***
Чимин вышел за пределы поместья семьи Ким и присел на корточки возле своей машины. Голова шла кругом. Он был в каком-то стремном зазеркалье — когда Пак уезжал отсюда в Америку, всё было, как всегда, а когда вернулся, то застал только поле давно оконченного боя и осколки былого благополучия. Он так и сидел, прикрыв голову руками и даже не двигался. Потому что если он двинется, то должен будет что-то сделать, а он не знал, что должен делать. Кажется, на задворках сознания Чим услышал, как рядом остановилась машина, а затем хлопнула дверца. Кто-то потянул его за руку. — Вставай, ребенок, минус на дворе. Мне не нужны замерзшие дети у моего дома. Чимин позволил затянуть себя в теплый салон дорогого авто — кажется, Maybach S-Class — затем ощутил, как что-то обжигающее силой влили ему в глотку. Он закашлялся. — Давай, приходи в себя, — ворчал голос. — Совсем закоченел… С ума сошел? Пак сфокусировал взгляд на голосе. Всё расплывалось, но он сделал над собой усилие. Папаша Ким. Отец Сокджина. — Я в порядке, — пробормотал он. — Простите за беспокойство, — и склонил кружащую вертолетами голову в полупоклоне. — Эти воспитанные дети… — продолжал ворчать господин Ким. — Отвыкаешь от такого, когда у тебя дома Сокджин-и. Еще минут десять они так и продолжали молча сидеть. Печка в салоне работала на полную мощь, и уже вскоре весь холод вышел из тела Чимина, а его щеки зарумянились. Чимин продолжал держать в руках стакан с виски, подсунутый ему отцом Сокджина. — Выпей до дна — так быстрее согреешься, — посоветовал тот. Чимин так и сделал, морщась и захлебываясь жидкостью, но опустошил стакан полностью. Он впервые пробовал крепкий алкоголь и, откровенно, был не в восторге. — Спасибо за помощь, — еще раз склонил голову, сжимая пустой стакан и не зная, куда его можно деть. — Расскажешь, что случилось? Пак испуганно на него посмотрел. Он, конечно, благодаря жизни в новой семье и будущей работе в корпорации отца Тэ сталкивался со многими действительно крутыми личностями, но так, чтобы находиться один на один с настолько высокопоставленным человеком, к которому даже президент страны ездит с поклоном, чтобы взять кредит — такого еще в жизни Чимина не было. Как он должен реагировать? Особенно зная, что отец Сокджина — давний конкурент бизнеса его отчима? Эти двое из тех, кто при встрече обнимаются и пожимают руки, а разойдясь, ищут слабые стороны друг друга. — Всё прекрасно, спасибо. — Конечно, прекрасно. Твой брат был сожран заживо, а на тебя возложили ответственность, о которой ты не просил. Всё действительно прекрасно, — он помолчал, наблюдая, как по лицу Чимина скользнула болезненная судорога, а его губы против воли снова начали дрожать. Но в этот раз уже не от холода. — Знаешь, что бы я сделал, если бы мне в руки попал снимок, на котором Сокджин-и принимает участие в голубой групповушке? Хм, — он улыбнулся, — мне и представлять этого не надо. У меня есть такие фотографии. Как-то меня пытались ими шантажировать. И знаешь, что случилось с шантажистами? Нет? Их никто больше и никогда не видел. А знаешь почему? Потому что никто не имеет права угрожать моей семье! — рявкнул он так, что Чимин против воли сжался. — Я пойду, — пробормотал он. — Еще рано, — жестко сказал господин Ким, и, как по щелку пальцев, послышался звук блокировки всех дверей. Водитель продолжал сидеть, не двигаясь, но, видимо, был вымуштрованным до предела. — Я сам не отец года. Мне ну о-очень далеко до этого звания. Но я всё равно буду ставить моего Сок-и выше своего бизнеса и всех остальных бизнесов вместе взятых. — Вы жените его насильно ради бизнеса, — слабым голосом возразил Чимин. — Это больше в целях воспитания, — отмахнулся господин Ким. — Да и другу поможет — это тоже будет много для него значить. — Чимин был не согласен с такой позицией, но спорить не стал. В голове только билась мысль: почему родители с таким удовольствием ломают жизнь своим детям, принимая решения за них? — Но если бы какая-то тварь сделала с моим сыном то, что сделали с Тэхеном, — продолжил господин Ким, — самым безобидным моим действием стало бы обращение в полицию. Так, вообще-то, делают родители. Даже когда их дети лажают. Они всегда на их стороне. Что же говорить о ситуации с твоим братом, когда его накачали наркотиками и Бог знает, что еще сделали — в такой ситуации никакие рамки закона меня бы не остановили. Потому что в этой ситуации никакие рамки закона для меня бы просто-напросто не существовали. Ты видел фотографии? Чимин покачал головой. — Я не хочу, — но не успел он договорить это, как перед его глазами уже появился телефон с фотографией. Чимин зажмурился. — Пожалуйста… Я не хочу… — Открой глаза и посмотри, — жестко произнес господин Ким. Всё, чего Чимин хотел — это сбежать отсюда. Но он был вынужден открыть глаза, чтобы увидеть своего Тэтэ, такого бледного и тоненького, лежащего с закрытыми глазами в окружении полуобнаженных тел. Его замутило, он схватился за ручку двери, но она была заблокирована. Чимин отчаянно задергал ее. — Пожалуйста… — прошептал. Дверь тут же открылась, и Чимин вывалился прямо на мерзлую землю. Его рвало минут пять. Тело трясло, как в лихорадке, из глаз без остановки лились слезы, он тяжело и рвано дышал. Кто-то вытер его лицо белоснежным платком, снова поднял на ноги и затащил в машину. Водитель — потому что господин Ким всё так же сидел в теплом салоне, как коршун, наблюдая за Паком. Он протянул ему бутылку с водой, Чимин дрожащими руками взял ее и сделал несколько глотков. — В каждой семье есть свои секреты и свои скелеты, Чимин. Разница лишь в том, что их обычно прячут. А знаешь, почему ваша семья вынесла свое грязное белье на всеобщее обозрение? — господин Ким ждал от Пака ответа, и тот обессиленно покачал головой. — Потому что твой отчим, Чимин, выбирая между своей женой и сыном, выбрал жену. Не тебя, нет, а твою мать. И это самое грязное, с чем я сталкивался в своей жизни. А я всю жизнь в чертовом мать его бизнесе! — рявкнул он, и Чимин снова сжался. — Она околдовала его, взяла со всеми потрохами, его горло и мозги уже давно под ее тяжелым каблуком. Ему сейчас и сын не нужен. Вынесли всё на совет директоров только с одной целью — сделать рокировку и поменять твоего брата на тебя. Обезглавили принца и заменили его почти похожим двойником. Скажи, тебе нравится это? Чимин болезненно прикрыл глаза и отрицательно покачал головой. — Нет, — прошептал он. — Не нравится. — Потому что расстановка на шахматной доске совсем не такая, как думает твоя мать и твой отчим, ведь так? Ты играешь в шахматы, Чимин? — Немного… Тэхен играет. — Конечно, — господин Ким кивнул. — Шахматы — главный учебник любого полководца. Ты знаешь, что в шахматах самая сильная и самая слабая фигура — это Король? Король уникален тем, что он не может исчезнуть с доски. Игра идет до тех пор, пока он есть на доске. Исчезнет Король — исчезнет всё. А знаешь, какая самая сильная фигура? Ферзь. В шахматной игре главная задача — защищать своего Короля. Что и делает Ферзь, — господин Ким наклонился ближе к Чимину, который вновь сжался от чужого близкого и тяжелого дыхания. — На одной стороне шахматной доски Король — твой отчим. На другой Король — Тэхен. На одной стороне доски Ферзь — твоя мать. На другой Ферзь — ты. — Чего вы хотите от меня? — сухими губами прошептал Чимин. — Того же, чего хочешь и ты — справедливости. Почему бездушная компания оказалась дороже собственного сына? Его попросту прирезали, как бычка во время жертвоприношения. Должна ли существовать такая компания? Если да — значит, она действительно важнее твоего брата. Что думаешь, а? В этот раз сделай правильный выбор. — Только не говорите, что делаете это ради Тэхена, — прошептал Чимин, с болью глядя в окно. — Я делаю это ради себя. А вот ты будешь делать это ради Тэхена. Чимин всю ночь не спал, а на следующий день отправился в Пусан, чтобы увидеть Тэ. У него была твердая цель — забрать брата домой. Решить все вопросы с матерью и отчимом самому. Вернуть Тэхена домой, в компанию, в семью. Но всё пошло не по плану. Тэхен был чужим и жалким в своей слабости, но решительным в своих действиях. Когда он сто раз пролепетал, что боится за репутацию Чимина и компании, Паку настолько хотелось это расслышать, что он едва не проломил своей головой стекло. Почему эта компания настолько важна, что все согласны пожертвовать Тэхеном, даже сам Тэ так делает?.. Зачем вообще эта корпорация, если там не будет его брата?! Тэхен сбежал, а Чимин так и продолжал сидеть и пялиться перед собой. Кажется, прошли часы, пока он, в конце концов, смог вылезти из тянущих его на дно мыслей. Пак достал свой телефон, разблокировал его, еще раз взглянув на их с Тэтэ общее фото, и написал сообщение.Chim1310 [17:12]:
Мне уже поздравлять?
JinWH [17:18]: Съебись ублюдокChim1310 [17:19]:
Так поздравлять?
JinWH [17:22]: ДаChim1310 [17:23]:
Поздравляю. Деток побольше
JinWH [17:25]: Съебись ублюдок!Chim1310 [17:25]:
Что сделали с Тэхеном?
JinWH [17:26]: Кто именноChim1310 [17:26]:
Они
JinWH [17:29]: Физически вроде ничего Чимин с силой выдохнул.Chim1310 [17:30]:
Вы были в больнице или в полиции?
JinWH [17:33]: Нет. Тэ боялся за репутацию семьи — Какая нахуй семья?! — заорал Чимин. — Где вы видите семью?!Chim1310 [17:36]:
Я видел его
JinWH [17:36]: И?Chim1310 [17:38]:
Он похож на привидение
Chim1310 [17:38]:
Я хочу найти виновных
JinWH [17:41]: Посмотри в зеркало Чимин достал из кармана визитку, которую ему вчера сунул отец Сокджина и, не медля, тут же набрал указанный на ней номер. — Господин Ким, поздравляю с таким важным в жизни любого отца событием, — без приветствия язвительно начал он. — Чимин. — Сразу разъясним. Я делаю это не потому, что вы такой умный и вчера подмяли меня шахматами и фотографиями. Я делаю это, потому что сделал бы в любом случае. С вами или без вас. Это не вы используете меня. Мы используем друг друга. — Я услышал тебя. — Я хочу разрушить всё до фундамента. Если там не будет Тэхена — там не будет никого. И каждый, кто проголосовал тогда на совете директоров за уничтожение моего брата — все поплатятся. — Договорились. — О, и еще, счастья Сокджину и его избраннице, — не без насмешки закончил он. Господин Ким отключился. Так что с первого дня своего назначения на пост главы корпорации Чимин работал на главного конкурента. Он был Ферзем своего Короля. Дни монотонно тянулись один за другим, и так прошло почти два года. Пак много работал, успевая везде. Домой приезжал только ночевать. Мать видел редко, делая всё, чтобы минимизировать их даже самые короткие встречи. Отчим не мог нарадоваться такому трудолюбивому пасынку. Фотографии Тэхена, его вещи, грамоты и награды так и пылились в чулане. Чимин их потом все собрал и вывез из дома. Единственным светлым пятном каждого такого безрадостного дня были ежедневные отчеты Джейби. А уж если тот присылал фотографии Тэ — тогда день у Чимина действительно удавался. В день, когда ему позвонил Джейби, Чим был на важном заседании, но тут же взял трубку. Потому что Джейби ему никогда не звонил. Тот громко всхлипнул в трубку. — Беда, Чимин-ши… Чимин тут же вскочил и вышел за дверь, не обращая внимания на недоуменные взгляды присутствующих. — Что случилось? — Тэтэ попал в историю… — Давай быстро и по существу. Еще пару минут раздраженный Чимин слушал всхлипы, пока Джейби, в конце концов, не выложил ему, что случилось. — В отеле особые гости… Они там, в своем корпусе. Им подвезли всяких разных мальчиков и девочек… Всё как всегда… Тэхен и я обслуживали гостей в качестве официантов. И одному… господину очень понравился Тэ… Он прямо… Но его смогли успокоить. Но потом Тэтэ относил закуски, когда они обсуждали что-то очень важное, и тот решил, что Тэхен — шпион, и подслушивает… Он набросился на него, но Тэтэ… Он просто вмазал ему… Этот сошел с ума! Охрана скрутила Тэ и избила… Они заперли его в нашей комнате и возле двери стоят амбалы… Я слышал, управляющий сказал, — голос Джейби опустился до леденящего шепота, — что Тэхен — сирота, и искать его никто не будет… Чимин-ши… Спасите его… Если этот увезет его из отеля, мы Тэтэ больше не увидим! Пока Джейби с перерывами на всхлипы рассказывал, Чимин успел спуститься в подземный гараж компании. — Я всё решу. Я уже по дороге в аэропорт. — У вас нет на это времени! Они могут увезти его в любой момент! Чимин-ши! — Я сейчас отключусь, а ты следи за всем и держи меня в курсе! Ты меня слышишь, Джейби? — Да… Чимин-ши. Пак нажал на «Отбой» и набрал номер единственного человека, способного ему сейчас помочь. — Чимин-и, дорогой. Что? — Отель, в котором работает Тэхен, он же принадлежит одной из ваших шестерок. Я знаю, я проверял, когда Тэ начал там работать. — Чимин-а, это какой-то опрос? Чимин уже выруливал со стоянки. — Если в течение пяти минут Тэхена не освободят, я уничтожу уже вас. — Ты можешь объяснить, что случилось?! — господин Ким начал сердиться. — Всё только ради Тэхена. Его не будет — ничего не будет. — Объясни! — Какие-то политиканы в отеле, они заперли Тэхена. Я хочу, чтобы его немедленно освободили. Позвоните своей шестерке, пусть он сейчас же разберется! Господин Ким помолчал. — А что мне за это будет? — Вы с ума сошли? Жизнь Тэхена в опасности! — Хочу то, о чем мы говорили. — Я сказал, что этого не будет! — Чимин-и, тебе придется выбирать. Жизнь твоего брата или… Чимин задыхался от безысходности. Не было даже секунды на раздумья! — Жизнь брата. — Хороший выбор. Ты куда-то едешь? — В аэропорт. — Никуда не двигайся, — прошипел господин Ким. — Счет идет на дни! Не смей рушить все! Он бросил трубку, а Чимин съехал к тротуару и заглушил мотор. Прошло шесть минут (Чимин засекал), когда позвонил Джейби и шепотом сообщил. — Амбалы ушли. — Срочно выводи Тэхена из отеля. Вещи не собирайте, потом заберешь. Отвези его… в Согвипхо или Чеджу. Возьмите такси. И быстро! — Я не могу сейчас уйти… Я на работе! — Нахуй работу! Отвези Тэхена в Чеджу — он дальше. И пусть ни в коем случае не возвращается в отель. Делай сейчас же! Потом отчитаешься. Чимин отключился, и тут же его телефон взорвался новым звонком. — Я так понимаю, тебе уже сообщили хорошую новость. Не благодари. И больше, Чимин, не смей мне угрожать! Ты меня сегодня очень расстроил. Ведь ты мне как сын. — Серьезно? — фыркнул Чим. — Шантажируете собственных детей? — Ну да. Я же говорил тебе когда-то, что до отца года мне очень далеко. Но я всегда защищаю своих детей. Ты же не забыл, что должен будешь сделать? Чимин не ответив, отключился. Сегодня он еще раз продал свою душу. И снова за Тэхена.***
— Когда я впервые увидел тебя здесь, такого роскошного и уверенного в себе, — сказал Чонгук, сгорая внутри от страха и напряжения, — я подумал, что карма сработала на отлично, что так и должно быть, и мне здесь не место. Прошел месяц, и теперь я уверен в этом: ты должен быть роскошным и уверенным, а мне здесь не место. Гук проклинал эту способность Тэхена просто молчать, когда он толкал ему такие серьезные речи! Вот и сейчас Чонгук не мог прочитать по хоть и напряженному, но безэмоциональному лицу Кима ничегошеньки! Наконец, Тэхен оставил в покое трайфлы, которыми как будто играл в шахматы и посмотрел Чону прямо в глаза. — Так много речей. Долго готовился? Чонгук вскинул взгляд на хмурого Тэхена. — Кажется, ты всё же решил топтать. — Чонгук, — Тэхен вздохнул. — Сейчас не самое лучшее время для таких признаний. — А когда лучшее? — Гук начинал злиться. — Давай решим всё после празднования, — примирительно предложил Тэ. — Нас уже заждались. Я знаю, что Сокджин устроил тотализатор, а я терпеть не могу, когда он зарабатывает на мне деньги. Тем более, он 100% поставил на тебя. Чонгук кивнул. — Хорошо, договорились. Я понимаю и не давлю. Тебе необходимо время, чтобы всё обдумать. Я буду ждать столько, сколько потребуется. Но Тэхен не оценил его слова, насмешливо заметив: — Ты так легко бросаешься обещаниями. Сколько за этот месяц было слов, сколько решительных действий, сколько: «Я не предам и не уйду». Но сегодня ты мне говоришь, что тебе здесь не место и ты даже будешь рад, если я тебя пошлю с твоими возможными чувствами. — Я такого не говорил! — А я услышал именно это. Бла бла бла, я уезжаю отсюда, бла бла. — Ты тупо перекручиваешь мои слова! И мои чувства не «возможные», а настоящие! Но я уже понял, что ты мне не веришь. Тэхен помолчал. Сейчас, в эту самую минуту, внутри него шла настоящая битва. Одна часть хотела сдаться, вторая требовала воевать. Одна хотела поверить в любовь того, кого сам Тэхен (хотел он этого или нет) любил уже много лет, вторая наотрез отказывалась верить в искренность его чувств. — Ты прав, мне действительно нужно время, чтобы всё обдумать. — Как я уже сказал, я не буду торопить, — безэмоционально ответил Гук и повернулся, чтобы уйти. — Но прежде, — Тэхен прикоснулся к его плечу и подождал, пока Чон повернется к нему лицом, — извинись перед Чимом. Ваши взаимоотношения — это ваши взаимоотношения. Но не смей его унижать. Особенно при мне. Ты ничего не знаешь о Чимине. Осколки его души еще нужно собрать и попытаться склеить. Не разбивай их еще больше. Так, чтобы потом их вообще нельзя было собрать. Чонгук кивнул. — Я понял. Извини. Потом, когда пьяные гости разбрелись по своим бунгало и номерам, Тэхен отвел уже практически спящего брата в его комнату. Сам Тэхен почти не пил. Ему хватило одного бокала в ту ночь, чтобы на всю жизнь приобрести иммунитет к желанию выпить. — Тэтэ… — пробормотал Чимин, когда Ким осторожно укладывал его в постель и накрывал одеялом. — Ты знаешь, как умирают крысы?.. Тэхен постарался не расплакаться, хотя слезы уже наполнили глаза и выжигали их. — Ты не крыса, Чимин. — Крысы должны умирать… — Нет, Чим, ты будешь жить долго и счастливо. — Я ведь тебе больше не нужен, ведь так? — Чимин глядел настолько осмысленно на Тэхена, будто и не накачивался весь вечер соджу. — Ты всегда будешь мне нужен, Чим, — возразил Тэ. Он поправил одеяло и поцеловал брата в лоб. Чимин вытянул руку и сжал ладонь Кима. — Тэтэ, не уходи… Побудь рядом, пока я не усну. — Я не уйду. Тэхен еще немного посидел, слушая успокоившееся дыхание Чимина. Слезы всё же текли по его щекам, но он их не стирал. Потом вышел во двор, где всё еще присутствовали остатки недавно закончившегося праздника. Уже была глубокая ночь, второе сентября, по ночам становилось прохладно. Тэхен принялся убирать тарелки и остатки еды. Посуду перемоет завтра, а вот еду нужно запихнуть в холодильник, весь мусор собрать, а многочисленные источники света — погасить. Тэ повел плечами — действительно холодно. Но не успел он подумать о том, что нужно вернуться в дом и теплее одеться, как что-то теплое укутало его плечи. Тэхен тут же развернулся — позади него стоял Чонгук. Он снял свою толстовку и теперь был в одной лишь белой футболке. — Ты писал, что однажды хотел бы надеть мою черную толстовку. Эта не черная, но она тоже моя. — Пожалуйста, не делай этого… — Я не могу. Не могу не обнимать тебя, не целовать, не могу не заботиться о тебе и не защищать. И уйти я не смогу. Потому что я, наконец, дома. И я тебя люблю. Из глаз Тэхена полились слезы. Это был слишком эмоциональный день. Он сам притянул к себе Чонгука и сам его поцеловал.