Маленькие хитрости: Если за столом икать и чавкать, то в какой руке вилка уже не имеет значения.
Их экипаж тем временем всё ближе и ближе приближался к Тандеру. Вскоре вдоль дороги стали мелькать небольшие изолированные домики, потом отдельные группы домов, за ними мелкие деревушки, а затем они подъехали к городским воротам. Теперь уже жители Тандера радостно встречали своего вернувшегося короля и возвращающее следом за ним войско. Кастиэль поднял вверх ладонь, приветствуя рукоплескавших ему подданных. Дин же, несмотря на то, что на него граждане Тандера смотрели с большим любопытством, старательно изображал мебель и опустил взгляд на собственные колени. В какой-то момент на его ладонь опустилась рука альфы. Дин резко дёрнулся и обернулся. Кастиэль левой рукой махал окружившей коляску воодушевлённой толпе, а в правую взял ладонь Дина и слегка приподнял их кисти вверх. Должно быть акцентировал на омеге внимание. Мол, смотрите какого я сюда привёз! И люди, кричавшие: «Да здравствует Его Величество!», теперь принялись голосить: «Да здравствуЮТ ИХ ВеличествА», и причём даже ещё громче. Главное, чтобы у них не хватило наглости сейчас заорать: «Горько!». К радости Дина, подданные Кастиэля оказались не столь бесцеремонными. А их экипаж продолжал двигаться дальше, подковы тройки лошадей звонко цокали по выложенной брусчаткой мостовой. Дин раньше никогда не посещал Тандер. И сейчас с удивлением отметил, что это королевство достаточно сильно отличается от Филдландии. Если у него на Родине люди в основном жили в небольших домиках с земельными участками и невысокими заборчиками, ездили на ярмарки и рынок по грунтовым дорогам в повозках, а через протекавшую речку переправлялись по деревянному мостику, то здесь подобное он видел только до городских стен. В самом же городе все дороги были выложены брусчаткой. Вдоль дорог выстроились фонари со свечами. А вместо маленьких домиков здесь стояли каменные дома в несколько этажей. Многие с колоннами, балконами и террасами. Через ту же самую речку был выстроен каменный мост, украшенный скульптурами стоящих на задних лапах львов. Они проехали через несколько площадей со статуями или фонтанами на них, миновали парочку скверов и парков, в одном из которых Дин увидел большое озеро, по которому плавали лодочки. Кавалеры-альфы катали своих дам в громадных украшенных цветами и перьями шляпах. Трава везде коротко покошена, деревья и кусты подстрижены в форме шаров. Повсюду посажено множество алых и розовых кустовых роз, у некоторых домов образующих форму арок. Торговые лавки тут не напоминали палатки, а располагались в отдельных домиках или на первых этажах зданий, и были украшены либо вырезанным из дерева кренделем, либо железным сапогом, либо громадной иголкой, в зависимости от того, какие товары или услуги предлагал продавец. Их коляску, разумеется, везде пропускали, а встречавшимися на пути экипажами были по большей части не повозки с сеном или фруктами, а украшенные различными гербами кареты. Ещё спустя около получаса они подъехали к распахнувшимися перед ними воротам парка, а оттуда по центральной аллее к пруду с плавающими по нему лебедями и замку возле него. Не слишком громадному, но достаточно высокому, с несколькими башенками, бойницами и на вид весьма прочными стенами. Кучер остановил лошадей. Выбежавшие навстречу лакеи услужливо распахнули двери коляски. Кастиэль привычно ступил на родную землю, а затем протянул руку Винчестеру, как своему омеге, чтобы помочь ему покинуть экипаж. Дин проигнорировал его широкий жест и резво спрыгнул на землю, принципиально не касаясь его руки. Король Тандера приподнял брови, поражаясь такой дерзости, и секунду неловко повертел в воздухе ладонью. Затем хмыкнул себе под нос и со словами: «Прошу!», кивнул Дину на распахнутые перед ними двери. Винчестер демонстративно надул губы и театрально обижено вздохнул, собираясь заявить, что «вообще-то приличные альфы носят своих омег на руках», намереваясь окончательно выставить этого короля идиотом перед его слугами. Но только Дин собрался открыть рот, как, должно быть, заподозривший неладное, Кастиэль сильно сжал пальцами его предплечье и быстро потянул внутрь. Внезапно включившийся инстинкт самосохранения подсказал Дину, что, пожалуй, лучше подчиниться. Они быстро прошли через приёмную и широкий главный зал, затем альфа потянул его за собой по лестнице наверх, а там налево по коридору, где распахнул одну из дверей. — Твои покои, — озвучил Кастиэль, практически втаскивая Дина внутрь комнаты и, наконец, отпуская его руку. Винчестер, обиженно сопя, потёр своё предплечье. Если у него останется синяк, он специально будет всем подряд его показывать. Пусть знают, какой у них король! Правда, тогда слухи дойдут и до его родителей, а их расстраивать Дин точно не хочет. — Располагайся. Увидимся за ужином, — резюмировал Кастиэль и ушёл, предоставляя Дина самому себе. — «Увидимся за ужином», — передразнивая альфу, пробормотал себе под нос Винчестер и состроил мордочку. Никто, конечно, не оценит, но Дину стало чуток морально легче. Он осмотрел помещение — небольшой зал с камином, парой кресел, диванчиком и кофейным столиком. Узкий шкафчик с книгами. Полочки с шахматами, нардами и какими-то дурацкими статуэтками. Одну из них возмущённый омега специально смахнул на пол. Статуэтка разлетелась вдребезги. Дин довольно усмехнулся. Прошёл в другой конец комнаты. Там в углу неожиданно обнаружилась испанская гитара. Это случайность? Откуда Кастиэль знает, что он умеет на ней играть? А, точно, он же играл тогда, в той таверне, где альфа умудрился его заметить. Запомнил значит, мерзавец. Первым желанием было грохнуть гитару со всей силы об пол. Дин взял в руки инструмент, но прежде чем его разбить его в щепки, решил проверить как он звучит и взял несколько аккордов. Звучали они, на удивление, весьма чисто. Как будто бы над гитарой долго трудились, изготавливая, а потом настраивая. Ладно, портить инструмент стало жалко. В конце концов, гитара уж точно не виновата в его злоключениях. А побренчать на ней на досуге может быть вполне приятно. Дин аккуратно поставил гитару на место. Внезапно за спиной Винчестера раздались шаги, и он резко обернулся. Перед ним стоял очень худенький парнишка в темно-сером камзоле и широкополой шляпе с гусиным пером. Дин недовольно свёл брови и сложил руки на груди крест накрест. — Кто ты и какого лешего ты тут делаешь? — возмущённо потребовал объяснений Дин. Кас же сказал, что эта комнатка будет его личным мизерным уголком в этом сраном королевстве, так как смеет кто-то ещё тут болтаться! Но парнишку нисколько не смутил ни его грозный тон, ни его вопросы. — Гарт Фицджеральд, Ваше Величество, — представился парень и глубоко поклонился, снимая шляпу и торжественно взмахивая ей перед Дином. — Ваш камердинер. — Что?! Зачем мне камердинер? — продолжил возмущаться Винчестер. — Чтобы помогать Вам во всём, Ваше Величество, — спокойно и миролюбиво пояснил Гарт. — Позвольте показать Вам Ваши владения. Дин скептически фыркнул. Его владения? Тут только у Кастиэля есть владения. И даже Дин является одним из них. — Этот зал Вы уже изучили, — Гарт подошёл к дверям в противоположной части комнаты и распахнул их. — Ваш кабинет. Дин изумлённо моргнул и последовал за ним. Ему выделили больше чем одну комнату? Какая неслыханная щедрость. В кабинете стоял рабочий стол, кресло и несколько шкафчиков с книгами, бумагами и конвертами. На столе стояла чернильница и лежали перья. Это хорошо. Дин же должен будет писать своим родным как у него тут всё распрекрасно. Гарт же тем временем шёл дальше. — Из кабинета Вы попадаете в спальню, сэр. У него будет своя спальня? Значит, альфа не собирается настаивать на совместных ночах. Вот это отлично, несомненно. Спальня представляла собой комнатку, оклеенную шелковыми обоями серо-голубого цвета, с большой кроватью, парой тумбочек, маленьким столиком, креслом и зеркалом. Дин сразу же плюхнулся на кровать проверяя мягкость матраса. Ничего такой. Спать можно. — А из спальни Вы можете пройти в гардеробную, — лакей распахнул дверцы в маленькую, практически пустую комнатку. — Я уже принёс сюда Ваши вещи, но их слишком мало и завтра мы с Вами непременно отправимся за покупочками! — Гарт широко улыбнулся. Дин закатил глаза. Больно надо. И с НИМ он уж точно никуда не пройдёт. — Так же из спальни есть двери в покои Его Величества и Вашу личную ванную комнату, — продолжал радовать Фицджеральд. — Я, кстати, уже согрел воду для Вас, сэр, и наполнил ванну. Что может быть лучше после долгой дороги, чем горяченькая ванна с пеной и лавандой? м-м.. — Гарт весело подмигнул. Дин сглотнул. Значит этот мудак сможет вломиться к нему в любое время дня и ночи и потребовать от омеги всё, что ему возжелается? И ещё и будет ведь при этом считать, что имеет на это полное законное право! И самое жуткое, что действительно имеет… По телу пробежала дрожь. — А хотите я принесу Вам уточек и кораблики? — перебил его тревожные мысли Гарт. — С ними так здорово купаться! Сможете устроить настоящий морской бой! Он что серьезно? Дин закатил глаза: — Нет, спасибо. Я всё понял. А теперь, будь любезен, исчезни и больше никогда не подходи ко мне. Улыбка на лице паренька растворилась: — Я не могу выполнить этого, Ваше Величество. — Это ещё почему? — сурово спросил Винчестер и строго нахмурился. — Разве ты не должен исполнять мои приказы? — Все, за исключением тех, что противоречат распоряжениям Его Величества Кастиэля, — абсолютно спокойно разъяснил Гарт. — То есть этот мудак приказал постоянно следить за мной! — возмущённо осознал Дин. — Ваш альфа распорядился, чтобы Вам была обеспечена постоянная поддержка и помощь, — переиначил его фразу лакей. — Ши-и-икарно, — с сарказмом выплюнул Дин. — Ну помыться-то я могу хотя бы сам?! Или ты будешь стоять и пялиться? — Разумеется можете, Ваше Величество, — поклонился Гарт. — Полотенца и чистое белье на тумбочке. Зовите, как только понадоблюсь. Колокольчик у Вас на столе, сэр.-/-/-
Как бы то ни было, Гарт оказался прав — после ванны Дин действительно несколько успокоился и расслабился. В конце концов, пока всё не так уж и ужасно. У него есть личное пространство, ванная комната, постель, гитара. Вот только вот наступления ночи он ожидал с нарастающей тревогой. — Ужин подан, Ваше Величество, — сообщил снова объявившийся Гарт. — А может быть, ты просто принесёшь мне что-нибудь сюда, а? —попробовал избежать общения с законным супругом омега. Гарт улыбнулся и помотал головой: — Его Величество ждёт Вас. Дин тяжело вздохнул и направился за лакеем в сторону обеденной. Большой светлый зал, служивший у Кастиэля обеденной и столовой, располагался на первом этаже. Большие окна были не зашторены, и через них можно было наблюдать роскошный сад. Стоявший посреди зала стол был накрыт, и за ним уже гордо восседал Его Величество супруг Дина Кастиэль. Один из прислуживавших лакеев отодвинул Винчестеру стул, показывая куда именно он должен сесть. Разумеется, напротив своего законного мужа. Всё значит по правилам и традициям. Ну, ладно. Этот мудак ещё пожалеет, что вынудил Дина стать его супругом. Винчестер плюхнулся на стул, и закинул ногу на ногу. Отодвигавший ему стул слуга удивлённо хлопнул глазами. Кастиэль слегка нахмурился. Гарт куда-то свалил. А Дин только дерзко усмехнулся и откинул в сторону салфетку: — И что у нас сегодня на ужин? Надеюсь, не какие-нибудь мозги шимпанзе? м-м.. — Тушёная оленина с овощами, Ваше Величество! — церемониально объявил лакей, открывая блюдо. — Так-с, попробуем, — хлопнул в ладоши Дин. — Побольше клади, побольше. Я голодный. С вашими порядками тут с голоду сдохнуть можно. Кастиэль не реагировал. Лакей снова заморгал, но послушно наполнил омеге тарелку. Дин тут же начал есть, взяв в руки суповую ложку. Наличие вилки и ножика он умышленно игнорировал. И при всём при этом старался погромче чавкать и жевать так, чтобы еда улетала за пределы тарелки и пачкала всё вокруг. Король Тандера, медленно нарезавший в это время свою порцию мяса на маленькие кусочки, бросил на омегу короткий простреливающий взгляд, но затем снова вернулся к своему блюду как ни в чём не бывало. Дин же активно продолжал. Прислуживавшие слуги принесли и положили рядом с ним несколько салфеток, но омега лёгким движением руки сбросил их на пол. Холодные синие глаза снова осуждающе взглянули на него, но альфа молча продолжал есть. Возле каждого из трапезничающих стояло по наполненному бокалу вина. Дин не стал ждать пока альфа поднимет бокал или скажет тост, а сразу выпил свой залпом и сам потянулся к бутылке, наливая себе ещё. После чего ловким движением руки умудрился уронить бутылку на стол, заливая вином белоснежную скатерть и вдребезги разбивая солонку. Охнувшие лакеи захлопотали, торопясь ликвидировать последствия. Кастиэль сжал губы в плотную полоску. А Дин самодовольно ухмылялся удавшейся шалости. Никто ведь не обещал этому королю, что Дин знает этикет, правильно? — А где ещё вино? Почему поставили только одну бутылку? — вошёл в раж омега. Слуги растерянно замерли. В этот момент Кастиэль, похоже, решил, что спектакль пора заканчивать, и кашлянул, привлекая к себе внимание. Дин, с любопытством и некоторым опасением ожидая реакции Его Величества, уставился на него. — Оставьте нас, — обратился он к лакеям, и те, раскланявшись, поспешили удалиться. Дин сглотнул. Кастиэль сердито хмурился, а его холодные синие глаза строго и пронизывающе смотрели на омегу. И теперь постепенно становилось страшно. Дин моргнул и взволнованно облизнул губы. А Кастиэль сощурился и продолжил смотреть на него так, словно решал под каким соусом желает его замариновать. Дин взволнованно прикусил губу, а потом растянул неловкую улыбочку: — Что-то не так? Хотя, наверное, сейчас лучше было бы сказать что-то вроде «прости глупого омегу». Но Дин не мог так просто сдаться. Хотя, возможно, следовало. Кастиэль усмехнулся. И явно не по доброму. — Ты ведь понимаешь, что подобным поведением ты позоришь не меня, а своё королевство и своего отца, так? Улыбка мигом слетела с лица растерявшегося омеги. В таком свете об этом он не думал. — Впрочем, полагаю, во всём этом есть и моя вина, — качнул головой альфа. Всё-таки признал. Надо же. — Не учёл я, что алкогольные напитки могут столь сильно влиять на тебя, — продолжил Кастиэль. — Больше ничего увеселительного подаваться к столу не будет. Сволочь. Перешёл, значит, к карательным мерам. Хотя это ведь далеко не самое суровое, что мог бы позволить себе сделать с ним король. А он так, чуток пожурил, можно сказать. — Причём тут вино? Если я просто не умею ужинать по другому? — воодушевившись практически сошедшей с рук выходке, Дин решил продолжить мотать этому альфе нервы. Левая бровь Кастиэля вздёрнулась вверх: — Что ж, я тогда с радостью преподам тебя пару уроков по этикету и развитию координации. — Почему-то это звучало как угроза. — И начнём мы прямо сейчас. Вставай! И это даже уже не угроза. Дин сглотнул. Так, похоже, он переоценил благородство и терпение короля. Омега замешкался. После того, как он встанет, его начнут бить? Судя по тону альфы, да. И довольно сильно. — Поднимайся, Дин, — настаивал король, в свою очередь вставая из-за стола. Винчестер неловко встал со стула, аккуратно задвигая его обратно. — Вытяни руки вперёд, — приказал альфа. Так, значит бить будет по рукам. — Дин, — поторопил Кастиэль. Омега неохотно вытянул руки вперёд. Альфа подошёл к столу, взял в руки блюдце и соусницу и вручил это Дину в правую и левую руку соответственно. Винчестер не понимал с какой целью, но взял выданные предметы. — А теперь закрывай глаза, — велел Кастиэль, и Дин зачем-то послушался.— Будешь так стоять двадцать минут. — Что? Это же глупо! — возмутился Винчестер, но позу менять почему-то не рискнул. — Это упражнение на концентрацию. Предполагается, что его выполняют молча, — ровным тоном сообщил альфа. Шикарно. Дин чувствует себя полнейшим идиотом. — Неужели ты думаешь, что я, как дурачок, буду вот так стоять тут почти полчаса? — решил всё-таки рискнуть возмутиться Винчестер, хотя внутренний голос подсказывал, что лучше бы он от этого воздержался. — Как дурачок ты себя вёл предыдущие полчаса, — опасно тихо произнёс возле его уха Кастиэль и по телу омеги пробежала дрожь, — но если тебе не нравится, могу предложить другие методы тренировки мышечной памяти. В основном они связаны с воздействием на группу мышц ягодиц. Дин вздрогнул и прикусил язык. Ладно, он постоит. — Разумное решение, — теперь в голосе альфы послышался смешок. Дин с трудом сдержался, чтобы промолчать. Порки не хотелось. — Осталось девятнадцать минут, — сообщил Кастиэль. — Я буду здесь. Судя по шагам и звуку передвижения стула, альфа сел обратно за стол и продолжил прерванную трапезу. Мерзавец. Спустя должно быть около семи или десяти минут, Дин почувствовал, что у него начинают уставать руки и хочется их опустить. Он слегка повращал ими, надеясь не пролить содержимое соусницы. Вроде помогло. Спустя ещё минут пять желание бросить удерживаемые предметы возросло в несколько раз. Вращение не помогало. Руки начинали затекать. — Кас, хватит, а… — попробовал перейти на мирные переговоры омега. — Осталось шесть минут, — сообщил альфа, отказываясь его миловать. — Упражнение нужно выполнить до конца. Дин прикусил губу и попытался набраться терпения. Плечи затекали всё сильнее. Блюдце и соусницу хотелось швырнуть так, чтобы они разлетелись на мелкие осколки. И желательно об голову этого обнаглевшего альфы. — Кас, я всё понял, — решил попробовать надавить на жалость омега, — я устал! — Осталось две с половиной минуты, Дин, — озвучил Кастиэль. — Я уверен, ты справишься. Сволочь. Дин выдал разочарованный стон. — Если ты настолько сильно устал, что тебе необходима пауза, ты можешь её сделать, но потом тебе придётся начинать это упражнение с десятой минуты, — предложил альтернативу альфа. Ну уж нет, две минуты он как-нибудь дотерпит. Хотя руки уже практически сводит. Дин продолжил покусывать губы. — Одна минута, — отсчитывал альфа. Это же совсем немного. И вроде ничего сложного он и не делает. Но плечи и предплечья того гляди онемеют совсем, и он просто напросто случайно выронит предметы из рук. И это вряд ли порадует короля. Дин со всей силы стиснул пальцами несчастную посуду. Кроме того жутко хотелось переступить с ноги на ногу. Главное чтобы при этом не дрогнули руки. Сейчас, когда осталось совсем немного, провалить это «упражнение» было бы особенно обидно. Только пальцы уже начали неметь. Кажется, блюдце сейчас выскользнет. И перехватить его поудачнее уже не получалось. — Всё. Ты молодец, — Дин почувствовал, как из его рук наконец забирают проклятую посуду. — Можешь открыть глаза и сесть за стол. Омега поднял веки и, слегка покачнувшись от того, что долго не менял позу, подошёл к стулу и аккуратно сел, старательно держа осанку. — Вот видишь, уже есть результат, — слегка улыбнулся Кастиэль и, занимая за столом своё место, позвонил в колокольчик, возвращая слуг. — Подавайте, пожалуйста, десерт. На десерт принесли мусс с кремом и фруктами. Вполне съедобный. Дин осторожно ел его десертной ложечкой под одобрительным взглядом короля. И если омега и умудрился немного перепачкать в нём губы, то в этот раз это было непреднамеренно. Он постарался быстро облизнуть их, надеясь, что Кастиэль этого не заметит. Как назло заметил. Дин взволнованно замер. Но альфа только самодовольно улыбнулся и поднялся из-за стола.-/-/-
После ужина Дин был настроен побездельничать или подремать, но снова бесцеремонно вломившийся к нему Гарт сообщил, что «Его королевское Величество соблаговолит ждать Дина в зале на третьем этаже.» Хочет заявить на него свои права? Но почему в зале, и почему на третьем этаже, если спальни их обоих этажом ниже? Но вариантов у омеги особо не было, поэтому он просто последовал за Гартом. Зал третьего этажа представлял собой большую проходную комнату с открытым балконом. И Кастиэль действительно был там. В темно-синем, но уже не военном камзоле, в мантии и с золотой короной на голове. Дин моргнул и облизнул губы. Выглядел альфа, конечно, впечатляюще. Величественный, гордый, подтянутый и внешне схожий профилем с императорами Рима. Наверняка, полным полно омег, мечтающих о нём долгими бессонными ночами. А «свезло» Дину. С улицы доносился гул толпы и возгласы: «Да здравствует король!» Вокруг суетилось множество лакеев. Некоторые из них спешно принялись поправлять Дину воротнички и складки камзола, а затем взяли и без всякого спроса тоже надели омеге на голову небольшую корону. Поменьше, чем у Кастиэля, но украшенную на зубчиках маленькими зелёными сапфирами. Растерявшийся Дин почувствовал себя неловко. — Да что тут вообще происходит? — он потребовал объяснений, надеясь хоть от кого-нибудь, получить внятный ответ. Но слуги молчали, выполняя миссию бессловесных декораторов. А Гарт снова куда-то исчез с горизонта. — Сейчас мы с тобой должны выйти на балкон и приветствовать граждан королевства, — разъяснил обернувшийся к нему Кастиэль. — А может я не хочу, — попытался отказаться Винчестер. — Приветствуй их сам. — Дин! — настойчиво произнёс альфа, бросая на него требовательный и пронизывающий взгляд своих выразительных синих глаз. А слегка сведённые брови и корона на голове, придавали интонации говорившего ещё большую весомость. Ладно, Дин его понял. Больше никаких «упражнений» он выполнять не желает. Кастиэль подошёл к нему вплотную и теперь смотрел глаза в глаза. Омега моргнул. — Ты можешь сколько угодно ненавидеть меня, — тихим шёпотом заговорил альфа не сводя с Дина своего пристального настойчивого взгляда, — но жители королевства, которые теперь стали и ТВОИМИ подданными, в этом нисколько не виноваты. Они хотят приветствовать тебя как своего короля. Так что будь любезен проявить к ним хоть толику уважения. Дин снова моргнул. И взволнованно облизнул губы. Ладно-ладно, Кас прав. Люди действительно не виноваты в том, что их король бессовестный мудак, который вынудил Винчестера стать ему мужем, а им королём. Обижать их за действия их правителя будет несправедливо. Дин согласно кивнул. Только что пытавшийся заморозить его заживо взгляд альфы несколько смягчился, и Кастиэль, аккуратно взяв своего омегу под локоть, повёл на балкон. Эта часть замка выходила окнами на площадь, где сейчас было полно народу. Когда Кастиэль с Дином появились на балконе, их встретил громкий одобрительный гул и шумные аплодисменты. Альфа улыбнулся шумевшей толпе и приветственно поднял вверх руку. Снизу сразу же раздались громкие возгласы: — Ура-а-а, королю! — Да здравствует король! — Да здравствуют Их Величества! — Да здравствует король Дин! После последней фразы омега смущённо заулыбался и тоже приветливо помахал толпе. — Ура! Ура! Ура! — тут же воодушевлённо подхватили стоящие внизу люди. Дин, который в общем-то мог бы уже давно привыкнуть к тому, что его чествуют, всё равно смущался. Да и королём его раньше ещё не называли. Народ внизу продолжал ликовать. Внезапно с одной из башен замка послышались залпы. На фоне спускающихся сумерек в небе вспыхнули цветные огоньки салюта. Люди восторженно загалдели, обращая своё внимание на неожиданное световое представление. — В твою честь, — как бы между прочим заметил Дину Кастиэль. — Всё-таки ты теперь тоже король Тандера. Поздравляю. Вот радость-то. Дин грустно усмехнулся. А в вечернем небе продолжали вспыхивать и гаснуть сменяющие друг друга разноцветные огоньки. Стоило признать, что салют, несмотря ни на что, вышел красивым.-/-/-
После салюта Дин покинул вместе с альфой балкон, снял с головы корону и, отдав её Кастиэлю, направился в выделенные ему покои. Время приближалось к ночи, и омега уже собирался лечь спать после тяжёлого и напряженного дня. Он умылся заботливо подогретой Гартом водой, оценил только что застеленное на его постели белоснежное шелковое белье и, поблагодарив камердинера, отправил его отдыхать. Дин снял камзол, жилет и расстегнул верхние пуговицы рубашки. Он уже собирался полностью раздеться и забраться нежиться под одеяло, как в двери его спальни раздался короткий стук. — Я же сказал: иди спать, Гарт, — повторил для непонятливого лакея Винчестер. — Дин, это я, — раздался низкий голос Кастиэля из-за той двери, которая, по словам Гарта, вела в покои короля. Дин вздрогнул. По телу пробежала стайка мурашек. А он-то уже понадеялся, что сможет сегодня ночью просто поспать. Ага, сейчас. Двери тем временем распахнулись, и к нему в спальню зашёл Кастиэль. На этот раз уже без короны и мантии. И даже без камзола. Просто в черном жилете поверх белой рубашки и чёрных брюках. — Зашёл пожелать доброй ночи? — нервно усмехнулся омега, отодвигаясь от него подальше, на противоположный от дверей край кровати. — Да, — кивнул Кастиэль, делая к нему несколько шагов. — И ещё кое-что… Омега сглотнул. А если Дин будет категорически отказываться он всё равно его заставит? Или будет брать силой? Альфа посмотрел на него решительно, но при этом с каким-то беспокойством. Омеге это абсолютно не нравилось. По телу пробежала дрожь. — Я должен поставить тебе метку, Дин, — безапелляционно сообщил альфа, хотя, судя по его взгляду, он был встревожен. — Тебе мало того, что ты меня окольцевал?! — возмущённо воскликнул Дин, взмахивая кистью, на безымянном пальце которой сверкало только сегодня надетое на него кольцо. Он постарался вложить часть своих переживаний в эту претензию, потому что нервы от предстоящего и так сжимались в тугой комок. Он предполагал, что альфа сейчас грубо заткнёт его и займётся непосредственно тем, зачем сейчас пришёл. И от этого по телу омеги пробегала одна волна дрожи за другой. Но внешне он старался держаться уверенным и, насупившись, сжал губы в плотную линию и свёл брови. Он даже пытался смотреть вызывающе. Главное чтобы из глаз не покатились слёзы. — Дин, — вздохнул Кастиэль, — в данном случае дело идёт даже не о моём желании. Винчестер непонимающе хлопнул глазами. А о чьём? Дин явно ничего подобного не желает. — Если у тебя после первой ночи в моем доме не будет стоять метки — это будет означать, что я не признал тебя окончательно своим и не принял тебя как своего мужа, — спокойным голосом принялся пояснять Кастиэль.— А то обстоятельство, что мы с тобой сейчас стали правящей парой в королевстве, осложнит этот факт ещё больше. Ну и кроме всего прочего, твои родители будут крайне огорчены тем, что их сын не признан законным супругом, и злы на меня за то, что я не сдержал данное им слово. Дин тяжело вздохнул. К сожалению, альфа прав. Всё именно так. А значит ему придётся. Омега почувствовал, что начинает бледнеть. — Дин, я смогу поставить тебе метку как во время близости, так и без неё, — похоже, всё ж таки осознал причину его тревоги альфа. Омега облегчённо выдохнул: — Второй вариант. Однозначно второй вариант. Кастиэль кивнул. — Но постановка метки — достаточно болезненный процесс, — добавил альфа. Дин неверяще приподнял брови. Никто из его знакомых омег, вступивших в союз, не жаловался ему ни на что подобное. — Если метка ставится во время физической близости, то вырабатываемые в организме омеги эндорфины и серотонин делают этот процесс практически незаметным, — продолжил Кастиэль, — но если метка ставится просто так, омега испытывает весьма сильную боль. А, это он его сейчас так пытается уговорить этими сказочками. И добиться секса. Нетушки. Не выйдет. — Ничего. Я потерплю, — убеждённо сообщил Дин. — Ставь так. Кастиэль снова кивнул и сделал к нему ещё один шаг. Но Дин не желает ничего делать с ним в постели. Поэтому он поднялся и сам сделал шаг навстречу альфе. Хотелось надеется, что его королевской совести хватит, чтобы не обмануть Дина. Альфа в свою очередь приблизился к нему. Несколько секунд они просто смотрели в глаза друг другу. Синие очи Кастиэля, казалось, пытались рассмотреть его до глубины души. Дин нервно облизнул губы. Видимо поняв, что затягивает, альфа приступил к действиям. Кастиэль плавно отодвинул Дину рубашку, освобождая его левое плечо. Но поскольку оголённой кожи альфе показалось недостаточно, он осторожно расстегнул омеге ещё одну пуговицу на рубашке и сдвинул рубашку ещё ниже. Дин напряжённо замер. Мягкие подушечки пальцев Кастиэля несколько раз легко коснулись кожи омеги. Дин взволнованно вдохнул и приготовился. Альфа вопросительно взглянул на него. Омега кивнул. И Кастиэль быстро нагнулся вперёд и поставил ему метку. Дин взвыл раненым зверем и дёрнулся от внезапно пронзившей его боли так, что наверняка бы упал, но Кастиэль удержал его, сжимая за плечи, а затем крепко прижал к себе, так что вскрик омеги заглушился благодаря его груди. Из глаз Дина непроизвольно брызнули слёзы. Кас не соврал. Это оказалось действительно безумно больно. Дин прикусил до крови губу, чтобы больше не закричать. И часто коротко вдыхал воздух, стараясь восстановить дыхание. Кастиэль продолжал придерживать его, по прежнему прижимая к себе, и накрыл только что поставленную метку рукой. Боль постепенно начинала отпускать. Спустя несколько минут Дин осторожно отстранился от Кастиэля и взглянул на свою метку. Ему казалось, что альфа прокусил ему плечо насквозь или как минимум до кости, но когда он взглянул на метку, то если не считать того, что она была свежей и яркой, она больше ни чем не отличалась от всех тех меток, что Дин видел у знакомых связанных омег. Теперь вместо холодной строгости в синих глазах смотрящего на него альфы Дин, к своему удивлению, отметил беспокойство и вину. — Я могу остаться с тобой, если пожелаешь, — предложил Кастиэль. — Нет уж, спасибо, — поспешил отказаться омега. — Дай мне теперь хотя бы поспать. Альфа понимающе кивнул и направился к дверям. — Доброй ночи, Дин, — пожелал Кастиэль и наконец покинул его спальню. Дин выдохнул. А затем задвинул тумбочкой дверь в покои короля. Хватит ему на сегодня сюрпризов. Он хочет просто спокойно выспаться. Омега снял рубашку, брюки и сапоги и, оставшись в одних исподних штанах, забрался в постель. Всё. Теперь он будет спать. Только вот метка зудела. Затем стала поднывать. Дин старался не обращать на это внимание и пытался уснуть. Но боль нарастала всё сильнее и сильнее. В конце концов она дошла до такой интенсивности, что просто лежать и терпеть мочи уже не было. Дин поднялся с постели и начал бесцельно бродить по своим покоям. Это чуток отвлекало, но не сильно. Омега уже который раз проходил круг по маршруту спальня—кабинет—зал—кабинет—спальня, но боль в плече только становилась всё более нестерпимой. Хоть на стенку лезь. Тогда Дин решил выйти и походить по коридорам замка и попытаться отвлечься этим. Рубашку надевать не стал — всё равно уже все спят. В коридоре было темно, но лунный свет из маленького окошечка освещал дорогу. Дин шёл, пытаясь рассмотреть висевшие на стенах портреты и стоящие по углам вазы. В некоторых из них были цветы. Он даже узнал запах жасмина. А боль стала постепенно уменьшаться. В какой-то момент даже практически прошла. Дин облегчённо выдохнул и направился обратно к своей спальне. Но по мере возвращения возвращалась и боль. И возле его покоев она опять нестерпимо разрывала плечо. Ничего не понимающий Дин снова отправился в сторону вазы с жасмином. Боль снова постепенно уменьшалась. И практически пропадала в одной из частей коридора. Наименьшую интенсивность омега отметил около одной из дверей. Даже не задумываясь о причине, Дин просто прислонился к этой двери и прикрыл глаза. Хоть пару минут постоять, не мучаясь от этого кошмара. Внезапно дверь резко распахнули, а Дин, не удержавшись, рухнул внутрь. И оказался в руках Кастиэля. Как выяснилось, это был рабочий кабинет короля. Судя по горевшим свечам, альфа ещё не спал и занимался какими-то государственными делами. А затем, вероятно, услышал решившего поспать у его порога Дина. И теперь Кастиэль с удивлением смотрел на неожиданно свалившегося в его руки обнажённого по пояс омегу. — Метка твоя болит дико, — обиженно выговорил Дин, встав устойчиво и освобождаясь из рук альфы. — Ты не вампир часом, а? Кастиэль сощурился, пристально вглядываясь в него, а затем обхватил рукой Дину плечо, накрывая своей ладонью метку. И боль тут же исчезла. Полностью. Дин ошарашено распахнул глаза и открыл рот: — Ты волшебник? Кастиэль улыбнулся: — Хороший комплимент, но нет. Когда омега первое время после постановки метки находится вдали от поставившего её альфы, метка может болеть, — разъяснил альфа. — То есть, когда я вернусь к себе, мне снова захочется лезть от боли на стену? — уточнил Дин. Кастиэль нахмурился. — Ложись со мной. Никаких телесных утех. Ты просто будешь спать. Дин, естественно, собирался отказаться, но терпеть, как его плечо будто снова и снова протыкают шилом, совершенно не хотелось. — Пойдём, — Кастиэль осторожно взял его за запястье и провёл в собственную спальню. Омега, не пытаясь сопротивляться, пошёл с ним. Другого выхода у него всё равно не было. Не спать всю ночь и тихо шипеть от боли так себе перспективка. Альфа тем временем разделся до рубашки и нижних штанов и лёг в постель. Дин, не решаясь присоединиться, просто стоял в его спальне. Потом сел в кресло. В конце концов он может поспать и полусидя. Альфа, заметив это, покачал головой, но молча укрылся одеялом и закрыл глаза. Но стоило Кастиэлю расположиться в кровати и оказаться от омеги на некотором расстоянии, боль в плече стала появляться вновь. Тогда Дин плюнул и, встав с кресла, осторожно лёг на самый краешек постели. Плечо тут же прошло, как будто бы никогда и не болело. Кастиэль не пытался к нему придвинуться и, похоже, вообще уже уснул. Тогда Дин вздохнул, тоже укрылся одеялом и, наконец, погрузился в сон.