — всё, ухожу. — улыбнулась Лебедева и ушла с кухни. За полчаса приняв душ, девушка начала переодеваться и только надела нижнее бельё, как в этот момент без стука в комнату зашёл Птица. Поймав Риту в интересном виде, парень остановился в проёме на несколько секунд, оценивая открывшуюся перед ним картину. А Марго, почувствовав чей-то пристальный взгляд, резко обернулась и выдохнула: — Мать твою, Птиц! Стучаться не учили? — Это моя комната, птичка, так что мне без разницы, когда и как заходить. Но, знаешь, у меня такое чувство, будто ты меня ждала. — хищно ухмыльнулся парень и стремительно начал приближаться к девушке, ожидая, что та будет стыдливо смущаться и отступать к стене, но она решила посопротивляться и, схватив халат, неожиданно швырнула его прямо в лицо Птице. Пока тот пытался высвободиться, быстро подхватила первое попавшееся платье и со смехом убежала в ванную. — Вот ж зараза! — с дерзкой ухмылкой выкрикнул парень. — От извращуги слышу! — донеслось смешливое. — Ты у меня сейчас за это получишь! — Попробуй поймай сначала! — вновь дразнит. — Не переживай, поймаю. От меня ещё никто не уходил. — Вот и проверим! Переодевшись в лиловое, с растительным узором, платье до щиколоток, Марго осторожно выглянула из укрытия. В спальне стояла тишина, но девушку это лишь напрягло: неужели где-то спрятался? Сейчас они были похожи на охотников, причём оба охотились друг на друга, это добавляло азарта и горячило кровь. «И как назло нет тайного выхода, чтобы из ванной сразу в офис пройти. Как же мне выйти то? Ладно, рискну.» Стараясь не скрипеть дверью, Рита вышла из ванной и быстро заглянула за дверь: там никого не оказалось. Усмехнувшись, девушка босиком добежала до входной двери и выскользнула наружу, не заметив, как открылась дверь шкафа и оттуда тихо выбрался Птица. — В прятки поиграть решила, ведьма? Ну хорошо, сыграем. Тем временем Лебедева, обувшись в кеды, выбралась из офиса, потому что там негде было спрятаться, и, рандомно выбрав пятый этаж, спустилась туда на лифте. Она не подозревала, что Птица наблюдает за ней по камерам и уже знает, где она. Схоронившись под столом, девушка прислушивалась к звукам из коридора. Через несколько минут она, сильно напрягши слух, услышала лёгкие, буквально кошачьи шаги, в конце коридора. «Пора бежать!» — решилась Рита и рванула прочь из кабинета. Завидев её, Птица побежал за ней, и теперь прятки перешли в догонялки. Вроде бы детская игра, но, зная, что тебя преследует психопат, который пусть и не хочет убивать тебя, она становится намного опаснее. Размеры здания позволяли бегать по нему и прятаться хоть целый день, чем, собственно, и занимались Рита с Птицей до самого вечера. Каждый раз, когда Разумовский был близок к поимке девушки, она, весело хохоча, убегала. Это дико злило парня, и если бы она не была ему дорога, то уже давно бы вместо неё на полу лежал горелый труп. И вот под конец дня, когда солнце закатилось, а вместо него на небосвод вышла луна и залила башню жемчужно-белым светом, Марго всё-таки выдохлась и упала в кресло Серёжи, тем самым завершив гонку. Ноги нещадно болели, умоляя об отдыхе, грудь тяжело вздымалась, а по лбу и всему остальному телу катился пот; сил просто не осталось. Усталые зелёные глаза смотрели на яркую луну, когда в тишине офиса раздались шаги. Они приблизились к столу и их обладатель усмехнулся и мягко прошептал: — Я всё же нашёл тебя, птичка. Марго перевела взгляд на Разумовского и, мягко улыбнувшись, ответила: — Спасибо, Птиц. — Пойдём полежим. — и не слушая возражений Риты, Птица подхватил её на руки и отнёс на диван, удобно устроив на нём. Красное вино и бокалы уже стояли на своём привычном место, несколько минут на розжиг камина, и вот пара сидит на диване, глядя на уютно потрескивающий огонь. Лебедева поджала ноги и положила голову на плечо Птицы, а он приобнял её за плечи и прижал к себе, наслаждаясь вездесущим ароматом мандаринов и ванили. Запах въелся в голову парня и стоило где-то ощутить его, как перед глазами появлялась девушка с копной каштановых, как молочный шоколад, волос и колдовскими зелёными глазами, что могли заворожить навсегда. — Хороший сегодня день был, да? — Согласен. — сонно прошептал парень. — Спасибо, что поехал со мной к маме. Одна бы я не смогла. И ещё спасибо, что свозил в больницу, а то бы мучилась столько времени. И утешил, когда мне было плохо. Ты меняешься, Птица. — Разве это плохо? — Нет, это очень даже хорошо. А можно спросить? — после небольшой паузы произнесла Рита. — Валяй. — махнул он рукой. — Где ты купил тот шелковый халат? Он мне понравился, я прям не могу! — Из всех возможных вопросов ты решила задать именно этот? — Это важно! Ну где? Скажи! — заканючила девушка, жалобно глядя на Птицу. Тот тяжело вздохнул и ответил: — Да отдам я тебе этот халат, только отвянь! — Спасибо! — радостно, как ребёнок, улыбнулась Лебедева и, обняв парня за шею, чмокнула в щёку. Тот недовольно потёр её, чем вызвал у Марго взрыв смеха. — Ты же вроде помирала тут, а теперь веселишься. — Ой да, я погибаю! Помогите, сама до кровати не дойду! — изобразила умирающего лебедя девушка, распластавшись на коленях у Птицы. Тот фыркнул и, не обращая на её возгласы, встал с дивана, а Рита лишь чудом удержалась на его поверхности. — Птиц, ну мне правда тяжело, я устала! — Не мои проблемы, птичка. Не хочешь вставать — лежи там, где сейчас. А я пошёл на мягкую удобную кровать. — Это запрещённый приём! — возмутилась девушка, кое-как подняв голову. — Да мне всё равно. — пренебрежительно махнул рукой парень и ушёл в спальню. — Ну хоть подушку дай, жлобина! — Обойдёшься! — раздался издевательский смех Разумовского. Марго зарычала от злости и, перевернувшись на бок, уткнулась лбом в прохладную кожу своего ложа. — Ну и пошёл ты нафиг! — выругалась она, обидчиво надув губы. Через час, когда Лебедева уже дремала, над ней навис Птица и, подняв с дивана, закинул на плечо и понёс обратно в спальню. — Жалко стало? — пробурчала она, болтаясь на плече. — Да, пожалел сиротинку. Так нормально? — Ну уж признайся, что не можешь без меня заснуть. Давай, ну же! — коварно хихикнула девушка. — Не дождёшься. — уложив Марго на кровать, ответил парень. — Спи давай. Улыбнувшись, она забралась под одеяло и перед тем, как заснуть, крепко сжала руку Птицы, как сжимал её руку Серёжа. — Не уходи, ладно? — Не уйду. — заверил Риту Разумовский и, слушая её мирное спокойное дыхание, вскоре заснул и сам, с сожалением понимая, что завтра придётся уступить место Тряпке. Любуясь на спящую Марго, его голову посещали мысли, что он не сможет полноценно быть рядом, от этого сердце разрывалось на части, а кровь разносила отраву боли и злости, что въелась в каждую частичку его тела. Когда-то он ненавидел её, а сейчас был готов на всё ради неё, как бы банально это ни звучало.