Mirrortale

– …во время выполнения полевых видов работ в цепи держаться от предыдущего и последующего членов звена на расстоянии не менее 30 метров… После Второго Вельткрига Антона Петровича, как и сотни других офицеров, отправили в отставку. Говорят, в первые годы его руководства в лагере царила казарменная дисциплина, однако по мере деградации остатков сил самообороны Заволжской республики гасло и рвение старшего вожатого. Иногда военное прошлое давало о себе знать, и в такие дни он часами заставлял детей конспектировать бесконечные уставы и предписания. Последние два дня воспитанники штудировали инструкцию по технике безопасности. -Синий! Какие меры предпринимаются при ожоге второй степени? Парень с синим платочком подскочил и молодецки подтянулся: -При получении ожога второй степени… эээ… согласно инструкции, следует… э… ожог ¬промыть водой следует… холодной! -При получении ожога, Синий, в первую очередь убедись, что источник ожога более не воздействует на поражённую область! Десять отжиманий с хлопками! Фриск потихоньку вздохнул. Назначенная на завтра очистка засохшего озера от мусора уже не казалась ему таким уж ужасным времяпровождением. Бирюзовый спрашивал у Зелёного: – тот был наименее склонен верить лагерным предрассудкам – какая муха укусила завхоза? Как ни странно, Зелёный знал имя и даже род деятельности этой мухи: Курт Беккер, чиновник одного из Рехсминистериумов. Что потребовалось сановнику Кайзеррейха – пусть даже и мелкому – в русской глуши, неясно, но после случайной встречи с тевтонцем настроение у старшего вожатого испортилось начисто. До самого отбоя дети зубрили основы техники безопасности. Под конец Антон Петрович сказал пару слов по поводу предстоящей поездки на засохшее озеро: – Подъём в четыре утра. К половине шестого пребываем на объект. Работаем до десяти часов и потом с четырёх вечера до заката. За два дня должны управиться. И ещё, если во время расчистки попадётся что-либо потенциально опасное – последовала короткая пауза, Фриску показалось, что старший вожатый старается подобрать нужные слова – или что-то странное, то, не прикасаясь и не пытаясь иным образом исследовать объект, дайте мне знать. Дальше я буду действовать сам. Воспитанники оживились и начали переглядываться между собой, но перешёптываться не решались. Антон Петрович всё же прокомментировал странные указания: – В сороковых годах в окрестностях озера находился нелегальный склад с запасом химического оружия. Склад этот так и не нашли. Возможно, никакого оружия и не было и практически наверняка к озеру эта информация не имеет отношения, но на всякий случай: работаем аккуратно. Нашли что-то подозрительное – сообщили мне. Почувствовали себя плохо – сообщили мне или сразу фельдшеру. Он с нами поедет. Предупреждаю: симулянтов я с ходу определяю. Соврёте – пожалеете, что на свет белый появились. Вопросы есть? – А как нам определить опасный предмет нам попался или нет? И чем опасное отличается от «странного»? – Определять, Зелёный, будешь квадратный корень на уроке математики! Показалось что-то подозрительным – сообщаешь мне. Думать дальше уже моя забота! *** На следующий день детей разделили на три группы, смешав девочек и мальчиков разных возрастов. Время от времени кто-то из ребят подбегал к Антону Петровичу. Тот на удивление терпеливо выслушивал сообщения и всякий раз шёл проверять находку. Ничего опасного или «странного», к счастью, не обнаружилось. Знакомых лиц поначалу не нашлось, но, уже начав чистку озера, Фриск обнаружил неподалёку девочку, рассказавшую легенду о зеркалах. Она оказалась Оранжевой: — Два года назад оно было не засохшее. Песок был влажный. Пусть и немного, но плескалась вода... Потом девочка подняла взгляд на Фриска и посмотрела на него так, словно он своим присутствием спугнул еë собеседника. — Ты была здесь два года назад? - всë же спросил Фриск, хоть и понимал, что ему вряд ли ответят. Оранжевая смерила его коротким взглядом, натянула рабочие перчатки и вернулась к работе. Фриск вздохнул и тоже стал искать мусор. Среди отходов преобладали полиэтиленовые пакеты и фантики, но иногда попадались монетки. Была даже бутылка со свëрнутыми промокшими листками бумаги внутри (послание, впрочем, давно стало нечитабельным). Парень начал думать, что работа пройдёт без происшествий, но во второй половине дня ему попалась по-настоящему необычная находка: крупный непрозрачный кусочек стекла. Рассмотрев стëклышко ближе, Фриск увидел в нëм зелëный глаз. Сначала парень подумал, что это картинка на стекле, но, повернув осколок, Фриск увидел отражение засохшего песка. «Оп-па, а вот и галлюцинации начались! Хотя, может, показалось?» – Фриска, несмотря на жару, прошиб холодный пот. Очкарик вновь навëл на себя стëклышко, и снова в нëм отразился зелëный глаз, радужка которого резко покраснела. От неожиданности Фриск подскочил. Стëклышко скользнуло в его руке и острым краем порезало ладонь длинной полосой. — Что случилось? — к нему подошла Оранжевая. — Ничего. Фриск сжал находку в кулаке, ещë больше раня спрятанную за спину ладонь. Оранжевая недоверчиво на него глянула и опять отвернулась. Меньше всего Бирюзовому хотелось ко всему прочему прослыть сумасшедшим. Очкарик тем временем снял с руки порванную перчатку и взглянул на глубокий порез. Кровь обильно струилась, окрашивала стëклышко в красный, постепенно заливая его. От неприятной режущей боли Фриск зажмурил глаза. Внезапно сильно закружилась голова – Бирюзовый рухнул на колени и тут же понял, что упал на что-то острое. "Так, это уже точно не галлюцинация!" - подумал мальчик, открывая глаза. Под ним была кучка осколков стекла. Очкарик огляделся – он был не на озере. Вокруг было темно, лишь широкий луч света неизвестного происхождения освещал кучку стекла и Фриска, будто звезду на сцене. От стëклышек этот свет отражаются и падал на стены... пещеры? Очкарик вспомнил про стëклышко в своей руке. Кровь продолжала стекать по нему и падать на землю. — Приветик! Ты здесь новенький? Фриск резко обернулся, но позади себя никого не увидел. Поозиравшись, он посмотрел вниз и увидел непонятный цветок. У него были зеркальные лепесточки, бледно-голубая сердцевинка, на которой красовались два чëрных глазика и улыбающийся ротик. — Меня зовут Зеркалик! Зеркальный цветочек. Ты сейчас находишься в Зазеркалье. — Э... Я Фриск. — Для начала дай мне свой осколок. Мальчик повиновался. Зеркалик обвил его лепесточками. — Присядь на корточки и наклони ко мне голову, - сказал непонятный цветочек. Фриск снова сделал то, о чëм просил этот странный житель Зазеркалья. Нет, идея повиноваться говорящему цветку не казалась парню хорошей, но он был слишком обескуражен и напуган, чтобы действовать самостоятельно. Зеркалик тем временем обвил лепестками шею очкарика, и когда Фриск уже думал, что его задушат, отпустил мальчика. На шее Бирюзового оказался свитый из зелëной лианы, как и стебелëк цветочка, кулон, подвеской которому служил осколок зеркала, обвитый крупным листком и закреплëнный теми же лианами. — Тебе надо прятать свой осколок, только с ним ты сможешь выбраться. Фриск послушно спрятал стекляшку под свой "бирюзовый" платочек. Лианы доставали до груди, так что очкарик заправил кулон под свою белую футболку с двумя светло-голубыми полосками на груди цвета платочка. — Спасибо. Вдруг рядом приземлился сгусток огня. Фриск испуганно отпрыгнул. Зеркалик исчез и в мгновение ока оказался обвитый вокруг туловища парня – очкарик даже не понял, как это произошло -, прошептав: — Не сдавай меня... Фриск решил так и поступить. — Дитя! Ты в порядке? Не видел, куда ушел этот цветок? — Н-нет... Перед Фриском стояла коза в прямом смысле этого слова. Точнее, помесь человека с козой. Всë еë тело было покрыто белоснежный шерстью, на голове были большие рога и свисали козьи уши. Она обеспокоенно осмотрела Фриска красными глазами и заметила до сих пор кровоточащую ладонь. — Боже, ты ранен! Пойдëм ко мне домой, — она спешно повела его в темноту, держа за здоровую руку. — Меня зовут Ториэль, я хранительница Руин — этого места. Одно из двух: либо кто-то из ребят всё же добрался до химикатов, и Фриск вместе со всеми агонизирует на дне засохшего водоёма, либо он попал в волшебную страну из легенды, рассказанной в ночь страшилок. По идее здесь все должны желать ему смерти, но почему-то убить не пытаются. Здравый смысл подсказывал Бирюзовому, что верно первое предположение, но тогда ему при любом раскладе конец, а если он попал в другой мир, то какой-никакой шанс ещё есть. Фриск решил в кое-то веки побыть оптимистом. — Дитя, здесь головоломка. Я научу тебя проходить такие. Следуй за мной. Перед "путниками" была поверхность с каменными плитами, из которых торчали острые куски стекла разных размеров. Ториэль подобрала неподалёку осколок точно такого же стекла, поймала лучик света, отражëнный другим стëклышком, и направила его в середину головоломки, где был стеклянный шар. Он постепенно заполнился этим светом, и шипы мгновенно втянулись в плиты. Ториэль вновь взяла очкарика за руку и осторожно повела его меж плит за собой, но тот упëрся ногами в начало ловушки и не собирался двигаться с места. Ториэль его реакция не понравилась, и она стала сильнее тянуть Фриска за руку, да так, что он стал побаиваться, как бы эта его рука не оторвалась. — Дитя, видишь, я спокойно здесь стою! Хватит брыкаться, иначе так и останешься здесь! — А если они снова вылезут?! — Уже меньше, чем через две минуты вылезут… или три? Не помню уже, как настраивала. Иди за мной или ты хочешь остаться здесь? Фриска ввел в ступор последний вопрос, и этим воспользовалась хранительница Руин, которая, взяв его за шкирку и подняв над землëй, поставила перед собой, отрезав все пути отступления. Фриск, испугавшись, помчался вперëд, но в конце запнулся и упал прямо на пол после головоломки. Ториэль этого не ожидала и подбежала к подопечному. — Прости, дитя, не ожидала, что ты так испугаешься, — "Подкол засчитан!" — подумал Фриск. "Козомама" рывком поставила очкарика на ноги и бегло осмотрела его — У тебя будет пара синяков и царапин, а так ничего серьëзного. Так они прошли первую головоломку. — Мисс Ториэль, а зачем тут такие ловушки..? — спросил Фриск, вздрогнув от того, как резко вернулись на свои места осколки в головоломке. — Не только невинные дети могут попасть в Зазеркалье. Нехорошим людям тоже путь в наш мир открыт. Приходится принимать меры. Как видишь, штука действенная. — И что произошло с теми нехорошими людьми? — О, я же рассуждала гипотетически! На самом деле до тебя тут никого не было очень давно. А даже если бы и были, я поставила головоломку на крайний случай. Я не душегубка, в Зазеркалье никто не желает людям смерти! "Ловушка тем не менее весьма душегубская" — подумал Фриск. Человек решил внимательнее следить за своей спутницей. После этого "козомама" подвела Фриска к небольшому расширению коридора, где впереди был тупик, а слева поворот. В этой «комнате» стояла кукла в рост человека, напоминающая чучело какого-то странного животного, а может и монстра. — Дитя, я научу тебя взаимодействовать с монстрами. Смотри, — она указала на "тренажëр", — это манекен. Фриск с непониманием посмотрел сначала на "козу", потом — на манекен. — Его не надо бояться, он не кусается. Попробуй поговорить с ним. Фриск вздохнул: ещë один подкол засчитан. Впрочем, если бы не эта коза, подколола бы его ещë первая ловушка, так что парень решил пропустить издёвки Ториэль мимо ушей. Сейчас надо было сосредоточиться на этом тренажере. Лишняя практика, конечно, не помешает, вдруг он будет консультантом в магазине "Всë для маникенов" или что-то на подобный лад. Очкарик постарался сымитировать беседу, поздоровался, узнал как дела. Всë это время опекунша странно на него смотрела. Фриск это замечал, когда несколько раз оглядывался. Да она что, не моргает?! Нет, очкарик понял, что она, мягко говоря, странная особа, но чтобы настолько... Когда мальчик оглядывался, Ториэль тут же мило улыбалась, но Фриску это уже напоминало звериный оскал. Кое-как, уже заикаясь, мальчик закончил монолог с манекеном и развернулся к спутнице. — Хорошо, дитя, у тебя отлично получается. Она снова ему улыбнулась, широко раскрыв пасть. И тут парнишка увидел, что рот Ториэль усеян небольшими язвами. У Фриска начались рвотные позывы. Ториэль тем временем подошла к нему и поцеловала в щеку, при этом — очкарик был уверен — специально коснувшись язвами. А как же несло из еë пасти! Теперь у парня было два варианта гибели: подавиться собственной рвотой, или задохнуться от запаха изо рта козы. Но судьба решила, что он ещë слишком молод, чтобы умирать, ведь Ториэль снова выпрямилась и чуть отошла. — Держи, — она протянула Фриску телефон, — это телефон, там уже есть мой номер. Если что — звони. Здесь, в Руинах, есть монстры, но они дружелюбные, как и все в Зазеркалье! Так что прогуляйся пока, дитя. Потом найдëшь меня. С этими словами "козомама" довольно спешно ушла, оставив очкарика одного, чему, впрочем, он был рад, и бедолагу наконец вырвало, как только потенциальная опекунша-убийца пропала из виду. — Твою мать! Ты... ты видел?! Её рот! Ты в курсе: это заразно?!! — А? — Зеркалик сполз по ноге парня на землю. — Я ничего не мог видеть, даже если бы захотел. — У той козы во рту были язвы, и она меня поцеловала! — О, юный мачо поймал в сети новую жертву! — Боже! Отвечать с сарказмом — это национальная традиция монстров Зазеркалья?! — Да! И я горд, что ты так споро осваиваешь местную культуру. — Я серьёзно: чем она больна? Это заразно?! — Подыши лет пять местным воздухом, и полная глотка фурункулов станет наименьшей из твоих проблем. Если я правильно понял тебя, то нет, эта дрянь не вирусная. — Хоть что-то радует! Что дальше делать? — со вздохом спросил парень. — Как и говорила та коза, тебе лучше познакомиться со здешними монстрами. Они слабые, не бойся. — Монстры так монстры... Больше всего на свете Фриску хотелось оказаться где-нибудь в другом месте, каком угодно, лишь бы не в компании говорящего цветка и не идти знакомиться со "слабыми", как ему сказали, монстрами. С другой стороны, есть и плюсы: его уже ничто не удивит. С этими мыслями он пошëл "навстречу новым друзьям". *** Фриск говорил, что его ничто не удивит? Как оказалось, нет. На свою беду парень имел странную фобию: он боялся жаб. Стоит ли говорить, что он удивился, увидев животных из своего мира, увеличенных в несколько раз. Ну как удивился? Он помчался наутëк, не особо горя желанием иметь таких друзей. — Ты куда бежишь? - удивлëнно спросил Зеркалик. — Подальше от них!! - испуганно закричал очкарик, ускоряясь. Он уже проклинал всë, что движется, особенно этих "жаб". Они тем временем длинными прыжками нагоняли его. Резко впереди показалась ещë одна жаба, Фриск затормозил, и на него напрыгнула другая, из тех, что гнались за ним, повалив с ног и придавив собой. Теперь он мог как следует рассмотреть монстра. Нет, эта тварь не была жабой, хоть и на первый взгляд была похожа. Покатая сплюснутая по горизонтали голова, наросты на лбу, в которых находились огромные выпученные глаза, две прорези вместо носа, гигантский рот, короткая шея, переходящая в туловище лягушки — отвратительная химера, злая извращённая пародия на человеческий облик. Брюхо твари оказалось не влажным, но каким-то неприятно липким, а шкура на ощупь напоминала резину. "Как кожа покойника." — пронеслось в голове парня. — Не ешь меня!!! — закричал Фриск, пытаясь вылезти из-под "жабы". Та мотала головой вверх-вних, разглядывая человека. Взгляд твари был мутный расфокусированный, такой, наверное, бывает у наркомана под кайфом, силящегося вспомнить адрес ближайшего притона. Внезапно существо перестало раскачивать головой — его морда застыла напротив лица парня. А потом оно что-то квакнуло. И Фриск даже понял, что именно: "Фроггит". Следом за ней, будто эхом, все гигантские "лягушки" стали "выквакивать" странное слово. Фриск отчаянным рывком спихнул с себя существо и удивлëнно воззрился на Зеркалика. — Что с ними? — Ну, их зовут Фроггит, - если бы у цветка были плечи — он бы определëнно ими пожал. — То есть они одно целое? - Фриск встал поправил очки. — Да кто их разберёт! Знаю только, что слабые они... наверное. — Наверное?!! — Если им пригрозить, они убегают. Атаковать их, отрезав все пути отступления, я не пробовал. И тебе на всякий случай не советую. — Ясно... — "что ничего не ясно" — мысленно дополнил очкарик. Надо было что-то предпринять. — Привет! Ээээ... я Фриск. — очкарик посмотрел на Зеркалика, пытаясь телепатически передать призыв о помощи, но тот лишь с интересом наблюдал. — Фроггит! — Фроггит-Фроггит! — Фр... Фрог... Фроггит! — Я новенький здесь! — Фроггит! — Фроггит! — Ф... рогги... — Вы напугали меня. Так внезапно выскочили! Ну а так вы позитивные ребята! — Они не понимают тебя, — Зеркалик всё же вмешался в диалог. — не уверен, что они вообще разумны. Внезапно "жаба", напрыгнувшая на Фриска, снова замотала головой. Очкарика это насторожило, и он начал пятиться назад. — Был бы рад с вами ещё поболтать, но дела не ждут! "Лягушки" остались на месте. Вскоре человек решился развернуться и пойти по дороге. Фриску удалось сдержать желание броситься наутёк от мерзких химер, и он мысленно поздравил себя с этой маленькой победой. Какое-то время путники передвигались молча. — Ты отвратительно справился, приятель! — Зеркалик нарушил молчание первым. — Тебе повезло, что полоумная коза именно на счёт Фроггитов была права: они неагрессивные. Следующую встречу ты можешь уже не пережить. — Эй! Я сколько себя помню панически боюсь жаб! А тут они выскочили внезапно и оказались размером с овчарку! — Фриск и сам понимал, что Зеркалик прав, но ведь это не в счёт: кто мог быть готов к такому! — Цветок вздохнул. — Может, расскажешь о других своих фобиях, чтобы я смог вовремя предупредить тебя о новых сюрпризах? Например, боязнь крови? Фриск вспомнил про свою кровоточащую ладонь, которая оставила на всëм его пути дорожку. — Да вроде ничег... — Фроггит! — парень отскочил в обратную сторону от источника звука и в прыжке развернулся в его сторону. — Всё верно: одна из "жаб" решила проследовать за человеком. К счастью, только одна. — Фр... гои... ти... Внезапно из-под земли вырвался ядовито-зелёный стебель, усеянный острыми шипами. — Запомни вот что, приятель: — В голосе Зеркалика зазвучали нотки раздражения. — монстры уважают только силу. — Стебель со свистом опустился под лапы Фроггита, обдав того градом мелких камней. Тот изумлённо всквакнул что-то и наутёк запрыгал в обратную сторону от цветка. Стебель почти мгновенно всосался в землю. — Если уж умудрился попасть сюда, будь готов эту самую силу показать. — Тот ствол... это... — Всего лишь небольшой урок зазеркальной дипломатии от старого доброго меня, приятель! — Цветок явно был доволен произведённым эффектом. — Это ты ещё мои "дружелюбные лепестки" не видел. Ещё какая-то часть пути прошла в молчании. — Зеркалик, слушай, а почему... — Что, почему я вдруг решил помочь тебе? Видишь ли, пока ты будешь идти через Зазеркалье, ты обязательно повстречаешь монстров. Некоторые из них — да что уж там, большинство — будут очень-очень враждебно настроены по отношению к тебе. И так вышло, что на некоторых монстров, мимо которых тебе при всём желании не удастся пройти, у меня очень-очень большой зуб. Враг моего врага — мой приятель! Когда... хм... если мы дойдём до места, я расскажу тебе всё подробнее. А пока нам лучше поторопиться. Не стоит заставлять ждать сумасшедшую козу слишком долго. Фриск хотел спросить, почему при столь впечатляющих "дипломатических навыках" цветок до смерти боялся Ториэль, но счёл за лучшее промолчать. По дороге неизвестно куда — направлен ие было лишь одно — монстры больше не встречались, хотя теперь-то Фриск точно был готов ко всему. В итоге парень позвонил Ториэль. Она оказалась недалеко, и вместе они дошли до входа в её дом. Козомама спросила, как он справился, на что очкарик уверил еë, что всë прошло хорошо. Та удовлетворено кивнула и прокомментировала похождения человека. Очкарик плохо понял, что именно она сказала, но ему послышались язвительные нотки в голосе козы. Переспрашивать Фриск не стал. Новая знакомая пропустила его первым и сзади щëлкнул замок, а за ним и засов, вызвав порцию дрожи у парня. Мальчик огляделся: он стоял посреди гостиной. Под ногами расстелен мягкий зелëный ковёр, чуть левее него кресло, рядом деревянный столик. Чуть поодаль виднелся коридорчик, лестница и двери. Наверное, когда-то давно жилище было уютным, но сейчас вещи износились, ковёр и кресло выцвели и протёрлись. Часть комнаты была чистой, а часть покрыта пылью, как будто недавно здесь начали убираться, но бросили на середине. А затем Фриск заметил на стенах и некоторых предметах мебели странные царапины, похожие на следы от когтей, разной свежести. Рассматривать интерьер дальше резко расхотелось. — Пойдëм, дитя. — козомонстр вновь взяла его за руку и посадила на стул около стола. Сама она подошла к столешнице, открыла скрипучую дверцу шкафчика и выудила оттуда аптечку. Фриск заметил, что маток бинта уже заканчивался, а в открытом шкафчике валяются окровавленные его куски. Ториэль тем временем перебинтовала его ладонь, кровь на которой уже практически полностью запеклась, и стала складывать всë обратно в аптечку. Фриск решил ей помочь и взял какую-то баночку из тëмного стекла. На этикетке был нарисован человечек, стрелочка и вопросительный знак. — Я всë уберу дитя, иди пока в свою комнату, — Ториэль указала на жëлтую дверь в коридоре. Настороженный Фриск кивнул и пришел в указанное место, прикрыв лëгкую, но скрипучую дверь. Почти сразу из-под его футболки высунулся Зеркалик. — Будь осторожен, она тебя отравит своим пирогом. По-хорошему, тебе бы надо сбежать отсюда. — Но как... — Дитя, - дверь отворилась, — ты любишь ириски и корицу? Фриску показалось, что она заметила Зеркалика, который не успел вовремя спрятаться, но никак не отреагировала. Опомнившись, очкарик ответил: — Да, люблю. — Хорошо, тогда я пойду. Когда Ториэль вышла, вновь высунулся Зеркалик. — Уф, едва не заметила. "Или заметила", - пронеслось в голове очкарика. — Так где выход? — Смотри, ты видел там... Дверь вновь отворилась и вошла опять же Ториэль с тарелкой с куском пирога и ложкой в руках. Она присела к Фриску на скрипучую кровать и, подцепив ложкой кусок, засунула в рот подопечного. Пирог был вкусный, но с каким-то странным привкусом. Очкарик вспомнил о том, что он ядовитый, выплюнул "лакомство", резко выскочил из комнаты и помчался к лестнице. Коза попыталась его остановить, но мальчик бежал изо всех сил. — Стой! — Беги в самый низ! - сказал цветок, высунувший своë "лицо" из-под платочка Фриска. Парень последовал совету и побежал, перескакивая через две, а то и три ступеньки. Когда до самого низкого этажа оставалось четыре ступеньки, или два прыжка, мальчик вдруг сорвался, упал и прокатился по полу. Всë тело изнывало от резко подступившей слабости. "Неужели всё-таки отравился?!" — с ужасом подумал человек. Кое-как встав, очкарик снова упал и дальше уже полз по-пластунски. Он не собирался задерживаться здесь. — Куда ты побежал, милое дитя? - послышался приближающийся голос козомамы. В любой другой ситуации это прозвучало бы очень мило, но сейчас ласковый и обеспокоенный тон монстра только усиливал ощущение неправильности происходящего. Для полноты картины не хватало только криков, но мальчик, кажется, уже был готов это исправить. Шаги всë быстрее приближались — Фриск всë отчаяннее полз к двери. Слабость прошла так же резко, как и началась. Очкарик вскочил с пола и побежал прямо к двери, билетику на волю, но не тут-то было. Во-первых, дверь не поддавалась — заперта, во-вторых, очкарик ясно чувствовал — Ториэль прямо за его спиной. — Я хочу вернуться обратно. - Произнëс уверенно Фриск, оборачиваясь к хозяйке дома. — Выпустите меня, пожалуйста. — Дитя, ты же понимаешь, что тебе будет там тяжело адаптироваться, ты ведь можешь остаться здесь... — Но... Вы же говорили, что все монстры дружелюбные, разве нет..? — Это так, но... - через секундную паузу произнесла Ториэль, — мне...я... У меня когда-то были дети, но они погибли. Потом ко мне приходили другие, которые, как и ты, попали сюда с той стороны... И все они уходили... — Я...понимаю Вас. Я...я обязательно приду к Вам снова... Ведь меня тоже ждëт моя семья. Опекунша опустила грустный взгляд в пол. Фриск поймал себя на мысли, что впервые эмоции Ториэль показались ему искренними. — А... как звали Ваших детей? – человеку не было никакого дела до её трагедии, но он надеялся надавить на жалость безумной опекунши. Ториэль подняла на Фриска удивлëнный взгляд. — Чара и Азриэль. — Ага... Вы поймите… моя мама тоже меня любит. Если я не вернусь, то боюсь представить, что с ней может случиться. Может, Вы меня всё-таки отпустите? Ториэль невесело улыбнулась, но тут же она вздрогнула и её взгляд сфокусировался на Фриске — минутная слабость чудовища прошла. — Я отпущу, если ты докажешь свою силу. Готовься. Ториэль зажгла огненный шар на ладони. Фриск встал в стойку, которая была наиболее для него удобной. В него медленно полетели огненные снаряды, от которых уворачиваться было просто даже для Фриска. Подозрительно просто. Постепенно они ускорялись, уворачиваться стало труднее, и расслабившийся Фриск чуть не оказался шашлыком, но шар резко облетел его, и атаки прекратились. — Что ж, видимо, ты и правда достаточно силëн, дитя. И я могу отпустить тебя к другим монстрам. Пожалуйста, подружись со всеми ними. И звони мне, я всегда буду рада услышать тебя. Ториэль вынула из ремешка платья связку из нескольких ключей разных цветов и размеров, просунула один из них в замок двери и распахнула еë, пропуская Фриска. — Прощай, дитя. — До свидания... — Передавай привет от меня Сансу. Дверь захлопнулась и парень не успел спросить, какому-такому Сансу надо передать привет. И это "прощай", хотя он обещал навестить козомаму и звонить ей... Да и пирог-то все равно был отравлен. Слишком много несостыковок. Лицо вдруг стало мокрым, как и одежда. Капли мерно, в своëм ритме стучали по мальчику, как по крыше. "Люблю дождь".